Текст книги "Коричневый меч"

Тем временем моя добыча оказалась на расстоянии вытянутой руки.

Нет, ну надо же! Вы только посмотрите на это чудо! У меня что, неделя встречи с рыжими? Несостоявшийся убийца блистал на солнышке копной рыжих волос точь-в-точь как у Киры.

– Кастин! – визг за спиной раздался настолько неожиданно, что я поневоле разжала пальцы.

Слегка задев меня, Кира резко выпрыгнула из кибитки и кинулась к стрелку. Тот ошалевшими глазами смотрел на нее. К этому моменту вся моя команда, разбуженная криком Киры, выбралась из кибитки и с восторгом наблюдала за происходящим. Плюхнувшись рядом с мальчишкой на колени, Кира принялась обнимать и целовать его.

– Кастин! – чмок. – Хороший мой! – чмок. – Братишка! – чмок. – Счастье-то какое! – чмок.

И так на протяжении пяти минут. Мы немного притомились, наблюдая за всем этим. Меня так и подмывало крикнуть Кире, чтобы она сменила пластинку, но я промолчала. Не каждый же день девочка встречает потерянных братьев.

За это время обалдевший Кастин пришел в себя и стал замечать происходящее вокруг, а не только мельтешащую вокруг сестру. Он вдруг обнаружил, что его рассматривают несколько человек. Причем девять из них смотрят с восторгом, один с интересом и один с явной издевкой. Естественно, с издевкой смотрела я, потому что не простила ему пять болтов. И то, что Кира оказалась его сестрой, не служит оправданием. Накажу однозначно, только пока еще не придумала каким образом.

«Прикажи ему поцеловать тебя, – хихикнул Феликс. – Для него это прозвучит как смертный приговор».

«Совсем с дуба рухнул? – рыкнула я. – Пусть только попробует – убью!»

«Вот я и говорю – смертный приговор», – Меч попытался довести до моего ума скрытый юмор.

«Феликс…»

«Не надо, Найяр», – перебил он.

«Что не надо?» – мне вот интересно, как эта железяка умудряется узнать то, о чем я еще даже не подумала.

«Посылать меня туда не надо, надоело».

Пристыженно замолчав, я решила, что лучше и вправду заткнуться. Тем временем «Соколиный глаз» с помощью сестры вскочил на ноги и заключил ее в объятия. Трогательно, однако… Никогда не думала, что могу быть сентиментальной. И тем не менее…

Решив, что первой представляться юному стрелку мне не по рангу, я терпеливо выжидала, когда Кира наконец-то догадается нас познакомить. Ждать пришлось недолго. Красное лицо стрелка прекрасно сочеталось с цветом его волос. Видимо, Кира успела объяснить брату, на кого он устроил охоту.

– Я не знал, – выдавил из себя Кастин.

– Охотно верю, – небрежно кивнув, я продолжала гневно сверлить парня взглядом. – Хорошо, что не попал…

– Простите, ваше величество, – ляпнул Кирин брат.

– Чего?!! – заорала я.

Кастин вжал голову в плечи, Кира испуганно переводила взгляд с брата на меня и обратно.

«Душевно, – промурлыкал Феликс. – И ведь как умеешь говорить с народом. Пять баллов! Для Коричневого Лорда о-о-очень подходяще».

Поняв свою ошибку, я попыталась исправить ситуацию.

– Ты это… не напрягайся. Просто не стоит называть меня так. Договорились?

В глазах паренька мелькнул озорной огонек, и я поняла почему. Вам приходилось видеть Коричневого Лорда с пылающими от стыда щеками? Нет? А Кастин увидел, и был этим весьма доволен. А все Меч – умеет пристыдить, Макаренко недоделанный. Мне многому еще придется научиться, в том числе и манере разговора с людьми.

Покончив с извинениями, я стала расспрашивать Кастина. Девчонки, столпившись рядом, приготовились внимательно слушать. Даже Валдек заинтересовался и, подойдя поближе, встал за моей спиной. Сбивчиво, но более-менее внятно Кастин рассказал, что с ним приключилось после того, как их с братьями увезли из дома.

«Купцы» из кадетских корпусов разобрали мальчиков, и Кастин потерял связь с братьями. Где они и что с ними, он не знал. Его жизнь резко изменилась – привольная и размеренная, она превратилась в сплошной кошмар. День смешался с ночью, недели превратились в серый серпантин. Постоянная муштра на плацу, марш-броски, занятия в учебных классах. Привыкший к деревенскому укладу жизни, Кастин никак не мог адаптироваться к новым порядкам, не мог понять – для чего ему все это? Не физические нагрузки мешали жить, нет, к ним он привык с детства. Атмосфера, царившая вокруг, – злоба, ненависть, желание подмять под себя ближнего – душила Кастина. Сам воздух казался пропитанным ядом озлобленности и вражды. Мало того что офицеры-воспитатели не щадили, гоняя до седьмого пота, не делая скидок на то, что он новичок, и наказывая за любую провинность, так еще и внутри казармы частенько по ночам происходили разборки между кадетами. Иногда на шум ночных баталий прибегал дежурный воспитатель. И независимо от того, кто зачинщик, а кто – пострадавшая сторона, вся казарма дружным строем отправлялась на плац, и там дожидалась рассвета, стоя по стойке «смирно». С первыми лучами солнца, кадеты отправлялись обратно в казарму, где замертво падали на койки. Буквально через два-три часа их поднимали по команде, и обычный трудовой день начинался по избитому сценарию.

Муштра и издевательство буквально за пару недель выбили из головы Кастина все мечты, кроме одной – выспаться. Мальчишка больше не думал о братьях и сестре, не вспоминал прежнюю жизнь. Ему дико хотелось закрыть глаза и больше не открывать их. Кастин постоянно представлял, как залезает под толстое пуховое одеяло, сворачивается калачиком, подтянув колени к животу, а угол одеяла запихивает под щеку, и засыпает безмятежным, крепким сном.

Обступившие Кастина девчонки слушали молча, кивая в знак согласия с каждым его словом. У некоторых я заметила бусинки слезинок на щеках. Они понимали друг друга – их разлучили с отчим домом. Отчий дом… А вот мне, ребенку, выросшему в стае, это понятие было незнакомо. Может, оно и к лучшему? По крайней мере, не тянет туда, нет боли, нет тоски.

Сделав небольшую паузу, брат Киры продолжил. По его глазам я понимала, что он о многом умалчивает, не желая причинять подробностями боль сестре: понимал, что ей тоже довелось сполна хлебнуть лиха.

За время, проведенное в кадетском корпусе, Кастин сумел обрести четверых друзей. Мальчишки, одного с ним возраста, по молчаливому договору признали в нем лидера. Понимая это, Кастин чувствовал ответственность за их жизни. Будучи человеком неробкого десятка и обладая немалой силой, он, простой деревенский паренек, не задумываясь, вставал на защиту друзей. Ночные разборки в казарме порой заканчивались для него разбитым лицом, но это не останавливало, не заставляло отступить. Честь и дружба для Кастина с раннего детства были превыше всего, так отец воспитал.

Через два с половиной месяца брат Киры окончательно понял, что им с друзьями необходимо бежать из кадетского корпуса, там просто не выжить. К побегу готовились тщательно, со всей предосторожностью. Не приведи Владыка, если про это узнали бы воспитатели – прибили бы на месте без всяких разбирательств. Карту местности, добытую с трудом, они изучили до мельчайших подробностей. И теперь, в случае необходимости, могли нарисовать ее по памяти.

Все подробности побега Кастин не стал расписывать, пообещав сестре рассказать детально в другой раз. Во время очередного марш-броска они и привели в действие свой отчаянный план. Отстав от основной группы, мальчишки дали деру. Бежали не останавливаясь ни на минуту, боясь даже оглянуться. Кровь пульсировала в висках, во рту пересохло, но они бежали и бежали вперед. Только когда силы окончательно покинули их, а ноги отказались слушаться, беглецы остановились. Замертво попадав на землю, ребята долго приходили в себя, постанывая от боли.

Несколько дней им пришлось скитаться по лесам, лугам и весям, запутывая следы. То ли беглецам повезло, то ли они сработали грамотно, но погони так и не обнаружили. А может быть, их и вовсе не искали, но теперь это уже неважно. Главное – они наконец-то обрели свободу. Набегавшись вдоволь по лесам, ребята принялись обдумывать свое дальнейшее существование. В деревни или поселки соваться было не резон. Кто его знает, а вдруг их все же ищут? Но и далеко в лес уходить тоже не следовало – не настолько они сильны и подготовлены, чтобы прожить в лесной глуши без взрослых. На совете решили обосноваться неподалеку от маленькой деревушки на десять дворов – вроде и люди рядом, а с другой стороны – их там не так уж и много. Пропитание добывали по-разному: то на рыбалку отправятся, то по грибы-ягоды. Кастин ставил силки на птиц и мелких зверюшек. Одним словом – что добудут, то и еда.

Шло время. Кастин понимал, что таким образом долго не прожить, и начал задумываться о будущем. В кадетском корпусе о них, скорее всего, уже забыли, а значит, можно податься в город. Только вот мимо стражи просто так не пройти – хочешь или нет, а пошлину платить надо. Вот он и решил попытать «счастье» на дороге. Осознавая, что поступает как последняя тварь, Кастин все же отправился на разбой.

В первый раз ему повезло нарваться на пьяного стражника, который едва удерживался в седле. Тот не то что накостылять Кастину по шее, даже пары слов сказать не мог. Окинув паренька тупым взглядом ничего не видящих глаз и дыхнув в лицо перегаром, пьянчуга промычал что-то невнятное и уснул. Недолго думая, Кирин брат забрал его тощий кошелек с монетами, которые стражник не успел оставить в кабаке, и арбалет. Хлопнув по крупу плешивую кобылу, Кастин, смотрел, как та заковыляла дальше, увозя в неизвестном направлении пьяного хозяина. Радости мальчишек не было предела. Еще бы! Теперь они стали настоящими «лесными братьями».

Помня о первой удаче, Кастин решил попытать ее и во второй раз. Уже с арбалетом в руках, он вышел рано утром на ту же дорогу. Но! Если бы он знал заранее, кто по ней поедет, то не торопился бы выпускать стрелу. Пусть даже он и не стремился попасть в цель, а хотел только напугать, это не смягчает его вину. По дороге ехала я, и этим все сказано!

– Честное слово, я хотел только лишь испугать и потребовать кошелек…

– Да? И для этого ты выпустил пять стрел? – хочется ему верить, но все же…

– Я не знаю, что на меня нашло. Вдруг стало страшно… Я словно почувствовал что-то… Жуть какую-то, и это заставило меня стрелять, не останавливаясь…

– Правда-а-а? Неужели я такая страшная, что по мне хочется стрелять и стрелять? – губы мои сжались, а в глазах мелькнула нехорошая искорка.

Нет, ну надо же, этот сопляк меня еще и уродиной назвал!

«Не горячись, милая, не гони лошадей, – пропел Феликс. – Ты знаешь, кто этот мальчишка?»

«Знаю».

«Ну и кто же?» – промурлыкал довольный Меч.

«Брат Киры», – отрезала я.

«Дурочка… Ну сама посуди, – Феликс попытался заставить меня задуматься. – Ты у нас кто?»

«Дед Пихто», – только это и пришло на ум.

«Ладно, проехали, и так знаешь. Так вот, а как ты думаешь, кто на расстоянии способен ощутить силу Коричневого Лорда? Ну? Что-то не слышу ответа».

«Блин, ну а я-то откуда знаю? Феликс, хватит говорить загадками!»

Пока мы беседовали с Мечом, окружающие смотрели на меня с легким испугом. Только Валдек понимал, что происходит.

«Глупенькая, – ерничал Меч. – Кастин не кто иной, как маг Стихий. Просто еще неинициированный. Ясно?»

«Угу, ясно. Так же просто, как таблица Менделеева. И что теперь делать? Научишь непутевую?» – я действительно не знала, что надо делать.

«Это элементарно, Ватсон, – проскрипел Феликс, и я сразу представила Шерлока Холмса, попыхивающего трубкой. – От тебя только и требуется, что принять его вассалитет и активировать парню магические контуры. Не падай в обморок, дорогая, я тебе в этом помогу».

«Естественно, – как можно равнодушнее подумала я. – А куда ты денешься с подводной лодки?»

Понимая, что лесная дорога не самое подходящее место для демонстрации Феликса, я еще раз окинула Кастина недовольным взглядом и произнесла тоном, не терпящим возражений:

– Веди нас в ваше логово.

– Зачем? – поинтересовался Кастин и тут же получил от Киры кулаком в бок.

– Сказано веди, значит, веди, – ласково пропела я.

Оставив кибитку и лошадей у обочины, наша команда дружно двинулась следом за Кастином. Валдек всю дорогу оборачивался – переживал, как бы кто-нибудь не посягнул на наше добро. Заметив это, я поспешила успокоить его тем, что кибитка и лошади находятся под покровом неприкосновенности, и если какой-нибудь глупец на них позарится, то получит такой электрический разряд, что мало не покажется.

Жилище Кастина особого впечатления на меня не произвело, зато девчонки заохали и заахали. Особенно маленькие – Мизи и Стеша. А по мне – пустяки, подумаешь – огромный шалаш. На наши голоса из этого самого шалаша выползли двое пацанов.

– А остальные где? – поинтересовалась я.

– На озере, рыбу ловят, – ответил один из них.

– Молодец! Сдал своих, – лицо мое расплылось в улыбке.

– Чего? – не понял парень.

– Своих сдал, говорю, мо-ло-дец.

– Кастин, – обратился к другу парень, – чего это с ней? А? Она больная?

Кирин брат не знал что ответить: правду рассказывать ему никто не разрешал, а говорить что-то иное не имело смысла. Все, что он мог – стоять и вращать глазами, пытаясь таким образом подать своему другу сигнал.

– С тобой все в порядке, Кастин? – не унимался парень. – Что у тебя с глазами? Ты, случаем, не заболел?

В это время из-за деревьев появились рыболовы. Они настолько были поглощены разговором между собой, что нас заметили не сразу.

– Ку-ку, – улыбаясь, как чеширский кот, я помахала им рукой.

Эти двое соображали лучше, чем те, кто вылез из шалаша. Откинув удочки и рыбу в сторону, они вооружились палками, в избытке валяющимися по всему периметру.

– Вот это я понимаю, вот это реакция, – моя похвала прозвучала как издевка. – И не стыдно вам, господа, а? На беззащитных девушек с палками кидаться, словно на медведя дикого. Люди добрые, да что же это такое делается на белом свете, – заголосила я, как старая бабка.

Парни встали как вкопанные, а я продолжала цирк:

– Люди добрые, сами мы не местные, помажите кто чем может!

– Кастин, – не выдержал парень, который первым вылез из шалаша. – Откуда эта психопатка, и вообще, что происходит?

«Найяр, тебе не надоело дурочку из себя строить? – поинтересовался Феликс. – Чего ты добиваешься?»

«А я знаю? Просто смешно, когда они такими глазами смотрят, – честно призналась я. – Это пока они не знают, кто я, и могут вести себя раскованно и показать свою сущность. А когда узнают правду, спрячутся, как рачки в раковину. Пойди потом пойми от кого чего ждать».

«Просканируешь – и вся недолга», – не понимая мою игру, посоветовал Феликс.

«Нет, в экстремальных и нестандартных ситуациях в людях просыпается нечто. Такая сила, о которой они и сами не догадываются», – возразила я.

«Сама додумалась или подсказал кто?»

«В книжке прочла», – очередная подколка Меча прошла мимо.

Тем временем бригада Кастина, выстроившись в линию, медленно надвигалась на нас.

– Расслабьтесь, пацаны, – все, шутки в сторону, пора браться за дело.

«Ваш выход, мистер Феликс!»

Резко нагнув голову, я вытащила за рукоять Меч. Валдек, Кира, Мизи и Стеша остались стоять, а остальные тут же рухнули на колени. Ну, Кира и Валдек понятное дело – потому что знали, а Стеша и Мизи – потому что маленькие. Для эффекта я запустила пару коричневых молний, небольших, но мощных.

– Давайте знакомиться, мои хорошие, – я оперлась на Меч и окинула взглядом честную компанию.

Глава 8

– Опять будешь сегодня шептаться с домовым? – поинтересовалась Софья, посмотрев на мужа.

Тот сидел, закрыв глаза, подставляя лицо прохладному ветерку. От полуденного зноя лучше всего прятаться именно здесь, в парке, под раскидистыми кленами. Впрочем, это неплохое убежище и от государственных дел. Тишина, прохлада… Рядом сидит любимая женщина. Так приятно вдыхать чуть уловимый аромат ее нежных духов. «Амарис» – вспомнил их название Заххар. Благодать… А ведь скоро придется открывать глаза и идти на заседание Думы. Владыка, как не хочется!

– Мне кажется, или ты действительно не слушаешь? – голос Софьи сменил интонацию, в нем появились нотки раздражения.

– Буду, – не открывая глаз, машинально ответил Заххар.

Софья тяжело вздохнула, тем самым давая понять мужу, что он неправ.

– Зачем ты слушаешь домового? Язычество какое-то…

– Он помогает мне, – Заххар не любил разговоры на эту тему.

Пятнадцать лет они вместе. Пятнадцать лет он женат на самой красивой, самой нежной и умной женщине на свете. Софья всегда и во всем помогала мужу, была его главным советчиком. Но в вопросе о домовом их мнения резко расходились. Обняв жену за плечи, глава правительства привлек ее к себе и чмокнул в нос.

– Софьюшка, ты ведь прекрасно знаешь, что домовой частенько меня выручал. Благодаря его советам я делал правильные шаги и достиг нынешнего положения.

– Знаю, – нехотя согласилась Софья, – но все же ты так часто шепчешься с ним… Раньше ты задавал эти вопросы мне… А теперь…

– Девочка моя! – всплеснул руками глава правительства. – Да ты просто ревнуешь! Ай-яй-яй, как нехорошо.

Заххар засмеялся и обнял жену крепче.

– Да ну тебя, – попыталась оттолкнуть мужа Софья.

В сорок с небольшим лет Заххар обладал колоссальной силой. Крепкий, могучий, он своим внешним видом напоминал медведя. Впрочем, помимо мощного телосложения, Владыка наградил будущего главу правительства острым умом. Благодаря четкой логике и умению просчитывать варианты событий на три шага вперед, он легко и уверенно продвигался по политической лестнице. Свою карьеру Заххар Тоин начал в студенческие годы, когда учился на втором курсе института иностранных дел. К двадцати двум годам он добился популярности у молодежного движения «Волонтеры». А к двадцати пяти уже вращался в кругу известных политиков.

Республика Тарман во многом отличалась от соседних с ней государств. И в первую очередь – отношением правительства к гражданам страны. Любой желающий мог получить высшее образование, и неважно, юноша это или девушка. Не имело значения и социальное происхождение, главное – желание учиться, повышать свой уровень. Тех, кто работал, обеспечивали полным пакетом социальных услуг. К престарелым относились с почетом и уважением, создавая все условия для безбедной старости. На всем Арлиле не было другой страны, хотя бы отдаленно напоминающей Тарман. О рабстве здесь даже речи не было. Год от года страна богатела, набирая силу и мощь. Особенно в последние годы, когда у штурвала встал Заххар Тоин.

Софья и Заххар шли по тенистой аллее под кронами вековых деревьев. Могучие ветви причудливо переплетались, создавая неповторимые ажурные арки. Заххар нежно держал жену за руку. До заседания оставалось минут сорок, и глава правительства действительно намеревался пошептаться с домовым. Именно пошептаться, а не поговорить. Домовой, поселившийся в его доме много лет назад, был натурой необычной, непредсказуемой и даже эксцентричной. Само появление странного гостя запомнилось Заххару на всю жизнь. Произошло это незабываемое событие больше десяти лет назад. Но он и сейчас мог рассказать эту историю со всеми подробностями.

Как-то вечером Софья ушла в гости к подруге, а Заххар, оставшись дома один, погрузился в работу. Вспомнив свой первый дом, Тоин улыбнулся. Небольшой, всего на пять комнат, купленный в кредит, но все же их с Софьей собственный дом. Как они радовались ему, с любовью создавая уют в каждой комнате. Это сейчас Заххар с супругой живут в роскошном особняке с садом и бассейном. А тогда они и не мечтали о большем.

В тот вечер Заххар, тогда еще помощник депутата от партии «Сила Единства», работал над очередным докладом. Вдруг откуда-то сверху донеслись слова:

– При-вет… Как де-ла?

Они позвучали настолько неожиданно, что Тоин растерялся и машинально ответил:

– Как обычно – нормально.

– Я не помешал? – вежливо прошептал голос.

– Нет…

Заххар мотнул головой – чудится, что ли? Следующие пять минут протекли в полной тишине.

«Показалось», – успокоился он и принялся за работу.

– Точно не помешал? – вновь раздалось неизвестно откуда.

«Да что же это такое!» – возмутился про себя Заххар, резко отложив бумаги в сторону.

– Кто здесь? – он почувствовал, что начинает заводиться.

– Я, – хихикнул откуда-то голос.

– Что за дурацкие шутки? И как вы посмели проникнуть в мой дом? Выходите немедленно!

– Прошу прощения, конечно, за мое бестактное вторжение, но так получилось, – вздохнув, ответил голос.

– Безобразие! – продолжал возмущаться Заххар. – Меня мало интересует, так это у вас вышло или не так, но я требую, чтобы вы соизволили показаться во всей своей красе. Или духу у вас на это не хватает?

– Да я вроде бы и так здесь, рядом, – съехидничал голос.

– Издеваетесь?

– Отнюдь…

– Все… хватит! Извольте показаться, чтобы я смог посмотреть вам в глаза!

– Ну, если быть до конца откровенным, я бы тоже хотел их увидеть, – голос явно издевался над Заххаром.

– Хорошо, уважаемый, – раздражение нарастало, и на лице хозяина заиграли желваки.

Он резко встал из-за стола. Раз этот «шутник» по-хорошему не хочет объявляться, то он сам его найдет. И тогда ему мало не покажется. Откуда именно доносится голос, Заххар сразу не смог определить. Сперва он слышал его с одной стороны дома, потом казалось, что доносится с другой. Возможно, незваный гость засел в одной из комнат. Обойти небольшой дом не составило труда. Тоин проверил даже чердак и спустился в подвал, посмотрел под кроватями и на всякий случай заглянул во все шкафы. Но, как ни странно, дом оказался пуст. Никаких следов или малейших намеков на присутствие постороннего человека. Потирая виски, Заххар вернулся в комнату.

«Дожил, уже голоса чудятся, – вздохнул он. – Права Софья, иногда необходимо отдыхать. Переработал ты, Заххар, переработал».

Устало сев в кресло, помощник депутата прикрыл ладонью глаза и просидел неподвижно некоторое время. Странный голос больше не напоминал о себе.

«Неплохо было бы перекусить», – подумал Заххар.

Легкое чувство голода заставило его отправиться на кухню, приготовить себе пару бутербродов и заварить чашку кофе. Есть Тоин всегда предпочитал у себя в кабинете, за что неоднократно получал нагоняй от жены. Пятна от кофе, пролитого на пол и стол, сильно раздражали Софью – любительницу идеального порядка. Она постоянно ругала мужа за бедлам, который он периодически устраивал. И не далее, как сегодня утром Софья навела порядок по всему дому, так что «получить на орехи» можно было запросто.

Держа чашку с кофе двумя руками, чтобы случайно не расплескать, Заххар медленно шел в свой кабинет. Осторожно открыв плечом дверь, он вошел в кабинет.

– Кофейку решил попить? – ехидно полюбопытствовал неизвестный.

Дзынь… Чашка полетела на пол, и кофе растеклось в разные стороны.

– Да чтоб тебя приподняло и шлепнуло! – выругался Тоин.

– Угу, размечтался, – донеслось ворчание.

Пошатываясь, Заххар подошел к креслу и упал в него.

– Сгинь, нечистый, – взмолился он.

– Можно подумать, что ты только что из ванной. Тоже мне, чистюля нашелся.

Обхватив голову руками, Заххар взвыл:

– Чего ты от меня хочешь?!

– Во-первых, не кричи. Не хотелось бы, чтобы прохожие решили, что тебя тут насилуют. Орешь, как потерпевший. Во-вторых, успокойся и давай поговорим как два разумных существа.

Говорили долго, пока не вернулась Софья. Голос поведал Заххару, что его увидеть он не сможет по банальной причине – из-за отсутствия тела как такового.

– Понимаешь, – приглушенно говорил бестелесный, – таким я родился, на моей родине все такие. Нет у нас физических тел.

– Не понимаю, – пожал плечами Заххар, – а говоришь-то ты как?

– Тебе так важно узнать мою физиологию?

– Ну…

– Тебе со всеми математическими выкладками и генетическим кодом? Или так, на слово поверишь? Считай, что я дух. Хорошо?

Тоин замялся. Он привык не только слышать собеседника, но и видеть, а тут… Разговор с невидимкой.

– Неужели так сложно принять это как данность? Ну нет у меня тела, никогда не было и в будущем не предвидится.

– Я понимаю, но все это очень странно.

– Чего тут странного? – в голосе невидимки почувствовалось раздражение. – Что ты, как дитя малое? Во! Кстати. Ты сказки знаешь какие-нибудь?

– Знаю, в детстве мать читала. Про всяких там зверюшек, царевичей, леших, домовых…

– Вот и отлично! Можешь считать, что я домовой. Видеть – не видишь, зато слышишь.

На том и порешили. С тех пор домовой поселился у Заххара.

Идущая рядом Софья неожиданно чихнула, оторвав тем самым Заххара от воспоминаний.

– Будь здорова, любимая, – отреагировал он.

– Спасибо, – Софья достала из сумочки небольшой пузырек.

– Опять аллергия?

– Она самая, – женщина высыпала на ладонь пару маленьких таблеток.

– Радость моя, ну почему ты не хочешь прислушаться к совету домового? Он ведь дело говорит.

– Я сказала – нет!

Заххару оставалось только вздохнуть. Домовой неоднократно говорил, что и как надо сделать, чтобы навсегда распрощаться с аллергией, вызываемой цветением зантры. Этот низкорослый кустарник заполонил весь город. Как ни пытались с ним бороться: выкапывали и выжигали, он все равно продолжал упорно расти и цвести по всей столице. Жители Коптара в конце концов махнули на него рукой.

– Лучше бы твой дружок научил, как от зантры избавиться, а не предлагал мне всякую гадость. Пусть сам пьет помет летучих мышей, – фыркнула Софья.

– Лапушка, но ведь домовой уже неоднократно извинялся. Он же пошутил в первый раз, – вступился за друга Заххар.

– А я уверена, что эта ехидна и теперь дурака валяет. Сказала – не буду! И все!

В ответ глава правительства развел руками.

– Ты ведь прекрасно понимаешь, домовой любит пошутить. Но, к сожалению, и он не всесильный. Если бы знал, как извести зантру, то давно бы научил. Домовой говорит только то, в чем уверен на все сто процентов.

За разговором они незаметно подошли к дому. Тоин развернул к себе лицом Софью, обнял за плечи и поцеловал.

– Иди уж, шепчись со своим дружком… – вздохнула она.

Слегка оттолкнув мужа, Софья вошла в дом. Опустив голову, словно нашкодивший мальчишка, Заххар последовал за ней. Так уж исторически сложилось, что они с домовым разговаривали шепотом. Тоин порой и сам не понимал, почему он не решается разговаривать в полный голос. Скорее всего, именно их первая встреча оставила такой след. Но Заххар предпочитал говорить с невидимым другом шепотом. А уж тем более – теперь, когда они с Софьей живут в особняке, в котором полным-полно прислуги. Не хватало еще, чтобы по стране поползли слухи, что премьер-министр разговаривает сам с собой.

– Опять Софья на меня ворчит? – осведомился домовой.

Заххар закрыл дверь кабинета на ключ.

– Угу, – кивнул он. – Переборщил ты тогда с летучими мышами.

– У меня к тебе есть важный разговор, – таинственным голосом прошептал домовой, когда Заххар присел на диванчик.

– Давай, – премьер-министр устроился поудобней.

– Пришло время перемен. Глобальных перемен. И это затронет не только Тарман, но и весь Арлил и даже Регнал.

– Уже заинтриговал, продолжай.

– Я рекомендовал бы серьезней отнестись к тому, что услышишь, – в интонации домового почувствовалось недовольство скептицизмом премьер-министра. – Те перемены, которые вскоре произойдут, резко изменят политическую карту обеих планет.

– На нас напали? – хмыкнул Заххар.

– Я тебе когда-нибудь говорил пустое? – домовой рассердился не на шутку.

– Все, все, я серьезен.

– Уверен?

– На все сто.

– Тогда слушай, серьезный человек: вернулся Коричневый Лорд.

– Что?!

От такого известия Заххар поперхнулся.

– Что слышал, любезный друг.

– Откуда эта информация? Из каких источников?

– Так я тебе и открыл имена агентов, пароли и явки, – хихикнул домовой. – Поверь мне на слово. Коричневый Лорд здесь, на Арлиле.

– И что ты предлагаешь?

– Тебе необходимо его найти. Это в твоих интересах.

Резко встав, Заххар заходил по комнате взад-вперед. Ничего хорошего возвращение Коричневого Дьявола не сулило. Если домовой не ошибся, и это действительно произошло, то быть беде. Инквизиторы Ордена Скорбного Дня, обретя своего предводителя, окончательно озвереют. От них житья не станет никому на Арлиле. Насколько Заххар помнил историю Мира, от злодеяний этого убийцы погиб не один миллион разумных. За его «подвиги» жители планеты заплатили большой кровью, из-за него драконы покинули Арлил и навсегда отказались от общения с людьми.

Лоб Заххара блестел от выступивших капелек пота. Домовой не врет и никогда не ошибается. Премьер-министр не сомневался в его словах. Каким бы ехидным и вредным ни был любитель повеселиться, но такими вещами он не шутил. Да и на события разного рода у него нюх. Правда, откуда домовой берет информацию, Заххар не знал, а сам Грэм не говорит, да и никогда не скажет. Перестав мерить шагами кабинет, премьер-министр остановился возле слабо жужжащего ящика.

На полу, рядом с письменным столом, находился металлический короб, собранный Тоином собственноручно. Грэм уверял Заххара, что живет именно в этой конструкции. Домовой тогда еще, десять лет назад, попросил Тоина «построить ему дом». Задача оказалась не из легких, но домовой заверил Заххара, что он справится. Грэм клятвенно уверял, что будет руководить процессом сборки, а Тоину останется только механически выполнять все его указания. В доме помощника депутата стали появляться всевозможные железки, микросхемы, платы, провода. Грэм частенько ворчал и ругался, что с такой допотопной техникой проще повеситься, чем собрать пригодный для проживания компьютер. Порой у Тоина ничего не выходило, он злился и предлагал Грэму позвать профессионала, человека знающего толк во всех этих железках. Домовой в ответ смачно ругался, обзывая его криворуким и тупым, но запрещал прибегать к помощи постороннего. Не выдержав наездов домового, Заххар все же ослушался и купил новейший, дорогой компьютер. Домовой обиделся и не разговаривал два дня. Поступок Тоина оскорбил его до глубины души.

– Ты думаешь, что я, как последний бомж, соглашусь жить в этом отстойнике? – подал на третий день голос Грэм.

– Хватит привередничать. Я потратил уйму денег, купил самый крутой, самый современный комп. Что тебе не нравится?

– Да все не нравится! – прошипел домовой. – Я же сказал, что в этом жить не буду. Ты сам-то стал бы жить в палатке или шалаше?

– Нет, конечно, – пожал плечами Тоин.

– А я, значит, должен? Размечтался!

Как Заххар ни увещевал домового, как ни нахваливал новенький, только что купленный компьютер – все впустую. В конце концов Грэм добился своего, и Тоин отнес покупку обратно в магазин. Вечером того же дня, закрывшись в кабинете, он продолжил собирать странную конструкцию.

– Мой дом должен быть построен моими руками, – мечтательно вздохнул Грэм. – Эй, опять не туда припаял!

Последняя фраза предназначалась Заххару. Из-за окрика домового Заххар дернулся, и микросхема выскочила из пальцев.