Текст книги "Новый Вавилон"

39. Книга. Кейптаун. Во Царствии Твоем

– Отправляясь в Кейптаун, мы должны будем притвориться местными, иначе, и двух шагов не успеем сделать. Мы облачимся в нано – костюмы и станем африканцами. – Дронов вытащил из рюкзака и протянул доктору пакет с маскировочной одеждой, купленной им вчера у подпольных торговцев новинками.

– Алексий, может, у них и формула давно есть, за которой мы гоняемся? Проще будет ее купить, чем рисковать, суясь в страну, где я не был двадцать лет!

– Надевайте, надевайте, не фантазируйте. Если бы формула была, эти торгаши давно бы продали ее в Америку или Китай.

Они начали надевать костюмы, и Дронов почувствовал, как что – то теплое начинает растекаться по поверхности кожи; – торговцы сказали, что костюмы «живые» – состоят из миллионов организмов, и это – одна из технологий вавилонцев.

– Ну, вот, доктор, посмотрите на меня – мы с вами стали похожи! Два незаметных африканца не должны вызвать подозрений у собратьев, как думаете?

Лодка, на которой они плыли, тем временем сама тихо причалила, и Дронов, выпрыгнув первым на каменистый берег, помог выбраться Априну.

– Сначала притопим нашу посудину в океане, спрятав ее на дне понадежнее. Дай Бог, если все удачно получится – еще придется возвращаться на ней.

Лодка, повинуясь команде от Алексия, медленно погрузилась в воду.

Разведчик передавал безлюдную картину на многие мили вокруг: солнце опустилось, и ничего не было видно.

– Вы рассчитываете на ней вернуться? А если ее обнаружат и украдут местные африканцы?

– Купим другую. Не бойтесь, не брошу вас – вы нужны своей стране.

– Вашей стране.

– Нашей, сколько раз повторять?! Вы опять стремитесь казаться циничнее, чем есть на самом деле.

Дронов, проверив пистолет, направился вверх по прибрежному склону, и Априн, стараясь не отставать, последовал за ним. Поднявшись, Алексий оглянулся на темный океан – его вид пробудил, щемящие сердце воспоминания. Шум прибоя и профессору напомнил времена до Разделения, вынудившего Априна покинуть дикую, но полюбившуюся страну.

Они выбрались на асфальтированную дорогу и зашагали в темноте в сторону ближайшего рыбацкого поселка, указанного «Полом».

– Пешком дойдете?

– Не беспокойтесь. Я не такой уж немощный и старый, а в Лондоне каждое утро делал пробежку в парке. Там все бегают, и пройти вашу пару километров для меня легко!

Вскоре, они достигли цели, и Дронов решил воспользоваться велосипедами – до Кейптауна ехать было примерно час. Алексий скоро появился из темноты с двумя старенькими велосипедами.

– Стащили у бедных рыбаков? Почему вас собаки не учуяли?

– Птицы помешали. Садитесь и держитесь за мной в темноте.

Дорога, извиваясь, шла вдоль океана – слышался гулкий шум волн о каменистый берег. Через час, как и рассчитывал Алексий, на горизонте показались огни Кейптауна. Доктор уже молил о пощаде.

– Потерпите, скоро сделаем привал. – Дронов получил сигнал от «Пола», тот нашел полуразвалившуюся хижину в заброшенном районе.

– Ночевать не будем, передохнем немного – и в путь. – Он заглянул в пустое окно хижины. – Заходите внутрь. И примите эту таблетку – день бодрствования обеспечен. – Алексий достал белый кругляшок и протянул доктору.

Априн послушно взял и проглотил таблетку.

– Если вы дали мне яд с задержкой действия на пару дней, пока не приведу вас к лаборатории, пусть это останется на вашей совести.

Передохнув, они поехали в Бич – роуд – район на окраине города, чтобы найти дом бывшего коллеги Априна техника Билли Уэйна, адрес которого дал Луи.

На предутренней улице не было прохожих, и Алексий направил доктора к дому техника – небольшой одноэтажной развалюхе, окруженной такими же жалкими лачугами, а сам остался ждать.

Априн постучал по старому покосившемуся забору и вскоре заметил, как в окне мелькнуло чье – то лицо.

– Что вам нужно, мистер? – Толстая негритянка с недружелюбным выражением лица выглянула на улицу.

– Я ищу Билла, Билла Уэйна. Работал с ним когда – то в Кейптауне.

– Он болен и не встает с кровати уже полгода, а я – его сестра, Салли.

– Можно мне войти, миссис? У меня хорошие новости для вашего брата.

Априн вглядывался в Салли – неужели это была она? Та, ради которой он хотел когда – то остаться в Кейптауне навсегда. Тогда он – еще относительно молодой, слегка за сорок, доктор наук – приехал в Южную Африку по приглашению местного университета читать курс лекций по химии. Через пару лет на одной вечеринке он и познакомился с сестрой Билли. Она случайно зашла передать что – то брату, – а работала недалеко, медсестрой в городском госпитале. Их роман развивался бурно и стремительно, но в воздухе уже носилась идея национальной нетерпимости, и отношения белого мужчины и чернокожей девушки вызвали недовольство университетской ячейки националистов. В один из вечеров, незадолго до Разделения, Салли пропала. В ее пропаже обвинили Априна, но, к счастью, Билли знал правду – Салли угодила в лапы националистам, которые потребовали у нее отказаться от связи с белым и насильно выдали замуж за одного из своих.

Априн тяжело переживал потерю, но вскоре Разделение заставило и его покинуть Кейптаун. Как он думал – навсегда. Доктор все годы с тоской вспоминал давнюю любовь.

Негритянка, с видимым сомнением, разрешила незнакомцу пройти в дом.

Вид лачуги Билли внутри наводил на мысли о безнадежности. Давно здесь никто и ничего не прибирал. Всюду валялись разбросанные вещи: старые коробки, пустые бутылки и консервные банки. Устойчивый запах нечистот висел в воздухе.

Априн с трудом узнал больного – Билли лежал на кровати, тощий и бледный африканец с большими ушами и кудрявой шевелюрой, еще не тронутой сединой.

Несчастный, встревоженный громким голосом сестры, открыл глаза и уставился на гостя, не понимая, кто это.

– Что вам нужно? Салли, где ты?!

– Здесь. Говорит, твой старый знакомый, и у него хорошие новости.

Салли стояла около двери, все еще подозрительно оглядывая гостя.

– Прошу вас, мистер, быстрее говорите, что вам нужно, я зашла только дать лекарство и хочу закрыть дом – мне надо в госпиталь, а это в двух километрах.

Априн подошел к больному ближе и сказал тихо, чтобы не услышала сестра:

– Билли, посмотри внимательно, это я, доктор Априн, ты помнишь меня?

Больной непонимающе смотрел на стоящего возле кровати чернокожего мужчину.

Тогда доктор повернулся к Салли и сунул ей самую крупную местную денежную купюру, как научил его Дронов.

– Миссис Салли, подождите, пожалуйста, в другой комнате, мы поговорим с Билли… мне надо сказать ему нечто очень важное.

Салли вздохнула и, молча взяв банкноту, вышла из комнаты. Было слышно, как она неплотно закрыла дверь. Априн оттянул тонкую маску вниз и показал свое лицо встревоженному больному.

– Мистер Априн?! – Билли узнал его и нашел в себе силы от удивления приподняться на одном локте, а доктору даже показалось, что он услышал громкий возглас и в соседней комнате.

– Да, Билли, – это я. Немного постарел и очень рад видеть тебя живым … Не волнуйся, так сильно.

– Мы не виделись с вами столько лет! Я часто вспоминал вас, док, но здесь нельзя, так ходить по улице – белого сразу убьют! Наденьте маску обратно, прошу вас, чтобы я успокоился, а за Салли не волнуйтесь – она никому ничего не расскажет. Как вам удалось оказаться в Кейптауне? Ведь это смертельный риск для любого иностранца!

– Долгая история. Когда будет больше времени, обязательно расскажу. Билли, мне нужно найти Эдди. Он ведь еще работает в нашей лаборатории? Не спрашивай, зачем – все равно, не смогу ответить, но зато могу дать тебе средства на лечение. Смотри, здесь много. – Априн раскрыл сумку и показал Билли пачки местных денег, купленные Дроновым вместе с нано – костюмами в Кадингире.

Увидев деньги, Билли хотел о чем – то спросить, но только зашелся тяжелым кашлем.

– Помнишь наш проект по искусственной нефти, над которым мы вместе работали, – хотя бы – основные идеи? Пусть, ты был только техником, но не можешь не помнить, Билли. – Априн все же не сдержал слово, данное Алексию, – ничего не рассказывать.

Чернокожий пытался ответить, но, задыхаясь, опять устало откинулся на подушку.

– Технологию ее производства хотят купить и спрятать, чтобы люди продолжали кланяться нефтяным корпорациям. Мы, те, кто изобретали ее, должны обнародовать секреты производства. Это принесет свободу человеку и избавит его от зависимости перед бензиновыми королями.

Билл недоверчиво посмотрел на Априна.

– Скажу честно: я не верю вам, мистер Априн, как никогда не верил белым людям, от которых мне и моему народу всегда были только несчастья. Но у Салли – вы ведь помните ее, мою маленькую Салли? – четверо детей, а мне деньги уже не нужны, мне – скоро умирать … Отдайте ей свой мешок, и, ради нее, я расскажу вам, что знаю.

Априн понимающе кивнул и спросил:

– Белые сейчас не работают в лаборатории?

– Нет, только черные. Никаких белых давно нет.

– Удивительно. Как, им удалось довести результаты исследований до логического конца?

– Доктор, вы тоже, может, и меньше, чем другие, но всегда сомневались в наших способностях, а мы сделали то, что не удалось вам, почти Нобелевскому лауреату, – просипел Билли с гордой насмешкой. – После Разделения из многих стран вернулись наши ученые, и у них получилось завершить то, что не смогли белые.

Затем Билли подробно объяснил, как в Кейптауне найти заместителя начальника лаборатории и в прошлом их коллегу Эдди. Рассказ давался ему с большим трудом, и Билли то и дело брал с тумбочки стакан и пил воду.

Когда он закончил, Априн позвал Салли, подслушивавшую из – за неплотно закрытой двери, и вручил ей мешок, в котором лежало несколько толстых пачек.

– Салли, прошу тебя, это мой старый знакомый. Никому не говори, что он был здесь, и возьми деньги… для детей, – попросил Билли.

Его сестра была взволнована. Она никогда не держала так много денег в руках. Салли смотрела то на брата, то на доктора, не в силах вымолвить ни слова. Билли смутился и, не выдержав ее взгляда, выдавил из себя треснувшим голосом:

– Салли, прости меня. Это доктор Априн.

Никто из троих не хотел сейчас говорить – любые слова казались слабыми и беспомощными. Доктор и негритянка разглядывали друг друга и представляли, что случилось бы, не разлучи их судьба. Априн приблизился к Салли и прижал ее к себе. Она подняла голову, глядя на него полными слез глазами.

– Я долгие годы молилась нашим духам, и они услышали меня – мы с тобой, наконец, встретились…

Априн не помнил, как попрощался с Салли. Он пожелал больному скорейшего выздоровления и бросился к напарнику.

– Что вас так расстроило, доктор? Встреча со старым коллегой?

Дронов неожиданно передумал делать дневной визит – безопаснее было дождаться темноты в своем укрытии, а к Эдди на встречу ехать одному. Априн слишком эмоционально все воспринимает, а чтобы «разговорить» его следующего коллегу, возможно, придется применять не совсем правильные, в понимании доктора, средства воздействия.

День они провели в укрытии, и, как только стемнело, Дронов отправился к дому Эдди. Тот, по наблюдениям «Пола», жил в высоком, многоквартирном здании, по здешним меркам подобное считалось вершиной благосостояния.

На улице Алексий умело замаскировался, и никто не обращал внимания на одного из многочисленных черных нищих, слоняющихся по улицам Кейптауна в поисках окурков или остатков еды. Вскоре, возле подъезда он увидел прилично одетого мужчину с пакетами еды в руках, очень похожего на Эдди, описанного Билом. Очевидно, он относился к классу местных «белых воротничков». Дронов проследил, на какой этаж тот поехал на лифте, и отправил разведчика к окнам. Вскоре, он мог наблюдать картинку.

Дождавшись, пока Эдди пойдет в душ, Алексий поднялся наверх, к квартире, и легко открыл дверь. Из ванной комнаты доносился звук льющейся воды. Как только Эдди вышел, Дронов сразу схватил его, связал и заткнул рот.

Придя в себя, пленный инженер с удивлением увидел, склонившееся над ним, чернокожее лицо.

– Эдди, буду краток. Мне необходимо попасть в лабораторию, где вы работаете. После этого вы получите средства, позволяющие безбедно жить в Кадингире. Другого выхода нет ни у вас, ни у меня, понимаете?

Эдди кивнул, и Дронов вытащил кляп.

– Завтра – суббота, – выходной день, и если мы проникнем в лабораторию сегодня ночью, то пропажу обнаружат не раньше понедельника. Так?

Эдди, глядя на быстрого и ловкого Дронова, не стал изображать героя и начал говорить.

Из его рассказа Алексий выяснил, что лаборатория находится на территории нового института химии – на искусственную нефть бросили все силы. Голод и разруха захватили страну, объятую пожарами этнических столкновений. Кто мог – пытался найти спасение в Кадингире, но тот тоже закрыл границы. Теперь правительство, спекулируя на факторе Кадингира, пыталось выманить денег у других государств, и всячески подогревало бунтарские настроения в своем населении, рвущемся уничтожить город и вернуть обратно проданные земли.

– Все основные данные хранятся в лаборатории и зашифрованы, но есть один – единственный распечатанный экземпляр, закрытый в сейфе…

Алексий покрепче связал Эдди, отправил на разведку «Пола» и вернулся в убежище за доктором.

– Только, господин Априн, не раскрывайте свою личность – в этом карнавальном обличии Эдди не сможет вас узнать, – предостерег Алексий. – Если вам удастся взглянуть на формулы, то вы подтвердите или опровергнете создание революционной технологии.

Поднявшись вместе в квартиру Эдди, они стали дожидаться темноты.

Наконец, когда сумерки сгустились достаточно, Алексий поднялся с кресла и перекрестился:

– С Богом! Мы проделали длинный путь, и я верю, что высшие силы помогут довести начатое святое дело до конца!

Он развязал пленника, похлопал по плечу взволнованного доктора, и втроем они спустились на улицу.

Этот район еще кое-как охранялся полицией, но остальной Кейптаун давно перестал быть безопасным в любое время суток городом. Многочисленные банды грабителей, нищих и наркоманов бродили по улицам, врываясь в дома, грабя, убивая и вступая в непрерывные перестрелки с такими же бандитами и полицией.

На соседней улице «Пол» завел припаркованный ржавый автомобиль.

У Эдди имелся служебный пропуск, но его появление в такое время могло вызвать подозрение у охраны, поэтому Дронов воспользовался помощью птицы. Разведчик на несколько минут отключил сигнализацию и камеры наблюдения, затем аккуратно расплавил стальные прутья забора.

Алексий легко вытащил квадрат решетки, а затем, так же аккуратно поставил на прежнее место, когда все трое пролезли внутрь. Следуя по безопасному маршруту вдоль стен, указанному «Полом», они оказались перед входом в здание лаборатории. Разведчику без труда удалось открыть электронные кодовые замки на высокой входной двери и отключить сигнализацию.

– Все документы хранятся на последнем этаже. – Эдди показал на главную лестницу.

Дронов, осторожно ступая, стал подниматься, вытащив пистолет.

– Они здесь, в кабинете директора. – На нужном этаже проводник указал на металлические двери с кодовым замком, и Дронов, открыв окно, запустил в коридор «Пола». Маленькая «чайка» тихо выплыла из темноты на оторопевших Эдди и Априна. Подлетев к нужным дверям, птица застыла, шевеля усиками под клювом. Раздался щелчок, замок мигнул, и они проникли в комнату директора. Дронов аккуратно прикрыл за собой двери.

– Документы в сейфе. – Эдди обливался потом.

Дронов указал «Полу» на металлический ящик в дальнем углу комнаты. Разведчик подлетел к нему и снова неподвижно повис, а на корпускуле Дронова начали проноситься ряды прыгающих цифр. Очевидно, на этот раз задача была не такая простая. Никто не говорил ни слова, все уткнулись глазами в блестящую панель сейфа.

Это было еще одно соревнование машин. Априн, как человек, близкий к науке, представлял себе, какие сложные технологии вдохнули жизнь в чудо – птицу. Он слышал о подобных машинах, но видел их впервые. Неужели, ее смогли построить на его родине? Откуда и как такое могло появиться в сотрясаемой конфликтами стране? Даже в его Британии вряд ли кто – то может создавать подобные устройства. Если им удастся выбраться живыми, то первое, о чем он спросит Алексия, будет: кто создатель чудо – птицы?

В тишине было слышно, как сейф зло гудит и урчит, пытаясь отстоять свои тайны. Цифры на корпускуле стали двигаться медленнее и вскоре застыли – менялась только последняя: – 1, 2, 3, 4, 5 … затем раздался щелчок, и дверь нехотя, но стала открываться.

Невозмутимый «Пол», отчитываясь на корпускул Алексия, ограничился одним словом: «Открыто». Это была маленькая победа.

– Слава Богу! Доктор, он открыл!

– Покормите его лучшей океанской рыбой! – восхищенно прошептал Априн.

«Пол», казалось, понял, о чем говорят люди, – он накренился и плавно поднялся под потолок.

– Смотрите, бумаги! – Дронов вытащил из сейфа толстую папку и передал доктору. Априн сел за стол и принялся читать страницы одну за другой.

– Мне надо около получаса.

– Изучайте. Если эти бумаги не годятся, продолжим поиски. – Дронов выразительно посмотрел на мокрого от жары и страха Эдди.

Время в душной комнате тянулось медленно, но, наконец, завершив чтение, доктор удовлетворенно посмотрел на Алексия.

– Поздравляю, думаю – это то, что вы искали!

Обрадованный, Дронов осторожно открыл двери кабинета, вышел на лестницу и выпустил в окно «Пола». Птица тут же передала, что все вокруг тихо – гости могут уходить.

Компания спустилась, благополучно вышла из здания и прежним путем вернулась к забору. Оказавшись на улице, Дронов, аккуратно поставил решетку на место и приказал разведчику заварить ее обратно.

В этот момент корпускул Алексия тревожно пискнул.

– Там трое возле нашей машины, – спрятались за деревом. Похоже, местные бандиты… и еще трое на подходе – чуть-чуть времени не хватило спокойно уйти…

– Вы можете их не трогать, оставить в живых?! Я прошу вас! – Априн схватил Дронова за руку.

– Доктор, что с вами? Я не собирался никого убивать, но они вас не пожалеют! Хотите проверить? Скажите тогда, что вы – белый!

Априн устало отпустил его руку.

– Все равно, ради меня, Алексий. Вам, как человеку нового поколения не понять нас, живших еще в том мире – до Разделения, в мире, который мы пытались не делить на… – Доктор не успел договорить, как Дронов перебил его:

– Нам надо выбраться из этого района, господин Априн. – В его голосе сквозило раздражение. – На километр в округе ни одного автомобиля, который мы могли бы угнать, а вы жалеете местных бандитов!

Эдди, видя их взволнованность, с отчаянием прислушивался к разговору на непонятном ему языке. Опять тревожно зазвучал сигнал – Дронов, выслушав сообщение, остановился как вкопанный.

– Это не просто бандиты, доктор, – «Пол» смог распознать нано – маски и костюмы! Если вы еще верите – молитесь! – Алексий перешел снова на английский.

Эдди, услышав плохую новость, окончательно потерял силы и произнес, обращаясь к Алексию:

– Может, это «духи», приплывшие или прилетевшие из Нового Вавилона? Однажды, года два назад, такого мертвого «духа» нашли на берегу океана – нам в лабораторию хотели принести фрагменты тканей, – неживых, похожих на человеческие, на исследование, но через день они просто рассыпались в прах. После этого и появилось название: «дух». Затем, таких существ несколько раз видели в разных местах, но поймать не удалось – они убивали всех, кто пытался это сделать, проявляя невиданную жестокость. Если это они, то нам конец!

– Успокойтесь. Они, как и вы, Эдди, из плоти и крови. Думаю, что это американцы.

Алексий почувствовал, что у Эдди сейчас может начаться истерика. Он надеялся на «Пола». Теперь разведчик указывал, что нужно делать Дронову и его товарищам: велел отойти от забора и двинуться в сторону машины и засады другой дорогой, а сам создал иллюзорный «образ» группы из трех человек. Этот «образ» включал в себя все визуальные, электрические и другие сигналы живого человека. Если засаду удастся обмануть, то группа Дронова сможет незаметно сесть в машину и уехать.

«Пол» провел «образ» и остановил его метрах в ста от незнакомцев – те уже поджидали. «Образ» развернулся и бросился в обратную сторону, и через секунду размышления враги кинулись за ним в темноту.

– У него опять получилось. Быстрее к машине! – Алексий побежал, увлекая Априна и Эдди за собой.

Пока «Пол» отвлекал противников в квартале от лаборатории, Дронов сел в машину и быстро вывел ее из опасного района.

– Нам повезло, ржавое корыто не успели угнать.

– Куда вы едете? – Эдди еще не пришел в себя от пережитых волнений.

– Подальше отсюда. Надо срочно уходить. Ваши деньги на заднем сиденье, Эдди, как я и обещал. Если хотите, поедем в Кадингир?

– Нет, высадите меня поближе к центру, рядом с такси. Я вернусь в свою деревню – теперь, с такими деньгами, я смогу купить себе землю, как и мечтал. – Эдди смотрел в окно, на мелькающие темные кварталы, и в его голосе не было радости. – После Разделения все изменилось – мне перестал нравиться город. Здесь страшно и опасно – каждый день случаются грабежи и убийства. На меня несколько раз нападали… когда я увидел вас в своей квартире, подумал, что ворвались очередные бандиты.

Дронов высадил инженера возле стоянки такси, и маленький черный человек еще долго печально смотрел, как попутчики удаляются по пустынному, неосвещенному проспекту.

– Вы как, доктор? Сможете обратно ехать?

– Постараюсь, не беспокойтесь за меня. Я опять ударился, лазая по вашим заборам.

– Ничего, еще отметите удачу своим любимым джином! Нас ждут в море – мой хороший друг и ваша заботливая медсестра.

Доехав до деревни на велосипедах, Дронов оставил их, представляя удивленные лица владельцев. Потом, они подняли лодку на поверхность воды.

– Скоро рассвет – поторопимся! – Алексий заметил, что на берегу в утреннем тумане проступают контуры деревенских лачуг.

Знакомый катер черного капитана приветственно покачивался на волнах недалеко от берега. Отец Афри здоровой рукой помог им взобраться на борт. Другая была замотана бинтами.

– Как дела, Алексий? – спросил капитан.

– Слава Господу! Все нормально, кэп. Можем отчаливать. – Алексий обнял старого моряка, и тот дружески похлопал его по плечу. – А где Веда?

– Спит внизу, ее, укачало. Ждала встречи с вами, но не выдержала.

– Ей всегда нехорошо в море, – рассеянно ответил Дронов, стараясь отогнать образ Афри, возникший при виде ее отца.

Катер, рассекая океанские волны, взял обратный курс на Кадингир.

– В вещах Людвига я нашел тогда два снимка, может, тебе интересно? – капитан передал две глянцевые бумажки Дронову.

Усталый Алексий без интереса взял изображения, но, стоило ему всмотреться, лицо его изменилось: на первой карточке был запечатлен он возле дома Левицкого, а на второй – человек на заднем дворе за полчаса до Дронова: (на снимках стояло время).

Небо обвалилось. Алексий беспомощно обернулся на Априна и тяжело оперся на борт лодки.

– Что с вами, Алексий, вам плохо? – спросил тот.

Чернокожий капитан, не дождавшись ответа, пожал плечами и вернулся к штурвалу.