Текст книги "Колыбельная горы громов"

ГЛАВА 8

Выслушав инструкции, как добраться до бога лесного племени, взяв оружие и запас еды, я сразу же вышел в путь. По моим расчётам, до новой цели придётся добираться половину дня. По словам Агелона, мне необходимо достигнуть пещер, которыми изрезаны горы северной цепи. Однако среди них мне нужна одна, особая, гора и одна особая пещера. Гора называется Горой Громов и имеет примечательные очертания: очень широкая возвышенность с целыми тремя вершинами, которые выглядят как некий гребень на голове застывшего на века монстра. Говорят, что такое название она получила из-за грома, разорвавшего небеса несколько сотен лет назад. Как рассказывал Агелон, ссылаясь на уже ушедших из жизни его предшественников, сначала начал грохотать гром, от которого всё живое бежало прочь, а затем земля сотряслась так, что близлежащие горы стали гораздо ниже.

Пещера в этой горе тоже примечательна своей формой. Высокий, в три человеческих роста и узкий, по сравнению с высотой, вход в гору, по сторонам которого, как часовые, стоят огромные, в рост человека, оплавленные жаром когда-то бушевавшего здесь яростного пламени, камни.

Теперь, получив столь подробные описания ужасающей мощи творений, я с замиранием сердца шёл на свидание с горным божеством. Время близилось к вечеру, и все лесные певцы и музыканты постепенно сворачивали свою деятельность, и уже начинали готовиться ко сну. Потихоньку им на смену прибывали тихони, любящие шуршать, тявкать и подвывать в ночное время. Небо расчистилось от облаков, и клонящееся за горизонт солнце создавало причудливые тени, из которых иногда вспыхивали чьи-то глаза. Проносящиеся мимо насекомые своим поведением показывали, что я выбираю верный путь и скоро выйду к реке. Там останется пройти некоторое время по берегу, а после этого почти рукой подать до искомой пещеры.

Подбадривая себя такими соображениями, я время от времени ускорял свой шаг, и постепенно окружающий меня ландшафт начал меняться. Всё реже встречались деревья и кусты, в основном теперь за ноги цеплялась высокая трава. К тому времени, когда я вышел к берегу неширокой реки, большинство растительности осталось далеко позади, и зелёное царство медленно вливалось в каменистую местность с отдельными скальными образованиями. Солнце уже практически полностью зашло за горизонт, и наступило время загадочных теней, причудливо растворяющихся в постепенно наползающих сумерках.

Возможно настало время отдохнуть, но я решил как можно быстрее достигнуть пещеры и поэтому упорно шагал к цели, активировав ночное зрение и постоянно сверяясь с картой в своей голове.

Вероятно из-за спешки я несколько утратил бдительность. Поэтому, когда из-за некоторого нагромождения камней показалась тёмная от сумерек морда коня, я сделал ещё несколько шагов, прежде чем метнуться в сторону, к огромному валуну, и согнуться за его серой громадиной. «И на старуху бывает проруха», – всплыла из глубин сознания мудрая мысль. Я попробовал вспомнить, откуда взялась эта мудрость, но так и не смог. Насколько мне было известно, такое же или подобное выражение используется на двенадцати, из посещённых мной планет.

Ещё немного покопавшись в своей памяти, я сдался – всё время вставала перед глазами ещё одна мудрость: «Ученье свет, а не ученье тьма».

Эта фраза была самой популярной в стенах академии астроразведки, и каждый преподаватель не упускал случая вставить её в свою речь. Хотя, насколько мне помнилось, ни один из них не упоминал источник, и если его спрашивали об авторе, постепенно переводил разговор на другую тему. Уже выпустившись из академии и став офицером астроразведки, я откопал в огромных просторах межзвёздной подпространственной виросети упоминание об одном известном полководце на древней Земле.

Однако несмотря на свои воспоминания, мне приходилось считаться с действительностью. Осторожно высунувшись за кромку камня, я наблюдал за замеченным мной конём. Тот ещё некоторое время оставался неподвижным, когда тишину прорезал голос:

– Это ты Сингархкын? – голос был какой-то каркающий, и его обладатель не очень чётко проговаривал окончания.

Естественно, я совершенно не горел желанием ответить, поэтому просто втянул голову поглубже в плечи и постарался притвориться приставкой к камню. Всадник всё равно пустил коня вперёд, и они вместе показались из-за скалы.

– Сингархкын, ты опять пьёшь? – вероятно тот, кого искал встреченный мной местный житель, очень любил крепкие напитки.

Конь, вместе со своим хозяином, отвернул в сторону. Всадник на некоторое время отдалился от моего валуна, что позволило мне высунуться из-за камня и получше его рассмотреть. В сгущающихся сумерках, в режиме ночного видения, можно было заметить высокую остроконечную шапку, округлое лицо с окладистой бородой, длинный светлый кафтан, широкие штаны и сапоги с загнутыми носами. Вооружение местного наездника состояло из лука и кривой сабли. Правда к седлу был ещё приторочен моток толстой верёвки, насчёт которого я подозревал, что это лассо. Вероятно я наткнулся на представителя одного из горных племён.

Тем временем горец закончил свои поиски вдали от моего камня и повернул коня. На этот раз он держал курс на моё укрытие. Мне это совсем не понравилось, но теперь волей-неволей приходилось менять своё укрытие. Я обогнул валун и остановился. Ближайшее скальное нагромождение камней находилось метрах в пятнадцати-двадцати от меня, а мой знакомый на коне как раз просматривал это пространство. Всё же требовался выбор: оставаться на месте, и тогда, если всадник приблизится, то он гарантированно меня заметит, либо перебежать к новым камням, но тогда всадник может заметить меня даже не приближаясь.

Вариант с нападением на конного я даже не рассматривал – слишком много всяких незапланированных стычек произошло на моём пути. Подобное энергичное вмешательство не в правилах астроразведки. Минимум вмешательства при максимуме эффективности – такое правило всегда соблюдалось всеми астроразведчиками. Также повторюсь, что какой бы ни был разум на этой планете, но это разум, и мы не должны причинять ему вред только на том основании, что являемся более развитыми в технологическом отношении. Тем более, что с точки зрения обитателей этой планеты, они ничего противозаконного не совершают.

– Сингархкын, не прячься, выходи! – ещё раз громко позвал горец, приближаясь к моему валуну.

Я было уже приготовился рискнуть и побежать, когда некоторое событие меня остановило.

– Эй, Кинрагхон! – неожиданно раздался в отдалении голос другого горца. – Ты что так кричишь?

Мой новый знакомый остановился и оглянулся на голос. Ожидая ответа всадника, я приготовился.

– Да вот, сотник, Сингархкын куда-то подевался, – услышал я ответ, – ищу его…

Слушать далее я не стал. Это был самый подходящий момент для моего перемещения. Активировав режим Шага тени, я нагнулся и стрелой ринулся к находившемуся неподалёку скоплению камней. Но похоже в этот раз удача была не на моей стороне.

– Смотри-ка, Кинрагхон, а это не твой дружок? – услышал я, находясь в метре от желаемой скалы.

Сотник всё же заметил моё движение – вероятно очень наблюдательный был вояка.

Юркнув за новое укрытие, я усилил свой слух.

– Где, сотник? – голос Кинрагхона показался мне громом в моём нанешнем состоянии.

– Да вон, за той скалой прячется, – со смешком ответил сотник, вероятно указывая направление. – Давай подъедем, выведем твоего дружка на чистую воду.

Они, весело смеясь, поскакали к моему, ещё недавно казавшемуся надёжным, убежищу. Я огляделся. Впереди тут и там виднелись отдельные крупные валуны и скальные образования. Вполне возможно, что я запросто уйду от своих преследователей. От таких мыслей я приободрился и вновь перевёл всю энергию наночастиц на поддержку Шага тени. Убедившись, что правильно определяю своё положение относительно всадников, я рванулся к следующему укрытию. Пара мгновений ничего не происходило, и мне уже начало казаться, что мой маневр удался, но не тут-то было.

– Да это не наш! – вдруг завизжал сотник, и я ещё раз подивился его отличному зрению. Отличить своего от чужого в уже практически сгустившихся сумерках – это надо уметь.

– Тревога! – между тем во всю мощь своих лёгких завопил сотник. – Чужаки идут!

Моё восхищение воприятием горцев разом испарилось. Из одного чужака сделать многих… Хотя, если сотник являлся великим богатырём, то вопить по поводу одного единственного нарушителя границ было бы ниже его достоинства. Я поймал себя на том, что раздумываю об оправданиях горцев в то время, когда должен просто оторваться от своих преследователей.

Однако крики сотника были услышаны. Метрах в трёхстах, справа от меня, практически все камни ощетинились копьями. Раздался стук множества копыт, и множество всадников выскочили из темноты и быстро поскакали к сотнику.

Не все воины хорошо видели в ночи, поэтому им приходилось вслепую прочёсывать местность. Их командиры, как могли, направляли усилия своих подчинённых по поимке нарушителя, но мало что в силах были сделать. Всё же у горцев имелось одно явное преимущество – их набралось много, и, даже не видя цели, они могли производить поиски на большой территории. Сотник у горцев оказался довольно опытным малым и вызвал к себе лучших следопытов. По получаемой от них информации он мог отдавать приказы и управлять направлением погони. Подобная тактика не увеличивала скорость преследователей, но воины неуклонно шли по моему следу. Пошла игра на истощение сил. Либо у меня иссякнет энергия для поддержания режима скрытности, либо лошади горцев окажутся не такими выносливыми и выбьются из сил раньше.

Не питая надежды на слабость лошадей, я всё время сканировал местность, чтобы попробовать обмануть преследователей и возможно зайти им в тыл. Или же найти узкие проходы, которые бы не позволили быстрое продвижение многих воинов. И почти после получаса энергичных поисков мне опять улыбнулась удача: я заметил водную поверхность. Если я смогу перемещаться по воде, то даже опытный следопыт задумается, где меня искать.

Направившись к воде, я понял, что вышел к реке, что было несомненно большой удачей. Неширокая река как раз делала поворот в той местности, где расположена нужная мне пещера. Так что я могу уйти от погони и заодно существенно приблизиться к цели моего путешествия.

Мне пришлось раздеться до пояса и соорудить из одежды походный узелок. В него я также положил свой меч и оружие, полученное от лесного племени. Всё крепко связав, я забросил свой узелок на вершину одного из скальных образований. Остался только мой вещмешок, в котором имелись инструменты для сооружения передатчика, и запас еды, который также был мне передан подданными Агелона.

Погоня несколько задержалась. Темнота уже сгустилась, ночь уже накинула свой густой покров на местность наших гонок. А закрывшие небо тучи только способствовали ночной мгле. Горцы вероятно притащили из своего лагеря запас факелов, так как тут и там стали вспыхивать огоньки. Правда становилось ненамного светлее. Так или иначе, но в темноте их продвижение существенно замедлилось. Конечно, мне это было только на руку.

Течение, в этом месте, оказалось не таким быстрым, поэтому речку я переплыл легко. Далее некоторое время двигался по воде вдоль реки. Человек двадцать горцев также, вслед за мной, переправились через реку, а основная часть преследователей стала прочёсывать местность на противоположном от меня берегу. Явно было видно, что они уже потеряли мой след и теперь продвигаются наугад, хотя и мыслят о моих действиях в правильном направлении.

Прошло ещё около получаса. Я неуклонно двигался к цели своего путешествия. Огоньки факелов сначала следовали за мной на большом расстоянии, но потом отстали. Прошло ещё полчаса, и никаких огоньков уже нигде не наблюдалось. Возможно преследователи безнадёжно отстали, возможно решили подождать утра и продолжить погоню… В любом случае у меня теперь есть шанс найти подходящее место и отдохнуть.

Пройдя ещё около пары километров, я убедился, что был прав насчёт погони – ни конных, ни пеших горцев нигде не наблюдалось.

Между тем небо затянуло ковром сплошных облаков, и, если перед этим сквозь них редко, но проникал хоть какой-то свет звёзд, то теперь тьма уступила мир своему дружку, мраку. Тот удобно разлёгся на всём видимом пространстве.

Мне приходилось надеяться на своё ночное зрение, обострённый слух и такое же обоняние. Таким образом изо всех сил вглядываясь в ночь, прислушиваясь и принюхиваясь, я миновал несколько подозрительных мест, где звери, ночные властелины, могли устроить засаду нерадивому путнику. И наконец набрёл на вход в пещеру в скале, верхушка которой терялась в пелене мрака. Осторожно войдя внутрь, я сделал несколько шагов и тщательно просканировал пространство. Сканирование показало, что в пещере только какие-то мелкие животные, крупных хищников нет. Тут и там виднелись низкие, похоже сухие, верви кустов.

Здесь вполне можно было немного отдохнуть. Развязав свой вещмешок, я вытащил свою запасную рубаху и надел её. Далее собрал сухие ветви и соорудил небольшой костёр с помощью своего кресала, также извлечённого из вещмешка. Как ни странно, но надо было помянуть хорошим словом графа – из-за своего высокомерия он оставил мне все мои вещи, полагая, что я нахожусь целиком в его власти. Усмехнувшись этим своим мыслям, я активировал режим подогрева во всей моей одежде. Теперь осталось только извлечь на свет мои запасы еды и разложить их на камнях.

Наконец, надув свой вещмешок и придав ему форму кресла, я снял сапоги и носки, поставил их сушиться, а сам с наслаждением сел на мягкое сиденье и вытянул ноги. Несмотря на то, что мне пришлось смаковать еду племени Агелона, ужин прошёл довольно быстро. Видно сказалась гонка с горцами и незапланированное купание в реке. Я потерял много энергии и должен был её восполнить. Прикончив свои оставшиеся продовольственные запасы, я удобно устроился в кресле и начал представлять, что нахожусь на лучшем галактическом курорте, в лучшем номере лучшего отеля планеты.

Сухие ветви потрескивали, подогрев одежды хорошо функционировал, а я испытывал блаженство. В этом состоянии моё сознание позволило глазам сомкнуться, и сон в тот же миг овладел всем моим телом.

ГЛАВА 9

Проснулся я рано. Так рано, что даже снаружи ещё царствовали лоскуты ночной темноты. Проснулся от чувства, что я не один в пещере. Однако сразу распахивать или протирать свои глаза не стал, а ещё некоторое время честно изображал спящего, ничего не подозревающего индивида, тем временем сканируя всё помещение. Тем не менее ни сканирование, ни простой осмотр пространства, из-под чуть приоткрытых век, ничего не дали.

В недоумении я открыл глаза и повертел головой – кроме меня и, возможно, парочки мелких грызунов в пещере никого не наблюдалось, но чувство присутствия какого-то постороннего существа не проходило.

И тут до меня донёсся странный звук: то ли шипение, то ли негромкое посвистывание. Звук этот шёл сверху, а источник явно находился прямо у меня над головой. Я очень медленно задрал голову и встретился взглядом с немигающими выпуклыми змеиными зрачками. Огромная чёрно-жёлтая змеиная голова на толстом туловище свисала с потолка и с интересом рассматривала меня. Чем-то это существо смахивало на удава, но таких огромных размеров, что, если бы оно захотело на меня прыгнуть во время сна, то ему достаточно было бы просто открыть свою пасть, чтобы моё тело быстро оказалось в его пищеварительной системе.

Не знаю почему, но я вдруг легонько поклонился этой змее и представился. Возможно мне показалось, но после моего представления в глазах чудища появилась некоторая заинтересованность. Вероятно, не каждый день монстр встречал интеллектуальную пищу.

Развивая успех, я начал рассказывать о своём путеществии по планете. Радостно болтая, я старался не смотреть в глаза хищнику, а постепенно собирал свои вещи и надевал сапоги. Надо сказать, что монстр никак не пытался мне помешать. Время от времени я слышал какие-то посвистывания, но я стойко не поднимал глаз, а продолжал заниматься своим делом. Наконец закончив и опять слегка поклонившись, я начал пятиться к выходу из пещеры. Тут мой взгляд упал на голову хищника.

Змея почти свесила свою голову до уровня моей головы и, как мне показалось, несколько задумчиво созерцала мой отход. Пока она раздумывала, мне удалось выскочить наружу. На прощание я услышал сожалеющий свист. Вероятно змее понравился мой рассказ, но сокрушаться по поводу того, что такой благодарный слушатель лишился в моём лице такого талантливого рассказчика, я не собирался. Лишь в целях безопасности попросту отбежал на сотню метров от своего ночного пристанища. Только здесь я остановился и огляделся.

Несмотря на раннее утро, ночная темнота уже уступала место радостному свету – предвестнику восхода. Остатки ночи прятались в вытягивающиеся у скал тени. Ни самих горцев, ни их лошадей видно не было. Зато на горизонте вырисовывалась удивительная картина. Весь горизонт украшала могучая цепь гор с заострёнными вершинами. Но как раз в центре этой цепи, и одновременно прямо по моему курсу, стояла самая высокая и внушительная гора. От других своих товарок она отличалась более тёмным цветом и тройной вершиной, походящей на костяной гребень на голове известных животных с разных планет.

По имеющемуся описанию от Агелона, мне сразу стало понятно, что именно она является целью моей теперешней экспедиции. Именно там должен был решиться вопрос судьбы моего коллеги, агента астроразведки. Всё, кроме этой мысли, «вылетело» у меня из головы. Я быстро проверил свою экипировку, и, на ходу перекусывая, зашагал к желанной гряде.

Постепенно день вступал в свои права. Солнце медленно, но неуклонно, стремилось омыть светом каждый уголок своих владений. Несколько случайных облачков чувствовали себя неуютно на голубом поле неба и стремились поскорей скрыться за высокими горами. Редкие дуновения ласкового ветерка мало способствовали желаниям этих полупрозрачных одиночек, поэтому картина наверху казалась застывшим мгновением времени в огромном стеклянном шаре. Правда изредка это впечатление нарушалось тёмными точками, вероятно птицами, взлетавшими над равнодушно взирающими на действительность каменными исполинами, по мере моего продвижения закрывавшими небо.

Все ночные представители животного мира уже попрятались в свои, или в чужие, норы. Дневные же создания не спешили показываться, покидать свои укрытия, даже птицы, обычно приветствовавшие первые лучи светила, не пересвистывались, не выводили трели и даже не щёлкали. Создавалось впечатление, что звуки просто вязнут в окружающей тишине, хотя шуршание ветра, звук моих шагов и редкие всплески воды в бегущей неподалёку реке рассеивали этот образ. Вообще местность кругом выглядела довольно безжизненно.

Высокие скальные массивы постепенно уступали место пустынной каменистой равнине с редкими, внушительного размера, валунами. Земля под ногами представляла собой один сплошной растрескавшийся камень.

Прошло немного времени, и я вышел к изгибу реки. Здесь она была несколько шире, чем в том месте, где мне пришлось её переплыть. Шире, но мельче. Я мог бы её пересечь по дну, но, к моему удивлению, это не понадобилось. Чуть в стороне от меня находился каменный арочный мост. По виду, очень древний мост.

Подойдя к нему, я разглядел, что несмотря на несомненную древность, конструкция находится в хорошем состоянии и скорее всего сможет выдержать всадника верхом на лошади. Сделав несколько осторожных шагов по мостовому покрытию, я убедился в своих выводах и уже смело пошёл к другому берегу. Однако некое событие заставило меня продолжить путь с большей опаской.

Пересекая середину моста, я вдруг услышал, как весь воздух впереди вдруг наполнился странным гудением, будто гигантский шмель взлетал с цветка. Через секунд пять этот звук также резко оборвался, как и возник. Инстинктивно присев, я некоторое время ещё осматривал окрестности, ища источник звука, но так ничего и не обнаружил. Кроме горы, к которой я стремился, возвышавшейся метрах в трёхстах передо мной, господствовавшей над местностью и закрывавшей собой все остальные горы, никаких объектов не фиксировалось.

Поэтому я поднялся во весь рост и медленно, и с опаской, но перешёл на другой берег.

На первый взгляд никаких изменений не произошло. Но это только на первый взгляд. Воздух кругом как-то дрогнул, раздался шорох у меня за спиной, но когда я оглянулся, то позади всё было спокойно. Река несла свои воды, мост всё также стоял на своём месте. За мостом тоже не видно было никаких преследователей. Я опять повернулся лицом к горе и двинулся ко входу в пещеру. Издалека этот вход представлялся узкой щелью в массивной скале, но по мере приближения вырисовывался проход, метров пять в высоту и метра два в ширину. Идя вперёд я старался рассмотреть, что находится в глубине пещеры, но видно было всего лишь на несколько шагов, всё остальное скрывала царящая внутри темнота.

Решив обезопасить себя от часто встречающихся на планете сюрпризов, я активировал режим сканирования. Возможно это было ошибкой с моей стороны, так как получилось всё наоборот. Не желая того, я как раз активировал очередной сюрприз. Практически, как только началось сканирование местности, воздух впереди потемнел, перед входом в пещеру внезапно возник синий шар с лиловыми краями, который существовал всего лишь несколько мгновений, а затем с оглушительным грохотом лопнул. Надо отметить, что у меня вовремя сработали мои боевые рефлексы. Поэтому, когда воздух только-только стал темнеть, я сразу же, инстинктивно, бросился на землю, а режим сканирования автоматически деактивировался.

Выждав секунду после взрыва, я перекатился к ближайшему валуну и осторожно выглянул из-за своего укрытия. И понял, что снова попал в переплёт.

На месте лопнувшего синего шара стояла… Точнее висела в воздухе фигура в красном, блестящем плаще, практически доходящем до стоп ног. Но и стоп не было видно, вместо них из-под плаща выглядывал чёрный шар, около метра в диаметре и похоже, что металлический. Переведя взгляд на голову существа, я с удивлением обнаружил, что голова напоминает голову змеи, но в каком-то защитном шлеме, на вершине которого была закреплена довольно длинная трубка.

Существо висело в воздухе и поворачивало голову на длинной шее из стороны в сторону, возможно ища некоего наглеца, попробовавшего пересечь его прекрасный мост и нарушить спокойствие горы, в своих вековых раздумьях решающей вопросы вечности.

Первой моей мыслью было отсидеться за своим укрытием. На контакт с существом мне идти не хотелось. Страха не было, но что-то удерживало меня от таких действий. Возможно фигура на шаре подумает, что нарушитель сгорел со стыда и вновь скроется в горе, или там, откуда она появилась.

Реальность оказалась гораздо жёстче. Прошло буквально несколько секунд, и, несмотря на все мои старания не шевелиться и ничем не привлекать к себе внимание, голова змеи перестала вертеться и посмотрела точно в мою сторону. Глаза существа на мгновение вспыхнули рубиновым светом, по местности прокатился громкий воющий звук. Не дожидаясь восстановления тишины, я метнулся в сторону и прокатился по каменистой почве. И вовремя. В то место, где я только что находился, воткнулся дротик из раскалённой плазмы. Во все стороны брызнули крошки от булыжника, моего недавнего укрытия. В его боку теперь остывала прямая борозда, прочерченная пучком ослепительного света, превращающего все препятствия на его пути в пар.

«И это живущие в средневековье аборигены», – пронеслось у меня в голове.

Лихорадочно ища выход из ситуации, я одновременно отпрыгнул в сторону, к ещё одному каменному укрытию. Опять вовремя. Снова пронзительный звук, потом ослепительная полоса света, и я имею удовольствие наблюдать на земле тёмное остывающее пятно спёкшегося от высоких температур камня. Что ж, существо явно нацелено на уничтожение нарушителя границ его места проживания. И, надо заметить, очень решительно настроено. Так что не помешает сменить тактику: если я буду только убегать и прятаться, то рано или поздно этот летающий воин подловит меня и превратит в лужицу пара.

Увернувшись от очередного выстрела, я выташил из-за пояса один из метательных ножей, которыми меня снабдили лесные стражи, и приготовился. Осталось только дождаться очередного выстрела. И он не заставил себя долго ждать. Метнувшись в сторону за мгновение до прилёта раскалённой стрелы, я одновременно, в движении, метнул нож в тёмную фигуру. Снова спрятавшись за валун, я осторожно выглянул из-за нового укрытия. Существо всё также висело в воздухе, но на его змеиной морде явно читалось недоумение. Ножа не было видно, что доказывало, что я попал в цель. Действительно, раздался звон и моё орудие упало на шар, позволявший нападающему висеть в воздухе, а потом скатилось по нему на землю. Змеиная голова задумчиво проследила за падением ножа, а затем поднялась и, как ни в чём не бывало, стала искать глазами того паршивца, который решился мусорить на вверенной ей территории.

Точно такой же сценарий ожидал мои оставшиеся два метательных ножа. Я метал их изо всех сил и готов был поклясться, что они попадали в цель. Но каждый раз действо повторялось, и ножи просто падали на землю, не причиняя никакого вреда моему врагу.

Метаясь от укрытия к укрытию, я невольно вспомнил про преследовавших меня конных горцев. Теперь мне было понятно, отчего они оставили меня в покое. Полагаю, умные горцы знали об ожидающей каждого угрозе, поэтому решили не рисковать, а доверить честь стереть меня в порошок стражу горы. Возможно потом они придут за моими косточками и будут гордо нести мой череп, и рассказывать душераздирающие легенды о нахале, рискнувшем сопротивляться богатырям племени.

После очередной перебежки мне стало очевидно, что настало время применить самый последний козырь, имеющийся у каждого агента. Заключался он в возможности лишить себя защиты наноформ, сформировать из них мощное оружие разрушения. Риск в этом случае состоял в том, что я не только должен был лишить себя мощной защиты, но и каким-то образом обеспечить питание своего оружия, оружия «Последнего рывка», как его называли между собой астроразведчики. Но я всё же решил использовать эту возможность.

Мысленным усилием я вывел частицы наружу, на свою ладонь, и сформировал из них небольшой метательный нож. Затем подсоединил к этому изделию волокна своей рубахи и перевёл всю энергию, от пикопластин подогрева одежды, на новое оружие. Когда нож приобрёл красноватый оттенок, всё было готово для атаки.

Между этими действиями мне приходилось как-то отвлекать внимание нападающего. Теперь я поочерёдно, между перебежками, бросал в него вещи из своего вещмешка. Мне помогало то, что существо каждый раз несколько секунд тратило на разглядывание полетевшего в него орудия. Правда к концу моих телодвижений передвигающийся по воздуху враг полностью убедился, что имеет дело с идиотом, из-за чего время на изучение всех новых прилетевших от меня предметов резко сократилось. Поэтому, когда я швырнул в него уже пустой вещмешок, страж просто проигнорировал его и двинулся вперёд, нацеливая на меня свою закреплённую на шлеме трубку.

Что, собственно, мне и было необходимо.

В свой решающий рывок я вложил все оставшиеся силы. Стремительно пролетев расстояние между собой и фигурой «циркача» с плазменным оружием, я резко выбросил руку со своей стрелой, попав нападающему в бок. Надо сказать, что как ни был быстр мой бросок, нападающий успел среагировать на атаку. Пролетая мимо его фигуры, я чётко видел, как голова змеи поворачивается в мою сторону, а на трубке шлема разгораются пять бело-синих точек.

Падая на землю, я сгруппировался, перекатился через голову и замер. Если моя уловка не сработает, то я останусь совершенно беззащитен и стану лёгкой добычей для неизвестного существа. Теперь никакие мои перебежки более не помогут – дававшие мне дополнительную энергию наноформы уже потрачены. Но время шло, и ничего не происходило. Я медленно повернул голову. На земле тлели и постепенно разваливались остатки шара существа. От самого нападающего змея практически ничего не осталось, если не считать каких-то красных ленточек.

Моё оружие успешно сработало. Запрограммированные на уничтожение смертельной преграды наноформы, начали стремительно разъедать тело существа и его оружие, а совершив своё дело, сами превратились в простую пыль.

Я медленно поднялся с земли. Тело горело от многочисленных ссадин и ушибов. Лишённое наноформ, оно заживляло раны значительно медленнее. Можно сказать я остался голым перед возможными опасностями, вероятно поджидающими меня в пещере. Но одно радовало – мне удалось дойти до входа, за которым, по словам Агелона, меня ожидает бог лесного племени. Поэтому прочь все сомнения и в путь, на свидание с неведомым существом, от которого так много зависит.

Собрав раскиданные по местности метательные ножи, надев на себя относительно чистую рубаху, которую мне ранее пришлось метнуть в циркача, я затянул свой вещмешок и, пошатываясь от усталости, вошёл в пещеру.

Передо мной лежал удивительно прямой проход с высоким потолком. Несмотря на то, что коридор был довольно протяжённым, в нём имелось достаточно света, чтобы уверенно шагать не зажигая факел. Стены коридора казались изумительно гладкими и напоминали отполированный коричневый гранит со множеством чёрных и серых прожилок. У меня создавалось впечатление, что я захожу в древний, давно заброшенный храм. Заброшеннсть его угадывалась по облачкам пыли, которые мне с каждым шагом приходилось поднимать с пола пещеры. Запах некоторой затхлости, пополам со странным запахом разогретого металла царил в воздухе и наводил на размышления о новых сюрпризах планеты.

Но вместе с новыми загадками у меня, по мере продвижения, росла уверенность, что я иду по направлению к разгадке встретившихся мне планетарных сюрпризов. Правда, по мере продвижения, моим телом всё более овладевала слабость, а перед глазами иногда мелькали тёмные пятна. Возможно это состояние явилось следствием резкого удаления из моего тела внедрённых наночастиц. Во всяком случае я старался держаться и упорно продвигался внутрь пещеры.

Как-то разом коридор оборвался, и передо мной возникло гигантское пространство, потолок которого терялся где-то в вышине, а стены демонстрировали каждому пришедшему свою таинственную структуру. Да и стены ли это были? Я задавался таким вопросом, так как стенами служили какие-то гигантские металлические пластины, почерневшие, будто подвергнувшиеся воздействию огромных температур, и явно не природного происхождения. На высоте человеческого роста в этих пластинах виднелись какие-то углубления, иногда заросшие слоями песка и камня. Ещё выше просматривались ромбовидной формы выступы. Ещё выше снова виднелись впадины. Все вместе, они испускали слабый беловатый свет, не полностью разгонявший тьму, но дающий возможность увидеть путь под ногами.