Текст книги "Золотой человек"

Эрик неторопливо подошел к дому. Парадная дверь автоматически распахнулась перед ним.

– Добро пожаловать, мистер Блейк, – приветствовала его дверь.

– Полагаю, Пат еще здесь?

– Да, миссис Блейк здесь, но пребывает в каталепсии либо ином схожем с ней состоянии.

– Ее превратили в камень, – пояснил Эрик, уныло целуя холодные губы статуи. – Привет, милая.

Отыскав в холодильнике кусок мяса, он отрезал ломтик и запихал его в чашу на брюхе бога. Вскоре пищеварительный сок, наполнив чашу, залил мясо целиком. Не прошло и минуты, как бог, открыв единственный глаз, моргнул раз-другой и перевел взгляд на Эрика.

– Каково спалось? – язвительно осведомился Эрик.

– Я вовсе не спал. Мой разум был занят размышлениями о материях космического масштаба. В твоем голосе слышны враждебные нотки. С тобой случилось нечто неблагоприятное?

– Нет, разумеется, нет! Все просто прекрасно! Правда, я, помимо прочего, только что остался без работы, но это же сущие пустяки!

– Остался без работы? Любопытно. А под «прочим» ты что имеешь в виду?

– Ты… ты…

Захлебнувшись от ярости, Эрик ткнул пальцем в сторону безмолвной, неподвижной фигуры жены.

– Гляди! Ты же, чтоб тебе провалиться, всю жизнь мою пустил под откос! Жену превратил в гранитную статую! Лучшего друга – в лягушку!

Тинокукнои Аревулопапо скучливо зевнул.

– И что из этого?

– За что?! Чем я тебе насолил? За что ты так обошелся со мной? Вспомни: я всего-навсего привез тебя сюда, на Терру, накормил, устроил в коробке с запасом воды, с подстилкой из соломы и газет… и все!

На миг сумрачное лицо божка вновь озарилось чем-то сродни веселью.

– Верно. Ты вправду привез меня на Терру. Ладно, так уж и быть. Верну твоей жене прежний вид.

– Правда?

Душераздирающая, болезненная радость захлестнула Эрика с головой. На глаза навернулись слезы. Не помня себя от счастья, он даже не подумал спрашивать о чем-либо еще.

– Черт возьми, вот за это я впрямь был бы тебе очень признателен!

Бог сосредоточился.

– Посторонись-ка, не суйся под руку. Исказить молекулярное строение тела куда проще, чем восстановить первоначальную конфигурацию. Надеюсь, я в ней ничего не напутаю…

С этими словами бог слегка шевельнул рукой.

Воздух вокруг неподвижной фигуры всколыхнулся. Светлый гранит задрожал. Постепенно ее лицо порозовело, Пат резко ахнула, блеснула полными страха карими глазами. Вслед за лицом цвет обрели ее руки, плечи, грудь, стройное тело. Вскрикнув, Пат покачнулась и едва не упала.

– Эрик!

Эрик подхватил ее, обнял что было сил.

– Господи, милая, как я рад, что ты снова в порядке! Как рад, что ты снова со мной!

Еще крепче прижав жену к груди, он принялся целовать ее нежные губы.

Но Пат решительно отстранилась, отступила на шаг.

– Этот змееныш… этот ничтожный комок мусора… ну, сейчас-то я до него доберусь!

Гневно сверкая глазами, она двинулась к богу.

– Послушай, ты!.. Как тебе только пришло в голову?.. Как ты посмел?!

– Вот видишь? – заметил бог. – Ничем их не изменить.

Эрик поспешно оттащил жену от стола.

– Уж лучше помолчи, не то снова станешь гранитной статуей. Понимаешь?

Уловив тревожную хрипотцу в его голосе, Пат нехотя унялась.

– Ладно. Хорошо, Эрик. Сдаюсь. Молчу.

– Послушай, – сказал он богу, – а как насчет Тома? Давай и ему вернем прежний вид.

– Лягушонку? А где он?

– В биологической лаборатории. Дженнингс с командой над ним работают.

Бог призадумался.

– А вот это уже хуже. В биологической лаборатории… то есть где именно? Как далеко?

– В главном здании «Терран Металз», – охваченный нетерпением, ответил Эрик. – Отсюда, может, миль пять. Ну, что скажешь? Возможно, если ты превратишь Тома обратно, Брэдшоу вернет меня на прежнюю должность. В конце концов, ты передо мной, согласись, виноват, так уж будь добр, исправь, что натворил.

– Не смогу.

– Не сможешь? Какого дьявола?! Почему?!

– А я-то считала богов всемогущими, – пренебрежительно хмыкнула Пат.

– Да, мне по силам все что угодно, но только на небольшом расстоянии. Биологическая лаборатория «Терран Металз» слишком далеко. Пять миль… туда я не дотянусь. Перестройка молекулярных структур возможна лишь в ограниченном радиусе.

– Что? – не веря своим ушам, переспросил Эрик. – То есть в прежний вид Тома тебе уже не вернуть?

– Так оно и есть. Не стоило уносить его из дома. Боги подчинены законам природы точно так же, как вы. Для нас они, конечно, несколько иные, но менее строгими от этого не становятся.

– Понятно, – пробормотал Эрик. – Так бы сразу и сказал.

– Ну а что до твоей работы, об этом можешь не волноваться. Вот, я тебе малость золота сотворю…

Стоило богу взмахнуть чешуйчатыми ладошками, одна из штор, сверкнув желтизной, с металлическим звоном рухнула на пол.

– Пожалуйста. Чистое золото. Думаю, дня два-три протянешь.

– Золотой стандарт у нас давно не в ходу.

– Ладно, что тебе пригодится? Говори, сделаю. Я как-никак всемогущ.

– Ага, только Тома назад в человека превратить не способен. Тоже мне, бог, – ядовито заметила Пат.

– Помолчи, – буркнул Эрик, задумчиво морща лоб.

– Вот если бы мне оказаться к нему поближе, – не слишком уверенно проговорил бог. – Будь он в пределах досягаемости…

– Брэдшоу его не отдаст ни за что. А мне туда путь закрыт. Охрана меня в клочья порвет.

– Хорошо. Что скажешь о платине?

Бог снова взмахнул руками на манер фокусника. Часть стены, побелев, заблестела металлом.

– Вот. Чистая платина. Простейшее изменение атомной массы. Это тебя утешит?

– Нет! – Не в силах устоять на месте, Эрик нервно зашагал из угла в угол. – Нужно забрать у Брэдшоу лягушонка. Если вернуть его сюда…

– Есть мысль, – перебил его бог.

– Какая?

– Возможно, тебе удастся как-нибудь протащить меня туда? Проникнув на территорию компании, поближе к биологической лаборатории, я…

– Попробовать стоит, – сказала Пат, приобняв мужа за плечо. – В конце концов, Том твой лучший друг, и оставлять его в беде – просто позор. Не по-нашему… не по-террански.

Эрик схватил пиджак.

– О’кей, решено. Подъеду к владениям компании поближе и, прежде чем охрана меня засечет, попробую…

Оглушительный грохот. Парадная дверь кучкой пепла осыпалась на пол. В гостиную одна за другой хлынули группы роботов-полицейских с бластерами наготове.

– Прекрасно. Вот он, – сказал Дженнингс, быстрым шагом вошедший в дом вслед за ними. – Взять его. И эту тварь в коробке тоже.

– Дженнингс?! – От неожиданности Эрик судорожно сглотнул. – Какого дьявола?..

Дженнингс поджал губы.

– Брось дурачка строить, Блейк. Меня не обманешь, – сказал он, с недобрым смешком стукнув ногтем по небольшому металлическому контейнеру под мышкой. – Лягушонок нам обо всем рассказал. У тебя в доме находится существо экстратеррестриального происхождения, так? А провозить на Землю неземных существ запрещено законом. Ты арестован, Блейк. И, вероятно, получишь пожизненное.

– Тинокукнои Аревулопапо, выручай! – пискнул Эрик Блейк. – Не оставь меня в беде!

– Сейчас, – жутко напыжившись от натуги, прокряхтел бог. – Как тебе вот это?

Под натиском тока энергии, вырвавшейся из коробки, роботы-полицейские дрогнули и в тот же миг исчезли, словно растворившись в воздухе. Вместо роботов по комнате забегало, засуетилось без всякого толку бессчетное множество крохотных механических мышек. Развернувшись к двери, все они опрометью бросились наружу и рассеялись по двору.

Изумление на лице Дженнингса сменилось паническим ужасом. Попятившись к выходу, Дженнингс угрожающе взмахнул бластером.

– Ну нет, Блейк, не запугаешь! Сдавайся! Дом окружен!

Еще один ток энергии ударил его под дых, подхватил, встряхнул, точно тряпичную куклу. Оброненный Дженнингсом бластер лязгнул об пол. Дженнингс в отчаянии потянулся к оружию, но бластер, обернувшись пауком, отпрянул от него и, быстро перебирая лапами, засеменил прочь.

– Опусти его, – попросил Эрик.

– Как скажешь.

Испуганный, ошеломленный, Дженнингс с грохотом рухнул на пол, судорожно засучил ногами, кое-как поднялся, не помня себя от ужаса, выбежал за порог и во всю прыть помчался по бетонной дорожке к уличному тротуару.

– Ой, мамочки, – ахнула Пат.

– Что там?

– Взгляни!

Вокруг дома плотно сомкнулось кольцо атомных пушек. Дула орудий зловеще поблескивали в лучах заходящего солнца. Вокруг каждой пушки стояло начеку, ожидая дальнейших приказов, по отделению роботов-полицейских.

Эрик испустил хриплый стон.

– Все. Влипли. Один залп – и нам конец.

– Сделай же что-нибудь! – выдохнула Пат, ткнув пальцем в стенку коробки. – Зачаруй их, что ли… не сиди сиднем!

– Мне до них не достать, – откликнулся бог. – Я ведь уже объяснял: моя власть ограничена расстоянием.

– Эй вы там! – загремел с улицы голос, усиленный сотней громкоговорителей. – Руки вверх, и выходите по одному, не то мы откроем огонь!

– Брэдшоу, – простонал Эрик. – И он здесь! Мы в западне. Ты точно ничего с ними сделать не можешь?

– Увы, ничего, – подтвердил бог. – Вот разве что щитом дом от пушек прикрыть…

С этим бог вновь сосредоточился, и дом Эрика накрыла тусклая, мутноватая полусфера наподобие вмиг затвердевшего мыльного пузыря.

– Ну ладно! – загремел снаружи чуть приглушенный щитом голос Брэдшоу. – Сами напросились!

Первый же снаряд угодил прямо в цель, и Эрик, сам не заметив как, оказался на полу. В ушах зазвенело, перед глазами все завертелось бешеным вихрем. Рядом, оглушенная, перепуганная, лежала Пат. Дом превратился в развалины. Стены, кресла, прочая обстановка – снаряд разнес в щепки все.

– Прекрасный щит, – язвительно прохрипела Пат.

– Сотрясение, – возразил бог. Его коробка лежала в углу, на боку. – Снаряды мой щит отражает, но сотрясений при этом не…

Тут в щит ударил второй снаряд. Упругая волна воздуха накрыла Эрика, оглушила, покатила по грудам обломков их с Пат бывшего дома, точно порыв урагана.

– Третий выстрел нам не пережить, – негромко сказала Пат. – Эрик, попроси их прекратить. Пожалуйста.

– Твоя жена права, – спокойно объявил бог из перевернутой коробки. – Сдавайся, Эрик. Другого выхода нет.

– Да уж, придется, – согласился тот, с трудом встав на колени. – Но, черт возьми, как мне не хочется провести остаток жизни в тюрьме! Да, я понимал, что нарушаю закон, провозя на Землю этот треклятый сюрприз, но даже не думал…

Третий снаряд тоже не пропал даром. Распластанный по полу взрывной волной, Эрик порядком ушиб подбородок. Сверху посыпалась штукатурка вперемешку со щепками, мелкая пыль мигом запорошила глаза и горло. Закашлявшись, Эрик нащупал рядом с собою обломок балки, оперся на него и поспешил встать.

– Стойте! – заорал он.

Снаружи все стихло.

– Ты готов сдаться? – откликнулся усиленный динамиками голос Брэдшоу.

– Сдавайся, – негромко посоветовал бог.

Мысли в голове Эрика мелькали одна за другой. Казалось, мозг его вот-вот закипит, не выдержав напряжения.

– Я… предлагаю сделку. Компромисс. И мне есть что предложить.

Затяжная пауза.

– Что же ты предлагаешь?

Эрик, внимательно глядя под ноги, пробрался поближе к границе щита. Щит почти выдохся: после третьего выстрела от него осталась только мерцающая дымка, сквозь которую отчетливо было видно и кольцо атомных пушек, и роботов-полицейских.

– Мэтсон, – прохрипел Эрик, с трудом переводя дух. – Лягушонок. Предлагаю я вот что: мы возвращаем Мэтсона в изначальный вид, а существо экстратеррестриального происхождения возвращаем на Ганимед. Взамен вы снимаете обвинения и восстанавливаете меня в прежней должности.

– Вздор! В моих лабораториях Мэтсона приведут в порядок и без твоей помощи.

– Да-а? Ну так спросите Мэтсона. Послушайте, что скажет он. Не согласитесь – жить ему в лягушачьем облике еще две сотни лет… как минимум!

Брэдшоу снова надолго умолк. За кольцом пушек началась суматоха: окружившие дом забегали из стороны в сторону, принялись совещаться о чем-то.

– Ладно! – нарушил молчание Брэдшоу. – Мы согласны. Убирай щит и выходи. Я вышлю навстречу Дженнингса с лягушкой. Но смотри, Блейк, без фокусов!

– Идет, – с облегчением выдохнул Эрик. – Пошли, – сказал он богу, подбирая с земли треснувшую коробку. – Снимай защиту, и покончим со всем этим поскорее. Эти пушки здорово действуют мне на нервы.

Бог расслабился. Щит – вернее, все, что от него осталось, – подернулся рябью, померк и растворился в воздухе.

– Иду, – предупредил Эрик, осторожно выступив наружу с коробкой в руках. – Где Мэтсон?

– Здесь, у меня, – ответил вышедший к нему из-за кольца пушек Дженнингс. Очевидно, охватившее его любопытство пересилило недоверие. – Интересно, интересно… похоже, изучением любой экстрапространственной жизни нужно заняться вплотную. Очевидно, их наука намного опережает нашу.

Присев на корточки, Дженнингс осторожно усадил крохотного зеленого лягушонка в траву.

– Вон он, – сообщил Эрик богу.

– Теперь-то дотянешься? – ледяным тоном осведомилась Пат.

– Да, этого вполне довольно, – подтвердил бог. – Как раз достаточно.

Блеснув единственным глазом, он устремил взгляд на лягушонка и вскинул кверху чешуйчатые ладошки.

Пасс, еще пасс, еще…

Над лягушонком замерцал искристый ореол. Экстрапространственные силы взялись за работу, принялись ощупывать, перебирать молекулы лягушачьего тела. Внезапно лягушонок съежился, затрясся, задрожал частой, ритмичной дрожью, а затем…

На месте лягушонка, словно надутый одним выдохом воздушный шар, возник Мэтсон – по-прежнему долговязый, тощий как жердь, каланчой возвышающийся над Дженнингсом и Эриком с Пат.

– О господи! – прерывисто выдохнул Мэтсон, утирая лоб вынутым из кармана платком. – Какое счастье, что все это кончилось! Впечатления, знаете ли, не из тех, которые хочется пережить снова.

Дженнингс поспешил отступить к кольцу пушек. Мэтсон, развернувшись, направился следом за ним. Не прошло и минуты, как Эрик с женой и богом остались посреди газона одни.

– Эй! – охваченный леденящей сердце тревогой, воскликнул Эрик. – Что вы задумали? Какого дьявола?..

– Прости, Блейк, – зазвучал из динамиков голос Брэдшоу. – Вернуть Мэтсону человеческий облик требовалось любой ценой, но изменить закон мы не в силах. Закон выше любого из нас, даже меня. Ты арестован.

Роботы-полицейские, лавиной устремившись вперед, безмолвно взяли Эрика с Пат в кольцо.

– Ах ты подлец! – выкрикнул Эрик, тщетно вырываясь из стальных захватов.

Из-за ближайшей пушки, заложив руки в карманы, с безмятежной улыбкой на лице выступил Брэдшоу.

– Извини, Блейк. Ничего, из-за решетки ты лет через десять-пятнадцать выйдешь, а должность останется за тобой, можешь не сомневаться. А вот насчет экстратеррестриального существа… весьма, весьма любопытно взглянуть. Я о таких уже слышал, но…

Хмыкнув, Брэдшоу устремил взгляд в коробку.

– Что ж, буду счастлив принять на хранение, – продолжал он. – В наших лабораториях с ним поэкспериментируют, и опыты покажут…

Внезапно осекшись, Брэдшоу побледнел точно смерть, зашевелил губами, однако больше не произнес ни словца.

Из коробки, с каждой долей секунды набирая силу, вырвался рокочущий, полный ярости рык.

– Нар Дольк! Вот ты мне и попался!

Брэдшоу, затрясшись всем телом, подался назад.

– Тинокукнои Аревулопапо?! Не может быть! Как тебя занесло на Терру?! – Споткнувшись, он едва не упал в траву. – Как ты… как ты, спустя столько времени…

Развернувшись, Брэдшоу расшвырял в стороны роботов-полицейских, сорвался с места и шмыгнул за одну из атомных пушек.

– Нар Дольк!!! – раздувшись от ярости, завизжал бог. – Скверна Семи Храмов! Комок отбросов в межзвездном пространстве! Я так и знал, что найду тебя на этой ничтожной планетишке! А ну вернись! Вернись, прими заслуженную кару!

С этими словами бог молнией взвился в воздух, промчался мимо Эрика с Пат, разрастаясь на лету. Едва бог набрал скорость, в лица обоим дохнуло порывом тошнотворного, сырого и жаркого ветра.

Брэдшоу – то есть Нар Дольк – мчался прочь во всю прыть, на бегу стремительно меняя облик. За спиной его выросли, лихорадочно затрепетали в воздухе кожистые крылья огромной величины. Вздувшееся, посеревшее тело всколыхнулось как студень. Место ног заняли щупальца, рук – чешуйчатые когтистые лапы, и беглец, громко хлопая крыльями, устремился ввысь.

Тут-то Тинокукнои Аревулопапо его и настиг. Сцепившись, оба закувыркались в воздухе, пустив в ход и крылья, и когти.

Но вскоре Нар Дольк вырвался из лап бога, взмыл еще выше и с резким хлопком исчез, растворившись в ослепительной вспышке.

Тинокукнои Аревулопапо на миг завис в воздухе, повернул чешуйчатую голову, взглянул единственным глазом на Эрика с Пат внизу, за спиной, небрежно кивнул им, причудливо, словно танцуя шимми, затрясся и тоже исчез без следа.

Небеса опустели. В воздухе не осталось ничего, кроме пары лениво кружащихся над землей перышек да удушливой вони опаленной огнем чешуи.

Первым дар речи удалось обрести Эрику.

– Так-так, – смущенно улыбнувшись, сказал он. – Вот, стало быть, для чего ему потребовалось на Терру. Похоже, мной беззастенчиво воспользовались. Первым из терран.

Мэтсон, не сводя взгляда с неба, глуповато разинул рот.

– Исчезли. Оба исчезли. Наверное, вернулись назад, в собственное измерение.

Один из роботов-полицейских деликатно потянул Дженнингса за рукав.

– Должны ли мы взять кого-либо под арест, сэр? С исчезновением мистера Брэдшоу командование операцией перешло к вам.

Дженнингс взглянул на Эрика с Пат и покачал головой:

– Полагаю, нет. Улика скрылась… да и вообще глупо как-то все это. Брэдшоу! Подумать только! А ведь мы работали на него многие годы… чертовски странное дело!

Эрик обнял жену, привлек поближе, крепко прижал к груди.

– Прости, милая, – негромко сказал он.

– За что?

– Твой подарок… сюрприз… ты ведь, выходит, осталась без подарка. Наверное, надо взамен подыскать тебе что-то другое.

Она, рассмеявшись, еще крепче прижалась к нему.

– Ничего, я совсем не в обиде. По секрету тебе скажу…

– Что?

Пат нежно поцеловала мужа, коснувшись теплыми губами его щеки.

– Говоря откровенно, я… я только рада.

Колпачник

– Колпак!

– Вон он! Вон тот! Колпак нацепил!

К толпе, заполняющей тротуар, отовсюду спешили рабочие и домохозяйки, разом забывшие о покупках. Юнец с нездоровой, землистого цвета кожей лица, бросив велосипед, помчался следом за всеми. Коммерсанты в серых пальто, секретарши с вечной усталостью во взглядах, клерки, мастеровые… Толпа росла на глазах.

– Держи его!

Толпа, взбурлив, прибавила шагу.

– Вон тот! Вон тот старикан!

Юнец с землистым лицом отыскал в сточной канаве булыжник, однако пущенный им камень, свистнув над головой старика, угодил прямиком в витрину какого-то магазинчика.

– Точно, колпак!

– А ну снимай!

Камни полетели вслед старику один за другим. Тот, задохнувшись от страха, пустился бежать, но двое солдат преградили дорогу. Метко брошенный камень ударил старика в спину.

– Есть что скрывать, да? – взвизгнул юнец с землистым лицом, обогнав старика и тоже преградив ему путь. – Почему зондирования боишься?

– Раз боится, значит, точно есть что скрывать!

Один из рабочих сорвал со старика шляпу. Множество рук в азарте потянулось к тонкому металлическому обручу поперек его лба.

– Под колпаком прятаться ни у кого права нет!

Старик рухнул на четвереньки. Оброненный им зонтик откатился вбок. Какой-то клерк ухватился за обруч, дернул что было сил. Толпа сомкнулась над упавшим: добраться до металлического обруча хотелось каждому. Внезапно юнец с землистым лицом торжествующе вскрикнул и, высоко подняв над головой «колпак», спиной вперед выбрался из толпы.

– Есть! Вот он!

Сжимая в руке изрядно погнутый обруч, он отбежал, назад, оседлал брошенный велосипед и быстро умчался прочь.

К обочине, завывая сиреной, свернул патрульный автомобиль робополиции. Роботы-копы, выскочившие из кабины, оттеснили толпу от упавшего и помогли старику встать на ноги.

– Ранены?

Слегка оглушенный, старик покачал головой. Его очки повисли на одном ухе, лицо украшали кровоподтеки пополам со слюной.

– Ничего серьезного, – резюмировал коп, разжав стальные пальцы. – Но с улицы я вам советовал бы убраться. Ступайте домой. Ради вашего же благополучия.

* * *

Росс, глава Службы Очистки, оттолкнул пластинку с докладной прочь.

– Еще один! Когда же, наконец, примут этот Билль об Ограничении Неприкосновенности Граждан?

Питерс поднял на него взгляд.

– Еще один?

– Да, еще один, разгуливающий в колпаке – то есть с глушилкой зондирования. Десятый за последние сорок восемь часов. Эти колпаки… их рассылают почтой, все больше и больше.

– Бросают в почтовые ящики, подсовывают под двери, в карманы, на рабочих столах оставляют… способов распространения не перечесть.

– Если бы граждане чаще уведомляли об этом нас…

Питерс криво, невесело усмехнулся.

– Удивительно, что вообще хоть кто-то уведомляет! Ведь колпаки этим людям отправляют не просто так. Получателей выбирают отнюдь не случайно.

– По какому же признаку их выбирают?

– Известно, по какому: выбирают тех, кому есть что скрывать. Другим колпаки ни к чему

– А как же те, кто все-таки обратился к нам?

– Эти боятся носить их. Потому и сдают колпаки – чтобы под подозрение не попасть.

Росс, призадумавшись, помрачнел.

– Да, очевидно, вы правы. Тому, кто ни в чем не виноват, незачем скрывать мысли. Девяносто девять процентов населения зондированиям только рады. Большинству хочется доказать лояльность на деле. А вот остальные, этот процент, в чем-то да виноваты…

Росс, раскрыв бурую картонную папку, вынул из нее изрядно погнутый металлический обруч и пристально оглядел его.

– Вот, полюбуйтесь. Всего лишь полоска какого-то сплава, а начисто глушит любое зондирование. Типы от ярости вне себя. Всякий раз, как пробиться пытаются, их словно током бьет.

– Вы, разумеется, отправили образцы в лабораторию?

– Нет. Еще не хватало, чтоб кто-то из сотрудников лаборатории тоже научился их мастерить! У нас и без того хлопот по горло.

– Этот с кого снят?

Росс нажал кнопку у края столешницы.

– Сейчас выясним. Изъявший его тип доложит обо всем сам.

Дверь отворилась, растаяв в воздухе точно свечной воск, и в кабинет вошел долговязый юнец с нездоровым, землистым оттенком лица. Увидев в руках Росса металлический обруч, он улыбнулся – настороженно, натянуто.

– Вызывали?

Росс смерил юношу взглядом. Светлые волосы, голубые глаза… на вид – самый обычный подросток, максимум второй курс колледжа, однако Росс-то знал правду. Эрнст Аббуд был мутантом, способным к чтению мыслей, телепатом, а в просторечии – «типом». Одним из нескольких сотен живых зондов сознания, нанятых Службой Очистки специально для проверок лояльности.

До появления типов проверки лояльности осуществлялись бессистемно – можно сказать, наобум. Присяги, опросы, детекторы лжи, прослушивания телефонных линий необходимых результатов не обеспечивали. Идея насчет того, что всякий обязан доказать собственную лояльность, в теории была чудо как хороша, но на практике это удавалось считаным единицам. Казалось, еще немного, и от концепции «виновен, пока не доказана невиновность» придется отказаться, вернувшись к древним нормам Римского права.

Решить казавшуюся неразрешимой проблему помог Мадагаскарский Взрыв 2004 года. Волны жесткого радиоактивного излучения накрыли размещенные войска числом без малого десять тысяч человек. Произвести на свет потомство из выживших посчастливилось немногим, однако из нескольких сотен детей, рожденных от уцелевших при взрыве, у некоторых обнаружились новые, весьма необычные, свойства нервной системы. Так среди людей – впервые за тысячи лет – появились мутанты.

Возникшие чисто случайно, типы решили самую серьезную из проблем, вставших перед Свободным Содружеством, – проблему выявления и наказания нелояльных. Для правительства Свободного Содружества способности типов не имели цены, и те прекрасно об этом знали.

– Твоя добыча? – спросил Росс, ткнув в колпак пальцем.

– Да, – кивнул Аббуд.

Мальчишка явно слушал не слова – мысли. Осознав это, Росс побагровел от злости.

– Что собой представляет владелец? – резко спросил он. – В докладной об этом ни слова.

– Фамилия – Франклин. Доктор Франклин. Председатель Федеральной Ресурсно-Эксплуатационной комиссии. Возраст – шестьдесят семь лет. К нам прибыл навестить родственницу.

Росс, не сводя глаз с Аббуда, удивленно приподнял брови.

– Уолтер Франклин?! Как же, наслышан. Личность известная. Значит, ты уже…

– Да. Прозондировать его я смог, как только снял колпак.

– Куда Франклин отправился после нападения?

– Убрался с улицы. Последовал совету полицейских.

– То есть полиция появилась?

– Разумеется. Сразу же после изъятия колпака. Все прошло безупречно. Засек Франклина другой телепат, не я. Мне сообщили, что Франклин направляется в мою сторону. Как только он поравнялся со мной, я закричал, что на нем колпак. Собралась толпа, крик подхватили. Тем временем на помощь мне прибыл второй телепат. Вдвоем мы, манипулируя толпой, смогли подобраться к Франклину вплотную. Колпак изъял я сам… а прочее вам известно.

Росс помолчал, переваривая услышанное.

– Каким образом Франклин раздобыл колпак? Это ты выяснил?

– Получил почтой.

– И…

– И понятия не имеет, кем и откуда он мог быть отправлен.

Росс сдвинул брови.

– То есть сообщить нам хоть что-либо об отправителях Франклин не в состоянии. А ведь отправители…

– Колпачники, – ледяным тоном обронил Аббуд.

Росс вскинул на него взгляд.

– Кто?

Лицо типа окаменело.

– Колпачники, – повторил он. – Изготовители этих глушилок. Те, кто их делает, чтоб нашим проверкам мешать.

– Ты уверен, что…

– Франклин знать ничего не знает! В город он прибыл вечером накануне, а сегодня утром обнаружил в почтоприемнике колпак. Какое-то время раздумывал, затем приобрел шляпу, надел ее поверх колпака и пешком направился к дому племянницы. Минут через десять вошел в зону охвата, и мы его засекли.

– Похоже, их с каждым днем рассылают все больше и больше. Колпак тут, колпак там… – Росс стиснул зубы. – Но это ты сам знаешь. Нужно искать отправителей.

– На это необходимо время. Немалое. Похоже, они носят колпаки не снимая, – пояснил Аббуд, судорожно дернув щекой. – Наша зона охвата крайне ограниченна, подбираться к ним приходится почти вплотную. Но ничего, черт возьми. Рано или поздно мы хоть одного да отыщем. Рано или поздно сорвем с кого-нибудь очередной колпак – и его владелец окажется тем, кто нам нужен.

– За прошлый год владельцев колпаков выявлено ни много ни мало пять тысяч, – припомнил Росс. – Пять тысяч, и ни один из них ничего не знал. Откуда шлют колпаки, кто их делает – до сих пор неизвестно.

– Вот станет нас больше, тогда и дело быстрее пойдет, – угрюмо проворчал Аббуд. – Сейчас таких, как мы, слишком мало, но со временем…

– Вы ведь намерены прозондировать Франклина, не так ли? – спросил Росса Питерс. – В рамках стандартной процедуры.

– Полагаю, да, – подтвердил Росс и кивнул Аббуду. – Пожалуй, продолжи с ним сам. Распорядись: пусть кто-нибудь из твоей группы проведет стандартное полное зондирование и поглядит, не отыщется ли в бессознательных областях мозга чего-либо интересного. О результатах доложите мне в обычном порядке.

Аббуд полез за пазуху, извлек из кармана пальто катушку с лентой и небрежно бросил ее на стол перед Россом.

– Пожалуйста.

– Что здесь?

– Результаты полного зондирования Франклина. Вся подноготная, по всем уровням, сверху донизу.

Росс смерил юнца недоверчивым взглядом.

– Ты…

– Да, мы решили с ним не затягивать, – пояснил Аббуд, направившись к двери. – Сработано на славу. Зондирование выполнил Каммингс. Объект в значительной степени неблагонадежен. В основном неявно, идеологически, но, вероятно, его следует взять под стражу. В возрасте двадцати четырех лет он раздобыл ряд старых книг и музыки на грампластинках, и все это серьезно повлияло на его мировоззрение. Последний раздел ленты полностью посвящен нашей оценке его идеологических девиаций.

Дверь растаяла, и Аббуд вышел из кабинета.

Росс с Питерсом помолчали, глядя ему вслед. Наконец Росс, подцепив двумя пальцами катушку с лентой, положил ее в папку вместе с погнутым металлическим обручем.

– Будь я проклят, – негромко проговорил Питерс. – «Решили не затягивать», стало быть…

– Вот-вот, – глубокомысленно кивнул Росс. – И эта самостоятельность мне, пожалуй, не по душе.

Оба переглянулись. Каждый из них понимал: Эрнст Аббуд, стоя за дверями кабинета, читает их мысли.

– Проклятье! – бессильно выругался Росс. – Пропади оно все пропадом!

* * *

Уолтер Франклин, часто, с трудом дыша, огляделся, нервно вытер дрожащей ладонью пот с морщинистого лба.

Гулкие шаги агентов Службы Очистки в дальнем конце коридора гремели все громче и громче.

Его, спасшегося от уличной толпы, на время оставили в покое. Произошло это четыре часа назад. Сейчас солнце клонилось к закату, на огромный Нью-Йорк надвигался вечер, а Франклин, благополучно миновав полгорода, добрался почти до самых его окраин. И тут на весь город объявляют: он в розыске, подлежит аресту…

За что? Всю свою жизнь он проработал в правительственной комиссии Свободного Содружества. Об измене даже не помышлял. Не совершил ничего дурного. Всего-навсего обнаружил присланный с утренней почтой колпак, долго взвешивал, размышлял и, наконец, решился надеть его. Помнится, приложенный к колпаку ярлычок с краткой инструкцией гласил:

* * *

«ПРИВЕТСТВУЕМ ВАС!

Это устройство, ограждающее мысли от чтения, производитель шлет вам в подарок, искренне надеясь, что оно окажется для вас полезным.

БЛАГОДАРИМ ЗА ВНИМАНИЕ!»

И все. Больше ни слова. Никакой иной информации.

Долгое время он размышлял, сомневался: стоит ли прятать мысли под колпаком? В конце концов, он не совершил ничего противозаконного, не изменил Содружеству ни словом, ни делом, а стало быть, и скрывать ему нечего… однако сама идея приводила в восторг. Если надеть колпак, его мысли снова станут принадлежать ему одному. Никто другой в них уже не заглянет. Его разум вновь станет тайной для всех, кроме него самого. Надень колпак – и ты волен думать о чем угодно, сколько угодно, зная: все эти мысли только твои.

Наконец он принял решение, надел колпак, прикрыл его от посторонних глаз стареньким фетровым хомбургом, вышел на улицу, и через десять минут оказался окружен ревущей, возмущенной толпой… а теперь ради его ареста поднята общегородская тревога.

Охваченный паникой, Франклин безуспешно ломал голову в поисках выхода. Что делать? Допустим, он предстанет перед коллегией Службы Очистки. Никаких обвинений ему, разумеется, не предъявят: оправдываться, доказывать собственную лояльность предстоит самому. А правда ли он не сделал ничего дурного? Что, если сделал, только забыл? А может, все дело в надетом колпаке? Вряд ли. Конечно, в Конгрессе обсуждается некий Билль об Ограничении Неприкосновенности Граждан, квалифицирующий защиту от чтения мыслей как тяжкое уголовное преступление, но он ведь еще не одобрен…