Текст книги "Собрание сочинений в 7 томах. Том 2. Зимние кутежи"

в честь а

 
ты а чиста ты лист язык листа
ты тайна та —
зачем
я больше жизни?.. —
 
 
чище
а – а себя
 

|18 октября 1964|

путь

 
Когда нас никто не любит
начинаем
любить матерей
 
 
Когда нам никто не пишет
вспоминаем
старых друзей
 
 
И слова произносим уже лишь потому
что молчанье нам страшно
а движенья опасны
 
 
В конце же – в случайных запущенных парках
плачем от жалких труб
жалких оркестров
 

|1958|

эпитафия божьей коровке
(из “сказок на открытках”)

 
Дед у покойной
был Ягуаром.
Он был заколдован
и превращен в Черепаху.
У Черепахи
родилась внучка, —
крохотная,
с крылышками,
похожая по окраске на деда.
 
 
Очень жаль, что она
так рано скончалась.
 

|1958|

сказка тебе – на прощанье

[и. е.]

 
В церкви играли
в прятки.
Маленькая золотоволосая девочка
пряталась за аналоем.
 
 
Я долго ее искал.
Свечи горели
просто и ясно.
 
 
Вечером приблизилось пенье.
Я стоял
в толпе у дверей
и вдруг заметил,
 
 
что плачут давно уже все.
 

|1960|

сад ноябрьский – малевичу

 
состояние
стучаще-спокойное
действие
словно выдергиванье
из досок гвоздей
(сад
будто где-то вступление ярого-Ока
сад)
 

|1961|

кутеж-западня

[т. с.]

 
осень такая
да город такой и такая судьба:
 
 
встреча – разверзтость. . —
 
 
в мире как будто в листве бесконечной
цветущий и мокрый распад нескончаем:
 
 
есть подставимые в радости
есть замещаемые —
 
 
но руслами ставших пригодных для горя
не заменить
 

|1962|

лес старинный

 
A – бог среди звуков
среди деревьев
 
 
поляна
 
 
(A) в круге – старинная тьма
по образу леса
 
 
Ā – единица Руси
белая в чаще
осина
 

|1963|

три записи

1.

 
и словно сдув с ромашек пух
смотреть друг в друга оборачиваемся —
соседствовало сердце просто
с упором ног – как мякоть равнозначная
 

2.

 
в деле любви возвращаются ласково
словно в черемуху детство
и будут оленем в огне моисеевом
где глаз человечен
как сердце и ум
 

3.

 
и словно для меня глубокого
доспехи выдумать возможно —
чужим казался свет колен:
как будто смутно снился цинк
при шепоте: “цари… царевич…”
 

|1963|

дерево: набросок

 
дерево
при неверной стезе георгин
при цепочке из слабой
словно оборванной ниточкой
птица
при дереве
 

|1963|

стихи к танцу

 
дразнит
голубя бок
сходством с даргинскою свадьбой:
о милый
ги —
 
 
(как лаской возможно
ранить душу как жабры
ай друг) —
 
 
и очагов
нарцисских потрескиванье
сухих:
о ай
 

|1964|

январь: с кутежа

[д. м.]

 
звезда в снегу
и в небо из сугроба
звезда! —
 
 
и городская даль
где музыка пустыня стены музыка
 

|15 января 1964|

стихи с пением

Первый голос

 
просто облако есть просто дерево
просто поля и дома
(и все они тут как и ты)
и все они тут же как я
 

Второй голос

 
отъехал от дерева и навсегда удалился от леса
что-то взлетело в нем от реки
(птицы исчезли прозрачнее травы)
его уж все меньше —
 

и:

Хор

(Пение без слов, возрастающее постепенно.)

|22 сентября 1964|

к кутежу живописцев
(вместе с а. з.[10]10
  А. З. – художник Анатолий Зверев.


[Закрыть])

 
одеты в раны есть: и цветниками – бога
где красные от ветра чумового
соединимые следы!
ах так кричать – похожим быть на пену
кровавую – то тут то там
(пуста Москва как поле декабря
и как обрывки свиста
гуашей – тонко – дрожь)
 

|1964|

ласка полыни

 
а поле: больница-мельница!
и словно в углу
ветка полыни:
 
 
будто в день зимний
пальцы
отдельно —
 
 
в муке́
 

|1964|

зимний кутеж

 
а пить – как будто в Лете спать:
 
 
с лицом чужим
как бы натянутым:
 
 
над местом не-вещественным
опасным
 
 
и озаряться в той реке
огнем незримым тьмы
 
 
ты там мой друг
в беспамятстве сказавший:
 
 
“как жить? да шкурой на базаре торговать
своею
 
 
золотой”
 

|1964|

место: пивной бар

[а. в.]

 
ты пьющий – значит спящий! —
 
 
в себе – как в матерьяле сна:
в горячности своей: ты – спящий сном
в т о р ы м:
 
 
(а их – мы знаем – три
последним будет – т р е т и й):
 
 
ты спящий сном – пока что: избранным! —
 
 
как он глубок! он даже там – где место есть:
без памяти! —
 
 
и – как он длится!
как слоист и темен! —
 
 
о этот ветр! – от мира укрывающий:
 
 
на время – как заброшенных детей
 

|1965|

январь сугробы кутежи

[г. а.-в.]

 
чтоб был декабрь на дне итога года
ронялось все: болезни вьюга как бумажки
и лампы свет
московско-деревенской
(а человечные мои вы были листья павшие
спасающие!)
и словно свет ножа сухого
концом касался взор
и января цельнейшего вчера
уже надрезы смотрятся
на легкомысленных столь быстро наносящих
да юно-беспорядочных пока
 

|24 января 1964|

страницы дружбы
(стихотворение-взаимодействие)

(С просьбой вложить между следующими двумя страницами лист, подобранный во время про гулки).

 
звезды имеют поверхность
 
 
как я
 
 
притронься
 
 
(я)
 
 
(ты)
 

|1964, сентябрь|

без названия

[иву боннфуа]

 
река – уже иная – окружает
в нас превращая многое
в свои иные волны
и холодна
 
 
прозрачна и едина
и поздно говорить: “мы там”
она одна одна
 
 
Нет-Чистота
 

|30 января 1965|

поэту розы поэта
(к 40-летию к. богатырева)

 
Rose, oh reiner Widerspruch, Lust…
 

R.M. Rilke

 
в том Городе-Репейнике-Железном
где сумерки как души птиц
где окна-розы – монологи Сафо
распахнуты тобою:
 
 
светом-в-Свет —
 
 
там из лица-ли-своего-окна
во сне в себе ты знал узоры осторожные
в краях других мелькнувшие когда-то
легчайшей светонадписью:
 
 
под веками ничьими
сны ничьи
 

|12 марта 1965|

к портрету работы владимира яковлева

 
бывает сон как зренье
забвение как слух —
 
 
бывает: память – языком в беспамятстве! —
 
 
когда как вещь ты есть —
свет-проруби-оттуда:
 
 
лица не разрывая!.. —
 
 
(огнем-за-кровью-зна́ком)
 

|31 августа 1965|

снег в саду

 
чиста проста
глубоко и почти без места
и тих и незаметен
светлы и широки
 
 
сплю весь
и – сейся
 
 
мерцать замешиваться взорами
 
 
и сеется
 
 
и суть
 

|31 января 1965|

д. д. и м.н. бурлюкам: на прощанье

 
двумя ореолами смутными
где-то в тумане светящие:
 
 
откуда? кому?..
 
 
а в сердце два облика
гнезда из света:
для черт велимировых
и для загара кавказского
Второго Великого:
 
 
такими – соборными
вы виделись нам
в облаке яви – при нас удаляющемся:
 
 
средь отблесков августа
 

|27 августа 1965|

Москва, гостиница “Националь”

на тему божидара

 
а маска на ветке – лица тонина́:
жизнь – боль на копье! —
 
 
и душа на копье:
 
 
(Лес-Мирозданье с единственной птицей:
 
 
с криком-душой)
 

|26 августа 1965|

дом гоголя: ремонт

 
а в полночь
знаки выступают
из укрываемых – как под плащом – порезов:
 
 
(они и в мыслях
здесь – всегда):
 
 
подобно каплям крови птичьей! —
 
 
и в вяло-брошенной душе московской тьмы:
 
 
“РЕМОНТ
ДОМ ГОГОЛЯ
РЕМОНТ” —
 
 
как лампы красное миганье
 

|1966|

ночь: москва как табор

[г. алавердову]

 
спят – словно доски сыплющиеся
и пыльные и золотые
 
 
и как свисающие весла
 
 
спят: ударяясь
 
 
сыплясь: спят
 

|1966|

к свадьбе друга

 
друзья
 
 
сегодня серебряный день
будто по снегу Очакова
слезы тюленьи струятся
 
 
счастье мучительно
день намекает на образ его:
 
 
оно чтобы длительным быть
удерживает себя от прозрачности —
 
 
как от конца!
 
 
позвольте же к ней не стремиться
позвольте вглядеться
сквозь это ненастье сегодняшнее
в вашу судьбу удаляющуюся —
 
 
что – ей желать?.. – прояснения длительного:
 
 
лишь – к завершению жизни! —
 
 
да скоры не будут
и радость и горе —
 
 
в содействии этому
 

|1966|

крч – 80

(к 80-летию а.е. крученых)

 
о есмь
твоя поверхность
горящая невидимо
от соприкосновения не-есмь —
 
 
хрустит
поэту имя создавая:
 
 
крч
 
 
крч
 
 
крч
 

|9 февраля 1966|

иная роза: для анри мишо

Ensuite elle fut prise dans l’Opaque.

H. M.

 
иная роза есть – душа родного рода!
о роза – добелевшая трубя
вплоть до моей тоски! —
 
 
о рода зрение:
 
 
до глаз моих болящее! —
 
 
как некогда
как в дни простого горя:
 
 
сыновьего и полевого:
 
 
в е щ а м и б о г а посещаемое
 

|1966|

пять матрешек
(на рождение сына андрея)

Что смотреть ходили вы в пустыню?

трость ли, ветром колеблемую?

Лк. 7:24

1.

 
есмь
 

2.

 
благодарение
воздуху – чреву вторичному
 

3.

 
идеей
Ты нас окружаешь
как шелком
 

4.

 
во Времени мы – как в составе
покрова
Природы
 

5.

 
Собой
Окружи
 

|22 ноября 1966|

рябина-возглас

о лепета ярко-прозрачного: в небо направленного – буря! – о в крапинках крови широкое знамя! – о возглас: шумяще-алеющий воздух!..

|1966, сентябрь|

пьеру эмманюэлю: запись, сделанная при переводе его стихов

 
и за ненужность вещи за бумажку
переживаешь с каждым днем все чаще:
 
 
бумагу рвешь: “ведь сам не отличаюсь”:
 
 
как беден карандаш!.. —
 
 
и кто же клюнет изнутри
вещь нищего? —
 
 
и кто заговорит?..
 

|1966|

поэт

(б. л.)[11]11
  Б.Л. – Бенедикт Лившиц.


[Закрыть]

 
в жертву J.S. (есть такая о б е р т к а)
заверните вы розу для Votre Mignonne:
 
 
эта т р я п к а к р о в а в а я —
ваших стихов переводчик:
 
 
Командора Чугунного был он со-ратником:
 
 
13-й год
 

|1966|

прогулки под новгородом

 
поля не сшиты кое-где
и окна рощ на них направлены
по-дионисиевски там
светла раскрытости возможность
душевно-радостно близка:
ах что откроют? белизну?
поляну ли – в иную родину?
по шву – похожие на слезы
откроются ли – вдруг – ручьи
 

|1966, ноябрь|

третий кузнечик
(к “кузнечикам” в. хлебникова и э. каммингса)

[сыну андрею]

 
трепещет знак-кузнечик
над полем и под небом! —
 
 
(знак – Разуму: быть стражем!
самим собою быть) —
 
 
знак препинанья
из окрасок двух:
 
 
немного Поле
и немного – Бог
 

|1967|

два портрета

1. Л. В.

 
ци к л о н о м Б дыша как будто
живет выдерживающий этот
он странно-легок: говорит он пустяки все время
а сам – собранье ран
 

2. В. Ш.

 
итальянская гибкость
человека из родины Батюшкова!
в нем затеряны суставы разбитые
как жерди в реке
 

|1967|

стихотворение-пьеса
(вещь для сцены)

 
Пустая сцена, освещенная слабо.
 
 
Близкий голос (нечто вроде: “ааа”), как бы
ничего не выражающий.
Долгая пауза.
 
 
Удар – как об стену – за сценой.
 
 
Обрывок (в то же время – “цельный”) бессловесного хора, напоминающего молитвенное песнопение.
 
 
Сильный удар – как об стену – за сценой.
Долгая пауза.
 
 
Далекий крик ужаса – по возможности
“беспредельного”.
 
 
Свет на сцене усиливается до максимальной яркости.
 

|1967|

к одной из годовщин потери

 
сидишь в качалке: о тоска невыразимая!
укачиваешь
сам себя
себе выдумывая мать… —
 
 
теперь уже – саму В с е л е н н у ю
 

|9 июля 1967|

человеко-переводы

 
а х р а м и т и ш и н а – как перевод
п о р е з о в
(иносказание) пустот – твоих:
 
 
о т и ш ь: просторов – ран!.. —
 
 
и гул – в тебе – распадов: в е т е р – хр а м
 

|1967, ноябрь|

утрилло
(надпись к фотографии)

[и. вyлоху]

 
а жизнь проходила
(как холст – высыхал) —
 
 
казалось: из пропасти света полуденного
должен пробиться
иной: не-цветной:
 
 
даже лучом не рисуемый! —
 
 
как в уличной песенке
жизнь проходила!.. —
 
 
и думалось: “да”… – и рука опускалась
в сиянии дня – как во тьме ежедневной:
 
 
и – головою клонящейся – было:
 
 
полнее сознания: “нет”
 

|1967|

запись – к циклу “полей”

[и. в.]

 
было же нечто и в поле:
 
 
жившее как и и с у с в человеке:
 
 
это – давно уже вынуто! —
 
 
словно особое горе слабеет
в смутной фигуре-во-сне-материнской… —
 
 
ныне – такое оно удаляющееся:
 
 
поле пустующее! —
 
 
/как горе – без слова/
 

|1968|

к празднику в детстве
(марку шагалу: строки, набросанные к его несостоявшейся выставке; москва, 1967)

 
о р о з а д е т с т в а!
ты – очаг:
 
 
огневоротом отдаленный
в шумящем празднике семьи! —
 
 
тебя
приснившуюся
 
 
дарю:
 
 
шагалу:
 
 
с восхищением
 

|1967|

служба: бумаги: ночь

[г. натапову]

 
а ж и л ли? – б ы л всегда в у с т а л о с ти:
 
 
оказывался – то головою
то полностью:
 
 
во вьюге-смерти! —
 
 
незримой словно меловой:
 
 
и все же – возвращался в явь:
 
 
случалось – в обществе…
а чаще:
 
 
в часы ночные: за столом
 

|1968|

куст розы в татеве

 
роза Мария-дитя
в трепете
трепетом
печься на солнце пока заставляющая
Отчую кровь —
 
 
(неведомо:
раня
бия —
христодети!..)
 

|1968, август|

Армения

максу эрнсту: роза-двойник

 
пробито – и словно не в солнечный свет
а в свет-в-Идее
пробито – и помещена
роза-двойник: словно в комнате
 

|4 декабря 1968|

пьеру эмманюэлю: два голоса

1.

 
– откуда же река такая Смерти:
такой безмерный Сон! и весь – не Твой
 

2.

 
– не Сон – а вся твоя душа
не ты а Я в тебе ее Просматривал
 

3.

 
– откуда же об этом знаю я?
 

|1968|

М. К

 
и женщина в которой:
 
 
просматриваются стеклянные пространства:
 
 
как чисто там и пусто:
 
 
(как на странице:
 
 
здесь)
 

|1968|

спокойно: дорогое немногое
(надпись на книге)

[пьеру жану жуву]

 
есть пробужденья зимний час
есть тот и этот друг – как будто свет дневной
в верленовом “la neige incertaine”
есть нищенство – тепло страдания:
 
 
и есть – “Sueur de sang” —
 
 
и все легко – как редкий снег – впопад: меж
мыслью и другой:
 
 
соседствует
и составляется:
 
 
напоминанием достаточным —
 
 
о с в е т е что в о тьме
 

|1968|

оттиск: тополь

 
о Дерево – ты Божий сон приемлемый глазами
первичнее чем Ум-мой-Сон —
из более ты ранних Божьих снов! —
на стыке перемены Сна
отечески шумишь – дитя в Господней памяти
 

|1 февраля 1969|

хуану миро: пузыри гласных

 
и вот за Желтым нарисованным
я сплю и “спите ноги – говорю —
и спите руки”
и гласные И раз и Е и О и снова И
летят сияя в центрах пузырей
из золотой слюны – из шепчущего рта! —
летят сквозь Желтое и дыры оставляют
и холодно и просыпаюсь
 

|24 января 1969|

“образ светлый” – картина григория гавриленки

 
а ви́дение – лишь тогда
когда уже плечами знаешь
и ц в е т и в и д и п о в е д ен ь е! —
 
 
– мне кажется: Его я знаю так! —
 
 
однако в тайне Он своей
как в пребывании таком
где зримость – лишь благоволенье:
 
 
Уловленный иль Занесенный?.. —
 
 
Задетый пылью кое-где —
 
 
и Встряхивающий
эту пыль:
 
 
до нас… и до своей поверхности
 

|13 февраля 1969|

из “роз: посвящений”
(надпись на книге)

[патрису де ла тур дю пену]

 
как через много лет
голодному
хлеб недоеденный – в траву когда-то
выброшенный
присутствующим в мире кажется:
 
 
так в е щ и в снах печалях нас! —
 
 
всей жизнью в образе вещей
тогда как будто сами мы
разумному чему-то снимся… —
 
 
пусть э т о большее чем “я”
приветствует все вещи-образы:
 
 
из всей “Une Somme de Poésie”
 

|1969|

поле старинное

 
о Божий
в творении Облика из Ничего
зримо пробивший
и неумолкающий
РАЗ
 

 
в образе Поля
 

|1969|

и: перед тобой
(из цикла “лимб жакоба”)

 
и ты Бумажка-будто-в-Дырках
ты так проверен без стыда:
 
 
перед тобою Словно-Дующий:
 
 
и бе-Сское – для звуков – место
открыто на Лице-Гниенье:
 
 
и произносит будто дует
“мы С вам пустим по лицу”:
 
 
как будто он
движеньем
сквозняков:
 
 
в себе – как бы в строенье:
 
 
руководит
 

|1969|

и: снится лес

[в. сильвестрову]

 
края его светлы
как слово Д е н ь в Завете
 
 
и скоро боль растает
 
 
(все ярче… вглубь…)
 
 
и медленно-боляще
огнем становится исчезновение
 
 
(… в прозрачности – как в
“Г л а с е с О б л а к а”)
 

|1971|

деревья в мае за окном

 
все Чище
в ветре
Чистота
 

|1970|

три надписи на книге стихов

1.

[в. ламаху]

 
а золото иное
сон – Бога край – светлее
в вас огородники… а если прошумит
как роща?.. это – мы:
сон – Бога край… – он гуще и темнее
при нас шумящий
 

2.

[г. кухарскому]

 
приснился ли Ему? и время – просыпаться?
Делил меня на части сна?
и жил = я оказался там
где что-то может быть
со сном Его случилось?
 

3.

[л. данильцеву]

 
и колет до ума
в плаще-телесном: в теле!
и плащ тот – словно в ранах ножевых
кому такая маска? – Синеве
Небытия? ее бездонности?
как воет ветр ее? кому
в провалах этих жалуется?
 

|1965–1971|

обед: картофель

[памяти а. м.]

 
хоть плакать (за обедом) оттого
что у картошки (для руки) есть холод
как будто часть ее имущества
(как нечто миром-нищетою данное)
 
 
как то что есть семья теплом за дверью
а скоро будет брат мой нет
 

|7 декабря 1971|

илари воронка́

 
о Ранящий п о – б р а т с к и!.. —
 
 
…и рана та – цветок
в-тебе-в-других бездонно ширящийся:
 
 
и-цвет-и-кровь-и-мысль… —
 
 
и в д р у г – проста родна и выносима
боль человеческая – словно другом понятая:
 
 
ц в е т ен ь е н а ш е… (все цветем
частями алости Сегодня)
 

|3 апреля 1972|

95]

тишина
(стихи для одновременного чтения двух голосов)

 
– ма-а́… —
 
 
(а в о с н е т е ж е с а м ы е
живы
г л а з а)
 
 
—. . . . . . . . . ., а́-ма
 

|5 октября 1973|

поэт

(к 60-летию яна сатуновского)

 
из времени Костодробителей
в Аминазиновую Современность
мозг и кость переходит Поэта
Осью Неотменимой
необычайной Поэзии:
вместо пенья – такое Терпение
что под огненным небом Газгольдера-Места
выдерживая Спец-Обработку
слышен Небу другому мерцаньем безмолвным
маску тела отбросивший Хрящ
Все-претерпевшего Слова
 

|21 февраля 1973|

отправляя книгу судзуки о дзене: шиповник (по дороге) в цвету

 
словно не-будучи
словно – нигде:
 
 
слабо наброшены
Удержатели Алого —
 
 
все – в состоянье падения с веток
незавершаемом! —
 
 
сердцем хотел бы
как детской рукою
схватить —
 
 
(так удержать – словно длить только этим
жизнь – на проверку: не-требовательную!.. —
 
 
не-обязательную)
 

|12 июля 1974|

поле: куст вербы

и в Сиянье Золотого Часа Мира:

Куст-1:

 
в том Часе золотящийся:
 
 
(ведают иль нет? —
 
 
само с и я н ь е – в е́ д ен ь е):
 

Куст-как-час:

 
(из края Поля – в ширь)
 

|11 мая 1975|

яблоки “с натуры”

 
яблоки – как без похорон
(когда время проходит)
 
 
друг при друге в тарелке
словно осмысленные:
и в сообществе
и в отдельности
 
 
легко беспорядочно
вроде как мысли:
 
 
будто случилось: без тех я уже кто был дорог
в детстве
в семье
 

|3 октября 1975|

дневная песня соловья

[с. ниточкину]

 
ц о л к соловья
и солнца б л е с к
и сердца в з д р о г
и мира е с т ь
(о мира е с т ь: как ц о л к как б л е с к как
в з д р о г! —
 
 
и каждый в з д р о г —
в-себе-весь-мир-соде́ржащий)
 

|24 мая 1975|

моцарт: “кассация 1”

[с. губайдулиной]

моцарт божественный моцарт соломинка цир куль божественный лезвие ветер бумага инфаркт богородица ветер жасмин операция ветер божественный моцарт кассация ветка жасмин операция ангел божественный роза соломинка сердце кассация моцарт

|1977|

сцена: человеко-цветенье
(антуан витез)

 
в опасности-Городе
для хрупкости взгляда —
 
 
сквозь страх-ослепляющий
(будто в без-зрении)
Города-Строящего —
 
 
веет-трепещет-и-веет
огнем-белизною – до сцены:
 
 
в пытке-сиянии взглядов-и-жестов:
 
 
– ч е л о в е к о – ц в е т е н ь е!.. —
 
 
(как – до яви – жасмина мерцание —
свето-толчками)… —
 
 
а участие в круге-Сиянии
есть восхищенья-безмолвия —
 
 
(роль неожиданная:
 
 
освобожденный
взгляд-человек)
 

|3 мая 1977|

игра подростков

 
в любви дитя нам дорого
(любовь в глазах любимой)
любимая – дитя
(улыбкой – смехом – плачем
а позже – и мольбой)
 

|26 августа 1977|

а в свете какого трикирия
(три надписи на венгерской книге стихов)

Прими за условный знак

ту минуту, ничем не обозначенную…

М. Э.

 
свечи-люди во мгле
перекличка – мигание трепет:
где вы? зрились когда-то? а эти? а те?
(я не знал что прокимном безмолвным
в шорохе скорбном: душа)
бденье Земли! – о такое такое
(головы
руками охватывая)
друг
Повечерье Земли
 

Э. А.

 
а мудрость – дитя:
словно божье – для нас – оборачивается
детским – чтоб было:
дитя – это мудрость
 

 
Et la neige?.. Peut-être
une mer exilée, le mutisme de Dieu.
 

Перевод с венгерского

 
хотя бы Немота
когда Страна не Слово
(а вера?.. ветр… без слов)
хотя бы оставляя
в метелях-как-в-без-сущности
лишь веру (ветр без нас)
в ту Немоту как в Слово
 

|1978|

образ – в праздник

[в день 100-летия к.с. малевича]

 
со знанием белого
вдали человек
по белому снегу
будто с невидимым знаменем
 

|26 февраля 1978|

про́мельк-синица: вместо письма

[а. в.]

 
а эта гостья с утра
этот ловкий и взрослый младенец
синица – в Театре-дитя-“Универсума” —
 
 
(ах эти крепкие ножки
словно опорами в памяти фразы-двустишия
цепкого-мандельштамового) —
 
 
это живое зеленое
в белой метели Москвы —
 
 
промельк-записка любви —
 
 
в туманность – нервалевую
 

|25 января 1979|

без названия

 
боже! какая
того средоточья готовность-и-встречность
как центра – чудесного:
жар-пьедестал: подымание-ум
отдавание-“я! – это-я!”
будто в полете удерживая
сладостный памятник
счастью
 

|1978|

страничка с жасминами

 
все до Земли словно чистое Зрение Бога
только жасминов на дне облака
 

|1979|

далекий рисунок

(памяти владимира пятницкого)

1.

 
деревья видеть – словно спать
приоткрывая в даль
сиянья край (и снова – край):
о этот ветр – за ветром!
из “ничего не надо” да из “никого не надо”
(и все светлей светлей:
“о просто ничего”)
 

2.

 
деревья видеть это спать
не видя проживать
уже пройдя того не знать
лучом все меньше стать
и только таять сном в листве
и ничего не ждать
 

|1979|

страничка с соснами

 
шествие Бога мерцает средь них золотыми
метафорами
в скромности равное Солнцу-Светилу и
солнцу душевному
существованья любого
 

|1979|

гуашь

[м. рогинскому]

Поле, усеянное газетами; ветер перемещает их (нет конца и края). Брожу весь день, приглядываюсь: названье – одно и то же (и то же забвенье: забыл и присматриваюсь – время проходит: не вспомнить); с портретом одним и тем же (и снова – забвенье). Где я? куда возвращаться мне? Вечер; бездорожье; шуршанье бумаги; Земля – вся из этого поля; тьма; одиночество.

|1979|

и: верба цветет

[а. в.]

 
даже летящая мама-синица – как дерево! —
 
 
мы – отклонение: ветр! (сочинителей видно
такое Начало) —
(с неким быть может летучим теплом)… —
 
 
всё – в паутине: из нитей последних
Зимы-Отклоненья! —
 
 
а эти комочки… – о Матери-Древе
 
 
– шепот шелко́вый
 

|9 марта 1979|

чонтвари[12]12
  Тивадар Чонтвари Костка (1853–1919) – выдающийся венгерский художник-самоучка. Излюбленный мотив его пейзажей – горы.


[Закрыть]

 
бровь – как обрывок тропинки
да зеркало-нож: отражать
нищего брата
колпак —
 
 
с захороненьем рыданий: курган!.. —
 
 
боже! все – в высь! —
 
 
в оползнях
мозга (и так отдаленно)
скалы-да-розы – раскалываясь
в са́мой – давно – одинокой тоске
как по его же душе: по горам! —
 
 
ультрамарином и золотом
в белом-бездонном горя́:
 
 
светом-стеною давно без конца
гор восхожденье прокладывая
болью из лба – как листом из души! —
 
 
склоны-накаты
такие
горы́ —
 
 
в пятнах-и-водоворотах
глаз гиацинтово-горестных
красных в крови да опаловых! —
 
 
лист-колебание: свет – к перевалу:
 
 
в видящих дырах
(когда-то
полными бывших
предсоньем)! —
 
 
и – поворот: чтобы в взрыве их (Господи)
не было б Первого белого:
 
 
чтоб – дописать
эти малые дозы
поддержки
вещам —
 
 
(чтобы – их на ноги ставить!) —
 
 
чтобы – до встречи глазами!.. – (воронки
были – до мозга горя́:
 
 
окись роняя!.. – уже обнажив:
 
 
скалы-и-розы-и-ум…….)
 

|1982|