Текст книги "Человек без прошлого"

– Что поделать, у треклятых тринидадцев карты выходят более точными, чем у европейских картографов. Один лишь Бог знает, как им это удаётся, – между тем он ткнул пальцем в точку на полуострове Юкатан и продолжил, – город Мерида, жемчужина Новой Испании. После того как этот край стал независим от Испанской короны, там богатств накопилось столько, что за раз не подсчитать! При этом, город слабо защищён, а со стороны суши практически беззащитен.

Коэрт сразу обратил внимание как вытянулись лица его собеседников от удивления, а алчный огонек заметно потускнел в их глазах, сменяясь читаемым недоумением и едва уловимыми нотками, всплывающего из глубины осознания страха.

– А как всё красиво начиналось, – прозвучал глухой голос Требютора, с видимыми нотками досады и сожаления.

– Гарнизон города небольшой, 200 – 250 человек, – продолжал Коэрт, делая вид что не услышал слова, сказанные капитаном «Сент-Катрин», – тут просто нечего добавить, расслабились паписты! Слепо верят в непобедимость и мощь тринидадских союзников. Если с севера и с запада обогнуть большой риф Арресифе Алакран, подойти к берегу Юкатана в семи милях севернее залива Кампече и высадиться на берег, то можно будет незаметно обойти город с суши и войти в него практически без боя, застав гарнизон, не защищённый с тыла, врасплох. После чего, спокойно взять всё ценное и сразу отступить обратно, пока испанцы в Мехико не очухались и не выслали за вами погоню.

– Вы безумец… – пробормотал Франсуа Требютор.

Роки лишь покачал головой, соглашаясь с напарником. Не ему ли знать коварство и беспощадную натуру пришельцев с Тринидада, наплевавших на все приличия и устои чуждого для них мира. Ему, Гэррету Гэрретсону, приходилось не единожды столкнуться с ними. И лишь по воле господа он смог уцелеть.

Поход на Пуэрто-Бельо, спланированный более четырёх лет назад известным приватиром Генри Морганом, был последним предприятием, в котором он участвовал, и первой встречей с тринидадцами, окончившейся большими неприятностями.

План по захвату богатого испанского городишки, расположившегося на берегу удобной бухты в Панаме, был просто безупречен. Его реализация прошла пусть и не без потерь, но фактически идеально. Они неплохо покуражились в этом местечке. Потрясли местных богатеев чтобы дознаться, куда они дели своё добро. Всех, кто упорствовал и не желал по доброй воле расставаться с кровно нажитым барахлом, тащили на дыбу и терзали, пока тот не отдавал всё, что у него было за душой или пока не отдавал ту самую душу, но уже богу. В итоге сорвали огромный куш: много золота, а серебра еще больше, богатые трофеи. И всё прошло бы просто замечательно, если бы не злое провидение в лице проклятых тринидадцев, затопивших их флот.

Весь тот ужас, последовавший после возвращения приватиров из города на берег бухты, Гэррет Гэрретсон вспоминал с особым содроганием. Капитан купеческого судна со странным названием «Pesetz» смог их с лёгкостью переиграть, разбив флот Моргана по частям фактически полностью⁷. Лишь немногим выжившим удалось бежать в джунгли. В их числе, по воле Господа, оказался и он. Через что ему пришлось пройти тогда, скитаясь по заболоченным джунглям Панамы. Как не сгинул, одному лишь Богу известно.

После долгих месяцев скитаний в Порт-Ройял вернулось всего лишь пятеро из четырёх сотен бесшабашных баловней фортуны. И только на Ямайке они узнали с кем им на самом деле пришлось повстречаться у берегов Панамы, будь она трижды проклята! Тогда-то и разошлись их пути с Морганом, которого объявили причастным в разгроме города Порт-Ройяла пришельцами. Хотя Генри и избежал праведного народного гнева и самосуда над собой, его авторитет среди приватиров сильно упал. Он долго ещё носился с идеей поквитаться с тринидадцами, но его никто и слушать не хотел, а имя Моргана стало синонимом неудачи. В конце концов Генри Морган и вовсе куда-то сгинул. Снова Роки Бразильцу пришлось встретиться с проделками пришельцев почти год спустя после провала у Пуэрто-Бельо. И это случилось на острове Тортуга. Свидетелем тех событий был и капитан «Сент-Катрин».

– Я собственными глазами видел на что способны тринидадцы, – начал заводится Требютор, – на Тортуге, где они с лёгкостью утопили все корабли, стоящие на рейде, повторяю, абсолютно все корабли! Я не беру в расчет рыбацкие лоханки, некоторые из которых тоже пострадали! Я всем сердцем, всем своим существом, благодарил Господа Бога тогда! За то, что находился на берегу и наблюдал сей ужас как сторонний наблюдатель! А моя малышка «Сент-Катрин» во время сего безумия находилась в море, и лишь поэтому чудом уцелела! Вот моему другу Роки тогда не повезло, и он потерял свой корабль вместе с большей частью экипажа. И вы серьёзно полагаете, что после всего этого ужаса мы добровольно засунем свои головы в пасть свирепого тринидадского льва?!

Коэрт усмехнулся в ответ, сел на лавку, закинул ногу на ногу и сказал:

– Я и не ожидал от вас другой реакции! И если вы меня не станете перебивать, то я попробую растолковать вам всё в мельчайших подробностях. Уверяю, вам очень понравится то, что вы услышите!

– К этому Кортесу у меня свой счёт имеется, – оторвавшись от своих мыслей, ровным голосом произнес Роки, – и счёт не маленький! Не помешало бы, конечно, вернуть накопившиеся должки за Пуэрто-Бельо, за Порт-Роял и за Тортугу… но я не сумасшедший и не самоубийца! Поэтому, минейр Коэрт, или как там вас на самом деле зовут, вам придется потрудиться чтобы убедить нас в полном успехе сего безнадёжного дела!

И гость принялся красноречиво растолковывать свой план двум приватирам, смотревшим на него со смешанными чувствами, борясь внутри себя с не отпускавшим разум и душу неприятным липким ощущением, перемешанным со страхом и алчностью.

Задача была проста и гениальна в своём роде. Корабли приватиров идут под флагами Франции. Их команды усиленно изображают из себя добропорядочных моряков Его Величества Короля-Солнце Людовика XIV. А так как большая часть команд – французы, то им это не составит особого труда. На данный момент Франция, как и Голландия, является торговым партнёром тринидадцев и поэтому последние вряд ли станут проявлять интерес к французским кораблям. Мало ли куда они идут? Может на Тортугу, которая всё ещё является французской территорией, а может они направляются в Квебек, что в Новой Франции, дабы помочь тамошним колонистам в бескорыстной борьбе с коварными ирокезами. Затем корабли пересекают Саргассово море, проходят через Флоридский пролив в аккурат посередине, подходят к Юкатану с северо-западной стороны рифа Арресифе Алакран и высаживают десант на берег в диких необжитых местах полуострова. Десант пешим маршем через джунгли выходит к городу с наименее защищенной западной стороны и без особого труда захватывает его. Приватиры могут разграбить город до основания и творить там что душа пожелает, но, что особенно важно, у местных жителей не должно остаться и тени сомнения, что бесчинства в городе творят именно моряки Его Величества короля Франции, с его величайшего позволения и полного одобрения. Каперские патенты от имени Его Величества Людовика XIV, Требютору и Гэрретсону будут предоставлены, так на всякий случай. Самое главное в этом деле – не задерживаться в городе дольше чем на день, а разграбив, сразу же уходить, пока эти проклятые паписты не опомнились, да не прознали раньше времени тринидадцы. Уходить же от Юкатана стоит не по старому маршруту, а вдоль Флориды на север к Бермудам, а там затеряться будет проще простого. Ну а когда весть о разграблении богатого города Новой Испании королевским флотом Франции достигнет Мехико и Форт-Росс, то и претензию предъявят никому иному как Людовику Бурбону.

– Как пить дать, после всего этого, Новая Испания схватится с Францией! А так как король Новой Испании является союзником тринидадцев, то последним придётся вступать в драку на его стороне! – добавил довольный собой Коэрт, – при этом вы и с наваром будете, и должок пришельцам вернете. В вашем распоряжении, мсье Требютор и мсье Гэрретсон, будет ещё два корабля. Так что вашей задачей остается лишь набрать дополнительно команду.

Роки Бразилец хмыкнул в ответ:

– Стоит признать, хитро придумано! Вот только кому это надо? У кого сей интерес стравить французов с пришельцами, а, минейр Коэрт?

– Одним очень влиятельным особам, коим небезразлична судьба нашего мира! И чьих имён я сам не знаю, да и какая разница, господа?! Главное платят и платят очень щедро! – ответил гость, – если вы сделаете всё в точности, как я вам сказал, то вы практически ничем не рискуете!

– Вы так думаете? – засомневался Франсуа, – а если тринидадцы всё же прознают обо всём?! Ведь всем-то рот не заткнешь! А болтливой пьяни в команде хватает с избытком!

– Так вы команде не говорите ничего об истинных целях, до поры. Скажите, мол, Его Величество Луи Солнцеликий набирает добровольцев для усмирения проклятых индейцев в Новой Франции и за это очень хорошо платит золотыми луидорами, а по возвращении всем будет высочайшее прощение от его имени! Да добавьте, между делом, что они могут неплохо поживиться с индейцев…, скажем пушниной и золотом, а в тамошних краях его тоже хватает.

Оба приватира пристально смотрели на гостя. Внутренняя борьба в их душах с алчностью и страхом дошла до предела кипения.

– Через Бермуды, Бермуды… – не обращаясь к кому-то конкретно, задумчиво пробормотал Требютор.

– Можете уйти в Новую Францию к мысу Рей и переждать там зиму, – посоветовал Коэрт, – а когда вернетесь в Сент-Питер-Порт, то ещё и тройную плату получите в награду. Что вас смущает то?

Хороший вопрос! Ни Роки, ни Франсуа не могли до конца понять своим затуманенным, возможной лёгкой наживой, разумом, что их конкретно может смущать. Они всё больше склонялись к возможности осуществления предложенной, этим странным гостем, дикой авантюры. Жажда наживы, в купе с жаждой мести давала о себе знать.

Коэрт покинул «Сент-Катрин» когда уже стемнело. Он был доволен собой. Так блестяще провести вербовку двух падких на лёгкую наживу форбанов. Но это была не первая вербовка, проведённая в рамках подготовки большой игры против нового и сильного врага, так неожиданно появившегося в Новом Свете и громко заявившего о себе. Несколько недель назад Коэрт, будучи в порту города Дюнкерка, также блестяще провел вербовку капитана приватиров Йохана де Ката, пожалуй, одного из самых одиозных корсаров в истории. Йохан Йеллес де Кат или, как прозвали его англичане, Яллас де Кат, в своё время славился как чертовски удачливый корсар, который спит в обнимку «леди Фортуной». Но ходила за ним по пятам и дурная слава иуды, готового ради выгоды родную мать предать. Что он и доказывал не единожды. Так, до появления пришельцев, он, владея каперским патентом от губернатора Ямайки, самозабвенно грабил испанские купеческие галеоны, а в союзе всё с тем же неудачником Генри Морганом делал набеги и на припортовые города испанских колоний. Но только стоило фортам Порт-Ройяла пасть под залпами мощной артиллерии тринидадцев и натиском испанских солдат, де Кат тут же поступил на службу к вице-королю Новой Испании и принялся также самозабвенно грабить уже английских купцов. Правда, с разгромом Новой Армады, посланной Испанией дабы покарать тринидадских нечестивцев, пиратская вольница в Карибском море завершилась окончательно. И пришлось де Кату бежать в Дюнкерк, где он, не раздумывая и секунды, поступил на службу к Людовику XIV. И снова, Йохан Йеллес де Кат, будучи голландцем, с яростным рвением грабил уже голландские купеческие корабли. Вот такие вот жалкие приватиры продались ему, Коэрту, с потрохами, которые в данный момент вовсю умилялись собою, в предвкушении богатой и лёгкой наживы. Алчность, как всегда, взяла верх над разумом. Ему будет что доложить хозяину. Лицо Коэрта скривилось в усмешке, и он быстро зашагал к постоялому двору. Впрочем, ночевать он там и не собирался. Ещё до рассвета его флейт «Сторм» выйдет из Гернси и, подняв на флагштоке флаг шведского королевства, возьмет курс по направлению к свободному городу Гамбургу.

2

Тяжёлые свинцовые тучи низко проплывали над Лондоном. Моросил мелкий дождик и лёгкий, прохладный ветерок прогуливался по малолюдным мрачным улицам. На город медленно и неумолимо опускалась вечерняя мгла, а в окнах серых домов то здесь, то там, неровным светом загорались свечи и масляные лампадки. От Чаринг-Кросс по мощенной и, местами, разбитой дороге Уайтхолл-стрит к королевскому дворцу двигалась богато украшенная карета, на дверце которой красовался фамильный герб лорда Клиффорда из Чадли, пэра Англии, королевского казначея и члена тайного совета. Карета въехала в главные ворота арки дворцового комплекса и оказалась в королевском парке. Проследовав вдоль немногочисленных каменных, кирпичных и деревянных домиков, она остановилась возле парадных дверей серого двухэтажного здания. Спрыгнувший с подножки лакей открыл дверцу кареты и, придерживая её одной рукой, вытянулся по струнке. Из кареты на свет божий пасмурного вечера вышел сам лорд, 1-й барон Томас Клиффорд. Парадные двери дома с натужным скрипом распахнулись, а из полумрака парадной появился дворецкий. Он степенной походкой спустился по небольшой, но довольно широкой лестнице и застыл перед бароном.

– Ваше сиятельство, гости, которых вы изволили пригласить на полуночное чаепитие, уже прибыли. Какими будут дальнейшие распоряжения, сэр? – доложил он, склонив голову перед хозяином.

– Проводи дорогих гостей в малый зал с камином и распорядись подать нам чай, а после проследи, чтобы нас никто не побеспокоил, – ответил 1-й барон и проследовал мимо дворецкого в парадную.

По прошествии 20-ти минут, в малом зале, в удобных резных креслах с высокими ажурными спинками, мастерски обтянутыми гобеленовыми тканями, вокруг массивного дубового стола расположились три человека. Один из них, хозяин дома, 1-й лорд – казначей Томас Клиффорд, а напротив него сидели гости: 1-й герцог Лидса, Томас Осборн и государственный поверенный тайных дел Мэттью Каррингтон. За окном полностью вступила в свои права серая летняя мгла и подрагивающие огненные светлячки на фитилях восковых свечей неровным светом освещали напряжённые лица сидящих за столом людей, а за их спинами, в ажурном камине, тихо потрескивали дрова, охваченные пляшущими в диком алом танце язычками пламени.

– Думаю, вы уже имели честь познакомиться лично, но всё же я вас представлю друг другу, – начал первым Томас Клиффорд и, указав на Осборна, продолжил, – лорд Томас Осборн, 1-й герцог Лидса, комиссар казначейства и, с недавних пор, член тайного совета, – затем, указав на Каррингтона, продолжил, – поверенный тайных дел Его Величества, Мэттью Каррингтон. Мистер Каррингтон, у нас от лорда Осборна, как от нового члена тайного совета, секретов нет. Поэтому можете быть предельно откровенным и ничего не утаивать.

– Благодарю вас, сэр! Признаться, с Его Светлостью, герцогом Осборном, мы знакомы довольно давно. И я не один раз убеждался в его честности и благородстве, а главное в преданности королю и Англии, – ответил Мэттью и кивнул в сторону собеседника в знак почтения.

Клиффорд шумно вздохнул и, взяв со стола чашку с чаем, сделал глоток и продолжил:

– Ну что же, тогда начнем. Хочу предупредить вас, господа, что всё здесь сказанное не должно выйти из стен этого зала, ибо решается судьба Англии, а, возможно, и всего мира.

Гости согласно кивнули и слово взял Каррингтон:

– Прошу вас понять меня правильно, но говорить я буду прямо и без высокопарных слов. Ибо считаю сие лишним. И начну, пожалуй, сразу с основного. Подготовка к большой игре идёт полным ходом. Вы уже знаете, мероприятие, без сомнения, сложное и разбито на три условных части, но это ни коим образом не говорит о том, что в ходе большой игры невозможны какие-либо изменения и поправки, так как любой план, каким бы идеальным он не был, зачастую корректируется по мере его исполнения. Итак, подготовка первой части плана фактически завершена. Собраны две небольшие ударные эскадры, которые будут действовать по отдельности, не взаимодействуя с друг другом. Впрочем, эскадры – это громко сказано. Самая большая из них, семь вымпелов с командами общим числом до тысячи человек разного сброда под командованием форбана Ялласа де Ката, отпетого негодяя, но очень хитрого и чертовски умного. Вторая флотилия поменьше. В её составе пять вымпелов и около пяти сотен команды форбана Франсуа Требютора и его напарника Роки Бразильца, мерзавца коих свет не видел и потенциального висельника. Требютор и Бразилец пойдут к Юкатану под морскими флагами военного флота Франции, а Яллас де Кат под голландским флагом, так как команды его кораблей состоят по большей части из голландцев и фламандцев, его цель – Панама. Каждый из них хорошо замотивирован. Им выплатили аванс и пообещали по возвращению втрое больше в случае успеха. Правда, с этим де Катом вышла небольшая заминка, но мои люди её быстро уладили.

– И в чём была заминка? – спросил Клиффорд.

– Этот хитрый лис запросил оплату в испанских песо или в золотых эскудо! Видите ли, с недавних пор – это самые востребованные деньги в Европе. Пришлось удовлетворить просьбу приватира.

– Мистер Каррингтон, скажите, какая сумма была выделена на предоставление аванса этим пиратам? – поинтересовался хозяин дома.

– В общем 150 тысяч ливров, ваша светлость, не считая потраченных средств на оплату агентов.

Томас Клиффорд с трудом удержался от желания вскочить со стула, но, всплеснув руками, излишне громко воскликнул:

– И вы, в случае выполнения договора, собираетесь заплатить им ещё и сумму превышающую названную вами в три раза?! Разве вы не понимаете, что государственная казна сможет не выдержать таких растрат?!

– Им лишь пообещали, в случае успеха, заплатить втрое больше, – спокойно сказал Каррингтон, – а обещать, ещё не значит сделать.

Лорд Томас Осборн, до этого только наблюдавший за разговором, наконец то решил присоединиться к полемике:

– Мистер Каррингтон, а не считаете ли вы что вся эта ваша затея, именуемая большой игрой, чистой воды, авантюра?

– В какой-то степени – это так, – согласился Мэттью.

– Так почему вы так уверены в её успехе? Неужели вы не отдаёте себе отчет, что в случае провала Англия наживет себе могущественного и беспощадного врага, перед которым ей, к нашему величайшему сожалению, не устоять! Да, да, господа! Будем откровенны! Перед мощью проклятых пришельцев Англии не устоять!

Каррингтон вперился холодным взглядом в лицо герцога и, выдержав секундную паузу, спокойно произнес:

– Полной уверенности в успехе у меня нет, лорд Осборн. А что касается беспощадного врага, так мы его уже нажили и воюем с ним не первый год! Только война эта идет не на арене баталий, а за её кулисами. И совсем недавно Англия проиграла им очередную схватку, когда королевская армия уступила повстанцам Белфаст и ушла из Ирландии. Наша задача окончить эту подкулисную войну как можно быстрее, любыми способами. И сделать тринидадцев своими союзниками, во чтобы то не стало. Или у Англии, попросту, не будет будущего.

– Ну, а если они захватят хоть один корабль? Или всего лишь одну душу из матросской черни? Страшно и подумать, как всё обернётся если кто из капитанов попадёт им в руки? – не унимался Осборн, – от пленных они прознают всё! И ваша под кулисная война выйдет из-за кулис, прямо-таки на поля баталий! И тогда, многострадальный народ Англии, столкнётся с ещё большими лишениями!

– Не захватят! – жёстко ответил Мэттью, – а если и захватят, то это нам только на руку! Господа, вы не до конца понимаете истинную цель первой части большой игры. Позвольте мне разъяснить вам всё обстоятельно и, уверяю вас, все вопросы отпадут сами собой!

Он смотрел на лордов холодным немигающим взглядом, как бы выжидая, кто же их них всё-таки вставит своё веское слово против. Но господа сидели как завороженные, молча, уставившись на него, ожидая пояснений. В зале повисла тишина. И только треск поленьев в камине не давал ей стать звенящей. Наконец, Каррингтон нарушил затянувшуюся было паузу:

– Набеги приватиров на слабо защищённые приморские города Новой Испании призваны вбить клин раздора между главными европейскими игроками и тринидадскими пришельцами. Но эта цель – далеко не главная! Возможно, данная акция не достигнет успеха и всю эту разбойничью шайку при попытке штурма разобьют начисто. Не исключён и перехват в море, на подходе. Как в своё время перехватили «Новую Армаду». Стоит только адмиралу Кортесу заподозрить что-нибудь неладное. Но даже если кому-нибудь из них и получится выполнить свою миссию и разорить один из намеченных городов, то далеко они всё равно не уйдут. Тринидадцы не позволят! Они каким-то непостижимым образом умудряются быстро узнавать о случившемся. Ну, а если пираты всё же ускользнут из-под носа пришельцев, то их перехватит военный флот Его Величества и всех уничтожит! Так Англия в очередной раз продемонстрирует пришельцам свои дружеские намерения. Главная задача – заставить их поверить в это. И поверить безоговорочно! Теперь по поводу захвата пиратских кораблей тринидадцами… Они не будут этого делать! Так как трофеи их не интересуют! Если только весь этот сброд висельников сам не сдастся без единого выстрела на милость победителю. Но и такой вариант нас вполне устраивает! Так как ни Требютор, ни де Кат не знают истинных заказчиков, при этом у обоих на руках липовые каперские патенты, якобы подписанные: у одного – королём Луи Бурбоном, у другого – Виллемом Оранским. Глупые форбаны несказанно рады этим бумагам. Они попросту не способны осознать того, что сей каперский патент – это их билет на плаху! Ибо тринидадцы не делают разницы между каперами и пиратами, а персону выдавшую такой патент считают преступником, независимо от его положения в обществе. Если подобные документы попадут в руки к адмиралу Кортесу, как вы думаете, что он предпримет в первую очередь? Самое малое, предъявит ноту протеста, непосредственно королю Франции и статхаудеру Нидерландов!

В зале снова повисла короткая тишина. Лорды «переваривали» услышанное, а Каррингтон не спешил нарушать их молчание, лишь пристально наблюдал за собеседниками. Спустя минуту тишину нарушил лорд Осборн:

– Как мне известно, мистер Каррингтон, у вас уже были попытки обыграть мистера Кортеса, и все они закончились неудачей! Поправьте меня, если я не прав!

– Возможно, – холодно ответил Мэттью, – но я учёл все прошлые ошибки и постараюсь их впредь не допускать. По поводу неизбежных трат могу успокоить, господа, самая затратная часть – это первая! Следующий этап в денежном плане менее затратен, но сложно выполним. Подготовка к нему так же идёт полным ходом…

– Что именно он в себя включает и в чём именно состоит сложность? – спросил лорд Осборн.

– Оказать посильную помощь лично адмиралу Кортесу расстаться со своею жизнью и отдать душу богу или дьяволу. Проще говоря, кому душа его нужнее! – Каррингтон криво усмехнулся, – сложность в поиске нужного, а главное очень хорошего исполнителя!

– Неужели так трудно найти исполнителя? – задался вопросом Клиффорд.

– Исполнитель должен быть из германцев, – ответил Каррингтон, – и желательно из Гамбурга. Имеющий непосредственное отношение к торговле. Чтобы у тринидадцев не было и тени сомнения, чьих это рук дело! Уже сейчас, нашими агентами в портовых городах Европы, распускаются слухи о несправедливом распределении цен во внешней и внутренней торговле, в пользу тринидадцев и испанцев. Цель проста до безобразия: поднять волну возмущения со стороны ганзейских торгашей, что в последствии и оправдает покушение на правителя Тринидада, тем самым появится отличная возможность похоронить новый ганзейский союз.

3

В поздние утренние часы в кабачке «Белокурая Грета», что располагался прямо посреди Плотницкой улицы и принадлежал известному в Гамбурге кабатчику и уважаемому в округе человеку герру Клюге, было особенно малолюдно. Георг Хартманн, со своим слугой Орликом, зачастую выбирая это время, предпочитал приходить трапезничать именно сюда. Вот и сейчас он не изменил своему предпочтению. Тем более, что сегодня в «Белокурой Грете» должна была состояться очень важная для Георга встреча. Встреча с человеком, который обещал показать ему удивительную вещицу, созданную пришельцами из Тринидада, что прибыли на корабле из железа, который, как утверждают очевидцы, не только не тонет, но и ходит по морю в разы резвее любого струга⁸.

Георг, заказавший жаркое из телятины, ел неспешно и откровенно скучал, начиная нервничать. Так как тот, кого он ждал, уже сильно запаздывал. Сидевший напротив Орлик с блаженным выражением на лице ковырялся железной двупалой вилкой в пережаренной худой куриной тушке, пытаясь таким образом отделить мясо от костей. Выглядело сие действо забавно.

– Не придёт он, барин! – сказал Орлик и, бросив вилку, принялся разрывать тушку руками.

– Придёт. Ларс дворянин, а дворяне слово должны держать, – ответил Георг.

– Дык, ежели он дворянин, а не петрушка в одёжках пышных!

– Отчего же не дворянин? По его пошибу исправно видно! Орлик, Орлик, умный ты, да простачок!

– А мне он не нравится!

– Отчего же?!

– Не знамо, барин. Не мил он мне и всё тут!

Входная дверь открылась и на порог вступил одетый в золоченный камзол мужчина неопределённого возраста. Он снял свою широкополую шляпу и неспешно оглядел полупустой обеденный зал. Блуждающий взгляд пришедшего зацепился за Георга и его лицо расплылось в добродушной улыбке.

– Дружище Ларс, ты опаздываешь! – сказал Хартманн, поднявшись со скамьи.

Орлик же, с отстранённым выражением на лице, остался сидеть.

– О, друг Георг, нижайше прошу извинить меня за столь продолжительную задержку, на то были причины, – ответил, подошедший к столу, Ларс и пожал приятелю руку. После чего они вместе уселись за стол.

С Ларсом Петером Кристенсеном, то ли датчанином, то ли норвежцем по происхождению, Георг Хартманн познакомился не так давно, в хозяйственной лавке тётушки Альмы, где помогал ей за прилавком. О своём новом знакомом он знал совсем мало, так как тот о себе рассказывать не любил, представившись лишь вольным странником, путешествующим по белому свету в гордом одиночестве. Тогда, при первой встрече, Ларс был искренне удивлён тем фактом что Георг, будучи немцем по происхождению, рождённый в далеких землях московитов, преодолел невообразимое расстояние меньше чем за два месяца и добрался до Гамбурга из далёкой заснеженной Москвы, ведомый жгучим желанием как можно больше узнать об таинственных пришельцах из другого мира, объявившихся в новом свете. Как оказалось, подобное желание не давало покоя и Ларсу, ради чего, по его словам, он и приехал откуда-то из Скандинавии. Общая, на двоих, цель объединила их сразу же, без оглядки на возможное недопонимание между собой. Не прошло и дня, а Георг, в отличии от Орлика, видел в Ларсе родственную душу.

– Вот, как и обещал! – сказал Ларс и, с торжественным видом, выложил на стол небольшой металлический брусочек, состоящий из двух неравных частей, – вот такую удивительную штуку могут смастерить тринидадцы!

Хартманн озадаченно посмотрел на выложенную вещицу и, не увидев, в отполированном, до серебряного блеска, кусочке металла ничего интересного, спросил, не скрывая своего разочарования:

– Ну и что это такое?!

– Не поверишь, мой дорогой друг! – Ларс говорил с особой напыщенностью, – но это тринидадское огниво! Огонь из него добывается легким движением одного лишь пальца!

Он, демонстративно щелкнул пальцами левой руки возле носа Георга, а правой подхватил со стола брусочек и, едва уловимым движением большого пальца, открыл верхнюю, меньшую часть бруска, оказавшейся крышкой. Взору изумленных Георга и Орлика открылось внутренняя часть брусочка, колесико и фитиль расположенный в нечто напоминающим миниатюрный раструб с боковыми отверстиями. Ларс, этим же большим пальцем, крутанул колесико и… сноп искр посыпался на фитиль. Тот в мгновение вспыхнул и зарделся ровным пламенем. Ларс закрыл крышку и открыл её снова, опять крутанув пальцем колесико. Он проделал так ещё трижды и всякий раз на фитиле рождался весёлый огонёк.

– Потрясающе! – не в силах оторваться от завораживающего зрелища протяжно произнёс Георг.

– Они называют её… – Ларс попытался произнести незнакомое ему слово по слогам, – за-ши-ка… за-жи-кал…

Орлик, понимающий немецкий язык с некой натяжкой, всё же разобрал о чём идёт речь и не смог сдержать саркастический смешок, вырвавшийся как бы сам собой.

– Зажигалка? – спросил он, четко проговаривая слово.

Кристенсен ткнул в него пальцем и одобрительно закивал в ответ:

– Вот, именно так, как говорит твой слуга!

– У нас на скотном дворе конюх Егорий так барскую кобылицу величает! – с ехидцей в голосе добавил Орлик по-русски.

Ларс, не понявший из сказанного ни слова, лишь пожал плечами в ответ и, постучав средним пальцем по корпусу зажигалки, продолжил:

– Тут внутри есть полость, в которую заливается земляное масло, правда тринидадцы очищают его секретным способом до такого состояния, что оно становиться прозрачнее самой чистой воды. Это масло пропитывает фитиль и тот загорается от малейшей искры.

– Гениально просто! – восхитился Георг.

– К сожалению, не так просто, – вздохнул Ларс, – у умельцев из Нойштадта сделать что-нибудь подобное так и не вышло.

– Но где ты достал подобное чудо?! – у Георга аж перехватило дыхание. Он загорелся идеей приобрести такую же вещь.

– О, в Гамбурге, огниво пришельцев, большая редкость! Из Нового Света их привозят не так много. Одним из постоянных скупщиков тринидадского товара является старый скряга Гауфберг из Нойштадта.

– Ах, как жалко, что тетушка Альма не догадалась приобрести что-нибудь из тринидадского товара в свою лавку! В последнее время торговля у неё идёт слишком вяло.

– Эх, дружище Георг, тринидадцы нечастые гости в Европе. Впервые они заявились сюда, в Гамбург, лишь год назад. Их товары из Нового Света доставляют в основном испанские купцы, – Ларс вдруг замолчал, оглянулся вокруг, а потом продолжил, но уже на пол тона тише, будто бы опасаясь, что его кто-нибудь услышит со стороны, – поговаривают, якобы эти самые пришельцы из другого мира испанцам свой товар, особенно самый редкий, ну, там карты, приборы навигационные, особо точные, даром отдают! А уж те цены-то и задирают, да торговцев, что голландских, что нормандских, любых, с торговых мест выдавливают!

– Зачем это испанцам-то?

– Так чтоб честной народ только их товар и брал, причём втридорога!