Текст книги "Медея (с иллюстрациями)"

ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ

Медея выходит из средних дверей. Медея и хор; после первых 5 стихов – вестник справа.

Медея

Я заждалась, подруги, чтоб судьба

Свое сказала слово – в нетерпенье

Известие зову я… Вот как раз

Из спутников Леоновых один;

Как дышит трудно, он – с недоброй вестью.

Вестник

(запыхавшись; одежда в беспорядке)

Беги, беги, Медея; ни ладьей

Пренебрегать не надо, ни повозкой;

Не по морю, так посуху беги…

Медея

(дерзко)

А почему же я должна бежать?

Вестник

(сразу выпрастывая мешок)

Царевна только что скончалась, следом

И царь-отец – от яда твоего.

Медея

Счастливое известие… Считайся

Между друзей Медеи с этих пор.

Вестник

Что говоришь? Здорова ты иль бредишь?

Царев очаг погас, а у тебя

Смех на устах и хоть бы капля страха.

Медея

Нашелся бы на это и ответ…

Но не спеши, приятель, по порядку

Нам опиши их смерть, и чем она

Ужаснее была, тем сердцу слаще.

Вестник

Когда твоих детей, Медея, складень

Двустворчатый и их отец прошли

К царевне в спальню, радость пробежала

По всем сердцам – страдали за тебя

Мы, верные рабы… А тут рассказы

Пошли, что ссора кончилась у вас.

Кто у детей целует руки, кто

Их волосы целует золотые;

На радостях я до покоев женских

Тогда проник, любуясь на детей.

Там госпожа, которой мы дивиться

Вместо тебя должны теперь, детей

Твоих сперва, должно быть, не видала;

Она Ясону только улыбнулась,

Но тотчас же фатой себе глаза

И нежные ланиты закрывает;

Приход детей смутил ее, а муж

Ей говорит: «О, ты не будешь злою

С моими близкими, покинь свой гнев

И посмотри на них; одни и те же

У нас друзья, не правда ли? Дары

Приняв от них, ты у отца попросишь

Освободить их от изгнанья; я

Того хочу». Царевна же, увидев

В руках детей убор, без дальних слов

Все обещала мужу. А едва

Ясон детей увел, она расшитый

Набросила уж пеплос и, волну

Волос златой прижавши диадемой,

Пред зеркалом блестящим начала

Их оправлять, и тени красоты

Сияющей царевна улыбалась,

И, с кресла встав, потом она прошлась

По комнате, и, белыми ногами

Ступая так кокетливо, своим

Убором восхищалась, и не раз,

На цыпочки привстав, до самых пяток

Глазам она давала добежать.

Но зрелище внезапно изменилось

В ужасную картину. И с ее

Ланит сбежала краска, видим…

После

Царевна зашаталась, задрожали

У ней колени, и едва-едва…

Чтоб не упасть, могла дойти до кресла…

Тут старая рабыня, Пана ль гнев

Попритчился ей иль иного бога,

Ну голосить… Но… ужас… вот меж губ

Царевниных комок явился пены,

Зрачки из глаз исчезли, а в лице

Не стало ни кровинки, – тут старуха

И причитать забыла, тут она

Со стоном зарыдала. Вмиг рабыни

Одна к отцу, другая к мужу с вестью

О бедствии – и тотчас весь чертог

И топотом наполнился, и криком…

И сколько на бегах возьмет атлет,

Чтоб, обогнув мету, вернуться к месту,

Когда прошло минут, то изваянье,

Слепое и немое, ожило:

Она со стоном возвратилась к жизни

Болезненным.

И два недуга враз

На жалкую невесту ополчились:

Венец на волосах ее златой

Был пламенем охвачен жадным, риза ж,

Твоих детей подарок, тело ей

Терзала белое, несчастной… Вижу: с места

Вдруг сорвалась и – ужас! Вся в огне

И силится стряхнуть она движеньем

С волос венец, а он как бы прирос;

И только пуще пламя от попыток

Ее растет и блещет. Наконец,

Осилена, она упала, мукой…

Отец и тот ее бы не узнал:

Ни места глаз, ни дивных очертаний

Не различить уж было, только кровь

С волос ее катилась и кипела,

Мешаясь с пламенем, а мясо от костей,

Напоено отравою незримой,

Сквозь кожу выступало – по коре

Еловой так сочатся слезы. Ужас

Нас охватил, и не дерзали мы

До мертвой прикоснуться. Мы угрозе

Судьбы внимали молча. – Ничего

Не знал отец, когда входил, и сразу

Увидел труп. Рыдая, он упал

На мертвую, и обнял, и целует

Свое дитя и говорит: «О дочь

Несчастная! Кто из богов позорной

Твоей желал кончины и зачем

Осиротил он старую могилу,

Взяв у отца цветок его? С тобой

Пусть вместе бы убит я был». Он кончил

И хочет встать, но тело, точно плющ,

Которым лавр опутан, прирастает

К нетронутой одежде, – и борьба

Тут началась ужасная: он хочет

Подняться на колени, а мертвец

Его к себе влечет. Усилья ж только

У старца клочья мяса отдирают…

Попытки все слабее, гаснет царь

И испускает дух, не властен больше

Сопротивляться муке. Так они

Там и лежат – старик и дочь, – бездушны

И вместе, – слез желанная юдоль.

Пауза.

А о тебе что я скажу? Сама

Познаешь ты весь ужас дерзновенья…

Да, наша жизнь лишь тень: не в первый раз

Я в этом убеждаюсь. Не боюсь

Добавить я еще, что, кто считает

Иль мудрецом себя, или глубоко

Проникшим тайну жизни, заслужил

Название безумца. Счастлив смертный

Не может быть. Когда к нему плывет

Богатство – он удачник, но и только…

(Уходит в дверь налево.)

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ

Без вестника.

Корифей

Да, много зол – заслуженных, увы!

Бог наложил сегодня на Ясона…

Ты ж, бедная Креонта дочь, тебя

Жалеем мы: тебе Ясонов брак

Аидовы ворота отверзает…

Медея

Так… решено, подруги… Я сейчас

Прикончу их и уберусь отсюда,

Иначе сделает другая и моей

Враждебнее рука, но то же; жребий

Им умереть теперь. Пускай же мать

Сама его и выполнит.

Ты, сердце,

Вооружись! Зачем мы медлим? Трус

Пред ужасом один лишь неизбежным

Еще стоит в раздумье. Ты, рука

Злосчастная, за нож берись… Медея,

Вот тот барьер, откуда ты начнешь

Печальный бег сейчас. О, не давай

Себя сломить воспоминаньям, мукой

И негой полным; на сегодня ты

Не мать им, нет, но завтра сердце плачем

Насытишь ты. Ты убиваешь их

И любишь. О, как я несчастна, жены.

(Быстро уходит в среднюю дверь не оборачиваясь.)

Слышится стук запоров. Между тем близок закат. Солнце, приближаясь к горизонту, кажется больше и ближе к земле.

Хор

Строфа I

И о! Земля, ты светлый луч,

От Гелия идущий, о, глядите,

Глядите на злодейку,

Пока рука ее не пролила

Крови детей…

О Солнце, не давай,

Чтоб на землю кровь бога

Текла из-под руки,

Подвластной смерти;

Ты, Зевса свет, гони

Эринию из этого чертога,

Которой мысли

Наполнил демон мести

Кровавыми парами.

Антистрофа I

Напрасно ты из-за детей

Страдала и напрасно их рождала.

Те синие утесы,

Как сторожей суровых миновав,

Медея, мать

Несчастная, с душой,

Давимой гневом тяжким,

Зачем влачишься ты

К убийству снова,

Едва одно свершив?

Безумная! О, горе смертным,

Покрытым кровью.

К богам она взывает,

И боги щедро платят…

Дети за сценой плачут и кричат.

Хор

Строфа II

Голоса детей… Послушай,

О преступная! О, злой

И жены ужасный жребий!

Один детский голос

Ай… ай… о, как от матери спасусь?

Другой

Не знаю, милый… Гибнем… Мы погибли…

Хор

Поспешим на помощь, сестры;

В дом иду я.

Детские голоса

Скорее, ради бога, – нас убьют…

Железные сейчас сожмут нас сети.

Хор

Ты из камня иль железа,

Что свое, жена, рожденье,

Плод любимый убиваешь…

Антистрофа II

Мне одну хранила память,

Что детей любила, мать,

И сама же их убила…

Ино в безумии божественном, когда

Ее скитаться осудила Гера.

Волны моря смыли только

Пятна крови,

Она ж, с утеса в море соступив,

Двух сыновей теперь могилу делит.

Ужас, ужас ты предельный!

Сколько зерен злодеянья

В ложе мук таится женских…

ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ

Ясон справа, бледный и злой. За ним в беспорядке свита. Солнце закатилось.

Почти темно. Ясон и хор.

Ясон

Вы, жены, здесь уже давно, не так ли?

Злодейка где ж? В чертоге заперлась?

Или в бегах Медея? Только ад

Иль неба высь да крылья птицы разве

Ее спасти могли бы. За тиранов

Она иначе роду их ответит.

Иль, может быть, убив царя земли,

Она себя считает безопасной,

Коли ушла отсюда?..

Но о ней

Я думаю не столько, как о детях:

Ее казнить всегда найдутся руки.

Детей бы лишь спасти, и как бы им

Креонтова родня за материнский

Не мстила грех – вот я чего боюсь.

Корифей

О, ты, Ясон, еще не знаешь бедствий

Последнего предела; не звучат

Они еще в твоих словах, несчастный.

Ясон

Так где же он? Иль очередь за мной?

Корифей

Детей твоих, детей их мать убила.

Ясон

Что говоришь? О, смерть, о, злая смерть!

Корифей

Их больше нет, их больше нет на свете.

Ясон

Убила где ж, при вас или в дому?

Корифей

Вели открыть ворота – сам увидишь.

Ясон

(идет к средней двери и, видя, что она заперта изнутри)

Гей! Вы! Долой запоры, с косяков

Срывайте двери – два несчастья видеть

Хочу я, двух убитых и злодейку.

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТНАДЦАТОЕ

Сцена наполняется странным оранжевым светом. На альтане колесница, запряженная крылатыми драконами. В ней – Медея. Она сидит, и у нее на коленях два бледных мальчика с перерезанными горлами.

Медея

Не надо дверь ломать, чтобы найти

Убитых и виновницу убийства

Меня. Не трать же сил и, если я

Тебе нужна, скажи, чего ты хочешь.

А в руки я тебе не дамся, нет:

От вражьих рук защитой – колесница,

Что Гелий мне послал, отец отца[2]2
  Текст, набранный курсивом, пропущен Ин. Анненским и переведен для издания 1969 г.


[Закрыть].

Ясон

(перехрипшим от ярости голосом)

О, язва! Нет, богам, и мне, и всем,

Всем людям нет Медеи ненавистней,

Которая рожденью своему

Дыханье перервать ножом дерзнула

И умереть бездетным мне велит…

И ты еще на солнце и на землю

Решаешься глядеть, глаза свои

Насытивши безбожным дерзновеньем.

О, сгибни ж ты. Прозрел я наконец.

Один слепой мог брать тебя в Элладу

И в свой чертог от варваров… Увы!

Ты предала отца и землю ту,

Которая тебя взрастила, язва!..

Ты демон тот была, которым боги

В меня ударили…

Чтобы попасть

На наш корабль украшенный, ты брата

Зарезала у алтаря. То был

Твой первый шаг. Ты стала мне женой

И принесла детей, и ты же их,

По злобе на соперницу, убила.

Во всей Элладе нет подобных жен,

А между тем я отдал предпочтенье

Тебе пред всеми женами, и вот

Несчастлив я и разорен… Ты львица,

А не жена, и если сердце есть

У Скиллы, так она тебя добрее.

Но что тебе укоры? Мириады

Их будь меж уст, для дерзости твоей

Они – ничто. Сгинь с глаз моих, убийца

Детей бесстыжая! Оставь меня стонать.

Женой не насладился и детей,

Рожденных мной, взлелеянных, увы,

Не обниму живыми! Все погибло.

Медея

Я многое сказала бы тебе

В ответ на это. Но Кронид-отец

Все знает, что я вынесла и что

Я сделала. Тебе же не придется,

Нам опозорив ложе, услаждать

Себе, Ясон, существованье, чтобы

Смеялись над Медеей. Ни твоя

Царевна, ни отец, ее вручавший,

Изгнать меня, как видишь, не могли.

Ты можешь звать меня как хочешь: львицей

Иль Скиллою Тирренской; твоего

Коснулась сердца я и знаю – больно…

Ясон

И своего. Тем самым – двух сердец.

Медея

Легка мне боль, коль ею смех твой прерван.

Ясон

О дети, вы злодейкой рождены.

Медея

И вас сгубил недуг отцовский, дети!

Ясон

Моя рука не убивала их.

Медея

Но грех убил и новый брак, невинных.

Ясон

Из ревности малюток заколоть…

Медея

Ты думаешь – для женщин это мало?

Ясон

Не женщина, змея ты, хуже змей…

Медея

И все ж их нет, – и оттого ты страждешь.

Ясон

Нет, есть они и матери грозят…

Медея

Виновника несчастий знают боги…

Ясон

И колдовство проклятое твое.

Медея

Ты можешь ненавидеть. Только молча…

Ясон

Не слушая. Иль долго разойтись?..

Медея

О, я давно горю желаньем этим…

Ясон

Дай мне детей, оплакав, схоронить…

Медея

О нет! Моя рука их похоронит.

В священную я рощу унесу

Малюток, Геры Высей, и никто

Там вражеской десницей их могилы

Не осквернит… В Сизифовой же мы

Земле обряд и праздник установим,

Чтоб искупить невинную их кровь…

Я ухожу в пределы Эрехтея…

И с сыном Пандиона разделю,

С Эгеем, кров его. Тебе ж осталось

Злодейскую запечатлеть свою

Такой же смертью жизнь, а брака видел

Ты горького исход уже, Ясон…

Ясон

О, пусть

За детские жизни казнит

Тебя Эриния кровавая и Правда!

Медея

Кто слышит тебя из богов,

Ты, клятвопреступник, – кто слышит?

Ясон

Увы! Увы! Детоубийца!

Медея

В чертог воротись. Хоронить

Ступай молодую жену.

Ясон

(протягивая руку к колеснице)

О дети, о двое детей,

От вас ухожу я.

Медея

Не плачь еще: рано

Ты старость оплачешь.

Ясон

(с прежним движением)

Любимые дети!

Медея

Для матери, не для тебя.

Ясон

Убийце… нет!

Медея

Да, и тебе на горе…

Ясон

О, как горю я

К устам прижаться,

К устам их детским.

Медея

Ты оттолкнул их…

Теперь и ласки

И поцелуи…

Ясон

(преклоняя колена)

О, ради богов… О, дай мне

Их нежное тело

Обнять… только тронуть.

Медея

Ты просишь напрасно.

Свет бледнеет.

Ясон

(вставая)

Зевс, о, ты слышишь ли,

Как эта львица,

Грязная эта убийца,

Что она с нами

Делает; видишь ли?

Свидетелем будь нам,

Что, сколько я мог

И слез у меня

Сколько хватало,

Я умолял ее.

Она ж, убив их,

Нас оттолкнула;

Рукой не дала мне

До них коснуться,

Похоронить их…

О, для того ль,

Дети, рождал вас

Я, чтоб оставить

Мертвых убийце?

(Падает на землю с плачем. Виденье исчезает.)

Хор

(покидая орхестру)

На Олимпе готовит нам многое Зевс;

Против чаянья, многое боги дают:

Не сбывается то, что ты верным считал,

И нежданному боги находят пути;

Таково пережитое нами.

ПРИМЕЧАНИЯ

«МЕДЕЯ»

«Медея» была поставлена на Великих Дионисиях в 431 г. до н. э., открывая тетралогию, в которую входили трагедии «Филоктет», «Диктис» и сатировская драма «Жнецы», утерянная уже в александрийскую эпоху. Первую награду завоевал Евфорион, сын Эсхила, вторую – Софокл; Еврипид удостоился третьего места, что при трех соревнующихся было равносильно провалу.

История Медеи является составной частью мифа о походе аргонавтов, известного из наиболее древних литературных памятников – «Илиады» (VII, 468; XXI, 41; XXIII, 747), «Одиссеи» (XI, 256 сл.; XII, 69 – 72) и Гесиодовой «Теогонии» (956 сл.). Первой дошедшей до нас подробной литературной обработкой этого мифа является обширное повествование в IV Пифийской оде Пиндара (ст. 67-255). В самой трагедии содержатся многочисленные намеки на важнейшие моменты сказания, которые здесь целесообразно вкратце изложить. Когда Ясону, посланному в Колхиду его дядей Пелием, царем Иолка в Фессалии, пришлось вступить в бой с огнедышащими быками и драконом, сторожившим золотое руно, полюбившая его Медея помогла ему укротить быков и дракона, а сама решила последовать за ним в Грецию (ст. 478 – 485, 502 сл.). Чтобы задержать своих родных, преследовавших аргонавтов, Медея при отплытии из Колхиды убила захваченного ею брата (ст. 167, 1334) и разбросала куски его тела по берегу; пока потрясенные родственники собирали растерзанные члены юноши, аргонавты успели отплыть. Прибыв в Иолк уже в качестве супруги Ясона, Медея уговорила дочерей Пелия совершить волшебный обряд, который должен был вернуть ему молодость, но коварно обманула их, и старый царь умер мучительной смертью (ст. 9 сл., 486 сл., 504 сл.), после чего Ясону с женой и сыновьями пришлось искать приюта в Коринфе (ст. 10 – 13), где Ясон и задумал жениться на дочери местного царя Креонта (ст. 551 – 554). Оскорбленная Медея, решив отомстить сопернице, послала ей через своих детей отравленный наряд и, когда стало известно о гибели царевны, бежала из Коринфа, оставив сыновей под защитой храма Геры. Однако коринфяне не посчитались с неприкосновенностью храма и в гневе убили детей, за что впоследствии должны были ежегодно приносить искупительную жертву. Реминисценции этого варианта мифа в ст. 1304, 1379 – 1383 не получают удовлетворительного объяснения, поскольку Еврипид видоизменил традиционное сказание, сделав виновницей гибели детей самое Медею.

Ст. 2. Лазурные утесы. – По дороге за золотым руном корабль Арго должен был миновать Симплегады – сталкивающиеся морские скалы.

Ст. 40–43. Современные издатели считают эти стихи позднейшей вставкой в текст оригинала.

Ст. 65–66. Касаясь бороды, тебя молю… – Умоляющий касался рукой подбородка человека, к которому обращался с просьбой.

Ст. 68. Камешки – место, где собирались любители игры в камешки, напоминающей игру в кости или в шашки. Пирена – источник в Коринфе.

Ст. 95. Парод. – Здесь Анненский называет так не только вступительную песнь хора, но и первую песенную сцену между актерами, ей предшествующую.

Ст. 112–113. По замечанию античного комментатора, Медея произносит эти слова при виде детей, входящих в дом.

Ст. 135. Чрез двери двойные… – Вопли Медеи проникают через дверь, отделяющую женскую половину дома от центрального зала, и через дверь, выходящую из дома на площадь.

Ст. 140…ложе тиранов… – Тиран – в первоначальном значении слова правитель, не имеющий наследственных прав на престол. Здесь тиран значит царь.

Ст. 160. Кронид – Зевс, сын Крона; Фемида – олицетворение справедливости; Зевс и Фемида считались покровителями клятвы, карающими за ее нарушение. Ср. ст. 492–495.

Ст. 215–224. Характерное для Еврипида отступление на моральные темы, вложенное в уста одного из персонажей, обычно вне всякой связи с сюжетной ситуацией. Такой же случай – ст. 294–301.

Ст. 231–232. За мужей мы платим. – Браки заключались в Афинах родителями жениха и невесты, как правило, мало интересовавшимися истинными чувствами молодых людей. В этих условиях существенную роль играл размер приданого, которым девушкам приходилось «платить за мужей».

Ст. 405–406. Сизифово потомство – коринфяне; Сизиф считался у греков основателем и первым царем Коринфа… Над Гелиевой кровью? – Медея – внучка бога солнца Гелиоса.

Ст. 421–422. Музы не будут мелодий венчать скорбью о женском коварстве…По замечанию схолиаста, Еврипид намекает здесь на известные стихи из «Одиссеи», XI, 456, и «Трудов и дней» Гесиода, ст. 375; возможна, однако, также полемика с ямбографами – Архилохом и Семонидом Аморгосским, автором сатирической поэмы о различных типах женщин.

Ст. 426. Мусагет – Аполлон, предводитель муз.

Ст. 431. Менада – букв.: «безумствующая»; здесь: о состоянии Медеи, страстно полюбившей прибывшего за золотым руном Ясона. Ср. ст. 485.

Ст. 465–575. Медея и Ясон обмениваются в споре (агоне) почти равными по объему речами, причем каждый из них излагает в строгом порядке доводы, которые должны подтвердить его правоту, и завершает свою речь кратким резюме общего характера. Ср. вступительную статью, с. 26.

Ст. 591…чтобженатым на варварской царевне не остаться… – Довод, не лишенный основания в древних Афинах, где полноправными гражданами считались только дети, родившиеся от брака между гражданами.

Ст. 613. Знаки гостиные – таблички, которые разламывались на две половинки, хранившиеся в дружественных семьях; принадлежность к ним определялась по совпадению линии излома.

Ст. 653. Сказку сложили эту… – Неточный перевод подлинника, где нет речи о «сказке». Участницы хора, сами видевшие, что творится с Медеей, не испытывают потребности пользоваться рассказом других очевидцев.

Ст. 665. Пандион – легендарный афинский царь, отец Эгея.

Ст. 668. Серединный храм – храм с прорицалищем Аполлона в Дельфах; в качестве алтаря служил камень конической формы, который греки считали «пупом Земли», т. е. ее центром.

Ст. 682 – 684. Для того чтобы попасть из Дельф в Афины, Эгею не было необходимости посещать Коринф, лежащий на Истмийском перешейке. Еврипид мотивирует появление Эгея в Коринфе его желанием навестить Питфея, царя Трезена, расположенного в восточной оконечности Арголиды.

Ст. 759. Сын Майи – Гермес, покровитель путников.

Ст. 767. В переводе пропущены слова Медеи: «Теперь я надеюсь, что мои враги понесут наказание».

Ст. 797. Я знаю, что врага не насмешу… – неточный перевод. Медея говорит: «Невыносимо быть предметом осмеяния для врагов». Она готова на любое преступление, лишь бы не дать врагам смеяться над собой.

Ст. 824–845. Пара строф, прославляющих Афины. Эрехтиды – афиняне, возводившие свой род к легендарному царю Эрехтею. Пиэриды – Музы, родившиеся, по традиционному варианту мифа, в Пиэрии (область в Северной Греции) от Зевса и Мнемосины. Еврипид же называет их родиной Аттику, а матерью – Гармонию. Кефис – река в Аттике.

Ст. 1027…даже факел не матери рука поднимет. – При свадебном обряде мать жениха зажигала факелы, которыми приветствовали приближающуюся процессию с новобрачными.

Ст. 1054…совесть… не позволяет… – В оригинале речь идет не о совести (это понятие только появляется в V в. и встречается у Еврипида еще редко), а о тех, «кому не подобает присутствовать» при этом жертвоприношении.

Ст. 1171. Пан – божество, вселявшее в человека, по представлениям греков, внезапный, безотчетный страх.

Ст. 1181–1184. И сколько на бегах возьмет атлет… – В подлиннике речь идет о состязании в ходьбе на расстояние в шесть плефров, или в один стадий (около 185 м) – т. е. царевна была без сознания примерно две минуты.

Ст. 1256. Кровь бога – См. примеч. к ст. 405–406.

Ст. 1260. Эриния – Хор называет здесь Эринией Медею, охваченную жаждой кровавой мести Ясону.

Ст. 1284 сл. Ино – супруга орхоменского царя Афаманта, взяла на воспитание младенца Диониса, рожденного ее сестрой Семелой от Зевса; за это ревнивая Гера наслала на Ино припадок безумия, во время которого она убила одного из своих сыновей, а другой, спасаясь от матери, бросился в море; Ино последовала за ним. В воде мать и сын превратились в морские божества Левкотею и Палемона (см.: «Ифигения в Тавриде», ст. 270 сл.}. Здесь, однако, Еврипид приписывает Ино убийство обоих детей и опускает вторую часть мифа.

Ст. 1316…и злодейку. – Неточный перевод. В оригинале: «Ту, которую я покараю».

Ст. 1344. Скилла – морское чудовище. Согласно молве она обитала в одной из прибрежных пещер на севере Сицилии, отсюда ее прозвище Тирренская (ст. 1359).

Ст. 1369. Неточный перевод. Смысл оригинала: «Да, для благонравной женщины ревность – оправдание. Но в тебе все – зло». Ср.: «Андромаха», ст. 240–242.

Ст. 1374 сл. Неточный перевод. Смысл оригинала: «Ты можешь ненавидеть меня, но и я ненавижу твою злобную речь. – А я твою, – вот и легко найти решение».

Ст. 1384–1385…разделю, с Эгеем, кров его. – По одной из версий мифа, Медея стала в Афинах женой Эгея.

Ст. 1398. Убийце… нет! – непонятный перевод. Смысл оригинала: «И потому ты их убила?»