Текст книги "Серые пустоши жизни"

Сильнар долго молчал, опустив оголову и не вытирая слез. Затем глазами, полными боли, он взглянул, казалось, в самую душу Идорны. Губы прошептали:

– За что?.. Она же никому не сделала зла за всю свою жизнь, она же пыталась тебя спасти… Почему же?..

Невыносимый стыд вызвал неадекватную реакцию – дракона обозлилась:

– А… в-ваш-ши ох-хотн-ники… к-ког-гда… д-детиш-шек… з-за кр-рыл-лья к д-дер-рев-вьям-м… п-пр-риб-бив-вал-ли и м-муч-чал-ли?.. Эт-то ч-чт-то?… – голос отказывался повиноваться, и ей приходилось проталкивать каждое слово, как камень в узкую пещеру.

– Неужели же, девочка… – с болью прошептал он. – Неужели же Учитель не объяснил тебе, что убивая не сделавших тебе зла, а то и просто позволяя другим делать это, ты сама становишься такой же, как те охотники?.. И что люди, как и драконы, очень разные… И что, позволяя причинять другому боль, ты калечишь саму себя… Что ж… Придет время и ты, возможно, это поймешь… Жизнь научит… Или нет… А сейчас – прощай, дракона. Пусть будет с тобой удача…

Он встал и медленно побрел к обрыву. Стал на краю, обернулся и выронил свой узелок.

– Возьми… – едва слышно сказал человек. – В человеческом теле нужно быть одетым. Здесь лучшее платье Иллирин, она была бы рада помочь…

Сильнар всхлипнул, видимо вспомнив жену в этом платье. А потом горько улыбнулся, снова повернулся в сторону обрыва, протянул руки вверх и сказал:

– Любимая! Я знаю, ты ждешь меня там… Я иду к тебе!

С этими словами он сделал шаг вперед.

Черная дракона, свернувшись в клубок, замерла на краю обрыва и с недоумением смотрела на изломанное тело внизу. В голове не осталось ни единой мысли.

Зажигались звезды, ночь бесшумно вступала в свои права, а Идорна все так же неподвижно, словно памятник самой себе, сидела над обрывом.

Глава 8
Вассалитет

Йаарх сидел за столом и удивлялся своему спокойствию. Как быстро он привык к чужой смерти, как быстро привык убивать. Ведь прошло меньше двух недель, как он здесь, а на его совести уже почти три десятка мертвых, а он не чувствует ни малейших угрызений совести. Да, они, конечно, напали первыми, эти беловолосые воины хралов, но все-таки… Хранитель покрутил головой, пытаясь понять, откуда в нем взялся этот необузданный, дикий, всепожирающий гнев. Эта слепая ярость, не дающая думать и осознавать что-либо, она-то откуда? Может быть, от Меча?

Однако Меч задавал себе те же самые вопросы. Он не понимал, каким образом мальчик так быстро взрослеет и на глазах становится воином, магом и повелителем. Да и Драконьего Гнева у него еще не должно быть – предыдущего Хранителя пришлось подводить к нему несколько лет… А у этого от одного только рассказа Свирольта о зверствах жрецов поднялась такая волна, что Совмещающему Разности стало страшно. Казалось бы, надо радоваться, но Меч не понимал, в чем дело и потому беспокоился. Да, он изменил мальчишке тело, очистил мозг от лишних наслоений, но и со всеми прошлыми Хранителями, – а их точное число Совмещающий Разности давно уже не помнил, – он делал то же. Но ни у одного до сих пор так быстро не начинал просыпаться Дух. А парень еще слишком многого не понимает, во многом еще остался максималистом, что крайне опасно сейчас, когда ему под ноги начали валиться народы (Меч подозревал, что хралы будут не последними) и он может заварить такую кашу, что сам же потом сотню лет расхлебывать будет.

Совмещающий Разности просканировал окрестности и едва не выругался: обряд Восстановления Вассалитета! Чувствовал ведь, что будут неприятности… Мальчишке ни в коем случае нельзя объяснять, что происходит, а то он в гневе такого наворотит…

Князь поклонился Владыке и сказал:

– Прошу тебя, господин наш, прими подношения нашего народа в знак дарования нам прощения.

Фархат взмахнул рукой. На помост вывели обнаженную девушку такой красоты, что Йаарх едва не задохнулся. Оливковая, сияющая юным здоровьем кожа, крепкое изумительной формы тело, высокая грудь, густые прямые до пояса волосы цвета вороного крыла, безупречное лицо. Только нос был с легкой горбинкой, ничуть девушку не портящей, и огромные глаза сияли гневом и вызовом.

И эту красавицу дарят ему?! Нет! Он никогда не признавал рабства и не примет ее! Хранитель открыл было рот, чтобы возразить, но на него, как рассерженная кошка, зашипел Меч:

«Принимай! Принимай все, что тебе дарят! И умоляю, не болтай лишнего!»

Йаарх захлопнул рот и некоторое время размышлял, с откровенным удовольствием разглядывая девушку. Потом согласно кивнул и буркнул:

– Я благодарю тебя, Фархат, и твой народ за столь ценный дар и с благодарностью принимаю его.

Князь с явным облегчением улыбнулся и провозгласил:

– Это моя внучка, Риаллах. Отныне она твоя рабыня, Владыка!

Глаза красавицы гневно сверкнули, она, видимо, была не согласна с дедом, но промолчала.

Тут же четыре крупных воина принесли облегающий матово-черный комбинезон. Они отодвинули новоиспеченную рабыню Хранителя в сторону и стали перед столом.

«Полный боевой доспех работы древних храргов! – раздался в голове Йаарха восторженный возглас Совмещающего Разности. – Такие были редкостью уже тогда, пять тысяч лет назад! Возьми. Ни один меч в этом мире, кроме меня, конечно, не способен пробить его…»

«А из чего он?» – удивился Йаарх.

«Из черного серебра».

«А…»

«Не время и не место для объяснений. Потом расскажу, а пока продолжай ритуал».

Хранитель покосился на своих спутников. Глаза Свирольта выпучились, челюсть отвисла. Аральф выглядел не лучше. Оба смотрели только на доспех, не видя больше ничего вокруг. Йаарх встал и принял драгоценность на вытянутые руки. Какая красота! Комбинезон был почти невесомым, в бездонной черноте его цвета, казалось, переливались мельчайшие искорки света.

– Я благодарю вас, князь… – с этими словами он еще раз опустил взгляд на доспех, а затем решительно передал его Аральфу со словами:

– Возьми, оруженосец, и сбереги для меня.

Парень благоговейно принял доспех и поклонился своему господину.

Тем временем все смолкли. И князь и его внучка, и все собравшиеся на площади выжидающе смотрели на Хранителя. Они явно чего-то ждали. Но чего?

Толпа внезапно раздалась в стороны, и вперед вышло несколько десятков обнаженных женщин. Выглядели они довольно странно: мертвые лица и решимость в глазах. Решимость на что-то страшное. Ничего не понимающий Хранитель уставился на них. На помост поднялись четыре красавицы, они шли квадратом, каждая держала в руках кривой кинжал, покрытый узорами. Девушки приблизились к столу и опустились на колени, затем в один голос тихо произнесли:

– Мы молим тебя, Владыка, прости народ хралов…

– Я прощаю, – улыбнулся он.

Все четверо облегченно вздохнули. Девушки на самом деле были очень красивы, но каждая по-своему: смуглая и черноволосая; смуглая же, но блондинка; рыжая с белой кожей и шатенка, почти негритянка. Смотреть на них было удовольствием.

– Мы предали тебя и искупить это можно только ценой жизни, – заговорила блондинка. – Молим принять нашу кровь во искупление греха, совершенного по незнанию…

Йаарх хотел возразить ей, но не успел. Все четыре девушки подняли кинжалы и вонзили их себе в низ живота, принявшись медленно и методично вести разрез снизу вверх. Хранитель задохнулся от ужаса, хотел крикнуть, остановить этот кошмар, но не смог – перехватило дыхание. Далеко не сразу он осознал, что выстроившиеся перед помостом молодые женщины делают то же самое. И ни у одной не дрогнуло лицо! Казалось, они вообще ничего не чувствуют. Кровь залила помост, и желудок Йаарха затрепыхался в рвотных спазмах.

«Не смей! – взвизгнул Меч. – Если тебя вырвет, обряд будет сорван!»

«И что с того?!»

«Что? А то же самое, – в этом случае весь народ должен будет умереть!

«Боже мой… – простонал Йаарх, продолжая с ужасом смотреть на залитый кровью помост. – Но…»

«Никаких „но“! – резко возразил Совмещающий Разности. – Запомни раз и навсегда: ты – Владыка! Хралы предали тебя и теперь приносят извинения по принятым у них обычаям. Ты обязан спокойно досмотреть все до конца и простить их. Потом можешь изменить их обычаи и законы – после того они будут в твоей власти. Но не теперь! Смотри! Молча смотри и не смей трепыхаться!»

«Боже мой…»

Старый Фархат наблюдал за Владыкой с тревогой, не понимая, что с тем происходит, казалось, он ведет яростный спор с самим собой, потом вдруг щеки его господина заалели краской то ли стыда, то ли гнева, и князь приготовился к худшему.

«Да успокойся ты! – попытался уговорить Йаарха Меч. – Пойми, потом делай, что хочешь, запрещай, что хочешь, а пока ты должен подчиниться ритуалу и принять их так называемые извинения».

«Что за мерзопакостный мир?.. – простонал Хранитель. – Да здесь все рушить к чертям надо!»

«Вот и займешься этим. Но позже. А пока – смотри и не вздумай нарушить ритуал!»

Йаарх обратил внимание, что примеру девушек последовали и воины, принесшие комбинезон. Страшнее всего было, что кровавый кошмар происходил в полной тишине – ни звука, ни стона. Ни один из отдающих Владыке жизнь не показывал боли, ничем не выдавал ее – даже лица их были полностью спокойны. Как будто не происходило ничего необычного. В глазах Хранителя потемнело, в голове лупил молот, но он держался, держался из последних сил. Раз это нужно выдержать, чтобы такого больше не происходило – он выдержит. Но нечеловеческий гнев снова захлестнул его. Гнев и ярость.

Меч был доволен. Мальчишку все-таки удалось привести в состояние устойчивого Драконьего Гнева. И это менее чем за три недели! Теперь он открыт для магии Предела полностью, и Дух сможет дать ему понимание мира. Но на него слишком быстро начала валиться власть. Хоть бы он удержался… Совмещающий Разности слишком хорошо помнил тех, кто не справился с властью. Но мальчишка, похоже, сильный, хоть и не подозревает об этом. Ну что ж, пусть все будет, как будет.

Хранитель судорожно сжимал руками подлокотники кресла. Фархат не понимал, в чем дело, но, кажется, Владыка чем-то сильно разгневан. Но чем? Что они сделали неправильно? Все ведь сделано согласно древним хроникам… Князь поклонился и спросил:

– Владыка, вы удовлетворены нашими извинениями?

Йаарх тяжело поднялся на ноги, наклонил голову и выдернул из себя Серый Меч. Протянув его вперед, он с гневом рявкнул:

– Я, Серый Убийца, Хранитель Серого Меча Предела, прощаю народ хралов и восстанавливаю вашу клятву вассалитета!

Зашумел ветер, грянул беззвучный гром. Йаарх ощутил уже знакомый ему леденящий холод, и Предел вырвался наружу. Каждого из воинов, стоящих на площади, казалось, пронзило копье серого света. Через несколько мгновений все стихло, и Хранитель спрятал меч обратно в свое тело. Потом повернулся к князю и прошипел:

– Народ я простил. Но тебе, Фархат, такого способа просить прощения я не забуду никогда…

Старик непонимающе хлопал глазами. Владыка простил народ, люди спасены, он принял извинения, но почему-то разгневался на него… Ну что ж, его старая жизнь за жизнь народа – невелика цена!

– Черт бы вас подрал! – продолжал шипеть Хранитель. – Бедные девочки…

Он с ужасом смотрел на умирающих людей. Они умирали молча, ни один не застонал, ни у одного не дрогнуло лицо. Господи, да как же это? Ему же не нужно такое извинение! Только теперь Йаарх начал понимать, что Меч прав. Что он говорит одно, а здесь понимают совсем иное. Он ведь не хотел этой власти! Зачем она ему?! А затем Хранитель вдруг осознал, что нужно сделать.

«Нет!!! – вскрикнул Меч. – Ты этого еще не знаешь, не смей!»

Хранитель не отреагировал на его слова. Встал, подошел к одной из умирающих девушек и приказал:

– Дай мне кинжал.

Она покорно отдала. Йаарх встал лицом к толпе и одним движением вспорол себе руку от локтя до запястья, затем стал на колени возле лужи крови у ног четырех женщин и четырех мужчин, и приложил свою руку к этой луже. После чего обратился ко всем:

– Многие из вас пожертвовали жизнью во имя своего народа. Отныне они все мои братья и сестры!

И произнес неизвестно откуда возникшее на языке заклятье. Вновь грянул беззвучный гром, мир на мгновение стал красным. Тела всех вспоровших себе живот окутались зеленоватым свечением, какая-то сила вздернула их в воздух. И все закончилось. Люди снова стояли на земле, не в силах понять, что с ними произошло, и смотрели друг на друга с удивлением. Боли больше не было! Не было и ран – просто здоровое тело.

«Мы вылечили их? – мрачно спросил Хранитель у Меча».

«Вроде того, – скептически ответил тот. – Только не надорвался ты – чудом…»

«Да плевать!»

«Дурак… – проворчал Меч, – Если бы надорвался, тебя и я бы не вытащил. Понял? Хоть бы думал, прежде чем делать… Ладно, впрочем. Лучше глянь, что творится!»

Хранитель оглянулся – вокруг действительно творилось нечто невообразимое. Толпа бесновалась и носила на руках сияющих, как новый шекель, новоиспеченных родственников Владыки. А старый князь являл собой живое воплощение недоумения. Ни в одной из хроник не говорилось о подобном, еще никому из хралов никогда не выпадала такая честь…

Но Йаарху после всего происшедшего весело отнюдь не было. Он повернулся к князю и приказал:

– Хватит!

Фархат взмахнул рукой, и веселье немедленно прекратилось. Кровных братьев и сестер Владыки опустили на землю.

– Эти восемь останутся со мной, к остальным я наведаюсь позже.

Князь поклонился и отдал несколько приказов. Женщины, участвовавшие в обряде, потянулись прочь с площади.

– Я хотел бы знать, как вас зовут, – сказал Хранитель, хмуро глядя на сияющие лица оставшихся перед помостом кровных братьев и сестер. – Меня, как вы знаете, зовут Йаарх, и вы имеете право звать меня по имени.

Сперва выступили девушки, они весело улыбались, забыв, видимо, о недавно перенесенной боли. Первой представилась рыжая:

– Меня зовут Икенах, старший брат!

– Меня – Хиенах, старший брат! – поклонилась шатенка.

– Мое имя – Тарнах! – гордо вздернула голову брюнетка.

– А мое – Лонхиль, – мягко улыбнулась блондинка.

Затем вперед выступили два огромных воина, не менее двух метров ростом каждый, и явно близнецы. Правый указал на левого и сказал:

– Его зовут Кват, а меня – Махр, старший брат.

– Мое имя Шохур, – выступил вперед улыбчивый беловолосый юноша.

– А меня называют Сорам, старший брат! – поклонился Хранителю мрачный воин лет тридцати пяти с косой до пояса.

Йаарх молча осмотрел их всех, потом сказал:

– Вы пошли на страшную смерть ради своего народа… И я этого не забуду!

– Мы поступили, как должно, Владыка! – выступил вперед мрачный Сорам. – Надеемся, и теперь мы сумеем выполнить свой долг – умереть первыми, если тебе будет угрожать опасность.

– А я надеюсь, что этого не понадобится, – грустно улыбнулся ему Йаарх.

Он повернулся к площади и провозгласил:

– А теперь слушайте меня внимательно, народ Серого Меча. Слушайте и передайте другим, и запишите в книгах и хрониках!

Хралы стихли.

– Никогда больше, никому и ни за что вы не приносите извинений таким образом! Даже тому, кто когда-нибудь придет вслед за мной. Запомнили?!

– Да, Владыка! – грянул тысячеголосый ответ.

– И еще! – продолжил Йаарх, обводя пылающими от гнева глазами толпу. – Тот, кто нападет на слабого, не способного защищаться – тот больше не воин, он – предатель и достоин самой лютой смерти. Нападать можно только на тех, кто способен сражаться! Не смейте грабить караваны. А если уж нет другого выхода, то я запрещаю убивать беззащитных купцов! Запомнили?!

– Да, Владыка! – вновь грянуло над поляной.

Однако чей-то голос все же осмелился возразить ему:

– Но Повелитель, если не грабить караваны, то откуда же мы возьмем все необходимое?

Йаарх опустил голову, раздраженно обругав себя за спешку. Теперь придется менять решение…

– Я придумаю… – глухо ответил он. – Пока что снимаю запрет и разрешаю грабить. Но только при самой крайней необходимости. И если во время грабежа по вашей вине погибнет хотя бы один, этим вы снова предадите меня. Вы поняли?!

– Да, Владыка! – раздался рев воинов.

– Я благодарю вас за верность, народ мой! – поклонился им Хранитель Меча. – А теперь – идите и обсудите то, что я сказал.

Йаарх стоял и смотрел на медленно растекающуюся с площади толпу. Люди о чем-то говорили, спорили. О чем?

Повернувшись к своим кровным братьям и сестрам, Йаарх приказал:

– Идите отдыхать.

Они молча поклонились и исчезли в толпе.

Меч не решался вмешиваться. Мальчишка, на удивление, все делал правильно, после случившегося хралы будут боготворить его и подчинятся его приказам. И от некоторых гнусных обычаев избавятся. Жаль, не ото всех…

Йаарх повернулся к князю и уставился на него. Старик смутился. Он был восхищен Владыкой, так говорить и поступать мог только великий воин и Повелитель. Как долго они ждали его и как хорошо, что народ остается в надежных руках. Владыка не даст им распуститься.

– А теперь, Фархат, веди меня к тем девушкам, чьей смертью ты хотел заслужить мое прощение, – услышал князь холодный голос Владыки. – Знать бы еще, какой идиот надоумил тебя…

– Но ведь это был древнейший обряд принесения извинений народа Повелителю, обряд Восстановления Вассалитета… – робко попытался возразить князь.

– А кто тебе сказал, – язвительно поинтересовался Хранитель, – что я хочу подобного обряда? Да я бы простил и так, если бы ты удосужился объяснить мне, в чем дело. Знаешь ли ты, что я почувствовал, когда увидел, как они вспарывают себе животы?

– Нет, Владыка… – на лбу старика выступила испарина.

«Неужели я ошибся?..» – мелькнула заполошная мысль. Если так, ему нет места среди живых.

– И не вздумай кончать с собой, старик, – холодно бросил Владыка. – Я приказываю тебе руководить народом в мое отсутствие. А судьей тебе будет твоя собственная совесть. Теперь веди.

Старый воин, пошатываясь и хватая ртом воздух, повел Йаарха и его спутников через площадь в лес. Он шел, почти ничего не видя перед собой. Поделом ему! Надо было помнить, ведь в хрониках записано, что Повелитель Тени ненавидит рабство, а значит, не потребует ничего подобного. А он… Он от страха совершил непростимый грех перед своим народом, перед самим собой, и даже с честью умереть теперь не может. Владыка запретил…

Они прошли через весь поселок, затем с полчаса пробирались по узким лесным тропкам и вышли на дальнюю поляну. На ней разместилось лагерем несколько сотен молодых женщин. Большинство из них отдыхало, некоторые сидели у костров и что-то готовили. И какие же они все были разные… У Йаарха дух захватило от этой пестроты. Блондинки, брюнетки, беловолосые, шатенки, рыжие. Да и оттенки кожи варьировались от почти белого до абсолютно черного. Он вздохнул, подумав о том, что они перенесли из-за гнусного древнего обычая, и угрюмо спросил у князя:

– И сколько их участвовало в обряде?

– Тридцать три, – с непроницаемым лицом, не выдав своих истинных чувств, ответил Фархат.

Он снова поклонился Владыке. Хотя сердце старика рвалось на части, он, князь, не имел права выказать слабость. Фархат обернулся к женщинам, окружавшим их.

– Дочери племен народа хралов! – громыхнул над поляной его голос. – Владыка хочет с вами поговорить.

– А о чем? – ехидненько спросила подобравшаяся ближе всех смуглая красавица, с гривой слегка вьющихся черных волос. – О цвете требухи у каждой?

– Тьфу на тебя, Мелрия! – не выдержал князь. – Ох, не доведет тебя твой язык до добра…

– Ничего, ничего… – улыбнулся Йаарх. – Но пришел я поговорить с вами отнюдь не об этом, красавица. Я пришел поблагодарить вас за верность своему народу. Надеюсь, вам больше не придется жертвовать жизнью и выносить такую боль.

– Было бы о чем беспокоиться! – отмахнулась Мелрия. – Боль! Подумаешь! Мы – воины.

Потом она опять с ехидцей ухмыльнулась и сладеньким голосочком спросила:

– А хоть интересно-то было?

Хранитель не смог сдержать улыбки. На эту вредную девчонку смотреть не улыбаясь было невозможно. Большие зеленые глаза так и лучились лукавством, пухлые губы обнажали в усмешке великолепные зубы, симпатичный нос вызывал желание его поцеловать. Она и секунды не могла устоять на месте. Как жаль, что ей пришлось испытать такую боль…

Он опять помрачнел и ответил:

– Неинтересно. Если бы я знал, что предстоит – не допустил бы этого.

– Ты даже этого не знал, Владыка… – с еще большим ехидством в голосе протянула черноволосая.

– Что я могу сделать для вас, девочки?.. – хриплым голосом спросил он, вспомнив лужи крови на пыльной земле.

– Дай слово выполнить одну нашу просьбу, Владыка, – с крайне хитрым видом сказала Мелрия. – Тебе ее выполнение не будет стоить ничего, кроме потерянного времени и совсем небольших усилий…

Она снова захихикала. Князь забеспокоился – девчонки, поняв, что из Владыки они сейчас могут веревки вить, явно что-то задумали. Вот только что, хотелось бы знать.

– Ну так как, Владыка? – спросила бессовестная девчонка.

– Хорошо, – улыбнулся Йаарх. – Я даю слово выполнить вашу просьбу, в чем бы она ни заключалась.

– Учти Владыка, ты дал слово! Теперь не отказывайся! – девчонка, казалось, сейчас лопнет от смеха.

По толпе туда-сюда забегали смешки. Женщины, стоящие впереди, явно смеялись. Йаарх с недоумением смотрел на них, а старый князь, понимая, что отчаянные девки затеяли какую-то пакость, не знал, что ему делать.

– Так чего же вы хотите, девочки? – все еще улыбаясь, спросил Хранитель.

– Совсем немногого! – заверила Мелрия, с хитринкой, искоса поглядывая на него. – Двадцать пять из нас этой ночью могут забеременеть. Мы все хотим забеременеть от тебя!

Она победно усмехнулась и заявила:

– И я первая!

Князь укоризненно покачал головой. Сумасшедшие девки! Двадцать пять на одного?! Кто же такое выдержит?.. Он вспомнил случай из своей молодости, когда его поймали возле женского лагеря, а потом насиловали, пока не потерял сознание. И его любимая невеста активно в этом участвовала, что, впрочем, было в порядке вещей. И почему он не подумал о подобном, прекрасно же знал, на что способны эти «милые девочки». Стать матерью ребенка Владыки – и всю оставшуюся жизнь быть в племени на особом положении? Какая откажется? Нет таких. И ничего уже поделать нельзя – Владыка дал слово. А слово Повелителя – закон. И прежде всего – для него самого. Князь глянул на мелькающие по толпе ехидные усмешки, послушал не менее ехидные реплики, посмотрел на ошеломленное лицо Хранителя и ухмыльнулся про себя.

Йаарх растерянно хлопал глазами.

– Но вы же только недавно от ран ошошли… – простонал он.

– Так теперь-то ран нету! – пожала плечами Мелрия. – Боль – это всего лишь боль, Владыка. Мы – воины. Уже забыли. Ты, Повелитель, главное, выполни обещанное. Ведь ты дал Слово!

«Увы, друг мой… – едва не визжал от смеха Меч. – Ты влип. Такие обещания, как слово Владыки, ты обязан выполнить. Но ты не беспокойся, твою работоспособность в этом плане я уж как-нибудь поддержу…»

Меч опять залился хохотом, барабанным боем отдающимся в черепе Хранителя.

«Иди ты в задницу, скотина! – от души послал он проклятую железяку. – Если б я только знал…»

«Железяка» внутри него продолжала гнусно хихикать. А он скрежетал зубами от бессильного гнева – слово дано, и его надлежит выполнить. Зачем им это? Чего они этим добиваются? Унизить его? Но зачем? Йаарх перестал понимать что-либо. Он растерянно спросил у князя:

– Почему?..

– Честь, Владыка, – ответил старик. – Стать матерью вашего ребенка – невероятная честь для женщины, и до самой смерти она будет в племени на особом положении.

– И это все? – лицо Хранителя исказила презрительная гримаса.

– Кто и когда понимал до конца женщину? – с легкой улыбкой спросил Фархат.

Йаарху не осталось ничего, кроме как согласиться. Чем бы не руководствовались эти хралки, он дал слово и обязан его исполнить.

Мелрия тем временем, воспользовавшись замешательством Йаарха, придвинулась ближе и, опустив руку вниз, положила ее на пах Хранителя. От неожиданности он вздрогнул. Наглая девица сладеньким голоском прощебетала:

– Да ты не бойся, Владыка… Тебе и делать-то ничего не придется, ты просто себе лежи, мы сами обо всем позаботимся. И нужна нам всего-то одна ночь.

– Это невозможно, господин Йаарх! – неожиданно вмешался молчавший почти весь день капитан Свирольт и никак не проявлявший своего нетерпения. – Мы завтра до полудня должны быть в столице, у короля Морхра! Ведь прибудут короли других стран. И…

– Не беспокойся, спутник Владыки, – положил ему руку на плечо Фархат. – Вас всех ждет еще один дар народа хралов. В Логове для вас подготовлены молодые, обученные как следует, готовые к принятию друга волгхоры.

У стражника в который раз за этот день отвисла челюсть. Если то, что говорит князь, правда, то он станет первым в королевской армии, – да что там в армии, во всей стране! – офицером, имеющим своего волгхора.

Даже ошеломленный неожиданно свалившейся на него «почетной» должностью жеребца-производителя Йаарх заинтересовался и спросил:

– А что это такое – волгхоры?

– Огромные хищные животные, напоминающие волков, наш народ использует их вместо лошадей, – ответил князь. – Они полуразумны и очень быстро бегают. На них вы по лесным тропам за четыре-пять часов доберетесь до столицы Олтияра. А на лошадях тот же путь занял бы не меньше суток. Подчиняются эти звери только одному человеку, которого в молодости, сразу после обучения, выбрали своим другом и напарником.

Хранитель удивленно покачал головой – другой мир!

– Владыка! – потеребила его Мелрия. – А может, не будем терять времени и пойдем в наш шатер?

– Хорошо, – он поежился, а затем обратился к Фархату. – Разместите и накормите моих спутников.

Князь поклонился.

– А этого юношу, – захихикала черноволосая ехидна, указывая пальчиком на Аральфа, – сегодня тоже ждет веселая ночка. За него пять девчонок сегодня подрались. Но, я думаю, они уже договорились, кто за кем будет…

Юноша отчаянно покраснел и, пролепетав что-то невнятное, поспешил догнать уходящего князя.

Йаарх решил, что комплексовать теперь поздно, и последовал за девушкой в глубину лагеря. Все, буквально все женщины вокруг хихикали и перешептывались. Он покраснел и сцепил зубы от досады, опасаясь, что ото всех этих переживаний окажется неспособным выполнить данное слово.

Девушка довольно долго шла между совершенно одинаковых палаток, Йаарх давно перестал ориентироваться среди них и не понимал, как в этом огромном лагере можно найти что-либо. Наконец они остановились перед шатром, который был значительно больше других. Мелрия жестом пригласила Хранителя войти, и он послушался. Внутри шатра ничего не было, кроме большого войлочного матраса посередине.

– Садись, Владыка, – пригласила его совсем юная беловолосая девушка, и мужчина послушно хлопнулся на кошму.

– Может, ты хочешь пить? – спросила его другая, неизвестно откуда взявшаяся рыжая женщина со шрамом через все лицо, массировавшая сильными руками его плечи.

– Да… – хрипло ответил Йаарх и только теперь сообразил, что на нем уже нет штанов и кто-то пытается снять с него трусы.

Ему дали кружку с каким-то хмельным напитком, Хранитель выпил и оглянулся – шатер оказался заполнен молодыми женщинами. Каких только среди них не было – брюнетки, блондинки, шатенки, беловолосые, рыжие… Его мягко, но настойчиво уложили на спину, перевернули на живот и начали делать такой массаж, что Йаарх едва не подпрыгнул. Умелые пальцы перебирали каждую мышцу на его спине. Потом его опять перевернули на спину и принялись возбуждать. Через несколько минут Хранитель почувствовал себя в полной боевой готовности.

Он увидел рядом с собой Мелрию. Девушка сбросила с себя короткую юбку, блузку и Хранитель чуть не задохнулся от этого зрелища – фигура у девушки была просто потрясающая. Высокая упругая крупная грудь, смуглая кожа, тонкая талия, стройные, очень длинные ноги и широкие, безупречной формы, бедра – все в ней, казалось, было создано для того, чтобы вызывать желание. А ведь у него больше года воздержания…

Не прошло и нескольких мгновений, как Йаарх застонал от наслаждения, забыв обо всем на свете. Мелрия тоже стонала и запрокидывала голову…

Через некоторое время Мелрия уступила место другой женщине – огненно-рыжей амазонке со шрамом на лице. Затем настал черед беловолосой. Затем блондинки. И многих других… Йаарх почти не соображал и ничего уже не чувствовал. Только слегка удивлялся своей невероятной выносливости. Видимо, Серый Меч выполнил обещание поддержать его.

Покой Хранителю эти безумные женщины дали только под утро, и он сразу забылся тяжелым, наполненным кошмарами сном.

Разбудили его, когда солнце только вставало. Йаарх застонал, ругаться просто не было сил. Это сколько же всего он спал?

«Целых три часа! – ответил Меч. – Это ж убиться можно – столько дрыхнуть!»

С ума сойти! Целую ночь его имели, как последнюю проститутку, и даже поспать не дали. Хранитель пошевелился и чуть не взвыл от острой боли в паху. Ему вдруг показалось, что у него слоновья болезнь.

«А-а-а… – протянула ехидная старая железяка у него в голове. – Наш „герой-любовник“ ходить не может… Ну, так и быть, на сей раз помогу».

Боль постепенно сходила на нет, и через несколько минут Йаарх поднялся на ноги. В голове, казалось, плещется расплавленный свинец. Стоять было трудно, глаза упорно не хотели открываться. Но делать нечего, его ждут.

Внезапно усталость начала уходить, сменяясь бодростью, и еще через несколько минут он чувствовал себя так, что, казалось, мог своротить горы.

«Вот за это спасибо, дружище!» – поблагодарил Хранитель личного целителя.

«Да не за что, не за что… – проворчал тот. – Одевайся быстрее».

Йаарх поискал глазами одежду и увидел ее аккуратно сложенной неподалеку. Он быстро оделся, повесил на пояс пистолет, запасные обоймы и вышел наружу, щурясь от яркого света желтого солнца. Перед входом стоял накрытый стол, заставленный абсолютно незнакомыми блюдами. Поглядев на него, Хранитель потребовал воды для умывания. Воду тут же подали в большом глиняном кувшине, и он умылся. Потом подошел к столу – есть хотелось, и сильно.

– Так, и что у нас на завтрак? – задумчиво пробормотал он, с интересом глядя на незнакомые блюда.

– Да так, мелочи, Владыка… – лукаво щуря глаза, сказала незаметно подкравшаяся Мелрия, заставив Хранителя нервно вздрогнуть. – Мясо и еще кое-что. Коли хочешь чего особого, так сейчас собразим. Может, тебе улиток собрать? Говорят, вкусные…

– Ни-ни-ни! – всполошился Йаарх, не понявший, шутит она, или говорит всерьез, – кто знает, чего еще ждать от этих сумасшедших амазонок. – А почему ты встала? Спать разве не хочется?

– И пропустить все самое интересное?! – широко распахнулись глаза девушки. – Ну не дура же я? Спасибо, конечно, что беспокоишься обо мне, Владыка. Но я – воин! Могу не спать сутками.

Он вздохнул, сел за стол и принялся за завтрак. Что за непостижимый народ… Поел быстро, не обращая внимания, что именно ест. Какое-то мясо, каша, салаты. Запил ключевой водой из кувшина, не желая с утра накачиваться спиртным – здесь вино пили вместо воды по поводу и без оного.