Текст книги "Конструктор миров: Прибытие в Люксурию. Том 9"

Глава двадцать вторая. Разные люди

– По крайней мере ни одно судно, которому тут проплывало не сообщало о случайных рифах или подводных скалах, даже когда мы конструировали само судно и спускались на дно, впрочем, вы это знаете, мы тоже ничего не находили.

– Верно, но это было бы удивительно, если оказалось бы реальностью.

– Это уж точно. И что вы теперь планируете делать?

– Мне интересно как проводят время мои пассажиры из разных классов, думаю с ними ознакомиться.

– Вас не понять Амет, – с досадой проговорил Самуил. – В одну секунду вы готовы растерзать людей на части, в следующую – вам интересно узнать, как они проводят время, – граф ухватился за голову и с иронией покачал ей.

Амет рассмеялся такому жесту.

– Такой я у вас не стандартный друг.

Совсем скоро они уже вернулись по тому же секретному трапу на свой огромный корабль, и господин Мур направился обратно в свою каюту, дабы завершить пару дел, когда же Амет по пути захватив Вениамина направился в сторону самых нижних пяти палуб, где и присутствовали пассажиры третьего класса. По пути менялся даже лифт и становился всё менее красивым, без каких бы то ни было узоров, обоев и дополнительных элементов декора, что могли удивить.

На самом графе сейчас была простая рубаха и жакет с такого же цвета брюками, ровно также, если не считать более тёмный цвета жакета был одет и его ученик. Это была самая обычная одежда для представителей третьего класса. Как только он спустился, то в коридоре уже встретил несколько людей, которые беседовали между собой, в разговоре сразу же была слышна либо ругань, либо даже при обычной беседе темы использовались не самые цензурные, если так можно выразиться.

Граф старался не обращать на это внимание в какой-то момент даже ругал себя за то, что решился сюда прибыть. Проходя мимо, они невольно замечали, как некоторые юноши могли прижать своих дам к стене, «кинуть слова», либо силком провести в каюты вместе с грубыми криками. Но порой можно было встретить и стариков, которые давали наставления внукам, что было очень даже приятно видеть, даже если учитывать, что во время советов могли использоваться самые разные слова. Часто здесь можно было встретить пробегающих детишек, дико кричащих, изображая то монстров, либо взяв какие-то палки или ручки «стреляющие» друг в друга, словно они на войне. Всё это казалось довольно забавным.

Многие каюты были открыты и оттуда слышались самые различные голоса, от криков младенцев, до ругани и полной тишины. Третий класс был самые странный. Он не был красив, он не был культурен, но он был максимально прост, до каких-либо хитростей тут попросту не доходило разума. Однако, тут часто можно было ощутить странные зловония, наподобие перегара или запаха пота, отчего господину Уна и Вениамину порой приходилось доставать платки.

Но больше всего сейчас господин Уна винил себя за то, что он так далеко разместил от главного зала лифт. В обратном случае им не пришлось бы проходить через эту чащу людей, которая к моменту конца мысли наконец завершилась. И вот перед ними предстал огромный зал, где был такой шум, словно у каждого из людей, было как минимум по пять глоток и по десять языков. Все говорили одновременно, где-то звучала музыка, которая еле как переплеталась друг с другом, где-то ломилась посуда, чаще всего справа, где была установлена шаткая барная стойка и откуда давали самую разную еду, однако отличного качества, что тщательно должно было контролироваться, если не считать примитивное воровство среди своих же людей.

И вот господин Уна с Вениамином решили попробовать какое-нибудь блюдо, поэтому прошли мимо людей, где было очень даже много тех, кто вряд ли мог стоять на двух ногах и от коих шёл не самый приятных запах. Некоторые из них кричали, некоторые говорили более спокойно, но среди всего этого сброда также находились и более хорошие представители, например мальчишки, которые приходили культурно здороваться, но после тут же принимались за нецензурную лексику, что было поразительным явлением. Наконец, им удалось найти небольшой столик, не самого лучшего качества, особенно после оставленных царапин, следов от различных предметов, ровно, как и стулья с чуток разорванными обивками.

Вскоре к ним подошла официантка, которая взяла у них заказ и тут же поспешно удалилась. Если господин Уна сидел с еле скрываемым видом отвращения, то Вениамину было даже немного страшно из-за воспоминаний того, сколько же времени ему приходилось раньше пережить.

– Здравствуйте, господин, – переламываясь из стороны в сторону хотел присесть к ним странного вида мужчина, но Амет сначала жестом попросил его не садиться, но тот ничего не понимал. – Всё в порядке, господин? Кажется вы опечалены? Тогда я буду вам другом, самым лучшим…

– Прошу вас, оставьте нас.

– Что это за манеры? Я старше тебя, неужели ты…

– Замолчите и уходите немедленно, – более грозно сказал Амет.

– Э! – мужчина хотел было поставить графу на плечо руки и оттолкнуть, но его вовремя остановила чья-то рука.

– Не слышишь, что говорит господин, убирайся! – проговорил некто.

Амет с удивлением оглянулся и увидел довольно полного, но в этот момент грозного человека, ниже его ростом. На нём была белая рубашка, немного испачканная с разными пятнами, поверх которой был тёплый жакет и большой фартук. На голове имелась удлинённая синяя шапка, а пухлые руки держали блюдце с вкусным куриным шашлыком с аппетитным соком.

Неизвестный тут же испугавшись и что-то промямлив удалился, а добродетель заговорил:

– Надеюсь вас не побеспокоили, мой друг. Здесь иногда можно встретить таких людей, вы не обращайте внимания.

– Извините, милейший, вы…

– Я Жалолиддин, повар, я работаю здесь и готовлю вкусные блюда для всех, кто только пожелает, спасибо господину Амету, которые создал для меня и моих друзей эти условия, согласившись сотрудничать с моим начальником, мистером Жахангиром и заметив такую несправедливость не мог не прийти к вам на выручку.

Амет удивился тому, что не знал ни начальника, ни самого этого человека, но не стал ничего говорить, а лишь поблагодарил, пока тот ставил на стол блюдо, вскоре принесли и чай с мягкими лепёшками. Вениамин ожидал господина Уна и после того, как он начала, начал и мальчик. Стоит сказать, что шашлык был замечательный, сочный и мягкий, особенно если учитывать аппетитный сок маринада с приятной кислинкой. На время можно было не обращать внимания на людей.

Во время их трапезы внезапно послышался резкий удар, а после крики. Граф тут же оглянулся, как оказалось это какой-то мужчина ударил второго, который был не в самом лучшем состоянии после напитков и быстро пал ниц тут же потеряв сознание. На этот крик выбежал уже известный господам повар, стараясь успеть за злодеем, но не успел, ибо тот был довольно быстр. Уже не через некоторое время вокруг собралась толпа, которые старались помочь, некоторые даже думали, что этот мужчина умер, но вскоре появился доктор и привёл неизвестного в себя, после чего он вновь мямля куда-то поплёлся в своей наполовину рванной одежде.

В какой-то момент музыка откуда не возьмись начала играть в разы громче. Это была прекрасная игра флейты, барабанов, трубы и всего, что только попадалось под руки. Где-то раздался треск, словно в такт – это кто-то победил кого-то в кулачном бою, а затем кто-то вновь разбил стаканы. Но никто на это не обращал внимания, все внезапно стали привлечены этой странной музыкой, словно на свадьбе. Многие дамы пустились со своими кавалерами в пляс, хоть и не в самым пышных, но сделанных со вкусом коричневых платьях. Они стучали ногами, дрыгались в разные стороны, это трудно было назвать танцев, то сказать, что они просто радовались – ничего не сказать, они все были в восторге и чем-то даже это было привлекательно.

Куринные шашлыки, которые поспешил принести повар Жалолиддин

Да, люди удивительны, в такие моменты даже они могут быть красивыми – в миг своего счастья. Дети кричали и веселились, подражая взрослым и приглашая девочек на танец, что выглядело ровно как смешно, так и мило. Даже Амет видя общую радость засмеялся и зааплодировал, особенно когда какой-то молодой человек словно его знали подбежали к нему и решили сплясать на бис. Вениамин был также в восторге. Им предлагали самые разные напитки, но господин Уна предпочитал только содовую или же соки персика, апельсина или абрикоса.

Людей было очень даже много и их трапеза была одной из самых быстрых, которые они с Вениамином делали когда-либо, да и одной из самых экзотических. Внезапно среди всего этого количества людей перед Аметом пролетела странная фигура, пляшущая в танце с кем-то, но при виде графа она удалилась словно пуля, пытаясь скрыться, но ей это никак не удавалось. Изобретатель не мог этого не заметить и поэтому встал, тогда только можно было увидеть, что эта неизвестная фигура тут же подбежала к нему сквозь всю эту толпу – это была Мадонна Стилус.

Амет никак не мог ожидать такой встречи, но она, подбежав лишь сказала:

– Не желаете станцевать, молодой человек.

Граф был удивлён и лишь бросив взгляд на Вениамина, который был в недоумении, лишь ответил:

– Разрешите пригласить вас, – ибо не гоже даме приглашать кавалера.

После этого он ухватил её за руку, и они пустились в пляс. Амет с самого детства любил танцевать, хоть и танцевал ужасно – резкими, обрывистыми движениями, которые только ему казались попадающими в такт, но на удивление точно также начала танцевать, хоть и с трудом, его пара. Они прыгали из стороны в сторону, кружась вокруг некоего центра, продолжая передвигаться. В какой-то момент, она положила руки изобретателю на плечо и даже чуток откинулась назад, а в какой-то момент, наоборот, вплотную обняла его, прошептав на ухо:

– Не говорите, моему отцу, что видели меня, прошу вас.

– Мы скоро вернёмся обратно и наверняка встретимся с вашим отцом, я скажу, что увидел вас на смотровой палубе.

Девушка лишь кивнула в танце, после чего они продолжали движения, а Вениамину было крайне неудобно в таком положении, в особенности ему не было не приятно видеть, как господин Уна танцевал с этой неизвестной леди. Наконец, музыка становилась всё выше и выше, а потом дошла до своего пика, в эту секунду леди буквально упала на стол, где сидел Вениамин, стоя на небольшой возвышенности, но Амет её вовремя поймал. В её глазах можно было видеть восторг и отображение странного женственного чувства, а в лице Амета скорее недоумение.

Вокруг были аплодисменты, после чего граф поспешил сделать жест и удалиться, по пути расплатившись, хотя во время этого некий мужчина ему сказал:

– Я рад, что вы смогли найти эту горячую красотку. Думаю, она будет вам по душе, оторвитесь по полной!

Амет был готов разорвать этого человека на части, его одолевала эта гнев ко всему людскому, он еле сдержался, однако его лицо буквально побелело от спазм, из-за чего учёный поспешил удалиться.

– Засмущался, – послышалось сзади, после чего этот дикий смех.

Как же он их ненавидел и поэтому поспешил скорее уйти. Наконец, когда они, пройдя через лабиринт коридоров смогли вновь добраться до лифта, Амет повернувшись к стене так тяжело и глубоко вздохнул, что это было громче рычания медведя в берлоге. На удивление даму это рассмешило, и она еле как смогла сдержать смех, что удивило графа и он оглянулся с недоумением, однако посмотрев на этот вид господина Уна даже Вениамин засмеялся, забыв о происходящем. Потом сам Амет вспомнил как он сейчас зарычал и сам засмеялся вместе с ними.

Вскоре лифт наконец остановился на 10-й палубе, после чего граф выходя заявил:

– При желании вы можете удалиться к своим родителям.

– Но куда же вы? – спросила девушка, пока Вениамин, заложив одну руку за спину гордо стоял, как и подобало ученику.

– Мне нужно немного прийти в себя, ровно, как и моему ученику.

– В таком случае, разрешите и мне составить вам компанию, – попросила девушка.

Пока они беседовали рядом проходили трое дам среднего возраста, их называли ещё «матушками», выбирающие для своих дочерей подходящих женихов.

– Ваше сиятельство, – поприветствовали они, слегка кивнув своими широкополыми шляпами с цветочками, под стать их пышным платьям тёмно-молочного цвета.

– Графини, – также раскланялся Амет, вместе с его учеником.

Проходя мимо, они, незаметно размахиваясь своими веерами прикрыли рты, что-то незаметно прошептав друг другу, что пришлось немного не по душе Амету, однако во всяком случае в высшем обществе было в разы спокойней.

– Гм, – посмотрел снова на леди Амет. – Ну что ж, я не против. Однако, миледи, я надеюсь на поверхностный контакт.

В глазах графа сияла серьёзность, после чего он направился по коридорам в сторону окружной части палубы – к смотровым площадкам. Чтобы туда выйти им пришлось проследовать по богатым турецким длинным коврам, мимолётно осматривая картины и замечательную ручную лепнину, по пути встретившись с представителями высшего света – баронессами, графинями, а порой и с некоторыми состоятельными графами, предпринимателями и теми, кто хотел занять какие-нибудь чины, представляя, что владели золотыми рудниками.

Наконец, когда они вышли на смотровую площадку, здесь было достаточно много людей, в отличие от последнего времени посещения графа этой части судна. Шезлонги уже были расставлены, а служащие предлагали различные напитки присутствующим, вскоре и рядом с графом прошёл один из них, несколько раз раскланявшись и предложив его любимые соки.

– Вениамин, выбери что тебе будет угодно, – лишь ответил граф и повернулся в сторону перил.

Он заложил руки за спину и с наслаждением вдохнул морской воздух на время даже закрыв глаза. Покой вновь наполнял его, среди людей было трудно, однако факт остаётся фактом – только в их обществе реальны были для достижения такие возможности. На лице вновь появилась улыбка, что обрадовала мадмуазель, как и ученика, выпивающего второй стакан яблочного сока.

– Простите меня, ваше сиятельство, – внезапно произнесла леди.

– За что же? – повернувшись к задающей спросил изобретатель.

– За то, что предстала перед вами в не самом лучшем виде.

– Отнюдь, миледи, это мне следовало бы попросить у вас прощения, за такую грубость. Я очень даже трудно переношу общество людей, в особенности то общество, в котором мы с вами встретились.

– Но почему вы тогда туда пошли? – задав этот вопрос девушка смутилась. – О, извините за такую бестактность…

– Нет-нет, ничего страшного. Это был мой долг. Я должен знать о состоянии моих почтенных пассажиров, как и подобает хозяину судна…

Глава двадцать пятая. Интересные беседы

Примечательным было и то, что здесь присутствовали даже дамы-учёные, интересовавшиеся работами Амета в различных областях. К ним относилась известная Мэри Элизабер Барбер, урождённая Баукер, английский ботаник, энтомолог и орнитолог, которую просто не могли не заинтересовать новости об орле Хаасте. А также большой честью было и то, что благодаря помощи господина Петра Аркадиевича Кочубея, коему было на тот момент всего 34 года, помог Анне Фёдоровне Волковой – будущей первой леди-химику прибыть на это судно, хоть и тайно, что, разумеется, не сохранилось в истории, ровно, как и пребывание большинства господ.

Среди этих людей были и те, кто как остался в истории, так и сегодня малоизвестны или вовсе забыты, что довольно печально. К таким личностям можно было отметил господина Абдурасула – барона и исследователя в области электротехники, желающего встретиться с мистером Фарадеем или графиню Фиданию Равельевскую, волевую даму и владетельницу более десяти школ в Европе. Они были очень даже близки Амету, и он надеялся, что когда-нибудь выпадет возможно забрать и их в его новый мир, который как он надеялся ему удастся создать.

Некоторые личности передавали также письма через своих знакомых, в том числе и другие учёные. Амету было приятно, когда ему доставили небольшое письмо от Жозефины Каблик – чешской исследовательницы в области ботаники и палеонтологии, с пожеланиями успеха в дальнейших работах. Вскоре наконец настало время обеда и все господа, также продолжая беседовать, что одновременно было слышно отовсюду, но в то же время невероятно тихо и культурно, сели за свои столики, пока сотни обслуживающих, в том числе и слуг доставляли блюда.

Вскоре, когда все заняли свои места, подавались самые изысканные блюда, но большего внимания конечно же занимали собеседники. Стол, за который пригласили Амета был достаточно большим и за ним сидели многие из высокопоставленных гостей, с коими и познакомился изобретатель.

– Стоит заметить, что такие результаты очень даже интересны, мистер Амет, но никому не известно, какой отклик могут они вызвать у общества, – отметила одна из леди.

– Именно поэтому мы стараемся сохранить многое в тайне, леди Барбер, – ответил вежливо учёный.

– Верное решение, я полагаю, ведь никому точно не известно, какие не только научные, но и экономические результаты могут принести ваши работы, – отметил мистер Астер, посмотрев на графа Годфри и Мура.

– В этом стоит согласиться, – сказал господин Годфри, – ведь электростанция, построенная уже на Гритер Перпентуум, даёт не малые плоды.

Следование самым лучшим манерам было просто необходимым условием, однако, к сожалению, иногда за этим проскальзывало двуличие, наряду с тем, что беседы были несколько холодны, хоть и казались внешне как нельзя тёплыми.

– Но если говорить о корабле, и в особенности о палубах для контор, то они просто великолепны, многие наши посетители благодарили не только нас, но и тех, кто отвечал за создание подобного интерьера, – заметил мистер Гуггенхайм, друг Ротшильдов, параллельно сделав жест для официанта.

– В таком случае вам стоит принести все эти благодарности, барону, месье Жану, – ответил Амет.

– Не совсем всю, мой юный друг, – отвечал господин Барруа. – Хотя бы по той причине, что именно вы дали возможность подобной реализации.

В ответ изобретатель улыбнулся.

– Какие же планы у вас теперь, господин Мур? – поинтересовался мистер Вандербильт.

– Мы прибыли для беседы с его светлостью, герцогом Люксурийским, однако, он попросил нас побыть здесь до назначения второй аудиенции, – ответил граф Мур.

Господин Корнелиус Вандербильт

– Можно ли узнать, относительно какой темы, если не секрет? – поинтересовалась леди Астор.

– Боюсь, что нам придётся сохранить это в тайне, – ответил граф.

– Однако, я полагаю, что, если ваши беседы задевают технические и одновременно политические вопросы, то они могли бы сильно изменить общие устои нашего общества, – сказал мистер Бланки Луи.

– Вполне на это надеемся, мистер Огюст, – ответил Амет.

– Особенно, на это можно увидеть намёки, если вспомнить хотя бы ваши лекции, – сказал господин Камилло Кавур. – И признаться, они могли бы стать не плохим инструментом на пути развития очень большого количества направлений и идей, советую подумать об этом.

– Разумеется, господин Кавур, – отвечал граф.

Стоит сказать, что беседы шли на самые разные темы, от обсуждения того или иного характера, до рассказов о жизни аристократии. Но поскольку результаты Амета сейчас вызывали не плохой ажиотаж вокруг себя, именно поэтому они были удостоены такой чести так часто обсуждаться. К тому же иногда даже можно было услышать упоминание имён графа даже за соседними столами. Официанты в белых нарядах проходили тем временем к господам, предлагая самые различные блюда, закуски и разливая напитки, стоило лишь сделать жест.

Частыми здесь были и незаметные перешёптывания, чаще всего с ясными и чёткими указаниями между супругами, а иногда тайные знаки между партнёрами, известные только им самим. Но нельзя было сказать, что всё проходило так гладко. Как уже говорилось интеллигенция умеет замечательно хранить свои прекрасный вид, даже если происходит настоящая словесная перепалка. Обычными логическими намёками, порой унижались или наоборот возвышались одни личности в глазах других, хотя со стороны это было абсолютно не заметно и не видно.

– …стоит ли говорить, что мистер Амет является одним из самым быстрых и неизведанных нуворишей нашего времени, – заметил как-то мистер Чандлер, друг господина Гуггенхайма, на что тот был разозлён, но не подал виду.

– К чему же интересно вы клоните? – возмутилась графиня Фидания.

– Полагаю, что это очевидно, мем, – с улыбкой отвечал Чандлер. – Это одно из самых странных направленностей в нашем обществе.

– Полагаете, что это плохо? – поинтересовался барон Жан.

– Отнюдь, это довольно интересно, особенно наблюдать, как эти выскочки, начинают себя вести в высшем свете и рядом с теми, кто находиться в этом мире, где буквально жили их семьи уже очень давно, – с усмешкой заметил Чандлер. – Не так ли, господин Астор.

Такие слова были настоящим оскорблением Амету, однако мистер Уильям ответил весьма красиво.

– Полагаю, что даже если Амет, в силу своей юности и необычайной вежливости, не вызовет вас на дуэль, мистер Корнелиус или Александр Стюарт будут явно с вами не согласны, не так ли господа?

– Именно, мистер Уильям, – ответил Корнелиус и одного этого взгляда было достаточно, чтобы вызвать во всём существе Чандлера необычный страх.

Амет был доволен таким поворотом судьбы и в знак благодарности с улыбкой кивнул мистеру Астору, на что тот ответил тем же. Не прошло и минуты после этого, как наглец, попросив разрешения у остальных удалился, дабы не вызвать ещё больше проблем на свою голову, чем вызвал лёгкий смех присутствующих. К слову, тут не редки были и остроумные шутки.

– Кстати говоря, – в одном из разговоров спросил мистер Гулд, – Амет, разрешите у вас узнать, по какой причине вы так щедры на самые различные подарки для кого угодно? Ведь именно это разожгло не мало слухов, например, то, как вы подарили обычному официанту 5 000 франков.

– Довольно интересно ответить на такой вопрос, мистер Джейсон, – отвечал изобретатель. – Однако, я полагаю, что я мало обращаю внимание на людей и по сравнению с настоящими щедрыми людьми, могу смело обвинить себя в скупости, за что каюсь. И да, мистер Гулд, было время, когда я слышал о людях, которые любили видеть улыбку на лицах людей и сколько бы философы или писатели не ругали капиталистическую систему, одну её хорошую сторону невозможно игнорировать. Это то, что при помощи её можно дарить очень много радости.

На какое-то время Амет сделал паузу вспоминая одного человека, с коим он, к сожалению, не был знаком, хотя со временем захотел, особенно после того, как ему удалось более подробно узнать о нём.

– Как вам известно, – наконец говорил Амет, – люди нуждаются в чём-то, всегда. И дарить им просто из ниоткуда хотя бы те же финансы и видеть в их глазах счастье или радость – очень даже приятно.

– Ваши мысли очень даже интересны, граф, но порой они могут быть неразумны, и это стоит признать, хотя бы для настоящего времени, – говорил мистер Стюарт. – Но я не исключаю того, что если будет создан утопический мир, что там ваши идеи приживутся как нельзя кстати, даже если мы этого не увидим.

– Полностью соглашусь, с мистером Стюартом, – заявил мистер Карнеги. – И разрешите узнать, кто же этот человек, что был щедрее вас?

– Я полагаю, что вы вряд ли его знаете или имеете возможность узнать. А также, что касаемо добродетели, – продолжал граф, – то я полагаю, что за всё есть награда и даже если от меня, что-либо уходит или я трачу много, но для благих целей, это когда-нибудь да воздастся, так или иначе.

После этого ответа беседа перешла на совершенно иную тему, но это длилось не долго, ибо внезапно все заметили прибытие неизвестных личностей, а также стражников, вместе с несколькими сундуками. Будучи владельцам судна графы Амет Уна, Самуил Мур, Годфри Брайан и барон Жан Барруа тут же встали. Пришедший человек выглядел подобно венецианцу или итальянцу.

– Дамы и господа, прошу извинить нас за нарушение вашего покоя, однако, я прибыл от его светлости герцога Картвела Люксурийского, он желает всем вам всего самого наилучшего, а для его сиятельства Амета Уна, он прислал дары, в знак благодарности за неоценимую помощь и пожелал, чтобы все об этом слышали и знали, – настолько громко, насколько мог огласил посол.

Амет был весьма удивлён такому повороту событий, особенно когда прямо перед ним раскрыли четыре огромных сундука, доверху наполненные золотом, драгоценностями и что было удивительно, посол лично передал Амету специально изготовленное по приказу герцога золотое перо.

– Передайте его светлости, – говорил Амет, – что я крайне признателен и принимаю его дары, а также сообщаю, что ожидаю как можно скорее увидеть его.

После полученного ответа посол вместе со стражниками раскланявшись удалился, а Амет жестом приказал отнести это всё в его запасную каюту. Это событие стало буквально подтверждением его слов, что тут же вызвало горячие беседы и обсуждения среди тысяч представителей аристократии.

После этого время обеда было завершено, однако это был ещё не конец.

– Итак, джентльмены, не угодно ли вам насладиться бренди? – предложил мистер Карнеги, после чего господа в знак согласия встали.

– Благодарим почтенных дам, – сказал мистер Стюарт, на что дамы любезно поблагодарили его и остальных джентльменов.

– Вы идёте, Амет? – поинтересовался мистер Карнеги.

Граф вместе со своими коллегами решился направиться вместе, хоть поначалу ему не хотелось, а мысли уже успели уйти в сторону его кабинета, где он прекрасно мог бы продолжить свою работу.

– Да, конечно, мистер Карнеги, – ответил изобретатель.

Они направлялись в соседний роскошный зал, где уже были поставлены удобные кресла вокруг небольших столиков, где можно было вести самые различные переговоры, на темы бизнеса, науки, культуры и дальнейшего продвижения. Но, с другой стороны, было бы не плохо послушать разговор элиты лично и возможно получить парочку не плохих идей, если таковые будут.

Вскоре, когда джентльмены сидели на красивые столики небольшими группами, они могли спокойно обсудить любую тему, к Амету решил присоединиться барон Стилус, граф Мур, а также господа Уильям и Хаксли, как оказалось эти два джентльмена были друзьями барона Стилуса и хотели воспользоваться моментом и переговорить с почтенным изобретателем графом Уна.

– Ваше сиятельство, разрешите представить вам, – начал барон, – моих друзей – мистера Уильяма, знаменитого владельца цехов по производству обуви, – показывая на человека с невероятно большим носом, редкими волосами и странной формой фигуры произнёс Лерик, – а также сэра Хаксли – в некотором роде ваш коллега, учёный-математик, вскоре собирается поехать в Сорбонну.

На удивление второй человек был невероятно молод, имел небольшую бородку и по общему виду имел не хилую физическую подготовку, о чём свидетельствовал его рост и мускулатура, однако он явно не походил на учителя или того, кто хоть как-то владел теми или иными знаниями в области математики. «…был амбалом, типичный умственный пигмей…», – процитировал в мыслях один из комических стихов Амет, отчего на его лице показалась еле заметная улыбка. Хорошо, что они приняли это только за хорошие манеры, даже не подозревая, как же самому Амету и Вениамину в этот момент было смешно от происходящей ситуации.

Вскоре они раскланялись и заняли свои места. Вениамин сидел рядом со своим учителем на меньшем стуле. Отсюда можно было увидеть, как огромное количество самых различных господ активно занимались своими занятиями, беседовали, наслаждались самыми различными напитками. На стол были поставлены тарелочки с фруктами, элегантно украшающие их, рядом находилось печенье и прочее. Слуги предлагали напитки в различных фужерах…