Текст книги "СССР без Сталина: путь к катастрофе"

Глава 10
Суждены им благие порывы

1982 год ознаменовал собой начало так называемой «пятилетки пышных похорон». Один за другим, с минимальным разрывом во времени, уходили из жизни виднейшие руководители партии и страны. В начале года умер главный идеолог КПСС Михаил Алексеевич Суслов. В ноябре 1982 года скончался Генеральный секретарь ЦК КПСС и Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич Брежнев. На смену ему пришёл Юрий Владимирович Андропов. Но уже через полтора года не стало и Андропова.

У власти оказался Константин Устинович Черненко, тоже человек престарелый и тоже очень больной. При нём были сделаны попытки восстановить справедливость по отношению к И.В. Сталину и участникам «антипартийной группы» 1957 года. Приводим сокращённую рабочую запись заседания Политбюро ЦК КПСС по вопросу о реабилитации В.М. Молотова, Г.М. Маленкова, Л.М. Кагановича:

«12 июля 1984 г.

Председательствовал: Черненко К.У.

Присутствовали: тт. Алиев Г.А., Воротников В И., Горбачёв М.С., Громыко А.А., Романов Г.В., Тихонов Н.А., Устинов Д.Ф., Кузнецов В.В., Чебриков В.М., Лигачёв Е.К., Рыжков Н.И.

. .

Устинов. А на мой взгляд, Маленкова и Кагановича надо было бы восстановить в партии. Это всё же были деятели, руководители. Скажу прямо, что если бы не Хрущёв, то решение об исключении этих людей из партии принято не было бы. Вообще не было бы тех вопиющих безобразий, которые допустил Хрущёв по отношению к Сталину. Сталин, чтобы там ни говорилось, – это наша история. Ни один враг не принёс столько бед, сколько принёс нам Хрущёв своей политикой в отношении прошлого нашей партии и государства, а также и в отношении Сталина.

. .

Тихонов. Да, если бы не Хрущёв, они (Маленков и Каганович. – И.П., И.Д.) не были бы исключены из партии. Он нас, нашу политику запачкал и очернил в глазах всего мира.

Чебриков. Кроме того, при Хрущёве ряд лиц был вообще незаконно реабилитирован. Дело в том, что они были наказаны вполне правильно. Возьмите, например, Солженицына.

. .

Устинов. В оценке деятельности Хрущёва я, как говорится, стою насмерть. Он нам очень навредил. Подумайте только, что он сделал с нашей историей, со Сталиным.

Громыко. По положительному образу Советского Союза в глазах внешнего мира он нанёс непоправимый удар.

Устинов. Не секрет, что западники нас никогда не любили. Но Хрущёв им дал в руки такие аргументы, такой материал, который нас опорочил на долгие годы.

Громыко. Фактически благодаря этому и родился так называемый “еврокоммунизм”.

Тихонов. А что он сделал с нашей экономикой! Мне самому довелось работать в совнархозе.

Горбачёв. А с партией, разделив её на промышленные и сельские партийные организации!

. .

Устинов. В связи с 40-летием Победы над фашизмом я бы предложил обсудить и ещё один вопрос, не переименовать ли снова Волгоград в Сталинград? Это хорошо бы восприняли миллионы людей. Но это, как говорится, информация для размышления.

Горбачёв. В этом предложении есть и положительные, и отрицательные моменты.

Тихонов. Недавно вышел очень хороший документальный фильм: “Маршал Жуков”, в котором достаточно полно и хорошо показан Сталин.

Черненко. Я смотрел его. Это хороший фильм.

Устинов. Надо обязательно его посмотреть»[348]348
  Реабилитация: как это было. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Т.II. Февраль 1956 – начало 80-х годов. М., 2003. С.538–540.


[Закрыть].

Казалось бы, всё хорошо, всё возвращается «на круги своя» и каждому воздастся по делам его: Сталину, его соратникам Молотову Маленкову, Кагановичу и, конечно, Хрущёву. Но, к сожалению, 12 июля на Политбюро происходило то, что ранее случалось неоднократно: ругали умершего (в данном случае Н. Хрущёва), а себя дружно выгораживали. То ли совесть совсем потеряли, то ли память, по старости. Сказать правду о Хрущёве было, безусловно, хорошо. Но если быть принципиальным, этим следовало заниматься в 50-е – 60-е годы. «Дорого яичко к Христову дню!» Впечатление такое, что многие члены Политбюро были озабочены не столько реабилитацией Сталина, Молотова, Маленкова, Кагановича, сколько отмыванием грязи с собственных мундиров. Вспомним июньский 1957 года Пленум ЦК КПСС, когда громили «антипартийную группу». Что тогда говорили тт. Громыко, Устинов и другие? Кого они поддерживали?

Из стенограммы Пленума ЦК КПСС:

Громыко: «…тт. Молотов, Каганович, Маленков и те, кто с ними блокировались, поставили себя в известном смысле в положение союзников Даллеса»[349]349
  Маленков. Молотов. Каганович. 1957. М., 1998. С.228.


[Закрыть].

«Главные, если так можно выразиться, импульсы в вопросах внешней политики исходили от Первого секретаря Центрального Комитета партии»[350]350
  Там же. С.230.


[Закрыть].

«Молотов … пытался опорочить, прежде всего, разумеется, тов. Хрущёва»[351]351
  Там же. С.232.


[Закрыть].

«…активные руководители антипартийной группы не должны быть в составе Президиума ЦК и Центрального Комитета»[352]352
  Там же. С.234.


[Закрыть].

Устинов: «Товарищи, я присоединяюсь к выступавшим, которые предлагали сурово наказать участников антипартийной группы, нельзя нам сейчас дрогнуть. Я считаю, что надо довести дело до конца, и я за то, чтобы эту группу не только вывести из Президиума Центрального Комитета, но исключить из членов ЦК и из рядов нашей партии … Они решили, давай громить, давай делать, как хочется. Если бы не подоспела на помощь наша здоровая ленинская группа членов ЦК, дело могло бы кончиться катастрофой. Поэтому я за то, чтобы выбросить всю гниль и сделать так, чтобы мы работали спокойно, а не занимались подобными делами»[353]353
  Там же. С.319.


[Закрыть].

Кузнецов: «Товарищи, я целиком и полностью присоединяюсь к той оценке, которая дана здесь раскольнической антипартийной группе Молотова, Маленкова, Кагановича, Шепилова и тем, кто к ним присоединился.

..Мы, члены Центрального Комитета, … узнав, что происходит в Президиуме, сразу пришли к единодушному мнению, что затеяно опасное, просто страшное дело против партии и страны. Естественной и притом немедленной реакцией было не допустить смещения Никиты Сергеевича Хрущёва с должности Первого секретаря, не дать этой группе взять власть в свои руки и свернуть партию и страну с правильного ленинского пути назад, к тому периоду, когда вовсю действовал культ личности»[354]354
  Там же. С.440.


[Закрыть].

Во времена Хрущёва в народе ходил такой анекдот. Однажды на какой-то строгой парткомиссии рядового коммуниста спросили:

«Имелись ли у Вас колебания в проведении генеральной линии партии?»

Коммунист ответил: «Колебался вместе с линией партии».

Товарищи Громыко, Кузнецов, Устинов и им подобные всю жизнь колебались вместе с партией. На старости лет они решили покаяться, исправить свои ошибки, своё политическое вероломство по принципу «Лучше поздно, чем никогда».

Увы, нагрешившие спохватились слишком поздно. Время было к ним неумолимо. В декабре 1984 года умирает инициатор предложения о возвращении городу-герою на Волге имени Сталинграда Дмитрий Фёдорович Устинов, а 10 марта 1985 года оборвалась жизнь Константина Устиновича Черненко. К власти пришёл антикоммунист и национальный предатель, который всего лишь за несколько лет осуществил «страшное дело против партии и страны». Вспомним Пушкина:

 
«Из мёртвой главы гробовая змея
Шипя, между тем выползала…»
 

Гробовой змеёй для советского государства стал Михаил Горбачёв.

Глава 11
Торжество отступников

11 марта 1985 года внеочередной Пленум ЦК избирает Генеральным секретарём Михаила Сергеевича Горбачёва, будущего могильщика партии и советского государства.

Выступая на похоронах К.У. Черненко, два дня спустя, Горбачёв заявил:

«Мы будем бороться против любых проявлений парадности и пустословия, чванства и безответственности, против всего, что противоречит социалистическим нормам жизни»[355]355
  Похороны Константина Устиновича Черненко. Траурный митинг на Красной площади // Известия. 1985, 14 марта. № 73(21150). С.1.


[Закрыть].

Тогда никому не приходило в голову что именно Горбачёв по пустословию переплюнет даже Хрущёва, что именно Горбачёв станет образцом безответственности, что именно Горбачёв создаст «режим наибольшего благоприятствования» для всех врагов социализма.

С лёгкой руки Горбачёва в Советском Союзе началась «перестройка». В пропаганду ввели своего рода молитву наподобие «отче наш!». Только теперь это звучало «перестройка, ускорение, гласность!». Идеологическая пластинка закрутилась. Произнося «священные слова» в разной последовательности, Горбачёв создавал иллюзию, что «дело пошло». Многие советские люди по простоте душевной решили, что в стране будет наведён порядок, что каждый будет при деле:

 
«Суть перестройки:
Каждый – на стройке,
Каждый – при деле
На самом пределе.
Именно так. И нельзя нам иначе,
Каждый сегодня многое значит,
Каждый из нас очень многое сможет,
Если дела на дела перемножит.
Не на слова. Мы устали от трёпа,
Трёпом язык наш довольно истрёпан.
Сколько открытий в зародыше, заживо
Было угроблено трёпсаботажами.
Как потускнели от перепроката
Трёппрокламаторов наши плакат…
Строгим контролем их прыть перекроем.
Ставь нам задачи, ЦК, на пределе.
Будем – при деле!
 

Капитан 2-го ранга В.Кочеров»[356]356
  Кочеров В. Будем – при деле // Красная звезда. 1985, 16 ноября.


[Закрыть]

Но кардинальных улучшений не происходило, их просто не могло быть. Ведь многие понимали «перестройку» с откровенно шкурных позиций:

 
«Иван Ильич – участник перестройки,
Он перестроил дачу под Москвой».
 

Перестройка расколола советское общество на её сторонников и её противников. Как вскоре обнаружится, «друзья перестройки» с необыкновенной лёгкостью отрекутся и от своих партбилетов, и от своих принципов, и от Ленина, и от социализма. Но тогда они «яростно и бескомпромиссно», с пеной у рта, обличали «врагов перестройки». Понося «доперестроечный трёп», конъюнктурщики подняли до небес трёп «перестроечный»:

 

Евгений Евтушенко, «Кабычегоневышлисты»:

Октябрьская революция
                                   тоже беспрецедентна!
Навеки беспрецедентны
                                   Ленин и Маяковский.
Беспрецедентен Гагарин.
                                   обнявший весь шар земной.
Беспрецедентен по смелости
                                   ядерный мораторий —
матросовский подвиг мира,
                                   свершенный нашей страной.
Я приветствую время,
                                   когда по законам баллистики
из кресел летят вверх тормашками —
                                   «кабычегоневышлистики».
Великая Родина наша,
                                   из кабинетов их выставь,
дай им проветриться малость
                                   на нашем просторе большом.
Когда карандаш-вычеркиватель
                                   у кабычегоневышлистов,
есть пропасть меж красным знаменем
                                   и красным карандашом.
На знамени Серп и Молот
                                   страна не случайно вышила,
а вовсе не чье-то трусливое:
                                   «Кабы чего не вышло…»![357]357
  Евтушенко Е. «Кабычегоневышлисты» // Правда. 1985, 9 сентября. № 252(24509). С.3.


[Закрыть]
 

 

Роберт Рождественский, «Ленинские рукописи»:

Вряд ли много в мире формул таких.
Эту я услышал и сердцем признал:
«Ленинские рукописи – не архив.
Ленинские рукописи – арсенал!..»
 
 
Трудно, если правду в себе ты несёшь.
Недруги опять не дают нам жить.
Ленинское слово их бесит, но всё ж
Ленинское дело их больше страшит!..
 
 
Кровью набухал помутневший наст,
Становилась красною в реках вода.
Наша кровь текла. Но, стреляя в нас,
Недруги целились в Ленина всегда!..
 
 
И сегодня целятся в Ленина враги.
Но, помимо импортных, – опасней всего, —
Наши бюрократы и наши дураки
В Ленина целятся не ведая того!
 
 
Целится в Ленина алкаш у станка.
Целится в Ленина холопья душа.
И махровый взяточник, не пойманный пока,
С Лениным сражается надсадно дыша!
 
 
Целятся в Ленина в родимом краю
Слуги полуправды и любители дат,
Те, что вечно прячут бездуховность свою
За забором ленинских могучих цитат!..
 
 
Только кровь недаром у нас горяча,
И такое знамя не зря над головой!
Мы душой и сердцем защитим Ильича.
С нами он останется – как солнце, живой!..
 
 
Время докричится и до самых глухих.
К нашим внукам-правнукам прорвётся сигнал:
«Ленинские рукописи – не архив.
Ленинские рукописи – арсенал!»[358]358
  Рождественский Р. Ленинские рукописи // Правда. 1986, 12 мая. № 132(24754). С.2.


[Закрыть]
 

24 августа 1986 года в еженедельнике «Московские новости» было опубликовано интервью первого секретаря МГК КПСС Бориса Николаевича Ельцина с характерным для того времени заголовком: «Нет ни потолка, ни предела для гласности». Сейчас, много лет спустя, можно с уверенностью говорить, что под прикрытием «гласности» началось хорошо организованное наступление на существующий государственный строй, на честь и достоинство нашей Родины. Патриотизм был объявлен предрассудком. Чтобы скомпрометировать социализм, под руководством главного «идеолога» КПСС «архитектора перестройки» А.Н. Яковлева была развязана беспрецедентная кампания по очернению Иосифа Виссарионовича Сталина, которого ставили на одну доску с Гитлером, а Великая Отечественная война с нацистской Германией преподносилась как «драка между двумя тиранами».

Общеизвестно, что всё дурное – заразительно. Но оно становится во сто крат более заразительным, когда обеспечивается всей мощью государственного пропагандистского аппарата. С 1987 года направлением главного удара идеологической борьбы КПСС стала дискредитация И.В. Сталина. В этот процесс были вовлечены тысячи людей: писатели, поэты, публицисты, журналисты, пресса, электронные СМИ. Они были организованы в профессиональный идеологический механизм.

Если использовать военную терминологию – «командиром» антисталинского отряда являлся сам генсек Горбачёв, так как он лично определял «генеральную линию». При командире, как это и полагается, находился «штаб» – члены Политбюро В. Медведев, Э. Шеварнадзе, А. Яковлев. Последний был «начальником штаба», так как разрабатывал и координировал все конкретные идеологическо-диверсионные операции.

А. Яковлеву подчинялись «генералы от средств массовой информации», которые во главе своих «подразделений» оболванивали население.

Роль «ударной бригады антисталинизма», вне всяких сомнений, принадлежала журналу «Огонёк», главным редактором которого был Виталий Коротич. «Огоньку» активно помогала «гвардия перестройки»:

Игорь Голембиовский – первый заместитель главного редактора «Известий»;

Владислав Фронин – главный редактор «Комсомольской правды»;

Владислав Старков – главный редактор «Аргументов и фактов»;

Павел Гусев – главный редактор «Московского комсомольца»;

Виталий Третьяков – главный редактор «Независимой газеты»;

Владимир Яковлев – главный редактор газеты «Коммерсант»;

Наталья Чаплина – главный редактор газеты «Час пик» (Ленинград);

Александр Дроздов – исполнительный директор газеты «Россия»;

Сергей Давыдов – директор телерадиокомпании «Радио России»;

Бэлла Куркова – ведущий телепрограммы «Пятое колесо» (Ленинград);

Владимир Молчанов – ведущий телепрограммы «До и после полуночи»;

Виктор Югин – главный редактор газеты «Смена»

Егор Яковлев – главный редактор «Московских новостей».

Покрыли себя позором и такие печатные издания союзного масштаба, как «Литературная газета», «Советская культура» (орган ЦК КПСС!), журнал «Крокодил».

И.В. Сталина стали изображать величайшей посредственностью и величайшим преступником всех времён и народов. Закулисную сторону нападок на Сталина очень точно определил В.М. Молотов: «Ругают Сталина для того, чтобы подобраться к Ленину».

Всё то «плохое», что «находили» в Сталине, немедленно переносилось на Ленина, на Советскую власть, на социализм. Борьба против Сталина превратилась в борьбу с КПСС… под руководством КПСС.

Попытаемся проследить во временной последовательности нарастание антисталинской истерии.

Горбачёв «вошёл во власть» за два месяца до 40-летия победы Советского Союза над гитлеровской Германией. Празднование юбилея Победы давало новому Генеральному секретарю прекрасную возможность сделать первый шаг к восстановлению исторической справедливости по отношению к И.В. Сталину и городу-герою Сталинграду. Для начала было бы даже достаточно в день 9 мая сказать о Верховном Главнокомандующем тёплые слова доброй памяти и возложить венок на его могилу.

Горбачёв этого делать не стал. Он даже не назвал И.В. Сталина Верховным Главнокомандующим Красной Армии.

Выступая на торжественном собрании 8 мая 1985 года, Горбачёв заявил:

«В войне участвовали миллионы, но не безликой массой выступали они в этой небывалой по своим масштабам битве. В их героизме ярко проявились личностные качества воинов Великой Отечественной – от рядового Александра Матросова до маршала Георгия Константиновича Жукова. (Аплодисменты)».

Таким образом получалось, что И.В. Сталин в списках воинов Великой Отечественной не значился («крайним» сверху, замыкающим, оказался Г.К. Жуков) и никаких личностных качеств для достижения Победы не проявил.

Венки были возложены к Мавзолею В.И. Ленина и могиле Неизвестного солдата. А на могилу Верховного Главнокомандующего венка не хватило.

9 мая 1985 года перед началом праздничного парада на Красной площади министр обороны СССР Маршал Советского Союза С.Л. Соколов произнёс речь. Сталин в ней не упоминался.

После парада на приёме в Кремлёвском Дворце съездов выступил Горбачёв. О Сталине – умолчание.

10 мая 1985 года в «Правде» было опубликовано обращение Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР «К народам, парламентам и правительствам всех стран по случаю 40-летия окончания второй мировой войны». И в этом документе, имеющем международное значение, про И.В. Сталина было забыто.

Праздничные мероприятия чётко обозначили антисталинскую направленность «нового мышления» М. Горбачёва. Но это были только цветочки. Ягодки будут впереди.

Вновь личности И.В. Сталина Горбачёв коснулся в докладе, посвящённом 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции (2 ноября 1987 г.), когда в средствах массовой информации уже вовсю велись нападки на вождя советского народа. Признавая большую роль И.В. Сталина в достижении Победы, его «огромную политическую волю, целеустремлённость и настойчивость, умение организовать и дисциплинировать людей», Горбачёв тут же вколачивает в память о Сталине хрущёвско-брежневско-сусловский гвоздь:

«Вина Сталина и его ближайшего окружения перед партией и народом за допущенные массовые репрессии и беззакония огромна и непростительна».

Приговор окончательный и обжалованию не подлежит!

И средства массовой информации стали вершить свой суд над Сталиным. Впереди всех «шагал» «Огонёк». Механизм оболванивания читателей был простым:

1. Журнал публикует «разоблачительный» материал, который большинство читателей воспринимают как «истину в последней инстанции».

2. В редакцию приходит множество писем, требующих «правды, правды и только правды», то есть новых, ещё более грандиозных «разоблачений».

3. Мнение этой категории читателей объявляется «гласом народа» («Глас народа – глас божий!»). После этого редакция заверяет «народ», что у неё собственных интересов нет, что она и далее будет руководствоваться только «мнением народным».

Откроем «Огонёк» № 31 за 1987 год:

В. Данилов из Риги считает: «..замалчивание преступлений времён культа личности оставшимися в живых его почитателями готовит почву для повторения всё тех же преступлений над будущими поколениями…»

А. Осадчая из Ташкента надеется: «…последние публикации в прессе возвращают нам веру в справедливость, в историческую правду, которая должна восторжествовать…»[359]359
  Огонёк. 1987. № 31. С.8.


[Закрыть]

Прикидываясь «объективным», «Огонёк» печатал письма и противоположной направленности.

Пишет В. Русских из Харькова:

«Пишу с великим возмущением. Как вам не стыдно позорить еженедельный общественно-политический и литературно-художественный журнал “Огонёк”… Кто же позволили превратить “Огонёк” в потухшую головешку. Извините за резкость, но отвращение такое к журналу, что и не рад его в руки брать. Там же нет ничего интересного, если не считать преступных действий высокопоставленных лиц.

В чём причина? Перестройка? Так журнал должен быть лучше, а он превратился в макулатуру… Всё же удивлён: в чём загвоздка, что мешает работать по-людски, как работали раньше?»[360]360
  Там же.


[Закрыть]

Только таких писем в «Огоньке» было почему-то, как говорится, «кот наплакал», и никакого влияния на общий курс журнала они не оказывали. Ведь Коротич пришёл в «Огонёк» вовсе не за тем, чтобы «работать по-людски».

Воспрянул духом и Евгений Евтушенко. В 1987 году его «стишкам» «Наследники Сталина» исполнилось 25 лет. Юбилей! По этому поводу «творение гения» было дополнено и вновь пущено в тираж[361]361
  Неделя. 1987. № 45.


[Закрыть].

Патриоты Родины, все, кому было дорого достоинство родной страны, давали отпор Евтушенко и ему подобным. Помещаем два стихотворения, рождённых в гуще народной. Одно из них адресовано лично Евгению Евтушенко и исключительно точно вскрывает всю подлую суть, всё «мохнатое нутро» этого «применительно к подлости» поэта. Стихотворение было опубликовано в газете «Единство» № 28 за 1991 год. Поэтому приводим его вместе с сопроводительным текстом:

«Ответ Евгению Евтушенко

Предатель партии и народа Хрущёв стал первым, кто развязал преступную антисталинскую истерию. Позорным проявлением этой истерии стало удаление в 1961 году тела вождя из Мавзолея. К тому периоду относится публикация в печати столь же позорного стихотворения Е. Евтушенко (Гангнуса) “Наследники Сталина” Оно было полно ненависти к вождю и его идейным последователям. Отповедью проституирующему поэту стал “Ответ Евгению Евтушенко”, написанный предположительно одним из грузинских литераторов.

С 1961 года ходит по рукам это стихотворение, не потерявшее своей актуальности и в наши дни. Говорят, оно претерпело некоторые изменения. Однако главное – то, что ответ хрущевскому выкормышу Евтушенко (Гангнусу) не может оставить равнодушным никого, кому дорога судьба Родины:

 
Мотаясь по белому свету,
Купаясь, в цветочной пыли,
Ты гордое званье поэта
Давно разменял на рубли
По-братски ты был нами встречен,
Как друга ввели тебя в дом…
Твои лицемерные речи
Звучали за нашим столом.
Ты пил за грядущие зори,
За правых идей торжество.
Не ты ли у домика в Гори
Вздыхал о величьи Его?
Не ты ли, ломая посуду,
Кричал, что не он виноват?
Ты продал Его как Иуда!
Ты предал Его как Пилат!
Все честные люди едины —
От взрослых до малых ребят.
Не думай, что только грузины
Обиду на подлость таят.
Встаёт из-за снежных заносов,
Неправду услышав твою,
Российский мальчишка Матросов,
За Сталина павший в бою.
Не скрыться от гневного взгляда.
Догонит подонка судьба.
Защитники стен Сталинграда
С презреньем глядят на тебя.
Ты голос холуйский свой поднял,
Купил за лакейство уют.
На всех континентах сегодня
Тебя негодяем зовут.
Твои измышления лживы,
Как женщины уличной честь,
Наследники Сталина ЖИВЫ!
Наследники Сталина ЕСТЬ!
Их – много, их – масса, их – сила.
Его защищая дела,
Они защищают Россию,
Державу, чтоб крепкой была.
А культ?.. В подхалимском угаре
Действительно пышно он цвёл.
Тебе же подобные твари
Создали ему ореол,
Чёрт с культом! Он вывел нас к свету
И к счастью – из горестной тьмы.
За это и только за это
Наследники Сталина мы!
От нас тебе некуда деться,
Ведь Сталина память не сжечь.
Он мир нам оставил в наследство,
Его завещал нам беречь.
И на руку только ублюдкам
Размеренно-гнусный твой стих.
В политике есть проститутки,
Не надо в поэзии их!»
 

Второе стихотворение менее профессионально и автор его также неизвестен. Оно, по всей вероятности, нигде не публиковалось и ходило, как говорится, «по рукам». Стихотворение отражало мнение советских людей и поэтому, как исторический факт, имеет право на дальнейшую жизнь:

 
«Дураки-идеалисты
Поразвенчаны давно.
Настоящих коммунистов —
Раз, два, три и всё же… Но!
 
 
Но неймётся приживалам,
Тем, чьи по ветру носы —
Добивают всем кагалом,
Рвут начала и концы.
 
 
Тридцать лет и так и эдак
Доказать стремятся нам —
Вдохновитель пятилеток
Был чудовище и хам.
 
 
Дескать, зря его любили,
Дескать он такой-сякой.
И другого нам всучили.
Нам не нравится другой.
 
 
Ну, тогда они второго
Принимаются хвалить.
Пуще прежнего, такого,
Мол не грех и наградить.
 
 
Награждали, награждали,
Но народ не проведёшь.
И лежит на сердце Сталин,
Плох он был или хорош.
 
 
Этот факт, как акт измены,
Не даёт спокойно спать:
“Надо бы повысить цены —
Будут сталинцы мешать”.
 
 
“Их ведь люди станут слушать.
Нам тогда несдобровать”
И решили: “Мы удушим
Эту сталинскую рать.
 
 
Их фашисты не добили
(Был орех не по зубам).
Чтобы воду не мутили,
Добивать придётся нам.
 
 
Чтоб и дальше нам вольготно
Жить за чьей-нибудь спиной,
Перекроем мы свободный
Доступ к памяти живой.
 
 
Мы, кивая на архивы,
Изнутри их подорвём.
Все поступки, все мотивы
Исказим и переврём.
 
 
Всё, что сами наломали,
Мы на Сталина свернём.
Оттого, что был де Сталин,
Плохо мы теперь живём.
 
 
Мы, как дважды два, докажем,
Кто виновник наших бед.
Грязью их вождя измажем.
Были сталинцы – и нет!
 
 
Кто теперь нас остановит?
Грабь страну и богатей!”
ВОТ ВАМ В ДЕЙСТВИИ БЕЗ КРОВИ
ТРЕПАНАЦИЯ ИДЕЙ!
 

1986 г.»

С началом перестройки и возникновением «нового мышления» страну охватила эпидемия переименования улиц и городов. На арену общественной жизни вышла масса ревнителей «исторической справедливости», требовавших возвращения всех без исключения «исконных» названий. Газеты и журналы превратились в своего рода дискуссионные клубы и принялись горячо обсуждать проблемы топонимики.

Не уклонилась от этого вопроса и «Литературная газета», на страницах которой стала постоянной рубрика «Зачем нам отреченья?» Следует признать, что тогда, в 1987 году, имели место и трезвые, взвешенные мнения, призывающие не поддаваться эмоциям. В таком духе, в частности, писал ленинградский писатель Михаил Чулаки. Вот его мнение:

«…Разумеется, не все старые письмена должны быть восстановлены. История не останавливается ни на какой дате. Идеальный пример переименования – Ленинград. Здесь началась наша новая история. Это переименование навечно закреплено и дальнейшими событиями. Потому что блокада была Ленинграда, а не Петербурга, под этим именем наш город вошёл во всемирную историю, как символ небывалого мужества! Но вошёл в историю и Сталинград! – под его стенами переломился ход второй мировой войны! Как быть с ним? Вопрос сложный, вопрос, вызывающий постоянные споры – так давайте спорить вслух! Я считаю, что должен быть на нашей карте и Сталинград! Потому что тысячи героев пали под Сталинградом, а не под Волгоградом, и теперь это имя увековечивает уже не Сталина, а их, проливших здесь свою кровь за нас за всех!

…Сталинград – это наша история, и недостойно сейчас делать вид, что не ходили бойцы в атаку с криком: “За Сталина” – что было, то было, другой истории, милой и причёсанной, нам взять неоткуда – будем же уважать ту, что есть, со всей её противоположностью»[362]362
  Литературная газета. 1987, 8 июля.


[Закрыть].

Если газеты и устраивали «круглые столы» по обсуждению проблем названий городов, то от какой-то принципиальной линии они откровенно открещивались.

В 1987 году один из авторов этой книги направил письма в «Литературную газету» и «Советскую Россию» с предложениями начать патриотическую кампанию за восстановление названия «Сталинград».

Ответы пришли обтекаемые, как глобус.

Из «Литературной газеты»:

«№ 123450

14 декабря 1987 года

Уважаемый товарищ Денисов!

Благодарим Вас за внимание к нашей газете.

Мы получаем по затрагиваемому Вами вопросу немалую почту. Даже исходя из мнений наших читателей – вопрос это действительно непростой. Сталинград в войне – для каждого советского человека – святое. Но город носил имя Сталина, можем ли мы то же самое сказать и о Сталине сегодня, когда открылось и открывается столько негативных документов о времени культа личности. Но мы обязательно учтём и Вашу точку зрения при дальнейшем освещении этой проблемы.

Всего Вам наилучшего.

Лит. консультант отдела писем

А Дангулова»

Из «Советской России»:

«Уважаемый тов. Денисов!

Вопрос о возвращении памятным для нашего народа местам их исторических названий широко обсуждается нашей общественностью. В соответствии с пожеланиями широких кругов населения предпринимаются практические шаги по возвращению старых названий городов и улиц. Но, как Вы понимаете, каждое такое решение должно являться результатом взвешенного подхода, учёта всех точек зрения.

Всего самого доброго.

С уважением, В. Кондаков

21 декабря 1987 г.

№ 105428/37»

1988 год ознаменовался дальнейшим обострением идеологической борьбы. Была сделана попытка критически проанализировать сущность официальной кампании по очернению деятельности И.В. Сталина и социализма как такового. Эту задачу взяла на себя преподаватель Ленинградского химико-технологического института имени Ленсовета Нина Александровна Андреева.

13 марта 1988 года в газете «Советская Россия» была помещена её статья «Не могу поступиться принципами».

Ходило много разговоров о том, что санкцию на публикацию статьи дал член Политбюро ЦК КПСС Егор Кузьмич Лигачёв. Безусловно, такой материал не появился бы в органе ЦК КПСС, Верховного Совета и Совета Министров РСФСР без чьей-то очень сильной поддержки. Но этот вопрос остался открытым, так как тов. Лигачёв факта своего содействия Нине Александровне не подтвердил.

Теперь о самой статье. Она была написана вполне корректно и даже заканчивалась цитатой из М. Горбачёва: «Мы должны и в духовной сфере, а может быть, именно здесь в первую очередь, действовать, руководствуясь нашими марксистско-ленинскими принципами. Принципами, товарищи, мы не должны поступаться ни под какими предлогами».

Именно в таком духе и была выдержана статья Н. Андреевой.

Первое, на чём она заостряла внимание – то обстоятельство, что под флагом критики и ругани в адрес И.В. Сталина началась дискредитация всей советской эпохи.

«Взять вопрос о месте И.В. Сталина в истории нашей страны. Именно с его именем связана вся одержимость критических атак, которая, по моему мнению, касается не столько самой исторической личности, сколько всей сложнейшей переходной эпохи. Эпохи, связанной с беспримерным подвигом целого поколения советских людей, которые сегодня постепенно отходят от активной трудовой, политической и общественной деятельности. В формулу “культа личности” насильственно втискиваются индустриализация, коллективизация, культурная революция, которые вывели нашу страну в разряд великих мировых держав. Всё это ставится под сомнение. Дело дошло до того, что от “сталинистов” (а в их число можно при желании зачислять кого угодно) стали настойчиво требовать “покаяния”… Взахлёб расхваливаются романы и фильмы, где линчуется эпоха бури и натиска, подаваемая как “трагедия народов”.

..Поддерживаю партийный призыв отстоять честь и достоинство первопроходцев социализма. Думаю, что именно с этих партийно-классовых позиций мы и должны оценивать историческую роль всех руководителей партии и страны, в том числе и Сталина»[363]363
  Андреева Н.А. Не могу поступаться принципами // Советская Россия. 1988, 13 марта. № 60(9611). С.3.


[Закрыть].

Далее Н.А. Андреева, ссылаясь на мнение писателя А. Проханова, констатировала, что в борьбе против социалистических ценностей сформировался союз двух полноводных идеологических потоков.

Первый, наиболее сильный, «претендует на модель некоего леволиберального интеллигентского социализма». В русле этого потока объединилась преимущественно «творческая» интеллигенция, лозунг которой «Запад нам поможет!». Эти люди утверждали, что в Советском Союзе был построен совсем не тот социализм, что Советский Союз – это империя, тоталитарное государство, где права личности не соблюдаются. Своего рода катехизисом «западников» стали «общечеловеческие ценности»: права человека, рыночная экономика, многопартийные парламентские выборы.