Текст книги "Возвращение гоблина"

Чтобы унять голод, сделал несколько маленьких глотков из фляжки, желудок укоризненно заурчал. Надежда умирает последней. Внутренний голос продолжает настаивать, мол, осмотри ещё раз, может, есть дополнительные значки. Поднялся, пошел на кухню. Ещё раз всё внимательно осмотрел – пусто. Может в самом «Вороне» что не так. Вынул зажигалку, сравнил рисунки – один в один, ну или почти один в один. Голова «Ворона» на стене немного задрана вверх. Проследил за направлением его взгляда. Неужто тайник? «Ворон» смотрит на вентиляционную решётку под потолком! Сгонял за табуреткой, взобравшись на неё, ножом выковырял решётку. Посветил фонариком – небольшой черный полиэтиленовый пакет. Ещё не веря в свою удачу, я осторожно вынул пакет. Спустившись с табурета, вытряс содержимое пакета на подоконник. Банка тушёнки, завёрнутая в промасленную бумагу, две пачки галет, небольшая пачка чая и плитка горького шоколада. Живём! Я не знаю, что доподлинно приключилось с Вороном и, по всей видимости, с его напарником, но добрую память они о себе оставили. Как только выйду из Зоны, то, при первой же возможности, зайду в церковь, поставлю им свечи за упокой их душ.

6

Ну, вот и всё, прощай зона. Осталось только «перекинуться» из сталкера в простого «громадянина». Для этого, разумеется, у меня всё заранее было приготовлено. Саму зону я покинул по старой партизанской тропе, тщательно размеченной вешками моими новыми знакомцами – «краеведами-любителями», Гансом и Баламутом. Деньги и документы в автоматической камере хранения на автовокзале. Был и транспорт – «жигуль», запаркованный во дворе частного дома Ганса. Остаётся только откопать приготовленную одежду и обувь, переодеться, забрать в городе всё остальное и тихо свалить в Киев.

А вот с одеждой как раз и приключился непредвиденный затык. Пакет с вещами прикопан под нависающими над обрывом корнями дерева на берегу неширокой и мелководной старицы. Но на песчаной отмели недалеко от дерева расположился с палаткой и удочками рыбачёк, молодой парнишка лет, примерно, восемнадцати. Я, конечно, не постеснялся бы переплыть речушку, подойти и, внаглую, выкопать свои вещи, а если бы тот залупнулся, то и шугануть пацана, но я не понимал, что он здесь делает. Наблюдаю из кустов с противоположного берега старицы за парнем в течение получаса. К рыбалке он относится весьма и весьма прохладно – заброшенные удочки напрочь забыты, попивая пивко и не выпуская из рук смартфона, он в одних плавках развалился в шезлонге под зонтиком. Но больше всего меня смущал тот факт, что я этого паренька уже раньше видел, это он шушукался с барменом, после моего появления в баре Гарринчи. Дай Бог памяти, как же его звали? Ах, да, Румын. Возможно его появление тут – просто случайность. А, может быть, и нет, не выставил ли Гарринча своих людей во всех возможных точках моего выхода из зоны?

Неожиданно над обрывом мелькнуло какое-то цветное пятно. Я навел туда оптику винтовки. Оказывается, я тут не единственный наблюдатель. Девушка выглядывает из-за дерева. Симпатичная молоденькая девушка с длинными черными волосами в цветастом коротком сарафанчике, с небольшой сумочкой на ремешке через плечо и тоже со смартфоном. Девушка что-то набрала на смартфоне и стала с интересом наблюдать сверху за парнем в шезлонге. Парень, по-видимому, прочитав отправленное ему сообщение, недовольно сплюнул и кинул свой смартфон на раскладной столик, стоящий возле шезлонга. Девушка наверху, зажимая себе рот рукой, сдавленно захихикала. Значит, цель у паренька не я и не рыбалка. Он хотел провести пикничок с девушкой на берегу реки, а эта стервоза над ним изгаляется. Интересно, что будет дальше, ведь не запросто так она притащилась сюда через лесопосадки аж за пять километров от города? Хотя, какого чёрта, нисколько мне не интересно! Я вымазан с головы до ног чёрной вонючей болотной жижей, которую без порошка и горячей воды навряд ли можно отстирать. В таком виде мне никак нельзя появляться в городе, я не могу уйти без своих вещей.

Так, так. А у девчушки серьёзные планы на сегодняшний день – оперевшись о дерево рукой со смартфоном, она другой рукой стащила с себя из-под сарафана трусики. Могу поспорить, что и бюстгальтера, пусть и самого крохотного, на ней тоже нет.

Засунув смартфон и трусики в сумочку, девушка окликнула паренька. Паренёк радостно подскочил и бросился к ней на встречу, та, нарочито стыдливо прижимая подол сарафана рукой, стала спускаться по тропинке, идущей с бугра.

Парень попытался обнять и поцеловать спустившуюся к нему девушку, но та его, упёршись ему руками в грудь, строго осадила. Парень, судя по его лицу, обескураженный холодностью своей подруги, хотел было обидеться, но девушка, мгновенно сменив гнев на милость, подставила ему свои губки для поцелуя. После поцелуя, она ловко выскользнула из объятий парня и направилась к шезлонгу. Чертовка, поощряя и осаживая парня, играется с ним, как кошка с мышкой.

Парень засуетился, из палатки притащил сумку, из речки «выудил» бутылку вина. Разложив складной стульчик, уселся рядом с девушкой. Из сумки достал пластиковые стаканчики и фрукты, открыв вино, разлил его по стаканчикам. Молодец, хорошо подготовился!

Девушка, потягивая вино и заедая его яблоком, снова стала изображать скромницу, сидела на краешке шезлонга, поминутно поправляя подол сарафана и не давая парню «невзначай» положить руку на её коленку. Спрашивается, зачем тогда она сняла с себя трусы? Меня уже начинают бесить эти игры!

Парень, между тем, проявляя незаурядное терпение и не забывая подливать вино, продолжал ухаживания за девушкой. По-видимому, вино сделало своё дело, девушка постепенно расслабилась, заливисто хохотала. Потом парень стал настойчиво уговаривать девушку, та кокетливо отнекивалась. Ну, давай же, парень, дожимай, веди её в палатку, а я перейду реку, заберу свои вещи и незаметно уйду по своим делам.

Наконец она согласилась, скинула сандалии и поднялась с шезлонга. Но к моему огорчению, согласилась она не на палатку, а на купание в реке. Голышом, разумеется. Она заставила парня держать перед собой раскрытое махровое полотенце, пока она будет раздеваться. А что ей раздеваться, потянула лямку бантика на шее, и сарафан упал к её ногам.

Моё огорчение резко улетучилось – перед моим взором предстала невероятной красоты загорелая девичья фигурка с двумя белыми полоской на спине от лифа и на попе от стрингов. Девушка развернулась и побежала в воду. Восхитительная картина – плоский животик, кучерявый чёрный лобок и две очаровательной формы розовых груди размера, наверно, второго, подскакивающие и раскачивающиеся в такт бега. Жаль, что видел я всё это от силы одну-две секунды, девушка с визгом бросилась в воду. Парень тоже не заставил себя долго ждать, бросив полотенце на песок, стянул с себя плавки и, испустив индейский боевой клич, с раскачивающимся из стороны в сторону хозяйством бросился в воду следом за девушкой.

Настроение моё начало портится вновь, время идет, а эти двое продолжают играть в догонялки, нырять, плескаться и брызгаться водой – резвятся, как дети, честное слово. Вот они уже и на середине речушки. Тут девушка вознамерилась сбежать от парня, поднырнув, поплыла к берегу. Парень бросился за ней в погоню и в несколько мощных гребков догнал её уже на мелководье. Девушка попыталась подняться и на четвереньках выбраться на берег, но парень, толкнув в спину, поставил её на колени и, ухватив руками за бёдра, стал пристраиваться к ней сзади. О, как, похоже, дальше пойдут уже не детские игры! Девушка негромко вскрикнула и попыталась высвободиться, но не тут то было. Парень, ухватив девушку левой рукой за роскошные длинные волосы, а правой придерживая за бедро, начал ритмично двигаться. Девушка затихла. Сама виновата – «за что боролась, на то и напоролась»!

Впрочем, возможно, и это, с её стороны, была тоже только игра – уже через минуту она, сладострастно вскрикивая, интенсивно двигала своей прелестной попкой навстречу парню в такт его телодвижений.

Я припоминаю десятки форс-мажорных обстоятельств, мешавших выходу из зоны: блуждающие аномалии, монстры, бандиты, военные патрули, но препятствие в виде необузданного траходрома молодой парочки – такое у меня впервые.

Но вот, развратники, насладившись близостью, улеглись в обнимку голенькие на пляже. Парень, как кот, наевшийся сметаны, блаженно щурясь, лежит на спине, одной рукой обнимает девушку, другую руку закинул за голову. Девушка положила голову парню на грудь и привалилась к нему бедром. При этом она, зажав в кулачке правой руки обмякшее «достоинство» парня, легонько его тискает, играется с ним, как с сексуальной игрушкой. Видать, ещё не наигралась. Сдается мне, что долго парню без дела валяться на песке не придется.

Нет, я не против сексуальных шалостей молодёжи, сам, будучи молодым, брал тогда и там, когда и где давали. Но всему своё место и время, иначе – это уже не шалости, а разврат. Тут им не «Голубая лагуна», и у меня нет времени ждать, когда эти шалуны наиграются. Мне жаль обламывать им кайф, но всё же придётся шугануть этих «развратников» с пляжа. Кругом же полно закрытых деревьями и кустарниками мест, есть, в конце концов, палатка. Отвернувшись, чтобы не выдать свою лёжку, я довольно громко свистнул. Глянул на парочку. Свист возымел действие – девушка подскочила и завернулась в махровое полотенце, а парень, подобрав плавки, сидя их натягивает. Вот и славненько, мой намёк ими был правильно понят.

Девушка, подобрав свой сарафан, пошла к столику. Бросив сарафан в шезлонг, она взяла в руку початую бутылку вина и отхлебнула прямо из горлышка. Парень поднялся и, прикрыв глаза ладонью, как козырьком, стал подозрительно осматривать противоположный берег. Девушка с бутылкой в руке, покачивая бёдрами, не торопясь направилась к палатке. В отличие от парня она не сильно обеспокоилась. Остановившись у палатки, она повернулась к парню лицом и сделала из бутылки ещё один глоток. Парень, ничего не высмотрев, оглянулся на девушку. Та показала ему бутылку, мол, хочешь? Парень утвердительно кивнул ей в ответ. Тогда эта проказница, отпустив края полотенца, секунду постояв нагишом в эффектной позе и не выпуская из рук бутылки, нырнула в палатку. Умница, девочка, здоровая сексуальная активность этой развратницы мне только на руку!

После того, как парень влез в палатку и застегнул молнию двери, я, выждав пару минут, поднялся и двинулся к воде. Войдя в воду по пояс, я стал разбирать винтовку на части и, стараясь не плескать, топить их в реке. Та же участь постигла и прочую мою «сброю».

Переплыв речку, я вышел на пляж. Невзирая на возню и писки в палатке, прямиком направился к своему дереву. Выкопав свой сверток, глянул на палатку. Девичьи ноги пятками вверх торчат из боковых её окошек, палатка ходит ходуном, охает и стонет. Эх, хорошо быть молодым, а не побитым молью и радиацией сталкерперцем.

7

Наконец-то. Пройдя лесопосадки, сады и огороды, я вышел к окраинам городка Иванков. Надел жилет дворника. Четыре часа дня. Нормально. Ещё минут сорок, и я доберусь до своего «пепелаца» во дворе Ганса. Поменяю грязно-желтый жилет на цивильную ветровку и на машине поеду на автовокзал. Заберу в камере хранения деньги и документы, и прочь из города, а уж на трассе найду какую-нибудь харчевню.

Впрочем, не стоит пороть горячку и, как говаривал Паниковский: «Не следует делать культ из еды». Хотя, нет, это говорил Бендер. А Паниковский жаловался: «Я год в бане не мылся, меня девушки не любят». Я вынул из кармана женские трусики, которые, ради шутки, спёр из сумочки той девчонки. Улыбаясь, воровато понюхал и быстро убрал в карман. К слову сказать, при выходе из зоны у меня у самого всегда ощущение, что я год не мылся, и от бабы с веничком в бане я бы не отказался.

Чёрт с ними, с этими бабами – «Бог терпел и нам велел». Если Ганса дома нет, то брать машину с его двора никак нельзя, мало ли, как отреагируют на это его соседи – разборки в дороге с ДАИ мне совершенно ни к чему. Надо бы произвести разведку. К тому же, стоит пообщаться с Гансом, разузнать обстановку в городе.

Интересная эта парочка: Ганс и Баламут. Много чего любопытного я узнал из болтовни Балаута и ответных реплик его друга. Ганс, зовут Иваном, школьная кличка Кацап, производная от фамилии Кацапов, рост под метр восемьдесят, худой, как жердь. Зимой трудится истопником в котельной. А летом в городке работы совсем нет. Вот он и подался в «чёрные копатели». Что ещё? Не суетливый, я даже бы сказал – медлительный, но жилистый и выносливый. Увлечения: футбол и мотоциклы. Рассекает в немецкой каске, поэтому на байкерских тусовках его и окрестили Гансом.

Баламут – его полная противоположность. На две головы ниже Ганса, крепко сбит, широк в плечах. Подвижный, как ртуть. Эдакий живчик. Внешностью похож на подросшего «вождя краснокожих» из фильма по О.Генри. Звать – Давид, школьные клички – Дава и Рудик. Почему Рудик? Хрен его знает. Может, из-за цвета волос, а, может, из-за фамилии – Рудман, я не спрашивал. Увлечения: выпить и подраться. Ну, и большой футбол, конечно. Благо – все эти три увлечения можно совмещать. Специальность – боевик.

Начинал Рудик, как обычный футбольный фанат. Но однажды, на одном из матчей в Киеве, местные тиффози заметили паренька, оценили его «искусство» и пригласили к себе в боевую дружину. Дело в том, что Рудик наловчился стрелять из рогатки, что твой Вильгельм Телль. С тридцати шагов, обычной галькой, выпущенной из детской рогатки, сбивает сигарету, поставленную на фильтр вертикально. Несмотря на «детскость» этой забавы, рогатка в его руках – грозное оружие. С той же дистанции стеклянный шарик или стальной от шарикоподшипника, выпущенный из боевой рогатки при попадании в не защищённую шлемом голову, может выбить глаз, пробить череп, если попадет в висок, или отправить в нокаут здоровенного мужика. При этом рогатка не нож и не кастет – оружием не считается. И пронести её можно куда угодно.

Кроме того, переход из обычных хулиганов в «профи» сулил Рудику некоторые материальные выгоды. Выезд на «сессию» давал ему проездные, суточные и дармовую выпивку по окончании. Но этот заработок имел один существенный недостаток – зимой футбольные матчи не проводятся. Зато всегда шумит «Майдан Незалежности», то под оранжевыми, то под малиновыми, то под «евро-жовто-блакитными» знамёнами, так что там «специалисты» всегда нужны. И оплачиваются они гораздо лучше, чем у тиффози.

Если летом Рудик вместе с Гансом занимался «краеведением» по местам боёв второй мировой войны, то зимой он «майданил». А что ему? Родился подо Львовом, жил под Чернобылем, ему что «хохлы», что «москали». Тем более, что и у тех и у других враг всегда один – действующая власть в виде милиции и спецназа.

Так бы и оставался Давид Рудиком, если бы однажды в баре он не попытался сманить на майдан боевиков из «дружины» Гарринчи, а не найдя поддержки и получив только насмешки, устроил драку. Разумеется, Гарринче это не понравилось, и он приказал вышвырнуть из бара этого майданутого баламута и больше в бар не пускать. Так за Давидом и закрепилась кличка Баламут.

И, несмотря на все различия между Гансом и Баламутом, они не просто соседи, «здравствуй-досвидания», а друзья «не разлей вода».

Ладно, хватит лирики. Надо сосредоточиться, остался заключительный этап выхода из зоны. Вот и улица Вишнёвая, улица Ганса. Улица действительно вишнёвая – с двух сторон обсажена фруктовыми деревьями, преимущественно вишнями и черешнями. Предполагалось, что она будет асфальтирована, но денег у города, видимо, не хватило, поэтому дорога только засыпана укатанной щебёнкой.

Улочка тихая, с редкими прохожими, облаиваемыми дворовыми шавками. На ней в толпе не затеряться – каждый человек на виду. Именно поэтому я и выбрал способ маскировки под дворника. Наблюдая за улицей, можно сколь угодно долго ковыряться в мусорном бачке, никто не обратит на тебя внимания. А если и обратят, то из примет запомнят только жёлтый дворницкий жилет.

Только контейнеры для мусора в частном секторе этого городка не практикуются. Тутошние жители просто выставляют вдоль дороги вёдра с мусором, а мусорщики перегружают содержимое вёдер в проезжающий по улице раз в пару дней мусоровоз. Так что вёдра – не проблема.

Вон и ведро. Перешёл на противоположную сторону улицы. Пустое. Не беда – буду собирать мусор по дороге, благо, мусора тут хватает – вороны навыдёргивали его из вёдер предостаточно.

Собирая мусор и осматриваясь, медленно двигаюсь вдоль улицы. Птички чирикают, дворняжки брешут, детишки копаются в куче песка, подростки катаются на велосипедах. Ничего подозрительного, всё, как обычно. Из нового только траншея, идущая от трансформаторной будки в сторону двора Ганса, и пустая деревянная катушка из-под кабеля. Трое рабочих в синих спецовках ковыряются в траншее почти у самых ворот Ганса. Вернее, один ковыряется, а двое других, сидя в тенёчке дерева, курят. Вовремя я вышел из зоны, даже такими темпами вскрышных работ, работяги через день-два перекопали бы въезд во двор.

Вот и двор Ганса, а вон и моя «ласточка». Молодец Ганс – накрыл, как и обещал, машину брезентовым чехлом. Окна хаты Ганса нараспашку, значит, он дома. Порядок, можно заканчивать маскарад. Дошел до конца квартала и свернул в переулок. Осмотрелся – никого. Зашел за куст шиповника, скинув с себя жилет, затолкал его в ведро. Теперь прямиком к Гансу, уже без ведра, как обычный цивильный «громадянин».

Перейдя улицу, дошел до двора Ганса. Сердце кольнула тревога – мне не понравился быстрый косой взгляд «землекопа». Может, пройти мимо? Скоро конец рабочего дня, рабочие разъедутся по домам.

Да ну, глупости, просто у меня очередной приступ паранойи, двое других рабочих даже не взглянули в мою сторону. Решительно отбросив сомнения, вошел в калитку и, обходя свой «жигуль», направился к дому. Подойдя к крыльцу, оглянулся на лязг калитки. Трое «землекопов», нахально улыбаясь, вошли во двор. Что им надо, может, зашли водички попить? Не обманывай себя, они отрезают тебе путь к отступлению! За спиной заскрипели доски крыльца. Я медленно обернулся, на порог вышли ещё двое в штатском, один молодой, второй примерно моих лет. Оба в одинаковых строгих чёрных костюмах. Лица «каменные», ничего не выражают. Тот, что постарше, держит в опущенной руке пистолет «Форт 12».

Кто это такие, чёрт возьми?! На отморозков Гарринчи они не похожи, а «призраки» из Конторы скопом на охоту не ходят. Значит, это ряженные милицейские опера или Интерпол, или те и другие.

Вот я и дурак, до желтой куртки дворника в качестве маскировки додумался, а сам, как последний лох, купился на синюю рабочую робу, траншею и пустую катушку от кабеля! Не понимаю, на чем же я прокололся? Ясно только одно, что я влип, как кур во щи, уйти от этих пятерых у меня нет ни малейшего шанса.

Впрочем, в чём они меня могут обвинить, у меня же с собой ничего нет. Разве что в краже женских трусов. И то, навряд ли та девчонка будет писать заявление об их пропаже. Тогда что? Сталкерство, связь с Бритвой, похищение падре Николо Джованни, нападение на итальянских туристов, взрыв коттеджа в Сутоморе? Всё шито белыми нитками, и это всё ещё надо будет доказывать в суде коллегии присяжных, причём в присутствии моих адвокатов!

Трусы в кармане – досадно, но ладно, буду утверждать, что это Интерпол мне их на карман подбросил. А вот фальшивые украинский паспорт и права с моей фотографией в бардачке машины и трофейный «Люггер» с патронами в ящике для инструментов – это уже верные статьи, и не где-нибудь в Италии или Черногории, а здесь на Украине. А уж тут люди из службы собственной безопасности моей бывшей Конторы меня точно достанут. От документов и пистолета с моими отпечатками пальцев надо избавляться. Раз Интерпол не решился без меня вскрывать мою машину, надо самому активировать «деструктор мусора», оборудованный мной в салоне.

– Земляк, я по объявлению. Это ты «четвёрку» продаешь? Давай на неё посмотрим, – сказал я мужику в штатском, откидывая полу брезентового чехла с машины. На меня напал столбняк – под брезентом была не моя «ласточка»! Да, ВАЗ-2104, красная, но не моя. У моей стёкла салона тонированные и цвет кузова не такой тёмный. Ничего не понимаю, одно ясно – дела мои с каждой минутой всё хуже и хуже.

Рассмотреть содержимое салона я не успел – один из «землекопов», подойдя ко мне вплотную, ударил меня по руке, брезент закрыл машину.

«А вот это, ты, хлопец, зря»! – подумал я. Прежде чем распускать руки, надо было вначале представиться и документы показать, а теперь «сопротивление властям» мне не предъявить. Сейчас я сотру с его лица наглую ухмылку. Я резко присел и в подкате сбил его с ног. Парень в падении ударился головой о переднюю стойку кузова, упал на землю и затих.

Оба оставшихся «землекопа» бросились ко мне, «штатские» невозмутимо остались стоять на крыльце. А хрен ли им волноваться, в любой момент их «старшой» может меня подстрелить, как куропатку. Ладно, повеселимся напоследок. Я начал крутить финты руками и ногами в стиле пьяного танцора капоэйры. С таким стилем «землекопы» явно никогда не сталкивались, поэтому лезли ко мне напролом. Неудивительно, что уже через две минуты один из них сам налетел подбородком на пятку моей вытянутой ноги, после чего отлетел назад, упал на землю, как тряпичная кукла и остался на ней неподвижно лежать, а второй, не в силах подняться, корчился на земле с выбитой коленной чашечкой.

Добивать молокососа я не стал, просто поднялся во весь рост и повернулся к штатским. «Старшой», сунув пистолет под мышку левой руки, лениво похлопал в ладоши. Я, прижав ладонь правой руки к груди, театрально поклонился. В ответ тот скосил глаза на молодого и коротко кивнул. Молодой, разминая кисти рук, неторопливо спустился ко мне с крыльца. Что ж, потанцуем.

Но танцев, как таковых, не получилось. Молодой, несмотря на все мои потуги, раз за разом наносил мне оскорбительные шлепки и оплеухи. Мастер, ничего не скажешь, к тому же слишком резок и быстр для меня. Ясно, в любой момент он может прекратить бой одним единственным точным ударом, а пока он со мной только играет. Рисуется перед старшим, гадёныш, или того хуже – получает от этого удовольствие. Надо наказать щенка.

– Хватит, хватит, пощады, мы сдаёмсу! – выставив перед собой руки, плаксиво взмолился я.

Молодой самоуверенно подошел ко мне и, то ли спрашивая разрешения, то ли приказа хорошенько треснуть меня, оглянулся на старшего. Примерно этого я от него и ожидал. Схватив паренька за лацкан пиджака, хлёстким ударом я подсёк его левую ногу и дёрнул лацкан на себя. Парень упал на колено, я удушающим приёмом обхватил его шею сзади. Паренёк задёргался, попытался руками разжать мой захват, но силёнок у него явно не хватало, он начал хрипеть. Я сжал ему горло сильней. Я мог бы свернуть ему шею, но я не хотел его убивать, а, только слегка придушив, проучить – нельзя, если ты быстр и ловок, безнаказанно хлестать незнакомых людей по лицу.

К сожалению, «старшой» моих педагогических изысков не понял, саданул меня рукояткой пистолета по затылку. На какую-то секунду я потерял сознание. Придя в себя, осознал, что «старшой» сидит верхом на моей спине, уже заломил мне левую руку за спину и защёлкнул на ней наручник. Нет, сдаваться за «здорово живёшь» я не собирался. Я упёрся правой рукой в землю, пытаясь стряхнуть с себя «старшого». Но тут к его усилиям присоединился немного отдышавшийся молодой. Всё, веселье заканчивается, ещё немного, и они заломят и защёлкнут наручники и на правой руке.

Неожиданно молодой, выпустив мою руку, ткнулся лицом в землю, а перед моими глазами по земле прокатился металлический шарик, а ещё через секунду старший рухнул на меня сверху. Неужто Баламут постарался!? Скинув с себя «старшого» я, стоя на четвереньках, огляделся. Точно, Баламут, с рогаткой в руке, бежит от забора ко мне. Следом за ним с битой в руках через забор перемахнул ещё один паренёк.

– Давид, дружище, спасибо. Я уже и не чаял выкрутиться, – сказал я подбежавшему ко мне Баламуту.

Тем временем второй парнишка подбежал к корчащемуся на земле «землекопу» и треснул его по голове битой. А вот это уже лишнее, он и так не мог подняться. Впрочем, у паренька с «землекопами» могли быть свои счёты, например: ему не нравилось, что они перекопали дорогу перед его воротами.

Ладно, чёрт с ним, надо убираться отсюда. Я, стоя на коленях, вынул из наплечной кобуры «старшого» пистолет. Теперь ключ от наручников, я стал шарить по его карманам. А вот и ключ.

Голова моя дёрнулась, тупая боль в затылке:

– Кто это меня на этот раз? Неужто Баламут? – обернуться и посмотреть не успел, земля рванула к моему лицу …