Текст книги "Человек без прошлого"

Леонид молчал недолго, а потом, как бы ни к кому не обращаясь, произнес:

– Канары на сегодняшний день принадлежат нам. И остров Сан-Мигел у нас в аренде, а он менее чем в 45 милях от Санта-Марии. Не хочешь ли ты сказать, что эти корабли идут сюда неспроста?

– В правильном направлении мыслишь, Петрович! – воскликнул Карпов, подняв указательный палец вверх, – К тому же, это ещё не всё! Как ты знаешь, пару дней назад над Азорским архипелагом прошел неслабый такой циклон! Море больше суток бурлило. Так сегодня днём в 19 милях к югу от Сан-Мигела наша патрульная яхта подобрала группу людей, количеством меньше дюжины, потерпевших кораблекрушение. По утверждению самих спасенных, они голландские наёмники, совершавшие переход к Кюрасао для усиления тамошнего гарнизона. Было вместе с ними кораблей то ли шесть, то ли семь. В шторм всех разметало. Их судно затонуло, а что с остальными стало, они не знают. Только вот дюже странные эти наёмнички.

– И в чём же их странность заключается?

– Да в том, что среди них есть не только голландцы, но и французы и даже один нагл затесался.

– Так в нынешнее время в Европе считается нормальным нанимать иностранцев.

– А вчера с рассветом у северо-восточной стороны острова Санта-Мария встало на якорь парусное судно. И тоже, как ни странно, под голландским флагом. Простояло там весь день. А команда так и не удосужилась высадиться на берег. И что самое интересное, как только местные сеньоры попытались к ним приблизиться, дабы поинтересоваться что гости тут забыли, так те снялись с якоря и ушли по направлению зюйд-вест. Ох, чую, Петрович, кто-то задумал сделать нам нехорошую «каку»!

– Ну ты и выразился, Михалыч: парусное судно! Будто в этом мире что-то ещё может якорь бросить! Ну, кроме нас конечно! Что думаешь предпринять?

– А чего предпринимать-то? Искать их в Атлантике нет ни достаточных сил, ни практического смысла. Всё, что мы сейчас можем сделать, это усилить бдительность. Где-нибудь они всё равно выплывут, а там уж и поинтересуемся, кто есть «ху»! Плюс ко всему, мои ребята со спасёнными побеседуют вплотную, дай Бог что и вспомнят дельное.

Дверь в кабинет приоткрылась, и Карпов замолчал, обернувшись на скрип.

– Леонардо, Андре, вы не слишком заняты? – спросила, вошедшая Матильда.

– Как всегда, обсуждаем дела государственные, – ответил Леонид, – что-то случилось?

– К Андре прибыл посыльный из штаба с срочным донесением, запустить его?

– Конечно, – ответил за Леонида Карпов, – где он сам-то?

Звать посыльного не пришлось. Он находился за дверью, но, услышав голос генерала, несмело зашел в кабинет, принял стойку смирно и, поднеся раскрытую ладонь к виску в воинском приветствии, громко, с сильным испанским акцентом, обратился к Леониду:

– Ваше Превосходительство, разрешите обратиться к Его Превосходительству сеньору генералу!

– Обращайтесь, – дал разрешение слегка обескураженный Леонид.

– Ваше Превосходительство, вас просят срочно подойти в управление связи, есть важное сообщение от сеньора Хорхе Топалова и налажено соединение по радио с барком «Фортуна»!

– Походу начинается, Петрович! – громко произнёс Карпов и направился к выходу.

5

Адмирал Михаэль де Рюйтер, прозванный обожавшими его матросами и солдатами Стариком или Дедом, в душе так и остался романтиком, несмотря на все перипетии судьбы, выпавшие на его нелёгкую долю. Природное любопытство пересилило-таки зрелый прагматизм, и он всё же решился на переход через Атлантику в Новый Свет, не позабыв прихватить с собой в путешествие супругу Анну ван Гелдер и 24-х летнего сына Энгела. С первой же минуты, как только нога старика вступила на палубу «Фортуны», он с любопытством новоиспечённого юнги принялся обследовать все закутки барка. Изо дня в день донимать матросов и офицеров расспросами о характеристиках чудо-корабля и, чуть-ли не сутками торчать на палубе, время от времени восхищаясь ходовыми качествами судна. Вот и сейчас он стоял на баке, в компании главного тринидадского негоцианта, капитана «Фортуны» и командира роты морских пехотинцев, внимательно всматриваясь через подаренный Юрием бинокль в даль.

Солнечный диск завис над линией горизонта и, казалось ещё мгновение, и он коснётся поверхности безбрежного океана, чтобы медленно погрузиться в него и погаснуть, оставляя покачивающиеся на бесконечной водной глади, маленькие кораблики во власти ночи. Но не закатом любовался де Рюйтер, вглядываясь в горизонт через окуляры бинокля. Чуть южнее заходящего солнца чётко угадывались корпуса трёх кораблей, на флагштоках которых развевались голландские флаги.

Поначалу, их присутствию не придали особого внимания. Ну, идёт на юго-запад группа парусников, так и пускай себе идёт. Может купцы какие из голландской Ост-Индской компании, направляются по своим торговым делам в Новый Свет. Агрессии не проявляют, уже хорошо. А если сделают глупость и проявят не к месту боевой пыл, то отгребут по полной. Тринидадцы церемониться не станут. В общем, вперёд смотрящий отметил для себя их появление, передал информацию куда следует, да и занялся дальнейшим наблюдением за акваторией, не заостряя внимания на чужаках.

Но первым, кто вплотную заинтересовался впереди идущими судами, и был сам старик де Рюйтер.

– Минейр Джоери, прислушайтесь к словам старика, ибо впустую я говорить не умею, – с явным возбуждением в голосе говорил он, при этом, не отрываясь от окуляров бинокля ни на секунду, – Господь мой свидетель, они не те, за кого себя выдают!

– Но, адмирал, почему вы так решили? – искренне недоумевал Юрий, – обычные купцы! Основательно потрёпанные прошедшим штормом! Только и всего!

– Обратите внимание, корабли идут только под флагами Соединённых Провинций. На корме нет вымпела компании! Также отсутствует сопровождение кораблями военного флота. С недавних пор Ост-Индская компания подрастеряла свои военные корабли и предпочитает платить в казну дополнительные средства, именно за предоставление их судам охраны в длительных переходах. Пираты в европейских водах совсем распоясались, знаете ли!

– Адмирал, посмотрите на судно, идущее впереди! Это же явно флейт! И укомплектован он по-военному! – не унимался Топалов.

– Минейр Джоери, военный флот Соединённых Провинций разделён на адмиралтейства, и корабли каждого из адмиралтейств помимо названий, несут на своём борту соответствующую букву. Тут же, я ничего подобного не вижу. И главное, почему они не зашли в ближайший островной порт для починки? Видит Бог, странно это!

– Но ведь корабли не обязательно должны принадлежать компании, – продолжал гнуть свою линию Юрий, но уже не так настойчиво, – может они сами по себе! А в порт не зашли… разве они не могут после шторма заблудиться?

– Могут, если штурман у них никудышный! – ответил де Рюйтер и вдруг сдал свои позиции, – возможно вы и правы, минейр Джоери. Похоже, я становлюсь слишком мнительным, на старости-то лет.

– Вот мы сейчас и проверим, кто из нас прав! – сказал в ответ Топалов и обратился к до сих пор молчавшему Густаву Лемке, ‒ Густав Мартинович, успеем ли мы тех господ нагнать засветло?

– Точно нет! – ответил капитан «Фортуны», отрицательно покачав головой, – но до полуночи успеть должны.

– А если запустить машины?

– Тогда, ещё как успеем!

– Густав Мартинович, давай команду разводить пары! – распорядился Юрий, а затем обратился к Валерио Домингесу, – сеньор лейтенант, можете ли вы оказать мне услугу и выступить в качестве парламентёра? Насколько я знаю, у вас уже есть подобный опыт.

Домингес повернулся к Юрию лицом и зачем-то вытянулся перед ним по стойке смирно.

– Как скажете, дон Хорхе! Посчитаю сие за честь! – сказал он, чётко выдавая слова, словно находился не на палубе коммерческого корабля, а на плацу, перед самим генералом Карповым.

– Спасибо, Валерио! В свою очередь, хочу поблагодарить вас за доверие. Но, к делу! Вам предстоит узнать у господ: кто они и куда направляются. По возможности, пригласить капитана, или кто у них там за главного, к нам в гости. Посмотрим, так сказать, на господ вблизи. Впрочем, тут смотрите по обстоятельствам. И настоятельно прошу вас не рисковать понапрасну.

– Не беспокойтесь, дон Хорхе, не в первый раз! Помимо моториста, со мной отправится матрос Пабло Куэнка. Смышлёный индеец! В будущем из него выйдет хороший офицер морской пехоты. Пусть посмотрит своими глазами, как нужно вести переговоры с возможным противником.

– Не дай Бог кому-то оказаться нашим противником! – с весёлым сарказмом сказал Юрий и согласился с лейтенантом, – да, конечно, если посчитаете нужным!

– С вашего позволения, я отдам распоряжение готовить моторный шлюп.

Топалов кивнул в знак согласия и Домингес удалился.

– Оправдано ли ваше действие? – не замедлил задать вопрос де Рюйтер.

– Откровенно говоря, до конца не уверен, – честно ответил Юрий, – но, считаю, проверка лишней не будет, а вдруг вы правы и перед нами шайка пиратов, вышедших на разбой!

– Тогда попрошу вас отправить с минейром Домингесом, в качестве переводчика, моего сына. При всём моём уважении к лейтенанту морской пехоты, я сомневаюсь, что он владеет голландским или фризским языками. Да и немецкий он знает только поверхностно, а Энгел превосходно говорит на испанском!

– О, это будет как нельзя кстати! Спасибо большое, минейр адмирал! Но, я вас покину, буквально на несколько минут. Мне нужно отдать кое какие распоряжения, да связаться с капитаном «Ольги» де Бёргом, дабы согласовать с ним наши последующие совместные действия.

6

В это же время на кораблях де Ката настроение команд было близко к панике. Даже самоуверенный в себе Баррэт находился в смятении. Поначалу он пытался с собой совладать и отдавал морякам приказы, один противоречивее другого. То из его уст звучал приказ готовить корабельные пушки к бою, то тут же он объявлял отбой, а то призывал всех к оружию чтобы смело броситься на абордаж. Команда же усваивала его приказы из рук вон плохо и, поддавшись настроению новоявленного капитана, была готова одномоментно впасть в истерику. Ведь у всех на слуху невероятные рассказы о мощи и беспощадности коварных пришельцев, а некоторым даже посчастливилось столкнуться с ними воочию и увидеть собственными глазами силу их странного оружия, отправляющего большие парусные суда на дно всего лишь с одного – двух выстрелов. Поэтому никто из них не горел желанием вступать в схватку с «проклятыми колдунами». А Баррэт, осознав размеры быстро приближающихся невиданных тринидадских судов, которые превышали их корабли более чем вдвое, и вовсе душевно сник. Яллас де Кат, до поры молчал, наблюдая за невзрачными потугами бывшего плотника организовать видимость обороны. Находящиеся здесь же капитаны «Вильдекат» и «Зи Вульф», также предпочитали стоять в сторонке и не предпринимать никаких действий, ожидая реакции своего командора на всё происходящее.

– Вот и дождались тринидадских колдунов! – закричал Яллас де Кат, решивший, что пришла пора брать ситуацию в свои руки, пока она полностью не вышла из-под контроля, – а слушались бы меня, вашего командора, избежали б неприятной встречи!

Взгляды моряков устремились в его сторону. Всё вокруг разом стихло.

– Мне жаль, братья мои, что вы находитесь сейчас здесь, а не на своих местах, где вы были бы нужнее! Но, уже ничего не исправишь, – обернувшись к своим капитанам сказал де Кат, а затем обратился к остальным, – Не всё ещё потеряно! Я знаю, как вытащить нас отсюда! Но, только если вы будете слушаться меня беспрекословно!

Команда загудела с ещё большей силой. Едва ли не каждый, пытаясь перекричать друг друга, желал знать, что именно собирается предпринять их командор.

Яллас де Кат поднял руки вверх, стараясь таким образом привлечь к себе больше внимания и подуспокоить не в меру разошедшихся моряков, более напоминавших неуправляемую толпу. Как ни странно, жест подействовал. Люди стали замолкать. Но, де Кат, не дожидаясь полной тишины, продолжил говорить:

– Если тринидадцев нельзя победить в открытом бою, то их можно обхитрить! Эй, вы там, на носу дайте сигнал нашим кораблям убрать паруса и лечь в дрейф, а вы чего стоите? Убирайте паруса!

– Чтобы колдунам было легче отправить нас на дно?! – прокричал кто-то и его тут же, со всех сторон, поддержали нестройные возгласы.

– До сего момента я считал, что среди вас нет трусов и идиотов, да видимо ошибался, – зло высказался де Кат, – все вы разом лишились ума, напрочь позабыв кем мы являемся?! Вбейте в свои пустые головы одно: мы на службе статхаудера Соединенных Провинций и идём в Кюрасао! Так зачем же тринидадцам нас топить? Выполняйте приказ немедленно!

Больше вопросов не последовало. Команда быстро рассыпалась по палубе. Кто-то бросился к вантам и бодро принялся подниматься к реям, а с носа раздался холостой выстрел, давая сигнал лечь в дрейф следовавшим за флагманом «Вильдекату» и «Зи Вульфу».

Яллас обернулся к капитанам, всё также продолжавшим стоять за его спиною и сказал:

– Даст Господь, корабли тринидадцев просто пройдут мимо, а нет, я предоставлю им патент от имени статхаудера. Будем изображать из себя добропорядочных голландских поданных. Потом пропустим их корабли вперёд, а как полностью стемнеет, повернём на юг.

Корабли тринидадцев быстро сокращали дистанцию, поражая всех наблюдавших тем, как легко и просто они маневрировали на океанских просторах, полностью игнорируя направление ветра. За частично убранными парусами уже можно было разобрать большие трубы, из которых белым шлейфом валил дым и, сгоняемый ветром в сторону, рассеивался за кормою гигантов без остатка.

Призрачной надежде на то, что пришельцы просто пройдут мимо, не обратив на них никакого внимания, не суждено было сбыться. На расстоянии пяти – шести кабельтовых они вдруг замедлили ход и, пристроившись справа, за кормой флейта де Ката, также легли в дрейф. Яллас сразу же оценил, какую выгодную позицию выбрали суда пришельцев, не подставляясь под огонь бортовых орудий его кораблей. При этом, каким-то чудом, без труда удерживая своё положение в неизменном виде. Командор, в самом исключительном случае, мог лишь попытаться достать их кормовыми пушками, но не факт, что достанет, ибо расстояние было внушительным, да и внутренний голос подсказывал ему, что если и повезёт попасть, то ядро от кормового орудия для таких кораблей, как слону дробина, не принесет ни каких результатов, а вот разозлить сможет. Второй корабль тринидадцев лёг в дрейф чуть поодаль от своего «напарника», выгодно пристроившись за кормой, как «Вильдеката», так и «Зи Вульфа», выдерживая расстояние от них почти в милю. Впрочем, Яллас де Кат всё же рассчитывал избежать боя и попытаться перехитрить пришельцев.

Какое-то время ничего не происходило. Командор воспользовался паузой, вернулся в свою каюту и взял из настольного сундучка патент, якобы, выданный ему самим Виллемом III Оранским. Сам же де Кат прекрасно знал, что патент был поддельным и статхаудер Соединённых Провинций к нему не имел никакого отношения. Но ведь тринидадцы этого не знают и проверить подлинность документа тут, посреди океана, никак не смогут, а значит есть все шансы разойтись с ними миром. Он свернул патент в аккуратный свиток, засунул его в рукав камзола, после чего вернулся на палубу и, достав из-за пояса трубу, принялся рассматривать корабль пришельцев, с позолоченной надписью «Фортуна» на борту. Там уже спускали шлюпку на воду, но лишней суеты возле неё не наблюдалось. По обоим бортам чётко выделялись пару длинных стволов тринидадских орудий, отчасти закрытые броневыми щитами. Эти пушки выглядели очень странно и несерьёзно, в сравнении с 24-х и 30-ти футовыми корабельными пушками его флейта, но он-то знал каких бед может натворить одна такая длинноствольная «несерьёзная» штуковина и не питал никаких иллюзий на возможную победу в открытой схватке с проклятыми пришельцами. Ближе к носу люди в зелёных пятнистых одеждах невиданного покроя, устанавливали вдоль борта странные устройства, слишком маленькие для пушек, но большие для фузей. Ялласу де Кату стало как-то не по себе от увиденного. Он был наслышан о тринидадских чудо-ружьях, стреляющих без перезарядки, невообразимо быстро и смертоносно точно.

Тем временем от борта «Фортуны» отчалила шлюпка и, не используя вёсла, под удивлённые возгласы матросов, видевших сие чудо впервые, резво побежала по волнам к флейту де Ката.

В лодке разместилось всего четыре человека: лейтенант Домингес, матрос Куэнка, Энгел де Рюйтер, да моторист, уверенно ведущий шлюпку, виртуозно управляя пером.

На расстоянии порядка ста футов от флейта лодка сбросила ход, развернулась к кораблю правым бортом и остановилась. Люди в ней повставали со своих мест, и вокруг сразу же повисла тишина. Лишь тихий бурлящий звук работающего неведомого чудо-механизма долетал до ушей матросов де Ката, собравшихся вдоль фальшборта корабля.

– Добрый вечер, господа! – обратился к команде Домингес на испанском языке, а Энгел де Рюйтер, перевёл сказанное на голландский, ‒ я лейтенант морской пехоты Валерио Домингес, назначенный Его Превосходительством Леонардо Кортесом охранять и защищать частные купеческие суда «Фортуна» и «Княгиня Ольга», принадлежащие поданному Русской Америки, негоцианту дону Топалову. Могу ли я поговорить с капитаном?

– Я вас понимаю и так, – ответил де Кат на испанском, – мы можем говорить без переводчика, сеньор лейтенант! Я командор Яллас де Кат, чем могу быть вам полезен?

– О, вы неплохо говорите на испанском, сеньор де Кат!

– Одно время я находился на службе при испанском дворе³¹, сеньор! Так чем могу быть полезен?

– Скажите, сеньор де Кат, кому именно принадлежат эти суда и куда вы направляетесь?

– Корабли принадлежат мне, но, на данный момент я, ровно, как и вся моя команда, нахожусь на временной службе при адмиралтействе Зеландия, и направляюсь к берегам острова Кюрасао, по личному распоряжению Его Величества Виллема Третьего Оранского.

Стоявший рядом матрос Пабло Куэнка вдруг схватил Домингеса за локоть, дабы привлечь к себе внимание и, возбуждённым от волнения голосом, излишне громко зашептал:

– Командир, я узнал его! Это Хуанес де Кот³²! Разбойник и убийца!

– Ты уверен? – едва склонив голову и стараясь говорить потише, спросил его Валерио.

– Уверен! Много лет назад он и его бандиты разграбили рыбацкую деревушку близ города Пуэрто. Тогда там проживала вся моя семья. Они убили отца и дядю только за то, что у нас не было ничего, кроме снастей и старой залатанной лодки. Я тогда был ещё ребёнком, но его лицо запомнил хорошо!

– Он прав, Валерио! – тихо, но также горячо, прошептал Энгел де Рюйтер, – с недавних пор, Йохан Йеллес де Кат, объявлен форбаном по всей Голландии! Я от отца знаю!

Домингес едва заметно кивнул головой, давая понять: он прекрасно их услышал. Затем снова обратился к де Кату:

– Можете ли вы как-то подтвердить сказанные вами слова?

– О, да! Конечно! У меня на руках патент на моё имя, выданный лично Его Величеством! – ответил тот, доставая из рукава камзола свиток.

– Ты лжёшь! – неожиданно для всех, прокричал Энгел де Рюйтер, – Его Величество не заключает сделки с подлыми форбанами!

Де Кат на мгновение опешил от этих слов, но всё же смог сдержать готовый выплеснуться наружу гнев.

– Как ты смеешь, называть меня форбаном! – громко, сквозь зубы, процедил он.

– Смею! – зло ответил Энгел, – меня зовут Энгел де Рюйтер, я сын прославленного в морских сражениях генерал-лейтенант-адмирала Михаэля де Рюйтера!

– Сеньор де Рюйтер, попрошу вас, держать себя в руках, – успокаивающим тоном сказал Домингес, положив ладонь на его плечо, затем обратился уже к де Кату, – возможно ли ознакомится с содержанием вашего патента?!

7

Едва ли не впервые матёрый морской волк и бывший успешный капер Яллас де Кат, находился в полном смятении и чувствовал себя абсолютно беспомощным. Все планы рушились разом, а на замену им в голову ничего не приходило. Он, обернувшись к стоявшим рядом капитанам и Баррэту, заговорил шёпотом:

– Адмиральский щенок тут не кстати! Да и тот индеец-полукровка похоже меня где-то видел! Всё летит к чертям, братья!

– Нужно заманить их на борт, – высказал внезапно пришедшую в голову идею Баррэт.

Де Кат чуть было не застонал от досады. Ну как ему самому не пришла в голову такая простая идея.

– Их нужно заманить на борт! – повторил он за корабельным плотником, – и взять в заложники! Тогда у нас будет шанс уйти от колдунов невредимыми!

– Почему вы думаете, что они нас отпустят?! – недоумённо прошептал Морис де Флё.

– Всё очень просто, дорогой Морис, они не станут топить наши корабли, зная, что у нас в заложниках их люди! Тринидадские колдуны трепетно относятся к тем, кто продал им свою душу и в услужении усердствует! У меня есть план, братья! И клянусь, он нас спасёт!

Яллас де Кат не обманывал. У него и вправду в одночасье созрел гениальный план. По крайней мере он так думал. Командор рассчитывал захватить лейтенанта и сына адмирала в заложники, а индейца пристрелить как бешенного пса. Не потому что так надо, а просто потому что он так хочет! Выместить весь гнев за провал и за обиду, нанесенную этим самоуверенным мальчишкой Энгелом! Да и продемонстрировать проклятым пришельцам свою решимость тоже не помешает. А тот что сидит у рулевого пера, доставит послание с требованием дать его кораблям беспрепятственно уйти к берегам Кайенны³³ и не преследовать их. Он же, со своей стороны, даст гарантию в том, что сохранит заложникам жизнь и, достигнув пункта назначения, отпустит их на все четыре стороны. Естественно идти к Кайенне он не собирался, рассчитывая оторвавшись от тринидадцев, сменить курс по направлению к островам Зелёного мыса и затеряться на просторах Атлантики.

– Сеньор де Кат! – окликнул командора, уставший ждать ответа Домингес, – вы меня слышите?!

– О да, сеньор лейтенант! – ответил де Кат, как можно доброжелательнее, ‒ я вас прекрасно слышу! И я буду рад предоставить вам официальный документ! Уверяю вас, что уважаемый сеньор де Рюйтер, сын прославленного адмирала, заблуждается! И доказательство этому у меня с собой! – он поднял руку с сжатым в кулаке свитком так, чтобы его было видно всем, ‒ прошу, если вам не составит труда, подняться на борт и ознакомиться с патентом!

Домингес ответил не сразу. Он внимательно разглядывал стопившихся вдоль борта флейта людей и, казалось, думал о чём-то своём. Когда пауза слишком затянулась, и командор открыл было рот, собираясь повторить сказанное, лейтенант вдруг спросил:

– Скажите, сеньор де Кат, знакомы ли вы с генерал-лейтенант-адмиралом Михаэлем де Рюйтером лично?

– Нет, лично я с ним не знаком, – ответил сбитый с толку де Кат, ‒ но я наслышан о его блестящих победах над англичанами и не только! Я слышал и о других его подвигах!

– Вот и Энгел, достойный сын своего отца, говорит, что адмирал также наслышан о ваших подвигах, но не настолько праведных…

– Повторюсь, что молодой человек сильно заблуждается! – перебил Домингеса командор, – поэтому и прошу вас обоих подняться к нам на борт и лично убедиться в этом!

– У меня другое предложение, – сказал Домингес, выдержав небольшую паузу, – я, от имени дона Топалова, приглашаю вас и ваших офицеров на борт «Фортуны». Где вы сможете познакомиться с адмиралом лично и уладить сие недоразумение.

– Но это невозможно! Мы и так сильно запаздываем! Проклятая буря здорово помотала нас в здешних водах…

На этот раз уже Валерио Домингес перебил де Ката:

– В любом случае я не уполномочен принимать какие-либо решения без указания на то капитана «Фортуны» сеньора Лемке. Поэтому советую воспользоваться приглашением! И поторопитесь, а то солнце скоро опустится за горизонт, а в этих широтах темнеет быстро… Да, и ещё! Не стоит дожидаться ночи, надеясь уйти под её покровом, ничем хорошим для вас это не закончится! Честь имею!

Домингес отточенным движением руки взял под козырёк, а затем дал знак мотористу возвращаться.

С палубы флейта остолбенело наблюдали за тем как шлюпка, описывая дугу, начинает плавный разворот в сторону кораблей тринидадцев.

Первым оживился бывший плотник и несостоявшийся командор Баррэт. Он развернулся к Ялласу де Кату и, впившись в него бешенным взглядом, прошипел сквозь зубы:

– Почему ты молчишь?! Они же сейчас уйдут!

В следующее мгновение он выдернул из-за пояса пистолет и, направив ствол в сторону почти закончившей разворот шлюпки, выстрелил.

– Не уйдёте грязные свиньи! – заорал во всё горло Баррэт.

Яллас де Кат ещё не успел до конца понять, что произошло, как несколько матросов, последовав примеру Баррэта, открыли огонь из ружей. Люди, находящиеся в шлюпке, в раз попадали на дно, а лодка, между тем плавно набирала скорость, удаляясь от флейта.

– Не стрелять! – закричал де Кат.

Но было уже поздно. Его слух отчетливо уловил резкие хлопки, сливающиеся в один непрерывный стрекот, а инстинкт самосохранения заставил упасть навзничь и вжаться в деревянный настил палубы. Он никогда не видел, как быстро стреляют дьявольские ружья тринидадцев, но именно сейчас у него не было ни тени сомнения, что это странное стрекотание и есть звуки их выстрелов.

Как в подтверждение этому по русленям что-то дробно застучало, а балясины фальшборта стали рассыпаться фонтанчиками мелких щепок. Как подкошенные на палубу свалились капитаны, едва не придавив своими телами де Ката. Чуть дальше от них завалился на спину и Баррэт. Он уставился широко раскрытыми, поблёскивающими мёртвым стеклянным блеском, глазами, в угасающее в вечерних лучах солнца небо. На его лице навечно застыла маска неимоверного удивления. А вот Морис де Флё был жив и даже невредим. Он обеими руками схватился за шляпу, закрыл ею лицо и, поджав под себя ноги, принял позу младенца.

– Господи милостивый, спаси! Спаси, Господи, не дай сгинуть! – запричитал он.

По всей палубе, распластавшись, лежали матросы. Кто-то бесцельно куда-то полз, кто-то истошно орал, то ли от страха, то ли от полученного ранения, а кто-то навечно застыл в неподвижной позе…

Стрекот резко оборвался. А вслед за ним перестали дробно стучать пули по корпусу корабля. Теперь воздух наполняли только крики и стенания раненых. Командор, беззвучно чертыхаясь, сунул обратно в рукав скрученный в свиток патент и с силой ткнув в бок причитающего де Флё, пробормотав при этом себе под нос что-то вроде: «Возьми себя в руки, Морис…», подполз к борту. Он осторожно, на локтях, приподнялся над краем русленя и огляделся. Тринидадские корабли находились на тех же местах, где и были. Шлюпка уже причалила к борту «Фортуны» и люди из неё спешно подымались на судно. По крайней мере один из них был явно ранен, так как ему усиленно помогали подниматься по штормтрапу, страхуя и сверху, и снизу. Яллас де Кат перевёл взгляд на свои корабли. Ему сразу стало ясно, что ни «Вильдекат», ни «Зи Вульф» обстрелам из дьявольских ружей не подвергались. Сейчас на них вовсю ставились паруса. Очевидно команды всё же решили сбежать.

– Морис! – позвал де Кат всё ещё причитающего капитана, – заткнись ты наконец и ползи сюда!

Слова командора возымели действие на перепуганного капитана. Морис отбросил шляпу в сторону, огляделся вокруг себя, затем привстал на корточки и, быстро перебирая ногами и руками, подобрался к де Кату.

– Смотри вон туда, – сказал командор, кивком головы указывая по направлению в сторону своих кораблей, – что видишь?

– Парус ставят! – коротко ответил де Флё и посмотрел на де Ката исполненным преданностью взглядом.

– Вот именно! – согласился командор, – а с какой резвостью они это делают!

– Собрались атаковать? – то ли спросил, то ли предположил Морис.

– Атаковать?! Бежать они собрались, а не атаковать! – невесело хмыкнул де Кат. Он взял де Флё за рукав и, как только тот снова поднял на него глаза, продолжил, – в любом случае тринидадцы им уйти не позволят! И в этом наш шанс! Ты понял меня? Шанс! Пусть небольшой, но он есть! Как только проклятые колдуны переключатся на наши корабли и завяжут с ними бой, поднимай матросов и ставь паруса! Начинает темнеть, а значит Господь на нашей стороне! Когда колдуны окончательно расправятся с нашими, наступит ночь, а мы уже будем далеко на юге!

Дальний тринидадский корабль пришёл в движение. Чуть поправив направление носа в сторону неприятельских судов, он неспешно пошёл вперёд. Кормовые пушки «Вильдеката» тут же огрызнулись нестройным залпом. Но его совершенно невыгодное положение по отношению к огромному кораблю тринидадцев, не оставляло ни малейшего шанса попасть цель. Поэтому ядра закономерно поразили голубую морскую гладь, и поднятые ими водяные столбы ещё не успели окончательно опасть, как тринидадский корабль, с выведенным по борту золотистыми буквами названием: «Княгиня Ольга», произвёл ответный залп. Корму «Вильдеката», в районе ватерлинии, разворотило точным попаданием. Судно стало медленно оседать, забирая в себя забортную воду. Тем временем «Зи Вульф», с не до конца поставленными парусами, всё же смог немного подвернуть свой левый борт в сторону тринидадского «монстра», но совершенно недостаточно, чтобы залпом бортовых орудий хоть как-то достать противника. Тем не менее его орудийные порты окутались белым дымом от беспорядочной пушечной стрельбы. Но барк «Княгиня Ольга», не обращая никакого внимания на эту бесполезную пальбу, методично «утюжил» «Вильдекат», всаживая в его деревянный корпус снаряд за снарядом…

Яллас де Кат, наблюдая за развернувшимся перед ним боем, а точнее избиением проклятыми пришельцами его кораблей, никак не мог понять, почему бездействует «Фортуна» и не ввязывается в перестрелку. Чего её капитан выжидает? А может ему не до боя, и он занят раненным из числа переговорщиков? Но в любом случае дальше ждать было нельзя. Пора было бежать. Бежать пока не поздно…, а может уже и поздно!

– Пора! Командуй, Морис! – скороговоркой заговорил он, снова толкнув де Флё в плечо, – поднимай людей!

– Команда, ставь паруса! – заорал во всё горло де Флё и вскочил на ноги, – поднять паруса до места, живо! Пора убираться отсюда, как можно дальше!

Не все моряки последовали его призыву. Некоторые из них продолжали лежать, выпучив ошалелые от страха глаза на метавшегося по палубе Мориса. Тот же, не раздумывая ни секунды, принялся пинками поднимать перепуганных людей, при этом осыпая их отборными матерными словами. Те поднимались неохотно и бежали кто куда, не понимая до конца, что от них собственно говоря требуется…

Но снова раздались частые выстрелы тринидадского дьявольского ружья и коса смерти прошлась по палубе, сильно прореживая ряды поднявшихся матросов. Не повезло и Морису де Флё. Получив сразу несколько пуль в спину, он неестественно выгнулся назад и медленно осел на пол. А командору Ялласу де Кату оставалось только безучастно взирать на происходящее вокруг и в бессильной злобе до боли сжимать кулаки. Но и это продолжалось недолго. Флейт вдруг нехорошо вздрогнул. Следом послышался раскатный звук орудийного выстрела, а под командором вспучились доски и, с ужасным грохотом разламываясь на куски, стали расходиться в стороны, высвобождая из-под себя вперемежку с жарким пламенем клубы чёрного дыма. Он ещё не успел до конца осознать произошедшее, как его силой приложило обо что-то твердое, напрочь выбивая дух из тела, а в следующее мгновение над ним сомкнулись океанские воды…