Текст книги "Коричневый меч"

Упс… Либо это совпадение, либо я чего-то не понимаю. Если просто совпало – то пустяки, но если они имеют в виду Мать Драконов… Тогда вообще полный привет и ничего не ясно.

– Расскажите мне про вашу маму, какая она? – мне действительно было интересно узнать про их маму.

– Она добрая, красивая, – стала загибать коготочки малышка Ла’Рей, – умная, добрая. Ой, то, что она добрая, я уже говорила.

– Она Мать Драконов, – гордо заявил мне зелененький дракончик, – она самая главная!

Ничего не понимаю, хоть режь. Феликс говорил, что Аркмен их заколдовал, а они вот – стоят все пятеро вокруг меня самые что ни на есть живые.

– Мама что-то долго не приходит, – всхлипнула Ла’Рей. – Обещала после обеда поиграть со мной в куклы, а сама все не идет и не идет…

Остальные дракончики тоже тяжко вздохнули. Фиолетовая Ни’Ра отвернула мордашку в сторону и резким движением смахнула слезинку, надеясь, что это останется незамеченным. При упоминании о маме, мальчики стали серьезными и перестали улыбаться. Я неожиданно всем своим существом почувствовала их печаль и тоску. Мне и самой захотелось заплакать вместе с драконочкой.

– Почему мама не приходит? – склонив голову набок, спросила малышка Ла’Рей.

– Не знаю… – растерянно ответила я.

Тоска и чувство одиночества, почти забытые мной с того самого дня, когда я перестала ждать свою маму, когда поняла, что это безнадежно, что она никогда не придет, вновь резанули по душе с удвоенной силой. В ту самую секунду мне показалось, что моя душа слилась с душами пяти маленьких дракончиков. Их чувства стали моими. Я знала, как долго мы ждем нашу маму, как скучаем по ней и мечтаем вновь увидеть, обнять и прижаться к ней.

– Время так медленно движется, – философски подметил молчавший до этого черный дракончик. – Так медленно…

– Мы приготовили маме сюрприз, – настроение малышки вдруг резко изменилось, и она с энтузиазмом стал рассказывать, как все вместе они сочиняли для Ши’А песню.

– Это Кор предложил, – поддержал сестру черненький Уэн’Ши. – Хорошая идея. Мама прилетит, а мы ей песню споем.

– Каждый день репетируем, – вставил свои пять копеек Ла’Рей.

– Спойте ее мне, пожалуйста, – тоска все еще сжимала сердце, и мне показалось, что песня поможет избавиться от этого чувства.

Дракончики переглянулись, сгрудились в кучу и стали держать совет. Я с нетерпением ждала – споют или нет. Внутреннее чутье подсказывало, что это важно для меня.

– Хорошо, – кивнул Кор, – слушай.

Девочки встали в пяти шагах от меня, держась за лапки, а мальчики позади них, плечом к плечу. Вы когда-нибудь слышали пение драконов? Я до этой минуты нет. Они пели о своей маме, о душевной доброте, которую она дарит им каждый день. О том, что она самая-самая на свете, и они ее любят, любят всем сердцем. В своей песне малыши звали ее, просили больше не покидать их надолго, потому что без мамы им страшно и одиноко.

Когда они закончили петь, я не могла произнести ни слова, слезы текли по лицу и капали с подбородка на каменистую землю.

– Если вдруг увидишь нашу маму, скажи ей, пусть быстрее возвращается, ладно? – попросил Кор.

Кивнув в знак согласия, я закрыла ладонями глаза, чтобы остановить слезы. Когда же вновь открыла глаза, то рядом со мной никого не было. Я еще раз потерла глаза, словно старалась убедиться, что дракончики исчезли.

Кибитка подпрыгнула на небольшом камушке, и я чуть не выпустила поводья из рук. Так это был сон? Всего-навсего сон? Жаль… И тут меня словно током пробило – Феликс!

«Я так и знал! Я так и знал! – вопил Меч. – Ты нарочно это сделала, чтобы уснуть на боевом посту!»

«Прости, я не хотела».

«Тебя надо лишить водительских прав пожизненно! Виданное ли дело – уснуть за поводьями!» – кажется, Феликс начал издеваться надо мной.

Но в задницу Меч пойти не успел. Рядом с моим левым виском чиркнула короткая стрела и вонзилась в край кибитки.

«Что за чёрт! – возмутилась я. – Какого хрена?»

«Арбалетчик с левой стороны! – крикнул Меч. – Ставь защитный экран сейчас же!»

Сработало молниеносно – благо это у меня теперь на уровне рефлекса. Второй арбалетный болт, ударившись о невидимую стену, отлетел на обочину. Может быть, кто-то другой на моем месте и прибавил бы газу, да так, чтоб гнедые понеслись как укушенные, но не я. Натянув поводья и окружив кибитку двойным защитным щитом, я стала озираться по сторонам в поисках наглой сволочи, не испугавшейся выпустить в меня целых две стрелы.

«Опять… – простонал Феликс. – Опять эта девчонка ищет себе приключений на седалище…»

«А я гляжу, ты соскучился по путешествию в это самое место? Отстань со своими нравоучениями. Лучше подскажи – откуда стреляют?»

«Господи! Ну где найти такого человека, который бы научил эту девицу приличным манерам? – взмолился Феликс. – Я скоро с ума сойду от твоей галантности, Найяр».

«Заткнись! Нашел место и время, – я разозлилась. – Нас хотят перестрелять, как кроликов, а ты тут политес разводишь».

«Слово сама вспомнила или подсказал кто?» – не унимался Меч.

У-у-у… гад! Третья стрела не заставила себя долго ждать, и если бы не экран, она угодила бы мне прямо в лоб. Похоже, Меч не очень-то и переживал, что в меня стреляют. Его больше волновало мое, как он говорит, – неженственное поведение. Да пошел он все туда же! Тоже мне – нашел королеву Марго. Но на ругань времени не осталось – сразу два болта ударились о невидимую преграду.

* * *

Никогда раньше в голове так не шумело. Казалось, что уши забиты до отказа ватой, из-за чего внешние звуки глохли, а вот шум в голове усиливался во сто крат. Вашек попытался открыть глаза, но из этой затеи ничего не вышло, зато стало больно.

«Значит, жив еще, – подумал мальчишка и вспомнил дедовы слова. – Раз болит, значит живой».

Приглушенные звуки возни рядом с головой встревожили парнишку – что еще этот жирный гад придумал? Холодок пробежал по спине, сердце учащенно застучало в груди, в висках.

«Бу-бу-бу бу! Бу-бу…» – услышал Вашек.

«Заклинание, что ли, читает? – промелькнула мысль в гудящей голове парнишки. – Скорее всего. Эх, деда жалко… не дай Владыка, помрет от горя. Если, конечно, вообще узнает, что я погиб».

Струйка холодной воды ласково пробежала по лицу Вашека. Невольно парнишка разомкнул опухшие губы и стал жадно ловить живительную влагу.

– Вот так, не торопись, хорошо… – приговаривал чей-то голос почти над самым ухом.

Теплые руки умыли лицо Вашека, и он наконец-то смог открыть глаза. Хотя открыть – это громко сказано, те две щелочки, через которые он смотрел на мир, трудно было назвать «широко открытыми глазами». Но даже этого хватило, чтобы понять: власть сменилась. Толстяк лежал связанный в нескольких метрах от Вашека, и с обезумевшим взглядом смотрел на того, кто приводил парнишку в чувство.

«Коричневый Лорд!» – ни с того ни с сего промелькнула мысль в гудящей голове Вашека.

Он сделал над собой усилие и повернулся, стараясь разглядеть своего спасителя. Мужчина, державший на коленях его голову смотрел на инквизитора с ненавистью. Глаза смуглого брюнета пылали, словно два угля, только что вынутых из костра. Заметив, что парнишка смотрит на него, незнакомец переключил свое внимание на Вашека.

– Ты как? Встать сможешь?

– Не знаю, – просипел распухшими губами Вашек.

Постанывая от боли во всем теле, он все же поднялся на ноги. Голова закружилась, и его повело. Хорошо, что незнакомец это заметил и тут же подхватил парнишку под руки:

– Спокойно, спокойно… Не так резво.

Вашек улыбался, не зная, от чего больше испытывает радости – оттого, что жив остался, или оттого, что рядом, как ему казалось, стоял Коричневый Лорд. В представлении юного мага Лорд должен был выглядеть именно так: высоким, сильным, с взглядом, заставляющим трепетать всех вокруг.

– За что он тебя? – поинтересовался незнакомец.

– А вы видели? Да?

– Видел, только далеко находился, не успел самую малость. Промедли я еще несколько минут, и мы бы с тобой не разговаривали сейчас. Этот недоносок уже резать тебя собирался.

Вашека передернуло от этих слов:

– Ка-как резать?

– На дольки, – хмыкнул незнакомец.

Сглотнув слюну, парень дотронулся рукой до шеи, представляя, как инквизитор проводит по ней остро отточенным ножом. Толстяк что-то замычал в ответ на слова чужака и задергался в пыли.

– Заткнулся бы уже, – как-то по-доброму предложил ему незнакомец.

Уловив его «ласковый» взгляд, инквизитор предпочел умолкнуть, понимая, что эта встреча ничем хорошим для него не закончится.

– Но ты так и не ответил мне на вопрос – почему он это сделал?

Сердце парнишки затрепетало. Вот сейчас, сейчас он расскажет Коричневому Лорду, что вытворяют эти самозванцы с истинными последователями заветов. Пусть этот благородный человек узнает правду и пойдет с ним, с Вашеком, прямиком в Дом Веры, к отцу Лазурию. Не обращая внимания на боль в разбитых губах, парень поведал незнакомцу о кровной ненависти между Орденом Скорбного Дня и Адептами Дома Веры, о том, как уже не одну сотню лет идет война не на жизнь, а на смерть.

– Я был настолько увлечен своим делом, – перешел к собственной истории Вашек, – что не проверил место выхода из телепорта и со всего размаху врезался в инквизитора. А для этих убийц нет разницы, кто перед ними – взрослый, старик или ребенок, они убивают всех.

Приглушенное мычание связанного прервало рассказ парнишки. Толстяк пытался возражать, но незнакомец не удостоил его даже взглядом. Желваки так и ходили на его лице, а глаза пылали ненавистью: убивать детей – это же преступление! Драконы никогда себе такого не позволяли, даже в отношении человеческих детенышей! А эти – сами своих же режут!

– Почему ты решил, что он собирался убить тебя именно из-за этого? – глухо поинтересовался брюнет. – На тебе никаких знаков отличия не видно.

– Медальон, – сглотнув, ответил Вашек. – Он решил сорвать с меня медальон, а рядом с ним на цепочке висел оберег. Такой носят только люди из Дома Веры.

Не говоря ни слова, незнакомец подошел к связанному инквизитору, и проверил его карманы. Найдя то, что искал, он протянул открытую ладонь Вашеку.

– Это?

– Ага, – кивнул паренек, неотрывно смотря на цепочку с медальоном и оберегом. – Можно я заберу? Это все, что у меня осталось от отца.

– Конечно, мне чужого не надо.

Цепочка, переливаясь под лучами Цейла, плавно соскользнула в протянутую ладонь Вашека. Любопытство раздирало парнишку, и он, наконец, отважился спросить:

– Я могу узнать, как мне вас называть?

Незнакомец немного помолчал, словно размышлял – говорить настоящее имя или обойтись каким-нибудь эпитетом. Но, взглянув в открытые глаза парнишки, увидав его чистую душу, мужчина произнес свое имя, словно выдохнул:

– Дар.

– Дар? И все?! – Вашеку казалось, что у Коричневого Лорда имя должно звучать как небесный гром, а не шум ветерка.

– Тебе этого мало? – не понимая его удивления, поинтересовался дракон.

– Не-ет… – растягивая слово, произнес Вашек.

Он уже начал сомневаться в своих выводах, но задать вопрос напрямую все же не рискнул. Между тем его спаситель поднял с земли вещмешок, тем самым показывая, что не намерен больше задерживаться. Дар и так потратил достаточно много времени, отступил от графика.

– Уже уходите?

Вашек растерянно смотрел на своего спасителя, мысли лихорадочно крутились в голове в попытке понять, что делать дальше. Внутренний голос подсказывал, что ни в коем случае нельзя расставаться с этим человеком, что под любым предлогом необходимо идти вместе с ним. Пусть это даже и не сам Коричневый Лорд, но чутье мага подсказывало Вашеку, что, так или иначе, Дар приведет его к заветной цели.

– Пора мне. Что с толстяком будешь делать?

– Я? – удивился Вашек, он вообще забыл про своего обидчика, мысли были заняты только поиском предлога напроситься в попутчики к Дару.

– Меня он оскорбил вторым, поэтому право сатиса остается за тобой.

Вашек удивился – надо же, незнакомец помнит древний обычай – право сатиса, право решать судьбу обидчика не тому, кто старше или сильней, а тому, кого первым оскорбили. Даже если это пятилетний ребенок или невинная девушка, неважно – они решают судьбу ответчика. Но в том случае, если они отказываются, то это право переходит к следующему, если таковой имеется. Про этот обычай на всем Арлиле забыли давным-давно, только у Адептов Дома Веры он сохранился по сей день. А вот вне стен Дома никто ни разу не прибегал к этому праву, даже уличные мальчики не имели понятия о нем.

– Я отпускаю его, – выпятив грудь, произнес Вашек. – Я…

– Дурак, – резко остановил его Дар.

От неожиданности, Вашек поперхнулся воздухом и закашлялся. Он-то думал, что поступает благородно, отпустив своего обидчика. Парень рассчитывал на одобрение незнакомца за проявление благородства. А тут такой конфуз…

– П-почему я не могу отпустить инквизитора? – в глазах Вашека читалось недоумение и желание понять, что он сделал не так.

– Врагов нельзя оставлять в живых. Как ты думаешь, он пощадил бы тебя?

Вашек промолчал.

– То-то, – хмыкнул Дар.

– Тогда я отказываюсь от права сатиса, – обиженно проворчал парнишка.

– И правильно, – одобрил его решение Дар. – Право теперь мое.

Не разглагольствуя ни минуты, дракон подошел к толстяку, присел перед ним на корточки и резким движением свернул ему шею. Инквизитор дернулся и обмяк. От неожиданности Вашек вскрикнул – такого поворота событий он никак не ожидал.

– Запомни, парень, – если хочешь подольше прожить, никогда не оставляй в живых врага. Нечего играть в благородство, это уже не модно. Сам посуди – из твоего рассказа я понял, что они никогда и никого не щадят. Так?

У Вашека только и хватило сил, чтобы кивнуть. Дар заметил, в каком состоянии находится парнишка, но решил не заострять на этом внимания. Ничего – переболеет.

– Ну а если так, то почему я или ты должны его жалеть? Не вижу логики.

Не дожидаясь ответа, Дар повернулся и пошел дальше своей дорогой. Он неторопливо уходил все дальше и дальше. А Вашек стоял как вкопанный, потрясенный случившимся. Может потому, что еще никогда в жизни при нем не убивали человека, а может потому, что в тот момент в его сознании что-то изменилось. Образ, который он придумал себе – благородного и великодушного героя, дал трещину. Впрочем, он пока не совсем уверен, что перед ним Коричневый Лорд, но все же… Размышляя, Вашек смотрел, как фигура Дара становится все меньше и меньше. Может, он так и стоял бы столбом, но внутренний голос диким криком вывел парня из оцепенения.

«Беги! Дурень! Так или иначе, но один ты влипнешь еще в какую-нибудь „веселую“ историю. И потом, если не пойдешь с ним, то так и не узнаешь – Коричневый Лорд это или нет!»

И Вашек побежал что было духу. Благо Дар не успел далеко уйти, и через несколько минут мальчишка догнал его.

– Я, я… можно… я бы… – переводя дух, пытался объясниться парнишка. – Можно мне…

– Зачем? – Дар уже понял, о чем хочет попросить его Вашек.

– Я пригожусь. Пусть я еще ученик, но все-таки маг.

Дар изумленно приподнял брови. Вот как? Странно, но присутствие магии он почувствовал только у покойного инквизитора. Вашек довольно хмыкнул, поймав на себе заинтересованный взгляд Дара.

– Амулет, – пояснил он. – Мы не зря носим амулеты, они помогают скрыть наличие магии. Когда толстяк сорвал с меня цепочку, то тут же понял, кто я такой.

– Погоди, – прервал его Дар, – но когда я пришел к тебе на помощь, амулета на тебе не было, но магию я не почувствовал.

– Верно, – согласился Вашек, – этого я и сам понять не могу. Скорее всего, вы были настолько взволнованы, что не обратили на это внимания. А потом я надел амулет.

Пояснение Вашека более-менее походило на правду, поэтому Дар не стал размышлять над этим.

– Давай договоримся об одной детали? – предложил он парнишке.

– О чем именно?

– Говори мне «ты» в дальнейшем. Идет?

Широкая улыбка расплылась на лице Вашека – значит, не прогоняет, значит, согласен, чтобы он пошел вместе с ним дальше.

– Идет, Дар.

– Вот и славно. Что ж, маг в дороге – вещь полезная. Только я не совсем знаю, куда я иду. Тебя это не пугает?

– Нисколечко! – весело выкрикнул парнишка.

Какая разница, куда они идут – главное, что впереди ждут приключения. Уж в чем-чем, а в этом будущий маг не сомневался.

Глава 7

В надушенной комнате, напоминающей парфюмерную лавку, бесилась разъяренная Шимона. Используя выражения и обороты, недостойные уст первой леди, она костерила старика Рифальда на чем свет стоит. Вот ведь что удумал, старый дурень – отправить ее на поиски, словно какую-то ищейку, словно она рядовой инк, а не первая леди Ордена Скорбного Дня. Впрочем, немного успокаивал тот факт, что во всей этой авантюре она не упустила своей выгоды, да и в дальнейшем не собирается ее упускать. Все будет именно так, как задумано. Коричневый Лорд не сможет устоять перед красотой и манерами. Шимона – первая леди, истинная леди! В себе инквизиторша не сомневалась – пока еще ни одному мужчине не удавалось уйти от ее чар.

Собираясь в дорогу, Шимона машинально скидывала на кровать все, что планировала взять с собой: одежду, кошель с деньгами, оружие и прочую мелочь. Брать много тоже не стоит, но и самое необходимое с трудом помещалось в дорожную сумку. Поверх всего легла увесистая косметичка, без которой Шимона просто не мыслила жизни. Вся ее красота, все величие находилось в этой увесистой кожаной сумочке. Первая леди берегла косметичку как зеницу ока, как святыню. Собрав свои пожитки в дорожную сумку, инквизиторша с трудом закрыла ее и, сев на кровать, стала решать, как лучше отправиться в дорогу.

Верховая езда отпадала сразу – не к лицу первой леди Ордена Скорбного Дня глотать дорожную пыль. Да и хлопотное это дело – еще возись потом с лошадью, заботься о ней. Машина тоже не устраивала инквизиторшу – это на трассе хорошо, а в горах толку от нее не будет. Опять-таки вопрос с дозаправкой непременно возникнет. Нет уж, лучше телепортом перемещаться, хотя энергии на это уйдет немало. Но игра стоит свеч.

Закрыв глаза, Шимона принялась сосредоточенно думать, в какую часть света сделать первый скачок. Коричневый Лорд мог объявиться где угодно, с него станется. Мысли лихорадочно перебирали одно государство за другим, прощупывая земли с юга на север и с запада на восток. Но интуиция первой леди молчала, не давая даже намеков на местонахождение Коричневого Лорда. Поняв, что медитируй не медитируй, а толку не будет, Шимона достала из ящика комода карту мира и кристалл на золотой цепочке. Нет ничего лучше проверенного временем способа – поиска амулетом.

Ритмично раскачиваясь, кроваво-красный кристалл потихонечку начал вращаться по кругу, увеличивая амплитуду. Инквизиторша внимательно следила за его оборотами, что-то шепча себе под нос. Золотая цепочка натянулась как струна, и кристалл впился в карту.

– Так, так, – довольно хмыкнула Шимона, – значит приграничье Гастальской империи. Вот куда занесло тебя, мой дорогой. Это очень хорошо, император Иннокентий наш человек, и проблем на территории империи у меня не возникнет.

Шимона потянула на себя дорожную сумку, чтобы убрать ее с кровати и ойкнула. Сумка оказалась тяжелее, чем рассчитывала инквизиторша, но расставаться с какой-либо вещью первая леди не собиралась – и так взяла только самое необходимое.

«Брать или не брать? Вот в чем вопрос…» – задумалась Шимона, доставая из сумки аккуратный сверток с пыточными инструментами.

Развернув ткань, первая леди с нежностью провела ладонью по клещам, паре хирургических ножей, и самой любимой игрушке – «жалу справедливости». Нет, она не в силах расстаться с ними. Кто его знает, а вдруг подвернется удобный случай, и она сможет вволю повеселиться?.. Еще раз заботливо осмотрев инструменты, она завернула их обратно в льняную ткань и убрала в сумку.

На ночь глядя отправляться в дорогу Шимоне не хотелось. Мало ли что там требует старый идиот Рифальд, она сама знает, во сколько и куда идти.

– Утро вечера мудренее, – промурлыкала Шимона и, не раздеваясь, юркнула под мягкое теплое одеяло.

После разговора с Шимоной магистр Рифальд понял, что заснуть в эту ночь не сможет. Впрочем, ему сон почти не требовался, три-четыре часа в сутки вполне достаточно, чтобы восстановить силы. Конечно, Орден теперь будет гудеть как пчелиный улей, обсуждая случившееся в усыпальнице замка Доридор. Загоревшиеся дьявольским пламенем глаза каменной статуи Коричневого Лорда увидели многие. Всем рты не заткнешь, надо срочно придумать для них логичное объяснение, похожее больше на полуправду, чем на откровенную ложь. Легенду о приходе Лорда знают в замке все без исключения, но на то она и легенда, да и подправить ее всегда можно. Пока его личные планы не осуществились, ни к чему обнародовать факт прихода Коричневого Лорда. С мальчишкой надо покончить, и жить себе дальше спокойно. Мысль о возвращении Хозяина засела в голове старика, как гвоздь в заднице, не давая покоя, причиняя острую боль. Магистр в полной мере ощущал свой страх. Он осознавал, что боится, действительно боится потерять власть.

Дрянной девчонке старик тоже не доверял – подставит, кинет, не моргнув глазом. Сам вырастил ее такой, сам воспитал. Еще радовался, дурак, какая она смышленая да изворотливая, что нет в ней ни капли жалости к кому бы то ни было. Но на каждую хитрую инквизиторшу всегда найдется куда более хитрый Рифальд. Первая леди и не подозревает, что цепочка из белого золота с тремя черными жемчужинами, которую она так любит, не просто знак внимания со стороны влюбленного дурака. Прежде чем преподнести этот скромный подарок, магистр наложил на него заклятие присутствия. И теперь, где бы ни находилась Шимона, что бы ни делала, с кем бы ни разговаривала, глава Ордена Скорбного Дня всегда был в курсе. Рифальд давно перестал реагировать на похождения красавицы Шимоны, не принимал близко к сердцу все ее высказывания в свой адрес. Старик твердо знал, что когда-нибудь настанет день, и он собственной рукой отправит нахалку к праотцам. Это обязательно случится, но позже, а пока что она еще нужна.

Сложив ладонь правой руки лодочкой, Рифальд приложил ее ко лбу и, еле шевеля губами, произнес короткое заклинание. Его третий глаз тут же открылся, позволяя магистру увидеть то, что он хотел. А хотел Рифальд еще разок взглянуть на Шимону. До тех пор, пока подаренная им цепочка красуется на лебединой шее инквизиторши, первая леди всегда будет доступна взору его третьего глаза.

Вот и сейчас – плевать она хотела на его распоряжение. Вместо того чтобы кинуться на поиски не теряя ни минуты, первая леди преспокойно завалилась спать. Знакомая до мелочей комната выглядела как обычно: трюмо рядом с окном, кружевные занавески, вытканные вручную лучшими мастерицами империи из тончайших нитей маниокского шелкопряда. Магистр лично давал распоряжение привезти дорогую пряжу из империи Тайнин. Стоит, между прочим, немалых денег. Но чего только не сделаешь, когда влюблен и земля уходит из-под ног?

Приоткрытое окно позволяло легкому ветерку играть с занавесками. Шаловливый сын воздуха запускал по ним волны, слегка подергивая их и вынуждая колебаться от его прикосновения. В опочивальне первой леди царили порядок и музейная чистота. Ни одной лишней вещи ни на стульях, ни на креслах. «Вылизанная чистота» – так называл Рифальд апартаменты инквизиторши.

Широкая кровать из красного дерева, укрытая розовым шелковым покрывалом, занимала почти две трети комнаты. Резной комод был заставлен всевозможными статуэтками животных и гламурными пупсами с голыми попками. На противоположной от кровати стене висело огромное зеркало в деревянной раме, украшенной драгоценными камнями. Мягкие кресла и пуфики завершали композицию. Центром всего великолепия была спящая Шимона, свернувшаяся калачиком и нежно обнимающая подушку. Она спала безмятежно, улыбаясь своему сновидению. Ангел, да и только. Старик Рифальд вздохнул и закрыл третий глаз.

Утро Шимона не любила. Просыпалась она всегда в скверном настроении, и не приведи Владыка кому-нибудь попасться ей на глаза в первые два часа после пробуждения. Слуги до дрожи в коленях боялись утреннего настроения хозяйки, в дурном расположении духа она могла, не моргнув глазом, отправить провинившегося в подвалы Доридора. А оттуда, как известно, не возвращаются.

Вспомнив вчерашний разговор с магистром, Шимона яростно зашипела. Но шипи не шипи, а отправляться придется. Сев перед зеркалом, первая леди потратила целый час на наведение красоты. Машинально позавтракав и не обращая внимания на согнувшихся в учтивом поклоне слуг, Шимона собралась уходить, как вдруг ее взгляд коснулся арбалета, висящего на стене.

Давным-давно, будучи еще совсем юной девочкой, она, как и все ее сверстники, любила слушать баллады бродячих менестрелей. Сладкоголосые певуны на каждом углу распевали задорные песенки про лесное братство, именующее себя «Детьми леса». И конечно же в каждой песенке упоминалось о том, что лучший друг и надежная опора лесного брата – это лук или арбалет. Понятное дело, что мальчишки носились по улицам с самодельными луками и стрелами. А она не имела на это права – закон запрещал. Можно представить, как это выводило из себя юную Шимону. И когда, повзрослев, она вступила в ряды инквизиторов, то воплотила в жизнь детскую мечту. При первом же удобном случае Шимона купила себе самый лучший арбалет с полным колчаном стрел. Надобности в такой покупке не было, но детская память требовала заполучить то, чего так хотелось. Таким образом этот арбалет и оказался на стене ее апартаментов, как немое напоминание о том, что желания иногда сбываются.

Шимона подошла к стене и посмотрела на арбалет. Он, хоть и один из самых легких, но все равно весит около пяти килограммов. Тащить его с собой?

«Возьми, – уговаривал детский голосок. – Ты ведь так мечтала поиграть в отважных стрелков».

«Зачем тебе эта древность? – непонимающе возражала взрослая личность. – Ты маг высшего посвящения, одним только взглядом способна обездвижить любого вооруженного человека. Делать тебе больше нечего, кроме как таскать лишнюю тяжесть?»

«Не слушай ее, возьми, – едва не плакал детский голосок. – Поиграем! Это будет так здорово!»

«Хочется потаскать тяжести? Лучше бы косметики побольше взяла», – взрослая личность задыхалась от возмущения.

«Возьми, возьми, возьми-ми-и-и!» – пищал детский голосок.

Шимона подумала еще немного и протянула руку к арбалету.

* * *

С плато Вангейской гряды открывался великолепный вид. От одного только взгляда на безумно синее небо, могучие пики гор можно было задохнуться от восторга. Будь на месте драконы кто-нибудь другой, возможно он так и сделал бы. Ши’А молча сидела возле камней и бесстрастным взглядом смотрела куда-то перед собой. Тишина. Ни звука, только горный ветер насвистывает свою мелодию. Но нет, Мать Драконов отчетливо слышала песню своих детей. Они пели. Пели для нее. Не одну сотню лет, изо дня в день она слышала эти слова, эту мелодию.

«Мы любим тебя, мамочка. И всегда будем любить…»

Дракона закрыла глаза, и две тяжелые капли упали на голую землю. За что, Владыка? За что ей такое испытание?

Вдруг драконе показалось, что камни замолчали. Песня оборвалась. Ши’А взволнованно посмотрела на своих детей. Ветер продолжал насвистывать среди них, но сами камни хранили молчание. Прислушиваясь, дракона обошла каждый камень – песня не звучала. Сердце матери учащенно забилось в тревоге. Что происходит? Потекли тягостные минуты ожидания. Одиночество и безнадежность ледяными оковами сжали душу Ши’А. Дракона не знала, что ей делать, как поступить. От отчаянья она подняла морду к небу и дико закричала, выплескивая в этом крике всю свою боль.

Когда же эхо закончило ей вторить, Мать Драконов вновь услышала знакомую мелодию. Камни пели. Посидев еще немного с детьми, Ши’А стала собираться обратно во дворец. Обойдя каждый камень и нежно поцеловав их на прощание, она полетела домой.

В рабочем кабинете на столе мигал лампочкой вызова голофон. Включив его, Ши’А стала внимательно прослушивать сообщение – Дар прислал отчет. Дракона с облегчением вздохнула – мальчик добрался до Арлила и отправился на поиски Коричневого Лорда. Пока все идет по плану – это хорошо. Осложнения в таком деле им ни к чему. Главное, чтобы и дальше все протекало без сучка и задоринки.

«Молодец, Дар», – дракона знала, что на него можно рассчитывать.

Такого преданного и надежного друга, как молодой черный дракон, поди поищи. Нет, она правильно поступила много лет тому назад, приблизив к себе безродного юношу. Титулы и родословные – это еще не показатель, что рядом с тобой надежный дракон, которому можно доверить не только тайны королевства, но и собственную жизнь. Изображение голофона погасло.

«Береги себя, мой мальчик, – подумала Ши’А. – Не доверяй никому».

В дверь кабинета постучал стражник.

– Войдите, – повелела дракона.

Первый министр вошел с поклоном и сообщил, что прибыла делегация от русалов.

– Его высочество, младший принц Ланет с супругой, просят о встрече в посольстве.

Ши’А улыбнулась. Дракона любила общаться с веселыми и жизнерадостными детьми Воды.

– Передайте принцу Ланету, что я непременно загляну к нему в гости сегодня вечером, – отдала распоряжение Мать Драконов.

Низко склонив голову, министр удалился. Проводив его взглядом, Ши’А принялась обдумывать, что подарить высокопоставленным гостям.

* * *

«Я не пойму, почему ты так нервничаешь, – голос Феликса звучал непринужденно, тем самым выводя меня из себя окончательно. – В тебя ведь все равно не попали».

«А я смотрю, ты даже загрустил из-за этого», – огрызнулась я.

«Дуреха, а защитный полог на что? Ты за ним как за каменной стеной».

Еще одна стрела упала неподалеку. Нет, это уже перебор, с этим пора покончить.

«Сама думай, – опередил мой вопрос Феликс. – Кто из нас тут Коричневый Лорд?»

«Ах так?! Ну и ладно! Без тебя обойдусь».

В ответ на мои мысли Меч насмешливо фыркнул. Всматриваясь в том направлении, откуда прилетел очередной болт, я вдруг отчетливо увидела прячущегося среди кустов человека. Вот оно – магическое зрение! Можно видеть то, чего обычный взгляд не уловит. Да, все-таки любовь к театральным действам во мне сидит прочно. Вытянув вперед руку, я начала тянуть ее к кустам, и она удлинялась в размерах, словно нос у Пиноккио. Дотянувшись до укрытия противника, я схватила несостоявшегося убийцу за шкирку и подняла над землей. Пыхтя и сопя, тот задергался, пытаясь вырваться из моих цепких пальцев. Феликс ржал как конь.

«Не захлебнись», – мило посоветовала я.

«Какой же ты еще ребенок, Найяр, – хрюкал Меч. – А без этих выкрутасов нельзя было обойтись?»

«Не-а!» – гордо отрезала я и подтянула к себе сопротивляющегося стрелка.

По мере того, как моя рука укорачивалась, тот, болтая ногами в воздухе, приближался к нашей кибитке. Тряхнув его как следует, чтобы не сопротивлялся, я упорно подтаскивала к себе добычу, глядя на нее как удав на кролика. Он конечно же попытался треснуть по моей руке арбалетом, но маги боли не боятся. К слову сказать, я самостоятельно догадалась оградить руку защитой от возможного нанесения травм. Вот что значат вовремя сказанные волшебные слова: «снип-снап-снурре» – и хоть каленым железом пытай, ничего не почувствую. Феликс, правда, не очень порадовался моему оптимизму и посоветовал не рассчитывать на это в дальнейшем.