Текст книги "Мальтийский замок"

– Хочешь виски? – Предложила я, чувствуя, как все выпитое раньше из меня выветривается и мне опять становится страшно.

– Пожалуй, да.

Мы вернулись на кухню. Я налила ему, себе и мы молча сели пить. Часы показывали ровно три часа ночи. Минут через десять снова что-то зашумело, только теперь в столовой. Мы одновременно грохнули стаканы на стол и помчались на звук. Тот же результат: никого и ничего, что могло бы производить подобный шум. Мы вернулись на кухню и налили следующую порцию.

– Что бы это могло быть? – задумчиво произнес Марк. – Как ты думаешь?

– Понятия не имею, раньше было тихо. Не твои ли тутенхамоны дебоширят? Не хотят золотишком делиться?

– Может это что-то с трубами? – не слушал меня Марк. – Или с вентиляцией, или…

– Или это Лаура.

– Кто?

– Лаура, помнишь, я тебе рассказывала про девушку, которая…

– Да, помню, но я не верю в привидения и ты это знаешь.

– Но, раз в жизни поверить придется. Наверняка это она!

– Хорошее же воспитание у этой Лауры, – Марк залпом допил свой виски. – Грохотать чем придется среди ночи!

– Если это призраки хороводятся, то, вроде бы с петухами они должны исчезать. Ты не знаешь, у кого-нибудь поблизости есть петухи?

– Не знаю, – буркнул Марк.

– И вообще, петухи когда должны орать?

– Не знаю, Ива, не знаю! Я никогда этим не интересовался и петухов не разводил! По-моему, где-то в четыре утра, если не ошибаюсь…

– Значит, минут через сорок мы сможем лечь спать.

– Давай еще выпьем, – вздохнул Марк, глядя на часы.

Время от времени раздавались разнообразные шумы и грохот в разных частях дома, но мы, набегавшись вдоволь, сидели на кухне и больше на провокации не поддавались.

Где-то в полпятого утра, когда бутылка была допита, кошмар наконец-то закончился. С трудом передвигая пьяными ногами, мы поползли наверх, мечтая о скорой встрече с кроватью. На одеяле, развалившись, дрых Фредерик, чихая на всех призраков вместе взятых. Марк отодвинул его в сторону, рухнул на постель и замер без движения. Я приземлилась рядом, казалось, я не спала уже лет пятнадцать… Слава богу, Фредерик не проснулся, и мы получили возможность немного отдохнуть.

Глава шестая: Мой дом – моя крепость

Спали мы до обеда, не обращая внимания на то, что Фредерик проснулся рано, ему было скучно, и он развлекался тем, что лазил по всей кровати, теребил простыни, углы подушек, пытался ухватить Марка за нос, но тот, не просыпаясь, отмахивался от него, как от назойливой мухи и продолжал спать дальше.

Днем мы имели весьма помятый вид, и ползали недовольные всем миром, а ночью повторилось то же самое, но с большим разнообразием: добавилось хлопанье дверьми и звон оконных стекол. Я сидела на кровати, прижав к себе Фредерика и напряженно размышляла, что же предпринять в подобном случае? А Марк носился по дому, вынашивая идею купить все же пистолет, в крайнем случае, для себя…

И в эту ночь творилось нечто невообразимое. Отчетливо слышались шаги, кто-то стучал в стены, что-то падало и разбивалось, но на самом деле все было цело… Окончательно ошалевшие, мы спустились на первый этаж и принялись играть в бильярд, дабы хоть как-то скоротать время, спать в таком бардаке не представлялось возможным.

– Что будем делать, Ива? – Марк хорошо прицелился, хорошо ударил, но шар в лузу не попал. – Как думаешь, что все это значит?

– У меня только одно предположение: это привидения, – я, не целясь, ударила кое-как, но шар точно угодил куда было положено. – У меня валялась где-то книжка про всяких там призраков и вампиров, но не думаю, чтобы там нашлись рецепты борьбы с ними.

– Господи, пожалуй, я скоро и впрямь начну во все это верить! – Марк прислушался к тому, как на кухне кто-то скачет. – Может, пригласим священника?

– Давай сначала попробуем бороться собственными силами, – я настроилась решительно и снова отправила шар куда надо. – Завтра поеду в город, найду библиотеку, может разузнаю что-нибудь стоящее.

– Поедем вместе, – твердо сказал Марк и опять промазал. – Да что со мной такое? – возмутился он. – Я же хорошо играю!

– Ты просто разнервничался и устал, – успокоила я. – Пойдем, попробуем уснуть.

Мы оставили игру и поднялись наверх. Фредерик снова храпел посреди кровати, мы его сдвинули в сторону и, натолкав в уши по килограмму ваты, попытались последовать примеру доженка. С трудом, но это удалось.

* * *

Утром мы проснулись такими разбитыми, будто нас всю ночь пинали ногами. Наспех выпив по литру кофе, сели в машину и отправились в центр цивилизации, преисполненные твердой решимости прищучить наших привидений.

Библиотеку отыскали без труда, в городке она оказалась единственной. Остановив машину у дверей, выкрашенных синей краской, мы ворвались внутрь. В библиотеке было пусто и сумрачно, пахло пылью и мышами, за низенькой конторкой сидела старушенция в очках и что-то писала в толстой тетради.

– Здравствуйте! – выпалила я. – Нам нужна книга про привидений и все такое!

– Вернее, как с ними бороться, – уточнил Марк.

Старушенция пару секунд смотрела на нас, а потом прошептала:

– Сейчас…

Она выползла из-за конторки и, шаркая тапочками, удалилась вглубь книжных стеллажей. Прошло очень много времени, прежде чем старушка вернулась, зато она принесла большую, потрепанную, старую, наверняка, очень умную и правдивую книгу.

– Вот, – старушка положила ее на конторку перед нами. Надпись на обложке гласила: «Как бороться с нечистой силой».

– О, то, что надо, большое спасибо!

Книгу выдали на три дня, но мы заверили, что справимся гораздо раньше.

На улице я почувствовала зверский голод.

– Марк, давай перекусим где-нибудь? – Предложила я, прижимая к сердцу спасительный фолиант.

– Давай.

Немного попетляв по центру цивилизации, отыскали премилое кафе. Внутри было пусто и тихо, а в последнее время мы это особенно ценили. Заказав яичницу, бутерброды, присели за столик и открыли заветную книгу.

– Посмотри по оглавлению, – посоветовал Марк.

– Угу, – я открыла последнюю страницу и зачитала вслух: – Анчутки, барабашки, вампиры, домовые… Слушай, а у нас кто?

– Откуда же я знаю, если я в них вообще не верю!

– А я верю, но не разбираюсь.

– Давай дома почитаем, а то заляпаем еще, некрасиво получится.

Позавтракав, мы поехали по городку закупать все необходимое для изгнания возмутителей спокойствия, решив сделать общую профилактику. Я листала страницы, зачитывая вслух спасительные названия, а Марк прикидывал, что реально возможно достать. Большинство ритуалов разваливались на глазах из-за отсутствия главных компонентов. Где мы, например, найдем сухие лягушачьи лапки? Марк предложил заехать в какой-нибудь французский ресторан, купить там вареных или мороженных и самим засушить. Но одни лапки все равно ничего не решали, да и французский ресторан, наверняка находился где-нибудь в другом городе, посему решили не возиться.

Мы купили три килограмма чеснока, потом немного подумав, еще два. В магазинчике при церкви приобрели тонких свечей, выклянчили большой кусок ладана, какого-то супер масла, священных маленьких булочек, целую бутылку святой воды и букет каких-то засохших веточек, пахнущих очень странно. От переизбытка чувств, Марк прикупил еще подвесную лампаду, с десяток картонных иконок, а потом еще и маленький молитвослов. Все это добро мы затолкали в машину и с чувством выполненного долга поехали домой.

Дом решили укреплять прямо с порога. Марк поднял меня на руки, я дотянулась до дверного косяка и накарябала мелом кривой крестик. Для верности натолкали во все щели чеснока, его имелось в избытке, так что не скупились. В последствии чесноком успешно нафаршировали весь дом, а в камин я собственноручно насыпала грамм триста.

В гостиной Марк прибил небольшую наспех сколоченную полочку и установил на ней иконки, баночки со свечами. Затем мы добросовестно раскрошили ладан, насыпали его в блюдце и выставили на передний план.

В нашей спальне Марк соорудил точно такую же полочку, расставил там оставшиеся иконки и большой пучок свечек. Затем сбегал вниз, обменял наши иконки на те, что в гостиной – они показались ему гораздо красивее. Расколотив последний кусок ладана, он насыпал его в небольшую мисочку и тоже установил на полочке. Букет сухих веточек честно поделили пополам – для спальни и гостиной, всем остальным комнатам пришлось довольствоваться чесноком.

Затем Марк потратил два с половиной часа, пытаясь прибить цепочку с лампадой к потолку спальни, и все-таки добился своего. Я в это время пихала чеснок в бильярдный стол и, к сожалению, не видела этого потрясающего момента. Марк прибежал за мной, схватил за руку и потащил показывать свое достижение: лампада висела! Мы осторожно налили туда масло и проверили – работает ли? Горела как миленькая!

Потом мы стали брызгать повсюду водой из бутыля, а Марк, ударившись в религиозность, сообщил, что для верности результата надо еще и молитвы читать. Но, какие именно, мы не знали. Открыв приобретенный молитвенник, пролистали его. Марк честно пытался разыскать что-нибудь подходящее, потом махнул рукой и принялся читать все подряд. Я разбрызгивала воду, а он ходил следом и гнусавил, видимо, окончательно войдя в роль священника:

– Упокой, Господи усопших раб Твоих: родителей моих, сродников, благодетелей, в скобочках имена…

– Марк, что ты читаешь? – прислушалась я. – Какие имена в скобочках?

– Тут так написано: скобка открывается, слово «имена» и скобка закрывается.

– И вообще, зачем ты читаешь какую-ту заупокойную молитву? Там нет ничего более подходящего?

– Есть еще песнь пресвятой Богородице.

– Надеюсь, ты петь не будешь? Хотя, пожалуй, спой, тогда все призраки точно разбегутся.

Марк обиделся и молитвослов убрал. Убедившись, что сделано все возможное и все пять килограммов чеснока усиленно работают на нас, мы отправились наверх. В спальне Марк зажег свечи, лампаду, мы понюхали ладан, не зная точно, что с ним делать и улеглись спать. Головы шли кругом от несусветного лампадного и чесночного духа, но мы мужественно лежали и ждали результатов. Перепуганная такими странными событиями собака спряталась под кровать и признаков жизни не подавала. Марк заявил, что готов все эти процедуры повторять ежедневно, если это таким образом будет воздействовать на Фредерика.

Постепенно сон нас все-таки сморил. Сколько спали, не знаю, но проснулись как всегда от грохота, этот грохот раздался непосредственно в нашей спальне. Хорошо отработанными движениями мы: а) вскочили на ноги, б) зажгли свет, в) быстро огляделись по сторонам. Оказалось, это с потолка отвалилась на славу прибитая лампада и рухнула на полку, разбив мисочку с ладаном.

– Господи, слава тебе, – выдохнула я. – Это всего лишь лампада!

– Ничего себе «всего лишь»! – воскликнул Марк. – Да я чуть не скончался, пока прибил ее!

– Но, хорошо, что это не привидения.

Словно в ответ на мои слова, снизу раздался до боли знакомый грохот.

– Ты по ним скучала? – съязвил Марк. – Они не заставили себя долго ждать.

– Но, почему? – изумилась я. – Неужели им под силу выдержать столько чеснока, если мы из-за него едва живы! Может, мы сделали что-то не так?

Марк пожал плечами и ногой задвинул вылезшего из-под кровати Фредерика обратно. Я взяла библиотечную книгу и принялась выискивать, что же там было насчет чеснока.

– Марк! – воскликнула я. – Мы все напутали! Надо было цветы чеснока, причем дикого, а не сам чеснок!

– Где мы их возьмем? Я даже не знаю, как они выглядят… – Марк задумался и рассердился. – Да какая разница, все равно, наверное, воняет одинаково!

– Значит, есть разница, раз пишут.

– Ива, мы загадили чесноком весь дом, неужели призракам этого мало и им нужны еще и цветы?

– Честно сказать, не знаю что именно им надо. Может завести черного кота? Говорят, помогает.

– А черная собака уже не то? Не та компания? Если ты заведешь еще и кота, я уйду из дома, Ива, я не шучу!

– Нет, нет, – поспешила я успокоить, – Фредерику не понравится, если здесь появится еще и кот, он такой ревнивый.

– Слава богу, хоть мнение Фредерика имеет для тебя значение!

Измучавшись от чесночного духа и бесчинств привидений, мы проворочались полночи, но усталость и предыдущие бессонные ночи дали о себе знать и мы не уснули, а скорее провалились в сон.

* * *

Утром проснулись оттого, что внизу кто-то громко колотит в двери.

– Сколько времени? – подскочил Марк.

– Почти одиннадцать… – зевнула я.

– И что, эти проклятые призраки до сих пор не уймутся?!

– По-моему, в двери дубасит телесное существо.

Натянув халаты, мы поползли вниз. Возмутителем спокойствия оказался почтальон. Когда мы открыли двери, бедняга так отшатнулся, что едва не рухнул со ступенек. За ночь мы с Марком успели принюхаться, а ни в чем не повинному почтальону в нос ударила густая волна чесночного духа.

– Вам телеграмма, – с трудом выдавил он.

– Спасибо, – я наспех расписалась, где положено и захлопнула дверь. Не хватало мне еще и бесчувственного почтальона на пороге.

– Что там?

– Сейчас прочитаю, – я протерла глубоко спящие глаза и присмотрелась к буквам. – «Писала письмо тчк не дождешься ответа зпт еду сама прибываю 18 в 12 тчк 20 поезд 13 вагон 7 Божена».

– Что означает эта шифровка? – заинтересовался Марк.

– Это означает, что моя старинная подруга писала мне письмо, на которое не дождалась ответа, наверное, потому что я никакого письма не получила, и теперь едет к нам в гости собственной персоной, – мрачно изрекла я. – Божена… ее еще в школе называли: «Стихийное бедствие».

– Что, неужели есть еще кто-то покруче тебя? – изумился Марк.

– Не волнуйся, до меня ей далеко. Божена моя единственная настоящая подруга. Я так переживала, когда они с семейством переехали в Варшаву, просто ужас как страдала.

– Но ты почему-то не рада ее приезду, тебе же так хотелось опробовать комнаты для гостей.

– Я рада, но… понимаешь, Божена трусиха, каких свет не видывал и боюсь, что после того, как она проведет у нас хотя бы одну ночь, старинной подруги у меня больше не будет. Кстати, какое сегодня число?

Марк задумался и ответил:

– Восемнадцатое, – потом посмотрел на часы и добавил: – Половина двенадцатого.

– Быстрее! – завопила я. – На вокзал!

Одеваясь и допивая кофе одновременно, Марк вылетел заводить машину, а я бросилась приводить в порядок дом, дабы сразить Божену на повал, хотя и понимала, что ее наверняка сразит не столько вид, сколько запах…

* * *

На подъезде к вокзалу, Марк вспомнил, что забыл спросить у меня фамилию Божены или о том, как она хотя бы выглядит.

Поезд номер тринадцать давно пришел, пассажиры разбрелись по перрону и зданию вокзала. Марк в отчаянии метался, не зная, что делать, а потом бросился к справочному бюро.

– Девушка, – выпалил он, – дайте, пожалуйста, объявление!

– Говорите, какое.

– Божена, подойдите к справочному бюро.

– А какая именно Божена? Поезд прибыл из Варшавы, сейчас сюда сбежится с десяток Божен. Как ее фамилия?

– Дело в том, что я не знаю… – и тут Марка осенило. – А вы скажите: «Божена Стихийное Бедствие», должно сработать.

Девушка пожала плечами, но сообщение в эфир выдала.

Глава седьмая: Новости от Божены

«Мальтийский Замок» блистал, как новая монета и вонял чесноком на всю округу. Я навела ослепительный порядок, что уж говорить, хотелось пустить пыль в глаза подружке и доказать, что в жизни я тоже кое-чего добилась. Пускай у меня не было четырех мужей, с коими я поддерживаю дружеские отношения, как Божена, но зато у меня есть вот такое королевство с принцем в потрепанном лимузине.

Когда я заталкивала праздничный обед в духовку, послышался шум подъезжающей машины. Двери в «Замок» были распахнуты настежь, но не потому, что я такая безумно гостеприимная, просто хотелось хоть немного выветрить нашу усиленную борьбу за спокойный сон.

– О! Вот вы где теперь живете! Теперь понятно, почему вы не получили моего письма, я же писала на старый адрес!

Как я давно не слышала Боженкин голос! Я пыталась выглянуть в окно, коленкой помогая обеду удобнее расположиться в духовке. В поле видимости мелькнула копна белых кудрей – значит, теперь Божена блондинка…

– Ива, ты где? – крикнул Марк.

– Здесь я! – наконец-то удалось захлопнуть духовку. – Уже иду!

– Как у вас здесь потрясно! – слышались возгласы Божены.

Я вылетела из кухни и бросилась на шею старинной подруге. Она в долгу не осталась, Божена сграбастала меня в охапку и даже немного приподняла над полом. Она была на голову меня выше и гораздо шире в плечах, но ей каким-то непостижимым образом удавалось казаться хрупкой и беззащитной, особенно в обществе мужчин.

– Ивка, ты совершенно не изменилась, – она отстранила меня, разглядывая. – Все та же безвкусная прическа и платье модели «мешок с оборочкой». Ну, как мне на тебя повлиять?

На Божене были ярко-красные брюки и такого же цвета жилет с белой блузкой, а на ногах белые туфли на таких каблуках, какие мне и не снились, плюс огромные белые пластмассовые серьги, плюс белые волосы, плюс красная помада. Что уж тут говорить, мне до нее, как до Луны.

– Ничего не могу поделать, – развела я руками, – такая уж я уродилась. Ты лучше расскажи, как Марк тебя нашел? Я вспомнила, что не описала тебя и даже не сказала фамилии только тогда, когда он уже уехал.

– Да, но ты не забыла назвать ему эту идиотскую кличку: «Стихийное Бедствие»! Сижу я, значит, на своих чемоданах, не в силах сдвинуться с места, называю тебя, подружка разными словами, и вдруг слышу объявление: «Божена Стихийное Бедствие, подойдите к справочному бюро!» Нет, ну ты представляешь? Как тебе это нравится? Я бегу, побросав свои чемоданы, на ходу придумываю тебе месть и вижу вместо тебя совершенно потрясного сероглазого шатена. И когда он сказал, что его зовут Марк, я поняла, что это именно тот самый Марк, про которого ты мне писала.

– А что она про меня писала? – заинтересовался потрясный сероглазый шатен.

Я сразу же вспомнила свои восторженные визги на пяти страницах о том, как я познакомилась с самым лучшим мужчиной на всем белом свете и, если через три дня он меня не бросит, я буду самой счастливой женщиной на этом же свете.

– Божена, не смей! – предостерегла я. – Не смей, говорю!

– Ну, почему же? – упорствовал шатен. – Мне очень даже интересно.

– Ладно, не буду разглашать все секреты, давайте, скорее показывайте дом.

Пока Марк таскал из машины нескончаемый багаж (по его количеству можно было предположить, что приехала она навсегда), я водила Божену по дому, взахлеб распространяясь, как же нам крупно повезло, а Божена все время принюхивалась. Наконец она не выдержала и, прервав мои хвалебные песнопения, спросила напрямую:

– Ива, чем у вас тут так воняет?

– Чесноком, – скисла я. Значит, проветрилось плохо…

– Насколько я тебя помню, ты не очень-то любила чеснок, – она снова принюхалась и добавила: – тем более в таком количестве. Давай, выкладывай, что тут у вас?

– Ничего особенного, чеснок любит Марк, он его трескает с утра до вечера.

– Не ври. От него, конечно, тоже разит за версту, но только от одежды, он пропитался этим запахом, но не более. И я уверена, никто не смог бы прожить три года с человеком, который с утра до вечера трескает чеснок.

– Два с половиной, – поправила я.

– Не важно, давай, выкладывай.

– Я тебя уверяю, ничего особенного.

Мы как раз проходили мимо гостиной, Божена затормозила, и уставилась на полочку с иконами и прочими причиндалами.

– Так, так, – медленно произнесла она и я поняла, что подругу придется терять прямо сейчас. Я даже пожалела, что Марк так долго надрывался, вытаскивая ее чемоданы, ведь через полчаса их придется заносить обратно в машину.

– Ну-ка, иди сюда.

Божена поволокла меня на кухню – место сообщения всех тайн и секретов. По пути она затормозила у своих сумок и, покопавшись, извлекла на свет бутылку розового вина. На кухне она ловко ее вскрыла и разлила вино по бокалам, а не мимо, как это обычно делаю я.

– Давай за встречу.

Мы чокнулись и выпили.

– Теперь рассказывай.

Что мне оставалось делать? Я выложила ей все, как есть, поспешив заверить, что гробы из дома увезут прямо таки с минуты на минуту.

– Думаешь, это из-за гробов? – отчего-то не думала пугаться Божена.

– Не знаю, но до того, как Марк их притащил, все было в порядке, все спокойно.

Божена глубоко задумалась, а я напряженно наблюдала за ее реакцией. Наверное, уже выбирает, в какую гостиницу перебраться…

– Не думаю, что это связано с гробами, – наконец произнесла она, – хотя все может быть, надо выяснить, в чем тут дело.

– Выяснить? – я решила, что ослышалась.

– Разумеется, надо выяснить, что это за призраки, что им нужно, выйти с ними на контакт, договориться, найти общий язык…

Моя отвалившаяся челюсть стукнулась об стол.

– Я понимаю твое удивление, ты же помнишь меня, как истеричку, падающую в обморок при каждом шорохе, но мой третий муж Войтек, ты помнишь, я писала тебе и присылала фото?

Я порылась в памяти и кивнула.

– Так вот, Войтек, намучавшись с моей трусостью, сказал, что самый простой способ перестать бояться, это изучить предмет своих страхов. И мы вместе занялись изучением оккультных наук и магии. Это действительно помогло, я так же избавилась от страха перед старостью и одиночеством. Я осознала, что впереди у меня вечность и крайне глупо тратить часть прекрасной вечной жизни на какого-то там Войтека…

«И появился какой-нибудь Марек» – мысленно вставила я.

– …и в моей жизни появился Владислав, – продолжила Божена, – кажется, это действительно он, тот самый Единственный… хотя, если честно, мужчину своей мечты я увидела сегодня, около справочного бюро, но он оказался твоим мужчиной. Ты представляешь, как несправедлива жизнь?

– Ну, почему же? – не согласилась я. – Мне, например, очень даже нравится.

Мужчина мечты заглянул на кухню и пробурдел:

– Даже не представляю, как буду затаскивать все эти чемоданы наверх!

– А все и не надо, – мгновенно преобразилась Божена.

Это просто уму не постижимо, как у нее так получается? Только что это была растрепанная тетка со стаканом вина в руке и вдруг, это уже очаровательная хрупкая блондинка с бокалом шампанского!

– Необходимые мне вещи всего в двух сумках, остальные чемоданы можно сложить в гостиной и я буду брать, что мне понадобится.

– Так, какие сумки отнести наверх? – этот бесчувственный чурбан был озабочен только своим здоровьем и не реагировал на очарование Божены. Мне даже стало обидно за подругу.

– Одна с белыми розами, – проворковала Божена, – а другая черная, с пантер-р-рой!

– Ага. – Марк скрылся из вида, а Божена вздохнула:

– Господи, ну как тебе удалось охмурить такого мужчину, как? Расскажи, пожалуйста.

Я обрадовалась, что привидения отошли на второй план.

– Расскажи, как вы познакомились? – Она налила еще вина и пододвинула мне бокал.

– Был страшный ливень, – ударилась я в воспоминания, – я возвращалась со дня рождения, где все так перепились, что никто не смог отвезти меня домой. Было поздно, автобусы не ходили, может, конечно, и ходили, но не для меня. Зонта у меня не имелось, я стояла посреди пустой шоссейной дороги и громко ругалась вслух. Потом увидела одну единственную машину и решила ее не упускать. Я вылезла на середину дороги и встала, растопырив руки в стороны, чтобы уж точно не проехали мимо. Это и был Марк. Кажется, он страшно перепугался, увидев меня ночью, в свете фар. Прическа осталась в далеком прошлом, причем на волосы я вылила столько лака, что они не висели, как положено порядочным мокрым волосам, а бодро торчали в разные стороны. Ну, в общем, ты представляешь себе это зрелище. Короче, перепуганный до заикания Марк, усадил меня в машину, мы проехали три метра и авто заглохло. На дороге мы проторчали до утра, пока проезжавший грузовик не отволок нас в город. Вот, так и познакомились.

– Потрясающе, – вздохнула Божена. – Просто несусветное везение! Всю ночь в машине с таким мужчиной!

– Да, но тогда я так не думала. Откуда я знала, может он какой-нибудь маньяк? Тем более я так изгадила своей мокрой одеждой и грязными ногами его чистенький салон, что не мудрено, если бы он заманьячил хоть раз в жизни.

– Все, чемоданы я оттащил в гостиную, а сумки наверх, – заглянул на кухню несостоявшийся маньяк. – Все пьянствуете?

– Ага, хочешь? – предложила я.

– Хочу, – он присел на свободный стул. Я налила и протянула бокал Марку.

– За встречу и знакомство, – улыбнулся он.

– Да, за знакомство, – проворковала Божена. Она выпила и поставила бокал на стол.

– Ну, как тебе дом, Божена? – спросила я.

Мне не терпелось узнать ее мнение, обидно, если впечатление на нее произвел только один Марк.

– Честно говоря, не удивлена. Приобрести такой домище, да еще и с полным набором приведений под силу только тебе, Ива. Ну, что же… – она махнула рукой и столкнула свой бокал с вином себе на колени.

– Фу ты, черт! – Божена вскочила, отряхиваясь. – Я сейчас! Переоденусь!

Марк наблюдал за всем этим с доброй улыбкой.

– У вас действительно много общего, – сказал он, когда подруга выбежала из кухни.

– Как тебе Божена вообще?

– Довольно экстравагантная особа, – пожал он плечами, – не знаю, я ее еще не совсем разглядел за этими чемоданами… Слушай, сколько у нее вещей, просто поразительно! Она что, приехала к нам на три года?

– Не знаю, она ничего не сказала. А ты ей очень понравился.

– Я это заметил, но очередной муж в моем лице ей не светит, я уже занят.

Я расплылась в собственнической улыбке и почувствовала запах гари.

– Мой обед! – воскликнула я, бросаясь к духовке.

– Кажется, мы опять будем обедать чипсами, – вздохнул Марк.

– Я скормила их Фредерику!

– А что там хотя бы было? – полюбопытствовал Марк. – Можно узнать, чего нам скушать не придется?

– Я запекала буженину.

– И ты ее спалила? – застонал Марк. – Злыдня!

– Что у вас тут? – Вернулась переодетая Божена. Теперь на ней был короткий голубой халат, расшитый белыми цветами.

– Да малость мясо сожгла, – посетовала я, убавляя газ, – но, может еще не все потерянно.

– Ой, я же совсем забыла! – воскликнула Божена. – Я же вам гостинцев привезла! Пирог, бигос, жареного карпа! Я сейчас! – она снова исчезла.

– Бигос? – заинтересовался Марк, мысленно уже съевший горелую буженину. – Что это такое?

– Вкуснятина! Божена вообще потрясно готовит!

– Ну вот, ты уже начинаешь перенимать ее словечки. Пожалуйста, только не вздумай выкраситься в белый цвет.

– Какая у нее замечательная фигура, – завистливо вздохнула я. – Просто блеск.

– Ива, я тебе поражаюсь. У тебя что, начисто отсутствует ревность и эта, как ее? Женская зависть к другой женщине?

– Да у меня ее полно, – заверила я. – Я уже вся обзавидовалась, как только Боженка вошла.

Марк махнул рукой и допил вино, пока я его куда-нибудь не перевернула.

– Вот, – Божена принесла свертки и кульки. – Ива, помоги мне все это нарезать и разложить.

Мы принялись извлекать на свет кулинарные изыски, заодно порезали и буженину, обкромсав то, что сгорело.

Напировавшись до отвала, я отправилась помогать Божене разбирать вещи, а на Марка повесили мытье посуды. Заодно я показала подруге спальни, комнаты для гостей, а так же знаменитый балкон.

– Видала сколько антиквариата? – с гордостью кивнула я на большое кресло с ножками в виде львиных лап, стоявшее в ее комнате.

– Да уж, – Божена осмотрелась. – Неужели хозяева все тут так и оставили и не попросили доплаты? Кстати, сколько вы заплатили за дом?

– Триста пятьдесят тысяч.

– Странно, я думала, такой домина должен стоить гораздо дороже.

– Я тоже так думала, но нам просто повезло.

– Это верно. Слушай, а ты все еще продолжаешь рисовать?

– Еще как продолжаю, недавно я закончила две картины, одна называется «Мальтийский Замок», а другая «Леди Лаура».

– Леди Лаура? Это кто?

– О, это еще та история! Пойдем на балкон, я тебе все покажу и расскажу.

Сбегав в кабинет, я притащила почти уже высохшие творения и картину, найденную за шкафом. Всем этим я собиралась потрясать Божену.

– Вот, смотри, – я положила картины на плетеный столик. – Вот эту, «Мальтийский Замок» я нарисовала сразу, как увидела этот дом. Смотри, на балконе стою я.

– А что это на тебе надето?

– Мальтийское платье. Не знаю, как именно оно должно выглядеть, но представляю так. А это Марк на коне, правда, здорово получился? Он говорит, что я могла бы нарисовать его и покрупнее, но куда уж крупнее? А вот, смотри, это леди Лаура.

– Вот это да! – ахнула Божена. – Потрясно! Слушай, Ивка, да у тебя талант!

– А ты сомневалась? – надулась я от гордости. – Правда, хорошо получилось?

– Это не то слово! Получилось просто несказанно! Дух захватывает! Кажется, что еще немного, и она бросится вниз!

– А она и так бросилась.

Я рассказала историю, услышанную от Романа, и так увлеклась выдумыванием подробностей, что можно было подумать, будто я собственноручно спихнула Лауру с балкона и поэтому мне все так хорошо известно.

– Потрясно! – выдохнула Божена. – А почему ты решила, что у нее именно светлые волосы?

– Не знаю, просто представляю ее вот так, – я протянула ей третью картину с девушкой и догом.

– Тоже ты нарисовала?

– Нет, что ты, это старое полотно, да и мастер писал такой, что мне до него… в общем, я так не смогу.

– Да ну, прямо, твои картины в сто раз лучше. Обставила ты этого мастера, Ивка, не сомневайся. А девушка и вправду очень красивая и такая собачища…

Божена отвлеклась от созерцания картины и посмотрела на Фредерика, он втаскивал на балкон носок Марка.

– Интересно, – она посмотрела на картину, потом на Фредерика и снова на картину. – Насколько я тебя знаю, чувство здоровой зависти не когда не было твоим достоинством.

– Теперь стало. Я прямо-таки помешалась на мечте сделаться настоящей замковладелицей.

– Что ж, вполне достойное занятие, но почему ты начинаешь с собак, а не с себя?

– В смысле?

– В самом прямом. Сделай прическу, надень нормальное платье, ты же вон, нарисовала себя на балконе в мешке покрасивее, чем обычно, и полдела сделано.

– Ты так считаешь?

– Разумеется. Хочешь, я тебе помогу?

– Давай.

Я отняла у Фредерика недоеденный носок, и мы отправились делать из меня герцогиню. Божена не поленилась сходить вниз в гостиную, порыться в своих чемоданах и притащить кучу всяких вещей. Бросив все это на кровать, она махнула рукой:

– Выбирай.

Я сразу же схватила шелковое вечернее платье с аппликациями в виде парчовых перьев.

– Пожалуй вот это подойдет, как ты думаешь?

Божена посмотрела на меня, на платье, вздохнула и кивнула головой. Платье оказалось мне велико, но Божена подвернула, подколола и получилось шикарно! Потом она подложила в свои туфли ваты, чтобы они стали мне по размеру.

– Так, теперь лицо, – она усадила меня в кресло, поближе к свету и достала свою косметичку, размерами со спортивную сумку. – Сейчас ты у меня станешь не только герцогиней, ты у меня королевой станешь.