Текст книги "Жили-были… Или история одной обычной семьи"

Позднее признание

«Мой Храм» батик 2004г., худ. Татьяна Жердина

Милая и дорогая моя Леночка!

Я написал «моя» и почувствовал, как меня охватила гордость и проснулся дремавший собственнический инстинкт, который так присущ нам – мужчинам – и от которого я вряд-ли, когда-нибудь избавлюсь. И вдруг осознал, что ты всегда была моей. Это осознание вдохновляет меня и придаёт мне некое чувство надёжности и защищённости тыла. И я понимаю: подобная уверенность могла возникнуть только благодаря твоим чувствам ко мне, которые ты, став мудрее с возрастом, научилась не показывать так открыто, как делала это раньше, в пору нашей молодости. Тогда, я был глупый молодой осёл, привыкший к твоим ежедневным страстным признаниям, которые жаждали взаимного отклика, но оставались – чаще всего – безответными. Сегодня, эти признания я пытаюсь находить в твоих гневных отповедях, когда ты, иногда, раздражаясь, отчитываешь меня как последнего провинившегося мальчишку. И – что самое интересное – умудряюсь их находить.

Сейчас, когда мы шагнули в 21 век, и когда, порой, даже по "скайпу" нам лень отвечать на звонки друзей, эпистолярный жанр (в том виде, какой он был присущ прошлым столетиям), к сожалению, похоже, канул в Лету. Мне грустно констатировать этот факт. И потому, с нежностью и любовью вспоминаю то недавнее наше советское прошлое, когда прибыв в Ленинград, "совершенно случайно"  набрал "не тот" номер телефона,  и Судьба преподнесла мне щедрый подарок – тебя, предоставив возможность погостить у вас аж целую неделю. После чего, я уехал к себе, и нам ничего другого не оставалось, как целый год общаться посредством переписки. Да, да: те самые прямоугольные конвертики, с аккуратно вложенными в них нашими письмами, написанными от руки, и потому, так много говорящими нашему сердцу. Мои – длинные, с характерной витиеватостью и недосказанностью, одним словом, такие же непонятные, как и сам Восток. И твои – отличающиеся краткостью, лаконичностью и известной сдержанностью. Позже, когда мы с тобой воссоединимся и станем жить вместе, ты мне как-то признаешься: "Я полюбила не столько тебя, сколько твои письма: в них ты совсем другой". Признаться, по своей глупости и неуёмному тщеславию, тогда, я восприму эти слова, как комплимент.

Любимая!

Мы прожили с тобой вместе более четверти века. Наверное, это говорит о многом. Только теперь, невольно обернувшись назад, в наше совместное прошлое, я начинаю понимать: каким, оказывается, невероятным самообладанием, терпимостью и самопожертвованием, Природа наделяет женщину! И это тем более поразительно, что сейчас такое уже вряд-ли встретишь. Во всяком случае, в наше время, когда женщины с подобными качествами уже не котируются и не приветствуются. Сейчас, на первом плане, сексуальность, внешняя привлекательность и умение выгодно подать себя как некий товар.

Да, следует признаться, что не всё у нас с тобой складывалось гладко и отлично. Далеко не всё. Было. И даже, пару раз, мы были на грани окончательного разрыва: вначале, я был инициатором развода, а потом – ты. И, тем не менее, в первую очередь, благодаря твоей мудрости, мы сумели обойти эти «подводные камни», встречающиеся на жизненном пути практически любой семьи. Ты сумела принять меня таким, каким я был всегда. Мне ни разу, ничем не пришлось пожертвовать собой во имя твоего благополучия и счастья. Если не считать, мой перезд в Россию и приобретенную на всю оставшуюся жизнь щемящую грусть и тоску по несчастной родине, где остались не менее близкие мне родные люди.

С самого начала, ты предоставила мне полную свободу во всём. Сколько моих дурацких увлечений тебе пришлось не только вытерпеть, но и разделить со мною, поощряя и искренне веря в меня. И за одно только это – огромное тебе спасибо! Мне кажется, что ни одна другая женщина, не смогла бы вынести на своих плечах и десятой доли того груза, что достался тебе.

Драгоценная!

За всю нашу жизнь, я не сделал тебе ничего из того, что принято делать в любой семье. Того, чего вполне естественно ожидает любая женщина. Ни норковой шубы, ни круизов по Европе, ни драгоценных камней и бриллиантов, ни – даже – несчастной путёвки в «сибирь»! Но и этот факт, ты сумела обыграть в присущей тебе иронической манере, успокоив и усыпив на некоторое время мою пробуждающуюся и терзаемую временами совесть: «Так, в Париже мы уже хотели быть… Интересно, где же, нам в следующий раз захочется побывать?».

Да что там «круизы»: цветы (даже – те!) я не всегда тебе дарил, совсем не догадываясь, что вовсе не в букетах ты нуждалась, а в самом элементарном человеческом внимании. В каком нуждается любая уважающая себя женщина. И то, что несмотря на всё это, ты сумела сохранить себя как вполне самодостаточную женщину с независимым и гордым характером, не превратившись в «серую домашнюю клушку», – остаётся поистине непостижимой загадкой.

Непревзойдённая!

Ты подарила мне всё: свою безграничную любовь, троих симпатичных и уже состоявшихся детей, уютную и беззаботную жизнь. Я тоже не остался в долгу, подарив тебе пустой кошелёк и… забрав твою молодость. И вот, напоследок, ещё один мой подарок – моё очередное письмо или «позднее признание в любви» своей любимой женщине-супруге-матери-другу.

Говорят, «женщина любит ушами». И я, в который раз, самым бессовестным образом пользуюсь этим. Однако, в глубине души, я уверен: за внешними строчками моего послания, ты сумеешь разглядеть, прочувствовать и прочесть то – Настоящее – которое не нуждается ни в словах, ни в клятвах. На такое способно лишь горячо любящее и преданное сердце.

Единственная и несравненная!

Помнишь, как на заре становления нашей семьи, мы признавались друг другу в любви, не обещая, при этом, ничего конкретного? Ни клятв, ни «верности до гроба»… Ибо, как можно чего-то обещать, когда мы все находимся во власти непредсказуемой Судьбы (Бога, Аллаха…) Ибо, мы настолько полюбили и побоялись потерять друг друга, что не осмелились клясться чем бы то ни было. Я помню это. И буду помнить всю оставшуюся жизнь. Потому, что с годами, оказывается, эти чувства не только не ослабевают, но усиливаются и закрепляются сердцем.

И, если по молодости, нами, в большей степени, руководят безрассудная любовь и переполняющие эмоции, то в зрелом возрасте, эта самая любовь наполняется новым содержанием, выдерживаясь и становясь в итоге, намного богаче и многоцветнее той, прежней.

А потому, сегодня, в твой день рождения, я страстно желаю одного – поделиться с тобой этой любовью. Её главное и основное отличие состоит в том, что ей не требуется, чтобы объект любви постоянно находился перед глазами.

Знай, что ты для меня Есть, Повсюду, Всегда, Постоянно, Ежесекундно. Как тот Меджнун, который во всём видит свою Лейлу, так и я, на что бы мне ни пришлось бросить взгляд, вижу только свою Лену! Потому, что влюблённые души, освобождаясь от оков этого материального мира, соединяются навечно на небесах.

Неповторимая и бесценная!

Прости меня, пожалуйста, если сможешь. За всё. И за это очередное увлечение литературой. И пусть я не сумею состояться как поэт или прозаик. Это неважно. Для меня гораздо важнее другое: то, что ты по-прежнему поддерживаешь и веришь в меня. Потому, что только благодаря твоей любви, я могу жить, дышать, творить и любить этот мир. Потому, что именно она – твоя любовь – помогает мне осознать смысл своего собственного существования

Я всегда стремился избегать тех известных трёх слов, что в порыве страсти произносят влюбленные. Мне казалось, что это глубоко интимные слова, которые ни за что на свете не должны быть преданы огласке. Однако, с годами я стал понимать, что жизнь человеческая быстротечна и представляет собою один-единственный миг. И надо успеть вовремя озвучить то, в чём всегда нуждается и жаждет услышать от тебя твой самый близкий человек. А потому, обращаясь к тебе, моя дорогая, я хочу признаться на весь мир, на всю необъятную нашу вселенную:

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

И напоследок, позволь заново преподнести тот забытый (и несовершенный) стих – наставление нам обоим, который был сочинён мною в далёком 1984 году, когда мы только-только начинали с тобою строить нашу совместную жизнь.

К…

 
Как преодолеем – я не знаю —
Предстоящий наш совместный путь,
Только, нам с тобой я пожелаю
Может – много, может быть – чуть-чуть.
 
 
Пусть, роскошные богатые квартиры
Не прельщают нас. Пусть, будет меньше слёз.
Проживём мы – пусть – в реальном мире,
А не в состоящем из пустых ненужных грёз.
 
 
Пусть, порой, немного будет грустно,
Ведь, не всё же гладко в жизни, в сей.
Пусть, когда-нибудь, в какой-нибудь капусте
Обнаружим собственных детей.
 
 
А ещё желаю много-много света!
Пусть, союз наш длится целый век.
Пусть, со временем, не стану я поэтом,
Пусть, останусь просто, – Человек.
 
 
Знаешь, в жизни всё случится может:
Радость, горе, солнце  и дожди…
Пусть во всём нам этом Бог поможет,
Но и мы чуть-чуть помочь Ему должны.
 
 
Пусть на самый-самый важный праздник
Всем любимым все найдут цветы.
Только, я прошу, не жди напрасно:
Наш прекрасный праздник – впереди.
 
 
И в какой-то день, совсем обычный,
Без излишней спешки, суеты,
Следуя своей дурной привычке,
Вдруг «некстати» принесу цветы.
 
 
В одиночку можем мы куда-то
Уходить, и где-то пить… плясать…
Только, всё же, этого не надо.
Это я желаю, так сказать.
 
 
Прибавляются, пускай, друзья, подруги.
Пусть, живём мы в окружении книг.
Каждый день, пусть, видим мы друг друга,
Ну, а любим – постоянно, каждый миг!
 
 
6 марта 1984 г.
 

О религии, о совести, об обществе…

Религиозные праздники у каждого из нас вызывают свои ассоциации. У меня, волею судьбы поделившего жизнь почти поровну между Россией и Средней Азией (в которой я родился и вырос), они тоже свои. Мы тоже, в семье, отдавая дань традиции, накрываем стол, отмечая самые главные даты православия и мусульманства. Вообще-то, если быть точным, то только два праздника – это Пасха и Навруз (новый год). Последний, впрочем, имеет к мусульманству примерно такое же отношение, как – скажем – искренняя забота депутатов Государственной Думы о процветании народа, поскольку этот праздник возник задолго до того, как на Аравийский полуостров пришел ислам и корни его теряются в зороастризме. И, тем не менее…

Однако, для нас, в отличие от тех, кто себя мнит истинным православным или же настоящим мусульманином, это всего лишь ещё один хороший повод – собраться в узком и тесном кругу за столом: поговорить, поесть, посмеяться, ну и, конечно же, выпить. Какое же застолье без выпивки?

Представления моих домочадцев о боге ограничены рамками общих рассуждений и достаточно далеки от того, чтобы конкретизировать это понятие. В общих чертах оно сводится к следующему: да, есть Бог, он Сущий и Един не только для всех людей нашей маленькой планеты, но и для всей Вселенной, всего мироздания. И – следовательно – все мы являемся Его созданиями, Его детьми. Невзирая ни на что, будь то: цвет кожи, национальность, вероисповедание, социальное происхождение и т. д. Впрочем, по иному и не могло сложиться в семье, родителей которых можно отнести (условно, конечно же!) к людям, представляющим разные религии и впитавшим в себя совершенно различные культуры.

Правда, наряду с этим необходимо отметить и то, что объединяет их, и это, в первую очередь, общее воспитание в единой огромной стране, под названием СССР, идеология и моральные ценности которого не могли не наложить определенного отпечатка на становление и формирование каждого из них, как личности. Оба ходили в типичную советскую школу, изучая в основном одни и те же предметы, оба со временем поступили и закончили разные по профилю, но одинаковые по идеологическому содержанию институты, и оба, таким образом, оказались с примерно одинаковым багажом: как научным, так и житейским, мировоззренческим. И этим объясняется многое. В частности, и то – почему мы терпимо и с пониманием относимся к религиозным воззрениям друг друга.

Нам, можно сказать, здорово повезло: мы встретились и поженились ещё в советское время. Буквально сразу вслед за этим событием последовали горбачевская «перестройка и гласность», ельциновская «демократия и независимость», и все последующие инициативы, приведшие нас к сегодняшнему «корыту».

Всё внезапно и в одночасье странным образом перевернулось в сознании народа, заставив меня серьезно задуматься не только над тем, что такое настоящая демократия, но и над такими понятиями, как вера, религия, этика, наконец, просто – что такое элементарная порядочность. На моих глазах вчерашние коммунисты, ещё совсем недавно бьющие себя в грудь и с пеной у рта доказывающие «несознательным» гражданам отсутствие какого-то ни было бога, сегодня демонстративно стали сжигать свои партбилеты и, мгновенно обернувшись овечками, стремительно «ломанулись» в полупустые мечети, синагоги и храмы. Все стали вдруг крещенными, обрезанными и есть исключительно из кошерной посуды.

Впрочем, справедливости ради, стоит отметить, что и меня сия участь не обошла стороной. Одно время, меня также бросило в обрядность и во всё, что связано с внешней стороной религиозной жизни. И, самое главное, как мне тогда казалось, делал я всё это искренне.

Более того: я выписался и настоял на том, чтобы мы всей семьёй переехали жить из (тогда ещё) Ленинграда ко мне на родину, в Бухару. И мы действительно прожили там почти год, где у меня родилась вторая дочь и, где я успешно справил «малую свадьбу» сына, сделав ему обрезание, согласно всем канонам и требованиям шариата.

Это было удивительное время, когда сразу же вслед за «беловежскими соглашениями» Союз, словно карточный домик стал разваливаться буквально по кусочкам, прямо на наших глазах. Бывшие республики один за другим стали объявлять о своей независимости, очень надеясь, что наконец-то, с обретением самостоятельности и независимости от «центра», от Москвы они заживут по-настоящему. Знаменитое ельциновское: «Берите суверенитета столько, сколько сумеете проглотить», подвигло и вдохновило тогда многих руководителей вновь образовавшихся стран на решительные действия. Для них это был шанс, дающий им рычаги власти и такие возможности, какие не снились при советской власти. Народ, уставший от идиотских лозунгов и дурацких пятилеток, также искренне верил, что наконец-то глотнет свежего воздуха свободы, и на волне демократии стал строить свои иллюзии и возводить воздушные замки, чтобы очень скоро, (в который раз!) убедиться в тщетности своих надежд и разочароваться во всем окончательно, получив огромный кукиш с маслом под нос.

Очень скоро мы с женой пришли к выводу, что нам следует, все же, возвращаться. Причин было несколько: у нас не было собственной квартиры, а потому мы вынуждены были ютиться у младшего брата, стесняя и без того немалую семью (родители также, согласно традиции, проживали в этом же доме). С работой у меня не клеилось; зарплата – просто смешная. Супруга находилась в декретном отпуске, и ей вполне хватало стирки и возни с тремя малышами. А главное, – она ужасно соскучилась по своей маме, оставленной в далеком Ленинграде. А та, в свою очередь, безумно желала видеть свою единственную дочь и трёх внучат. После долгих переговоров, осложнивших наши взаимоотношения до крайности, была поставлена, наконец, окончательная точка.

Не знаю, как это происходило с другими, но за себя могу сказать следующее: прозрение моё наступило столь же быстро, сколь и неожиданно.

Так уж случилось, что жене моей с дочерьми пришлось вылететь чуть раньше меня и сына. Я же, окончательно разобравшись с работой и, попрощавшись с друзьями и многочисленными родственниками, также через некоторое время вернулся в бурлящую митингами и многочисленными демонстрациями Россию. Здесь тоже царила всеобщая эйфория, вскружившая головы бедным россиянам и рисуя в их воображении самые радужные картины ближайшего светлого будущего. Они даже одними из последних вспомнили, что не провозгласили о своей независимости.

Именно тогда народ вдруг скопом осознал, что до сих пор ходит не крещённым. Естественно, что по приезду на родину и не без воздействия близкого окружения, моя жена также явилась в церковь, где и благополучно были крещены мои дочери.

Тут, вскоре возвращаюсь и я со своим сыном – «мусульманином» и узнаю эту удивительную для меня новость. Нетрудно себе представить – какой шок произвело подобное известие на новоиспеченного правоверного. Этот факт и заставил меня всерьёз и надолго призадуматься – что же такое религия? Кем являются мои дети? Как мне их воспитывать? И ещё очень много важных вопросов, которые в первую очередь, необходимо было ответить, прежде всего, самому себе.

«Как такое могло стать возможным?!» – спрашивал я себя, немного позднее, когда решил остановиться и оглядеться на творящее вокруг. Меня поразило то, насколько я был, оказывается, слеп и глуп, с отчаянием фанатика держась за внешнюю шелуху и искренне полагая, что именно это и есть тот самый стержень, то самое главное, без чего невозможно правильно прожить свою жизнь. Я прозрел окончательно, когда в сегодняшнем смиренном христианине или мусульманине, увидел вчерашнего атеиста и партийного функционера. Такая моментальная трансформация могла ещё случиться с библейским Савлом, превратившимся в апостола Павла, от которого, собственно, и пошло то христианство, которое мы понимаем под «Новым Заветом». Но в массовое преображение душ я не мог поверить. Ну, хоть убей! Более того, я был уверен: сменись завтра власть, где основной религией будет объявлен буддизм, первыми из «просветленных» будут именно они. В этом можно было не сомневаться.

Вера в Единого, по моему глубокому убеждению, эта есть некая трансформация души человека, которая происходит в должное время и по Его милости, ибо ни одно дерево не дает раньше времени спелых и сочных плодов. Необходимо время, чтобы эти плоды созрели. Каждой вещи положен свой срок. Кроме того, необходимо деятельное участие со стороны самого человека. И, потом, как мне кажется: когда преображается душа человека, он вдруг понимает, осознает, что все люди вокруг являются лишь братьями и сестрами, то есть детьми Одного Сущего, а потому, для истинно верующего не может существовать «наших» и «чужих», «белых» и «черных» и так далее. Попробуйте угадать, какой национальности, к примеру, яблоко или груша? «Бред», – скажите вы и – будете правы. Потому как, зрелый плод нас привлекает только одним – он вкусен! И достаточно часто – сладок.

Точно также, думаю, и происходит с нашей душой. И процесс этот происходит медленно, но неуклонно. «Стучите, – говорит нам Христос – и двери вам откроются». Примерно тоже самое неоднократно встречается и в суфийских текстах: «Если ты сделаешь хоть один шаг в направлении Аллаха, то Он в ответ сделает десять шагов тебе навстречу».

Только не следует представлять Его себе в образе добродушного и милого старичка, восседающего на краюшке облачка и, свесив свои босые ножки, с интересом наблюдающего за тем, как мы там, внизу, копошимся. Когда-то, одного суфия спросили: «Бог – „Что“ или „Кто“?», на что им дан был ответ: «Бог – ни „Что“ и ни „Кто“, но Он объемлет в Себе эти понятия, а потому искать и представлять Его в виде некоего конечного реального образа – бесполезное занятие». В каждом из нас, в глубине души лежит заветная жемчужина, достать которую и является задачей человека. И никто эту задачу за него не выполнит.

Как часто мы в нетерпении хотим получить всё и сразу. И, если по истечении короткого времени, не достигаем ожидаемого, то с легкостью перекладываем вину на Него, не утруждая себя хотя бы попытаться понять самое элементарное: арена духовного ристалища – это серьёзное поле брани, а не восточный базар, где можно поторговаться и выторговать для себя выгоду. Здесь, «Я» борется с «я», а потому, никакие хитрость, сноровка и обман тебя не спасут. Помощниками могут быть только честность перед самим собою, искренность намерений и глубокий самоанализ. Однако, такой «барьер» преодолеть по силам далеко не каждому, а потому, вспомните: сколько раз мы пытались достать этот труднодоступный плод и сколько раз, уподобляясь лисе из известной басни И. Крылова, вынуждены были свалить наши неудачи на кого угодно, но только не на себя.

Милосердие Его заключается в известном изречении, которое глубоко запало мне в душу: «Ты можешь сто раз обращаться к Богу и столько же раз отворачиваться от Него. Это не имеет никакого значения. Потому, что Он продолжает оставаться обращенным к тебе и терпеливо ждет – когда же ты, наконец, достигнешь и упадешь в Его объятия»…

Совсем мизерный процент населения составляют те, кто, в самом деле, глубоко осознал и раскаялся в своем образе жизни, решив остаток жизни прожить по совести. Остальные в массе своей почти ничем не отличаются от язычников и идолопоклонников, поклоняясь вполне осязаемым «богам»: квартире, даче, машине, славе, деньгам. Это – главное. А крестик… А что – крестик? Он уже давно превратился в фетиш, амулет, носимый на шее. Как свидетельство того, что обладатель его является христианином. То же самое можно сказать и про современных иудеев и мусульман. Из одной крайности, мы, как всегда, кинулись в другую, дискредитировав при этом не только моральные ценности, лежащие в основе любой из этих религий, но и стали кое-где, на бытовом уровне противопоставлять их друг другу, споря и доказывая – чья религия вернее, чище и нравственнее.

Однако, более всего поражает участие высших политических деятелей государства в религиозных обрядах и праздниках, в стране, где совершенно чётко прописано, что церковь и государство отделены друг от друга. Что можно сказать о том, когда первые лица государства откровенной демонстрацией своей приверженности к одной из (пусть и самой многочисленной) конфессии, нарушают важнейших из пунктов Конституции. Когда всерьёз рассматривается в законодательном порядке вопрос о введении «Закона Божьего» как обязательного предмета во всех школах на территории России… В таком случае, логичным представляется изменить сам текст Основного Закона, подчеркнув, что Россия отныне является Конституционной монархией, где основной религией является православие. И нечего нам головы морочить. Иначе, всё это напоминает известный еврейский анекдот, помните: «Абрам, ты или крестик сними, или трусы надень»…

Встав на путь клерикализма, Россия рискует ещё больше погрязнуть в болоте, подталкивая, тем самым, к тому, чтобы вскрыть в скором времени дремлющие на её теле гнойники и язвы, в виде противопоставления людей, сначала по конфессиональному, а затем и национальному признаку, с последующими обвинениями, погромами и преследованиями, логично вытекающими из этого, и заставляющими оживить в нашем сознании картины не столь уж отдаленного прошлого. Речь уже не идёт о том, насколько страна вписывается или нет в окружающее её мировое сообщество: этот контраст очевиден и заметен даже невооруженным взглядом. Речь идёт о нас с вами, о тех, кто живет на этой многострадальной земле. Любит её по-своему и имеет право на свое видение проблем. Хватить ли мудрости тем, кто находится на политическом «Олимпе» вовремя остановиться и трезво взглянуть окружающую нас действительность?

В свете вышесказанного невольно возникает вопрос: «Как растить и воспитывать своих детей представителям иных многочисленных конфессий, что живут на территории России? Как должны воспринять данный законопроект жители Татарстана или Башкирии? Наконец, что делать атеистам и тем, кто вообще не связывает свою жизнь ни с одной из существующих религий?» Это очень важные вопросы, на которые совсем непросто дать однозначный и удовлетворительный ответ.

Мы так привыкли с удивительной легкостью ломать «старое» и строить «новое», что нечего поражаться тому, что история, оказывается, ничему нас не учит. Видимо, революционный бунтарский дух, что сидит во многих из нас ещё с советских времен, просто неистребим. Вся наша история – это череда бунтов, переворотов, революций и глобальных преобразований, ни один из которых так и не привел нас к лучшей и достойной жизни. Мы уже просто, не представляем свою жизнь без проблем. Более того, мы научились создавать их на пустом месте. И, кажется, даже этим гордимся.

Чем больше мы удаляемся от нашего недавнего советского прошлого, очерняя и поливая грязью всё, что было связано с этим периодом, тем больше я начинаю осознавать – сколько, много хорошего и полезного можно было бы почерпнуть оттуда для нас.

Конечно же, я прекрасно осознаю, что вчерашним секретарям райкомов и обкомов, директорам заводов и фабрик, прибравшим к своим рукам после шустрой приватизации народное добро, очень выгодно сейчас охаивать тот самый строй, в котором они росли и учились, проклиная на политинформациях буржуазный капитализм и частную собственность. Здесь, на российской почве эта собственность намного быстрее перекочевала в одни частные руки. Такое Западу и не снилось. Там, чтобы стать миллионером, необходимы годы упорного труда. Не то, что у нас. Вот мы и получили в итоге тот самый капитализм, которым нас пугали в советских школах. Помните: «со звериным оскалом»… и т.п.? И теперь любое необоснованное повышение цен запросто объясняем загадочным словосочетанием «законы рынка», перекладывая ответственность с собственных плеч в никуда.

Одну идеологию мы сменили на другую. То же самое произошло и с партией. Методы же, остались прежними. И теперь, всякого «инакомыслящего» мы пытаемся всеми правдами и неправдами подогнать под единый российский стандарт, что, в конечном счете, перечеркивает и обесценивает всё то положительное, что и в самом деле нам удалось накопить в ходе начатых преобразований.

Самым обидным, на мой взгляд, является какая-то странная отрешенность и равнодушие нынешней молодежи к происходящим вокруг неё процессам, ценностные ориентиры которой благодаря умелой и хорошо поставленной рекламе и пропаганде, давно уже сдвинулись из области духовной в чисто практическую и материальную. Словарный запас многих молодых людей ограничен рамками интернетовских штампов, наподобие «превед», «какдила», «афтар жжот» и т. д. Про грамматику и орфографию я лучше и вовсе промолчу. Иногда, в целях самосовершенствования я пытаюсь устраивать для своих домашних диктанты, результаты которых потом невольно сравниваю со школьной программой из своего прошлого. И всякий раз убеждаюсь, что с многочисленными экспериментами в области школьной реформы, мы явно поторопились, истратив на это впустую немалое количество государственных средств.

Только в исключительные дни, когда к нам в гости приезжает мой минский друг, все домашние добровольно отменяют свои планы с тем, чтобы пообщаться с дядей-Андреем. Он обладает не только исключительным юмором и широкой эрудицией, но и ещё одним немаловажным качеством, которого так недостает сегодня многим из нас – умением искренне слушать и слышать своего собеседника. А также, поразительной способностью – привлечь и расположить к себе любого, независимо от обсуждаемой темы. Являясь тонким психологом и исключительно добрым и жизнерадостным по натуре, он быстро угадывает слабые струны своего оппонента и, находя в каждом нечто позитивное и положительное, умеет удивительным образом раскрыть это, заряжая своим оптимизмом и вселяя уверенность в своего собеседника.

Вот и на этот раз, перекинувшись дежурными шутками, тема разговора как бы незаметно и плавно перешла в острую дискуссию с молодыми людьми, подняв сложные вопросы нравственного порядка.

– Ну, хорошо, хорошо, – соглашается под неопровержимым шквалом разумно приведённых Андреем аргументов, мой сын, – а в чём, в таком случае, выражается различие между тактичностью и деликатностью?

– Тактичный молодой человек, застав даму в слезах, непременно предложит ей стул и подаст носовой платок. Деликатный же, помимо прочего, постарается усадить даму так, чтобы исключить возможность попадания прямого света на её лицо.

«Да-а… – соглашаюсь и я про себя – как, оказывается, все просто и понятно. Так, наверное, и должно быть не только в светском, но и в любом нормальном обществе, которое мы и собираемся строить».

И тут же, видимо по ассоциации, в образе заплаканной дамы, почему-то, представляется Россия. Что? Ах, – кавалеры? А от «кавалеров» я уж, не жду особой деликатности. И, даже, черт с ней, с этой тактичностью. Я жду хотя бы одного – элементарного человеческого внимания…

(Май, 2008 г)