Текст книги "Никто, кроме тебя"

Глава 28
Зейн

Грейс молчит довольно долго, что заставляет меня нервничать. Она считает это глупым? Или пустой тратой времени? Или думает о том, что эта работа без будущего, без заработка?

– Ого.

Грейс выдыхает, поворачивая голову, и ложится щекой на мою грудь.

– Всегда подозревала, что у тебя есть творческая жилка. Автор книг. Тебе это подходит.

– Ты так считаешь? – Мой голос звучит одновременно с надеждой и с неуверенностью.

– Определенно. Работа в офисе с огромным количеством народа явно не для тебя. Если бы ты спросил меня об этом пару недель назад, возможно, я сказала бы иначе, но теперь, узнав тебя лучше, совершенно уверена в своих словах.

Улыбка против моей воли расползается на моем лице. Эта великолепная женщина знает меня настоящего, чувствует мое внутреннее «я», которое так старательно пытаюсь скрывать от всех. Наклонившись, оставляю поцелуй на ее лбу. Это благодарность за то, что она рядом, что принимает меня таким, какой я есть. Иногда она кажется мне закрытой книгой, загадкой, которую еще предстоит разгадать, а иногда создается ощущение, что я уже все знаю о ней. Но в одном уверен точно – Грейс абсолютно искренняя в своих словах и мыслях.

– Я могу ее почитать?

И вот он – вопрос, которого я так боялся. Чувствую обязанным сказать «да», но Грейс сможет понять, что мне требуется некоторое время.

– Когда закончу, с удовольствием дам тебе почитать. Только это может произойти через неопределенное время.

– Ничего страшного. Я умею ждать.

Ее глаза сияют, словно она благодарна за то, что я пообещал ей показать книгу, и не важно – сегодня, завтра или через год.

Вдруг раздается громкое урчание ее желудка.

– Шерлок? Ты голодна? – хмуро спрашиваю я, но она прячет лицо в ладони и что-то невнятно бормочет.

– Так, я не понимаю, что ты там бормочешь, но у меня есть макароны, сыр, и я готовлю лучшее студенческое блюдо. Такого ты не найдешь во всем Нью-Йорке!

– Если тебя не затруднит.

– Да ладно, я сам умираю с голода, но боюсь признаться в этом.

– Точно. Ты и стесняешься. Ну-ну. – Грейс закатывает глаза и вылезает из ванны.

– Эй, это не я жаждал секса в лифте. – Я изящно шевелю бровями, чем смешу ее.

Ее смех божественен! Обнаженная Грейс, с каплями воды на коже и мокрыми волосами – самое прекрасное зрелище, что я когда-либо видел. Настолько чистая и непорочная, что перед моими глазами предстает сцена. Данея купается в реке, а Ассасин наблюдает за ней из укрытия, и когда подходит, смотрит в ее глаза – оба понимают, что любят друг друга.

– Все в порядке? – спрашивает Грейс и возвращает меня из мира грез в реальность. К моему огромному сожалению, она уже накинула халат и лишила меня возможности созерцать ее прекрасное тело.

– Да. Я лишь ненадолго отлучился.

– И где ты был?

– В своей книге.

– Неужели? Искра вдохновения или как вы, писатели, это называете? Тебя поцеловала Муза?

Хватаю ее за пояс халата и притягиваю к себе.

– Единственная, кто может поцеловать меня, – это ты, но Муза может тихонечко шептать мне на ухо идеи.

Грейс хихикает и целует меня мягко и нежно.

– Ты всегда говоришь такие красивые слова и словоохотлив, как истинный автор.

– Это самый прекрасный комплимент, который ты могла мне сделать.

Я хочу завладеть ее ртом и целовать до тех пор, пока мы не окажемся в одной постели, а потом… Но тут голодный желудок вновь урчит, заставляя нас рассмеяться.

– Хорошо, понял, мне нужно поскорее заняться едой.

После перекуса мы ложимся в постель и мгновенно засыпаем, хотя планировали заняться совершенно другим. Грейс, как и я, любит спать обнаженной – привычка, которая нас объединяет.

Несмотря на то что эта замечательная женщина лежала рядом со мной раздетая, я спал как убитый. Ее объятия подарили мне лучший сон за последнее время. Воскресенье мы проводим в постели, дарим друг другу радость, смотрим фильмы, читаем или слушаем музыку. Идеальный выходной день.

Проснувшись утром, обнаруживаю, что Грейс уже ушла, ей надо ранним утром быть в поместье моих родителей. Она наклеила мне на лоб стикер с сообщением о том, что я очень милый, когда сплю. Улыбаюсь, и в моей груди распространяется тепло от ее слов. Положив записку на тумбочку, смотрю на часы и вздыхаю. Уже половина восьмого. Как бы мне хотелось перед работой посидеть с книгой, но в девять я должен быть в Coleman & Sons.

Быстро записываю идеи на телефон и собираюсь в офис. Захожу в здание с кофе в руках и не могу стереть с лица улыбку, потому что все мои мысли только о Грейс. Секс в лифте был невероятен, но мне больше понравилось совместное расслабление и разговор в ванной.

В офисе, как всегда, ад. Сначала захожу к Коулману и даю согласие на должность копирайтера рекламы, и должен сказать, мое решение его очень обрадовало. В рекламном отделе я знаком с тремя коллегами, что избавляет меня от представления. Я пролистываю рекламный текст с описанием новой спортивной обуви и помогаю коллеге перефразировать его, чтобы было легче воспринимать информацию.

В обеденный перерыв решаю взять себе салат «Цезарь». По дороге в столовую набираю номер Грейс, потому что соскучился по ней.

– Привет, Зейн.

– Привет, Шерлок. Как дела у моей любимой женщины?

– Надеюсь, ты имеешь в виду единственную женщину. Меня. В противном случае тебя ждет изрядная трепка.

Мне нравится, когда она притворяется, что способна причинить кому-то боль.

– Ты такая милая, когда говоришь так. Конечно, я имею в виду только тебя.

– Ну, тогда тебе нечего бояться.

– Я уже трясусь от страха, но хорошо, что ты проявляешь милосердие ко мне.

– Чудик! Как дела в офисе?

– Утомительно, как и всегда, но теперь еще и весело, когда надо что-то писать, пускай даже о пылесосе или о чем-то подобном. Как дела дома?

– Твой отец приходил посмотреть на работу, сделал несколько замечаний, а затем снова исчез в своем кабинете. Далила, София и я чуть позже пообедаем в саду, и мистер Мэй обещал составить нам компанию.

– Мама хочет выйти из своей комнаты?

– Да, это полностью ее идея. Кстати, я сказала всем, что мы теперь вместе. Я правильно сделала?

– Конечно. Мы же не скрываем наши отношения. Это нам не подходит.

– Верно. Знаешь, что нам подходит? Секс в лифте.

Закрыв глаза, вспоминаю о том жарком моменте в лифте. Я чувствую ее жар, словно снова оказался в ней.

– Не делай так. – Я больше задыхаюсь, чем говорю.

– Как так? – По ее игривому голосу понимаю, что она хочет возбудить меня, но я не могу ходить по Манхэттену со стояком.

– Никакого секса по телефону, когда я иду по улице.

– Зануда!

– Подожди, вот поймаю тебя и, положив на колени, отшлепаю.

– Может, это именно то, чего я хочу?

– Что? – Чертово воображение. Я не могу больше.

– Пока, Зейн.

– Нет! Подожди!

Поздно. Грейс уже положила трубку и оставила меня наедине с моим воображением. И как теперь пережить этот день? Как дождаться того момента, когда я смогу заключить ее в свои объятия? Мне так не хватает ее голоса. Неужели так чувствуют себя влюбленные, когда сердце разрывается от невозможности прикоснуться к женщине своей мечты? Если так, у меня это впервые. Еще никогда я не чувствовал такую привязанность к женщине. Возможно, именно поэтому мне потребовалось столько времени, чтобы отдать свое сердце. Оно должно было достаться Грейс, которая заслуживает его больше, чем кто-либо другой.

Остаток обеденного перерыва посвящаю заметкам к моей книги. Я дополняю их и перефразирую. Медленно, но верно приближаюсь к развязке. Я так сконцентрировался на работе, что практически не слышу зазвонивший телефон.

– Да, – отвечаю, даже не взглянув на номер.

– Здравствуй, Персик.

– Привет, Лила. Что случилось? С мамой все в порядке?

– Да, все прекрасно. Она заряжается энергией на солнце.

– Серьезно?

– Да. Я до сих пор не могу поверить, как далеко она продвинулась за последние дни. Она говорит все больше и больше. Это все благодаря Грейс.

– Да, Грейс очаровательная. Ее обаянию не смогла противостоять даже моя мама.

– Ты прав. Хотела у тебя спросить.

– Давай выкладывай.

– Я лечу сегодня к Эмбер, тебе придется приехать и присмотреть за мамой.

– Папы нет?

– Он переживает, что не успеет вовремя вернуться домой после встречи.

– Конечно, без проблем. Мне нужно что-то приготовить?

– Нет. Она уже поела и даже полакомилась десертом. Сейчас, кстати, твоя мама читает книгу.

Услышав это, я был вне себя от радости. Моя мать, кажется, находится на пути к тому, чтобы преодолеть страдания и вновь стать прежней.

Зайдя вечером в родительский дом, к своему удивлению, слышу громкую музыку, которая доносится с верхнего этажа. Папа уже вернулся? Хотя… он никогда особо не слушал музыку дома.

Я поднимаюсь и замечаю, что звук идет из моей детской. Дверь приоткрыта, поэтому аккуратно заглядываю в комнату… и вижу маму. Она вытирает мой письменный стол и весело двигается в такт музыке на своей инвалидной коляске, громко напевая испанскую песню. Зрелище настолько завораживает меня, что я несколько минут смотрю на нее и боюсь шевельнуться. Она не замечает меня, споласкивая тряпку в маленьком ведерке, которое прикреплено к инвалидной коляске.

– Мам?

Она останавливается и оглядывается через плечо, а ее взгляд наполняется любовью впервые после аварии. Все мое напряжение выливается наружу, я опускаюсь на колени и начинаю рыдать.

– О, мой дорогой.

Мама подъезжает ко мне и с любовью гладит по голове.

– Мне так жаль, что я вызываю у тебя печаль.

Я поднимаю голову, чтобы встретиться с ней взглядом. Как же долго она меня не замечала!

– Ты вернулась к нам, – с трудом произношу я.

Она наклоняется ко мне и ласково берет мое лицо в ладони.

– Я больше не оставлю вас. Время страданий прошло. Теперь я снова рядом с вами и буду заботиться о вас.

– Поэтому ты убираешься в моей комнате?

Ее улыбка становится только шире.

– Когда ты переехал от нас, это стало моим каждодневным занятием. Я привыкла, что ты всегда рядом, и ужасно скучала по тебе, поэтому оставила в комнате все, как было, и поддерживала порядок. Знаю, звучит странно, но так казалось, что я ближе к тебе.

– Я не знал об этом.

– Потому что я никогда тебе этого не рассказывала.

Я вытираю слезы рукавами и поднимаю взгляд на маму.

– Знаешь, Зейн, когда я была не в себе, мне казалось, что все вокруг было словно в тумане. Далила, отец и ты разговаривали со мной, но ваши слова не могли пробиться сквозь этот туман.

– Возможно, мы слишком давили и дали тебе слишком мало времени.

– Теперь уже не важно. Я рискну, даже если придется привыкать к новым условиям жизни. Твой отец потратил кучу денег, чтобы сделать дом и сад удобными для инвалидной коляски, поэтому мне остается принять ситуацию и научиться справляться с обстоятельствами.

– Я так горжусь тобой. – И прежде чем встать, целую ее в лоб.

– В один день я впервые четко и ясно услышала чей-то голос. Это был голос Грейс, именно ей удалось вытащить меня из боли. Мне захотелось узнать, кто это, и слушать ее волшебный голос еще и еще.

– Да, моя Грейс очаровательна.

– Как и ты. Я думаю, вы отлично подходите друг другу.

Я улыбаюсь маме и киваю. Теперь мы нашлись и больше никогда не потеряемся.

Глава 29
Грейс

– Тебе это не надоело?

Провожу пальцем по тому месту, которое только что прочитала, и бросаю на Зейна вопросительный взгляд поверх книги. Он сидит за столом и пишет свою секретную рукопись.

– Что именно?

– Ты читала этот роман уже тысячу раз и знаешь его практически наизусть.

Оставляю закладку в книге и закрываю ее, рассматривая свое древнее издание «Гордости и предубеждения». Потом с любовью провожу рукой по обложке и вдыхаю запах.

– Я знаю, что ты считаешь это странным, но книги Джейн Остин – это словно возвращение домой. Моя мама читала мне ее книги, и надеюсь, что в будущем прочту их своим детям, когда они станут достаточно взрослыми. Можно сказать, я живу вместе с героями. Страдаю вместе с Лиззи, смеюсь над миссис Беннет, закатываю глаза от выходок Лидии и влюбляюсь в мистера Дарси. И так каждый раз.

Зейн поднимается, садится рядом со мной и дарит целомудренный поцелуй. Мое сердцебиение тут же учащается. Мы вместе уже несколько недель, но чувства все так же сильны, как и вначале.

– Я люблю тебя за твою страсть к лирической литературе. Нет ничего плохого в том, что ты сохранила веру в романтику. И раз это так важно для тебя, больше не задам тебе ни одного вопроса.

– Я и не думала воспринимать это как критику. Согласна, что видеть меня с одной и той же книгой в руках немного странновато.

– Зато я знаю, что можно почитать тебе, когда ты грустишь или болеешь.

– Да, это очень помогло, когда я была с мамой. Кажется, именно тогда поняла, насколько сильна твоя любовь ко мне.

– А для меня такой момент был, когда моя мама произнесла твое имя. То, что ты сделала, избавило меня от самого сильного беспокойства моей жизни. Ты – моя Элизабет Беннет.

– Ах, как красиво сказано.

Я хватаю его за рубашку, отбрасываю книгу в сторону и целую Зейна. Он лежит на полу, зарывшись руками в мои волосы. Наши губы сливаются в страстном поцелуе, пока Зейн не отрывается от меня и не дает отдышаться. Я рассматриваю его красивое лицо, курчавую прядь волос, которая всегда падает на лоб, щетину и ярко-зеленые глаза с маленькими коричневыми крапинками.

– А ты всегда будешь моим мистером Дарси. Долгое время я тебя недооценивала, когда мы были просто хорошими друзьями, но теперь знаю тебя настоящим и очень тебя люблю.

– И кто из нас теперь говорит красиво?

Я целую Зейна в кончик носа, прежде чем погладить по щеке. Хочу почувствовать, как его щетина покалывает мою внутреннюю часть бедра. Тут он нахально улыбается и приподымает вверх брови.

– Ты же не думаешь о том, что и я? – с удивлением спрашиваю его. Неужели я для него открытая книга?

– Не только ты обладаешь талантом считывать людей. У меня тоже есть парочка трюков, но об этом позже. Сейчас я должен позаботиться о своей девочке.

Он пленяет меня своими потемневшими глазами так, что я не в состоянии закрыть глаза. Только этому человеку принадлежит мое тело и вся моя любовь.

В следующие дни я едва успеваю перевести дух. В поместье Мэйев случается один провал за другим. Я заказала различные цветы и кустарники, а получила только водяные лилии и кувшинки. После того, как трижды позвонила поставщику, мне удалось добиться рассмотрения жалобы. Потом Роуз слегла с температурой, и пришлось взять на себя часть ее работы – метаться от одного заказчика к другому.

Когда вечером возвращаюсь домой, Зейн ждет меня, но едва ложусь на диван, сразу засыпаю. Он всегда относит меня в кровать и укрывает, прежде чем уйти к Дэниелу поиграть в PlayStation, новую игру, которую они так ждали. Я ничего не имею против его увлечения, потому что, только высыпаясь, могу восполнить силы для следующего дня.

Я оформляю заказ на цветы, когда раздался звонок от мамы.

– Привет, мам.

– Здравствуй, моя дорогая. Чем занимаешься?

– Оформляю заказ и надеюсь, что ничего не забыла. Из-за этого постоянного стресса стала ужасно невнимательной.

– Роуз все еще болеет?

– Да, у нее желудочно-кишечный грипп. Я навещала ее вчера. Ей все еще плохо.

– Бедняжка. Передавай ей привет и пожелания скорейшего выздоровления.

– Передам, мам.

– Я звоню тебе по следующему вопросу. Завтра иду на последний спектакль отца и хотела спросить, не хотели бы вы пойти со мной.

– Я и Эдди?

– Скорее, ты и Зейн.

– Ох.

Это очень важный шаг – представление молодого человека родителям.

– Я узнаю у него и сообщу тебе сегодня.

– Это было бы прекрасно. Твой отец позаботится о билетах, а после спектакля мы могли бы вместе посидеть где-нибудь.

– Очень хорошая идея, – отвечаю я, терзаясь в сомнениях, как папа отреагирует на Зейна. До сих пор все парни в моей жизни были для него потенциальными врагами. Но Зейн поразил меня, так что очаровать моих родителей будет для него пустяком.

Отец играет, как всегда, фантастически. Я не вижу папу, он находится в оркестровой яме, но прекрасно слышу его скрипку. Моя мама пришла в восторг от Зейна. Они оживленно беседовали перед представлением и прекрасно понимали друг друга. Зейн надел черный костюм, белую рубашку, аккуратно причесал волосы и надел очки. Этот образ ботаника делает его в моих глазах еще более привлекательным, и я намерена сказать ему, чтобы он одевался так чаще.

После спектакля мы ждем папу в коктейль-баре театра. Мама и Зейн болтают друг с другом. Он использует все свое обаяние, и у нее просто нет шансов устоять. Я первая замечаю отца и, подбежав к нему, крепко обнимаю. Оторвавшись от меня, он оборачивается и вздыхает.

– Пожалуйста, будь с ним поласковее, – прошу я отца.

– Я всегда со всеми мил.

– Ты едва перекинулся словом с Коулом Сандерсоном при первом знакомстве.

– У него были дреды! Он запрограммирован на жестокость.

– Хорошо, у Зейна их нет, я люблю его, поэтому прошу тебя быть дружелюбным.

– Я приложу все усилия. Только никто и никогда не будет достаточно хорош для тебя, моя дорогая. – Он по-отечески гладит меня по щеке и приобнимает, прежде чем мы отправляемся к столику.

Зейну хватает буквально трех предложений, чтобы расположить к себе моего отца. Стоило ему затронуть тему рыбалки, как они тут же нашли общий язык и договорились о рыбалке в выходные. Через несколько минут мои родители начинают рассказывать неловкие истории из моего детства. Я протестую, но мама и папа в своей стихии. Зейн все это время держит меня за руку, но хорошо, что не пытается меня поцеловать – я точно не хочу этого перед родителями.

Было уже поздно, когда отец встал из-за стола.

– Мне очень жаль, но нам пора идти. Мне еще нужно собрать вещи, чтобы вернуться домой с моей женой. – Он берет ее за руку и целует. Даже после тридцати лет брака видно, как они любят друг друга. Мои родители – пример для подражания, и я надеюсь, что у меня будет такой же брак.

– Очень рад знакомству, мистер Виллет-Голден.

– Оставь эти формальности, мальчик мой. Зови меня Стивен.

– С удовольствием.

Они пожимают друг другу руки, и родители, обняв меня, оставили нас вдвоем.

В изумлении я смотрю на Зейна.

– Что не так?

– Мой папа был, мягко говоря, всегда недружелюбен к моим бывшим.

– Очень рад. Мне кажется, я прекрасно понимаю его. Будь у меня дочь, я бы пристрелил любого, кто приблизился бы к ней слишком близко. – Мне стало даже смешно.

– Однажды папа сказал так же, но ты ему понравился.

– Это было легко. Я просто показал ему, как много ты для меня значишь, и он сразу встал на мою сторону.

Я целую Зейна за то, что он делает меня невыразимо счастливой.

Прыгая по комнате, я похожа, скорее всего, на придворного шута. Мы играем в шарады, и мне плохо удается показывать задуманное, но благодаря моей наблюдательности я легко отгадываю у других.

– Обезьяна. Клоун. Сумасшедший. Актер. Трусливый заяц… – Зейн пытается разобраться в моих плохих актерских способностях, но ему не удается.

Время подходит к концу, и я рассказываю, что пыталась изобразить. Мои друзья покатываются со смеху, потому что никогда не догадались бы, кого я изображала.

Кроме этого развлечения, мы по-прежнему каждую пятницу ходим в паб к Нейту, но теперь чаще встречаемся дома, а не устраиваем вечеринки.

Мне приятно, что Зейн не хочет никуда ходить. Он верен мне, я уверена в этом, но моя ревность увеличилась, когда мы стали встречаться. С недавнего времени я замечаю взгляды женщин, которые они бросают на меня, когда я рядом с Зейном, но он ничего не видит вокруг себя.

– Что вы думаете, если в этом году мы отметим Новый год в другой стране? – говорит Эддисон. Это сильно удивляет меня, ведь для нее новогодние вечеринки всегда были святым делом.

– Никакой вечеринки на Манхэттене? – хмуро интересуется Ронан.

– Мы с Дрейком путешествуем по всему миру по работе, и каждый раз, когда я нахожусь в отличном месте в другой стране, мне хочется, чтобы мы отправились в путешествие все вместе.

– Мне нравится эта идея, – поддерживает предложение Эдди Люк, в то время как мы с Дэном с сомнением смотрим друг на друга.

– Ну не знаю… – начинает Дэн, но мы с ним в меньшинстве, тогда как остальные с восторгом принимаются обсуждать предложение Эдди. Идея, в принципе, неплохая, но мне не хочется отказываться от старых традиций. В последнее время слишком многое изменилось, но я молчу, чтобы не омрачать общую радость. Зейн берет меня за руку и нежно сжимает ее. Он понимает, о чем я думаю, и таким жестом дает мне понять, что все хорошо и не обязательно говорить всем «да».

Глава 30
Грейс

Медленно начинает светать. Мой друг Дэниел женится сегодня на моей подруге Тейлор. Мы находимся в прекрасной и солнечной Пасадене, в родном городке моих соседей по комнате, где состоится свадьба. Последний месяц был богат на различные события.

Две недели назад мы с Зейном были на концерте Haevn, и он был незабываем. Когда мы покупали рекламную продукцию фестиваля, к нам подошли два певца из группы и оставили свои автографы на пакетике со сладостями. Я так хотела сделать совместное фото, но застеснялась и заволновалась, а Зейн, увидев в глазах мое желание, попросил музыкантов сделать совместное селфи. Теперь распечатанная фотография стоит в рамке в моей спальне. Через неделю мы выкупили выигрыш Зейна и поехали в SPA-отель.

– Эй, где витаешь? – спрашивает Эдди, толкая меня бедром.

Мы находились на последней примерке платьев подружек невест. Они пастельно-фиолетового цвета, длиной до пола и имеют разный верх: у Эддисон модель с открытыми плечами и рукавами три четверти, мое платье держится на асимметричных бретелях, которые завязываются на шее, Шарлотта выбрала себе модель без рукавов, а Миранда – классический вариант на тонких бретелях. Все фасоны платьев придумала Эддисон и заказала в ателье.

Подруги начали расспрашивать о SPA-отеле, поэтому я решила рассказать все подробно.

– Мы поселились в президентском люксе, а еда и зона SPA были бесплатными.

– Вы, конечно же, не вылезали из кровати? – ехидно спрашивает Эддисон, но я отрицательно качаю головой.

– Нет. Мы воспользовались всеми предложениями, великолепно пообедали и заснули от удовольствия во время парного массажа.

– Звучит восхитительно, – мечтательно вздыхает Тейлор.

– У тебя нет причин вздыхать. Послезавтра ты улетаешь на Маврикий и будешь отдыхать две недели, пока мы будем торчать здесь.

– Эй, хватит жаловаться! Ты тоже поедешь в медовый месяц после свадьбы с Дрейком. Наберись терпения.

– Да-да, знаю, терпение – это не про меня.

– Когда состоится свадьба кузины Зейна?

– В следующую субботу. Они пригласили более трехсот гостей.

– Вау. Это будет грандиозно, – мимоходом говорит Тейлор, взглянув в зеркало. Она одета в белое платье в стиле бэби-долл с кружевным подолом, которое идеально подходит для калифорнийской жары или для репетиции свадьбы.

– Знаете, что самое замечательное? – спрашиваю я.

– И что?

– Родители Зейна идут с нами. Это огромный шаг вперед для его мамы.

– Круто!

– Да, она все больше становится похожа на себя прежнюю, по словам домочадцев.

Зейн рассказал нашим друзьям о несчастье с мамой и как я смогла помочь ей. Все внимательно выслушали его историю, чем тронули Зейна до слез. Он долго носил свою боль в себе и боялся рассказать о ней, хотя надо было давным-давно все объяснить – мы бы его поддержали и помогли.

– Ты осознаешь, что совершила маленькое чудо, милая? – спрашивает Эддисон, гордясь мной.

– Я ничего не сделала, просто говорила с ней. Мама Зейна справилась со всем сама.

– Это еще одна причина для будущего праздника. Когда наши друзья счастливы, счастливы и мы с Дэниелом.

Весь день у меня стоит комок в горле. Возможно, потому, что мои лучшие друзья женятся. Да, я безумно рада за них, но это влечет за собой огромные изменения, которые трудно сразу принять. Кажется, кто-то стал более эмоциональным и чувствительным с тех пор, как сошелся с Зейном…

– Как мы будем жить с Эдди без вас две недели? – спрашиваю я и надуваюсь, как маленький ребенок.

Тейлор крепко сжимает наши руки.

– Я буду скучать по вам. Но поверь, когда мы поженимся, ничего не изменится.

Все течет и меняется, и это не значит, что изменения принесут с собой только плохое. Эддисон живет у Дрейка уже несколько недель и счастлива. Я выяснила у мэра Оушен-Сити, кому принадлежит поместье, которое мечтаю купить. Оно пустует уже много лет, и думаю, владелец согласится продать его до того, как все развалится. Правда, я еще не получила ответ, но не теряю надежду на положительное решение.

Тай возвращает меня в реальность.

– Я безмерно вам благодарна. Вы организовали для меня идеальный девичник, всегда находитесь рядом со мной, что бы ни случилось. Я люблю вас. Вы изменили мою жизнь, и я благодарю Бога за встречу и любовь с Дэниелом, – говорит Тай и улыбается.

– Мы тоже тебя очень любим, – шепчу я и крепко обнимаю Эддисон и Тай. Наш макияж испорчен слезами, но это совершенно не важно, потому что знаем: наша дружба исключительна, и мы счастливы.

Репетиция свадьбы проходит по плану. Около полуночи приглашенные гости отправляются в отели или домой, а наша компания еще раз придирчиво осматривает зал, его оформление, освещение – все должно быть идеальным. Завтрашний день должен быть самым запоминающимся для Дэниела и Тейлор.

– Ты выглядишь задумчиво, Шерлок.

– Наверно, это из-за волнения.

Снимаю серьги и кладу их в шкатулку, прежде чем распустить волосы. Зейн встает позади меня, обвивает руками мою талию и рассматривает меня в зеркале.

– Ты переживаешь из-за грядущих перемен?

Я улыбаюсь ему, провожу рукой по вьющимся волосам и целую в щеку.

– Да, ты прав, но мне придется смириться с этим.

– Мне нравится, что ты заботишься о том, чтобы наша дружба сохранилась.

Я снова краснею. С удовольствием отказалась бы от этого, но не знаю, как прекратить.

– Вы все для меня очень много значите. С тех пор как я познакомилась с вами, узнала, что такое настоящая дружба, и теперь боюсь потерять ее.

– Ты никогда не потеряешь нас. Меня уж точно, потому что я намерен делать тебя счастливой еще много-много лет.

Поворачиваюсь к нему, обнимаю его красивое лицо и снова целую. Не верю своему счастью: этот невероятный мужчина принадлежит только мне!

Следующее утро проходит в полной суматохе. Парикмахерша опаздывала, и мы начали выбиваться из графика. Волосы Тейлор должны быть просто завиты, а наши с Эдди прически требуют большего времени. Пока нас причесывают, остальные девушки одеваются и делают макияж.

Надев платье, проверяю почту, которую мне переслала Роуз. Среди них запрос из Винчестера, Англия. Одна успешная нью-йоркская бизнес-леди купила там дом и просит, чтобы я спроектировала сад. До сих пор принимала заказы только в Штатах, но теперь под моим руководством работают еще три сотрудника, поэтому вполне могу взяться и за этот заказ. Звоню Роуз и прошу назначить встречу на август. К этому времени сад семьи Мэй будет готов, и я смогу отправиться в Великобританию.

К сожалению, у меня нет времени смотреть остальные письма, потому что Эдди, организатор свадьбы, – которую я называю дьяволицей, – готова убить нас, если что-то пойдет не так. Мать Тейлор умерла, поэтому мы с Эддисон взяли на себя обязанность помочь невесте надеть платье. Свадебное платье от Fit & Flare, цвета слоновой кости, красиво облегает грудь, талию и бедра, его длина доходит до колена, бретельки выполнены из тончайшего кружева, а блестящая атласная ткань украшена жемчужинками.

Тейлор выглядит просто восхитительно! Платье идеально подходит по стилю и к ее внешности. Когда соберусь замуж, попрошу Эддисон подобрать фасон для моего свадебного платья. Тай чуть ли не плачет, когда видит себя в зеркале, и пытаясь сдержаться, прикрывает рот. Вскоре дверь открывается, и заходит мать Дэниела, Инес. У нас слезы текут из глаз сами собой. Инес хорошо знала маму Тейлор и гордилась, как родной дочерью.

Эдди хлопает в ладоши, пугая нас.

– Отставить хныканье! Сегодня мы празднуем свадьбу, и на лицах должны быть исключительно счастливые улыбки.

– Ты права, – всхлипывает Тай, проверяя макияж.

Стилист достаточно опытен, что использовал водостойкую тушь для ресниц.

– Я сейчас разрушу репутацию всех невест и появлюсь в церкви вовремя, – говорит Тай.

Когда зазвучали первые ноты музыки, мы – подружки невесты – медленно начали движение. Первой идет Эддисон, я следую за ней через два шага, далее идут Миранда и Чарли. Дэниел заметно нервничает. Его руки дрожат, что видно даже на расстоянии. Рядом с ним стоят Люк, Пейси и мой Зейн. Увидев меня, он нежно улыбается, но не позволяет себе подмигнуть мне. Стоя рядом с алтарем, замечаю, как Зейн рассматривает мое платье и бросает взгляд, полный любви.

Гости с нетерпением смотрят на входную дверь церкви. Свадебный марш начинает играть, когда появляется Тейлор, опираясь на руку отца, и они оба улыбаются. Глаза у отца Тай блестят от слез. Дэниел ошеломлен своей невестой – он жмурится, чтобы сдержать слезы, но все бесполезно. Сегодня знаменательный, эмоциональный день.

Преподобный произносит речь, но я практически не слышу его, потому что не могу оторвать взгляд от Зейна, который отвечает мне тем же. Мы оба далеки от составления свадебных планов, но я представляю, как будет выглядеть наше торжество. У нас, безусловно, будет меньше гостей, более уютное помещение, и мы бы устроили ужин под открытым небом. Мое платье было бы в стиле ампир, без кружев, без блесток, очень простое по крою.

Преподобный приглашает Дэниела и Тейлор произнести клятвы. В этот момент я тоже поворачиваюсь к алтарю.

Тейлор вверяет свои нежные руки Дэниелу и смотрит ему в глаза.

– Я была потеряна, пока не встретила друга в один из худших дней своей жизни. Мы привязались друг к другу из-за старой дружбы, которая переросла в любовь. Любовь, которую мне сложно выразить словами, но в моих глазах ты до конца дней будешь видеть чувства, которые я испытываю к тебе. Ты для меня все, и клянусь, в хорошие и плохие дни нашей совместной жизни буду рядом с тобой и буду любить тебя до последнего вздоха.

Взволнованный ропот раздается в толпе. Затем Дэниел произносит свою клятву:

– Будучи пятилетним мальчиком, я захотел жениться на тебе. Однажды в далеком детстве, в песочнице, ты закидала меня песком. После этого я понял, что однажды ты станешь моей женой. Были моменты, когда я терял всякую надежду на осуществление этой мечты, но судьба была добра ко мне, и ты вернулась в мою жизнь. Я люблю тебя и буду любить всегда, пока мое сердце не перестанет биться. – Дэниел берет руку Тейлор и кладет ее на свое сердце. После этих слов я расплакалась.

Пусть некоторые сейчас смеются, видя, как мы плачем, но если бы они знали историю этой пары, через что им пришлось пройти, они бы поняли наши эмоции.