Текст книги "Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1"

Жанровые формы, в которые дискутанты отливали свою речь, проявлялись в экспрессивном интонировании сказанного (в терминологии Бахтина)561561
  Бахтин М. М. Указ. соч. С. 254.


[Закрыть]. В материалах наблюдается характерная для речевого общения пародийно-ироническая переакцентуация, нарочитое смешение различных жанров. Так, можно прислушаться к перепалке Кутузова с Львовым из контрольной комиссии:

Львов: …каждый товарищ [должен] не бояться написать ту или иную жалобу на те недочеты, которые он замечал.

(Реплика с места). Кутузов: Интересная теория.

Львов: Это, Кутузов, не теория, я могу доказать цифрами. <…> Заметок на бюрократизм в Бюро жалоб в 1926 году не поступило ни одной, в то время как в 1927 году поступило на волокиту и бюрократизм 50 заметок. <…> Мы говорим, товарищи, говорите, сейчас идет обсуждение вопросов XV съезда, выступайте, но в рамках партийности, пишите.

Кутузов: Дают писать.

Львов: Если когда выступают против партии, когда держат курс на раскол, то к таким товарищам нужно применить все имеющиеся меры воздействия, и говорим, ты тогда, товарищ, пеняй на себя. Если мы посмотрим, из кого состоит оппозиция, то увидим, что рабочих в ней нет, и она главным образом состоит из служащих, интеллигентов и прочих.

(Реплика): Как, Кутузов идеолог?

Львов: Нет, Кутузова я не считаю за идеолога, он тоже перепевает и не работает.

Кутузов: Нет, но и не офицер врангелевский562562
  ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 27. Л. 45–46.


[Закрыть].

«Дискуссия у нас проходит в обстановке не нормальной, – в сердцах заявил Кутузов. – Имеются элементы запугивания. Это можно было вывести из речей товарищей Зосе и Ляпина на ячейковом собрании СТИ. <…> Здесь у нас фракции нет, а потому загонять взгляды вглубь не нужно и запугивание совсем излишне, пусть оппозиция не права, но дайте возможность каждому члену партии свободно поднимать лапу. Я разговаривал со своими ребятами, которые в двух-трех вопросах не согласны со ЦК, но они боятся <…> что за это их могут исключить из ВУЗа». «Если Вы говорите правильно, вас слушают, – отрезал Ухов, – вам даже продлили срок выступления», то есть можно было спорить, не выходя за границы партийного дискурса, обозначенных ЦК. «Но когда вы переходите рамки партийности, здесь должны применяться строгие меры»563563
  Красное знамя. 1927. 17 ноября; ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 27. Л. 50 об.


[Закрыть]. Дискуссия должна вестись только по тезисам, а не по платформам, подчеркивал секретарь райкома М. И. Зимов. «Неправильно, тов. Кутузов, что Зосе вас запугивал. Зосе говорил, что ячейка не [умеет] вести себя на собрании, что райком ее еще не научил <…> но никто Вам не запрещает и не запрещал выступать в рамках партийной легальности». У Кутузова были совсем другие впечатления: «У меня брат 16 лет, Сергей, выпускник Томского рабфака, работает на заводе Машиностроя. Его не принимают в комсомол лишь потому, что [я] оппозиционер, который ведет контрреволюционную работу, [меня] надо расстрелять, и это говорил коммунист. Такое отношение, по-моему, не нормально». Шарков дал справку: «Братишка работает действительно на заводе и ведет такую же работу, как и сам Кутузов, и он хочет вступить в комсомол для того, чтобы там вести эту работу. Они недовольны, что им не дали учиться в семинарии». Кутузов-младший говорил, «„постойте, увидим, что будет через два года“. Когда мне передали такие слова, я сказал, что „комсомол тебя не примет, ты ведешь такую же работу, как и твой брат“»564564
  ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 27. Л. 50 об.


[Закрыть].

Прозвучала еще одна реплика: «Потому не принят в комсомол, что хотел вступить, чтобы начать его разложение». Просьба Кутузова не одобрять исключения лидеров оппозиции из ЦК и партии, «не дожидаясь XV съезда», не получила поддержки, как и все пять «дополнений», предложенных им. Избирался новый райком; из студентов института туда попали Кликунов и Филимонов565565
  Красное знамя. 1927. 17 ноября.


[Закрыть]. Предварительный список будущего состава райкома обсуждали не только делегаты конференции, но и вся организация, «имевшая неограниченные возможности те или иные кандидатуры отводить и заменять их другими». По мнению газеты «Красное знамя», это был праздник демократии566566
  Там же. 22 ноября.


[Закрыть].

В центре внимания дискуссии был советский пролетариат. Один за другим сторонники Кутузова заявляли, что повседневный опыт, наблюдение подробностей жизни рабочего класса толкали их в оппозицию. Летом многие съездили в Москву, Ленинград и на юг, где, как выразился Ляпин, «кое-кому из них во время практики мозги перевернули вверх дном». Будучи на практике, М. И. Ярыгин «видел бюрократическое отношение, волокиту некоторых товарищей из администрации, как на месте, так и в дороге. Приехал сюда – здесь оппозиция»567567
  Известия Томского обкома КПСС. 1990. № 8. С. 43.


[Закрыть]. Особенно сильное впечатление производило пренебрежительное отношение к труду. Работая в Грозном техником «на заводе, где работает до 30 000 рабочих», Голяков должен был «торговаться с рабочими для того, чтобы сделать ту или иную работу, а если рабочему не дашь то, что он требует, то он вынужден работать 10–12 часов»568568
  РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 4034. Л. 19–20.


[Закрыть]. Пищалко провел лето на заводах Урала и тоже не раз наблюдал отсутствие порядка: «Мне дали платформу, которую прочитал, не подписал, но в дальнейшем считал, что могу подписать, так как мои убеждения % на 70–80 на платформе оппозиции»569569
  ГАНО. Ф. П-6. Оп. 2. Д. 2554. Л. 10.


[Закрыть].

После летней практики в Донбассе Таскаев превратился в ярого критика ЦК. Он работал в Боково-Хрустальном (ныне г. Вахрушево) рудоуправлении сначала крепильщиком, а затем десятником, и то, что он видел, повлияло на него «лично». Дистанция между обещаниями Октября и действительностью его шокировала: «Приглядываясь к работе профессиональных и партийных организаций, к работе хозорганов и к рабочим, я видел, что жизнь и быт рабочих в Донбассе сильно отстала от жизни наших сибирских горняков. Взаимоотношения между административно-техническим персоналом и рабочими было почти дореволюционное. Рабочих принимали и рассчитывали по усмотрению завшахтой или диспетчера. Комдоговор не выполнялся, расценки на работы своевременно не давались. На руднике было развито пьянство и хулиганство, рабочие жили в очень скверных квартирных условиях, а специалисты, наоборот, чувствовали себя полнейшими хозяевами, имели особняки <…> и получали большое жалование, а между тем ни профсоюзные, ни партийные организации не принимали никаких мер. В партийных массах была пассивность. Так, например, меня назначили руководить проработкой пленума и два раза собирали членов партии, и ни разу никто не пришел. Так и пришлось отложить этот вопрос. Кооперация работала очень скверно, нельзя было достать основного продукта как мяса, а между тем за три версты в городке „Красный луч“ у спекулянтов что угодно можно было достать. Я, например, зарабатывал 80–90 рублей в месяц, из них 50–60 рублей уходило на пропитание, стирку белья и прочие мелкие расходы – жить было трудно»570570
  Там же. Д. 3267. Л. 35.


[Закрыть].

Как все это влияло на сознание рабочих, на их политическую ангажированность? Готовы ли они были выступить против ЦК? «Те элементы рабочего класса и нашей партии, которые первые почувствовали надвигающуюся опасность, первые сказали о ней, т. е. наиболее революционные, наиболее стойкие, наиболее зоркие, наиболее непримиримые представители класса, они и составляют сейчас кадры оппозиции»571571
  Коммунистическая оппозиция. Т. 4. С. 222–223.


[Закрыть].

Студенты-оппозиционеры приделали новый конец популярной песне «Кирпичики»:

 
…Стал директором, управляющим
На заводе товарищ Семен.
Бюрократом стал, прижимающим,
Не глядит на рабочего он.
 
 
День-деньской сидит в кабинетике,
А в цеха не покажет и нос,
Прикрывается партбилетиком,
На рабочих глядит, как барбос.
 
 
Станешь плакаться на собрании,
Так пришьют моментально уклон.
«Разгильдяи вы и прогульщики!» —
Заявляет товарищ Семен.
 
 
За билетиком, за талончиком
Измотался я в жизни в конец…
Говорила нам оппозиция,
Что словам только верит глупец.
 
 
Не на мастера, на директора,
А повыше прицел надо брать.
Так за критику, за политику
Поднимайся, рабочая рать! 572572
  Абрамович И. Л. Указ. соч. С. 74.


[Закрыть]
 

Увы, рабочие-коммунисты слабо отзывались на такой смелый зов. Конечно, оппозиция все еще представляет собой «меньшинство в партии», признавались ее лидеры. «Она отдает себе в этом ясный отчет»573573
  РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 8395.


[Закрыть]. Объяснение этого, замечал с тревогой Троцкий, вытекало из упадка в рядах пролетариата: «Старшее поколение рабочего класса, проделавшее две революции или хотя бы одну последнюю, начиная с 1917 года, нервно истощено и в значительной своей части опасается всяких потрясений с перспективами войны, разрухи, голода, эпидемий и пр. Именно на эту психологию значительной части рабочих, отнюдь не карьеристов, но отяжелевших, обросших семьей, рассчитано запугивание перманентной революцией»574574
  Троцкий Л. Д. Дневники и письма: документально-художественная литература. М.: Директ-Медиа, 2015. С. 16.


[Закрыть]. В понижении «классового самочувствия пролетариата» Троцкий видел причину «безработицы», «медленного роста зарплаты»; на те же недуги указывали и Таскаев с Николаевым575575
  Там же. С. 22.


[Закрыть].

Николаев отмечал, что в области распределения средств на улучшение быта рабочих «идем мало. Зарплата растет медленно: в 25–26 гг. 27 руб. 50 коп., а нынче 29 руб. 50 коп. Это свидетельствует о диспропорции в улучшении жизненного уровня рабочего класса». «Зарплата рабочих низка, а служащих бюрократов и других очень высока», – соглашался Неудахин576576
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 15–16.


[Закрыть]. Ссылаясь на Троцкого, Кутузов призывал в рамках пятилетнего плана «максимально увеличить число <…> промышленных рабочих. <…> Рационализация и повышение производительности труда не должны способствовать увеличению безработицы и происходить за счет физических сил рабочего класса»577577
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 749. Л. 158.


[Закрыть]. Горбатых задавал вопросы о коллективных договорах, которые «ухудшили положение рабочих. <…> Каждый рабочий не гарантирован, что его завтра не сократят». «Откуда здесь паника? – недоумевал Ляпин. – Сила и мощь рабочего класса зиждутся на экономике, а наша экономика растет». Утверждение, «что рабочий класс отходит, неверно»578578
  ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 31. Л. 103.


[Закрыть]. Оппозиционеры обещали «влить в обветшавшие партийные сосуды новое вино, – иронизировали в райкоме. – Рабочие попробовали его на язык. Нестерпимая кислятина мелкобуржуазного уксуса. В свое время меньшевики поили пролетариат этим вином»579579
  Красное знамя. 1927. 17 ноября.


[Закрыть]. Тема пролетариата педалировалась по-разному: если Ляпин навязывал цифры, говоря о подъеме в экономике и, как о результате, о росте пролетарского класса, то оппозиционеры приводили прямую речь «настоящих» рабочих, которым жить становилось все труднее.

Тем не менее оппозиция не отказывалась от идеи, что Советское государство является пролетарским: несмотря на растущую силу аппарата, как утверждали ее платформы, власть в стране по-прежнему принадлежала рабочему классу. Троцкий признавал: «Отдельно взятый рабочий, исходя из своего житейского опыта, может прийти к выводу, что власть уже не в руках рабочего класса. „На заводе господствует треугольник, критика под запретом, в партии всесилен аппарат, за спиной советских организаций командует чиновник и прочие“, [скажет он]». Но такой вывод, по его мнению, был бы неправильным, ибо власть ушла из рук рабочих лишь «в некоторой степени, в очень незначительной степени, но далеко еще не в решающей степени». «Объединенная оппозиция» не допускала, что роль правящего класса может перейти к партийно-хозяйственной номенклатуре, – это не вписывалось в ее концепцию классовой борьбы, в которой все социальные антагонизмы советского общества сводились к жесткой дихотомии: пролетариат – частный капитал. Троцкий возводил национализацию средств производства в ранг решающего критерия «пролетарской природы» Советского государства580580
  Архив Троцкого. Т. 1. Харьков: ОКО, 1999. С. 353.


[Закрыть].

«Пролетариат» был священной коровой партийной дискуссии. Дискутирующие старались говорить от его имени или во имя него. Политическая поддержка, сколь угодно широкая, была ничем, если исходила не от рабочего класса. Выступающих беспокоил жизненный уровень тружеников, причем не столько доступность житейских благ как таковая, сколько необходимый материальный базис для самоусовершенствования. Бедный рабочий пьянствовал и хулиганил, рабочий на малой жилплощади не мог расположить даже стола и стула – где же ему было заниматься? Отметим описательный тон приведенных свидетельств: каждый партиец оказывался этнографом. Кутузов и остальные не только описывали то, что видели в Томске или на летней практике, но и анализировали – на то они были марксистами, вооруженными теорией. Без научных обобщений что-либо предложить ЦК было невозможно. На каждом собрании повторялся один и тот же мотив: жить рабочим трудно, где же та, другая, новая жизнь? Заводское руководство не делало своего дела. Рабочие отношения на заводах были «почти дореволюционные». Такого коммунисты допустить не могли: они верили в прогресс, в преобразовательную роль революционных изменений. В выступления оппозиционеров просачивался патернализм – рабочие были объектом заботы. Более того, хотя ни один участник дискуссии не признался бы в этом, рабочих инфантилизировали. Получалось, что без партийной опеки им было никуда.

Аксиоматика партийного дискурса эксплицитно не проговаривалась. Ее не замечали, она оставалась в подсознании выступающих. Сюда входило все то, что язык делал видимым или невидимым. Что было очевидно, а что не очевидно для дискутантов? Видны были экономические трудности, падение жизненного уровня и, как результат, выход рабочих из партии. Очевидным было и представление об обществе как о зоне конфликта, а следовательно, и главный вопрос: за кого мы? Научная оценка происходящего не ставилась под вопрос, поэтому каждый коммунист выступал как ученый – или как человек, стремящийся им быть. Требование быть услышанным упиралось в научное понимание объективных интересов рабочего класса. Восприятие времени как панацеи тоже не обсуждалось: все клялись историческим прогрессом. Главным орудием прогресса была партия, но только если она была единой и сплоченной – назидания X съезда были на устах у всех. А вот дискурсивные механизмы, постоянно воспроизводящие внутрипартийную междоусобицу, можно назвать слепым пятном партийного дискурса. За кадром оставалась принципиальная неразрешенность очистительных процедур: неважно, скольких оппозиционеров партия выплевывала, – чуждые элементы вновь и вновь оказывались в самой ее сердцевине.

Осенью 1927 года главной новостью советских газет стал переход рабочих на 7-часовой рабочий день. Историческое решение было принято 15 октября 1927 года, когда к 10-летию Октябрьской революции был опубликован соответствующий Манифест ЦИК СССР. «Мы считали, что лучше было бы увеличить на одну восьмую зарплату, – комментировала оппозиция. – Чего стоит проблематичный досуг в эпоху водки, низкой зарплаты и перенаселенных трущоб?»581581
  Серж В. Указ. соч. С. 267.


[Закрыть] Тарасов объявлял 7-часовой рабочий день «надувательством»582582
  Красное знамя. 1927. 5 ноября.


[Закрыть]. «Лучше рабочему синицу в карман, чем журавля в небе, – говорил он. – Когда сокращают рабочий день или рабочую неделю в целях борьбы с безработицей, то этим самым распределяют безработицу на весь рабочий класс, снижая, а не повышая его жизненный уровень»583583
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 14.


[Закрыть].

Особенную критику вызвал «треугольник», которым Львов пытался «образно» обосновать метод работы контрольной комиссии «в части вовлечения в практическое выполнение директив коллективы рабочих и служащих». Речь шла о совместных действиях секретаря партячейки, председателя фабрично-заводского и местного комитета профсоюзных организаций (ФЗМК) и администратора предприятия584584
  ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 27. Л. 51 об.


[Закрыть]. «К треугольникам надо подходить осторожно, – предупреждал Горбатых. – В эпоху НЭПа соединять интересы администрации и рабочих нельзя ни в коем случае. <…> Настроение администрации консервативно и контрреволюционно»585585
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 29.


[Закрыть]. Неудахин считал, что «треугольник» отсекает низы и ущемляет и так хромающую фабричную демократию. Гриневич шутил, что контрольная комиссия, очевидно, использует «треугольник» как оружие: «Концы его острые, и на все углы натыкаются рабочие, так как у нас имеется администрация, которая настроена консервативно и контрреволюционно»586586
  ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 27. Л. 48.


[Закрыть].

Сторонники аппарата отвечали, что «треугольник» не противоречит заводской демократии и способствует экономии и накоплению средств для индустриализации: «Надо иметь нахальство и чувствовать полную безответственность, чтобы говорить такие слова». Кутузов пытался быть рассудительным: «По-моему, внесена путаница, как со стороны Гриневича, так и со стороны других товарищей. Один говорит, что не нужно соединять, а другие говорят, что его нужно заклепать. По-моему, что-то связующее между ячейкой, МК и администрацией должно быть, [но], по-моему, крепко спаивать, склепывать этот треугольник нельзя, так как у нас имеется ряд недовольств, которые ввиду этого могут вгоняться и вытесняться вглубь предприятия[;] самодеятельность масс не должна заменяться этим треугольником»587587
  Там же. Л. 50 об.


[Закрыть]. «Вот правильно говорит тов. Неудахин, что масса рабочих обижена, – отметил Хохлов. – Там с тебя потребуют прямо: „Повысь мне зарплату и никаких“, и свои знания ты не будешь ему совать в ответ на это требование. Рабочие 4 и 5 разрядов, справедливо повторяют за оппозицией: „сначала накорми, а потом поднимай производительность“».

Следователь контрольной комиссии А. А. Тюлькин не лез за ответным словом в карман: «Кучка оппозиционеров-попутчиков, чувствуя свое бессилие и полное банкротство перед партией, цепляется, как тонущий за соломинку, за отдельные слова докладчиков». Суть вопроса была, конечно, не в «треугольнике», а в том, что «товарищи из оппозиции расклеивали везде и всюду ярлык бюрократизма. <…> Милые друзья, – ехидничал Тюлькин, – у вас мозги обюрократились, их надо освежить. В самом деле, до чего иной раз можно додуматься? Тов. Неудахин предлагает взять под защиту предложения рабочих. Это из какой оперы? Это от кого, спрашивается, защищать предложения рабочих после десяти лет диктатуры пролетариата? Это говорит будущий инженер, будущий администратор, который авансом расписывается в невозможности согласованных действий с коллективом рабочих. <…> Прикрывая себя левыми фразами, оппозиционеры все еще не отказались тащить партию в меньшевистское болото»588588
  ГАНО. Ф. П-6. Оп. 4. Д. 13. Л. 23.


[Закрыть].

Не отступая ни на йоту, один за другим оппозиционеры повторяли, что главная причина жалоб рабочих лежит в бюрократизме, «который чудовищно вырос в период после смерти Ленина и продолжает расти. Центральный Комитет правящей партии располагает для воздействия на партию не только идейными и организационными, т. е. не только партийными, но и государственными и хозяйственными средствами»589589
  Коммунистическая оппозиция. Т. 2. С. 11.


[Закрыть]. Последовательная цепь, отмеченная децистом В. М. Смирновым, была известна томским коммунистам: «Бюрократизация партии – бюрократизация профсоюзов <…> – создание единого фронта партийных, профессиональных и хозяйственных организаций против беспартийных рабочих»590590
  Там же. Т. 3. С. 154.


[Закрыть].

«Линия партии в борьбе с бюрократизмом шла направо, надо ее повернуть налево», – отмечал Голяков591591
  РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 4034. Л. 18–20 об.


[Закрыть]. «Вопрос о борьбе с бюрократизмом стоит остро, – согласился Таскаев. – Разве рабочие и крестьяне не испытывают прелести бюрократизма? Нет, это не испытывает тов. Зимов». Николаев конкретизировал: «Один зав. учреждением заявил, что ему свиньи дороже рабочих, когда об этом написали в газету, то не поместили». «Бюрократы у нас есть, – добавлял свой голос к оппозиционному хору Неудахин. – В Люберецком заводе партийный босс, которого рабочие называют „Чан-Кай-ши“, снизил расценку, от которой очень пострадали рабочие низших разрядов». Повторяющееся словосочетание «бюрократическое засилье» имело признаки устойчивой «идиомы» – в определении Покока, сложившегося устойчивого языкового образования, важного для политической риторики. Т. Атнашев и М. Велижев предлагают термин «идиома» в расширительном смысле, включающем три значения: «идиома как язык, идиома как устойчивый идиоматический оборот и, наконец, идиома как ключевое слово, семантически связанное с определенным набором других идиом»592592
  Атнашев Т., Велижев М. Указ. соч. С. 22.


[Закрыть]. На слуху во время томской дискуссии был набор взаимозаменяемых идиом: «партийные бюрократы», «аппаратчики-бюрократы» или, совсем уж резко, «обюрократившиеся очковтиратели», – каждая из них несла на себе дополнительную семантическую нагрузку, в особенности для партийного слушателя, знакомого с этим языком и характерным для него набором ключевых понятий.

Горбатых обращался к этим идиомам часто и охотно. «В Ленинграде, где я был на практике, постановлено, что рабочий без разрешения мастера не может идти в завком в рабочее время, а после работы рабочий не имеет права остаться на заводе, – рассказывал Петр Иванович. – Прием и увольнение стало проходить исключительно через администрацию»593593
  ГАНО. Ф. П-6. Оп. 2. Д. 3267. Л. 23.


[Закрыть]. Описывая, как подавляли оппозицию аппаратными методами, он ссылался на Евдокимова: «Через „специальную комиссию“ прошли около сотни работников фабричных <…> и советских коллективов. Так, в одном коллективе партийного издательства „Прибой“ городская Контрольная комиссия постановила 19 товарищам (среди них несколько подпольщиков) объявить выговор и снять их на год с ответственной работы за одну лишь солидаризацию с ленинградской делегацией на съезде до отчетной кампании. Но если деятельность ЦКК и „специальной комиссии“ задела лишь сотню-полторы членов партии, то репрессии по линии организационной коснулись нескольких тысяч лучших работников коллективов ленинградской организации». Несколько снятых с работы рабочих-комсомольцев рассказали историю своих мытарств: «Мы обращаемся в губком ВКП(б) с просьбой о денежной поддержке. Дается отказ и рекомендуется обратиться в кассу соцстраха. Обратились к учетно-распределительному отделу о посылке нас в производство – тоже отказали. На вопрос о том, что „эдак мы еще две недели будем без работы?“ ответили: „может, две недели, а может, два-три месяца“»594594
  Стенограммы заседаний Политбюро. Т. 1. С. 692–703.


[Закрыть].

Пару примеров Горбатых наблюдал собственными глазами: знакомый, партийный рабочий, был уволен за поддержку оппозиции перед XIV съездом партии и принят назад только «по настоянию мастера». Мало чем отличалась судьба старого токаря Семенова: его сняли с поста секретаря коллектива, куда он был выдвинут от станка. Просьба вернуть его к станку была отклонена. В течение месяца Семенов находился в распоряжении губкома, не получая ниоткуда пособия. Затем через Московско-Нарвский райком его направили на завод «Электросила», «но там вместо обычной пробы ему задают вопрос – продолжает ли он стоять на точке зрения меньшинства, и после положительного ответа на завод не принимают». «Большинство работников, примыкавших к оппозиции, – заключил Горбатых, – после съезда были переброшены, и получился целый разгром организации, как партийной, так и комсомольской»595595
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 883. Л. 16; Ф. 77. Оп. 1. Д. 31. Л. 103.


[Закрыть].

Оппозиционеры недоумевали: почему «не практикуется снятие бюрократов с постов и посылка к станку»?596596
  Красное знамя. 1927. 16 ноября.


[Закрыть] «Кутузов считал необходимым вести борьбу не только аппаратным путем, а свободно осуждать бюрократов на партийных и рабочих собраниях, невзирая на лица и служебное положение»597597
  ГАНО. Ф. П-6. Оп. 4. Д. 17. Л. 39 об.


[Закрыть]. Голяков нагнетал страсти: «Наша пресса за последнее время неправильно изображает бюрократизм, т. е. рисует какого-то в очках, с пером в руке, обложенном бумагами и так далее». Бюрократы часто приходили из революционного лагеря, и бороться с ними нужно было не «обследованиями и не комиссиями», которые только усугубляли проблему, а напористой критикой снизу598598
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 749. Л. 156.


[Закрыть]. «Бюрократизм – явление, воспитанное целыми десятилетиями», – добавил Николаев. Бюрократ рожден 300-летним существованием монархизма. «Горбатого исправит могила»599599
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 28–29.


[Закрыть].

Критиковать надо было не абстракции, а присутствовавших аппаратчиков. «Наш райком имеет недостатки в хозяйственных вопросах», – говорили оппозиционеры. Плохо обстояли дела с общежитием для студентов. «В СТИ имеются до 200 заявлений на комнаты, но удовлетворить их нельзя, потому что нет помещений. Долго, очень долго затянулся ремонт в студгородке. Работы там шли очень медленно, студенты жили где попало, а в организации мало занимались ускорением этих работ. <…> Жилищная трагедия была в прошлые годы и существует сейчас»600600
  Красное знамя. 1927. 1 декабря.


[Закрыть]. Филатов, студент постарше и с большим рабочим стажем, выразил свои замечания по поводу некомпетентности и оторванности местной администрации с большой долей сарказма:

Филатов: Жилищный вопрос стоит очень остро, и Райкому побольше надо обратить на это внимание. <…> Я против того, чтобы учреждения держали своих лошадей, эти ответработники могут ходить пешком, много ездят.

(Продлить 1 минуту.)

На этих лошадях жены ответработников ездят на базар. По Ленинскому имеются кафе, и я целый месяц хожу часа в 3 домой <…> наблюдаю там пьянство и проституток.

Кто-то внес предложение прекратить прения, но «голосованием постановлено прения продолжать». Филатов ораторствовал еще пару минут, а затем Зимов отвечал от имени райкома, непоколебимо, но с уважением перед ветераном Гражданской войны: «Относительно лошадей, что не нужно для учреждения лошади, тогда нужно сказать что не нужно и телефона. Ведь нужно проходить от учреждения в другое учреждение в ½ часа, тогда как на лошади он приедет за 15 минут и больше сделает»601601
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 749. Л. 153.


[Закрыть].

Другие ораторы говорили, что даже «у нас», в стенах самого института, хватает бюрократизма, например «во взаимосвязи профессоров со студенчеством». «Надо еще присовокупить перегиб благоволения перед специалистами, – говорил Николаев. – Борьба с бюрократизмом должна вестись не заседаниями, не постановлениями <…> а орабочением аппарата советского». Кликунов не спорил: «Хозяйственный аппарат нам достался старый, и мы его не могли исправить за короткий промежуток времени». «Мы должны использовать спеца, так как своих еще не имеем, – согласился Ляпин. – На вашей скамье студенческой залог того, что мы с течением времени изживем бюрократизм»602602
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 16; Ф. 17. Оп. 1. Д. 749. Л. 154.


[Закрыть].

На самом деле, не унимались оппозиционеры, проблема не в старом, а в новом: партийный аппарат, как говорится, «зажрался» и ставит палки в колеса. «Фактически работу ведет не масса партии, а видные работники ее», – заметил Фальков. «В вопросе о борьбе с бюрократизмом мы не имеем положительных результатов потому, что борьбу с бюрократизмом ведут сами аппараты, а не масса, – считал Кутузов. – Назначенство обратилось в определенную систему, как и в рабочей части окружкома: секретарь, агитпроп. Нигде и ни разу в уставе не сказано, чтоб на такие работы назначать. Пора внутрипартийную демократию проводить на деле»603603
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 28–29.


[Закрыть]. По оценке левой оппозиции, «по мере подавления активности пролетарских масс партии, верхá, не чувствуя над собой их контроля, сами начинают разлагаться. В партию все более начинают проникать колеблющиеся, половинчатые, а то и просто шкурные элементы, которые до революции держались в стороне от партии и для которых она после захвата власти сделалась притягательной силой». «Новая, неслыханная еще в истории партии структура ее получила вполне законченный вид. Ячейка подчинена секретарю. Секретари ячейки подчинены секретарю местного партийного комитета, в руках которого находится и комитет. Секретари местных комитетов подчинены генеральному секретарю, которому на деле подчинен и Центральный Комитет, – такова теперь чисто бюрократическая организация партии пролетариата»604604
  Коммунистическая оппозиция. Т. 3. С. 178, 180.


[Закрыть].

Оппозиционеры опасались, что рабочие уже потеряли надежду: в 1926 году из партии вышло 80 тыс. человек, то есть в 10 раз больше, чем в 1924 году. При этом 80% из них были «рабочими от станка», за плечами у половины были Красная армия и Гражданская война605605
  Политическая история: Россия – СССР – Российская Федерация. Т. 2. М.: Терра, 1996. С. 259.


[Закрыть]. Единственный способ спасти положение, говорили в Томске, «это ликвидировать бюрократический режим в партии» и остановить прием служащих и интеллигенции606606
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 749. Л. 159.


[Закрыть]. «Рабочие в партию не идут, – утверждал Таскаев. – Тов. Зимов говорит, потому что их не вовлекали, [а] я скажу, что <…> глядя на лидеров окружкома, они понимали, что между [ними] и рабочим классом мало общего»607607
  ГАНО. Ф. П-6. Оп. 2. Д. 3267. Л. 23.


[Закрыть]. «За полтора года мы имеем прибыль партии 120 тыс., – констатировал Кутузов. – Из них: рабочих от станка только 10 тыс. <…> В партию рабочие не идут, и успокаивать самих себя не следует»608608
  ЦДНИ ТО. Ф. 77. Оп. 1. Д. 27. Л. 50 об.


[Закрыть]. Более того, парторганизация деклассировалась, «часть из рабочих перешли в рубрику или крестьян, или прочих». Кликунов опять оправдывался: «У нас много рабочих перешли в разряд прочих, вот почему понизился рабочий состав»609609
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 749. Л. 152 об. – 153.


[Закрыть]. И вообще, огрызались в окружкоме, мы слышим выступления людей, «оторвавшихся от творческой работы, из‑за студенческой парты видящих только один бюрократизм, нажим и репрессии аппарата»610610
  ЦДНИ ТО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 587. Л. 29.


[Закрыть].

В СТИ особенный ажиотаж вызвал доклад Козлова «О тезисах к XV партсъезду по хозяйственным вопросам»: его обсуждение длилось два полных вечера. «Здесь оппозиция сосредоточила все свои силы, здесь она давала решительный бой»611611
  Красное знамя. 1927. 13 ноября.


[Закрыть]. Козлов проповедовал теорию построения социализма в одной стране, главным оппонентом которой считался Троцкий. В райкоме вспоминали, что Троцкий шел на Октябрьское восстание с оговоркой: «Мы начинаем борьбу на национальной почве в полной уверенности, что наша инициатива даст толчок к борьбе в других странах. Если бы этого не происходило, то безнадежно думать, так свидетельствует опыт, история и теоретическое соображение, что, например, революционная Россия могла бы устоять перед лицом консервативной Европы»612612
  ГАНО. Ф. П-6. Оп. 1. Д. 705. Л. 33–34.


[Закрыть]. Неизбежным последствием теории построения социализма в отдельной стране была изоляция вопроса о судьбе СССР от вопроса о судьбе международной пролетарской революции в целом, в чем были убеждены вожди оппозиции. «Такая постановка вопроса означает глубокий теоретический и политический подкоп пролетарского интернационализма»613613
  В президиум исполкома Коминтерна [начало января 1928 г.] // Минувшее. Исторический альманах. № 7. 1989. С. 260.


[Закрыть]. «Не возражая против того, что у нас есть объективные предпосылки для построения социализма», Колмаков считал, что «все это упирается в темп развития нашего хозяйства, который <…> чрезвычайно медленен». Колмаков выкладывал то, чему его научили оппозиционеры из ИКП: надо уделить больше внимания «укреплению материального положения рабочего класса, усилить промышленность, в частности электрификацию и транспорт, обеспечить сырьевую базу, усилить рост нашей военной промышленности, не отставать в росте от капиталистических стран, бороться с частным капиталистическим накоплением». «Вопрос о построении социализма в одной стране, – утверждал Пархомов, – очень серьезен, и надо о нем подумать. Мы признали долги Франции, теперь, может быть, с нас потребует Германия, и мы будем превращаться в колонию». А говорить об этом не дают: «Речь тов. Смилги и других испещрена репликами, разве этому учил нас тов. Ленин»614614
  ЦДНИ ТО. Ф. 17. Оп. 1. Д. 883. Л. 13–14.


[Закрыть]. В оценке критически настроенного Кутузова идея построения социализма в одной стране была теорией Сталина, а не Ленина, «теория 24 года», придуманная, когда партия «уже потеряла свой компас». Дело тут совсем не в «демонической гордости т. Троцкого», а в явном уклоне партийной политики. «Этот уклон вреден, когда у нас кричат да здравствует строительство социализма в одной стране. Как будто у нас имеются все данные для построения социализма. <…> Построить мы без помощи мировой пролетарской революции не можем <…> отсюда и вытекает вся полемика. <…> Раз мы укрепляемся, то тем мы озлобляем капиталистический мир, отсюда не исключены нервозности и вероятности нападения на нас капиталистического мира. Затем, наличие у нас 2‑х классов, рабочих и крестьян, не может дать возможности построить социализм до конца. <…> Нельзя сбрасывать с счетов [и то], что мировой рабочий класс подумает, „нам незачем делать революцию, пусть русские строят социализм, а мы посмотрим“»615615
  Там же. Л. 15.


[Закрыть].