Текст книги "История России"

§ 2. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ

Хозяйственная реформа 1965 г. Руководители советской экономики во главе с А. Н. Косыгиным пытались повысить гибкость и эффективность хозяйствования. Пленум ЦК КПСС 27–29 сентября 1965 г. отменил хрущевскую реформу управления, восстановив полновластные министерства. При этом руководители предприятий получили широкую самостоятельность, вводился хозрасчет (зависимость доходов от затрат и прибыли). Предприятия должны были строить отношения с центром на основе показателя прибыли.

Первоначально реформа придала импульс экономическому развитию. В восьмой пятилетке рост производительности труда достиг 6,8 %, но затем стал снижаться от пятилетки к пятилетке – 4,4 % в девятой пятилетке и 3,8 % в десятой. Реформа зашла в тупик. В реальности отечественный рынок работал по иным законам, нежели западный, и попытка ввести в него элементы классических рыночных отношений давала не те результаты, которые ожидались. Советские предприятия не принадлежали ни директорам, ни трудовым коллективам. Государство так и не предоставило им настоящую самостоятельность, продолжая принимать обязательные планы, в том числе и по прибыли. Ресурсы для государственных предприятий были почти даровыми, директора не заботились об их экономии, а старались получить как можно больше сырья и оборудования. Ресурсы распределялись государственными комитетами, министерствами и другими ведомствами. Поэтому успех предприятия часто зависел от способности директора договориться со столичным чиновником. Это открывало широкие возможности для коррупции. Многие советские предприятия были построены как монополисты – тот или иной вид продукции производило всего несколько предприятий во всей стране. В результате предприятия могли устанавливать любые цены, а жители вынуждены были покупать эту продукцию, потому что в данный регион ее не поставлял никто другой. Таким образом, государство директивно назначало цены, чтобы не вызвать всеобщего и быстрого подорожания, которое могло привести к социальным волнениям. Государственные предприятия не могли разориться, так как в случае неудачи на рынке они получали дотации. Это позволяло избежать заметной безработицы в СССР, но практически лишало работников и директоров заинтересованности в хозрасчете. Те руководители предприятий, которые пытались действовать как капиталисты, нарушая многочисленные государственные инструкции, арестовывались и осуждались за экономические преступления.

Несмотря на то что хозрасчет формально сохранялся, главными оставались привычные плановые показатели по объемам производимой продукции, почти независимые от ее качества. Низкое качество советских товаров вызывало недовольство населения, но большинство было готово мириться с этим, потому что лишь недавно вышло из бедности. Советская экономика оставалась неэффективной, но обеспечивала социальную стабильность, неизменность условий жизни. Наступил период, который позднее получил название застоя.

Наука и техника в середине 1960-х – первой половине 1980-х гг. Руководство СССР реально оценивало техническое состояние промышленности, осознавало значимость науки и техники, поэтому постоянно принимались разного рода организационные меры по их развитию. На рубеже 70–80-х гг. были утверждены 160 комплексных программ НТП.

Одним из путей повышения технического уровня выпускаемой продукции стало создание новой категории предприятий – научно-производственных объединений. Первое НПО в СССР было образовано в 1968 г. (занималось криогенным машиностроением).

Широкую поддержку получили научно-технические общества. В 1970-е гг. в них насчитывалось около 4,5 млн человек, в 1973 г. – уже около 6 млн человек. На многих предприятиях первичным организациям НТО были переданы функции заводских производственно-технических советов. В областях, краях и республиках были созданы отраслевые и межотраслевые советы НТО. В масштабах страны работу этих обществ координировал Всесоюзный совет научно-технических обществ. Предложения НТО учитывались в государственных планах развития основных отраслей науки и техники. Для углубления знаний и повышения квалификации рабочих, инженеров и техников научно-технические общества проводили семинары, создавали заводские и межзаводские школы передового опыта, общественные университеты технического прогресса, институты новаторов производства.

Большое внимание уделялось высшему техническому образованию. За 30 лет (1950–1980 гг.) численность инженеров выросла более чем в 12 раз (так, количество врачей увеличилось за то же время в 3,7, а учителей – в 1,6 раза). Однако советские инженеры и техники готовились в соответствии с традиционными научными направлениями. Например, вплоть до середины 1980-х гг. больше всего инженеров готовилось по специальностям «машиностроение» и «приборостроение». Лишь в 1985 г. на первое место вышли специальности «электронная техника» и «радиотехника и связь». В США с 1965 по 1985 г. число подготовленных специалистов по ЭВМ (американская статистика выделяла этот показатель отдельной строкой как наиболее важный) увеличилось в 10 раз, а в СССР – лишь в 2,5 раза.

Возникшая в США в 1920-е гг. система Ф. У. Тейлора уже не соответствовала периоду научно-технической революции, и в 1960–1980-е гг. на Западе ей на смену пришла японская система тойотизм. Она строилась на иных принципах управления, прежде всего на использовании многофункциональных машин, позволяющих быстро перенастроить оборудование; производстве небольших неоднородных партий изделий; сознательном отношении рабочих к производственному процессу. Изменение экономической системы стало одной из главных предпосылок возникновения нового постиндустриального общества.

Все происходившие на Западе процессы тщательно и своевременно отслеживались. Однако экономические принципы третьей научно-технической революции не соответствовали самим основам советской системы, и для партийно-государственного руководства эти изменения были неприемлемы. О радикальных экономических реформах никто и никогда не говорил. Таким образом, научно-технический прогресс отторгался политически.

Верх брала практика эволюционного развития экономики, в ходе которого технологическое обновление происходило само собой. В условиях роста цен на нефть и газ в начале 1960-х гг. технологические проблемы вполне можно было решить за счет импортной техники.

Повысить технический уровень советских предприятий удавалось только в военной сфере. На военные научные разработки уходило от 50 до 75 % государственных ассигнований на науку, до трех четвертых всех научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) производились в сфере ВПК. При этом СССР начал отставать даже в военной сфере. В 1982 г. американское Министерство обороны пришло к выводу, что США превосходит СССР по технологическому уровню вооруженных сил. По оценке Пентагона, США имели превосходство по 15 компонентам (в том числе по баллистическим ракетам подводного базирования, истребителям, высокоточному оружию, средствам коммуникации, системам раннего оповещения). По 11 компонентам США и СССР были равны: по межконтинентальным баллистическим ракетам, боевым машинам пехоты, крылатым ракетам и др. СССР превосходил США по семи показателям: по ракетам «земля – воздух», противоракетной обороне, антиспутниковым системам, химическому оружию и др.

Постепенно ВПК начал превращаться в тормоз развития экономики. Он забирал огромные материальные ресурсы и лучшие кадры. Например, если в США в середине 1980-х гг. в оборонных отраслях было занято 3,1 млн человек (без учета военных научно-исследовательских центров), то в советском ВПК работало свыше 12 млн человек, а с учетом работников НИИ и КБ – более 14 млн. При уровне военных расходов, близком к США, советский валовой национальный продукт уступал американскому в 6,2–6,3 раза. Это не позволяло правительству СССР решать одновременно две задачи: укрепления обороноспособности и повышения уровня жизни.

§ 3. ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО

Период правления Л. И. Брежнева получил впоследствии наименование застоя, так как характеризовался отсутствием видимых социально-политических перемен после 1965 г. Это был один из самых стабильных периодов в истории страны.

В центре политической системы СССР по-прежнему находилась КПСС. Задачи партии значительно изменились по сравнению с первой половиной XX в. Теперь партийные структуры должны были не мобилизовывать массы на революционные изменения общества, а поддерживать равновесие, разрешать конфликты между социальными слоями и группами, местническими и ведомственными интересами.

Руководящая роль партии была закреплена в статье 6 Конституции СССР, принятой 7 октября 1977 г. Это была Конституция развитого социализма, то есть устойчивого общества государственного социализма. Указание на развитость означало отказ от ускоренного движения к коммунизму, за которое выступал Хрущев. Позиция Брежнева и идеолога партии Суслова была более реалистична. Советские люди теперь заботились прежде всего о своих частных интересах и все меньше интересовались официальными заявлениями и лозунгами.

Реальная власть была сосредоточена в руках высшего партийного руководства – Политбюро ЦК КПСС. Но важнейшие решения при Брежневе принимал еще более узкий круг самых авторитетных членов Политбюро. В него, помимо самого Брежнева, входили председатель Совета министров А. Н. Косыгин, министр обороны (с апреля 1976 г.) Д. Ф. Устинов, министр иностранных дел А. А. Громыко, председатель КГБ Ю. В. Андропов, заведующий общим отделом ЦК (фактически канцелярия Брежнева) К. У. Черненко и др. При Брежневе вновь выросла роль КГБ, особенно после того, как в 1969 г. офицер Ильин, враждебно относящийся к существующему режиму, совершил покушение на жизнь Брежнева.

Брежнев символизировал стабильность бюрократической системы. Партийное чиновничество развернуло кампанию культа личности Брежнева. Прославление руководителя, который с 1974 г. заметно терял трудоспособность из-за возраста и болезней, вызывало насмешки населения. Однако большинство людей не испытывали враждебности к Брежневу. Благодаря стабильной работе советских предприятий и поступлениям от экспорта энергоносителей удалось добиться уровня жизни, которого наша страна прежде не знала.

Несмотря на трудности, связанные с мелочным бюрократическим контролем, вследствие устойчивого финансирования в 1970-е гг. в СССР успешно развивались наука и культура.

В 133 тыс. клубных учреждений за 1970 г. было прочитано 5273 тыс. лекций и докладов (присутствовало свыше 477 млн человек), дано 2334 тыс. спектаклей и концертов силами художественной самодеятельности (присутствовало 417,4 млн человек). Работали 440 тыс. кружков (6951 тыс. участников). Насчитывалось около 16 тыс. народных университетов с 3218 тыс. слушателей. В 1971 г. работало 128,6 тыс. массовых библиотек (с общим фондом 1366,1 млн экземпляров книг и журналов), 553 профессиональных театра (свыше 114 млн посещений), 1173 музея (свыше 110 млн посещений), 157,1 тыс. киноустановок (4656 млн посещений киносеансов).

В 1973 г. было около 7 тыс. начальных музыкальных школ, 242 музыкальных училища, 36 средних специальных музыкальных школ, 30 музыкальных вузов. В начальных музыкальных школах обучалось свыше 1 млн учащихся, в училищах – более 105 тыс., в средних специальных музыкальных школах – около 14 тыс., в вузах (на факультетах) – 22,3 тыс. Кроме того, подготовку преподавателей музыки и пения для общеобразовательных школ осуществляли 46 педагогических институтов и 92 педагогических училища. Музыкальные учебные заведения функционировали не только в крупных, но и в небольших городах. Помимо этого, в стране работали детские филармонии, хоровые студии, народные университеты, а также различные музыкальные коллективы художественной самодеятельности при внешкольных и клубных учреждениях.

В области классической симфонической музыки в эти десятилетия существовал ряд направлений. Наиболее широкие возможности для творчества имелись у композиторов официальной композиторской школы во главе с Т. Н. Хренниковым. Советские композиторы проявляли интерес и к истокам национальной традиции (к народной песне, церковной музыке), и к современным западным достижениям. Классическая музыкальная культура получила развитие в произведениях Г. В. Свиридова. Большой резонанс получили музыкальные эксперименты А. Г. Шнитке и др. В 1981 г. была поставлена советская рок-опера «Юнона и Авось» (режиссер М. А. Захаров, музыка А. Л. Рыбникова, стихи А. А. Вознесенского). Рок-культура получила воплощение также в творчестве ВИА – вокально-инструментальных ансамблей («Самоцветы», «Песняры», «Машина времени» и др.).

Между тем в середине 1960-х гг. политика власти в области культуры стала более жесткой. Вновь возросло влияние цензуры, ряд уже снятых фильмов не были выпущены на экран, зритель не увидел некоторых театральных спектаклей, художественных выставок, не услышал новых музыкальных произведений. Было ограничено знакомство советской публики с образцами художественной культуры стран Запада.

Тема преступлений сталинизма считалась исчерпанной, так как партия якобы преодолела последствия культа личности. И. В. Сталин стал вновь появляться в книгах и фильмах о войне в образе мудрого полководца.

В 1970 г. под административным нажимом уходит с поста главного редактора журнала «Новый мир» А. Т. Твардовский. Власть лишала творческих возможностей и фактически принуждала к эмиграции не только идеологических оппонентов в лице главного режиссера Театра на Таганке Ю. П. Любимова, скульптора Э. И. Неизвестного, художников М. М. Шемякина и О. Н. Целкова, поэта А. А. Галича, писателя В. П. Некрасова, но и аполитичного И. А. Бродского за его «эстетическую независимость», непохожесть его произведений на шаблоны и каноны советского искусства.

Стремление к свободе творчества в условиях цензурных ограничений толкало даже известных и признанных писателей в оппозицию по отношению к власти. Так, В. П. Аксенов, А. Г. Битов, Ф. А. Искандер, В. В. Ерофеев и другие авторы выпустили в 1978 г. и опубликовали за границей самиздатовский литературно-художественный альманах «Метрополь», после чего последовали исключения из Союза писателей и запрет на публикацию в официальной печати.

А. И. Солженицын больше не издавался. Публикация произведений за границей привела к его исключению в 1969 г. из Союза писателей, а присуждение ему в 1970 г. Нобелевской премии только ухудшило отношения писателя с властями.

В сентябре 1974 г. в Москве была разгромлена выставка 24 художников-авангардистов («бульдозерная выставка»). Хотя уже в конце сентября власти разрешили провести другую выставку с участием тех же художников, сентябрьский скандал вызвал большой общественный резонанс.

В то же время советская творческая интеллигенция позволяла себе скрытую полемику с официальной идеологической линией. Так, фильмы Ю. П. Германа «Мой друг Иван Лапшин» и С. С. Говорухина «Место встречи изменить нельзя» поднимали проблему правового произвола при Сталине.

В 1960–1970-е гг. советский кинематограф испытал наивысший взлет в своей истории. Появились новые героические комедии: «Белое солнце пустыни» (режиссер В. Я. Мотыль, 1969), «Гори, гори, моя звезда» (режиссер А. Н. Митта, 1969), «Бумбараш» (режиссеры Н. Г. Рашеев, А. А. Народицкий, 1971). Создается множество фильмов о Великой Отечественной войне, среди которых грандиозная эпопея «Освобождение» (режиссер Ю. Н. Озеров, 1968–1971); фильмы о разведчиках в жанре боевика («Щит и меч», режиссер В. П. Басов, 1967–1968) и в жанре интеллектуально-психологического детектива («Семнадцать мгновений весны», режиссер Т. М. Лиознова, 1973); фильмы о подвигах, не оказавших решающего влияния на ход сражений, но не менее важных для победы: «А зори здесь тихие…» (режиссер С. И. Ростоцкий, 1972), «Восхождение» (режиссер Л. Е. Шепитько, 1976)и др.

Улучшение жизни в целом позволяло творческой интеллигенции показывать жизнь советского человека реалистично. Здесь выделяются «Ирония судьбы, или С легким паром!» (1975), «Служебный роман» (1978) и другие талантливые киноленты Э. А. Рязанова. Его сатирическая комедия «Гараж» (1979) предлагает модель конфликта в советском обществе, во многом предвосхищая проблемы уже следующего исторического периода. Большую популярность приобретают и фильмы-притчи М. А. Захарова «Обыкновенное чудо», «Тот самый Мюнхгаузен» и др.

Развивалась и неофициальная культура. Широкое распространение получили магнитофонные записи авторской песни. Стихи этих песен не подвергались цензуре и потому были более критическими. Однако наиболее любимые слушателями барды, такие как В. Высоцкий и Б. Окуджава, выделялись не столько радикализмом, сколько глубиной содержания и мастерской формой стихов. Массовым стало движение клубов самодеятельной песни, проводившее слеты. В 1969–1980 гг. ежегодно проводился общесоюзный Грушинский фестиваль. В это же время развивается рок-движение, большую известность приобретают группы «Машина времени» и «Аквариум». Власти то препятствовали выступлениям рок-музыкантов, то решали, что они способствуют налаживанию отношений с молодежью, и тогда рок-музыкантам предоставлялись государственные залы для выступлений. В 1980 г. прошел крупный рок-фестиваль в Тбилиси.

Несмотря на аполитичность большинства населения, в стране существовал широкий слой людей, отстаивавших различные идейные позиции. Многие представители интеллигенции продолжали обсуждать наиболее острые проблемы истории и современности. Люди собирались на кухнях и в курилках предприятий и учреждений, где шли горячие споры. Здесь рождалось неформальное общественное мнение. Относительно свободное обсуждение гуманитарных проблем шло также в научных учреждениях и институтских аудиториях.

Помимо строго официальной точки зрения, которую в этих спорах отстаивали убежденные коммунисты, можно выделить еще две основные позиции: почвенничество и либерализм. К почвенникам принадлежали писатели-«деревенщики», такие как В. Г. Распутин, В. А. Солоухин и др. Почвенники утверждали, что необходимо укреплять русские национальные традиции в жизни советского общества, отказаться от атеизма и разрыва с дореволюционным прошлым. Почвенники критиковали бездушное техническое развитие, которое наносит ущерб природе, бескультурье бюрократии. В то же время часть почвенников идеализировала дореволюционную жизнь России, искала причины социальных бед в «заговоре евреев». Главными ценностями почвенников были национальная культура и национальное единство.

Либералы, в числе которых были и диссиденты, и влиятельные партийные чиновники, полагали, что необходимы реформы, способные сделать жизнь в СССР более свободной и демократической. Однако свободу и демократию либералы понимали по-разному. Для одних это означало копирование общественного строя стран Запада с многопартийностью и свободным рынком, для других – сохранение социализма, но возвращение к его демократическим принципам, от которых отказались большевики.

Споры почвенников и либералов оказывали воздействие на партийную элиту. Среди влиятельных партийных чиновников были сторонники как первого, так и второго течения. Во многом эти споры предвосхитили реформы 1980–1990-х гг.

Массовый характер приняли движения дружин охраны природы, объединения педагогов-коммунаров и новаторов, клубов самодеятельной песни. Неформальные движения периода застоя вели диалог с властью, но сохраняли высокую степень автономии, действовали по собственной инициативе.

Постепенно наиболее радикальная часть критически настроенной интеллигенции пришла к выводу о необходимости ненасильственного сопротивления произволу коммунистической бюрократии. В результате возникло движение диссидентов (инакомыслящих). Первоначально диссиденты выступали за постеленную демократизацию и соблюдение властью ее собственных законов. Диссиденты не стремились к захвату власти, а отстаивали свободу личности от произвола руководства. Они были готовы давать лидерам КПСС советы. В 1968 г. академик А. Д. Сахаров написал работу «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», в которой призвал к конвергенции (синтезу, смешению, сближению) лучших черт капитализма и социализма: рыночной экономики и социальных гарантий. Сахаров настаивал на строгом соблюдении правовых норм, провозглашенных в советской Конституции. Однако эти советы были отвергнуты, брежневская бюрократия не собиралась ограничивать свою власть даже формальными нормами. Поэтому, когда в День Конституции 5 декабря 1965 г. диссиденты вышли на демонстрацию под лозунгом «Уважайте советскую Конституцию!», они были арестованы и осуждены за клевету на советский строй, где якобы законы властями и так всегда исполняются.

В 1968 г. группа диссидентов вышла на Красную площадь с лозунгами, осуждающими ввод советских войск в Чехословакию. Диссиденты были немедленно схвачены. Однако движение ширилось, в нем участвовали не только интеллигенты, но и рабочие. Вместе с тем взгляды оппозиции не могли значительно распространиться, так как они не были непосредственно связаны с социальными нуждами трудящихся. У диссидентов не имелось возможностей для широкой агитации, они печатали свои статьи в самиздатовских машинописных журналах тиражами в несколько сотен экземпляров.

Наибольшую известность приобрела «Хроника текущих событий», начавшая выходить 30 апреля 1968 г. Появились самодельные журналы «Вече», «Поиски», «Варианты», «Поединок» и др. Репрессии против диссидентов не были столь суровыми, как при Сталине и даже Хрущеве, что позволяло движению существовать, несмотря на аресты. Официально считалось, что политических заключенных в СССР нет, так как весь народ «поддерживает политику КПСС». Клевета на советский строй считалась уголовным преступлением. Некоторых диссидентов объявляли психически больными и отправляли в психиатрические больницы.

В этих условиях часть диссидентов видела союзников в странах Запада, демократизм которых некоторые инакомыслящие преувеличивали. Большинство диссидентов считали, что советское общество должно принять основные принципы, декларируемые в западных обществах, – рыночную экономику, верховенство закона над произволом бюрократии и многопартийную демократию. Западные средства массовой информации распространяли диссидентские материалы о нарушениях прав человека в СССР. В странах Запада радушно принимали известных советских диссидентов. 13 февраля 1974 г. из Советского Союза за антисоветскую агитацию был выслан известный писатель А. И. Солженицын, автор книги о системе советских лагерей «Архипелаг ГУЛАГ». 18 декабря 1976 г. диссидента В. К. Буковского обменяли на чилийского коммуниста Л. Корвалана.

В диссидентском движении участвовало несколько тысяч человек, и под влиянием официальной пропаганды большинство советских людей считали их предателями, клеветниками и сумасшедшими. Вместе с тем именно благодаря усилиям инакомыслящих в СССР была создана постоянно действующая оппозиция, которая открыто критиковала политику КПСС.

В 1970-е гг. деятельность оппозиции заметно расширилась. В период разрядки СССР был заинтересован иметь образ страны, соблюдающей права человека. Однако, когда диссиденты слишком активно сотрудничали с западными журналистами и дипломатами, их удавалось обвинить в шпионаже, как это случилось с Н. Щаранским.

Иногда диссидентов вынуждали уехать за рубеж. В эмиграции оказались видные писатели и деятели культуры, не согласные с официальной идеологией (А. А. Галич, А. А. Тарковский, Ю. П. Любимов, В. Н. Войнович и др.). Они продолжали бороться с режимом и из-за рубежа, выступая в программах радио, вещавшего на СССР.

Лидеры стран Запада оказывали содействие диссидентам и использовали их материалы в дискуссии с советскими представителями. Поддержка Запада в этот период предохраняла диссидентское движение от разгрома.

В связи с подписанием странами Европы, США и Канадой Хельсинкского соглашения 1975 г., которое предусматривало соблюдение прав человека, диссиденты организовали хельсинкские группы, следившие за их соблюдением властями СССР, что создавало проблемы для советской дипломатии. После некоторых колебаний руководители КПСС решили уничтожить эти группы. В феврале 1977 г. начались аресты их активистов. Был арестован даже академик Армянской АН Ю. Ф. Орлов.

В условиях обострения холодной войны КГБ начал готовить разгром диссидентского движения. Возможность для этого появилась по мере ухудшения советско-американских отношений и прекращения разрядки. 22 января 1980 г. академик Сахаров был без суда выслан из Москвы в Горький, где фактически находился под домашним арестом. Начались массовые аресты диссидентов. К 1984 г. все открыто действовавшие диссиденты были взяты под стражу или прекратили оппозиционную деятельность.