Текст книги "Как обследовать росомаху. Новые записки случайного ветеринара"

Дети сапожника

Несколько месяцев назад мы с женой (а она, как я уже писал, тоже ветеринар), стали замечать, что наша 11-летняя черно-белая кошка Габи стала уж слишком нагло таскать еду. «Уж слишком» потому, что три наших кошки и пес – это нахальные, невоспитанные негодники, которые постоянно шарят по столам на кухне и уходят безнаказанными. Ну то есть не совсем безнаказанными, мы всегда кричим на них за это, но, похоже, с их точки зрения, это просто очередные обезьяньи вопли.

Однажды я застукал Габи за попыткой стащить собачий корм прямо из-под носа Орбита. Я и помыслить не мог, что она на такое способна. Орбит тоже. Он просто растерялся. Я шуганул Габи и тут заметил, что она как-то отощала, несмотря на регулярные разбойные вылазки в чужие тарелки. Заметить-то заметил, но внимания не обратил. Почувствуйте разницу.

Должно быть те из вас, кто немного разбирается в кошачьих болезнях, сейчас задумчиво хмыкнули. А вот мы с Лорейн, хотя и разбираемся в кошачьих болезнях несколько лучше, чем «немного», вообще не задумались. Просто пожали плечами и махнули рукой. Ведь в остальном с Габи все вроде бы было в порядке.

К счастью, вскоре подошел срок поухаживать за зубами Габи, и я отвез ее в клинику. И когда я делал заказ обычного анализа крови, полагающегося перед наркозом, что-то у меня в голове щелкнуло. Когда кошка оказалась в обстановке клиники, я взглянул на нее как врач – и попросил сделать заодно и анализ на уровень гормонов щитовидной железы. Ну конечно. У нашей кошки был гипертериоз, причем, вероятно, уже несколько месяцев, все симптомы как по учебнику, а мы умудрились проглядеть их.

Большинство из вас, наверное, слышало поговорку про детей сапожника. Сапожник в поте лица мастерит нарядную обувь для своих покупателей и не замечает, что его собственная семья ходит босиком. У ветеринаров в большинстве случаев все не настолько плохо, но порой наши питомцы, к великому нашему стыду, оказываются в положении детей сапожника.

Это интересная тема (надеюсь), ведь очень часто, когда нужно принять непростое решение, клиенты спрашивают ветеринара, как бы он поступил, будь это его животное. Хороший вопрос. Когда я только начал работать ветеринаром, у меня еще не было домашних питомцев, но я всегда повторял мантру «если бы это был питомец моей мамы», когда нужно было дать совет клиенту. Конечно, я говорю только за себя, а я сам могу быть чудаковатым исключением из правил, но должен признаться, что, невзирая на свою мантру, порой я обращаюсь со своими животными не так, как посоветовал бы клиентам. Зачастую хуже, но порой и лучше.

Возможно, вам будет полезно понять, где именно я отклоняюсь от того, что сам советую, так что вот список таких отступлений:

• Я никогда не прекращаю вакцинацию, когда животное стареет. Иммунитет с возрастом может ослабнуть, а побочных реакций я не боюсь, потому что они случаются очень редко. Правда, я не всегда точно соблюдаю график вакцинации. Однако тщательный ежегодный осмотр животного – это очень важно, ведь за каждый календарный год животные стареют настолько же, насколько мы – за 5–7 лет. Если история с Габи чему меня и научила, так это проводить такие обследования в обязательном порядке, а не ждать, когда представится или не представится удобный случай.

• Как только я наконец понимаю, что с моим питомцем что-то неладно, я делаю все анализы, от которых может быть хоть какая-то польза. Работая с клиентами, нам приходится учитывать вопрос затрат, но мы должны предоставлять им возможность сделать больше необходимого минимума для очистки совести, если они могут себе это позволить.

• Столкнувшись со смертельным заболеванием одного из своих питомцев, я испытываю искушение попробовать совершить невозможное, и как минимум в одном случае я сделал куда больше, чем имело смысл, – как стало ясно потом. Думаю, мы говорим намного более правильные вещи клиентам, когда встает вопрос об эвтаназии, чем самим себе.

• Члены моей семьи дают больше лакомств и «человечьей еды» животным, чем я обычно рекомендую. Так что я не понаслышке знаю, как могут сломить любую волю эти умоляющие карие глаза или мурлыкание и бодание ноги. Только не думайте, что это вас оправдывает! Вы обязаны быть сильнее и непреклоннее меня!

• То же относится и к чистке зубов. Мы не чистим зубы своим животным, хотя я понимаю, что это необходимо, и свято верю в пользу чистки. Но вообще-то мы договорились, что этим будут заниматься дети. Таково мое оправдание, и я буду упорно прикрываться им.

Габи теперь получает лекарства от своего гипертериоза, с ней все в порядке, так что ни одно животное не пострадало. Но я получил важный урок и в следующий раз буду внимательнее. Или нет. Если уж начистоту.

Моя пушистая гадость

Когда моя дочь Изабель была маленькой, она написала небольшую книжку под названием «Котошкола». Первая глава называлась: «Моя пушистая гадость». Да, она правильно написала слово «пушистая» и ошиблась в слове «радость». Однако тут она случайно попала в точку.

Долгое время у нас жил пес и две кошки. Кошки хорошо ладили между собой, объединившись в своей ненависти к псу, а пес старался не переходить им дорожку. Так что у нас сложилась относительно сбалансированная домашняя экосистема. А потом появилась Лили.

Наша пушистая гадость.

Лили – маленькая полусиамская кошечка, а также живой пример справедливости слов Льва Толстого: «Удивительное дело, какая полная бывает иллюзия того, что красота есть добро». Лили – это зло, чистое зло. С первого же дня этот крохотный пушистый комочек развернул против нас столь энергичную и яростную террористическую войну, что мы все – кошки, пес, дети и мы с Лорейн – просто растерялись.

Она перемещается в пространстве так быстро, словно телепортируется. Только что я спокойно ужинал, раз – и в мою тарелку уже лезет мордочка Лили. Скидываю ее со стола – она назад. Опять скидываю – та же история. И еще. И еще. Только что Габи спокойно вылизывалась, раз – и на ней уже восседает Лили и кусает за уши. Только что Орбит спокойно уминал свой завтрак, раз – и в его миске обнаруживается Лили, и он поднимает на меня жалобный взгляд. Только что картина висела на стене, раз – и она уже на полу. Только что ваза стояла на столе… Ну, вы поняли.

В общем, как выражаются нынешние пользователи интернета, ОМГ. Мы с Лорейн, как вы знаете, оба ветеринары, и у нас на двоих уже наберется 56 лет практики. Да-да, господа. За эти 56 лет мы давали множество мудрых, взвешенных и спокойных советов клиентам, оказавшимся в нашем нынешнем положении. И я должен положа руку на сердце признаться, что ни один из этих прекрасных советов не сработал в моем собственном доме. По крайней мере пока. Мы держим межкомнатные двери закрытыми, чтобы у старших кошек было безопасное убежище. Скупаем отвлекающие кошачьи игрушки в промышленных масштабах. Учим детей почаще занимать внимание Лили игрой. И все равно у нас не дом, а круглосуточный цирк-шапито. Возможно, самым умным решением было бы взять второго котенка, чтобы первому было чем заняться. Умом я понимаю, что это могло бы помочь. Но ощущение почему-то такое, что это все равно как вытащить чеку второй гранаты после того, как сдуру уже у одной выдернул. Нет. Никогда.

Но если вернуться к началу истории, зачем мы вообще завели котенка? Некоторые из вас уже знают, что я обычно говорю: две кошки – идеальное количество, а вот если их больше – тут как повезет. Так что ж вдруг? Мы завели Лили ради Изабель. Из маленькой девочки, постоянно напевавшей песенки и сочинявшей нелепые истории, она превратилась в тревожного и депрессивного подростка. Она столько раз пропускала школу, что весь год пошел насмарку. Подобного поворота я ожидал меньше всего на свете, и видеть это было невероятно тяжело. Чувство беспомощности засасывает, как трясина. А потом в клинику Лорейн принесли из приюта Лили. В любых других обстоятельствах я был бы против. В любых других. Но в те дни Изабель было совсем плохо, а когда она увидела фото Лили, в ее глазах впервые за несколько недель промелькнула живая искорка. И невзирая на всю злобу котенка, Изабель любит ее. Действительно любит.

Но это не одна из тех трогательных миленьких историй, где котенок спасает девочку. Если бы вылечить депрессию было так просто. У Изабель до сих пор часто бывают плохие дни, но знаете, бывают ведь и хорошие. Следует ли благодарить Лили за эти перемены к лучшему хотя бы отчасти? Понятия не имею. Для всех остальных в доме эта кошка по-прежнему маленькая пушистая гадость, но для Изабель, как нам хочется надеяться, это все-таки комочек пушистой радости, который потом вырастет в дивный новый мир.

Котосуббота

Обратная сторона девяти кошачьих жизней состоит в том, что когда все они прожиты и дни кошки подходят к концу, когда повседневное бытие уже не радует ее, она обычно не может тихо отойти в мир иной во сне. Ее нужно принести в клинику, чтобы там ласково помогли ей переступить последний порог. Коты и кошки – те еще упрямцы. Вновь и вновь к нам приносят ну очень дряхлых, ну очень тощих и совершенно артритных котов, чтобы мы сделали эвтаназию. Часто с ними приходят все члены семьи, включая детей-старшеклассников, которых эти коты вырастили с первого же дня.

Мне самому уже давно не приходилось прощаться со своими котами, но последняя эвтаназия, которую мы провели в клинике – престарелой кошке черепахового окраса по кличке Котёнка, – заставила меня задуматься. Котёнка напомнила мне нашу старшую кошку, Люси (она тоже «черепашка»). И я спохватился, что близится Котосуббота.

Дело в том, что Люси мы взяли с улицы, так что подлинный день ее рождения остается загадкой. Исходя из того, что нам было известно, мы постановили праздновать его 1 марта. Габи, вторая по старшинству кошка, родилась в сентябре (ну то есть мы так думаем), но наше последнее приобретение, Лили, скорее всего тоже появилась на свет в начале марта. И в связи с этим было решено каждую первую субботу марта праздновать Котосубботу – день рождения Люси и Лили. В грядущую Котосубботу Люси исполнится 13 лет, и с этого дня она будет официально считаться пожилой кошкой. Ни в коем случае не старой, но пожилой. Достаточно пожилой, чтобы я стал относиться к ней чуть иначе.

После эвтаназии Котёнки я пришел домой, заварил себе кружку чаю и сел на свое любимое место на своем любимом диване. Люси спала на другом диване, но тут же встрепенулась. Спрыгнула, потянулась и подошла ко мне, громко урча. О да, она все еще прыгает, да еще как. На самом деле внешне ничто не выдает ее возраст, кроме обозначившейся в последнее время худобы. Она всегда была толстой кошкой – вальяжной командиршей, которая расхаживала по дому и строила в нем все зверье: кому шлепка выдаст, на кого нашипит – смотря что сочтет нужным и подобающим. Но в последние два месяца она медленно сбрасывала вес. Она по-прежнему выглядит здоровой во всем остальном и по-прежнему строит всех четвероногих, но ко мне она стала доброжелательнее. Не то чтобы она раньше недолюбливала меня, просто предпочитала мне Лорейн и Изабель. Однако появление в доме Лили (она же Кошка-Ёжка, она же ЖП – сами догадайтесь, как это расшифровывается) вызвало медленное смещение симпатий. Лили с самого начала была кошкой Изабель. Люси по-прежнему хотела бы проводить время в обществе Изабель, но не может находиться в одной комнате с Лили, так что после нескольких месяцев яростных воплей она перестала настаивать. Тем временем Габи (наша «средненькая») успела намертво застолбить за собой звание кошки Лорейн.

Следующим на очереди был я. Ничего не имею против третьего места.

Я рассеянно погладил Люси, проверяя почту в телефоне. Потом я вдруг удивился тому, что она свернулась у меня под боком. Она никогда так не делала, по крайней мере, со мной. Мне вспомнилась Като – полусиамка, которая была у Лорейн в студенчестве, – она назвала ее в честь помощника комиссара Клузо из старой «Розовой пантеры». Как и ее киношный прототип, Като норовила яростно выскочить на вас из засады, напугав до полусмерти. Я быстро приучился входить в дом Лорейн очень-очень осторожно. Когда мы стали жить вместе, нам пришлось снять квартиру, где содержание животных не разрешалось, поэтому Като переехала к родителям Лорейн. И только много лет спустя Като снова стала жить с нами, когда у нас с Лорейн появился собственный дом, а ее родители умерли. К тому времени она была уже очень стара, и характер ее совершенно переменился. Больше никаких засад и никакой ярости. В свои преклонные лета Като была сама милота и ласковость. Когда настал ее час и нам пришлось отпустить ее, наши сердца обливались кровью.

Люси, похоже, решила, что объятий пока достаточно, потянулась, села и огляделась по сторонам. В дверь на другом конце комнаты вошла Лили. Люси насторожилась и спрыгнула на пол. Пока она крадучись шла к Лили, я впервые обратил внимание, как выпирают кости ее таза. Вопреки принципу босых детей сапожника, Лили в минувшем году прошла полный осмотр со всеми анализами, но когда кошка немолода, все может измениться очень быстро, так что я знал, что за ней лучше приглядывать. Пожилым кошкам нужно особое внимание и особая любовь.

Мой дедушка дожил до 93 лет. Вскоре после его кончины у меня случился разговор с дядей. Не помню точно, что я тогда сказал, но, должно быть выразился в том смысле, что смириться с потерей проще, если покойный был очень стар. И если своих слов я не помню, то ответ дяди запомнился мне очень хорошо:

– Филипп, если кто-то из твоих близких очень стар, это еще не значит, что ты любишь его меньше. Наоборот, чем он старше, тем больше лет у вас за плечами, и за эти годы ты только больше привязываешься к нему.

С Котосубботой тебя, Люси, старушка.

Кошачья рвота

Кому из нас, счастливых котовладельцев, не доводилось пожалеть о том, что мы решили пройтись по дому босиком, не зажигая света? Тем, у кого никогда не было кошек, предлагаю дать волю воображению и попробовать самим догадаться о причинах сожалений. Хотя ответ, разумеется, в названии главы.

И он прост – кошачья рвота. Если вашего кота или кошку никогда не рвет, уверяю вас, вы – счастливое исключение из правил. Но отчего же, спросите вы, кошек тошнит? И почему их тошнит чаще, чем собак или нас с вами? И почему всегда в самом неподходящем месте? У меня есть кое-какие ответы на первый вопрос, но последний пока остается загадкой природы. Боюсь, прочитав эту главу, вы все равно будете чутко улавливать характерное «кхх-кхх-кхх» и бросаться стремглав на этот звук, чтобы успеть перенести Тигрулю с ковра на плитку, пока он не заблевал все, что собрался.

В общем и целом, кошек рвет по двум причинам. Первая причина чисто кошачья – комки шерсти. Вторая всеобщая – проблемы со здоровьем. Шерсть на самом деле не проблема. Кошкам от природы свойственно вылизываться, это нормальное и здоровое поведение, а их шершавый язык при этом неминуемо отправляет в пасть изрядное количество шерсти. Большей частью эта шерсть проходит по пищеварительному тракту и выходит с другого конца, но часть скапливается в желудке. Шерсть не переваривается, но чем дольше она остается в желудке, тем более липкой становится, так постепенно комок все растет, растет, и вдруг – оп-па! Тигрулю рвет шерстью. Как часто это происходит, зависит от того, насколько старательно кошка вылизывается и насколько она пушистая. Играют свою роль и некоторые индивидуальные особенности пищеварительной системы. При самом неудачном стечении обстоятельств – когда кошка длинношерстная, чистоплотная и вдобавок у нее чувствительный желудок – рвота раз в неделю вполне нормальна. Хотя обычно это происходит один-два раза в месяц. Если вам это доставляет неудобство (поверьте, для самой кошки это не проблема, они избавляются от шерсти в желудке так же бездумно, как мы переключаем телеканалы), то к вашим услугам отличные средства. Существует множество кормов и лакомств, которые, как утверждают производители, позволяют предотвратить неприятность. Они содержат много клетчатки, способствующей выведению шерсти через кишечник. В случаях средней тяжести они помогают, но я не замечал особого эффекта от них, когда мы имеем дело с энтузиастами шерстеизвержения. Намного лучше работают пасты различных брендов. Она продается в тюбиках как зубная и обычно содержит в качестве ароматизатора солод или тунца. Активный ингредиент такой пасты – петролатум белый, он же вазелин. Вы можете сказать: фу, как можно! Но на самом деле вазелин совершенно безвкусный, ни с чем не взаимодействует и в кровь не всасывается. Просто проходит насквозь, собирая всю шерсть. Обычно достаточно половины чайной ложки (то есть примерно того количества, что поместится у вас на кончике указательного пальца) раз в неделю, хотя в некоторых случаях требуется давать пасту ежедневно, пока все не наладится.

Прежде чем закрыть тему, скажу еще пару слов о комках шерсти. Уточню, что это не столько комки, сколько колбаски. Форму им придает пищевод, пока они движутся из желудка на выход. На самом деле люди часто по ошибке принимают их за испражнения. Самые отважные из читателей могут прибегнуть к проверке обонянием, чтобы почувствовать разницу. Во-вторых, важно помнить, что если вашу кошку стошнило, не факт, что виновата шерсть. У многих кошек в желудке всегда есть какое-то количество шерсти, так что даже когда их тошнит по другим причинам, в рвоте может содержаться шерсть или даже полноценный комок шерсти. Пора поговорить о том, чем еще может быть вызвана рвота: проблемах со здоровьем.

Я не считал, но по моим грубым прикидкам существует около сотни причин для кошачьей рвоты. Это очень неспецифический симптом. А учитывая, как легко кошек рвет, почти любое заболевание имеет в качестве одного из симптомов рвоту. Следовательно, нет особого смысла углубляться в эту тему. Зато я могу дать вам несколько подсказок, когда следует обратиться к ветеринару по поводу рвоты.

Итак, запишите вашу кошку на прием, если:

1) Рвота сопровождается снижением аппетита или активности, изменениями в количестве выпиваемой воды или частоты мочеиспускания.

2) Рвота происходит хронически, чаще раза в неделю.

3) Хроническая рвота сопровождается потерей веса.

4) Рвота, на первый взгляд, вызвана шерстью, но средства для контроля выведения шерсти не действуют (они редко помогают на 100 %, так что если кошку все равно изредка рвет, это нормально).

Если ничего из этого не наблюдается, а вашего питомца просто время от времени рвет шерстью, могу только посоветовать надевать тапочки или сандалии, когда ходите ночью по дому. Носки защищают недостаточно хорошо.

Джордж

Джордж был одним из моих любимых пациентов, а его хозяйка, миссис Макинтош, – одной из моих любимых клиентов. Дело было много лет назад, в самом начале моей карьеры, и миссис Макинтош была первой, кто стал записываться именно ко мне. Один из моих руководителей работал в нашей клинике уже больше 30 лет, и его клиенты однозначно предпочитали его любому другому ветеринару. Другим начальником была первая женщина-ветеринар, трудившаяся в клинике на полную ставку, и у нее быстро сложился круг почитателей благодаря ее современным взглядам и мнению, что некоторые животные меньше волнуются, когда их осматривает ласковая женщина, а не задиристый мужчина. На самом деле далеко не все женщины ласковы, а мужчины – задиристы, но такова тогда была реальность клиники «Бирчвуд». Как бы там ни было, хотя без работы скучать не приходилось, мне поначалу не удавалось обрести собственных постоянных клиентов, и я был невероятно счастлив, когда миссис Макинтош стала проявлять доверие ко мне.

Она была пожилой дамой с легким шотландским акцентом и неисчерпаемым запасом свитеров с изображением котиков. Я подозревал, что ее жених погиб на войне, но в те годы я считал необходимым придерживаться кодекса поведения профессионала в достаточно узком понимании этого слова, и мне в голову не приходило расспрашивать клиентов на личные темы. Джордж был молодым котом, рыжим в полоску. Миссис Макинтош пояснила, что назвала его в честь своего отца. Учитывая, сколько ей было лет, Джордж Макинтош-старший, вероятно, был человеком еще XIX века и жил в Шотландии. Мысль о том, что бы он сказал, узнав, что спустя сто лет в его честь назовут канадского кота, вызывала у меня улыбку.

Рыже-полосатые коты обычно большие и дружелюбные. И то, и другое в полной мере относилось к Джорджу. Он был огромным, плюшевым и всех любил. Осматривать его было непросто, потому что он постоянно норовил ласково боднуть мою ладонь или потереться о предплечье, мурлыча при этом так громко, что аж стол трясся (честное слово!). Я обожал этого кота. Наверное, это был первый пациент, к которому я привязался. И потому особенно внимательно слушал, когда однажды пасмурным ноябрьским днем миссис Макинтош позвонила мне, чтобы пожаловаться на его здоровье.

– Бедный малютка не ел ни крошки за два дня, – говорила она. – Даже к своему любимому консервированному тунцу не притронулся.

Джорджа вряд ли можно было назвать малюткой, но я пропустил это мимо ушей, услышав тревогу в голосе миссис Макинтош.

– А как у него с жаждой и мочеиспусканием? – спросил я.

– Плохо, доктор. Он все это время не пил и не мочился.

Услышав это, я попросил ее принести Джорджа на осмотр в тот же день.

Когда они пришли, Джордж, как обычно, принялся мурчать, но дружески тереться о мои руки у него не было сил. Он был обезвожен, а изо рта у него шел дурной запах – словно тухлой мочи. Сердце у меня упало.

– Так, надо сделать анализ крови. Меня беспокоят его почки. А пока ждем результатов, поставим ему капельницу.

– Пожалуйста, делайте все, что считаете нужным.

Результаты анализов подтвердили мои опасения: почки Джорджа были в ужасном состоянии. У него была так называемая анурическая острая почечная недостаточность. Это когда почки, грубо говоря, выключаются, причем так резко, что вообще теряют способность выводить жидкость из организма. Вероятно, для большинства из вас это звучит логично – люди часто думают, что при отказе почек возникают проблемы с мочевыделением. Но на самом деле обычно все наоборот: когда почки не справляются, мочи становится больше, поскольку нарушается их способность фильтровать жидкость, выводя лишь столько, сколько нужно. И только на самой последней стадии они перестают выделять мочу. И меня потрясло, что этот недуг постиг Джорджа, которому было всего пять лет. Я объяснил это все миссис Макинтош.

– Мы можем что-то сделать, чтобы помочь ему? – спросила она, выслушав меня. – Хоть что-нибудь?

Она была сильной женщиной, но глаза ее покраснели и голос задрожал.

– Да, подержим его под капельницей двое суток, и может быть, почки заработают. И можно сделать еще несколько анализов, чтобы понять, в чем причина.

Не знаю, насколько хорошо миссис Макинтош умела распознавать ложь по языку тела, но сам я нисколько не верил своим словам. Я не мог заставить себя сказать ей, что Джорджу уже ничем не поможешь, и от того, что мы выясним причину, лучше не станет. Джорджа могла спасти только пересадка почки, а это было совершенно невозможно – во всяком случае, в Виннипеге 1990-х годов. Но сказав миссис Макинтош про капельницу и анализы, я убедил себя в том, что, может быть, крошечная надежда, что он поправится, все же остается. Может, результаты анализов были неверные.

Но анализы оказались правильные. Джордж провел в клинике два дня. Он мурлыкал всякий раз, когда миссис Макинтош приходила навестить его и когда я клал его на стол для осмотра, но вид у него был невыразимо печальный. Это был уже не тот Джордж, которого мы знали, и с каждым часом он все дальше уходил о нас. На второй день мы узнали, что Джордж отравился антифризом. Как правило, у животных при этом в моче образуются характерные кристаллы, но в этом случае при анализе их почему-то не обнаружили. Однако на рентгене мы увидели, что почки бедного кота практически целиком превратились в камни. Никакой надежды не осталось, а Джорджу было очень плохо. Я ввел ему завышенную дозу барбитуратов в капельницу, и он мирно уснул на руках у миссис Макинтош. И она, и я плакали.

Мы так и не узнали, отравился ли Джордж случайно или кто-то сделал это с ним намеренно. Джордж любил бродить по соседям, но все любили его. Миссис Макинтош предпочла думать, что все произошло случайно. Антифризы сладкие на вкус, поэтому кошек и собак к ним очень тянет.

Два месяца спустя миссис Макинтош снова пришла к нам в клинику. Она принесла котенка, снова рыжего, но на этот раз кошечку. Она назвала ее Анной в честь своей матери.