Текст книги "Паломник. Книга первая"

Часть третья

Глава первая

И снова Данзена Равджу среди ночи разбудил какой-то звук, как будто что-то ходило перед монастырем. Схватив оружие, он вышел наружу и огляделся. И не увидел ничего, кроме прозрачного ночного неба с зеленоватой полосой на горизонте. Время от времени до его ушей доносился далекий вой и шорох ветра в постепенно отраставшей траве. До полновластного наступления весны оставалось совсем немного.

Он вернулся в монастырь.

Уснуть оказалось непросто. Данзен даже подумал, не стоит ли развести костер и снова полистать дневник. Чем больше он вчитывался в описания, тем увлекательнее они казались. Между делом Данзен заметил, что в конце осталось еще достаточно страниц, где он мог бы вносить собственные записи.

Возможно, именно этим он и займется. Возможно, он проведет остаток своей жизни здесь, в долине Генсин, выполняя случайные работы для жителей Шуи, встречая екаев и записывая сведения о них.

Наконец Данзен улегся и уставился в потолок. Он едва мог разглядеть то, что осталось от росписи. Монастырь явно был древним, куда старше настоятеля, который жил здесь прежде. Сложенные из громадных камней стены намекали на времена, когда искусство каменщиков дополнялось силой эхо. Времена, когда небеса все еще существовали.

Это произошло задолго до рождения Данзена.

Шуньята пала, оставив мир без рая, с одним лишь Диюем.

Человечество вот уже много поколений существовало без блаженства загробной жизни. Люди могли лишь собирать останцы, которые они поглощали или вкладывали в талисманы. Только так кто-то вроде Норвина Давы мог приблизиться к раю, какими бы ни были его поступки на земле.

Одна из причин, почему Данзен Равджа никогда не пытался развить собственное эхо, состояла именно в этом.

Разумеется, он и без того обладал силой, с которой не мог потягаться ни один смертный. Не то чтобы Данзену казалось, что обращаться к собственному эху ниже его достоинства. Но мысль о том, чтобы развить скрытые в нем отзвуки рая, вызывала тревогу, которую он не мог объяснить. Ему чудилось в этом какое-то притворство, хоть он и понимал, насколько подобное оправдание сомнительно.

Бывшему убийце приходилось встречаться и даже сражаться с теми, кто сумел подчинить собственное эхо, с помощью останца Шуньяты или без него. Сомнения у него вызывала не сама сила, и даже не сложности, которые требовалось преодолеть, чтобы ее получить. Противодействие коренилось в самой сути Данзена Равджи. Какая-то его часть ощущала вину за падение рая, пусть это и случилось задолго до его рождения, пусть даже он и не имел к этому никакого отношения.

Он припомнил, как бывший наставник, Бирен Йеше, сказал, что все изменится, когда Данзен станет стариком. Что, мол, тогда-то он и начнет изо всех сил стараться продлить жизнь духовными практиками.

Но Бирен был реалистом. Он же пояснил Данзену, что такие попытки ни к чему не приведут. Даже начни он развивать эхо за многие годы до собственного рождения, этого все равно было бы недостаточно. Данзену никогда не удалось бы овладеть своим эхом настолько, чтобы отвратить смерть. Он мог стать сильнее, но и только.

А Данзен и без того был достаточно силен.

Бывший убийца наконец задремал на несколько часов и вновь проснулся от шума за стенами монастыря. Он беззвучно сел и сразу потянулся к Астре.

– Паломник? – позвал кто-то снаружи.

Данзен осторожно подошел к открытому дверному проему и увидел перед собой довольно крупного мужчину с деревянным ящиком для инструментов в руках. В стороне стоял запряженный в тележку осел.

Гость был мускулистым, с широкими плечами, мощными руками и крупными ладонями. Под коротко остриженными волосами виднелся шрам на лбу. Гость был одет в простую серую рубашку с застегнутым на несколько пуговиц воротом и штаны с парой нашитых сверху дополнительных карманов.

– Она предупредила, что ты молчаливый, – сообщил он Данзену, не сдвигаясь с места.

– Хамдо?

Мужчина улыбнулся.

– Единственный и неповторимый. Хотя, кажется, в Чутаме живет еще кто-то с таким же именем. Так, по крайней мере, мне говорил Темур. Так что… – Гость кашлянул. – Разрешишь мне зайти и поглядеть, с чем предстоит работать?

Данзен кивнул.

– Я могу подвести сюда твоего осла, а ты пока осмотрись.

– Отлично, не придется лишний раз ходить.

Данзен подвел осла к монастырю и оставил его у одной из статуй перед входом. В отличие от многих жителей деревни, вьючное животное отнеслось к нему с полным безразличием, присутствие бывшего убийцы его ничуть не удивляло и не беспокоило.

– Все не так плохо, как кажется, но и не замечательно, – сообщил Хамдо, выходя наружу, и хрустнул костяшками пальцев. – И я не проверил дальние комнаты. Они частично завалены мусором.

– Я как раз собирался их расчистить, – сказал Данзен.

– Я могу с этим помочь. Кроме того, у меня есть приятель, который наверняка согласится подсобить время от времени. Я его уже упоминал, его зовут Темур. Так вот, сегодня, думаю, стоит начать с нескольких дыр на крыше. Она ведь протекает, так?

– Да.

– Вот ими и займемся. Ты оказал нам с женой такую услугу, за которую трудно так просто отплатить, – сказал плотник, поворачиваясь к Данзену. – Так что, если сможешь достать нужные материалы, это место будет прямо как раньше.

– Я не собираюсь основывать здесь монастырь, – сказал ему Данзен. – По крайней мере, в буквальном смысле.

– Я не это имел в виду, – ответил Хамдо и махнул рукой. – Сюда все равно почти никто не придет. Людей, которые посещают подобные места, очень мало, а самые религиозные – все равно отшельники. А они обычно не живут в деревне. Честно говоря, я удивлен, что моя жена вообще сюда пошла. Скажи Сарнай, куда собирается, я бы ее отговорил. От молитв Шуньяте никому не будет никакого толку. И уж точно не они помогли Лиган, ей помогло твое путешествие к отшельнику.

Данзен проворчал что-то неопределенное.

Он тоже не верил, что молитва Шуньяте способна помочь, но если бы Сарнай не пришла к монастырю, она никогда не повстречала бы Данзена, а тот не отправился бы к отшельнику. Так что, можно сказать, молитва и впрямь помогла спасти ее малышку.

Но бывший убийца не собирался вступать в спор. Когда дело доходило до самоанализа, он редко пытался заставить других покинуть рамки привычных представлений.

– Я помогу, как сумею, – заверил он плотника.

– Как заделаем крышу, стоит взяться за дверь, – продолжил Хамдо. – Думаю, ее мы тоже успеем починить сегодня.

– У меня есть деньги. Запиши, что нужно, и я куплю все в Шуе.

Плотник кивнул.

– Без проблем. Как я уже сказал, мне от тебя никакой оплаты не нужно, но если потребуется помощь кого-то, кроме тебя, этому человеку, вероятно, понадобятся деньги. Разумеется, если это не моя жена. Она тоже никакой платы не возьмет. Но с другими тебе придется расплачиваться самому.

– С этим я разберусь, – заверил Данзен. – В долине наверняка найдутся подходящие для меня дела.

– Вроде подработок и проблем с екаями?

Данзен кивнул.

Хамдо ухмыльнулся.

– Это уж точно. Люди не особенно охотно берутся за такую работу, на которую ты, судя по всему, способен, так что дел для тебя найдется достаточно. Польются дождем! И, кстати говоря, надо бы закончить с ремонтом до сезона дождей. Тебе вряд ли понравится, если монастырь зальет водой. Ладно, мы зря теряем светлые часы. Приступим. А потом я составлю список.

* * *

К тому времени, как Данзен закончил покупки на дворе-складе Чуки в Первом районе, разместив уже второй за день заказ, наступил вечер.

Большую часть дня он провел за работой с Хамдо. Вдвоем они сумели подлатать крышу и повесили на место дверь. Во время второй встречи с Чуки Данзен договорился о том, что завтра к монастырю доставят еще досок, а также множество других материалов, которые велел ему купить Хамдо.

Чуки оказался тихим парнем с открытым простым лицом и коричневой от постоянной работы на солнце кожей. И все время, пока они разбирались с заказом, он не вынимал изо рта большую деревянную щепку.

Данзен покинул двор не то чтобы с пустым кошельком, но денег у него стало куда меньше, чем накануне. Тем не менее пробираясь через Первый район к Третьему, он не особенно об этом беспокоился.

Как и говорил Хамдо, в том, что касается случайных подработок в долине Генсин, Данзен, вероятно, сумеет занять уникальную нишу. Ему, разумеется, придется и дальше проявлять осторожность, и новое прозвище отчасти в этом помогало.

По крайней мере, он на это надеялся.

Ощутив ворчание в желудке, Данзен решил зайти в питейную Третьего района, «Залу Ракси».

Снаружи у привязи стояли три лошади. Данзен припомнил, как впервые столкнулся здесь с Шедрупом, и о путешествии, которое за этим последовало. На секунду он задумался, где старейшина Сондерс держит своего племянника, и сможет ли удивительно могущественный городской пьянчужка оправиться от своей пагубной привычки.

Данзен вошел в таверну и направился к обычному своему месту в углу, не обращая внимания на болтовню посетителей в главном зале. Когда подошла Зоря, он скинул с головы капюшон.

– Как обычно? – спросила она.

Он промолчал, только слегка наклонил голову набок, разглядывая ее.

– Похлебка и эль. Все как обычно. – Зоря вытерла руки о передник и улыбнулась Данзену. – Так ведь?

– Да, – наконец ответил Данзен.

Женщина направилась прочь, и его взгляд вновь привлекли новенькие подметки ее туфель. Рано или поздно его сапогам понадобится починка. Можно спросить Зорю, кто крепил новые подошвы к ее туфлям. Этот человек, судя по всему, работал на совесть.

Данзену не трудно было оставаться в стороне. Бывший убийца с удовольствием неторопливо ел похлебку и прилагавшуюся к ней хрустящую булочку и запивал их небольшими глотками эля.

В определенный момент ему начало казаться, что он вовсе не сидит в комнате, а превратился в тень, которая впитывала все, что происходило кругом.

Пока он доедал похлебку, трое мужчин отошли от барной стойки и сели за столик неподалеку, так что Данзен мог слышать их разговор. Самый здоровый из них был явно пьян, и троица, по всей видимости, пересела подальше от бара именно из-за него. Спутники принялись отчитывать пьяницу.

– Харша, болван, – сказал один из них, с длинными белыми волосами, собранными на затылке в узел, – говори потише.

Данзену показалось, что он видел этого человека прежде, но он не мог вспомнить, где именно. А так как незнакомец сидел к нему спиной, Данзен не мог рассмотреть его лицо. Попивая эль, он прислушивался к разговору.

– Ну так дай мне денег на пару часов в ближайшем борделе, чтобы я мог отвлечься… – заявил Харша и стукнул кружкой по столу. – Мы разберемся с этой треклятой курицей завтра!

Третий мужчина пожевал губами и наконец сказал:

– Я бы справился с курицей, если бы ты не начал путаться под ногами.

Харша фыркнул.

– Путаться? А что сделал бы ты, если бы в тебя полетел огненный шар? Где служанка? Эй! – крикнул он Зоре и демонстративно помахал ей пустой кружкой.

С натянутой улыбкой служанка кивнула.

– Ты мне не кивай, а принеси еще чертова эля, – пробормотал себе под нос Харша.

– Харша, в последний раз предупреждаю, – сказал мужчина с белыми волосами, – мы взяли тебя с собой только из-за твоего…

– Да мне насрать, что сказал мой отец. И вот еще что…

Зоря подошла к столу и поставила перед Харшой кружку с элем, забрала пустую и ускользнула прочь.

– А! То, что нужно! – объявил Харша. Пьяный здоровяк приложился к выпивке и тут же потерял нить разговора.

– Мы попробуем еще раз следующей ночью, – твердо заявил второй мужчина. – Поверить не могу… Нет, язык не поворачивается. Я все равно стою на том, что это ты всему помешал, – набросился он на Харшу.

– Я согласен с Осулом, – произнес беловолосый мужчина прежде, чем Харша успел ответить. – Завтра мы попытаемся еще раз, и на этот раз добудем нужное, даже если придется убить мальчишек.

Харша опустил кружку.

– Да, давай прикончим этих мальчишек! Они все равно просто деревенские дурачки.

Беловолосый кивнул.

– Согласен. Если они начнут мешать, мы примем меры. Никто не станет по ним скучать. Это забытая деревня на краю мира. Не то что на западе. Тут нет ничего похожего на Сайншанд, Одвал или даже Тудан. Только безумец согласится жить так далеко от цивилизации. К тому времени, как они заметят пропажу, мы будем уже в Чутаме. Мы заберем плату и оставим тебя с отцом, – едва сдерживаясь, заявил Харше беловолосый мужчина. Потом он повернулся к Осулу: – И попытаем счастья в следующей захолустной долине, поближе к Балингару. Его здесь нет.

Тон, которым он произнес последние слова, заставил Данзена слегка съежиться. Он медленно натянул капюшон обратно на голову и едва заметно отодвинулся. Если, уходя, кто-то из троицы обернется, то увидит лишь человека в капюшоне, с кружкой эля в руках. Довольно обычное зрелище в любой таверне.

– Да, – согласился Осул, – мне тоже кажется, что его здесь нет. С чего вообще кому-то сюда забираться?

– Вы вечно говорите между собой о каком-то загадочном нем, – неожиданно вмешался обозленный Харша. С недовольным видом он сделал еще один глоток эля. – Кто он вообще такой, Найяга?

Данзен медленно поставил кружку на стол и опустил ладонь на рукоять меча. Потом ослабил хватку, напомнив себе, что не стоит делать резких движений. Нет, нужно оставаться незаметным, а если он станет то и дело хвататься за меч, то выдаст себя с головой, особенно убийце вроде Найяги.

Данзен видел стрелка всего один раз, пятнадцать лет назад, и тогда волосы у него были короткими и каштановыми. Но теперь он даже со спины опознал осанку и широкие плечи, натренированные долгими годами усилий, что требовались, чтобы направлять стрелы на огромные расстояния.

Найяга был лучником, не лучшим из воспитанных братством Диюй, но вполне умелым, и Данзен удивился, зачем он связался с этой парочкой. Какой бы ни была их цель, Харша, видимо, оказался довеском, на который Найяга неохотно согласился, чтобы заработать побольше денег. А вот Осул оставался загадкой. Так как убийцы не носили отличительных знаков, трудно было определить, прошел ли он обучение в Братстве.

– Тебя это не касается, – отрезал Найяга. – Сейчас нам нужно сосредоточиться на треклятой курице. Она нужна твоему отцу. Потом мы с тобой расстаемся.

– Я даже не знаю, зачем она отцу, – фыркнул Харша.

– Это неважно. Он заплатил хорошие деньги и потребовал, чтобы мы показали тебе, как нужно действовать. Все, что тебе нужно, – это смотреть и учиться.

– У меня есть и другие интересы, – пробормотал здоровяк Харша, допивая эль. В ту же секунду Зоря оказалась рядом с новой кружкой.

– Это последняя, – объявил ей Найяга.

– Эй…

– Хватит, Харша, – отрезал Осул, на секунду зажмурившись, чтобы не сорваться. – Так, значит, завтра ночью. И если эти мальчишки снова высунутся…

Найяга кивнул.

– Мерзавцы. Эта троица едва ли не хуже, чем курица.

Наемники наконец ушли, так и не заметив Данзена, который все это время сидел за столиком прямо позади них. Зоря подошла, чтобы получить плату за еду и эль, и Данзен задержал ее прежде, чем служанка успела отойти.

– Подожди.

– Да? – Зоря обернулась, и по выражению ее лица Данзен понял, что его оклик ее почти напугал.

– Ты знаешь этих мужчин?

Она покачала головой.

– Нет. И я рада, что они ушли. Тот здоровый угрожал людям у стойки, а двое других выглядят настоящими головорезами. А что?

– Поблизости есть семья с тремя мальчишками и курицей?

Зоря рассмеялась, и на щеках у нее появились ямочки.

– Какой странный вопрос.

– Так есть?

– У большинства семей в округе есть куры, в этом нет ничего необычного. Трое мальчишек? У Ежэней трое, и у Джунге. Это те, кого я помню. Может, есть и другие.

– Спасибо.

– Что-то еще? – спросила служанка с легким любопытством.

Амра окликнул ее из-за барной стойки, и Зоря махнула ему рукой, показывая, что скоро подойдет.

– Нет, – ответил Данзен и направился к выходу. – Еще увидимся.

Глава вторая

Как и обещал Чуки, ранним утром двое парней пригнали к монастырю пару ослов с тележками и быстро разгрузили материалы. Они мало говорили, но поделились с Данзеном своим завтраком, который состоял из вяленого мяса и хлеба.

Когда парни ушли, мысли Данзена вновь обратились к разговору, который он подслушал прошлым вечером. С чего двум убийцам, ну, или двум убийцам и их подручному беспокоиться о курице?

Кроме того, Данзен был уверен, что между собой Найяга и Осул обсуждали именно его.

Вряд ли в Братстве уже узнали о том, что случилось с Сюнтой, весть о его смерти определенно не могла так быстро добраться до запада.

Да и откуда кто-то мог знать?

Следующим к монастырю прибыл Хамдо со своим ослом. На спине животного была закреплена целая кипа разных материалов.

– Доброе утро! – крикнул плотник Данзену, который спустился по склону ему навстречу.

Вместе они вернулись ко входу в монастырь, и осел дернул ухом, как будто что-то услышал. Он замер футах в пятнадцати от двери и отказался сдвигаться с места.

– Упрямец, – сказал Хамдо и начал снимать с животного привезенные вещи.

– Вчера он спокойно подошел к самому монастырю, – заметил Данзен. – Я купил все, что ты просил. Нужно было что-то еще?

– Нет, эти материалы завалялись у меня в мастерской. – Хамдо махнул на привезенные предметы. – Сарнай все равно хотела, чтобы я вынес лишнее с заднего двора. Я решил, что они пригодятся здесь.

– Сколько я тебе должен?

– Как я уже говорил прежде, ничего. Но когда мы начнем ремонтировать крышу, нам понадобится помощник, человек, который понимает, что делает. Темур наверняка согласится с нами поработать.

– К этому времени у меня появятся деньги.

– В этом я не сомневаюсь. – Хамдо сунул руку в сумку и вытащил два свежих мясных пирога в чистой тряпице. – Жена приготовила для тебя.

– Ей не стоило беспокоиться, – сказал Данзен, принимая угощение. – Рабочие, которые привезли материалы, поделились со мной едой.

– Не удивительно, – откликнулся Хамдо после секундной заминки. – Возможно, остальной мир устроен иначе, но здесь, в Шуе, люди заботятся друг о друге. Неважно, из какого они района.

Данзен оставил пироги завернутыми и убрал их подальше от того места, где они собирались работать.

Разгрузив материалы со спины осла, они с Хамдо заделали дыру в правой стене. После этого Данзен заметил, что внутри стало гораздо тише. В стене оставались и другие дыры, но сквозь эту раньше со свистом врывался ветер.

– Раз уж мы оба здесь, можно заглянуть в задние комнаты и посмотреть, что там лежит. – Хамдо наполнил жестяную кружку водой, которую Данзен вскипятил прежде. – Как, кстати, держится дверь?

– Все отлично, – откликнулся Данзен.

Плотник на пробу открыл и закрыл дверь. Потом взглянул на потолок, как будто делая заметку проверить что-то еще, и вернулся к Данзену.

– В дальних помещениях наверняка достаточно места для кровати. Может, она там даже есть, но неизвестно, в каком состоянии. Но кровать – не проблема. Сделать новую раму не так-то легко, но я знаю мастера.

– Мне и так неплохо, – сказал Данзен.

Плотник усмехнулся.

– Ты же не собираешься вечно спать на полу, Паломник? Тебе может нравиться такая суровая жизнь, но позволь посвятить тебя в небольшую тайну: нет ничего лучше, чем сон на постели. Кроме того, зимой у нас довольно холодно. Если ты собираешься путешествовать по долине и разбираться с екаями, тебе нужно хорошо высыпаться.

– Буду иметь в виду.

Вдвоем они направились к коридору в дальней части монастыря. Данзен успел убрать далеко не весь мусор, так что в глубине коридор все еще оставался загроможденным. Предварительно высвободив из груды несколько предметов, они сумели вытащить большую часть хлама.

В коридоре обнаружился самый разный мусор: стулья, шкафы, пара насквозь прогнивших деревянных статуй и прочие религиозные предметы. Вдвоем они вытащили все это наружу, к костру, который Данзен обустроил перед монастырем еще накануне. Он решил, что лучше сжечь все сейчас, когда пламя будет не таким заметным.

Огонь яростно вспыхнул с громким хлопком.

– Видимо, что-то там было, – заметил Хамдо. Пляшущий огонь отражался в его зрачках. – Наверное, один из шкафчиков был пропитан маслом.

Когда мусора осталось совсем немного, стало ясно, что в задней части монастыря расположены две комнаты. Как и предсказывал Хамдо, одна оказалась спальней, вторая – кухней, над которой предстояло еще немало поработать. Внутрь через окна проросли растения. Из-за паутины и лиан оказалось непросто добраться до оставшегося мусора.

Хамдо вытер лоб.

– Раковину и столешницу придется заменить. Но и для этого у меня найдется мастер. Печь, судя по всему, в порядке, ее надо только почистить. Вдобавок, эти трубы позволят обогревать помещения.

– Как?

Хамдо указал на трубы, проходившие вдоль потолка. Одна из них служила дымоходом, другая опускалась вниз. Дюймах в шести от земли ее перекрывал вентиль. Плотник присел на корточки рядом с ним.

– Нужно только присоединить трубу вот тут, а потом проверить те, что идут под полом. Так здание можно будет обогревать зимой. Этим не обязательно заниматься сегодня. Пока можно просто поставить заглушку. Но стоит об этом подумать. Иначе тебе придется спать здесь, на кухне, как только закончится сезон урожая. Зимой здесь холодно, Паломник. Чертовски холодно.

Данзен кивнул.

– У меня к тебе странный вопрос.

– Да? Какой? – спросил Хамдо и, прищурившись, посмотрел на бывшего убийцу.

– В Третьем районе есть семья с тремя мальчиками и курицей?

Хамдо замер.

– Откуда ты об этом узнал?

– Прошлым вечером в таверне трое людей говорили о трех мальчишках и курице. Я знаю одного из них. И знаю, на что он способен. Я уверен, что и детям, и всем, кто живет вместе с ними, угрожает опасность. Курица меня не волнует, они ее просто упомянули. Я решил спросить у тебя.

– Полагаю, нет смысла юлить. Не поверишь, но Эрдэнэ, Толи и Бань нашли огнедышащую курицу.

– Что? И кто они такие?

– Сыновья Темура, того самого, который будет помогать мне с крышей. Курица наверняка какой-то екай, но я не знаю, как он называется. Так вот, если ты слышал, как кто-то говорит про троих мальчишек и курицу, речь наверняка про эту треклятую курицу и Темуровых парней. Они славные ребята, но иногда от них сплошные неприятности. Их мать, Марал, совсем с ними замучилась.

Данзен кивнул.

– Но если ты думаешь, что с ними может что-то приключиться… – Хамдо кашлянул. Потом встал и отряхнул руки.

– Мы отправляемся прямо сейчас?

Плотник кивнул.

– Только запрем тут все. Хорошо, что ты мне это сказал. Марал эта курица просто выводит из себя.

– И ты говоришь, что она огнедышащая?

Хамдо кивнул.

– Так мне говорил Темур.

Данзен повернул было к выходу, но тут в дальнем конце коридора раздался какой-то звук.

– Ты это слышал? – спросил он у Хамдо. Бывший убийца пожалел, что Астра не с ним.

– Ага… – Плотник сглотнул. – Как будто где-то в той комнате. Кролик, наверное. Но лучше проверить. Если там крысиное гнездо, то придется прихватить из города еще и яд.

* * *

Они убрали мусор и отыскали урну со сложным резным узором. Сосуд едва заметно подрагивал.

– Здесь совсем темно, – сказал Хамдо и взял ее в руки. – Почему она такая теплая?

Урна дернулась, и Хамдо ее выронил.

Как только сосуд ударился о землю, в воздухе возникло облако тумана, которое сложилось в человечка с красной кожей и единственным рогом на макушке.

Хамдо завалился было на спину, но Данзен вовремя его подхватил. Он потащил плотника по коридору в угол молельни, где на одной из его рубашек лежала Астра.

– Держись за мной, – велел он, заслоняя собой Хамдо.

Краснокожее существо бросилось на Данзена и с неприятным скрежещущим воплем повалило его на землю. Оно тут же взобралось ему на спину и продемонстрировало бритвенно-острые зубы и длинный, черный, покрытый волдырями язык.

Данзен сумел стряхнуть демона с себя и наконец схватил с земли свой колдовской клинок. Не вынимая Астру из ножен, он ударил существо по морде, и уродец отступил на несколько шагов.

Бывший убийца вытащил клинок и швырнул его в противника.

Демоническое создание отбило удар когтистой лапой и торжествующе взревело, когда меч отлетел в сторону.

Когда клинок вернулся, Данзен швырнул его во второй раз, и существо вновь сумело его отбить. Наемник бросился вперед и подсек ноги демона.

Тот рухнул на пол, но тут же вскочил и подпрыгнул в воздух.

Данзен не отступал. Теперь он двигался с нечеловеческой, но привычной для него скоростью.

Но удар не достиг цели. Демон сумел увернуться и плечом врезался в Данзена, так, что бывший убийца растянулся на земле. Краснокожее существо немедленно оказалось на нем.

Раздув ноздри и сощурив кошачьи глаза, оно прошипело:

– Ты… Ты не че…

Бах!

Демон отлетел в сторону, и мимо с шумом пронесся Хамдо с киянкой в руке. После этого плотник запутался в собственных ногах и рухнул.

Прежде, чем существо успело встать, Данзен схватил его за длинные черные волосы на затылке и выволок из монастыря наружу. Подняв Астру, он без всяких сожалений отсек демону голову и позволил телу упасть на землю.

Несколько секунд Данзен стоял с головой в руке и пытался осознать произошедшее. Его все еще переполнял адреналин, конечности покалывало. Наконец он глубоко вздохнул и расслабил плечи, а потом отнес голову к костру.

Швырнув ее в пламя, Данзен вернулся за телом. Бывший убийца еще занимался трупом, когда из монастыря вышел Хамдо. Плотник пораженно выдохнул при виде того, как быстро Данзен разделался с демоном, будто всю жизнь этим занимался.

Данзен поднял труп и бросил его в костер. Пламя поднялось выше.

Бывший убийца поднял голову, потом перевел взгляд на верхушки деревьев у основания холма и отметил направление ветра, который, к счастью, дул от монастыря. Заодно он заметил, что осел Хамдо убежал и теперь стоял у основания холма.

Присев на корточки, Данзен вытер меч о траву. Потом прошел мимо плотника в монастырь и нашел тряпицу, которой обычно протирал Астру. Отчистив меч, он убрал его в ножны.

– Что… Кто ты такой? – спросил Данзена Хамдо. Теперь плотник стоял в дверном проеме, челюсть у него отвисла.

– Эта тварь нас прикончила бы.

– Екай…

– Наверное. Или демон.

– Мы не так уж далеко от Диюя, между ним и нами только горы. Вполне может быть. – Не обращая внимания на треск пламени, Хамдо собрался с мыслями. – Давай пока занесем материалы внутрь. – Плотник указал на груду вещей, сваленных возле одного из львов у двери в монастырь. – А потом отправимся в город. Я…

Данзен ждал, что он скажет.

– Я никогда не видел, чтобы кто-то двигался так быстро. Спасибо, что избавился от этого демонического екая.

– Это мне следует благодарить тебя, – с редкой улыбкой ответил Данзен. – Ты неплохо управляешься с этой киянкой.

Хамдо отвел глаза, чтобы скрыть, насколько польстили ему эти слова.

– Да? Я, можно сказать, действовал рефлекторно.

– Я тоже.

– А твой меч…

– Это мой меч, – откликнулся Данзен тоном, который ясно давал понять, что он не собирается обсуждать свое оружие.

– Ага. Да, к сведению, я не стану рассказывать о том, что сегодня случилось. Не хочу, чтобы люди стали бояться этого места или… сам понимаешь. Фуф, – сказал плотник и встряхнулся. – Ну и дела. Настоящее приключение.