Текст книги "Никто, кроме тебя"

Когда свадебная церемония заканчивается, все члены семьи и друзья идут на фотосессию. После небольшого перерыва гости собираются на фуршет, за которым следует ужин. Около восьми вечера диджей просит невесту и жениха пройти в центр танцевальной площадки. Для первого супружеского танца Тейлор и Дэн выбрали композицию группы Rascall Flatts «Bless the Broken Road». Идеальная песня, в которой речь идет о мужчине и женщине, которые остались вместе навсегда, несмотря на все удары судьбы.

Лбом ко лбу, рука в руке, мои друзья медленно двигаются под музыку, а их любовь заполняет зал. Каждый видит те чувства, которые их связывают навсегда. Дэниел кружит свою невесту по кругу, а она улыбается, словно он самое дорогое, что есть в ее жизни.

После их поцелуя Зейн берет меня за руку и ведет танцевать, Дрейк и Эдди следуют за нами. Зейн крепко прижимает меня к себе. И я чувствую его всего и ощущаю себя защищенной. Мы нежно смотрим друг на друга и двигаемся в такт музыке. Его глаза говорят обо всем, чего так не хватало в моей жизни. С ним я вижу свое будущее, и от этого на сердце становится тепло и уютно.

Зейн все понимает, когда улыбается и целует меня в нос. Сейчас наша история любви становится реальной, она чем-то похожа на развитие отношений Дэна и Тай. Сначала они были друзьями, потом стали родственными душами, все, как у нас с Зейном. Но есть и отличие: Зейн показал мне, что любовь приходит сама, ее бесполезно специально искать и придумывать. Она даруется лишь один раз, и нам посчастливилось найти друг друга в этой жизни.

– Я так тебя люблю… – шепчет Зейн. Хочу ответить ему, но он продолжает: – Я хочу все это.

– Что ты имеешь в виду?

– Хочу свадьбу и все, что последует дальше. Хочу пережить все это с тобой.

Слезы радости капают у меня из глаз, но я даже не пытаюсь прятать их.

– Все это и многое другое… – говорю я, прежде чем нежно поцеловать его.

Глава 31
Зейн

Свадьба закончилась ранним утром. Тай и Дэн сразу поехали в аэропорт в предвкушения медового месяца, а у нас осталось немного времени, чтобы прийти в себя перед тем, как окунуться в новый рабочий день. Мы с Грейс наслаждались друг другом – моя сексуальная жизнь никогда не была такой горячей и захватывающей, как с ней.

Пятницу наша компания впервые провела без Дэна и Тай. И вместо того чтобы пойти, как обычно, к Нейту, устроили вечер игр дома у Грейс. Мы все скучали по нашим отсутствующим друзьям, а они посылали нам приветы в общем чате и разжигали в нас желание путешествовать. Лично я с удовольствием предпочел бы провести день на пляже со своей девушкой вместо нахождения в офисной духоте.

На следующий день, в субботу, моя кузина Тилли выходит замуж за наследника богатого семейства. Опять свадьба, к которой я отношусь со смешанными чувствами. Эту свадьбу считают событием года, так, по крайней мере, говорят в наших семейных кругах, но меня не интересуют сплетни. Сегодня это не только день, когда моя кузина выходит замуж за друга юности, но и день, когда мама после длительного отсутствия вновь принимает участие в семейном торжестве. С одной стороны, я рад и горжусь, что она сопровождает папу и меня с Грейс, но с другой – немного нервничаю, прекрасно понимая, что остальные члены семейства не отличаются своей сердечностью.

Считается, что кровное родство имеет сильные узы, и если судьба наносит кому-то удар, семья держится вместе, приходит и поддерживает друг друга. Но в нашей ситуации было лишь несколько звонков – никто и никогда не приходил навестить маму. Наша домработница заботилась о ней больше, чем мамина невестка, которая считала себя самой близкой подругой.

У Грейс с утра было много работы, и она обещала подъехать чуть позже, так что я поехал к родителям один. Когда в полдень я открываю ей двери, проглатываю язык: она снова в платье подружки невесты, подчеркивающем ее красивую фигуру, с красиво уложенными волосами. Макияж почти незаметен, в глаза бросается пастельно-розовый цвет теней, гармонирующий с драгоценным камнем на серебряной цепочке.

Я провожу рукой по ее оголенной спине и ощущаю мурашки, бегущие по всему моему телу. Подняв взгляд, погружаюсь в ее бездонные голубые глаза, в которых вижу любовь и счастье. В такие моменты мне сложно поверить, что это прекрасное существо мое.

Когда хочу поцеловать Грейс, слышу шум лифта. Его установили совсем недавно, чтобы мама могла передвигаться по дому без посторонней помощи. Мой отец катит инвалидную коляску в нашу сторону и смотрит на маму любящим взглядом, на который она отвечает взаимностью. Оба в сером: отец в светло-сером костюме, сшитом на заказ, а мама в вечернем платье длиной до пола с закрытым верхом и рукавами три четверти. Еще ослепительней, чем праздничная одежда, их счастливые улыбки.

– Вы оба выглядите неотразимо, – говорит мама и целует Грейс в щечку, прежде чем заключить меня в объятия.

– Ты прекрасна, мама, – говорю я совершенно искренне.

– Он прав, София. Ты никогда не выглядела так восхитительно. – Мой отец целует ее в лоб и напоминает, что пора идти, иначе опоздаем на свадьбу.

До недавнего времени я считал брак самым неразумным поступком в жизни и никогда не стремился окольцевать женщину. Но за последние месяцы многое изменилось, изменился я сам.

На церемонии бракосочетания Тай и Дэна не раз ловил себя на мысли, как потрясающе выглядела бы Грейс во всем белом. Она, скорее всего, надела бы платье в стиле Джейн Остин и захотела свадьбу, как у Элизабет и мистера Дарси. И я с огромным удовольствием оделся бы как мистер Дарси, только чтобы сделать Грейс счастливой. Какая разница, в чем я буду одет, если женюсь на самой красивой в мире женщине…

Слезы умиления скатываются по щекам Грейс, пока мы слушаем брачные обеты в церкви. Она не пытается скрыть их и совершенно не стыдится, потому что полностью погружается в свои чувства и дарит каждому свое сердце. Когда-нибудь и я задам самый важный вопрос, хочет ли она стать моей женой. Я никогда уже не смогу полюбить другую и только Грейс хочу подарить свое сердце.

Вытерев слезы, она смотрит на мою кузину, которая говорит «да» и смотрит на своего мужа, словно он ее воздух. Улыбнувшись, беру Грейс за руку и смотрю на нее так, как должен смотреть любящий мужчина на свою подругу, взглядом, полным уважения и искренней любви. Она с улыбкой пожимает плечами и снова всхлипывает. Я бросаю украдкой взгляд на родителей, стоящих рядом с нами. Мама улыбается мне, и я вижу гордость в ее глазах, будто я впервые в жизни сделал что-то правильное.

Мы с Грейс танцуем без остановки: музыка настолько хороша, что жалко сидеть за столиком.

В паузе я присоединяюсь к жениху, оставляя маму и Грейс наедине. Папа беседует со знакомыми, но его взгляды постоянно обращены к маме. Я давно не видел отца таким влюбленным. Когда жених начинает общаться с другими гостями, счастливый отец подходит ко мне. Его хорошее настроение заразительно. Мы заказываем себе выпить и чокаемся.

– Вы выглядите счастливыми, – тихо говорю я, и папа удовлетворенно кивает.

– Да. Каждый день я благодарю Бога за то, что он вернул мне мою Софию.

– Я тоже благодарен ему. Теперь мы снова настоящая семья. – Мой взгляд возвращается к маме, которая как раз разговаривает с моей двоюродной бабушкой. Отец кладет мне руку на плечо.

– Я хочу перед тобой извиниться.

– За что? – Мне даже в голову не приходит ничего, за что он хочет извиниться.

– За то, что переносил свое плохое настроение на тебя, заставлял устраиваться на работу, которую ты не хотел, подталкивал пойти по моим стопам. Только теперь понимаю, насколько был не прав. Я обидел тебя, и прости за это.

– Я тоже не облегчал тебе жизнь.

– Но я должен быть мудрее. Ты сможешь простить меня? – В его глазах блестели слезы.

– Ах, папа. – Я обнимаю его и закрываю глаза, чтобы не заплакать.

Мы разжимаем объятия и улыбаемся, потому что сказали друг другу самое главное. Я давно простил его, так как в глубине души знал, почему он так себя вел.

– Что ж, мы же не хотим стать посмешищем семьи из-за наших рыданий. Я пойду к твоему дяде, а ты составь компанию дамам. Только следи, чтобы тетя Одетт не нашла тебя и не поцеловала в губы.

– Боже мой, об этом я не подумал.

– Просто спрячься за Грейс.

– Так и сделаю.

Я подхожу к дамам и слышу часть разговора:

– Ты так далеко продвинулась, я верю, что с тобой обязательно произойдет чудо.

– Что я когда-нибудь снова смогу ходить? – спрашивает мама с надеждой в голосе.

– Ну, я верю, что ты сможешь сделать, что пожелаешь.

Подумываю вмешаться в разговор, потому что не стоит зря обнадеживать маму, и по словам врача, она никогда не сможет ходить. Но я не хочу быть пессимистом, пусть и привык доверять словам профессионалов. И сейчас не хочу лишать маму надежды, за которую она цепляется всеми силами.

Эта свадьба сильно отличается от свадьбы Дэниела и Тейлор. На их празднике гости были одеты красиво и со вкусом, у всех на лицах были счастливые и радостные улыбки. На этой же свадьбе царит девиз: «Покажи все, что у тебя есть». Я вижу вызывающие платья, дорогие украшения и высокомерные взгляды.

Больше всего меня беспокоят женщины, которые подходят ко мне, когда Грейс нет рядом. Это неприятно, и я извиняюсь перед своей подругой каждый раз, когда очередная дама прикасается к моему плечу или спине. Им все равно, есть ли у меня спутница. Похоже, они все еще видят во мне лишь трофей. Грейс реагирует на удивление ревностно, однако я нахожу это прелестным. В канун Нового года она была скромной и стеснительной женщиной, которая со временем обрела уверенность, силу и страсть. Наша любовь изменила нас обоих. Грейс стала совершенно неотразимой и убедила меня, что я не могу вечно жить на деньги родителей. Благодаря ей пошел в Coleman & Sons, а теперь счастлив от полученного шанса работать копирайтером.

Мы оба узнали, что значит любить, а главное, как поддерживать эту любовь. Я никогда не смогу изменить Грейс.

К сожалению, на свадьбе случилось еще одно неприятное событие: тетя Одетт меня таки нашла и поцеловала в губы, хотя Грейс она тоже не пощадила.

Когда мы возвращаемся домой поздно ночью, сразу ложимся спать. Я прижимаю Грейс к себе, пока она вырисовывает пальцем круги на моем животе и бормочет:

– Спасибо, что взял меня с собой на свадьбу.

– Не за что. Все прошло очень весело.

– Да, за исключением женщин, которые облепили тебя со всех сторон.

– Не волнуйся, ты единственная, кому я принадлежу.

– Хорошо. Потому что я не люблю делиться. – Грейс зевает и, успокоившись, засыпает. Я некоторое время просто восторженно смотрю на нее.

На следующий день Грейс уехала в офис по важным делам, а я решил навестить маму. Папа уехал рыбачить с друзьями и вернется домой лишь в обед. Мы наслаждаемся с мамой завтраком на свежем воздухе. Я приготовил яичницу с беконом, мюсли с йогуртом и многое другое. В конце концов мы объелись и радовались тому, что не позволили себе много спиртного на свадьбе, поэтому чувствовали себя сегодня отлично.

– Тетя Одетт просто ужасна со своим поцелуем, – морщусь я, вспоминая вчерашнее событие.

– Твоя тетя хоть и бывает назойливой, очень искренний член нашей семьи. Будь к ней снисходителен.

– Я постараюсь. Для тебя постараюсь сделать все, что угодно, мама. – Поднимаюсь и целую ее в щеку.

В это утро мама в прекрасном расположении духа. Она светится от счастья – еще никогда не видел ее такой. После завтрака мама извиняется и отправляется на верхний этаж, чтобы успеть подготовить сюрприз.

Убирая со стола, думаю, какой сюрприз она подготовила для меня. Чуть позже слышу, как мама зовет меня, и с любопытством выхожу в прихожую. Оглядываюсь кругом в ее поисках, пока не бросаю взгляд вверх и не застываю от шока. Мама стоит на обеих ногах на верхней ступеньке лестницы и, улыбаясь, смотрит на меня.

– Мама! Что ты там делаешь? – в ужасе восклицаю я.

– Смотри, Грейс была права. Чудеса случаются. Я снова могу ходить, – радостно кричит она, глядя на меня.

По ее лицу видно, что она действительно верит в это. Она пытается сделать шаг, но стоит слишком близко к ступеням и слишком далеко от инвалидной коляски. Я не могу и слова произнести, стоя словно парализованный. Все происходит как в кошмарном сне: когда знаешь, что произойдет нечто ужасное, но ты ничего не можешь изменить. Внезапно мамины ноги начинают дрожать, она теряет равновесие и падает головой на колесо инвалидной коляски. Как будто со стороны слышу свой голос, выкрикивающий ее имя, прежде чем броситься к ней через ступеньки.

Из раны на затылке течет кровь. Много крови. Снова и снова выкрикиваю ее имя, но она не отвечает. Я в ступоре, не зная, что делать. Чувствую онемение и боль, пока не прихожу в себя и не начинаю судорожно вытаскивать телефон. Дрожащими пальцами набираю номер «Скорой помощи» и вкратце сообщаю о том, что произошло. В этот момент входит отец. А через несколько секунд он уже стоит рядом со мной. Вся краска схлынула с его лица, а по телу пошла мелкая дрожь.

– Как это произошло? – спрашивает он тихо. В его глазах вижу такую же беспомощность, как когда мама упала с лошади.

– Машина «Скорой помощи» скоро будет.

– Как это могло…? – Вместо голоса я слышу лишь хрип. Мой отец в шоке, но я не могу помочь ему.

Прибывший врач «Скорой помощи» осматривает маму, затем ее укладывают на носилки и осторожно спускают вниз. Папа хочет поехать с ней, но на нем грязный рыбацкий костюм, пропахший рыбой, и санитары не могут посадить его в стерильную машину. Отец в отчаянии падает на колени.

– Я поеду с ней, а ты переоденься и приезжай как можно скорее, – говорю я монотонным голосом. Кому-то из нас нужно сохранять холодную голову.

– Хорошо, – шепчет он и смотрит вниз на входную дверь, через которую выносят маму. Я смотрю на свои окровавленные руки и не понимаю, как это произошло. Мне сейчас нельзя сломаться, я нужен маме.

Глава 32
Грейс

– Ты забронировала мне рейс на Великобританию? – спрашиваю Роуз, которая, как и я, пришла в офис в воскресенье из-за большого количества работы.

– Да. Самолет вылетает во вторник днем. Как вы и хотели, я забронировала в самолете два места рядом и двухместный номер в отеле.

– Прекрасно. – Не могу дождаться момента, когда увижу в аэропорту удивленное лицо Зейна. Я давно не была в Англии и с огромным нетерпением ожидаю предстоящую поездку. Около десяти лет назад мы семьей ездили в Лондон, брали напрокат машину и путешествовали двенадцать дней по стране. Это было мое первое знакомство с Англией, и я была вне себя от радости. Теперь же хочу разделить эти же чувства вместе с Зейном.

– Ты читала письмо Шона Коулмана, которое я тебе отправила? – спрашивает Роуз.

– Да. Зейн получил четыре дня отпуска, так что мы можем остаться даже на выходные.

– Как романтично, – вздыхает Роуз и садится на стул, держа iPad в руке. Она бросает потерянный взгляд на меня.

– Что случилось?

– Ничего. Просто немного завидую вам.

Я понимающе улыбаюсь, потому что в новогоднюю ночь была в такой же ситуации. О боже, кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я чувствовала себя одинокой и думала, что благополучие никогда не наступит.

– Поверь, у меня была похожая ситуация. Я завидовала влюбленным парам, мечтала быть счастливой и непрерывно искала среди мужчин своего принца. И только когда прекратила поиски своего единственного, поняла, что он все время был рядом со мной.

– Но такого счастья, как у тебя, у меня точно не будет.

– Не будь такой пессимистичной. Все приходит в свое время. В этом я сама убедилась.

– Я знаю, но…

Мой смартфон пронзительно зазвонил, и мне с большой неохотой пришлось прервать наш разговор. Увидев номер Люка, удивилась: произошло что-то действительно важное, раз он звонит мне во время работы.

– Привет, Люк, что случилось?

– С матерью Зейна несчастье, быстро езжай в больницу Христа в Нью-Джерси, ты срочно нужна ему.

Мое сердце останавливается, когда до меня доходит смысл сказанных слов. Боже, неужели это правда? Может, это просто страшный сон?

– Грейс?

– Да!!!

Из моего рта вырывается крик. Я умоляюще смотрю на Роуз, которая находится в недоумении.

– Я сейчас буду, – вскрикиваю я, прежде чем уронить телефон на колени и уставиться в никуда. Мне надо было немедленно встать и ехать, но я не могу двигаться, не могу поверить в то, что произошло.

– Ради бога, Грейс! – слышу я голос Роуз, но могу лишь кивать. Вижу перед своими глазами Софию, ее доброе лицо, залитое кровью… Вдруг чувствую, как Роуз сжимает мою руку и медленно поднимает меня.

– Что случилось?

– С матерью Зейна произошел несчастный случай. Мне нужно немедленно ехать.

– О нет! Да, конечно, езжай, я обо всем позабочусь.

Поблагодарив ее, хватаю свою сумку и бегу к машине.

Запах больниц ужасен. Последний раз я была здесь, когда умерла бабушка. Мне нужно срочно найти Зейна и узнать о состоянии Софии.

Из сообщения Эддисон узнаю, где они находятся. Зайдя в комнату, вижу всех своих друзей и мистера Мэйя, который ерзает на стуле и не отрывает взгляда от своих ботинок. В противоположной стороне помещения замечаю Зейна, разговаривающего с врачом. На его лице шок. Приблизившись к ним, слышу, как врач советует молиться за Софию. Осторожно касаюсь плеча Зейна, и, почувствовав мое прикосновение, Зейн поворачивается и смотрит на меня пустым взглядом, прежде чем снова вернуться к разговору с доктором.

– Благодарю вас.

– Мы будем держать вас в курсе.

– Хорошо.

Зейн пожимает ему руку и провожает взглядом, пока врач проходит через раздвижную дверь. Мельком оглядываюсь и с облегчением замечаю, что все, за исключением Дэна и Тай, пришли сюда, чтобы помочь другу и его отцу.

– Что случилось? – спрашиваю я, пытаясь ободряюще улыбнуться, но ледяной взгляд Зейна, направленный на меня, заставляет застыть. Я вижу неукротимую ярость в его глазах, и она предназначена для меня.

– Ты хочешь знать, что случилось? Моя мать поверила глупостям, которые ты вложила в ее голову! – Зейн говорит так громко, что его слышит каждый человек в зале ожидания.

– Я? О чем ты говоришь? – тихо спрашиваю я, ощущая комок в горле.

– Я говорю о твоем внушении, что она вновь сможет ходить! – кричит он.

Обернувшись, вижу, как все глаза устремлены на меня.

– В чем я виновата? Я не понимаю.

– Конечно, ты не знаешь. Ты постоянно что-то придумываешь в своем воображении. Только это настоящая жизнь, а не очередной роман Джейн Остин.

Его голос становится резким, а я ничего не могу сделать, кроме как стоять и смотреть на него.

– Она встала! Хотела показать, что снова может ходить, и упала.

– Боже мой! – Я ошеломленно прижимаю руки ко рту.

– И знаешь, что она сказала перед падением? – Растерянно качаю головой в ответ, когда он продолжает: – Грейс была права. В мире есть место чуду. Это были ее последние слова, прежде чем она упала и ударилась головой, что привело к отеку мозга!

Пейси подходит к Зейну сзади и кладет руку на его плечо, чтобы немного успокоить. Этим жестом он вызывает совершенно противоположную реакцию: Зейн сходит с ума, а я стала целью его гнева.

– Теперь ты отняла ее у меня! Она умрет, и это твоя вина! – громко выкрикивает он. Каждое его слово похоже на удар ножом в сердце. Пейси разворачивает Зейна к себе и дает ему пощечину, чтобы привести в чувство. Эддисон кладет руку на плечо и выводит меня из комнаты. Какое-то время мы идем по коридору – вверх, вниз, снова вверх – и каждый шаг дается мне с огромным трудом. Неужели это все происходит со мной? Человек, которого я люблю, обвиняет меня в чем-то ужасном, кричит мне в лицо страшные гневные слова. Разве такое возможно?

– Милая, дыши. Пожалуйста, дыши! – вдруг кричит Эдди, и я замечаю, что перестала вдыхать воздух. Делаю глубокий вдох, затем выдох, давая волю слезам.

– О, Грейс. – Она крепко прижимает меня к себе. Мои рыдания заставляют содрогаться нас обеих, она находится рядом со мной в этой кошмарной ситуации. Я все еще плачу, когда Эдди укладывает меня в гостевой комнате своей квартиры и укрывает одеялом.

Всю ночь я не могу уснуть и проваливаюсь в сон, когда уже рассвело. В какой-то момент открываю глаза и вижу Эддисон, которая лежит рядом и сочувственно смотрит на меня.

– Привет, – говорю я хриплым голосом.

– Здравствуй, милая. Как ты?

– Как София? – сразу же спрашиваю я, потому что состояние матери Зейна гораздо важнее моего собственного.

Вздохнув, Эдди начинает рассказывать. После экстренной операции, в результате которой удалось снизить давление на мозг, София находится в реанимации, и пока врачи не могут сказать, сможет она выжить или нет.

Если она умрет, я никогда себе этого не прощу. Вспоминаю наш разговор на свадьбе: София благодарила меня за то, что я тогда вошла в ее комнату и вытащила из темноты, дала ей шанс вернуться к нормальной жизни, когда она сама потеряла всякую надежду. София радостно говорила о будущем и начале нового этапа жизни. Вероятно, она думала, что вместе с новым началом сможет бегать, как прежде. Я хотела сохранить в ней веру в чудеса, которую нам не следует терять, но даже и подумать не могла, что мои слова подтолкнут ее к такому опрометчивому поступку. Я никогда не говорила ей, что она снова сможет ходить, но, похоже, София поняла все по-своему, потому что безумно хотела встать на ноги и стать прежней.

Эддисон пытается успокоить меня, но я не могу перестать плакать.

– Она справится. Зейн не это имел в виду. Он был не в себе, – повторяет она снова и снова.

В защитном жесте поднимаю руки, меня накрывает паника от одних только мыслей о нем.

– Пожалуйста, ничего не говори про него. Я могу думать сейчас только о Софии, с остальным разберусь позже.

– Хорошо, но рано или поздно вам придется поговорить.

Я качаю головой, прежде чем серьезно взглянуть на нее.

– Ты знаешь что-то новое о ее состоянии?

– К сожалению, нет. Дрейк еще не звонил, но доктор сказал, что сегодня он сможет сказать больше, чем вчера. Нам остается только ждать.

Киваю и смотрю в пустоту перед собой.

– Может, что-нибудь поешь?

– Нет, спасибо. Я не голодна.

Некоторое время спустя у Эддисон звонит телефон. Она на мгновение сжимает мою руку, прежде чем подняться и ответить.

– Привет. – Эдди слушает ответ и смотрит на меня.

Это Зейн, я слышу его голос. Подруга жестами спрашивает, хочу ли поговорить с ним, но я отрицательно качаю головой. Я не знаю, что сказать ему. Боль, которую он причинил мне, слишком сильна и до сих пор душит меня.

– Слава богу, – наконец произносит Эдди.

Напряженно смотрю на ее лицо и понимаю, что жизни Софии ничего не угрожает, и только тогда вздыхаю с облегчением.

– Дрейк еще с тобой? – На мгновение она замолкает, а потом смотрит на меня сочувствующим взглядом, прежде чем ее лицо принимает жестокое выражение. – Я могу сообщить об этом Грейс? – спрашивает она у Зейна, а я задерживаю дыхание.

Слышу громкое «нет», и глаза мучительно закрываются. Он до сих пор во всем обвиняет меня. Слезы бегут по щекам. Почему так невыносимо больно? Хочу, чтобы все это закончилось! Мне плохо, я вся – сплошная боль и отчаяние…

Эддисон садится рядом со мной.

– Она все еще в коме.

– А что, если у нее необратимые повреждения?

– Врачи пока не могут ничего сказать на этот счет. Вполне возможно, что нет никаких повреждений. Ты не должна сдаваться и терять надежду сейчас.

– Нет, никогда. – Я никогда не думаю о худшем, потому что всегда оптимистично настроена.

– Зейн сходит с ума от беспокойства. Может быть, вам стоит созвониться? – говорит Эдди, поглаживая меня по тыльной стороне руки.

– Нет, не хочу сейчас разговаривать с ним.

– Я понимаю, если это так. Я рядом.

– Знаю и очень благодарна тебе, но сейчас главное, чтобы с Софией все было хорошо. Об осколках моих отношений позаботимся позже.

– Хорошо. Со мной было точно так же.