Текст книги "Дракон не спит никогда"

35

Занимая свое место, Валерена изображала спокойствие, которого на деле не испытывала. Зал заседаний директората не отличался от многих других, в которых на протяжении веков собирались могущественные дворы. Огромный, тихий, обставленный комфортабельной мебелью, слишком сильно прогретый. Валерена, Блаженный и Лупо со своей подружкой пришли последними. Масеранг и Воргемут делали вид, будто не заметили их появления. Старый Коммодо Хвар выглядел растерянным.

По-настоящему растерянной была Валерена. Лупо привел свою подружку в зал. Они коротали время возле бара. Никогда прежде Лупо не появлялся здесь, не говоря уже о его людях. Он не был членом директората.

Кроме того, на заседание пришли и отец Валерены, и его Другой. Они сидели в разных концах зала и весело проводили время, пытаясь выдать друг друга за лже-Саймона. Трудно было определить, кто есть кто на самом деле.

Блаженный бухнулся в свое кресло. Скучающий отпрыск появился здесь только по принуждению.

При виде Лупо члены директората занервничали. Все знали, кто он такой, и его приход не прибавлял спокойствия.

– Хорошо, давайте наведем хоть немного порядка! – проревел один из Саймонов.

Как будто здесь собрались одни скандалисты.

– Немного порядка! Перестаньте болтать чепуху! Мы в отчаянном положении.

Только Блаженный продолжал демонстрировать полное безразличие.

Все знали о раскрытом заговоре против Саймона. Имена ни для кого не являлись тайной. Враги изменников жаждали крови. Друзья смотрели в будущее с тревогой. Масеранг и Воргемут пребывали в полном ужасе.

Ни тот ни другой из Саймонов ни словом не обмолвились об этом деле.

Они потешным дуэтом запели о восстаниях в мирах, принадлежавших Дому. По их словам выходило, что Трегессеров обобрали до нитки, полностью выпотрошили. И все из-за некоторых некомпетентных управляющих.

– Нас уничтожили! Сожрали! Мы должны начать действовать сегодня, немедленно! Должны вышвырнуть этих недоумков! Должны назначить новых, решительных и доказавших свои деловые качества управляющих. Я призываю… Нет, я требую уволить следующих полупредателей, пока они не причинили еще больше вреда.

Саймон назвал шесть имен. Валерена не знала никого из них. Они не могли быть важными фигурами. Директорат, предвкушая кровавый пир, без колебаний одобрил эти увольнения.

– В экстремальной ситуации нашими губернаторами должны быть лучшие, самые надежные люди.

Он выдвинул кандидатуры Валерены, Блаженного, Масеранга, Воргемута и еще двоих стариков, которых привык ненавидеть с самого детства. И потребовал утвердить эти назначения голосованием.

Блаженный больше не скучал. Он выпрямил спину и уставился на Лупо, который улыбнулся какой-то посторонней шутке.

Превосходно рассчитав время, его подружка принесла Валерене что-то переливающееся разными цветами в высоком запотевшем стакане.

– Вы обязаны Лупо жизнью, – сказала она.

Валерена посмотрела на Провика. Тот кивнул.

Вот, значит, как. Эта вонь из мозгов Лупо. Хитро. Жестоко. Убедить Саймона, что изгнание хуже смерти. Она могла бы сама догадаться.

И разве это не представляло еще большую жестокость? Разве нет? Забросить ее за тысячу световых лет от дома, источника силы и изощренной системы безопасности? Лупо позаботился о том, чтобы оттуда не было выхода.

Прямо за столом эти ухмыляющиеся, самодовольные ублюдки проголосовали за то, чтобы вышвырнуть Валерену с Трегессер-Примы.

А был ли у них выбор?

Поражение обернулось разгромом.

Но завоеватель еще не до конца насладился местью.

– Времена сейчас отчаянные. Нельзя терять ни мгновения! Странники ждут вас, дрожа от нетерпения вернуться в Паутину и отправиться вдаль. Скорей! Еще скорей! Странники ждут вас.

Чудесная семейка, а жизнь еще лучше!

– Я ухожу, – сказала Валерена Блаженному. – Но я не позволю ему гонять меня до изнеможения.

– Закрой свою домашнюю базу, мама. Мы уходим ненадолго. Он продержится лишь до тех пор, пока сторожевик не сотрет его в порошок.

Оба Саймона заметались по залу, пытаясь всех вытолкать вон.

– А я-то думала, что здесь будет совещание совета директоров.

– Мама, даже я знаю, что здесь ничего не обсуждается. Дедушка решил, как пройдет голосование, еще до того, как созвал их сюда.

Валерена подумала о своих Других. В суете поспешного отъезда кто-то из них может потеряться, и никто даже не хватится.

Она слабо улыбнулась. И вдруг заметила, что Блаженный тоже чему-то улыбается.

Что маленький негодник задумал на этот раз?

* * *

– Они снова что-то замышляют против меня, Лупо? – спросил Саймон, когда ушел последний из директоров.

– Валерена и Воргемут – наверняка. А Масеранга можно сбросить со счетов. Он ввязался в это дело просто по инерции.

– А Блаженный?

– Валерена потащила его с собой.

– Жаль, что я не могу проткнуть Воргемута ножом. У старого ублюдка слишком много чертовых родственников.

– Ты снова отправляешься в глухой конец?

– Я не хочу пропустить это событие.

– Возможно, до него еще не один месяц.

– Но ты уверен, что сторожевик появится?

– Разумеется. Это чистый рефлекс.

– И у тебя нет никаких сомнений, Лупо?

– Целая куча. Это уже сотни раз пытались сделать. И чтобы добиться невозможного, у нас есть только щиты и кучка сумасшедших внешников.

– Мы послали крекелена не по какому-то капризу. Ты сам проверял его вместе с яйцеголовыми. У нас достаточно огневой мощи. И у нас есть пилоты-камикадзе по-тикра, рвущиеся умереть за своего дурацкого бога.

– Я понимаю. Похоже на то, что у нас все козыри. Но вот что я подумал. Нам не стоило выбрасывать модули отслеживания Паутины. Мы потеряем все, если он внезапно набросится на нас. Таким образом уже много столиц было сожжено.

– Но не столица Трегессеров. Если все пойдет худо, я хочу, чтобы только два человека выбрались оттуда живыми – ты и я.

– Тебе решать. Но мне все рано не нравится терять корабли.

36

Леди Полночь встретилась с Тортилом в каюте Янтарной Души.

– Ей не стало лучше, да? – В ее глазах стояли слезы.

– Ни лучше ни хуже. Должно быть, она попала в ловушку собственного колдовства. Мы, ку, знаем десятки историй о колдунах, которые погубили себя собственной же магией. Жаль, что я не знаю, чем ей помочь.

– Время поможет.

– Надеюсь, что так. Он хорошо с тобой обращается?

Полночь смутилась:

– Да, лучше, чем большинство. Но…

– Он порядочен по сути своей, насколько это возможно в его культуре. Он не станет умышленно причинять тебе боль. Но он способен без тени сомнения уничтожить целый мир или истребить целую расу. Все, что есть в Каноне, принадлежит Канону, а что не принадлежит, то будет, – проворчал он. – Дракон никогда не спит. Постой, ты сказала «но»?

– Меня преследует одна женщина. Та, что была в зале, когда нас туда привели. Она выкрикивает мое имя, когда я сплю, и прерывает мой сон. А я даже не знаю, кто она такая.

– Она просто призрак, заплесневевший в своей вечности. И ненавидит она не тебя, а меня. Думаю, мы сумеем обхитрить ее.

Не впадают ли Богоравные в детство за долгие тысячелетия? Не становится ли весь сторожевик инфантильным?

Вряд ли. Это просто слабость призрака Макарски Вис.

– Прошу прощения? Я немного отвлекся.

– Я спросила, не знаешь ли ты, где мы находимся. Хотя это не очень важно.

– Нет, не знаю, зато мне известно, куда мы направляемся. На Звездную базу Талса.

Это название пульсировало в голове, словно ритм дикарских барабанов. Звездная база Талса – чрево, в котором рождались все сторожевые корабли, и святыня, куда каждый из них время от времени совершал паломничество. Если что-то и может вызвать больший ужас, чем сторожевик, то это звездная цитадель, создавшая непобедимые корабли.

Вокруг Звездной базы сложилась целая мифология. Она могла быть раем, а могла – и адом. Для большей части человечества и тех негуманоидов, что скитались в пространстве Канона, она казалась страшнее ада. Это было место, где плодились демоны.

Полночь задрожала. Ее крылья, и без того уже потерявшие прежний блеск и цвет, совсем поникли. Ее пугливая натура не могла выдержать натиска страха.

– Нам не будет там хуже, чем здесь, Полночь.

– Я знаю. Но ничего не могу с собой поделать.

Слезы потекли по ее щекам. Она посмотрела на Янтарную Душу. И Тортил тоже.

– Останься с ней. Попробуй как-нибудь поддержать ее. Думаю, она в какой-то мере чувствует наше присутствие и заботу, и это ее утешит.

Полночь обладала высокой степенью эмпатии и не могла отказать просьбе о помощи. Она на время забывала о себе, ухаживая за Янтарной Душой.

– Мне нужно кое-что сделать, а потом я сразу вернусь.

Зайдя в свою каюту, Тортил осмотрел коммуникатор. Добраться до Богоравной Макарски Вис оказалось несложно. Через мгновение он увидел ее недовольное лицо на экране.

– Ты?

– Я. Приветствую, Богоравная. Я не помешал?

– Нет.

– Хорошо. Видимо, ты изводишь мою подругу, вымещая на ней злость, потому что она не способна ответить на твою агрессию.

Богоравная Макарска Вис разразилась отборной бранью.

– Для меня ты просто призрак, – продолжал он, – мумифицированная память, вложенная в поток электронов. Я не боюсь тебя. Если ты не хочешь, чтобы тебя беспокоили, перестань преследовать мою подругу.

Поможет ли это? Хватит ли у нее решимости закрыться от него? Он пожал плечами и вернулся к Полночи и Янтарной Душе.

37

Среди спутников окруженного кольцом газового гиганта больше десятка лишь казались естественными. Это были рукотворные объекты, вдвое меньше размером, чем сторожевые корабли, скрывающие под слоем льда свою истинную сущность. Лед специально обстреляли из космоса, чтобы создать видимость древности. Все тут служило только маскировкой. Этот форпост находился слишком близко к границе.

Внезапно на одном из таких спутников вспыхнул ослепительный свет. Падение метеорита? Нет. Свет шел изнутри и был устойчивым. Лед превращался в воду, вода – в пар. Свет померк, сменившись конусом огня, прожигающего ледяной покров. Спутник начал перемещаться.

День спустя, уже вдалеке от своего первоначального положения, он внезапно исчез из реальности. Поднявшись в Паутину и став невидимым, он устремился к Атлантову Рубежу пространства Канона.

* * *

Лазутчик был невидим, но с близкого расстояния приборы могли засечь его. Прорываясь через Рубеж, он едва не столкнулся со сторожевым кораблем «XXVIII Фретензис». Завыли сигналы тревоги. Сторожевик бросился в погоню.

38

Повинуясь внезапному порыву, военконсул направился к двери Кеза Маэфеле. Ку ответил незамедлительно:

– Да, военконсул?

– Мы скоро вырвемся из Паутины. Приближается Звездная база. Я подумал, что тебе это может быть интересно.

– Я настолько предсказуем?

– Я понял твою главную слабость. Это любопытство. И теперь с его помощью могу заманить тебя в ловушку.

– Богоравная Макарска Вис уже позаботилась обо мне, когда была военконсулом.

– Мобилизовав все силы и с крайней неуклюжестью. Тактика этой женщины по хитрости и изяществу напоминает удар топором.

– То же самое можно сказать о любом подавляющем превосходстве.

– Возвращаясь к Макарске Вис, по слухам, ты сумел припугнуть ее и заставил отступить.

– Уверен, что она не перестанет преследовать Полночь просто потому, что я велел ей поумерить пыл.

– Нет, конечно. Твое предложение получило поддержку от «Гемины». Она начала принимать спорные политические решения. Я собираюсь в Вахтенный зал. Его стены дают лучший обзор. Ты идешь со мной?

– Да. У тебя есть какая-то особая причина для этого?

– Нет, – удивленно ответил военконсул.

– И ты не хочешь произвести на меня впечатление мощью Сторожевого флота?

– Нет. – Он тронулся в путь. Ку последовал за ним. – Мы не настолько сложные существа, как тебе кажется.

– Возможно. Мало кто из вас может похвастаться хитроумием.

– Нам это ни к чему.

– Замечательно. В особенности если учитывать возраст и упорство игроков.

– На некоторых кораблях все еще страннее. Здесь же корни культуры подпитываются солдатами. А солдаты склонны к простоте и прямоте.

– И если что-то ускользает от мгновенного понимания, они это взрывают или убивают. Воины ку были такими же.

* * *

Им потребовался целый час, чтобы добраться до Вахтенного зала. К этому времени «VII Гемина» уже покинула Паутину и приближалась к величественному сооружению в виде трех колес, вращающихся вокруг полого цилиндра, через который мог пройти сторожевой корабль. Движение на подходах к нему было очень плотным.

– Наверное, не так давно прибыл кто-то еще – на переоборудование, – заметил военконсул. – Здесь всегда оживленно, но редко бывает, чтобы настолько.

– Это и есть Звездная база Талса?

Военконсул усмехнулся:

– Нет, это Барбикан, единственная точка пересечения базы с наружной Вселенной. Посторонние не могут пройти дальше. Они доставляют грузы сюда. И отсюда же наши корабли их забирают.

– Значит, сторожевые корабли не автономны?

Не слишком ли откровенно? Если даже и нет, то на грани. Похоже, военконсул задумался, не наиграно ли невежество ку. В конце концов, он ведь всю жизнь посвятил изучению сторожевых кораблей.

– Ты, кажется, удивлен.

– Не совсем. По логике вещей ни одна система не может быть абсолютно замкнутой. Я знаю, что когда-то давно они были открыты. Но я долгое время оставался не у дел и полагал, что автономность уже достигнута.

– Мы работаем над этим. Но это не первоочередная задача. Когда-нибудь решим.

– Значит, вся система уязвима.

– Возможно. Но не очень. Дом Хоригава, имеющий монополию на наше снабжение, сохранял верность даже в самых тяжелых испытаниях.

– К великой выгоде для себя.

Это не составляло тайны. Дом Хоригава вошел в десятку самых богатых благодаря обслуживанию сторожевых кораблей.

– Они очень удачно выбрались из энхерренраатского инцидента.

Отчасти потому, что выдали заговорщиков еще до окончания подготовки к мятежу.

Тортил молча наблюдал, как «VII Гемина» вошла в осевой цилиндр станции.

– Превосходная работа штурмана, – сказал он.

– Нужно все делать правильно, – отозвался военконсул. – Думаю, у нас есть секреты даже от самих себя. Мне так и не рассказали, зачем мы проходим Трубу.

«VII Гемина» вылетела из цилиндра и начала ускоряться.

– А теперь мы возвращаемся в Паутину.

– Боюсь, я не уловил стратегических соображений. – Тортил сейчас вовсе не притворялся невежественным. – Почему все должны вырываться из Паутины в этом месте?

Только расплывчатость ответа на этот вопрос удержала его от того, чтобы привести сюда Зловещий Радиант.

– Выбора нет. Это самая необычная нить в Паутине. У нее здесь разрыв. Небольшой, всего в несколько световых секунд шириной, но этого достаточно. Любой враг окажется на виду и будет вынужден преодолеть разрыв под огнем. Курьерские корабли всегда останавливаются в глухом углу на другой стороне. Барбикан можно захватить внезапной атакой, но пока ты сюда доберешься, все вокруг превратится в смертельную ловушку.

– А кто-нибудь пробовал?

Тортил знал, что пробовали. Чего он не знал, так это причины, по которой все атаки на Звездную базу неизбежно заканчивались неудачей.

– Всё когда-то пробовали. И это тоже. С полдюжины раз.

– И не осталось выживших, чтобы рассказать, как это было.

– Ни одного. Цена за атаку на базу абсолютна и окончательна.

«VII Гемина» забралась в Паутину с гидравлической легкостью. На стене, все еще показывающей передний обзор, вспыхнула сверкающая нить. Сторожевой корабль устремился вдоль нее, и за считаные секунды стена превратилась в новую звезду.

Световой шторм утих. На стене появился красный карлик, мерцающий позади двух орбитальных крепостей и главного комплекса, который они охраняли. Первая планета системы, вокруг которой с бешеной скоростью вращалась эта троица, была супергигантом с тысячей лун. Ей не хватало совсем чуть-чуть, чтобы сравниться размером с самой звездой. Тортил задумался о том, как вышло, что она составила пару с красным карликом.

– Воистину Звездная база! – пробормотал он. – Я и представить не мог… Ни одно сооружение в мире не может быть таким большим. Если только это не какая-нибудь игра перспективы…

– Никакой игры, – заверил его консул. – И это не самое большое сооружение здесь. Скоро увидишь.

Перемещение корабля относительно планеты казалось странным.

– Мы движемся мимо нее.

– Я же говорил, что это самая необычная нить в Паутине.

– Значит, это еще не Звездная база.

– Нет. Мы называем это место Вратами. Это всего лишь приманка.

– Никто даже не подозревает об этом.

И сам Тортил тоже не подозревал.

– Нет. Здесь все полностью автоматизировано. Персонал состоит из дубликатов Богоравных с флота. Сама Звездная база управляется так же.

Супергигант проплывал внизу под «VII Геминой».

– Что в его атмосфере придает этот синий тон?

– Не знаю. Но могу запросить информацию.

– Не стоит беспокоиться. Это не важно.

* * *

Военконсул смотрел, как уменьшается планета, и думал о том, почему его самого никогда не интересовал ее странный цвет, так же как не особенно восхищала красота тысячи жемчужин в ее волосах. Не вызывала любопытства даже эта нить с двумя якорными точками: планетой-супергигантом и звездой – красным карликом, и разрывом между ними.

«VII Гемина» взобралась обратно на разорванную нить.

Сооружение, поджидавшее их у дальнего глухого конца, было еще огромнее, чем Врата. Оно имело правильную кубическую форму, и каждый из восьми его углов защищала отдельная крепость. Весь этот набор вращался вокруг чахлой желтой звезды, не имеющей планетной семьи.

Еще одна любопытная особенность этой нити: рядом находилась звезда, но сама нить не была закреплена. Конец, в буквальном смысле. Не было никакой другой нити, ведущей в какую-то другую сторону.

– На языке вертится целая куча определений, – сказал ку. – Но ни одно из них не подходит.

– Понимаю. Она до сих пор вызывает во мне благоговение. Я привык рассматривать ее как абсолютное оружие, творение золотого века, с которым ничто никогда не сравнится. Вероятно, ее создатели думали так же. Но Звездная база Денгайда превзойдет ее точно так же, как пирамида возвышалась бы над постройками неолита.

– Денгайда?

– Неизбежное следствие того, что мы собой представляем.

Ку озадаченно посмотрел на военконсула.

– Нашей непобедимости. Канон настолько разросся, что у нас появились проблемы со временем передвижения. Некоторые наши корабли сейчас действуют за Роберкуановым Рубежом против пиратов, которых еще не существовало, когда ты укрылся на В. Ротике. Патрули уходят на тысячу световых лет во Внешний космос. И Рубеж продолжает отодвигаться. Им требуется полгода, чтобы добраться до Звездной базы. А туда и обратно – целый год. Проблема обостряется. Вскоре после энхеррентаатских событий, предвидя эти сложности, на Талсе решили, что необходимо построить новую базу.

– В Мерод-Шен такие слухи не просочились.

– И не должны были. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь еще, кроме самого флота и Дома Хоригава, о чем-то хотя бы смутно подозревал. Мы не хотим объявлять об этом. Пока продолжаются работы, новая база остается уязвимой.

– И она будет больше этой?

– Намного больше. Однако мы не нашли другого места, сравнимого с этим. Поэтому должны понадежнее укрепить ее.

Внимание воина ку по-прежнему было приковано к Звездной базе.

Информация на стене подсказывала, что «Гемина» установила связь с уже пристыковавшимся сторожевиком. Обмен данными с ядром базы протекал в обоих направлениях. Консул заметил опознавательный код.

– Кез Маэфеле, корабль, который стоит на стыковке, – это «XII Фульмината».

Ку посмотрел на него:

– Непохоже, чтобы тебя это обрадовало.

– Экипаж «XII Фульминаты» – это не дружеская компания. – Страт отвернулся. – Ключ: оперконсул. Это военконсул. Я сочту за большое одолжение, если вы поставите нас прямо перед «XII Фульминатой». Конец связи. – Он снова повернулся к Тортилу. – Они захотят отрезать себе кусок нашей операции. Я не стану им мешать, пусть глотают, пока не подавятся. Мы в долгу перед ними.

Каждую грань Звездной базы, словно костяшку домино, украшали восемь черных точек, по четыре в ряд. Пока «VII Гемина» приближалась к ней, куб повернулся другой гранью. Один из кругов на ней словно бы стерли. Там стояла «XII Фульмината».

От ближайших нескольких дней военконсул не ждал ничего хорошего.

39

Внешник вырвался из Паутины в закрытой системе М. Меддиния. Корабль выпустил маскировку и помчался к древней, заброшенной станции системы. Он вынужден был сбросить маску, когда вторгся в пространство Канона.

Не успел он закончить операцию, как его газовую оболочку осветила ярость вырвавшегося вслед за ним «XXVIII Френтезиса».

Сторожевик не стал терять времени на запросы. Как только корона рассеялась, двенадцать рейдеров рванулись полным ходом к внешнику, а следом за ними выскочил целый рой кораблей поменьше. Казалось, «XXVIII Френтезис» просто распался на части.

Шквал огня поднялся еще раньше рейдеров. Впереди ракет и снарядов мчались выброшенные из шахт полдюжины сверкающих шаров адской карусели. Даже самый умелый деформастер не мог рассчитывать, что поразит цель с такого расстояния. Замысел состоял в том, чтобы напугать внешника и заставить его поднять щит. Адская карусель внушала ужас любому, кто знал, что это такое.

Но внешник показал противнику язык. Он не стал поднимать щит, а обстрелял М. Меддинию-4-А.

Один из вихрей, запущенный, казалось, хуже остальных, вдруг нырнул вниз и вперед и задел внешника. Тонны материи взорвались гейзером расщепленных нуклонов.

Самые быстрые из атакующих кораблей уже рвались к цели, выискивая уязвимые места.

«XXVIII Фретензис» просчитал траекторию внешника, и военконсул приказал дать дополнительный залп. Такой большой корабль мог нести в себе вспомогательные суда.

Они действительно имелись, но ни одно из них не успели подготовить. Внешник не ожидал встретить сопротивление. Он планировал быстро доставить сообщение – и назад, бесшумно и незаметно…

Атакующие приблизились. Внешник поднял щит. «Щит такого же качества, как у сторожевого корабля», – поступил доклад.

Более плачевного положения, чем у этого внешника, трудно было представить. Он не мог использовать свои рейдеры. Между ним и Паутиной располагались превосходящие силы врага. И он все глубже опускался в гравитационный колодец.

Атакующие окружили внешника. Они дрейфовали в считаных метрах от щита. «XXVIII Фретензис» повернулся к нему широкой стороной и приблизился на дистанцию в три тысячи метров. С такого расстояния не промахнется даже самый бестолковый деформастер.

Сотни пульсирующих зеленых огней вспыхнули на поверхности сторожевика.

Военконсул «XXVIII Фретензиса» приказал выпустить адскую карусель. Шары взбесившейся энергии медленно плыли по щиту чужака, словно капли маслянистого тумана на поверхности прогретого летним солнцем пруда. Радужные кольца расползались и постепенно затухали. Истребители набросились на точки контакта, словно рыбки на крошки корма, ударяя в них раз за разом в поисках пробоины или слабости.

Щит выдержал этот залп. Но деформастеры получили приказ стрелять по готовности. Ни один щит не может бесконечно поглощать энергию адской карусели.

В конце концов внешник осознал безнадежность своего положения. Он решил отступить.

Атакующие двинулись за ним.

То здесь, то там слабые участки щита начали поддаваться. Метровая брешь открылась и не затягивалась целых семь секунд. Перехватчик всадил в отверстие сотню сорокамиллиметровых снарядов из антиматерии.

Оболочка внешника расцвела садом крохотных огней.

Открылись новые бреши. Некоторые из атакующих предпочли целиться в жизненно важные механизмы противника. Другие просто вели беспрерывный огонь. Никто не пытался прорваться внутрь. Щит не пропускал ничего с обеих сторон. Попавший за него истребитель превратился бы в мишень для всех орудий внешника, пока не имевших возможности отвечать.

Пробоины становились все шире и не затягивались все дольше. Деформастеры стали работать парами, пытаясь запустить вторую адскую карусель в брешь, пробитую первой.

Внешник опустился ниже орбиты станции.

Рейдеры были оснащены осевыми пушками, которые запускали двухсотпятидесятикилограммовые снаряды со скоростью восемь тысяч метров в секунду. Они попадали в цель, разбрасывая осколки антижелеза.

Атакующие получили приказ: прорваться за щит и вывести из строя двигатель внешника.

Военконсул «XXVIII Фретензиса» догадывался, почему внешник направляется к планете. Он задумал броситься в атмосферу и уничтожить все улики.

Кассетные снаряды начали пробивать защиту. Так же как адская карусель и массированный огонь вспомогательных судов. Внешник запылал внутри оболочки своего щита, окруженный шрапнелью металлического шторма. Атакующим кораблям, проникшим внутрь, пришлось поднять свои маленькие щиты, чтобы добраться до огневой позиции.

Внешник смог ответить лишь символическим ответным огнем. Но вскоре и тот затих.

Двигатель заглушили одним залпом. Но слишком поздно. Внешник уже вышел на траекторию, которая должна была привести его в атмосферу тридцать восемь часов спустя.

Военконсул приказал сосредоточить огонь на генераторе боевого щита. Как только появились постоянные пробоины, он отозвал вспомогательные суда.

«XXVIII Фретензис» ввел в действие всю огневую мощь, включая стосантиметровые осевые кассеты, способные на скорости двенадцать километров в секунду пробиться к ядру чужака – если оно существовало.

Атакующие корабли начали прокладывать дорогу для приближающихся призовых команд к задней части внешника, получившей наименее серьезные повреждения.

* * *

Внутри внешника не нашли никого живого. За те несколько часов, что были в их распоряжении, высадившиеся узнали очень мало. Собрав биологические и технические образцы, они успели вернуться, прежде чем «XXVIII Фретензис» разнес корпус внешника на куски, не настолько крупные, чтобы нанести серьезный ущерб, когда они упадут на поверхность планеты.

Когда сторожевик развернулся назад к Паутине, станция М. Меддинии прервала молчание лаконичным: «Спасибо, сторожевой корабль».

Сторожевик не потерял в бою никого, если не считать двух слегка контуженных и крайне смущенных пилотов, чьи истребители столкнулись, когда каждый из них пытался первым проскочить сквозь брешь в щите внешника.