Текст книги "Паломник. Книга первая"

Глава третья

Пока они с Хамдо шли к Шуе, Данзен молчал. Его мысли занимал напавший на них демонический екай. Он мог поклясться, что тварь пыталась сказать, что он не человек, и Данзена это беспокоило. Нечто подобное он слышал и прежде, во время последней стычки с Норвином Давой.

Становилось все теплее, над головами путников то и дело пролетали птицы. Постепенно на них нахлынули звуки и запахи городка. В воздухе стояла пыль, поднятая редкими телегами и множеством пешеходов. Некоторые прохожие махали плотнику, но Хамдо вежливо проходил мимо, пока не увидел старейшину Сондерса.

– Я думал обойти округу и познакомить тебя с людьми, – сказал старейшина Данзену. Его спутник был одет в сходной с ним манере, а медный жетон подсказывал, что это какой-то государственный служащий. – Занимаешься монастырем? – спросил он, постукивая тростью по земле. – Что же, ты нашел лучшего мастера для этой работы.

– Он оказал моей семье неоценимую услугу, – сказал плотник и слегка поклонился.

– Правда? Какую же?

Хамдо рассказал старейшине Сондерсу о том, что сделал Данзен. Разумеется, он не знал всех подробностей, вроде того, что тому пришлось убить гигантского екая дайдаработчи.

Но это было только к лучшему. Если станет известно, что в округе появился убийца великанов, у людей появятся вопросы, которых Данзен старался избегать. Он предпочитал держать в тайне те методы, что требовались для выполнения его задач. Особенно учитывая, как быстро распространяются легенды.

Хотя он уже привык к тому, что люди звали его Паломником, отчасти имя ему не нравилось именно потому, что вызывало вопросы. Кто такой этот Паломник? Почему он к нам явился? Правда ли, что он знает, как управиться с надоедливыми екаями?

Всех этих вопросов Данзен хотел бы избежать.

– Вот так здорово, – заметил старейшина и широко улыбнулся Данзену. – Я рад, что ты решил поселиться в нашем захолустье. Дайте знать, когда ремонт будет закончен. Я хотел бы навестить монастырь, посмотреть, что вышло. Мы, пожалуй, можем даже как-то…

– Никакого празднования, – сказал Данзен.

– Понимаю. Полагаю, мы можем поговорить об этом позднее, – сказал старейшина Сондерс и повернулся к своему спутнику. – Так о чем мы говорили?

И они пошли дальше. Данзен и Хамдо миновали магазин Мансуха. Перед входом его дочь перекладывала мешки с зерном.

– Эй, Хамдо, – поприветствовала она плотника.

Когда девушка подняла голову, солнце заиграло на рассыпанных по ее переносице веснушках и среди светлых прядей в ее волосах.

– Йени, – откликнулся Хамдо и помахал ей рукой.

Встретившись глазами с Данзеном, Йени немедленно покраснела.

Прежде, чем она успела сказать что-то еще, мужчины завернули за угол и углубились в жилой квартал.

– Сначала мне нужно вернуть осла в стойло, – пояснил Данзену Хамдо. – Сарнай не нравится, когда я таскаю его по всему городу.

Когда они подошли к ухоженному домику, жена плотника будто учуяла их приближение.

Сарнай выглянула за дверь с малышкой Лиган на руках.

– Паломник, – сказала она, не скрывая изумления. – Я-то думала, вы вдвоем будете работать в монастыре.

– Мы решили закончить на сегодня. У нас есть еще кое-какие дела в городе, – ответил ей муж, но не стал вдаваться в подробности.

Пока он занимался ослом, Сарнай продемонстрировала Данзену ребенка.

– Видишь? – Она осторожно повернула девочку так, чтобы он увидел ее спину. – Пятна прошли.

– Быстро.

– Да, Далан знает, что делает. Он отшельник, а некоторые тут считают, что отшельники наживаются на чужих горестях и что их лекарства порой хуже самой болезни. Но Далан не такой. Но лучше бы он перебрался поближе к Шуе. Он уже такой старый…

– Ты снова о Далане? – спросил возвратившийся к ним Хамдо.

– Я просто беспокоюсь, что он живет так далеко. А ему, должно быть, лет семьдесят пять. Только представь: совсем один, в пещере… А вокруг чего только не водится! Он не желает об этом говорить, но я уверена, что ему всякого пришлось повидать. Многие с радостью приютили бы его в Шуе. У нас самих будет достаточно места, если расширить левую часть дома…

– Мы не станем в этом году достраивать дом, – отрезал Хамдо. – Мы это уже обсуждали.

Лиган вдруг расплакалась, и Сарнай переключилась на дочь.

– Кажется, она голодная, – объявила женщина и направилась обратно в дом.

– И не только она, – заметил ее муж.

– Ха! Я так и думала, что ты проголодаешься, – сказала Сарнай, бросая на него любящий взгляд. – А ты, Паломник?

– Я не голоден.

– Ерунда. Какие бы у вас ни были дела, они подождут. Вам обоим надо поесть. У меня еще осталось немного мяса.

– Правда, не стоит беспокоиться… – начал было Данзен, но по тому, как посмотрела на него женщина, тут же понял, что отказываться бесполезно.

– Нам понадобится всего минутка, – прошептал Хамдо. – Она самый быстрый повар в деревне, а я – самый расторопный едок.

* * *

После еды Хамдо и Данзен попрощались с Сарнай и подошли к дому раза в три больше того, в котором жил плотник. Перед ним был разбросан всякий хлам, стены стоило бы покрасить. Во всем строении ощущалась какая-то усталость, связанная, как предположил Данзен, с тем, что здесь росли трое неуправляемых мальчишек.

– Вот мы и на месте, – сказал Хамдо, почесывая затылок.

Его живот слегка выпятился. Следуя наставлениям жены, плотник перекусил довольно плотно. По дороге он несколько раз зевал и производил впечатление человека, готового отойти к послеобеденному сну.

На случай, если Найяга наблюдал за домом, Данзен накинул на голову капюшон. Его рука всегда была недалеко от рукояти меча. Бывший убийца понимал, что даже если первый выстрел Найяги его не прикончит, времени у него будет не много.

– Чем скорее мы окажемся внутри, тем лучше, – произнес Данзен. Это были его первые слова с тех пор, как они покинули дом Хамдо.

Плотник ощутил его настрой и кивнул. Вдвоем они поднялись по лестнице к двери. На крыльце валялись деревянные мечи, щиты и множество других игрушек.

Хамдо постучал, и практически моментально до них донесся топот чьих-то ног. Дверь открыл курносый мальчишка с гладкими черными волосами и с любопытством уставился на гостей.

– Бань, мне нужно поговорить с твоей матерью, – сказал Хамдо.

Полуголый мальчишка кивнул и припустил прочь, оставив дверь нараспашку.

Хамдо и Данзен вошли внутрь, но остались в прихожей.

Наконец из боковой двери вышла женщина в переднике. Ее волосы висели в беспорядке, щеки раскраснелись.

– Марал, – поздоровался Хамдо и кивнул.

Что-то во внешности Марал подсказало Данзену, что она моложе, чем кажется. У нее была элегантная длинная шея и красивые широкие бедра, но в волосах раньше времени начали появляться седые пряди, а по щекам, когда она нетерпеливо улыбнулась гостям, разошлись сеточки морщин.

– Да? – Сверху раздался какой-то шум. Она подняла голову, дождалась, когда все затихнет, и прокричала: – Эрдэнэ, оставь брата в покое! Толи, немедленно спускайся!

– Мам, я хочу пойти погулять, – сказал Бань, самый младший из детей, который оказался рядом с ней и теперь дергал мать за передник.

– Ты сегодня уже гулял. Марш обратно на кухню и делай, что тебе велено.

– Но…

По лестнице сбежал еще один мальчишка, немного полноватый, с взъерошенными каштановыми волосами.

– Это все Эрдэнэ… – начал было объяснять он.

– Мне плевать, кто виноват, Толи. Отправляйтесь с Банем в кухню и все уберите. Он знает, что надо делать.

Мальчик начало было возражать, но женщина оборвала его, указав на дверь. Наконец она повернулась к двум мужчинам.

– Да, Хамдо? Чего ты хотел?

И только теперь женщина сообразила, кто такой Данзен. Она никогда его не видела, но по Шуе уже распространились вести о новом обитателе, и Марал подтвердила это одним словом-приветствием:

– Паломник.

– Я вас только представлю и пойду домой, – объявил Хамдо.

Женщина посмотрела на него вопросительно.

– Представишь?

– Мне кажется, что твоя семья в опасности, – сказал Данзен, переходя сразу к делу. Ему непривычно было вести себя столь прямолинейно. И хотя он не подумал о том, сколько внимания это к нему привлечет, Данзен не хотел, чтобы в деревне погибла целая семья.

– В опасности?

– Ну, тогда я пойду. Увидимся завтра, Паломник, – сказал Данзену Хамдо и вышел за дверь.

На кухне что-то с грохотом упало. Марал торопливо выбежала из коридора и закричала на детей, потом вернулась.

– Прости. Сегодня они просто невыносимы. Через несколько лет они станут достаточно взрослыми, чтобы помогать Темуру с делами, за которые он берется в деревне. Но пока… – Она вздохнула с несчастным видом. – Мальчишки. Я умудрилась родить трех парней и ни одной девочки. – Женщина покачала головой. – Так что ты говорил о какой-то опасности?

– У вас есть курица?

Марал несколько секунд молчала, как будто прикидывая, как лучше ответить. И, ничего не придумав, задала собственный вопрос:

– Почему ты об это спрашиваешь?

– Я слышал, как трое людей обсуждали семью с тремя сыновьями и курицей. Хамдо предположил, что они говорили о вас. Я думаю, что ты, твой муж и ваши сыновья могут быть в опасности…

На кухне снова что-то упало.

– Проклятие! Бань, Толи, вам сейчас здорово достанется!

– Прости, мам! – выкрикнул один из мальчишек, и Данзен узнал по голосу Баня.

– Пойдем со мной.

Марал провела Данзена в заднюю часть довольно просторного дома. Здесь, в одной из комнат, хозяева обустроили кладовку. Оказавшись внутри, Данзен тут же увидел белую курицу в старой металлической клетке. Позади нее стояло несколько прислоненных к стене ковров. Курица ходила кругами и клевала землю.

– Вот она, – сказала Марал.

– Та самая курица?

Женщина кивнула.

– С чего бы тем людям понадобилась эта курица?

– Хочешь знать? – спросила женщина и подошла к клетке.

Курица не обращала на нее внимания, пока Марал не постучала по верху клетки. По комнате разнесся оглушительный звук хлопающих крыльев. За ним последовал громадный шар пламени, от которого Данзен едва успел увернуться.

Он немедленно выхватил меч и собрался было запустить им в курицу, но Марал закричала, чтобы он остановился.

Все еще тяжело дыша, Данзен убрал меч в ножны и только теперь заметил, что от пламени не исходило тепло.

– Оно ненастоящее! – сказала женщина, нервно оглядывая гостя. – Пожалуйста, не…

– Меч уже в ножнах, – заверил ее Данзен. – Я действовал рефлекторно.

– Смотри. – Марал прошла сквозь пламя, развернулась и прошла обратно. – Видишь? Совершенно безвредное.

– Курица плюется поддельным огнем? – уточнил Данзен.

– Это екай. Не знаю, как он называется, но он огнедышащий и издает ужасный шум, когда хлопает крыльями, так что кажется, что прямо над домом гремит гром. Я ненавижу эту тварь.

Курица снова начала кудахтать.

– Ты все слышала, – откликнулась Марал и притопнула ногой.

С громким квохтаньем курица выплюнула из клюва еще один шар пламени. Не обращая на него внимания, Марал закрыла уши руками.

– Откуда она у тебя взялась? – спросил Данзен.

– У меня? Я тут ни при чем. Ее нашли мальчишки. Они с Темуром ездили в Чутам и нашли эту тварь на окраине города. Отец на секунду отвернулся, Шуньята знает почему, и тут Эрдэнэ прибегает с огнедышащей курицей под мышкой. Ты говоришь, ее ищут какие-то люди? По мне, они могут ее забрать. Куда мне деть эту треклятую тварь? Я бы выставила ее за дверь, но не хочу, чтобы ее увидел кто-то из соседей. О ней знает всего несколько человек.

– Не думаю, что все так просто, – откликнулся Данзен.

– Кому вообще могла понадобиться эта глупая курица? – спросила Марал.

Птица между тем снова принялась перебирать солому на дне клетки.

– Она несет яйца? – спросил Данзен.

Хозяйка взглянула на него странно.

– Да, несет. Но в них нет ничего обычного.

– Возможно, хозяева хотели получить цыплят?

– Чтобы в долине стало еще больше этих чудовищ? Только не это. Я не свернула ей шею и не отправила ее в суп только из-за моего дражайшего супруга.

Из другой комнаты снова донесся шум, и Марал покачала головой.

– Вот что, оставайся на ужин. А ночь можешь провести в гостевой комнате. Если кто-то и правда придет… – Она посмотрела на его меч.

– Возможно, так будет лучше.

– Договорились. Раз уж ты считаешь, что так будет лучше.

Данзен мечтал порвать с убийствами, именно поэтому он и забрался так далеко. Но он знал одного из троицы наемников и представлял, на что он способен.

Даже если муж Марал был сносным бойцом, ему не удалось бы справиться со всеми, в особенности с Найягой, умелым стрелком, прошедшим тренировку в Братстве.

– Замечательно. Оставайся, поужинай с нами, а потом посмотрим, что случится ночью. Просто скажи, как нам поступить. Я поговорю с мужем, он меня послушает. Темур уже скоро должен вернуться. Но, как я уже говорила, просто скажи, как нам поступить.

– В каком смысле?

– Может, ты хочешь, чтобы мы куда-то ушли? Послушай, я тебя впервые вижу, но я доверяю Хамдо и знаю, что он нас не познакомил бы, если бы думал, что все это худо кончится. Так что я хочу знать, стоит нам остаться на ночь здесь или куда-то уйти?

– Я подозреваю, что они могут следить за домом. Тогда они уже видели, как внутрь вошли двое, но вышел только один. Возможно, вам следует остаться в доме, но в каком-то безопасном помещении.

– В подвале есть несколько постелей, на случаи, когда собирается много гостей. Мы можем остаться там.

Данзен обдумал этот вариант.

– Да, так будет лучше, безопаснее.

– Я хочу, чтобы завтра этой курицы в моем доме не было. Мне плевать, что с ней станет. Хочешь, возьми ее себе. Иначе я отправлю ее в суп. Слышишь? – сказала Марал и постучала пальцем по клетке.

Еще один огненный шар заставил сердце Данзена слегка подскочить, но он тут же напомнил себе, что огонь не настоящий.

– С этим мы можем разобраться завтра, – наконец сказал он. – Я пока попытаюсь узнать побольше об этом создании. – Он сунул руку в сумку и достал дневник. – Да, еще одна просьба.

– Да?

– Мне нужна ткань и нитки.

* * *

Пока не пришло время ужина, Данзен сидел за закрытыми дверьми в надежде немного заглушить шум, который производили дети. Они и правда были теми еще сорванцами. Марал беспрестанно приходилось гоняться за сыновьями и кричать на них, чтобы получить хоть какую-то помощь с готовкой.

Бывший убийца некоторое время сидел, вспоминая собственное детство. Ему не довелось пожить столь привольно. В братстве Диюй самые юные сироты с ранних лет должны были убирать и мыть жилые помещения. Всем назначались определенные задачи, а затем наставники оценивали то, как каждый их выполнил. Тот, кто споро и умело справлялся с работой, получал больше еды. Тот, кто не справлялся, получал меньше еды и порку.

Мысли Данзена вернулись к реальности, когда Марал в очередной раз сорвалась и внезапно расстроилась настолько, что начала плакать.

Мальчишки прекратили шалить и принялись утешать мать.

В наступившей тишине Данзен наконец взялся за дневник.

На странице с описанием убитого им существа из урны было несколько зарисовок. А так как краснокожее создание, вероятно, поймал именно настоятель, рисунки могли быть набросанными с натуры портретами.

– Аманодзяку, – прошептал Данзен себе под нос и стал читать описание:

«Аманодзяку – злобные екаи, известные своей способностью пробуждать греховность в человеческих сердцах. Они обитают в долине Генсин и среди гор Панчен с доисторических времен. Часто у аманодзяку красные лица, черные волосы и единственный рог на голове.

Они способны превратиться в туман, и только так их можно поймать. Обычное оружие против аманодзяку не действует, так как эти екаи способны очень быстро исцеляться».

Данзен на секунду остановился и задумался, удалось ли ему на самом деле убить напавшее на них создание. Но потом он напомнил себе, что отсек демону голову и сжег тело. Да и Астру нельзя назвать обычным оружием. По слухам, клинок был выкован в Шуньяте, попал на землю благодаря Духовному Прорицателюи передавался из поколения в поколение, как семейная реликвия. Бежавший со службы бывший военачальник запустил Астру в Данзена, когда тот попытался прикончить свою цель.

Кроме того, что Астра оказалась одним из самых острых клинков, с которыми ему приходилось сталкиваться, она была мечом-бумерангом. Но когда лезвие вышло из плеча Данзена, чтобы вернуться к владельцу, убийца успел поймать его за рукоять.

Несколько секунд меч волочил его за собой, и кровь Данзена оставляла след на деревянном полу, в то время как вокруг появлялись демоны.

В конце концов Данзен отбился от них Астрой. Это был редкий случай, когда ему удалось быстро справиться с вызванными демонами и не позволить им разбежаться слишком далеко.

Генерал, которого ему приказали убить, при виде демонов умер от сердечного приступа. Вместе с приличной наградой Данзен получил и меч, и с тех самых пор с ним не расставался.

Из соседней комнаты снова донесся какой-то шум, но он не шел ни в какое сравнение с творившимся прежде светопреставлением. Теперь мальчишки явно помогали матери.

Данзен подумал, не стоит ли дополнить запись о аманодзяку, но, по сути, ему нечего было добавить. Существо напало, и ему удалось прикончить его прежде, чем оно сумело пролить его кровь.

Тем не менее оно умело говорить…

Он кратко записал, что создания могли говорить. Этот вопрос он сможет исследовать в будущем, если еще раз столкнется с подобным демоном. Если, конечно, тот не попытается его убить.

В надежде отыскать изображение курицы, Данзен стал снова листать дневник; впрочем, у него было четкое ощущение, что ничего подобного он прежде среди записей не замечал.

Он стал быстро проглядывать некоторые описания. Но записей было так много, что ему вряд ли удалось бы так запросто найти нужную. Данзен листал дневник все быстрее, пока не достиг почти самого конца.

Наемник уже думал, что ему придется добавить новую запись, но тут заметил на одной из страниц слово «курица». В этот раз рядом с текстом не было рисунка.

«Похожий на курицу басан – редкий екай и считается практически вымершим. У него красный гребешок, на ногах рыжие перья, на груди – белые, крылья и хвост покрывают синие и зеленые.

Басаны выдыхают из клюва видимое пламя, но оно не способно ничего поджечь и не излучает тепла. Из-за этой необычной способности они предпочитают питаться обожженным деревом и углями.

Заметка: в одном странствующем цирке как-то держали пару басанов».

Данзен перечитал текст и заметил, что нигде не упоминалось о том, что существо издает ужасный шум, хлопая крыльями. Он достал карандаш и дописал:

«Напуганный басан хлопает крыльями, чтобы издать звук, похожий на гром».

Перечитав фразу, он пожалел, что описание вышло не слишком красочным. Впрочем, суть оно передавало.

Данзен не знал, кому дневник достанется после него, но был отчего-то уверен, что он попадет в добрые руки – если только кто-нибудь его не уничтожит.

Тут Данзена отвлек стук в дверь. Бывший убийца как раз неторопливо закрывал дневник, когда в комнату вошел мужчина. Он был мускулистым, на голову ниже Данзена, с тонкими волосами, среди которых проглядывала лысина.

– Я хочу тебе помочь, – не представляясь, сказал он и сжал кулаки.

Данзен перевел взгляд с напряженных мышц рук мужчины на его лицо.

– Нет.

– Как это нет? Это мой дом. Марал мне обо всем рассказала. Я Темур. Думаю, с этого надо было начать. Но слушай: если кто-то хочет вломиться ко мне домой и угрожает моей семье, я не собираюсь прятаться в подвале, как трус.

– Гордость и глупость часто неразлучны, – сказал Данзен, припомнив слова Бирена Йеше. Норвин Дава относился к подобным поучениям презрительно.

– Ты не знаешь, на что я способен, Паломник.

Темур шагнул вперед, слегка поднимая плечи.

Данзен не шелохнулся.

– Возможно, ты достойный боец, но если ты не можешь проделать нечто подобное… – Данзен вытащил меч и швырнул его в стену на противоположном конце комнаты, после чего Астра моментально вернулась в ножны, – думаю, я справлюсь сам. И я знаю, что ты сумеешь починить стену.

– Что ты только что…

Не теряя самоуверенного вида, Темур подошел к стене, чтобы рассмотреть порез. Потом перевел взгляд на Данзена.

– Прости, – откликнулся Данзен, внезапно жалея, что показал этому упрямцу, на что способен.

Разумеется, Темур не знал всего. Он не видел, как быстро Данзен способен передвигаться или как высоко он прыгает. Он не мог даже вообразить, что случалось, если он порежется, и не догадывался о его демоническом голосе или о том, как хорошо он разбирается во всем, что касается убийства.

И все же, вот так запросто демонстрируя способности своего меча, Данзен подвергал себя опасности. И случилось это уже второй раз за день.

– Буду благодарен, если ты не станешь никому об этом рассказывать, – добавил Данзен поднимаясь на ноги.

Но вместо того, чтобы шагнуть к нему, Темур опустил руки и слегка склонил голову.

– Хамдо говорил, что в тебе есть что-то необычное. Знать не хочу, кто ты такой и как научился проделывать подобные трюки, – добавил он, внезапно поднимая взгляд, – но если ты лжешь, если хочешь нас обмануть и ограбить, я тебя найду. Может, мне и не удастся тебя убить, но я очень постараюсь.

– У меня нет такого намерения.

– Ну, я вроде как и так об этом знал, – проворчал Темур. – Я уже поговорил с Хамдо, встретил его рядом с рестораном Сартена, и он сказал, что ты здесь. Чего, ты думаешь, я так скоро сюда прибежал? Да, конечно, я проголодался, но до ужина еще минут тридцать-сорок. А в таверне между тем пропадает эль! – Темур улыбнулся во весь рот, продемонстрировав блестящие белые зубы.

– Я постараюсь управиться с делом как можно аккуратнее, – заверил его Данзен. – По крайней мере, с двумя мне удастся справиться довольно просто. Третий куда опаснее. Но, как я уже сказал, я постараюсь справиться с делом, не тревожа твою семью.

– И разберешься с трупами?

Данзен кивнул.

– У вас в кладовке хранятся старые ковры. Если ты позволишь мне их взять, я смогу избавиться от трупов. Если мне удастся найти телегу.

– У Хамдо есть тележка.

Данзен снова кивнул.

– Избавиться от тел – самая простая часть дела. И по большей части я управлюсь со всем сам.

– Я постараюсь помочь, чем смогу. Не знаю, что и сказать, но уверен, что завтра с утра ковры будут лежать скатанные и готовые к путешествию… не знаю даже, куда. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Забаррикадируйте дверь в подвал, – велел ему Данзен. – Не думаю, что до этого дойдет, но если они ворвутся в дом…

Темур кивнул.

– Не знаю, почему я со всем соглашаюсь. Если подумать, все это – чистое безумие.

– И все из-за курицы, – сказал Данзен.

Темур усмехнулся.

– Треклятая птица. Марал уже сказала, что ты можешь забрать ее себе? Денег у меня не так уж много. Глядя на этот дом, в это трудно поверить, – сказал он, обводя рукой комнату, – но он принадлежит ее отцу. Ее папаша – богач и позволяет нам здесь жить при условии, что мы будем содержать дом в порядке.

– Понимаю.

– И ты заберешь курицу?

– Увидим.

Темур направился к двери, и тут Данзен его окликнул.

– Да?

– Принеси ковры в сарай.