Текст книги "Майор Сицкий – друг индейцев"

Боб всегда славился быстрой рукой. И сейчас он успел выхватить револьвер и сделать три выстрела почти в упор. Но Злобный мгновенно сгибал своё тело каким-то невероятным финтом! Так не бывает! Между ними и восьми футов не было. Боб и представить не мог, чтобы кто-то смог увернуться от его пули, выпущенной с семи футов. Следующее, что он увидел, это огромный, почти с его голову, кулак, летящий ему в лицо. За кулаком, словно хвост за кометой, тянулись обрывки верёвки. А потом в голове взорвалась динамитная шашка и настала темнота.

Злобный резко упал на пол, уходя с линии огня, ножницами подсёк ноги одного, ножкой стула ткнул в пах другого, боднул под колено третьего. То, что на нём совсем нет одежды, ничуть не мешало. Не до того.

Противник лежит. Тюкнуть каждого ножкой стула по темечку – полсекунды.

– Африка, не тормози, выбирайся.

– Ты бы хоть дёрнул для помощи. Не все такие носороги, как ты.

И соседней комнаты послышался недовольный крик:

– Кто-нибудь! Принесите мою одежду и вообще, мне хотелось бы знать, что здесь происходит!

– О! – Злобный поднял руку, в которой, как по мановению волшебной палочки уже был чей-то револьвер. – Африка. Тебе задание. Следи за женщинами.

– Да развяжи ты меня, медведь! – недовольно крикнул Воронин.

Роджер Твид с удивлением смотрел, как Олег двумя ударами рукоятки револьвера разнёс стул, с которого чудом не упал Африка. Ему казалось, что он находится внутри книги о первых переселенцах. Той, в которой за друга не зазорно отдать жизнь, где у людей совсем не те ценности, что на исходе меркантильного девятнадцатого века. Он считал, что так уже не бывает. Однако вот он, настоящий друг, готовый, не задумываясь, броситься защищать товарища. Роджер давно обратил внимание на необычные отношения внутри этой странной группы. И был чрезвычайно горд, что его в неё приняли. Поэтому старался не лезть со своим мнением, внимательно изучая поведение необычных друзей. Но сейчас молчать было нельзя.

– А мне что делать? – спросил он.

– Вы, мистер Твид, как я помню, судья, мэр, и вообще человек публичный. – Олег говорил, развязывая верёвки на руках Твида. – Вот и постарайтесь сделать так, чтобы нас не приняли за идиотов, бегающих в чём мать родила по улицам.

– Но вы ведь и есть в чём мать родила. Оденьтесь, мистер Злобный.

– Некогда. Там этот гад не меньше взвода бойцов нагнал. Знает, сволочь, Жоркины возможности. Так что давайте здесь без эксцессов, а я на помощь.

И этот огромный человек выбежал из гостиницы в одном «лонг-джонсе», но с двумя Кольтами в руках.

– Э, придурки, – послышался натужный хрип из коридора. – Вы даже не представляете, что с вами за это сделает Питер Джастинс.

Твид вышел из комнаты и с удивлением увидел, что бандиты аккуратно связаны по рукам и ногам.

– Можешь заказывать панихиду по своему Джастинсу, – зло ответил Африка. – Джек со Злобным его в четыре руки разделают как повар курицу. А вас… Вас мы отдадим индейцам. Ответите им, зачем спалили семью на ферме и напали на спящих женщин.

– Э! – заорали три голоса. – Нет! Только не индейцам!

Тем временем в лесу Джек Рэд замер на полусогнутых, прижавшись к стволу. Так его полностью скрывали торчащие вокруг дерева кусты, сквозь которые, расфокусировав взгляд, можно было следить за тропинкой. К ней подходили десятеро. Прошёл один, не тронув уложенную ветку. Второй. А вот третий на неё всё-таки наступил. Не захотел задирать ноги. Шип проколол капсюль, раздался приглушённый выстрел. За ним дикий крик и громила покатился по дорожке, держась за ступню.

В ответ идущие рядом почти одновременно присели, резво выдернули оружие начали истошно палить в разные стороны. Глупо было не воспользоваться таким моментом и не увеличить число подстреленных ещё на пару человек.

– Э! Что у вас происходит? – перекрикивая многоголосый рёв, к группе раненых, пригнувшись, подбежал Питер.

Джек задержал дыхание, совместил мушку с целиком. Секунду подумал, но всё же с трудом отвёл ствол от так удобно расположенной напротив него спины старого друга.

– Смита ранило. И Стивенса. И Парсонсу досталось, – нестройно доложили сразу несколько голосов.

– А ну! – принялся наводить порядок Устинов. – Все в круг. Он где-то рядом. Следите за каждым шорохом.

Джек, сжал барабан ладонью, чтобы не выдать себя лишним звуком, заломил половину Смит-Вессона вперёд, и начал по одному менять патроны. Осталось двадцать штук. Должно хватить. Главное, троих раненых, в сопровождении ещё двоих, отправили прочь из леса, а остальная цепь двинулась вперёд. Теперь он был сзади.

Да и сама цепь уплотнилась и разбилась на группы, оставляя без внимания наименее проходимые маршруты. Примерно так и задумал Жора, привязывая ивовой верёвкой… Ага! Вот и сработало.

Он не заметил, кто конкретно сдвинул лежащий на тропе камень. Заметил лишь, как дёрнулся удерживаемый верёвкой надпиленный ствол. И сейчас эта бандура с шумом и треском неслась над самой землёй, подрубая траву, тонкие ветки, а заодно и ноги не меньше, чем шестерых преследователей.

– Вьетнамская система, – улыбнулся про себя Сицкий.

Вновь крики, вновь беспорядочная стрельба. Раздражённый Устинов с минуту водил стволом винтовки по подозрительным кустам, пару раз внимательно всматриваясь в муравьиную кучу, за которой притаился Джек. Как же не хватало тактического грима. А то лицо лишний раз из травы не высунуть, несмотря на тщательно наведённую золой от щепки красоту.

А это что?

Выстрел. Питер передёргивает затвор и обводит стволом… своих?

– Ну? Кто ещё не хочет продолжать?

Молчание. Ого! Такого Сицкий не ожидал. Сначала группа охотников казалась однородной, спаянной идеей поймать его, любимого. А тут вот оно что, оказывается. Появились первые дезертиры. Стоило бы посоветовать Устинову поставить сзади заградотряд, чтобы его самого в спину не шарахнули.

Джек «по-Злобненски» улыбнулся. А противник не особо спешит продолжать поиски. Вон, собрались в кучу, кричат. Какой удобный момент. Вот один прислонился к толстому стволу.

Мягкое движение в траве, перетечь в вертикальное положение, и заточенная буковая щепка входит в ухо под нужным углом. Свежеприготовленный мертвец ещё падал, а Джек уже скользнул в траве за переломанный множеством ног куст. Итак, в общей сложности минус восемь. Да ещё одного Устинов добавил. Отлично. Жаль только сюрпризы кончились. Не дали ему времени подготовиться. Но теперь не так страшно. Цепь отодвинется – можно будет и пострелять.

Отпустил их шагов на двадцать. Как раз. Это лес, тут дистанция огня невелика. С первого барабана пристрелил пятерых, пока остальные сообразили ответный огонь. Залёг, перезарядился. Ещё с двух выстрелов снял одного, бездумно высунувшегося из куста. Ещё одного, который лежал за поваленным бревном, поймал прямо на изгибе ствола. Судя по крику, куда-то не в жизненно важное место.

Сменил позицию. Опять перезарядился. А ведь патронов осталось на барабан. Впрочем, и противников всего пятеро, если вместе с Устиновым брать. Выстрел. Теперь четверо.

И тут среди револьверной канонады прогрохотала винтовка. По левой ноге будто ударили топором. Двигаться сразу стало тяжело. А ему срочно нужно перебазироваться. Джек отвалился на спину и скосил глаза вниз. Чёрт. Хреновая рана. Харьковчанин Кочетов называл такие пушкинскими. Да ещё и пуля, похоже, то ли надпиленная, то ли вообще жакан. Разворотило полбедра.

Он резко сорвал с головы бандану, выдернул нож и резанул штанину. Бандану наложить тампоном, штанину на полосы. Одной закрыть рану, вторую скрутить, замотать ногу чуть повыше и на крепкий узел.

Пришлось отвлечься. Кажется, преследователи решили, что теперь он безобиден. Вот, все трое поднялись. Шесть выстрелов почти слились в один. Так-то лучше. Можно подсунуть под жгут ветку и затянуть потуже. Теперь, если вовремя попадёт к врачу, то выживет. Чёрт. Ещё бы успеть перезарядиться, пока Устинов подойдёт. А он подойдёт. Не удержится, позёр.

Ну да. Как подкрался, Джек и не заметил. Увидел лишь, когда склонился прямо над ним. Одна рука упирается в бедро над коленом, во второй та самая винтовка.

– Что, не сдюжил ты против меня, мистер Рэд? – и ухмылка такая поганая. – Горилл ты грамотно положил, не скрою. Но я же предупреждал, что у меня опыта больше.

– Да. – Слова вылетают еле слышно. – У тебя жопа-то больше.

– Чего? – склонился почти к самому лицу. Но винтовку держит грамотно, на выстрел мгновение понадобится.

– Больше у тебя опыта, говорю. Тетеря ты глухая.

Ох. Говорить-то как тяжело. Да и двигаться. Джек дёрнул ствол револьвера в сторону противника, но Устинов ловко, как хоккейную клюшку, крутнул винтовку, и ствол, выбитый прикладом, отлетел в кусты. Перед внутренним взором Джека на мгновение мелькнуло укоризненное лицо Амалии.

Сама Амалия в это время почти плакала. Больше часа она лежала на земле, время от времени ворочаясь, когда острые камешки начинали особенно больно давить в бока. И ничего не происходило. Затем раздался выстрел, за ним ещё не меньше десятка. Птицы тут же завозмущались на несколько голосов. Им вторили человеческие крики. Потом опять наступила тишина.

Девушка совсем уже решила, что её мужчине пришёл конец, и приготовилась стрелять в первого же выходящего из чащи. Но никто не спешил покинуть лес. Ещё несколько минут стояла тишина, потом, кажется, на кого-то упало дерево. Снова выстрелы… Один, кажется, не такой, как все. Те были револьверные, а тут кто-то ударил из ружья. После этого тишины уже не было. Птицы не замолкали ни на минуту. Да и люди то и дело что-то вскрикивали, переговаривались. Их самих Амалия не видела и слов разобрать не могла.

Опять кто-то стрелял. И снова этот ружейный выстрел. На этот раз сердце оборвалось. Руки сделались будто ватные. И никак не получалось сделать вдох. Кажется, почти час девушка судорожно открывала рот, но не могла втянуть в себя воздух. Ей стало совершенно ясно, что Джек из леса не выйдет.

Наконец, дыхание восстановилось. Только девушка, держащая в руке винтовку, наследство от мужа, была совершенно не той, что, казалось, вечность назад легла на каменистую почву в одном белье. Сейчас её это не беспокоило.

Её вообще ничего не беспокоило, кроме непослушных слёз, что непроизвольно катились из глаз и мешали целиться. Она стирала их ладонью, но это не очень помогало. Особенно сейчас, когда под деревьями появилась долгожданная тень.

Вон, кто-то медленно пробирается сквозь кусты. Огромный, больше Злобного. Движется очень тяжело и как-то дёргано, будто рывками бросает тяжёлую тушу не более, чем на полфута, а потом подтягивает к ней ноги.

Амалия прильнула к целику. Патрон давно в патроннике, оружие готово. Да и сама она как натянутая пружина. Вот только можно будет поточнее разглядеть врага сквозь предательски катящиеся слёзы, и она… Так, задержать дыхание…

– Эми, не-е-е-ет!!!

Что это? Кто-то сзади. По голосу, вроде, Злобный, но что ему тут делать? Он же должен сидеть на стуле. Кажется, у неё начались галлюцинации, как в той книжке про путешественника. Так, не отвлекаться. Ещё раз прильнуть к целику. Надо же, металл винтовки нагрелся от тепла её щеки. Так приятно опуститься на приветливую сталь. Кажется, будто оружие и она стали одним целым. Теперь поймать силуэт мушкой. Жаль, не рассмотреть поганую рожу, когда она воткнёт в неё пулю.

– Эми!!!

Сзади раздался револьверный выстрел и винтовка, как живая, вырвалась из её рук.

– Эми! – орал Злобный. Он уже подбежал и теперь дёргал девушку за плечо, стараясь поднять с земли и ничего ей при этом не оторвать. – Да ты хоть глянь сначала, куда целишь!!!

Амалия, ничего и никого не стесняясь, задрала куцый подол нижней сорочки, бесстыдно оголив при этом живот. Протёрла, наконец-то глаза. И только потом посмотрела в сторону леса, в который целилась бог знает, сколько часов. И сквозь неудержимые слёзы прорвалась кривая, немного сумасшедшая, улыбка. Потому что из леса, опираясь на одну ногу, очень медленно и тяжело выбрался он. Джек Рэд. Его левое плечо, изображая костыль, подпирала толстая рогулька, а на правом, почти доставая до земли, висела чья-то незнакомая винтовка.

– Да брось ствол! Брось, тяжело же! – над самым ухом заорал Злобный, и девушка непроизвольно дёрнулась.

Только сейчас она поняла, что её мужчина выжил. Вот он, выходит из этого злополучного леса. Живой. Снова глаза застилали слёзы, руки вдруг задрожали, ноги подкосились. Если бы не Олег, у которого она совсем повисла на руках, Амалия уже лежала бы на земле.

– Живой?! – крикнул кто-то издалека.

– Тащи Джека, мы присмотрим за девушкой!

Амалия заставила себя обернуться и всё-таки не выдержала. Выскользнула из хватки Злобного и без сил осела на колкую траву. По дороге, почти волоча за руки Галиолали и Консуэло, тяжело дыша, неслись красные от натуги Африка и Твид. Девушки были кое-как одеты, явно собирались второпях. Подбежали, окружили Амалию. Юная Вандербильт тут же вынула откуда-то платок и промокнула Эми слёзы, гладила её по голове, одновременно отчищая грязное от пыли лицо. Индианка, уверенно размахивая руками, быстрым шагом пошла вперёд, и вот уже над дорогой зазвучал её бойкий голос:

– Злобный, срочно надо нажевать ивовой коры. Африка, ну-ка срежь с его ноги эту гадость, я нормально перевяжу.

Амалия смотрела на внезапно начавшуюся суету и улыбалась от счастья. Не хотелось подниматься на ноги, наоборот, ей было очень спокойно и уютно сидеть на заросшей куцей травой обочине дороги и наблюдать, как её друзья, настоящие, до гроба, лечат её мужчину, её любимого. Теперь она знала – всё будет хорошо.

Волгоград 2021