Текст книги "СССР без Сталина: путь к катастрофе"

«12 июня по решению Ленсовета проводится опрос жителей Ленинграда о переименовании города, как Вы к этому относитесь?»

Ответ был таков: «Ленинград занимает особое место в исторической памяти жителей города, в сердцах десятков миллионов советских людей. Для многих наших современников его название наполнено глубоким содержанием.

Великий город носит имя великого человека. В.И. Ленин навсегда вошёл в число крупнейших мыслителей, политических и государственных деятелей XX века. И с городом на Неве связано главное дело всей его жизни. При слове Ленинград мы вспоминаем героические и трагические события в жизни людей, их борьбу с фашизмом, нелёгкую победу в Великой Отечественной войне.

И ещё. Всем надо иметь в виду, что решение увековечить имя Ленина, принятое в 1924 году на Втором Съезде Советов СССР, выразило волю народов всей страны. Это справедливое решение и нет ни нравственных, ни политических оснований для его изменения».

Обычный горбачёвский трёп. Естественно, что в ответе Президента нет ни слова осуждения в адрес организаторов недостойной акции, нет даже слова о том, что поскольку название «Ленинград» является выражением справедливой воли народов СССР, то и вопрос о его переименовании должен решаться лишь на основании всесоюзного референдума.

Ответ Горбачёва был напечатан в газетах 8 июня 1991 года, за 4 дня до ленинградского (вернее сказать, «санкт-петербургского») опроса. Больше к теме Ленинграда Горбачёв возвращаться уже не будет. Пройдёт всего лишь два с половиной месяца, и Михаил Сергеевич будет выслуживаться перед Ельциным на задних лапках. А ещё через три с половиной месяца «хозяин» грубым пинком вышвырнет Горбачёва из президентского кабинета.

Теперь о позиции Верховного Совета РСФСР. 28 мая 1991 года было опубликовано следующее обращение группы народных депутатов РСФСР (282 подписи) в Президиум IV съезда народных депутатов РСФСР, Председателю Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцину:

«12 июня 1991 года решением Ленсовета предполагается референдум по вопросу о возвращении г. Ленинграду первоначального наименования “Санкт-Петербург”.

В сознании россиян этот славный город всегда оставался столицей Союза и России, нашей национальной гордостью, символом советской государственности, лучших традиций нашего Отечества.

На алтарь его становления, а затем и защиты его чести и свободы были положены усилия и жизни миллионов наших соотечественников. И сегодня всем нам не безразлична его судьба.

Новое имя городу было дано решением Съезда Советов всей страны, и мы полагаем, что отменить его может или всенародный референдум, или совместное решение Съездов народных депутатов России и Союза ССР.

На основе данных III съездом дополнительных полномочий Председателю Верховного Совета РСФСР мы требуем незамедлительной отмены незаконного решения Ленсовета»[425]425
  Советская Россия. 1991, 28 мая.


[Закрыть].

Но требовать от Ельцина «отмены незаконного решения Ленсовета» было то же, что требовать от волка, чтобы он стал вегетарианцем.

Напомним читателю, что 12 июня 1991 года, одновременно с опросом жителей Ленинграда о названии города проводились и выборы Президента РСФСР. Быть избранным на этот пост больше всех шансов имел Б.Н. Ельцин. А его доверенным лицом в Ленинграде был Анатолий Александрович Собчак, председатель Ленсовета (и кандидат в мэры города), он же главный режиссёр кампании по переименованию Ленинграда. Уже одно это полностью исключало какие-либо кары со стороны Ельцина по отношению к Ленсовету и персонально к Собчаку в части отмены их «незаконного решения». Ворон ворону глаз не выклюет.

Как и следовало ожидать, обращение народных депутатов РСФСР к своему Председателю оказалось «гласом вопиющего в пустыне».

Да и в самом депутатском корпусе раскладка политических сил была не в пользу Ленинграда. Достаточно назвать лишь такие имена, как Виктор Югин, Пётр Филиппов, Михаил Молоствов, Олег Басилашвили, Бэла Куркова. Фанатично исповедуя принцип «ломать – не строить – душа не болит», депутаты из Ленинграда боролись за возвращение их родному городу Ленинграду названия «Санкт-Петербург». При таких условиях в российском парламенте твёрдое большинство сторонников Ленинграда сформироваться не могло.

После всесоюзного референдума за сохранение СССР проведённого в марте 1991 года, руководство страны пренебрегло волей народа, продолжая вести курс на развал единого государства. Точно так же, спустя три месяца, в июне 1991 г., высшие органы власти СССР и РСФСР палец о палец не ударили, чтобы помочь Ленинграду. Подобно тому, как в 1940 году французы без боя отдали немцам свою столицу Париж, в июне 1991 года Горбачёв, Ельцин, Хасбулатов и К° отдали врагам нации честь, славу и гордость России – город-герой Ленинград.

Продолжал нарастать и шквал антисталинской истерии. Евгений Евтушенко уже не ограничивался стихами и решил попробовать свои силы в кино. Он поставил фильм «Похороны Сталина», который вышел на экраны в ноябре 1990 года. Откровенный смысл евтушенковского творения был прост: «Убрать Сталина из истории».

22 июня 1991 года «Комсомольская правда» сообщила, что в городе Черновцы местные партийные власти запретили премьеру фильма Евтушенко в день пятидесятилетия начала войны под предлогом, что этот фильм якобы «оскорбляет лучшие чувства ветеранов» (истинно так! – И.П., И.Д.). Той же ночью неизвестные хулиганы посрывали афиши этого фильма, искромсали их ножами. Вот как прокомментировал этот эпизод сам новоявленный «корифей экрана»:

«– Я начал ощущать противодействие этому фильму ещё во время съёмок, когда мне не давали возможности организовать массовые сцены на Трубной площади под ханжеским предлогом – возможных террористических акций во время съёмок. Для того чтобы получить разрешение, мне пришлось в отчаянии дозваниваться до Горбачёва, что было, как вы можете догадаться, не так легко. Премьера состоялась в Харькове, Москве, Ленинграде… Однако противодействие фильму продолжается. До сих пор он не был показан в широком прокате в наших крупнейших городах. Любопытно, что в этом противодействии смыкаются две мафии – коммерческая, … откровенно покупающая директоров кинотеатров, и мафия партийно-бюрократическая, делающая всё, чтобы глушить гласность и демократию. Из Черновцов мне сообщили фамилию одного такого “защитника ветеранов”: это секретарь обкома по идеологии Э.И. Кузнецов… А разве он только один в нашей стране? Нина Андреева – это скорее не фамилия отдельно взятой личности, а псевдоним Большого коллектива.

То, что Президент СССР является одновременно Генеральным секретарём партии, где состоит и Нина Андреева, и феодалы телефонного права, вот что, на мой взгляд, не помогает ему в осуществлении перестройки, инициатором которой он был, а связывает ему руки. В его прочувственной речи к 50-летию войны закадрово явственно ощущалась горечь того, что как только он пытается сделать шаг в демократическом направлении, эта мафия откровенно грозится задушить и перестройку, и его самого, чего ни он, ни мы не имеем права допустить (поэт нёс явную околесицу: Горбачёва партийная мафия не «съела», его «съел» глашатай гласности и демократии Борис Ельцин. – И.П., И.Д.).

…самая оскорбительная клевета, которую можно было изобрести, это то, что я мог хоть чем-нибудь оскорбить ветеранов Великой Отечественной. Сталинизм, превращающий людей в винтики, вот что было оскорблением наших ветеранов, надеявшихся, что после победы, вырванной с кровью, начнётся новая, счастливая жизнь. В этой победе есть доля моего поколения, ибо мы тушили фашистские зажигалки, были связными партизанских отрядов, сыновьями полков, собирали каждое зёрнышко на жниве, лекарственные травы, делали снаряды, стоя на деревянных подставках около станков. Но наша общая победа 1945 года была предана. Гласность, демократизация нашего общества – это тоже вырванная с боем победа нашего поколения. Только что мне передали стихотворение молодого поэта Э. Крупника, опубликованное в черновицкой молодёжной газете. Мне кажется, несмотря на шероховатости формы, оно обладает ценностью человеческого документа.

Э. Крупник

 
Мы от сталинской темы, видать, рановато устали —
Высоки этажи телефонного права и лжи.
Трижды жив столько раз похороненный Сталин —
Подтвержденьем тому сталинистов ночные ножи.
Время выдохлось. Как бы душа не оглохла.
Есть боязнь не расслышать плач будущих жертв.
Руки длинные подкоротила эпоха,
Но ещё в арсенале есть лезвия длинных ножей.
От темна до рассвета
По юности хрупкой поэта,
По надежде когда-нибудь жить не по лжи
Режут длинные эти ножи.
Опьянённые страстью единственной – властью,
Пустозвонными тоннами слов-бубенцов:
“Человек, мол, кузнец, своего и вселенского счастья”,
Расплодили на горе кующих ножи кузнецов.
Говорят, что не время – мол, дата печали и боли.
Пятьдесят лет назад… А вы снова про Сталина… в лоб…
Старики в орденах,
Вас, поверьте, в живых оказалось бы больше,
Если б водку в Москве не хлестал господин Риббентроп.
Вождь встаёт по ночам. У стены караул не утроили.
А ножи всё длиннеют – им хочется резать, они по натуре своей таковы.
Не сдавайтесь, поэт.
Ветер гонит обрывки афиш по дорогам истории,
Будто судьбы героев картины, которую создали вы.
Неужели не кончатся страшные эти баталии,
Снова будут нам в спины вонзаться стальные ножи?
Мы дожили до фильма “Похороны Сталина”.
Нам бы до похорон сталинизма дожить»[426]426
  Литературная газета. 1991, 25 июня.


[Закрыть].
 

Вряд ли есть необходимость подробно рецензировать опус, опубликованный «Литературкой». Отметим лишь три момента. Первое. Как это всё похоже на басню: «За что кукушка хвалит петуха? За то, что хвалит он кукушку!» Кукушонок от поэзии Крупник восхищается поэтическим петухом Евтушенко, а тот в благодарность милостиво прощает кукушонку «шероховатости формы». Второе. Евтушенко откровенно признаётся, что в команде «похоронщиков сталинизма» президент М.С. Горбачёв – не последний человек. Третье. Относительно тяжести «преступления», имевшего место в Черновцах. Да, конечно, срывать наклеенные рекламные афиши и резать их ножами плохо. Но в таком случае, как назвать деятельность горбачёвых, евтушенок, крупников и им подобных, которые рубили на куски свою Родину и при этом похвалялись: «мы тоже победители!»?

12 июня 1991 года Б.Н. Ельцин был избран президентом РСФСР, а спустя месяц, 10 июля, на торжественном заседании Съезда народных депутатов РСФСР его «вводили» в должность. На церемонии присутствовал президент СССР М. Горбачёв.

Хотя декларация «О государственном суверенитете РСФСР» и заверяла, что последняя будет находиться «в составе обновлённого Союза ССР», но общий тон приветственных речей был таков, как будто появилось государство, глубоко враждебное Советскому Союзу. Особенно усердствовал патриарх Всея Руси Алексий II. На чёрную краску в адрес СССР, а значит и в адрес правящей Коммунистической партии, он не поскупился. Обращаясь к Ельцину, Алексий II, в частности, сказал:

«Вы приняли ответственность за страну, которая тяжко больна. 70-летие разрушения её духовного строя и внутреннего единства сопровождались укреплением внешних тяжких обручей принудительной государственности. Три поколения людей выросли в условиях, отбивавших у них желание и способность трудиться. Сначала людей отучали трудиться духом, отучали от молитвенного подвига, затем отучали от трудомыслия, от стремления к самостоятельному поиску истины. Наконец, желая или не желая этого, тот образ жизни, от которого сейчас старается уйти наше общество, на деле отучивал людей от самого обычного труда, от прилежания, от инициативы…»[427]427
  Известия. 1991, 11 июля.


[Закрыть]

Между тем положение в стране день ото дня становилось всё неустойчивее, всё тревожнее. Затеянная перестройка, основанная на «новом мышлении», стала в изобилии давать свои вредоносные плоды. Рушилось государство, как таковое, рушилась экономика, рушилась нравственность. Те, кто был не слеп, видели, что страна Советский Союз подходит к своей последней черте. Но их пламенные голоса тонули в океане равнодушия и отступничества.

«Подумать только: героями нашего времени становятся отступники. Их портреты мелькают в ошалевшей от холопского отступничества прессе, на телеэкране, над орущими на площадях толпами. Отступников избирают в депутаты, президенты, мэры, секретари, председатели… Они скоренько пекут мемуары и исповеди, коим даются тиражи и зелёный свет на издательских конвейерах. Отступников окружают толпы поклонников и поклонниц, которые в верноподданническом экстазе вылизывают своих кумиров до блеска идеала. Все средства пущены в ход, чтобы придать отступничеству ореол мужества и подвига. Мы все сошли с ума, если высшую степень бесчестия и безнравственности – предательство веры, идеала, товарищества, присяги, клятвы – возводим в доблесть. Отброшены все великомученики, все распятые и сожжённые, все павшие, но не предавшие, оклеветаны и оплёваны не отрекающиеся от отца-матери, от родной земли, от нравственных принципов предков: умри, но не предай».

Отступникам «…надо выдать своё отступничество за прозрение, за исправление заблуждений, они ведь жаждут внимания и поклонения. Для этого сочиняют алиби отступничества. Суть невиновности:

– не было выхода, принуждали, давили, не давали ходу;

– боролся, обличал, преследовали – устал и отступил;

– искренне верил в идеал, но оказалось, годы прожиты бездарно и бесполезно – сидим у разбитого корыта…

Ну и так далее, пунктов алиби – десятки…»[428]428
  Васильев И. У отступничества алиби нет // Советская Россия. 1991, 29 июня.


[Закрыть] Автор процитированных строк, публицист Иван Васильев был мужественным и стойким человеком. Он был честным коммунистом. Но один в поле – не воин…

23 июля 1991 года в газете «Советская Россия» появилось знаменитое «Слово к народу». Этот документ подписали 12 человек, в том числе писатели Юрий Бондарев, Эдуард Володин, Александр Проханов, Валентин Распутин, генералы Валентин Варенников и Борис Громов, партийный деятель Геннадий Зюганов, певица Людмила Зыкина…

Это обращение было криком души советских патриотов, осознавших, что дальше отступать уже некуда, что государство СССР – уже на краю обрыва, что государство надо спасать не мешкая, ибо всякое «промедление – смерти подобно».

«Дорогие россияне! Граждане СССР!

Соотечественники!

Случилось огромное, небывалое горе. Родина, страна наша, государство великое, данное нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнет, ломается, погружается во тьму и небытие. И эта погибель происходит при нашем молчании, попустительстве и согласии.

Неужели окаменели наши сердца и души и нет ни в ком из нас мощи, отваги, любви к Отечеству, что двигала нашими дедами и отцами, положившими жизнь за Родину на полях брани и в мрачных застенках, в великих трудах и борениях, сложившими из молитв, тягот и откровений державу, для коих Родина, государство были высшими святынями жизни?

… Братья, поздно мы просыпаемся, поздно замечаем беду, когда дом наш уже горит с четырёх углов, когда тушить его приходится не водой, а своими слезами и кровью. Неужели допустим вторично за этот век гражданский раздор и войну, снова кинем себя в жестокие, не нами запущенные жернова, где перетрутся кости народа, переломится становой хребет России?

… Очнемся, опомнимся, встанем и стар, и млад за страну. Скажем “Нет!” губителям и захватчикам. Положим предел нашему отступлению на последнем рубеже сопротивления.

Мы начинаем всенародное движение, призывая в наши ряды тех, кто распознал страшную напасть, случившуюся со страной.

… Советский Союз – наш дом и оплот, построенный великими усилиями всех народов и наций, спасший нас от позора и рабства в годины чёрных нашествий! Россия – единственная, ненаглядная – она взывает о помощи!»

Составители «Слова» обращались к рабочему люду, к крестьянству к инженерам и учёным, к армии, к художникам и писателям, к верующим всех конфессий, к политическим партиям независимо от их направлений, к молодёжи и старикам, к женщинам…

Казалось бы, «Слово…» – солидный, хорошо аргументированный призывный документ. И в то же время весь текст Обращения пронизывает организационное, деловое бессилие. Такое впечатление, что оно писалось лишь «для галочки», по принципу: «Наше дело прокукарекать, а там хоть и не рассветай!»

Вот подписанты констатируют: «дом наш уже горит…» Но ведь дом не сам загорелся, его подожгли. Так назовите, уважаемые, имена конкретных поджигателей, чтобы народ знал, кого брать «за ушко, да на солнышко!»

Или «мы начинаем всенародное движение…» А кто «движение» возглавляет? Есть какая-то аморфная группа людей. Лидер отсутствует, сплошная коллегиальность. Но ведь ещё В.И. Ленин разъяснял, что «коллегиальность – это безответственность».

Наконец – «сплотимся же…» Вокруг кого сплотимся? «Вождя» нет, реального органа нет, инициативы и возможностей – тоже нет! Правда, раньше всех сплачивала коммунистическая партия. Даже песню распевали:

«Партия – наша сила!

Нас в бой повела и сплотила!»

Но к середине 1991 года КПСС от должности рулевого уже давно взяла самоотвод. Надеяться на партию было нельзя. Это сознавали даже составители «Слова…»: коммунистическая партия «несёт всю ответственность не только за победы и провалы предшествующих семидесяти лет, но и за шесть последних трагических, в которые компартия сначала ввела страну, а потом отказалась от власти, отдав эту власть легкомысленным и неумелым

парламентариям, рассорившим нас друг с другом, наплодившим тысячи мертворождённых законов, из коих живы лишь те, что отдают народ в кабалу, делят на части измученное тело страны. Коммунисты, чью партию разрушают их собственные вожди, побросав партбилеты, один за другим мчатся в лагерь противника – предают, изменяют, требуют для недавних товарищей виселицы, – пусть коммунисты услышат наш зов!»

Только стоило ли обращаться к таким «коммунистам»? Ведь сказано: «Не мечите бисер перед свиньями»

«Слово к народу» прозвучало, но никакого положительного результата для страны оно не принесло. «Всенародное движение» не сложилось. Выстрел оказался холостым. Конкретным результатом появления «Слова…» было только то, что демократы на его авторов навесили всех собак.

Но может быть, коммунисты что-то делали для спасения своей страны? Да, «делали». Об этом они сообщили 8 августа 1991 года, опубликовав новый проект партийной Программы «К гуманному демократическому социализму», разработанный согласно постановлению XXVIII съезда КПСС.

Сейчас даже трудно представить, как чудовищно далеки от реалий жизни были составители проекта последней Программы КПСС. Уже с четырёх углов горит Советский Союз, горит социализм, наконец, горит сама партия, а твердокаменные идеологи хором поют:

 
«Всё хорошо, прекрасная маркиза,
Дела идут, как никогда:
Движемся вперёд —
К гуманному демократическому социализму!»
 

Где же видано, чтобы в горящем доме хозяева подметали полы и наклеивали новые обои?

Общее впечатление таково, будто Программу сочиняли махровые антикоммунисты, типа поэтов Е. Евтушенко и Э. Крупника, ибо главным мотивом документа стояли слова:

 
«Мы дожили до фильма “Похороны Сталина”.
Нам бы до похорон сталинизма дожить».
 

Вот что, в частности, декларировалось в главе II «Уроки истории»:

«КПСС безоговорочно осуждает преступления сталинщины, оборвавшей жизни, искалечившей судьбы миллионов людей. Этому нет и не может быть никаких оправданий. Уже в те годы многие коммунисты поднимали голос протеста против политики лидеров, узурпировавших власть в партии и государстве. Но с ними расправились как с “врагами народа”. Значительная часть партии была физически уничтожена. Трагедия коммунистов этой эпохи в том, что им не удалось воспрепятствовать тоталитарной диктатуре, которая привела к тяжёлым последствиям для страны, дискредитации идей социализма.

…Событием в истории страны и партии стал XX съезд КПСС. Он породил большие надежды. Однако начатые преобразования не получили развития…»[429]429
  Правда. 1991, 8 августа.


[Закрыть]

Исключительное недоумение вызывает глава V «За партию политического действия», ибо в самом ближайшем времени, через каких-то две недели всем станет ясно: «КПСС – партия политического бездействия»

На 20 августа 1991 года было назначено подписание нового «союзного» документа – Договора о Союзе Суверенных Государств (ССГ), проект которого был в основном поддержан Верховным Советом СССР 12 июля 1991 года. Таким образом, юридически оформлялось разрушение единого союзного государства.

При этом самым наглым образом попирались следующие законодательные акты:

1. Действующая Конституция СССР.

2. Постановление Съезда народных депутатов СССР «О сохранении Союза ССР как обновлённой федерации равноправных суверенных республик» от 24 декабря 1990 года.

3. Постановление Съезда народных депутатов СССР о сохранении названия Советского государства – Союз Советских Социалистических Республик – от 24 декабря 1990 года.

4. Результаты Референдума СССР, проведённого 17 марта 1991 года, по вопросу о сохранении Союза ССР.

Всё шло к тому, что Советский Союз, как государство, доживает свои последние часы. И вдруг в сердца советских людей, как «луч света в тёмном царстве», вселилась надежда: не всё потеряно, Отечество можно спасти. Страна услышала слова ГКЧП!

В понедельник 19 августа 1991 года в 6 часов утра по радио и телевидению прозвучало «Заявление советского руководства», в котором объявлялось, что «в целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии…» в стране с 4 часов утра по московскому времени 19 августа 1991 года вводится чрезвычайное положение сроком на 6 месяцев. Для «эффективного осуществления режима чрезвычайного положения» создавался «Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) в составе:

Бакланов О.Д. – первый заместитель председателя Совета обороны СССР,

Крючков В.А. – председатель КГБ СССР,

Павлов B.С. – премьер-министр СССР,

Пуго Б.К. – министр внутренних дел СССР,

Стародубцев В А. – председатель Крестьянского союза СССР,

Тизяков А.И. – президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР,

Язов Д.Т. – министр обороны СССР,

Янаев Г.И. – и.о. Президента СССР»[430]430
  Советская Россия. 1991, 20 августа.


[Закрыть].

Следом были приняты Указ вице-президента СССР Г.И. Янаева о том, что с 19 августа 1991 года он вступает в исполнение обязанностей Президента СССР и «Обращение к советскому народу», которое по своей идеологии оказалось полностью тождественным уже ранее упомянутому «Слову к народу».

Да, «реформы зашли в тупик».

Да, «страна стала неуправляемой».

Да, «возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой».

Да, «бездействовать в этот критический для судеб Отечества час – значит, взять на себя тяжёлую ответственность за трагические, поистине непредсказуемые последствия»

«Мы зовём всех истинных патриотов, людей доброй воли положить конец нынешнему смутному времени.

Призываем всех граждан Советского Союза осознать свой долг перед Родиной и оказать всемерную поддержку Государственному комитету по чрезвычайному положению в СССР, усилиям по выводу страны из кризиса…»[431]431
  Там же.


[Закрыть]

Зададимся вопросом: возможно ли было тогда сохранение Советского Союза? Отклики советских людей, помещённые в «Советской России», свидетельствуют о том, что здоровые силы нашего общества ещё обладали высоким волевым потенциалом, что у них «был ещё порох в пороховницах».

«А.Г. Петров, рабочий Череповецкого металлургического комбината:

Я хоть неверующий, но как услышал утром сообщение, подумал: “Слава Богу!” Давно жду, когда остановится падение державы, когда развал прекратится. От анархии и безвластия стали страшно…»

«Н.В. Смирнова, бухгалтер, Череповец: Давно пора взять власть в свои руки! Сколько можно болтать, дурить людей!»

«Фролов О.К., москвич, 45 лет, учитель физкультуры школы № 35 Бауманского района: Свершилось то, чего ждало большинство народа. Безоговорочно поддерживаю и высоко ценю сделанный шаг».

«Поздравляем всех честных советских людей! Поддерживаем создание Чрезвычайного комитета, программы его действия.

Работники музыкального Владикавказского театра, Полозова. Владикавказ»

«Кто персонально настоял в Союзном Договоре заменить социалистические республики вопреки референдуму на суверенные, сообщите по телевидению.

Акопов Илья Яковлевич, рождения 1910, ассириец, участник войны, ветеран труда.

Таганрог»

«Дорогие товарищи, вот и настало утро пробуждения, день победы справедливости. Спасибо редакции “Советская Россия”, трудовому отряду борьбы за нашу Советскую Родину.

Д. Аньярова

Ленинград»

«Горячо поддерживаем создание Чрезвычайного комитета, его программу. Отдадим все силы сохранению Союза, нашей многонациональной Родины.

Семьи Котонда, Рудь, Полозковой.

Владикавказ»

«Полностью поддерживаем Заявление Советского правительства. Требуем созыва чрезвычайного Съезда народных депутатов СССР по вопросу сохранения нашей Родины.

Семьи Листовых, Степаненко, Айвазян.

Москва»[432]432
  Советская Россия. 1991, 20 августа.


[Закрыть].

Как видим, народная поддержка у ГКЧП была. Но почему тогда он просуществовал всего лишь 5 дней? Почему ГКЧП потерпел крах?

В своё время В.И. Ленин сказал про декабристов: «Страшно далеки они от народа». Участники ГКЧП оказались от народа намного дальше. И если нерешительность декабристов ещё как-то можно списать на их дворянское, аристократическое происхождение, то для «сынов трудового народа» никаких оправданий быть не может. Поведение «гэкачепистов» можно комментировать, опираясь на комедию Карло Гольдони «Слуга двух господ» и юмористический рассказ А.П. Чехова «Ряженые». Только жанр происходивших событий был вовсе не комедийный.

Что касается «слуги», то здесь всё ясно из названия. Провозгласив ГКЧП, его высокопоставленные участники всё время стояли по стойке «смирно» перед Президентом СССР, с одной стороны, и Президентом РСФСР – с другой. Янаев и К° боялись выйти из подчинения Горбачёву. Отсюда трясущиеся руки и.о. президента на пресс-конференции, идиотское заявление на ней – «вот Михаил Сергеевич выздоровеет, и мы с ним ещё поработаем», судорожный полёт в Крым к Горбачёву за какими-то «согласованиями». Если герой Гольдони действовал самостоятельно, на свой страх и риск, и при этом руководствовался рассудком, то наши «герои» все свои пять дней просуществовали по принципу «поди туда, не знаю куда…» Создали ответственный комитет но тут же испугались:

«Что скажет начальство?

Что скажет актив?

Нет указаний! Нет разъяснений!

Нет директив!»

Вполне возможно, что Горбачёв дал своим подчинённым такие «ЦУ»:

«Если у вас получится, то я приеду в Москву, как Ленин на паровозе. Если не получится – то я ничего не знал!»

Одновременно комитетчики, имея в полном подчинении армию, госбезопасность, милицию, прокуратуру, не решились «наступать на хвост» Ельцину и позволяли ему стремительно набирать очки в политической игре.

По отношению к советскому народу «путчисты» выступили в другом амплуа – в роли «ряженых». Вспомним одноимённый святочный рассказ А.П. Чехова:

«Вечер. По улице идёт пёстрая толпа, состоящая из пьяных тулупов и кацавеек. Смех, говор и приплясыванье. Впереди толпы прыгает маленький солдатик в старой шинелишке и с шапкой набекрень.

Навстречу толпе идёт “унтер”.

– Ты отчего же мне чести не отдаёшь? – набрасывается унтер на маленького солдатика. – А? Почему? Постой! Который ты это? Зачем?

– Миленький, да ведь мы ряженые! – говорит бабьим голосом солдатик, и толпа вместе с унтером закатывается громким смехом…»[433]433
  Чехов А.П. Ряженые // Собрание сочинений. Т.2. М., 1954. С.8.


[Закрыть]

Именно «ряжеными» предстали перед всей страной участники ГКЧП. Они напялили на себя личины патриотов СССР, защитников интересов советского народа, но на деле оказались отступниками и предателями. Они призывали всех граждан Советского Союза оказать всемерную поддержку Государственному комитету по чрезвычайному положению, но сами палец о палец не ударили, чтобы организовать и сплотить советских людей на борьбу за сохранение СССР. Составили несколько бумажек и сочли свою миссию законченной.

Гэкачеписты даже не сообразили, что изображать из себя «ряженых» полагается в январе, в святки, а отнюдь не в августе.

Образование ГКЧП стало исключительно выигрышным фактором для демократов. Само слово «ГКЧП» было использовано ельцинистами в качестве красной тряпки для возбуждения ярости у своих сторонников против «красно-коричневых», «фашистской хунты», «пиночётовского охвостья» и т. д.

Ликвидация «путча» позволила команде Ельцина подавить все оппозиционные силы и мнения. Были приостановлены выпуски газет «Правда», «Советская Россия», «Гласность», «Рабочая трибуна», «Московская правда», «Ленинское знамя» как издания КПСС. Ельцин стал диктатором на территории РСФСР. Номинально оставшийся пока у власти Президент СССР М. Горбачёв оказался в положении ягнёнка, которого водят на верёвочке, и безоговорочно выполнял все требования Ельцина. Силовые структуры СССР (Советская армия, КГБ, МВД) в пределах РСФСР фактически оказались в подчинении у Ельцина.

Суть произошедшего предельно цинично высказал мэр Ленинграда А. Собчак: «В стране произошла революция, которая окончательно смела остатки коммунистической системы…»[434]434
  Вечерний Петербург. 1991, 7 сентября.


[Закрыть]

Но где же была КПСС – «партия политического действия» – в те горькие дни, когда демократы во главе с Ельциным расправлялись с социализмом? Партия превратилась в неорганизованную массу политических непротивленцев. Партия боялась даже слово вымолвить. Она, как мышка, забилась в норку и молчала там в тряпочку. Лишь 22 августа 1991 года, когда ельцинисты уже торжествовали свою победу над Советским Союзом, газета «Правда» пискливым голосом прочирикала Заявление секретариата ЦК КПСС «За срочное проведение Пленума ЦК с непременным участием Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачёва». Одновременно редколлегия напечатала своё обращение «К читателям “Правды”»: «Призываем коммунистов и всех соотечественников к сдержанности, спокойствию, гражданской выдержке… Никакие амбиции и претензии на власть, какими бы целями они не оправдывались, не стоят одной капли человеческой крови».

Да ведь это полная и безоговорочная капитуляция! «Если тебя ударили в левую щёку, подставь и правую». Даже великий непротивленец злу Лев Николаевич Толстой в трудные для России времена готов был бороться и заявлял «Не могу молчать!»

Капитулянство и непротивленчество КПСС не спасли. У разрушителей СССР в отношении коммунистов позиция была чёткой и принципиальной.

А. Собчак: «…есть все основания предполагать, что КПСС не только одобряла переворот, но и явилась его инициатором. После стабилизации должен встать вопрос о ликвидации КПСС как государственной структуры. Компартия должна быть распущена»[435]435
  Невское время. 1991, 22 августа.


[Закрыть].

За словами последовали немедленные дела.

24 августа 1991 года были подписаны следующие документы: