Текст книги "Рыцарь ее сердца"

– Это ничего не значит, – сказал Джулиан, подтягивая к себе Сибиллу еще ближе. – Вы есть, кто вы есть. Она ничего не могла изменить раньше, ничего не может изменить и сейчас. Не знаю, имеет ли это для вас значение, но Сибил де Лаэрн показалась мне очень милой и порядочной женщиной.

– Ну еще бы! – усмехнулась Сибилла. – Как же могло быть иначе? Она трепетно хранила у себя память о матери в виде портрета, но никогда не делала попытки разыскать ее, пусть даже прибегнув к помощи короля. Ей ничего не стоило разоблачить мою мать, и Амиция прекрасно об этом знала.

Гриффин успокаивающе погладил Сибиллу по спине.

– Сибил сама попросила меня передать вам миниатюру, если я вас разыщу. Даже не зная еще о том, как сложилась ваша судьба. А потом мы просто сравнили истории двух женщин – матери и дочери. – Джулиан почувствовал, что по лицу Сибиллы пробежала улыбка. Что это? Сон? Неужели ей действительно уютно в его руках? В его постели?

– И она, конечно же, пришла в ужас? – запинаясь, спросила Сибилла совершенно несвойственным ей тоном побежденной женщины.

Из своего положения Джулиан мог разглядеть лишь ее щеку и небольшую часть ушной раковины, похожую на полумесяц.

– В ужас? Вовсе нет. Я думаю, что она осталась довольна тем, как все у вас в жизни получилось, и даже показалась мне весьма заинтригованной.

– А мне казалось, она должна была прийти в замешательство.

Гриффин сжал плечо Сибиллы и развернул так, чтобы мог заглянуть ей прямо в глаза.

– Как вы можете такое говорить? Как вы можете всерьез думать, что способны привести в замешательство кого-либо?

Ее глаза смотрели на Джулиана жадно и беспомощно, и именно в этот момент до Гриффина дошло, насколько Сибилла Фокс была напугана. Скорее всего она жила с этим страхом уже давно, чувствуя себя брошенной и одинокой.

– Вы, – медленно и выразительно проговорил Джулиан, – вы живая легенда. Вы удивительны. Поразительно смелы и сильны. – Он на мгновение остановился, переводя дыхание. – Называться вашим другом было бы для меня большой честью. Для меня не меньшая честь объявить, что я просто знаком с вами. Я готов закричать об этом с самого верха Вестминстера, и пусть мне завидует вся Англия! Да что там Англия! Весь мир!

К удивлению Гриффина, по щеке Сибиллы пробежала судорога, и глаза вновь наполнились слезами. Сейчас он никак не ожидал ее слез.

– Но мы кое о чем все-таки позабыли! – быстро сказал Джулиан. – Не забудьте, что в мире существует некая персона, которую вы привели в замешательство. И в весьма серьезное.

Брови Сибиллы поползли вниз, глаза еще продолжали хранить влагу недавних слез, однако она уже взяла себя в руки.

– Кого вы имеете в виду?

Он приблизил лицо; казалось, кончики носов начнут тереться друг о друга.

– Боюсь, что я имею в виду его величество короля… Мне довелось видеть его жестокое лицо в боях в палестинских пустынях, но он никогда не позволит себе несправедливо осудить беззащитную женщину в собственном королевстве. Для мужественного монарха это было бы слишком унизительно. Разве не так?

Сибилла издала ехидный смешок, и Джулиан почувствовал некоторое облегчение, несмотря на то что сочетание смеха и слез обычно является признаком истерики.

– Я не беззащитная женщина, – пояснила леди Фокс.

– Позвольте с вами не согласиться. – Джулиан осторожно пробежал пальцами по ее лицу. – Нежная линия подбородка. – Палец пробежал дальше вдоль горла и уперся в плечо. – Сильные, но худощавые руки. – Он скользнул еще ниже. – Хрупкая беззащитная талия. Восхитительно сложенные ноги. Если вы встанете, то увидите сами, они такие же мускулистые, как мои не самые слабые плечи… Я не смею продолжать… – Его голос сорвался на шепот.

– Почему? – Сибилла тоже невольно перешла на шепот.

Джулиан увидел, как сверкнули ее бездонные глаза. Казалось, что за время его пребывания в Фолстоу он уже начал привыкать к их волшебному мерцанию.

– Потому что я хочу, чтобы так оно и было. – Он поперхнулся и смущенно отдернул руку. Идеальный атлас ее волшебной кожи он ощутил кончиками пальцев. – Сибилла, я не хочу стать объектом разочарования в вашей жизни.

Она не отвела взгляда в сторону, когда он снова провел ладонями по контуру ее лица, впитывая, казалось, в себя эфирную голубизну волшебных глаз, и положила голову на грудь Гриффина.

И ее ресницы задрожали от прикосновения губ Джулиана к ее трепетным губам.

Когда Сибилла оторвалась от губ Джулиана, его глаза оказались открытыми. Она взглянула ему в лицо, казалось, глаза Гриффина проникали в ее душу, очищая ее.

– Бедняжка моя, – прохрипел Джулиан. – Сибилла, вы должны знать, что я не могу сохранить чистую совесть, взяв вас, пользуясь вашим состоянием. – Его слова падали во влажный холод, наполняющий комнату.

– Чего же вы хотите? – спросила Сибилла, не смея оторвать взгляда от его губ и продолжая жаждать вновь ощутить их вкус.

– Я в вашей власти… Прошу вас, будьте ко мне благосклонны. – В словах Джулиана чувствовалась полная растерянность, и огонь, полыхнувший из его янтарных глаз, казалось, обжег кожу на лице Сибиллы. Она так и не смогла успокоить биение сердца. Честно говоря, она не очень-то этого и желала, полностью осознавая, что Гриффин не был похож на человека, позволяющего властвовать над собой.

– Быть благосклонной к вам? – зачем-то уточнила Сибилла, не в силах подавить в себе желание почувствовать вкус его губ еще раз. – Джулиан… О, Джулиан… Я не могу избавиться от мыслей о том, что вы можете сделать с моим телом. О том, чего я хочу прямо сейчас…

– Если бы даже тень этих мыслей была осуществима, – прерывисто дыша, произнес Гриффин, – возможно, вам самой бы пришлось себя пожалеть.

Он перекатился на Сибиллу, накрыв собой ее тело, бьющееся в холодном ознобе. Казалось, она совершенно потеряла голову от ожидания его следующего поцелуя, глубокого, страстного, пусть даже вызывающего чувственное влечение, которое она испытывала раньше к другим мужчинам. Она боялась этих желаний, потому что они слишком глубоко затрагивали ее чувства.

– Люби меня, Джулиан, люби меня прямо сейчас, – потребовала она прерывающимся шепотом прямо ему в лицо.

Правая рука Гриффина лежала на груди Сибиллы, поглаживая ее так ласково, что она начала извиваться всем телом.

– Прямо сейчас? – В ответном шепоте Джулиана послышались дразнящие нотки. – О нет, миледи. Пока нет. Еще не время. – Он поцеловал Сибиллу, не размыкая рта, и через мгновение, рывком выпрыгнув из кровати, уже стоял на ногах. Та не успела дать волю оскорбленному достоинству, вызванному столь резким уходом, как Гриффин схватил ее за лодыжки и, подтащив к краю кровати, взвалил себе на плечи.

– Джулиан, что вы делаете? – разразилась Сибилла невольным приступом смеха.

Резко обернувшись вполоборота, Гриффин выпустил жертву из рук, и Сибилла упала на простыню, плавно очутившись на еще теплом матрасе.

– Вам бы стоило что-нибудь набросить на себя, мне не хочется, чтобы вы окончательно замерзли. – Его улыбка была издевательски-насмешлива, и Сибилла, посмотрев на Гриффина, прикусила нижнюю губу. Сейчас его внешность казалась столь привлекательной, что она еле сдерживала себя от того, чтобы не вцепиться зубами в его грудь.

– Вы беспокоитесь о моей одежде? Почему? Зачем? – Она легко перешла на такой же поддразнивающий тон, наблюдая за Джулианом, снова подбирающимся к кровати.

– Потому что… – Его голос сорвался, поскольку он снова оказался рядом.

Гриффин натянул одеяло и на свои плечи, и теперь они молча сидели рядом. Рука Джулиана трепетно гладила живот Сибиллы, опускаясь все ниже и ниже, а поцелуй был легок, как пушинка.

– Я пришел, чтобы любить тебя… – Он поцеловал ее снова, медленно переводя руку туда, где начиналось теплое сплетение трепещущих ног. – Любить тебя, – пробормотал он, словно в забытьи, поцеловав Сибиллу еще раз.

Будто против собственной воли он повторял снова и снова:

– Любить тебя, любить тебя, любить тебя…

Сибилла издала хриплый звук, когда руки Джулиана прикоснулись к ее коже, и она, казалось, начала впитывать своими ладонями огонь его мощной, словно высеченной из камня, груди. Гриффин напоминал сейчас солнце, сияющее щедрым золотом и источающее жар, попадающий на ее тело медовыми каплями.

Едва сдерживаясь на самом пике наслаждения, она провела его рукой по собственной талии. Чувственное противоречие между собственной бархатистой кожей и стальной жесткостью горячего тела Джулиана казалось пьянящим, и когда Гриффин позволил себе застонать, она дала ему шанс.

– Люби меня сейчас… – требовательно прошептала Сибилла прямо в полуоткрытые губы Гриффина, сцепив свои пальцы на его горячих ладонях. – Сейчас, Джулиан…

Правая рука Гриффина рывком отдернулась от бедер Сибиллы, и он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Он снова приблизил к себе ее лицо, стараясь заглянуть в самую душу. Задравшийся к талии халат и разведенные в стороны колени, казалось, уже нисколько ее не смущали.

– Нет! – прорычал Джулиан. – Быть может, ты, Сибилла Фокс, и пойдешь по тому пути, который выбрала для себя, но только не здесь и не со мной. Ты попросила меня об этом, и, клянусь, я сделаю все, что ты захочешь, но только тогда, когда этого захочу и я сам! Ты поняла меня?

– Да, Джулиан, – просто ответила Сибилла.

И лишь когда она закончила свое путешествие на край мира, прикосновения Джулиана стали мягче. Он отодвинулся, нежно поцеловал ее лицо и снова скользнул в жаждущую плоть, которая, не останавливаясь, продолжала биться, обволакивая его туманным облаком.

Снова и снова.

Снова и снова.

Никто из них не заметил, как бесшумно на несколько мгновений открылась дверь спальни. Ни Сибилла, ни Джулиан не увидели ни мелькнувшей тени, ставшей свидетелем их страсти, ни того, как дверь вновь закрылась, медленно и бесшумно.

Глава 14

Еще до того как глаза Джулиана открылись, он понял, что улыбается. Ко всему прочему он уже осознал, что Сибиллы Фокс не было рядом.

Повернув голову на подушке, Гриффин окинул взглядом комнату. Да, действительно, он был в одиночестве, но все еще мог ощущать запах ее духов в складках постельного белья, повторяющих контуры ее тела. Совсем недавно она любила его и позволяла любить себя на этом самом месте. Вздохнув, Джулиан мечтательно уставился в потолочные балки.

Похоже, они ввязались в игру, опасную для них обоих. Еще никогда в жизни ему не хотелось женщину так сильно, и, представив Сибиллу Фокс рядом с собой, он ощутил новые волны страсти. Ему хотелось полностью получить Сибиллу в свое распоряжение, иметь доступ к ее мыслям и чувствам, к святая святых ее души, туда, где живет истина, и забыть обо всех слухах и сплетнях.

Но все-таки прежде всего он находился здесь по приказу короля, своего друга, и от того, насколько успешно будет выполнена его миссия, зависело очень многое. Его наградой станет то, чем больше всего дорожила Сибилла, то, ради чего она была готова пожертвовать небесами. Фолстоу.

Что подумает Эдуард, узнав, что он стал близок с обвиняемой? Джулиан прекрасно понимал, что, выбирая его для этого дела, король был уверен, что его эмиссар не поддастся женским коварным чарам Сибиллы, о которых ходили легенды. Потеряв Кейтлин четыре месяца назад и оставшись с дочерью на руках, с точки зрения Эдуарда, Гриффин не стал бы рисковать и ставить под угрозу счастливое будущее Люси.

Итак, если он потерпит неудачу, все будет потеряно. Король отзовет его обратно, отрешит от этого дела, заменив кем-нибудь другим, а Фолстоу будет потерян для Сибиллы в любом случае. Рассерженный монарх сейчас жаждет крови и вряд ли будет долго ждать.

Но! Как он отнесется к тому, что будущее Фолстоу будет оставлено сразу за троими – за Джулианом, за Сибиллой и за Люси? Сможет ли Сибилла поверить ему настолько, чтобы выступить перед королем в роли свидетельницы и правдиво изложить всю историю, что, собственно, королю и нужно? Тогда она вполне может рассчитывать и на замок, и на сохранение титула. Что ж, если он скажет ей, что Фолстоу отойдет непосредственно ему, Гриффину, леди Фокс может воспринять это как шанс сохранить собственный дом…

Но… Что, собственно, дальше? Джулиан этого не знал. Ему бы не хотелось, чтобы Сибилла согласилась остаться с ним только ради замка.

«Но это же не имеет значения?» – спрашивал он сам себя, и такая постановка вопроса приводила его в ярость. Ведь и время-то не ждет, особенно в такой ситуации, которая складывалась сейчас. Если Сибилла выберет Фолстоу, то ей заодно придется выбрать и его самого. Нужно только сразу определить для себя, что Сибилла совсем не покойная Кейтлин, а законный брак в большей степени нужен все-таки леди Фокс, а не ему. Спасая собственную миссию путем законного брака, он тем самым спасает и Сибиллу.

Но еще оставалась Люси, вот о чем следовало хорошенько подумать. Сибилла Фокс, которая станет законной матерью его дочери, весьма недвусмысленно выразила свое отношение к детям, а Джулиану совершенно не хотелось, чтобы Люси была лишена материнской любви и ласки. Его дочь должна получить сполна родительскую любовь.

Джулиан вздохнул и, сбросив с себя одеяло, с кряхтеньем уселся на краешке кровати. Один оконный ставень в его комнате распахнулся, и он увидел за ним часть ярко освещенного двора.

Наступил новый день, а возможно – и новая жизнь.

Поднявшись с кровати, он умылся и, быстро одевшись, привел себя в порядок. Спустившись по длинной спирали вниз, Джулиан вошел в главный зал. Маррин вместе с Люси расположилась за одним из общих столов и, казалось, оживленно разговаривала о чем-то с одной из горничных. Собеседница няньки стояла между столами, держа в одной руке ведро. Ее волосы были аккуратно убраны под чепец. Увидев Гриффина, она сделала вежливый реверанс и быстро удалилась из зала.

– Доброе утро, дорогая, – произнес Джулиан, и малышка, мгновенно среагировав на его голос, тут же повернула к нему голову и издала счастливый визг. Она засучила ножками по поверхности стола, словно пыталась встать, отчаянно молотя вокруг себя сжатыми кулачками. Прежде чем взять Люси на руки, Гриффин несколько раз легонько подбросил дочь в воздух, что вызвало у нее очередную бурю восторга.

– Доброе утро, Маррин, – приветствовал Джулиан почтительно вставшую няньку, переводя на нее взгляд. – Как прошла ночь? – спросил он, заметив бледность лица Маррин и темные круги под глазами.

– И вам доброе утро, милорд. Боюсь, что ночь прошла так же, как и предыдущая, – ответила нянька, с трудом подавляя зевоту. – Очень надеялась, что, быть может, вы заглянете к нам, как намедни. Почти всю ночь глаз не сомкнула от ее криков.

Гриффин почувствовал за собой вину и угрызения совести. Но не мог же он признаться Маррин, что и сам провел почти бессонную ночь вместе с Сибиллой Фокс в собственной спальне.

– Ну, скорее всего она плачет из-за того, что никак не привыкнет к новому окружению, – мягко проговорил Джулиан, улыбаясь в лицо дочери и ласково гладя ее по щеке. – Я думаю, что уже очень скоро она пообвыкнет. – Он обернулся к Маррин и заметил, что одна ее бровь изогнулась, а на щеках вспыхнул румянец. – Маррин, ты хорошо себя чувствуешь? – встревоженно спросил Гриффин.

– Со мной все в порядке, милорд, – ответила нянька, пряча глаза в сторону. – Я просто устала. Когда леди Люси заснет, надеюсь, и мне удастся отдохнуть…

– Вот и хорошо, – согласился Джулиан, тем не менее продолжая внимательно разглядывать Маррин. – Послушай, если ты вдруг почувствуешь признаки недомогания, дай мне немедленно знать. Болезнь коснулась нескольких человек из прислуги Фолстоу, мы ведь не хотим, чтобы Люси тоже заболела? Думаю, тебе следует вернуться в Лондон.

– О, лорд Гриффин! – обмякла Маррин.

– Это лишь мера предосторожности, – заверил ее Джулиан. – Королевские врачи приведут тебя в порядок за пару недель. Конечно, я не знаю всех возможностей леди Фокс, но мне вовсе не хочется злоупотреблять ее гостеприимством. Короче, как только дела с твоим здоровьем прояснятся, ты сразу возвратишься, поскольку не знаю, что я и Люси будем без тебя делать.

– Я все понимаю, милорд, – сухо ответила Маррин, задрав подбородок, словно показывая, что уже готова бороться с недугом всеми силами.

– Ну а теперь, леди Люси, – ласково произнес Джулиан, – не соблаговолите ли вы сопроводить меня по замку в поисках хозяйки? Посмотри, – обратился он к няньке, – она сказала «да». – Сопровождаемый улыбкой Маррин, Гриффин повернулся к главному коридору. – Я верну ее обратно, когда наша крошка проголодается. Отдохни пока, Маррин.

– Да, милорд.

Ему оставалось лишь несколько шагов до ступеней, ведущих к главным дверям, когда из тени материализовался Грейвз.

– Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен, лорд Гриффин?

– Доброе утро, Грейвз, – поприветствовал его Джулиан. – Мне еще не удалось поговорить с тобой отдельно о деле, по которому, собственно, наш король и послал меня сюда. Но, старина, это можно и отложить. Пока же мне нужна леди Сибилла. Может быть, подскажешь, где ее разыскать?

– Моя работа как раз и заключается в том, чтобы все знать, милорд. – Грейвз с достоинством изогнул редкую бровь.

– Согласен, – терпеливо кивнул Джулиан. – Грейвз? – окликнул он слугу, застывшего перед ним, как статуя.

– Да, лорд Гриффин? – тут же отозвался управляющий. Его прямо-таки распирало от готовности тотчас же прийти на помощь.

– Я хочу, чтобы ты сказал мне, где сейчас находится леди Сибилла.

– Вы не слышали, как я стучался в вашу дверь нынешним утром, милорд? – сощурился Грейвз.

Джулиан нахмурился в ответ и непроизвольно закашлялся.

– Нет, должно быть, не слышал… – Неужто этот трухлявый пень заглядывал рано утром в спальню? Может быть, и свою хозяйку он там увидел?

– Очевидно, вы также не слышали, как я доложил мадам о том, что в замке есть новые заболевшие и ей нужно проследовать к ним?

Черт! Старый болван Грейвз!

– Нет. Не слышал, – ответил Гриффин, скрипнув зубами.

– Возможно, отсутствие штанов на милорде повлияло на его слух?

– Ба! – громко решила напомнить о себе Люси, посмотрев на Грейвза, после чего снова пристроилась на плече отца.

– Не так ли, леди Люси? – продолжил Грейвз, с интересом разглядывая девочку.

– Я верну ребенка няньке и запрещу выходить из комнаты, от греха подальше. – Джулиан начал терять самообладание от издевательской учтивости управляющего.

– Сам милорд, надеюсь, не чувствует признаков заболевания?

– Нет, Грейвз. Я не чувствую этих чертовых признаков. Я чувствую, что хочу, если это возможно, видеть леди Сибиллу.

– Тогда я бы посоветовал милорду подняться на верхнюю террасу.

– Означает ли это, что она находится там? – Выведенный из себя Джулиан почти перешел на крик.

– Где же ей еще находиться в это утреннее время? – хмыкнул в ответ управляющий.

Издав рыкающий звук, Гриффин резко повернулся на каблуках и широкими шагами пересек зал в обратном направлении. Маррин уже выходила из-за стола, когда Джулиан с ребенком на руках проскользнул в дверь, расположенную рядом со столом Сибиллы.

– Но каков старый плут! – пробормотал он, заходя в коридор. – Прекрасный пример служебного рвения, направленного не в ту сторону!

Сибилла чувствовала себя совершенно измотанной.

Сидя на уголке мягкой кушетки, она упиралась кулаком в висок и листала лежащую на коленях книгу со списком всей прислуги Фолстоу, с учетом продовольственных расходов и поставленных товаров, стараясь осознать последствия возможной эпидемии, так быстро проложившей себе дорогу в замке.

Еще четверо только за это утро. Это могло ничего не значить. Это могло означать начало лондонской чумы, о которой упоминал Гриффин. Тем не менее она уже ввела меры предосторожности, приказав солдатам не общаться с прислугой. О достойной обороне Фолстоу с больным гарнизоном не могло быть и речи.

Вздохнув, Сибилла прикрыла глаза, перед которыми, казалось, начала вставать пыльная пелена. А есть ли смысл обороняться? Против кого? Против короля? Против Джулиана Гриффина?

Он же спас ее этой ночью от одиночества в постели, отвлек на несколько коротких часов от накатывающих отвратительных мыслей, ненадолго выдернув из ужаса реальной жизни. Усталое тело все еще продолжало ощущать его возбуждающие прикосновения. Они напоминали источник яркого света, под действием которого содрогалась ее нежная кожа.

Она ощущала это и сейчас, но пора было брать себя в руки. Сибилла чувствовала себя вполне довольной и готовой приступить к осуществлению плана по вытаскиванию себя самой из страшной ситуации, в которой она оказалась замешана. Беда заключалась лишь в одной мелочи: у Сибиллы не было никакого плана. Разделив постель с Джулианом Гриффином, она сама лишила всякого смысла политику полной автономии, которую преследовала раньше. Удивляясь его внезапно вспыхнувшей страсти, Сибилла теперь и предположить не могла, как поведет себя Гриффин перед королем. Ведь несмотря на то что Джулиан поклялся не лгать Эдуарду, он в то же время обещал быть на ее стороне и помочь.

Но как? Правдивые сведения, которыми обладал Гриффин, были для Сибиллы разрушительны и лишний раз гарантировали то, что король непременно доведет дело до суда. Кроме того, ее сдерживала клятва рассказать все, что ей еще известно.

Если она нарушит свое обещание, то станет такой же, как и ее мать. Как Амиция.

Сибилла была не очень удивлена, когда ранним предутренним часом Грейвз пришел за ней в спальню Джулиана. Само собой, вышколенный управляющий, надувшись, не позволил себе что-либо заметить насчет ее пребывания в постели лорда Гриффина, несмотря на то что достаточно трепетно следил за мужчинами, с которыми его госпожа поддерживала знакомства. Кроме того, он знал все привычки и особенности поведения хозяйки.

Ему ли было не понимать, что Сибилла никогда не придет в спальню королевского посланника по расчету. Не было никакой необходимости упоминать об этом и уж тем более упрекать за близкую связь с тем, кто, по сути, приходился им врагом.

«Но враг ли он? – внезапно спросила Сибилла сама себя. – Почему бы нам действительно не стать союзниками?»

Прежде чем она успела обдумать это смелое предположение, в дверь постучали. У нее не было времени ответить неожиданному визитеру, поскольку дверь открылась без приглашения и в комнате появился Гриффин с младенцем на руках.

Сибилла предпочла не заметить, как изменилось биение ее собственного сердца.

– Доброе утро, – приветствовал ее Джулиан с легкой улыбкой, не до конца прикрывая за собой дверь.

Захлопнув домовую книгу, Сибилла отложила ее на дальний угол стола и протянула руку к чашке с чаем, уже давно остывшим.

– Доброе утро, леди Люси, – ответила она, приветствуя девочку, прежде чем сделать глоток.

– Я имел удовольствие встретить Грейвза в главном зале. Он сказал мне, что число больных возросло. – Гриффин подошел к дальнему краю кушетки и присел на нее, прижимая к себе Люси еще крепче. Девчушка сонно поелозила на его коленях, заинтересованно поглядывая на Сибиллу.

Леди Фокс опустила чашку на стол.

– Да, – подтвердила она, – больных стало больше, и я введу карантин по всему замку. – Встретившись глазами с Джулианом, она не могла не обратить внимания, каким интимным взглядом он ее рассматривает.

– Какого черта вы меня не разбудили? – спросил Гриффин. – Я бы смог помочь.

– В этом не было необходимости, это мое дело, – ответила Сибилла достаточно холодным тоном.

– Странно такое слышать после сегодняшней ночи, – нахмурился Джулиан.

– Ну почему же? – деланно рассмеялась в ответ Сибилла, хотя казалось, что ей совсем не смешно. – Один разок мы разделили с вами постель. Вы полагаете, что теперь, худо-бедно, вы можете поиграть здесь в некоторого рода хозяина? Невзирая ни на что, этот дом – мой, по крайней мере в настоящее время.

– Вообще-то я полагал, что мы сможем относиться друг к другу по-дружески.

– Лорд Гриффин, – Сибилла собрала в голос всю отчужденность, на которую была способна, – благодарю вас за все хорошее, что вы мне доставили этой ночью. Я узнала много нового. Ваше общество помогло мне отвлечься от собственных горестей, за что я вам безмерно благодарна. Надеюсь тем не менее, что этакая невидаль, какая между нами произошла, не станет знаком того, что мы перешли в один лагерь и стали союзниками.

– А тогда кем же мы стали? – туповато спросил Джулиан, усаживая Люси на кушетку между собой и Сибиллой.

– Понятия не имею. – Сибилла посмотрела на Люси, смущенно уткнувшуюся личиком в плюшевую обивку, потихоньку пододвигаясь к ней и тайком разглядывая широко открытыми глазами. Не выдержав, она протянула к девочке палец и провела им по изгибу пухлой щеки. – Должно быть, леди Люси, ты похожа на мать…

– О да, несомненно, – согласился Гриффин.

С тихим визгом Люси неожиданно рванулась к Сибилле, примостившись на ее колене, и она успела подхватить девочку прежде, чем та свалилась на пол. Она поддержала ребенка под руки и, поскольку Джулиан не предпринимал попыток забрать Люси обратно, посадила малышку себе на колено, немного наклонив в сторону. Она явно не умела обращаться с детьми и не знала, что делать дальше.

– Какое прекрасное зрелище, – произнес Джулиан с наивной улыбкой.

– Можете забрать ее обратно в любой момент, – хмурясь, парировала Сибилла.

– Ни в коем случае. Смотреть на вас обеих доставляет мне огромное удовольствие.

В это время Люси удалось распутать жемчужную нитку на поясе Сибиллы, и она принялась сосредоточенно перебирать пальцами маленькие круглые шарики, издавая при этом воркующий звук, обозначающий крайнюю степень изумления.

– Тебе понравились камешки? – спросила Сибилла, ощущая непривычную радость от общения с этим юным созданием.

– Ба-ба-ба-ба, – последовал ответ, и Джулиан не смог удержаться от смеха.

– Боюсь, что от матери она унаследовала не только внешность.

Сибилла не могла сдержать легкой, слегка ошеломленной улыбки, увидев, что следующим объектом внимания девочки стал браслет. Она внезапно прижала ребенка к груди обеими руками, одновременно стягивая жемчужный браслет с запястья. Сделав петлю, Сибилла сложила браслет так, что теперь он состоял из двух нитей, и осторожно продела пухлую левую руку Люси в образовавшееся украшение.

– Вот так, – удовлетворенно произнесла она, – теперь это твое.

Девочка радостно взвизгнула вновь и принялась разглядывать драгоценность.

– Ба! Ба-ба-ба! – удовлетворенно констатировала Люси.

– Конечно, это очень любезно с вашей стороны, Сибилла, – Гриффин казался очень удивленным, – однако мне кажется, что эта вещица слишком дорога для того, чтобы служить ребенку игрушкой.

– В свое время это принадлежало моей матери, – ответила Сибилла, продолжая внимательно наблюдать за каждым движением Люси, вовсю занятой браслетом. – Похоже, Люси в восхищении от него, я же, признаться, отнюдь нет. Причем это случилось внезапно. – Она перевела взгляд на Гриффина. – Вы сделали мне подарок, а мне нечем вам ответить. Так что Люси придется принять этот жемчуг, хотите вы этого или нет.

– Благодарю вас, – пробормотал Гриффин. Его янтарные глаза внезапно полыхнули огнем так, что Сибилла никогда не смогла бы красноречиво описать эту вспышку. – Сибилла… А… А что, если мы поженимся?

– Поженимся? – повторила Сибилла, поперхнувшись. Она произнесла «поженимся» так, будто слышала это слово впервые в жизни. – Друг на друге, вы хотите сказать?

– А разве существует какой-то иной вариант? – рассмеялся Джулиан. – Быть может, нам удастся убедить Эдуарда, что…

– …Что, выйдя замуж за того, кто обладает титулом, я сохраню за собой право на Фолстоу? Думаю, это маловероятно.

– Но и не так уж невозможно, – заметил Джулиан мягко, но настойчиво.

– Со своей стороны я весьма сомневаюсь, что король позволит мне выйти замуж за кого-нибудь из придворной знати, узнав все то, что вы ему доложите. А даже если и согласится, то вероятность сохранения за мной права на Фолстоу мизерна. Вы не согласны со мной? Вы возьмете меня из собственного дома и будете содержать на то, на что живете в Лондоне? Чтобы я проводила время, путешествуя по тряпичным лавкам и ярмаркам?

Гриффин молча смотрел на Сибиллу достаточно долго.

– А для вас это кажется слишком тяжелой жизнью?

– В отличие от тюрьмы или смерти? – уточнила Сибилла. – Полагаю, что нет. Хотя кто знает. Мне кажется, мы совершенно не подходим друг другу.

Она полагала, что Джулиан должен обидеться на подобное замечание, но он лишь рассмеялся в ответ:

– Послушайте, времена, когда вам все было по плечу, закончились, признаете ли вы это сами или нет – не важно. Вы прекрасно понимаете, что вам нужен опекун, заботящийся о вас.

– Вот уж благодарю, я сама о себе прекрасно позабочусь, – не очень уверенно ответила Сибилла, переводя взгляд на Люси. Она заметила, что ее колено самопроизвольно начало подпрыгивать, покачивая девочку.

– Не думаю, что у вас это получится, – ответил Джулиан. – Раньше – да, теперь – вряд ли. А если и сможете, то совсем не так, как это могу сделать я.

Последние слова он произнес столь уверенно и столь же участливо одновременно, что у Сибиллы перехватило дыхание, и она вдруг ощутила себя в совершенно глупом положении. Когда Джулиан соскользнул с кушетки и очутился напротив, чуть приобняв за бедра так, что руки образовали уютный уголок между ней и дочерью, пристроившейся на колене, Сибилла почувствовала, что ее руки покрываются гусиной кожей.

– Приходи ко мне ночью снова, и я смогу убедить тебя в своей искренности, – наконец произнес Гриффин.

В голове Сибиллы пронзительно зазвенели предупреждающие колокольчики.

– Боюсь, это невозможно. Или вы меня не услышали? Мне совершенно не нужны близкие отношения с кем-либо. Это во-первых. А во-вторых, пожалуйста, возьмите у меня ребенка. – Гриффин не пошевелился, и Сибилла неохотно посмотрела в его лицо. Там не было и тени иронии, одно лишь внимание. – Кстати, не пытайтесь меня преследовать, предупреждаю, я ядовита, как змея!

Он лишь покачал головой в ответ, придвигая свое лицо ближе.

– Не думаю, что вы правы, – прошептал он в ответ и неожиданно мягко приник к ее губам.

– Ба! – восхищенно отозвалась Люси и звучно хлопнула отца по щеке.

Не в силах справиться со смехом, Сибилла обратилась к девочке:

– Ты абсолютно права, леди Люси! Я согласна, что поведение твоего отца безобразно!

– Прошу прощения у миледи и милорда, – раздался голос со стороны приоткрытой двери, в которой неожиданно замаячила Маррин. Лицо няньки, совершенно больное, с черными кругами вокруг глаз, выглядело ужасающе. – Я не хотела прерывать вашей беседы, но лорд Гриффин велел доложить, если мне станет совсем уж худо…

Джулиан немедленно вскочил с кушетки:

– Маррин, ты можешь говорить яснее?

Дико расширив глаза, женщина с трудом дошла до середины террасы.

– Я думаю, что болезнь дошла и до меня, милорд, – еле прохрипела нянька. – Я уже запаковала вещи, чтобы убраться отсюда в Лондон…