Текст книги "Корабль чародеев"

ГЛАВА VI

Тихо поскрипывала маленькая лампа. Джен полулежал на животе поперёк кровати, подставив руки под голову, и наблюдал, как нервные пальцы Каспеля, мерявшего комнату шагами, судорожно сжимают и разжимают застёжку плаща. Изредка Джен переводил взгляд на равнодушных охранников, которые нет-нет да поглядывали с тревогой за окно, на бушующее море. Стражник у двери приволок стул и, безмятежно скрестив руки, устроился на нём.

Вдруг Каспель резко поднял голову, словно ему на ум пришла какая-то спасительная идея.

– Вы должны нас отпустить, – раздражённо заявил он стражникам. – Или, по крайней мере, сопроводить к Сиваре. Нет ничего предосудительного в том, что мы хотим повидаться с ней, разве не так? – Он немного помолчал и продолжил: – Друзья! Я вас всех давно и хорошо знаю. Некоторые из вас уже не один год безупречно служат принцессе. Объясните мне, старику, как могло случиться, что вы так вдруг переметнулись на сторону Фроара? Почему вы продались? Почему? – Стражники у окна недовольно зашевелились.

– Каспель! Не заговаривайте нам зубы, у вас всё равно ничего не получится!

Старик приблизился к одному из них и мягко опустил руку ему на плечо.

– Мискаль, я чувствую, вы меня поймёте. Если мы не переговорим с Сиварой, если не повернём корабль обратно – Наниху конец! Верите вы мне? Или вас это уже не заботит? Так?

Стражник сбросил его руку с плеча и резко отвернулся:

– Я, кажется, предупредил, что не намерен вас слушать! И не пытайтесь меня уговорить! – Он поискал глазами поддержки у остальных, и те согласно закивали. Каспель, в отчаянии закусив губу, снова принялся угрюмо мерить комнату шагами. Лишь однажды он поднял голову и укоризненно взглянул на того, кого назвал Мискалем, но непреклонный охранник неумолимо покачал головой, и старик, вздохнув, снова заметался по комнате. Джен не шевелился. Ему было скучно, в его глазах застыло полное безразличие.

Между тем разыгрался настоящий шторм. Волны с грохотом разбивались о корабль, и однажды качнуло так, что Каспель едва устоял на ногах, а стражникам пришлось вцепиться в подоконник. Пронзительно завывал ураганный ветер. С очередным ударом старика отшвырнуло к кровати, и он рухнул на четвереньки рядом с Джеком.

Шло ли время? В это было трудно поверить. Корабль продолжало беспорядочно бросать из стороны в сторону, и в тягостном однообразии минуты оборачивались унылыми столетьями. Казалось, нет ничего, кроме пляшущих теней, отбрасываемых раскачивающейся лампой, да мрачных взглядов фроаровских соглядатаев.

В коридоре послышались голоса, и, хотя слов было не разобрать, кто-то явно рвался в каюту. Дверь дёрнулась, и в глазах Каспеля забрезжила надежда. Сидевший у двери охранник в мгновение ока вскочил со стула и, выхватив из ножен кинжал, осторожно приоткрыл дверь. Снаружи протянули записку.

– Принцесса прислала за Каспелем свою горничную. Мы отправили её обратно, но я подумал, что нет ничего страшного в том, что мы передадим записку, никаких распоряжений от Фроара на этот счёт не поступало.

Развернув ломкую бумагу, стражник быстро пробежал глазами столбцы иероглифов.

– Ты сам-то её читал? Может, лучше послать кого-нибудь наверх за Фроаром? Хотя, что бы он ни сказал, пока мы здесь, эта писулька не может причинить никакого вреда. – Он сложил листок и, кивнув, закрыл дверь. Затем предусмотрительно передвинул стул на прежнее место и только тогда протянул послание Каспелю.

Дрожащими пальцами старик развернул бумагу, и по мере того, как его взгляд скользил по строчкам, на морщинистом лице появлялись то удивление, то недоверие.

Заметив перемену в его настроении, Джен живо перегнулся через плечо Каспеля, заглядывая в записку.

– Что там? – спросил он, и стражники у окна, прислушиваясь, вытянули шеи.

«Я все поняла. Вы были правы, за нами гонится корабль. Хотела бы повернуть обратно. Простите меня, Каспель!» Старик тяжело уронил руку с запиской.

– Да. Наконец-то она поняла то, что я столько времени пытался заставить её понять.

«Я умоляла Фроара повернуть назад, но он только посмеялся надо мной. Мне кажется, он хочет переправить меня на корабль наших преследователей».

– Это конец! – прошептал Джен, заглядывая в глаза старику. Каспель уныло улыбнулся в ответ и, медленно разорвав послание на мелкие кусочки, аккуратно ссыпал их на пол.

– Поздно…

Джен метнул взгляд в сторону дверей, словно там стояла Сивара, и вскочил. В плане врагов определённо наметилась брешь!

Он нарочито лениво откинулся на шёлковое покрывало и, лукаво прищурившись, возвёл глаза к потолку:

– Каспель, а зачем Фроару Корф?

Тот не понял его игры.

– Вы спрашиваете, почему он так туда рвётся?

– Нет. Это мне ясно. Зачем ему предавать Наних?

Каспель раздражённо нахмурился, и Джен поспешил предотвратить неминуемую вспышку.

– Затем, что он хочет получить за это деньги и разбогатеть, правильно? А почему бы ему не стать богатым в Нанихе? Потому что там все свободны и равны! Но ведь Фроар не тот человек, который довольствуется тем, чего вполне достаточно остальным. – Лицо Джена было обращено к Каспелю, но краешком глаза он успел заметить, что стражники внимательно прислушиваются к его словам. – Каким же образом Фроар может разбогатеть в Корфе? – продолжал он. – Только предав сообщников и прибрав к рукам деньги, обещанные им. Ведь за измену, я полагаю, собираются заплатить всем? Итак, Фроар намерен поживиться за счёт других, благодаря своему эгоизму и беспринципности. – Джен бросил взгляд на притихших стражников и беззаботно спросил: – Каким же образом этот бесчестный эгоист отплатит своим людям? Вы говорили, что все они – уроженцы Наниха. Ну а их служба Фроару доказывает, что они не любят свою родину, не уважают своих родителей и не чтут память своих предков. Родившись в Корфе, имели бы они возможность выбирать? Выбирать, предавая свою страну? Конечно нет! Выбор – удел настоящих мужчин, а корфянам веками, из поколения в поколение передавалась такая черта, как раболепство. Лишённым же мужества никогда не придёт на ум отстаивать своё право выбора. А ведь в Корфе все такие. Настоящие мужчины там давно перевелись…

Каспель кивнул, начиная понимать, куда он клонит. Джен, ободрённый его поддержкой, бросил на охранников взгляд, полный гнева, и обрушил на них целую обличительную речь:

– Рабы Корфа! Что ждёт вас впереди? Страна шпионов, доносящих каждое слово полиции? Вам этого не хватало? Я поражён. В Корфе столько народу поплатилось головой за одно лишь неосторожно сказанное против тиранов слово! Я поражаюсь. – Он на секунду замолчал, наслаждаясь произведённым эффектом. – И даже если вы дождётесь от Фроара благодарности, она не будет вечной. А что вы собираетесь делать потом?

Стражники как зачарованные молча смотрели на него.

– С чего вы взяли, что Фроар не бросит вас в тюрьму, как только корабль войдёт в док? Почему вы думаете, что его заботит ваша судьба? Всё, что он хотел получить от вас, он получил, а в политических играх Корфа вас вряд ли можно использовать… Вы станете обузой для него, но Фроар слишком честолюбив, чтобы терпеть обузу. По-моему, вы имели возможность в этом убедиться на нашем с Каспелем примере. Ну что ж, вперёд, глупцы! Можете смеяться над нами, но, скорее всего, в Корфе мы с вами окажемся в соседних камерах. Может быть, мы и умрём там вместе. А ведь может ещё и так статься, что вы-то умрёте, а мы – нет. Каспель слишком сведущ во всех делах Наниха, чтобы его так бесцельно убить. Они ещё долго будут нуждаться в его советах, и, надо полагать, он-то будет иметь в Корфе и свободу, и влияние. И тогда вы, сгнивая в тюрьме, будете вспоминать его и жалеть, что дали Фроару так себя одурачить. Но тогда вам уже не поможет даже Каспель! – И, задыхаясь об благородного гнева, Джен снова уселся на кровать.

Моряки неуверенно зашептались между собой.

– Он прав, – наконец произнёс Мискаль, Второй слуга, сидевший у окна, поёжился, как от холода.

– Всё верно. Мы были слепы, мы глупцы. Так, Тор? – обратился он к стражнику у двери. Тот кивнул.

– Каспель! Прости нам нашу слабость! – Мискаль пал на колени перед стариком. – Мы будем служить тебе, Каспель! И больше не изменим.

– Я вам не верю, – медленно, с расстановкой произнёс Каспель. – Я вам не верю.

Теперь колена преклонили все трое.

– Поверьте, Каспель! Мы будем биться за вас. За вас и за Наних. Мы присягнём в этом!

Со смешанным выражением радости и недоверия на лице Каспель повернулся к Джену. В глазах старика стояли слёзы. Он хлопнул Джена по плечу:

– Молодец! – Он обернулся к слугам: – Встаньте! Я принимаю вашу службу! – Его голос с каждым словом становился всё более властным. – Нам предстоит сделать ещё очень многое, прежде чем мы сможем поздравить друг друга! Тор, сколько человек за дверью?

– Трое.

– Среди них есть Лал?

Тор кивнул.

– Отлично! Это наш человек, хотя и притворяется, что служит Фроару. – Каспель прямо светился от радости. – А другие двое?

Тор назвал их, и старец в раздумье потёр подбородок:

– У нас нет времени переманивать их на нашу сторону. Корф слишком близко. К тому же, если мы повернём назад, нам придётся обходить вражеский корабль. В общем, сделаем так: двое из вас спрячутся за дверью. Тор, ты позовёшь стражников, и, когда они сюда войдут, вы ими займётесь.

Матросы бросились к двери, Джен ринулся было вместе с ними, но тут Каспель предостерегающе поднял руку:

– Не убивать их! Только оглушить и связать! Джен! А вы куда?

– Помогать, – недоуменно ответил тот.

– Немедленно вернитесь! Вы должны сидеть рядом со мной и выглядеть несчастным, иначе охрана сразу раскроет нашу хитрость. Идите сюда!

Джен неохотно повиновался.

– Вот и хорошо, – улыбнулся старик. – Вы, трое, смотрите не подведите.

Матросы важно закивали.

Каспель подтолкнул Джена локтем, напоминая, что тому нужно изображать безнадёжную скорбь. Двое слуг застыли возле дверей, Тор приоткрыл её и окликнул:

– Чавик! Клор! – Голос Тора звучал крайне взволнованно. – Сюда! Скорее!

Двое стражников ввалились в каюту. Но едва они переступили порог, на них набросились новобранцы Каспеля, угрожающе размахивая ножами. Почувствовав холод лезвия у горла, оба вошедших безропотно подняли руки, страх связал их надёжнее верёвки.

– Теперь позови Лала, – велел Каспель, подымаясь с кровати.

Тор снова приоткрыл дверь, и в каюту вошёл Лал. Мгновенно оценив ситуацию, он широко улыбнулся.

– Свяжите этих двоих, – распорядился Каспель.

Тор пересёк комнату, сорвал с кровати покрывало и, орудуя кинжалом, нарезал прочных ремней. Остальные принялись вязать пленных стражников.

– Кто-нибудь охраняет Сивару?

– Нет. Пока мы были в коридоре, никто не смог бы пройти.

– Неплохо, неплохо. – Каспель повернулся к Тору: – Вы закончили? Поспешите. Закатите их под кровать, когда закончите. Вообще-то им место за бортом, но, возможно, они ещё будут полезны, когда излечатся от глупости. К тому же я по природе не убийца.

Связанную парочку с заткнутыми ртами перекатили по полу и отправили под кровать.

– Бросьте им подушки. Пусть будет поудобнее, – иронично заметил Каспель. – Так, теперь трое займитесь коридором, если там кто-то появится – задержите. Войдёт сам Фроар – свяжите его и дайте нам знать. Мискаль, вы пойдёте с Дженом и со мной к Сиваре.

Моряки высыпали в коридор. Каспель подтолкнул Джена, подозвал Мискаля и повёл их по узкому коридору к каюте Сивары.

Дойдя до двери её каюты, он чуть слышно постучал:

– Сивара… открой. Это я – Каспель.

Минуту всё было тихо, затем дверь приоткрылась, и подслеповатые глаза Марсии ещё несколько мгновений пристально изучали их. Но вот она быстро отступила назад, пропуская всю компанию в каюту. Принцесса сидела на груде подушек у окна. Тёмные пряди её прекрасных волос рассыпались по плечам. Она широко открыла глаза от изумления, а в следующую секунду, обвив Каспеля руками, уже осыпала его поцелуями.

– Каспель! Каспель! Простите меня! Я была просто дурой! Упрямой, неблагодарной дурой! Сможете ли вы когда-нибудь простить меня? – Она всхлипывала от счастья.

В глазах старика тоже стояли слёзы.

– Маленькая, я совсем на тебя не сержусь.

Рыдания вскоре затихли, и принцесса уже улыбалась, уткнув заплаканное лицо в складки голубого плаща старца. Вдруг она подняла голову и заметила Джена:

– Я не просила вас приводить этого… – Она с негодованием отвернулась.

Каспель быстро подошёл к Джену и дружески хлопнул его по плечу.

– Сивара, деточка! Если бы не сей благородный юноша, мы бы не смогли сейчас беседовать с тобой. Принцесса недоверчиво взглянула на Джена:

– После того, как он поцеловал меня, я… я ненавижу его! – Однако гнева в её глазах уже не было.

Джен шагнул к ней, взял её руки в свои – она не противилась. Тогда он наклонился и посмотрел ей в глаза:

– Сивара, я очень признателен вам за тот поцелуй, я и сам бы это сделал… Каспель здесь ни при чём – я не смог бы долго изображать безразличие.

Она слушала молча и напряжённо, но вот её губы слабо дрогнули, и Джен поцеловал её. Сначала она не ответила, однако уже через мгновение её руки скользнули по его плечам. Казалось, свет померк вокруг, и невыразимая минута тёплой тьмы поглотила их.

Каспель кашлянул:

– Друзья, у нас мало времени. Сивара, где сейчас корабль-преследователь?

– Посмотрите в окно. – Принцесса подняла раму, и свежий ветер взметнул занавески, обдав всех каплями дождя. За бортом неуклюже громоздились тёмные волны. Внезапно сияющий шар, похожий на луну, вспыхнув на краткий миг, осветил небо и тут же исчез, сопровождаемый раскатами грома, напоминавшими рокот гигантского барабана.

– Что это было? – спросил Джен.

Сивара с Каспелем удивлённо посмотрели на него.

– Молния. Ты что, никогда не видел?

– Они у вас всегда такие… как шары?

– Конечно. А разве бывают другие?

– У нас они самой разной формы…

Сивара пожала плечами.

– Корабль вот там. – Она указала изящными пальчиками в ночную тьму, где вдали, на расстоянии около полумили, вздымаясь и проваливаясь в волнах, мигали огни. Красный фонарь то вспыхивал, то затухал, ведя непрерывный разговор на языке света.

– Фроару сигналят. – Каспель отступил в глубь каюты. Джен придержал занавески, и Сивара закрыла окно. – Теперь-то мы, надеюсь, повернём?

– Конечно. Когда Фроар ушёл, я долго сидела тут одна и размышляла. Что только не приходило мне в голову! Я даже было решила, что это вы пытались отравить Джена. – Она подарила юноше долгий взгляд. – О! Я во многом вас подозревала! Но стоило мне увидеть этот корабль… Да ещё потом пришёл Фроар и объяснил, что нас преследуют по его приказу… Я поняла, что если мы попадём в Корф – Наниха мне не увидеть никогда! Войны с Корфом не избежать – вы правы. Успеть бы только вернуться!

– Мне кажется, успеем. Всё теперь зависит от тебя, Сивара. Пусть Мискаль сходит за Фроаром на палубу. Мискаль, постарайтесь сделать так, чтобы он пришёл один. – Каспель нежно возложил руки на плечи принцессы: – Дитя, я люблю тебя больше, чем прежде. Джен, – обернулся он, доставая нож, – откройте окно. Сивара, встань сюда.

Принцесса, очевидно, поняла, что он задумал, безропотно кивнула и подошла к окну.

– Мискаль, веди Фроара.

– Что вы собираетесь делать? – Джен все ещё не отпускал руку Сивары.

– Сейчас сюда придёт министр Фроар. Мы с ним объяснимся и предложим сдать нам командование кораблём. Если он не уступит – Сивара бросится в море. Мёртвая принцесса корфянам не нужна, поэтому Фроар согласится на все, боясь гнева своих сообщников. А если Сивара струсит и не бросится в море – я её зарежу. Как ты считаешь, Сивара, я прав?

Она побледнела от страха, но молча кивнула.

– Нет! – Джен схватил её за руки, пытаясь помешать ей открыть окно. – Нет, Каспель, вы же не сделаете этого! Сивара! Посмотри на меня, скажи, что…

– Каспель прав. – Принцесса одарила Джена таким взглядом, каким смотрят на расшалившегося любимца-щенка. – Если он бросится меня спасать, Каспель, будьте любезны, удержите его.

Министр понимающе кивнул.

– Сивара, – сурово начал Джен, – если вы броситесь в море, я брошусь следом! Надеюсь, вам это доставит удовольствие. – Он зло посмотрел на Каспеля.

– Ладно вам, – слабо отмахнулся престарелый министр. – Мискаль, что вы стоите, ведите Фроара, вам же сказано!

Старая горничная распахнула дверь, и Мискаль растворился в полумраке коридора.

Джен обхватил Сивару и крепко прижал к себе, однако она тут же высвободилась и снова потянулась к раме. Пронизывающий холодный ветер ворвался в комнату. Принцесса с покорным видом села на край подоконника, но не прошло и минуты, как корабль резко накренился и принцесса вновь оказалась в объятиях Джена.

Очень скоро вернулся Мискаль и доложил, что во всех их приготовлениях нет никакой надобности, поскольку Фроар так рвался поговорить с Каспелем и принцессой, что Лалу и Тору пришлось его связать.

– Отлично! Веди же его сюда! – Старик вложил нож в ножны. – Сивара, детка, слезай с окна. И будет лучше, если ты его вообще закроешь. Сквозняк.

Мискаль, поклонившись, исчез, а Джен бросился к окну и подхватил принцессу на руки. Она показалась ему легче пушинки!

Прошло ещё некоторое время, и ввели Фроара: руки связаны, глаза пылают, во рту кляп, который, осторожно приблизившись к пленнику, Каспель аккуратно вынул.

– Можете кричать, Фроар, сколько хотите. Никогда ещё не слышал, чтобы вы повысили голос. Теперь и мы можем повеселиться, ведь корабль-то наш!

– Заблуждаетесь, – сверкнул очами опальный министр, – мои люди…

– Шагу для вас не сделают ваши люди, пока вы наш пленник. – Старик скомкал кляп и, подбросив его пару раз на ладони, швырнул в дальний угол. – Кто им заплатит в случае вашей гибели? Тор, Мискаль, поднимитесь на палубу и объясните это остальным. А мы скоро к вам подойдём. Лал! – В каюту неслышно вошёл слуга в тёмном плаще. – Возьмите клинок и стерегите министра, пока нас не будет. Попытается бежать – пускайте в ход оружие. Да, если вдруг кому-нибудь взбредёт на ум прийти ему на помощь – убивайте сразу! Мы будем на палубе.

– С превеликим удовольствием, – Лал положил тяжёлую ладонь на спину Фроара, – нет ничего приятнее, чем низложение предателя Наниха! – И, сверкнув зубами в ослепительной улыбке, Лал толкнул Фроара на разбросанные подушки.

– Надеюсь, вы не убьёте меня, это было бы опрометчиво с вашей стороны, – предостерёг тот.

– Да нет, до прихода в Наних жизнь я вам гарантирую. Ваши люди… будут счастливы вновь увидеть вас!

Фроар потемнел.

– Вы не вернётесь в Наних! Нет! – проскрежетал он. – Разве только сможете оторваться от корабля, который идёт по следу… если сможете. Хотя не уверен… он легче и быстрее.

Каспель нырнул в примыкавшую к каюте комнату и вскоре вернулся оттуда с мохнатым ворсистым ковром.

– Занавешивайте все! – скомандовал он, набрасывая ковёр на окно. – Нельзя, чтобы они увидели наши огни! Сивара! Закутайся во что-нибудь тёплое и следуй за мной. Я буду уверен, что ты в безопасности, только если ты всё время будешь рядом. А вы, Марсия, – старуха как раз завязывала на Сиваре тёплый плащ, – обойдите весь корабль, проверьте, чтобы все огни были погашены, занавесьте все окна, затем возвращайтесь к Лалу и ждите нас здесь.

Престарелая служанка счастливо закивала и бросилась выполнять приказание: у самой двери она вдруг резко остановилась и, повернувшись, показала Фроару язык.

– Сивара! Джен! За мной! – воскликнул Каспель. – Нам предстоит много дел! Мы должны уйти от преследования!

ГЛАВА VII

Закутавшись в плащи, они бросились на палубу, Ливень хлестал в лицо, пронизывающий ветер прижимал мокрую одежду к телу; странные огромные молнии метались по небу, освещая все как днём, и оглушительные раскаты грома предвещали новое – до следующей молнии – погружение в сплошную тьму. Паруса были спущены – корабль прорывался сквозь шторм.

Каспель что-то крикнул, но из-за воя ветра ничего невозможно было разобрать. Покрепче обхватив Сивару, словно он боялся, что её унесёт в море, Каспель прокричал Джену на ухо:

– Рискованно поворачивать в такую погоду. Рискованно, да и тяжело. Разумнее было бы поднять паруса и следовать полным ходом вперёд. Корабль-преследователь!

Джен перегнулась через поручни – в темноте ясно вырисовывался красно-жёлтый парус, жадно глотавший ветер. Каспель взобрался на верхнюю палубу, скрылся из виду и через минуту вынырнул откуда-то снизу. По его приказу люди, прятавшиеся от ветра под навесом, высыпали под дождь и в несколько минут растянули и подняли кормовой парус, а затем был поднят дополнительный парус на носу. Корабль рывком бросило вперёд.

Наконец Джен добрался до Сивары. Прислонясь к стене каюты, принцесса пыталась рассмотреть в темноте корабль-преследователь. Мокрые волосы прилипали к её щекам, и, расстегнув пояс, она обмотала им голову. Огни преследовавшего их корабля то появлялись, то пропадали в разбушевавшихся волнах.

Возвратился Каспель. Отбросив для большей свободы движений плащ, он яростно размахивал жилистыми руками, отдавая какой-то важный приказ, но среди грохота волн и воя ветра его голос звучал чуть слышно.

– Гасите огни! Нас не должны заметить!

Ветер постоянно менял направление. Опасность оказаться выброшенными на берег Корфа была чуть ли не меньшей, чем опасность быть унесёнными в открытое море.

Полдюжины молний, вспыхнув одновременно, осветили небо сияющей аркой. На мгновение все зажмурились от ослепительной вспышки, и тут же эхом отозвались мощные громовые раскаты.

– Не боитесь, что мачты треснут? – прокричал Джен.

Один из моряков пожал плечами:

– Может быть, они ещё немного продержатся.

Ливень рокотал, низвергаясь подобно лавине. Ветер безжалостно трепал мокрое платье Сивары, и она, дрожа, прижималась к Джену. Небо время от времени освещали сияющие вспышки, сопровождаемые раскатами грома. Ветер снова резко изменил направление, и носовой парус, лопнув, сорвался, а мачта угрожающе заскрипела. Каспель попытался пробраться по накренившейся палубе к матросам, чтобы отдать новые приказания, однако сильный порыв ветра бросил корабль поперёк стремительной волны, и галера встала почти вертикально. От неожиданности Сивара разжала руки – Джену едва удалось подхватить и удержать её. Каспель и матросы, находившиеся рядом с ним, не удержались на ногах и, перескакивая друг через друга, покатились по мокрой палубе. Но лишь только равновесие восстановилось, команда бросилась ослаблять снасти.

Джен взглянул на Сивару – казалось, она вот-вот лишится чувств. Прижав свою ношу к груди, он, шатаясь, направился в сторону кают и, пнув наугад первую попавшуюся дверь, внёс принцессу в полумрак маленькой комнаты и осторожно уложил её на кровать. К счастью, это была его каюта. Даже в темноте было заметно, что лицо девушки белей обычного. Джен стащил с неё мокрый плащ, укутал пледом, затем, чуть придерживаясь за переборку, взял за руку.

Она не пошевелилась. Тогда он опустился на колени у изголовья и стал с силой растирать ей запястья:

– Сивара! Сивара!

Ресницы девушки чуть дрогнули, и она открыла глаза:

– Джен! Этот проклятый шторм! Я так испугалась! – Сейчас она не была ни принцессой, ни марионеткой всех своих подданных. Сейчас она была просто напутанной девочкой. Джен нежно прижался лицом к её щеке, затем, словно опомнившись, резко встал и поспешил к выходу.

– Ты куда?

– Нужно найти служанку и сухое бельё для тебя. Я быстро.

– Зажги лампу.

– Не могу. Не умею… – Он на ощупь пробирался по тёмной каюте, пока его руки не наткнулись на тяжёлую крышку сундука. Откинув её, Джен нащупал какую-то одежду и тяжело опустил крышку на место. Сивара приподнялась на кровати:

– Ты ещё здесь? Что это так грохнуло?

– Я просто искал себе что-нибудь переодеться. Ложись, Сивара, я скоро вернусь.

– Не уходи, Джен! Я боюсь оставаться одна! Мне кажется, если ты уйдёшь, обязательно что-нибудь случится! – Она сжала голову руками. – Проклятое путешествие!

Джен попытался беззаботно рассмеяться, но из этого ничего не получилось.

– Ерунда. Всё будет хорошо, – как можно бодрее сказал он.

– Поторопись! Прошу тебя, возвращайся скорее! – Свет молнии озарил её огромные глаза и изгиб тонкой шеи.

Раскаты грома заглушили ответ.

Пошатываясь и придерживаясь за стены тесного коридора, Джен отправился в каюту Сивары. Ветер выл как орда демонов, спешащая на чёрную субботу. Корабль резко накренило, и Джена почти втолкнуло в каюту принцессы. В неверном свете единственного фонаря он увидел Фроара, уткнувшего лицо, посеревшее от морской болезни, в груду подушек. Рядом с ним жизнерадостно скалил зубы Лал; перепуганная Марсия, сжавшись, забилась в угол. Старуха, что-то невнятно бормоча, прижимала к груди резного идола. Джен подошёл, наклонился и потряс её за плечо, но Марсия продолжала бормотать своё, не обращая на него внимания. Тогда он тряхнул её посильнее. Старуха покосилась в его сторону, и пелена ужаса спала с её подслеповатых глаз. Однако взгляд был таким пустым, что Джену показалось, будто она смотрит сквозь него.

– Принцесса в моей каюте. Ей нужна сухая одежда.

Старуха подняла измождённое лицо, с трудом пытаясь понять, чего от неё хотят, молча кивнула и, спрятав маленького идола за пазуху, проковыляла в соседнюю комнату. Вскоре служанка вернулась с грудой сухого белья, слегка поклонилась Джену и неверными шагами направилась к Сиваре.

Джен сбросил мокрую одежду и облачился в сухой плащ, который, как и предыдущий, был ему мал и не сходился на груди. Короткие рукава опять пришлось подкатать до локтя. Потом он заправил полы плаща за пояс, чтобы они не мешали двигаться, и подошёл к окну. Ветер, пробиваясь сквозь щели между стёклами, волновал занавеси. За окном всё было по-прежнему: сверкали молнии, гремел гром.

К нему неслышно подошёл Лал. Вглядываясь в тёмную ночь и бешеный кинжальный ливень, он покачал головой в немом комментарии к шторму. Кружевная пена водяной пылью туманила стекло. Огней чужого корабля нигде не было видно. Постояв ещё с минуту, Джен дружески хлопнул Лала по плечу и тоже отправился к Сиваре.

Зажжённая лампа неистово раскачивалась, и тени, мотаясь от кровати к переборкам, то уменьшались, то вырастали до неимоверных размеров. Сивара, уже сменившая одежду, сидела на кровати. Старая служанка, примостившаяся рядом с ней, опять прижимала своего идола к груди. Принцесса, словно ища защиты, обвила её шею рукой.

– Бедная Марсия почти обезумела от страха, – слабо улыбнувшись, пояснила она. – Это её первое путешествие. С Фроаром всё в порядке?

Кивнув в ответ, Джен придвинул кресло поближе и сел. Принцесса, погладив служанку по голове, протянула руку Джену, и тот, ничего не говоря, сжал её. Сивара удручённо покачала головой:

– Не так давно я смеялась над тобой. Я думала, что ты слабый, беззащитный… Теперь я знаю – это не так. Ты – силён. И я люблю тебя, Джен! Так же сильно, как свой народ.

В каюту ввалился Каспель с измученным лицом и в мокрой, облепившей хилое тело, одежде. Джен пододвинул ему кресло. Тот, поблагодарив его взглядом, уселся, тяжело переводя дух.

– Шпиона мы, кажется, потеряли, но я понятия не имею, где мы находимся, – проговорил он, отдышавшись. – Похоже, что нас несёт в открытое море. В общем, неизвестно, увидим ли мы когда-нибудь Наних.

Джен порылся в сундуке, подыскивая ему смену белья.

– Каспель, мы сбились с курса? – озадаченно спросила принцесса. Тот мрачно кивнул:

– Паруса опущены. Мачта рухнула. Дай Бог дохромать до Наниха. Если мы вообще туда попадём!

Джен протянул ему сухое бельё. Старик благодарно улыбнулся.

– С чего вы взяли, что мы не попадём в Наних?

– Как ты не понимаешь, – раздражённо воскликнула Сивара. – На карте есть Наних и есть Корф со всеми колониями. Всё остальное – большая вода. Можно до бесконечности пытаться достичь берега. Можно бороздить море годами, но так и не увидеть земли! Хотя… Хотя поговаривают об островах далеко в океане… Но ни одна живая душа их не видела…

Ночь подкралась тихо и незаметно, теперь корабль казался пилигримом в бесконечном кругосветном путешествии; наступивший день тоже никого не обрадовал – быстрые низкие облака так заволокли все небо, что, право, в сумерках бывало светлее.

Каспель освободил двоих узников в своей каюте, убедив их в том, что в сложившейся обстановке продолжать служить Фроару и бесполезно, и глупо. На палубе, где заправлял рулевой, не происходило ничего нового.

Фроару надели кандалы, и теперь он мог передвигаться по своей каюте. Шторм не стихал. Сивара большую часть времени проводила у окна, вглядываясь в волны. Джен почти не отходил от неё.

Чтобы хоть как-то забыться, Каспель разложил на низком столе игральную доску и попытался растолковать Джену правила игры. Тот слушал вполуха. Марсия, исчезнувшая из поля зрения, наверное, забившись в какой-нибудь угол, продолжала бормотать над своим маленьким идолом. Спустя какое-то время принцесса присоединилась к играющим, но вскоре со вздохом опустила карточки.

– Подумать только! Как сглазили! С самого отплытия дела шли из рук вон плохо, но сейчас! Посмотрите на нас! Каспель! Я не могу сосредоточиться на игре. Продолжайте вдвоём, если хотите. – Она вернулась к окну и стояла там, цепляясь за подоконник всякий раз, когда корабль кренился.

Резные фишки валились на доску так часто, что Джену с Каспелем уже надоело их ловить. Джен делал глупейшие ошибки, Каспель поправлял его, качал головой и снисходительно улыбался. Вскоре такая игра их утомила, и они встали рядом с Сиварой у окна и долго глядели на тёмные тяжёлые валы грозно рокочущего моря.

Шторм продолжался всю ночь. Проснувшись наутро, Джен выглянул в окно и обнаружил, что море успокоилось. На время приставленный к нему Лал уже принёс воду для умывания, и, наскоро освежившись, Джен выскочил на палубу. Свежий утренний ветер гнал сияющие громады белых облаков, чьи вершины ослепительно сверкали в солнечном свете. На палубе матросы не спеша чинили парус, другие возились у мачты, обшивая её металлической лентой. Вскоре к нему присоединились Каспель с Сиварой. В парчовом платье, покрытом роскошной накидкой, с тесно переплетёнными жемчужными нитями волосами, спокойная и уверенная, перед ним стояла настоящая принцесса. И первый же её вопрос, обращённый к Каспелю, был поистине восхитителен!

– Так где же мы теперь находимся?

Министр беспомощно развёл руками:

– Ума не приложу. Мы держим курс на запад. Возвращаемся к Наниху… или, по крайней мере, туда, где он должен быть.

Она тяжело вздохнула и, опершись тонкими руками на планшир, принялась разглядывать далёкие облака.

– Странно, – помолчав с минуту, произнесла Сивара, – тени от облаков там, вдали, вполне можно принять за сушу.

Джен и министр послушно проследили взглядами за её рукой.

– Похоже на горное плато, – наконец выдавил из себя Джен, – хотя воздух так дрожит, что с уверенностью утверждать нельзя…