Текст книги "Спасти дракона"

Глава 48. Сделать зме́ю МРТ

Легкий порыв ветра прошелся над поляной. Зашелестели кроны деревьев, затрепетал огонек костра. Пустой туесок упал набок и покатился – Пенек кинулся за ним в погоню. Ветер стих – и тут же побежал по поляне снова. И снова – точно его откуда-то издалека гнали взмахи могучих крыльев.

– И правда погоня? – все еще дожидающийся возвращения плаща змей медленно опустил руку и поглядел в небо.

– Спокойно, – бросила Ирка. – Это свои. – Во всяком случае, она очень сильно на это надеялась.

– Ты… ты кого-то позвала? – Змей вскочил на ноги, напряженно вглядываясь в темнеющее небо. – Зачем? Ты же знаешь, что среди змеев предатели, а вдруг…

– Я позвала не змеев, а змеиц. – Хотя ручаться за то, что среди них нет предательниц, Ирка тоже не могла. Просто… после странствия через Ирий она как никогда ясно понимала, что даже самый сильный среди людей ничего не может сделать один. Нужны союзники, нужны те, кому ты доверишься, и остается лишь надеяться, что они… нет, не то чтобы сильно любят тебя… а всего лишь хотят того же, что и ты.

– У тебя была связь с Диной – и та молчала? – От драконьего рыка посыпались листья с деревьев, рухнула переломившаяся ветка, а в глазах Айта багровым отсветом полыхнуло отражение закатного солнца в воде. – Что ты наделала, глупая девчонка! – Он схватил ее за плечи и встряхнул со всей драконьей дури.

– Эй, пусти ее! – заорал Пенек и бросился к ним, кажется, собираясь отбивать Ирку с туеском наперевес.

– Не лезь! – рявкнула на непрошеного защитника она и пристально уставилась в искаженное бешенством лицо Айта. – Отпусти… меня… немедленно, – раздельно сказала она. – И больше никогда так не делай.

– А не то что? – прорычал разъяренный змей. – Рассчитываешь справиться со мной, малышка Ирка? – и стиснул пальцы на ее печах так, что Ирка чуть из собственной кожи не выпрыгнула от боли.

Ах, значит, вот та-ак!

– Это несложно. Например, ты иногда спишь, – льдисто улыбнулась она.

Айт взревел… глаза его закатились, и… он рухнул, едва не ткнувшись носом в костер.

– Что с тобой?! – бросаясь к распростертому на земле телу, вскричала Ирка. Она приподняла Айту голову – глаза змея были плотно закрыты, только легкое ровное дыхание позволяло понять, что он жив.

– Ну и чего ты с ним сделала? – задумчиво тыркая змея лапой, поинтересовался кот. – Только не говори, что не ты, у тебя глаза зеленым светятся.

– Не я! – тряся Айта, словно надеясь, что с него что-то полезное посыплется, завопила Ирка. – Я ничего не делала! – Змей вдруг забормотал, дернул плечом, высвобождаясь из Иркиной хватки, и попытался прямо на земле свернуться калачиком. Слегка всхрапнул. – Он что… и правда спит? – Ирка изумленно глянула на одинаково тянущих шеи Пенька и кота. – Тогда почему не просыпается? Айт! – Тот всхрапнул еще убедительней и подсунул ладонь под щеку, устраиваясь поудобнее. – Где эта Дина, когда она так нужна?!

– Вон! – Кот ткнул лапой в небеса. – Только это не Дина, а мужик какой-то…

В небе над поляной, отчетливо выделяясь на темном фоне неба, белоснежным крестом завис крылатый силуэт. На драконьей спине и правда сидел какой-то высокий тощий парень! На полянке стало темно – распростертые белоснежные крылья и чешуйчатое брюхо накрыли ее, как крышка кастрюлю. Только светящийся ободок мерцал вокруг костерка, мерцала белая чешуя, и сверкали точно сделанные из алмаза когти! Порыв ветра опять прокатился по полянке, и парень в простой домотканой одежде, с грубо кованным мечом на поясе и уныло-мечтательным выражением на вытянутой физиономии соскочил с драконьей спины. Драконьи крылья сложились, как крылья бабочки, очертания гигантского тела дрогнули, и в изящном прыжке на поляну приземлилась девушка с белыми, как облако, волосами. В небе над головами больше не простирались драконьи крылья – лишь чуть испуганно мерцали крупные, мохнатые, очень близкие звезды.

– Быстро я, правда? Повелительница Дъна сказала, ты позовешь. Я была ближе всех. – Белая Змея улыбалась. Вся она была такая… блестящая, глянцевая. Нежно-розовые щечки, белые волосы облаком и белоснежные походные одежды – шелковые шаровары и рубашка с пышными рукавами, отделанная чуть розоватым жемчугом. То ли бело-розовая зефирина, то ли подсвеченное рассветным лучом облако в летнем небе. Но Ирка смотрела не на нее, а на тощего парня:

– Сент-Джордж? Которого я из зеркала вывела? Но… он же давно должен был развеяться! Свеча не может столько гореть!

– Не стоит недооценивать змееву силу. Один визит к знакомой огненной змеице – и эта свеча будет гореть, сколько мы пожелаем. Они такие милые – делают все, что мы попросим! – проворковала Белая Змея, оборачиваясь к своему спутнику. Тот неуверенно улыбнулся.

– Но они же не настоящие! Всего лишь отражение ваших собственных мечтаний, – пробормотала Ирка. Она все еще была здорово ошарашена.

– Так в том же и прелесть! Нам очень понравился твой дар… ведьма-хозяйка, – чуть насмешливо улыбнулась змеица, давая понять, что теперь она знает, кто такая Ирка. – Я смотрю, человечек, которого тебе подарила Повелительница Дъна, все еще при тебе. – Ирка и Пенек одновременно покраснели, Ирка сама не знала от чего: то ли от злости, то ли… – Что на это скажет Великий Айтварас? – продолжала посмеиваться Белая Змея.

– Вообще-то сейчас он помалкивает. – Ирка шагнула в сторону, открывая лежащего на земле Айта.

– О-о! – Белая Змея забыла и про Сент-Джорджа, и про Пенька. Не беспокоясь о белоснежных одеждах, она рухнула на колени рядом с бессильно раскинувшимся на земле парнем. – Я никогда не видела его… так близко! Какой же он все-таки… красивый! Подожди-подожди! – она отмахнулась от дернувшейся Ирки. – Подожди! – змеица начала раскачиваться как в трансе. – Да, вот так! – и она восторженно продекламировала:

 
Как день,
Очи его светлы,
Как сон,
Губы его горды,
Как быть?
Прошлого не обмануть,
Как крик,
Сбывшегося не вернуть,
Как хрип
Нельзя повернуть назад.
Какая боль… —
 

змеица защелкала пальцами, подманивая непокорную строфу…

– Словно бы вилкой в зад! – рявкнула Ирка.

– А-а-а! – гневно вскричала Белая Змея. – Ты… ты… – она еще пощелкала пальцами. – Словно… Точно… Неточно бы… – Она яростно встряхнула пушистыми волосами, из ее ноздрей вырвались две тонкие струйки пара. – Все испортила! Должно было получиться прекрасное стихотворение! О несбывшемся и ушедшем, и о том, что обратно в сброшенную шкуру дракона не засунешь!

– Было чему сбываться? – недобро поглядывая то на Айта, то на змеицу, поинтересовалась Ирка. – Если ты его раньше даже вблизи не видела?

– Но мечтать-то я могла! – с достоинством сообщила Белая Змея. – А тут такой случай – лежит, ничего не видит, ничего не слышит. Кстати, а почему он так лежит?

– Взял и упал! – чувствуя, что сейчас у нее начнется истерика, выпалила Ирка.

– Сейчас посмотрим, сейчас поглядим… – забормотала змеечка, снова устраиваясь у головы Айта, – теперь на физиономии у нее был написан интерес юного натуралиста, с научно-познавательными целями отрывающего бабочкам крылья, а ящеркам хвосты. Протянутые к его лицу руки превратились в когтистые драконьи лапы – разве что небольшого размера. Из-под когтей ударили струйки пара, так что змеечка стала здорово напоминать работающий утюг. Змей глухо вскрикнул и задергался, не просыпаясь.

– Ничего не понимаю, – змеечка убрала руки-«утюги». – Он просто спит. – Она потянулась нежными розовыми губками к Айту, и прежде, чем Ирка успела поинтересоваться, что змеица затеяла, гаркнула во все драконье горло прямо у него над ухом. Если раньше с деревьев сыпались ветки и сучья, то теперь на поляну рухнуло дерево. Змеица недоуменно похлопала ресницами. – Но не просыпается. Странно. Я такого еще не проходила.

– Двоечница, – стуча ладонью по оглохшему уху, буркнула Ирка. Кот забился в объятия Пенька, и теперь оба прятались под ближайшим кустом и дружно позыркивали оттуда испуганными глазищами.

– Пока не уснул, с ним все было в порядке? – поинтересовалась Белая Змея.

– Еще как не в порядке. – буркнула Ирка. – Он вообще ведет себя совсем не так… как должен.

«Если ты, конечно, не выдумала, как он вел себя раньше», – напомнили живущие в душе сомнения.

– Ой, все парни такие! – с видом умудренной опытом дамы вздохнула змеица. – Заведи себе зеркального. Ты же можешь!

– Но не хочу, – поглядывая на невозмутимо торчащего неподалеку Сент-Джорджа, отрезала Ирка. – Человеческие девчонки тоже часто мечтают, чтоб парень был не настоящий, со всеми его личными прибабахами и тараканами в голове, а такой… как ты сама себе придумала. На этом у нас все женские романы построены. Только ведь… парня у тебя на самом деле нет. Есть ты сама… и сама ты. Одна.

Белая Змея серьезно задумалась… а потом решительно тряхнула волосами, так что те разлетелись, как разметанное ветром облако:

– Эти твои настоящие парни нравятся мне все меньше! Тараканы в голове – фу! И что, при этом самом прибабахе… они не дохнут?

– Прибабах – он, знаешь ли, не тапок. Ты удивишься, как замечательно прибабах уживается с тараканами. А еще Айт больше не может становиться змеем и управлять водой! И память у него как решето, по принципу «тут помню, тут не помню…».

Белая Змея метнула на Ирку испуганный взгляд и снова принялась водить ладонями над спящим змеем – струйки пара вились вокруг него, заползали в нос, касались век, губ, плеч, груди.

– Что я могу понять по спящему сознанию? – в отчаянии вскричала она. – Я даже снов его сейчас не вижу! У Повелительницы Дъны тоже такое было…

И у Пенька. Ирка закусила губу. Она не имела права закладывать парня, ведь он так боится и ненавидит змеев. А как же Айт?

– Я был в той башне. – Пенек стоял рядом с Белой Змеей и бестрепетно глядел в глаза вскинувшейся драконице. Тощий, встрепанный, в драных лаптях и лохмотьях, он казался сейчас исполненным достоинства. – Мое прошлое тоже как в тумане. А-а!

Змеечка рванула его за руку и, повалив на землю рядом с Айтом, окуталась паром, как выкипающий чайник.

– Это ты хорошо попался! – донеслось сквозь паровой туман.

– Он не попался! – разозлилась Ирка. – Он тебе сам сказал! А мог и не говорить! Так что повежливее.

Пенек избавил ее от выбора между двумя «неправильно» – предать его или предать Айта. Пенек-то он Пенек, но за их долгий путь он выручал ее не меньше, чем она его. Все в этом Ирии наперекосяк: могучие Великие змеи ведут себя как мажористые подростки, самовлюбленные ведьмы постоянно ошибаются и влипают в неприятности, а беспомощные Пеньки оказываются способны на подвиг. Хм. Все как у людей!

– Фуууу! – Белая Змея шумно выдохнула, из чайника превратившись в сбрасывающую лишний пар кофемашину, и поднялась, бережно отряхивая руки. Пенек торопливо сел, поглядывая на гламурную змеечку как на опасного «медицинского» маньяка – вдруг она ему третью руку пришить захочет или второй нос? Только Айт продолжал безучастно дрыхнуть, не обращая внимания на происходящие вокруг события. – У человечка вовсе не потеря памяти! – явно гордясь результатами своей работы, со скромным достоинством сообщила змеечка. – Это лишение сути!

– Для незнакомых с местными терминами можно поподробнее? – осторожно поинтересовалась Ирка.

– У каждого своя суть. Вот я, например, если перестану проливаться на землю целительным дождем – зачем я стану нужна? Мир отторгнет меня, перестанет замечать как ненужный бессмысленный мусор!

– Такое и у людей есть, – кивнула Ирка. – Кто-то – врач, кто-то – инженер, некоторые вот… ведьмы.

Белая Змея одарила Ирку взглядом из серии «примазываются тут всякие» и продолжила:

– Иногда змеи так и не находят своей сути. А еще бывает, хоть и редко, что змей утрачивает суть. Обычно это случается с правителями, когда они забывают, что власть всего лишь инструмент для блага мира и его обитателей… и начинают просто получать удовольствие. Они меняются. Становятся другими.

В Иркином мире это случалось сплошь и рядом. Когда врач больше не хотел, чтоб его пациенты выздоравливали, а хотел только досидеть до конца смены. Инженеру становилось лень придумывать новые механизмы. Бизнесмен забывал, что в переводе с английского business – это «дело». Ну а уж правители! Такое впечатление, что они жаждут поскорее от этой самой сути избавиться!

– Здесь мы имеем что-то вроде стены, насильно отгораживающей суть, – лекторским тоном продолжала Белая Змея, указывая на Пенька как на наглядное пособие. – Чем глубже эта суть, тем важнее она для змея… ну ладно, и для человека тоже… тем сильнее изменения! Твой человечек может оказаться кем угодно! Крестьянином, торговцем шерстью… шпионом. Чьим-нибудь.

– Вы помешались все? – возмутился Пенек. – Не шпион я, говорю же!

– Откуда ты знаешь – ты ж не помнишь? – вкрадчиво поинтересовалась Белая Змея.

Пенек попытался спорить, но Ирка одарила его выразительным взглядом, и он моментально заткнулся.

– То есть Айт… – переводя взгляд с Пенька на змея, начала Ирка. – Ведет себя странно… потому что ему блокировали силу воды?

– А ты как думала? Что для Великого Дракона Вод важнее воды? – вскричала Белая Змея. – Странности поведения – еще ничего, у лишенных сути иногда цвет волос меняется или форма носа.

Ирка на мгновение аж выпала из ирийской реальности. Вот бы и в мире людей так: мэр или губернатор, забывший, зачем он сидит в своем кабинете вдруг, скажем так, сильно менялся в лице! Настолько, чтоб его собственная охрана в этот кабинет не пустила: кто такой, а ну иди отсюда, пока не арестовали!

Б-рр! Ирка потрясла головой, отгоняя радужные перспективы (надо подумать, как это сделать… так, все потом!), и поглядела на Пенька.

– Значит, его могли затащить в ту башню… для опытов? Эксперимент ставили, прежде чем за змеев взяться? – грустно спросила она.

– Ненавижу змеев! – вроде бы невпопад, но, в сущности, по делу откликнулся Пенек.

Ирка невольно кивнула – а за что ему змеев любить? Он помогать согласился – и то чудо! Ирка на его б месте…

– Если кому интересно, в башне, где я нашла Айта, были еще двое. Один в пузыре с водой, второй на три метра под землей.

Испуг на бело-розовом личике Змеи смотрелся так жалобно, что даже Пенек дернулся ее защитить.

– Думаешь, это Великий Воздушный и Великий Огненный? Кто мог сделать такое с Повелителями Стихий?

– Возле башни были следы чародейства Прикованного.

– Кем он себя возомнил?! – испуг сменился яростью. Охваченная драконьей яростью девушка-зефирина – это что-то! – Повелительница Дъна должна обо всем узнать! Джи-Джи, сумку! – скомандовала она безучастному Сент-Джорджу. – Переодевайся! – и сунула сумку Ирке. – Спаси и сохрани Владычица, да будет изгиб ее хвоста элегантен впредь, как и ныне! Не может наднепрянская ведьма-хозяйка, спасительница Великого Водного, путешествовать по Ирию в таком виде! Ты мне всю чешую грязными ногами затопчешь! – содрогнулась Белая Змея. – Вам я тоже привезла переодеться, – небрежно кивнула она Пеньку с котом. – Свита должна выглядеть достойно.

– Никогда в жизни мне не приходилось столько переодеваться, как в вашем Ирии! – забирая у Белой Змеи сумку, фыркнула Ирка.

– Это ты еще в Змеевых Пещерах не была – там по пять раз в день переодеваться приходится! И причесаться не забу-удь! – насмешливо протянула она вслед Ирке. Та в ответ только рыкнула не хуже змеицы и нырнула в кусты.

Она сидела у лесного ручья. Кожу покрывали мелкие пупырышки от холодной воды, с мокрых волос капало, а на вытянутых руках Ирка держала… кольчугу? Это не было похоже на доспех фигуристых девиц с обложек фэнтези, оставляющий открытыми самые стратегически важные места – точно специально, чтоб девицу поскорее убили. Скорее походило на очередную рубаху, сплетенную из тончайшего кружева с немыслимой красоты узором и посаженную на шелковую маечку-чехол… только вот нити этого кружева отливали серебристой сталью. А в сочленениях узора проблескивала бриллиантовая искра. Рубаха облекла плечи и грудь как вторая кожа. Пояс из стальных бляшек, уже откровенно усыпанный бриллиантами, прозрачными, как капли воды, сошелся на талии. Ирка натянула обшитые стальными пластинами сапоги поверх облегающих кожаных штанов. Была лишь одна деталь, которая могла сделать этот воинственный наряд совершенным. Прятаться больше не имело смысла, о том, что она в Ирии, и так знали кому надо… и особенно кому не надо! Если она все неправильно рассчитала, ошиблась, не поняла, перепутала друзей и врагов… ей не останется ничего, кроме как драться!

Драконий плащ лег ей на плечи. Чешуя зашуршала о сталь, плащ защелкнулся в креплениях кольчужной рубашки, и мягкими складками стек до земли. Ирка круто повернулась, взметнув край плаща, и, звякая алмазными шпорами, направилась к поляне.

– Значит, это правда, – не отрывая от Ирки восторженного и в то же время ревнивого взгляда, выдохнула Белая Змея. – Великий действительно отдал тебе себя.

«Он отдал, а я? Смогу ли я?» – глядя на все так же загадочно и безмятежно дрыхнущего у костра Айта, подумала Ирка.

– Полетели! – пряча сомнения за командным тоном, велела она и наклонилась, подхватывая Айта под плечи. С другой стороны к змею молча склонился Пенек. Одежда многое скрывает, но кое-что, наоборот, делает явным. Сейчас, в обшитой железными пластинами куртке и лихо заломленном набок берете, Пенек вовсе не выглядел таким уж лохом. Разве что лапти…

– Сапоги не подошли, – смущенно прошептала Белая Змея. – У этого деревенского довольно маленькая нога, будто он из аристократов. Залезайте! – шепот стал совсем неслышным, все вокруг затянуло белой пеленой, как на проходящем сквозь облако самолете… а через мгновение Ирка обнаружила себя на покрытой белой чешуей спине змеицы. У ее ног лежал Айт, рядом, поджав коленки к подбородку пристроился задумчивый Пенек. Гордо, как капитан флагманского корабля, на шее змеицы сидел кот, а Сент-Джордж привычно, словно в кресле, устроился в складках гребня.

Белая Змея взмахнула крыльями… и закряхтела, проваливаясь в хребте:

– Ну ладно Великий Водный, но вы-то чего такие тяжеленные? – И, напряженно работая крыльями, понеслась сквозь ночное небо.

* * *

Затрещали ветки, рухнуло очередное дерево, и на оставленную поляну вырвались олень с крестом меж рогами и громадный кот. Под тяжестью спланировавшей сверху гигантской птицы согнулась сосна.

– Они были здесь, Ирусан! – протрубил олень, ударом копыта разбрасывая выгоревший костер. – Повелитель должен узнать! – И Старшие Звери исчезли в чаще. Мать Птиц снялась, оставив позади себя обломанные ветки, и прянула в небо. Громадная тень парила среди звезд…

И тут же новые крылатые тени закружились над поляной. Длинная чешуйчатая шея опустилась вниз, из ноздрей вырвался порыв ветра, разметывая остатки золы и хвороста.

– Были здесь… – донеслось с вышины. – Повелительни… узнать… – обрывки слов уносил ветер. И тени тоже – ураганом пронеслись, скрывая крыльями звезды, и исчезли.

Глава 49. Погоня за белым облаком

Ночной полет на драконе здорово отличается от ночных полетов на метле. Метла – это всегда скорость и противостояние, твердый, как давильный пресс, ветер в лицо, гонка и кувыркающиеся небеса. Белая Змея неспешно плыла над землей, полотнища крыльев вздымались, точно два громадных сверкающих паруса, и опускались, медленно и плавно, и тогда Ирку обступала ночь. Темная, бархатистая, со звездами, как серебряные блюда – такими крупными они были и висели так низко, что казалось, если такая сорвется с небосклона, непременно даст по голове. Громадные хищные цветы закрывали лепестки на ночь, каждый раз выбрасывая над собой волну аромата – причем каждый цветок разную. Странные, непривычные запахи накатывали и отступали, сменяясь новыми. Они пролетали сквозь низко плывущие облака – вокруг сгущался туман, – а когда вылетали, Белая Змея становилась больше. Если облака долго не попадались, она словно усыхала, заставляя вспомнить, что, в сущности, они летят на облаке. Только вот зубастом и чешуйчатом.

Звезды все-таки упали – две сразу. Две идеально круглые серебряные звезды ринулись на Ирку, раздался свист, как от несущегося по тоннелю скоростного поезда, и громадные когти сомкнулись поперек Иркиного туловища и сжали ее так крепко, что нити кольчужной рубашки впились в кожу. Мать Птиц круто взмыла вверх, унося Ирку.

– Не веррртись! – то ли проклекотала, то ли каркнула Птица. – Не вырррвешься!

– Ну да, как же… – согласилась Ирка и протянула руку к похожему на пуховое одеяло подбрюшью птицы. Щелкнуло колесико зажигалки, и Ирка провела огоньком по мягкому пуху:

– Пух-перо горит, тебя спалит, и я горю, тебя спалю.

Иркина кольчужная рубаха зарделась алым, точно раскаленный кусок металла. Мать Птиц задымилась, как подбитый бомбардировщик, заорала и выпустила Ирку из когтей. Кувыркаясь, девчонка полетела с немыслимой высоты, драконий плащ вился у нее за плечами… Мать Птиц нырнула в штопор, следуя за ней… Из мрака ей навстречу выметнулась крылатая борзая.

– Собака в воздухе! – заклекотала Мать Птиц.

– Surprise! – подтвердила Хортица и перекусила маховое перо Птицы. Мать Птиц завертело, огонь на брюхе разгорался.

Хортица заработала крыльями, высматривая во мраке светлый силуэт змеицы. Внизу промелькнула слепяще-белая искра. Хортица ринулась в крутое пике, и через мгновение Ирка уже ступила на спину змеице. Драконий плащ с шелестом расправился за плечами. Пенек кинулся к ней с распростертыми объятиями.

– Тиха-а-а! – Ирка предостерегающе выставила ладонь. – Давай без обнимашек!

– А со мно-о-о-ой? – обтирая боком сапог, муркнул кот.

– С тобой потом. – Ирка облегченно вздохнула, найдя взглядом лежащего между зубцами гребня Айта. Встречный ветер забрасывал темную прядь на бледный лоб и закрытые глаза.

– Летаюшшшие человечки – это поношшшение природы! – изгибая шею, прошипела змеица.

– Одной летающие собаки не нравятся, другой – человечки, и все это я! – возмутилась Ирка. – А мне твой белый цвет не нравится. Неудивительно, что нас засекли!

– Мне покраситься, как твоему коту? – в ответ возмутилась змеица.

– Он уже полинял. Давай вниз, пойдем в тени деревьев! – скомандовала Ирка.

Змеица круто нырнула, Пенек чуть не слетел с ее спины, в последний момент уцепившись за гребень. Белая Змея пошла низко-низко, едва не скребя брюхом по верхушкам сосен. Из сгустившегося под кронами мрака метнулся огромный кот, а от земли в головокружительном прыжке вымахнул такой же громадный заяц. Старшие Звери всей массой обрушились на спину Белой Змее. Из горла драконицы вырвался пронзительный вопль… и она исчезла, расплывшись облаком.

– Jump! – на манер американских десантников рявкнул Сент-Джордж, в одно мгновение оказываясь… на спине у Зайца и вцепляясь ему в длинные уши. Что удивительно, команду успел выполнить Пенек – и теперь висел, обеими руками цепляясь за пушистый заячий хвост.

– Ируса-а-ан! – Иркин пестрый сидел на голове у Старшего Кота. И хотя он был меньше, но его когти впились Старшему в глаза. Спутанным клубком коты канули вниз.

Вытянув руки как при прыжке с вышки, Ирка летела… Падающий впереди Айт стукнулся об одну ветку, зацепился рубашкой за другую, повис, ткань затрещала, но прежде, чем она лопнула, Ирка уже сгребла его в охапку и распахнула крылья, пытаясь удержать падение. Тяжесть сонного тела рванула руки, хлопая крыльями, она с треском и грохотом свалилась на землю. Когтистая лапа вцепилась ей в волосы, ее вздернуло в воздух, так что болтались ноги, и вонь из медвежьей пасти ударила в лицо.

– Попалась, ведьма! Не уйдешь! И ты, и твой змей нужны Повелителю! – Глазищи Медведя горели торжеством, оскаленные зубы светились в темноте.

Клац! – звучно лязгнули зубы, глаза Медведя сошлись в кучку… вымахнувший из чащи Заяц-гигант приземлился прямо на него. Сент-Джордж еще разок штрикнул Зайца мечом в холку, заставив подпрыгнуть на поверженном Медведе, и вместе с Пеньком сиганул с пушистой спины. Парни дружно подхватили спящего Айта – да-да, так и спящего! – под руки и рванули со всех ног. Из-за дерева кинулся оскаленный Старший Волк… и его сшиб ничего не видящий Ирусан с окровавленной мордой. Иркин кот промчался у Волка по спине, походя полоснул его по носу когтями, заставив взвыть от боли. Сзади Ирусан приложился башкой в дерево. Разбуженный хищный цветок щелкнул зубами, отхватив Старшему Коту кусок хвоста.

Ирка и ее соратники вырвались даже не на полянку – в крохотный просвет между деревьями. Сзади настигал рев. Сверху упало облако. Ирку подбросило как на батуте, и она обнаружила себя уже в небе, на спине Белой Змеи.

– Отдай ведьму и водного, и мы отпустим остальных! – проревел вслед Старший Медведь.

– Что они здесь делают? – Белая Змея обернулась к Ирке.

– Служат Прикованному, – исчерпывающе отчиталась Ирка. – Это Старшие Звери, их двенадцать… Ты что делаешь, мы сейчас опять грохнемся! – чувствуя, как под ней снова начинает растворяться спина змеицы, заорала Ирка.

– Ты что, глупая? Нельзя так ошарашивать! – сгущаясь обратно, пробормотала змеица. – Мы тут который год пытаемся узнать, кто такие двенадцать слуг Прикованного, а ты вот так запросто берешь и сообщаешь!

– И почему из этого следует, что глупая именно я? – проворчала Ирка.

– Бзззддзззз! – гулкое басовитое жужжание вскрыло ночь, как дрель – банковский сейф – Ирка увидела еще одного из двенадцати. Таких страшилищ рисуют дети – Старший Жук походил разом и на муравья, и на кузнечика, и на сороконожку, а размером не намного уступал Белой Змее. Прозрачные крылья работали со скоростью вертолетного винта. При одном взгляде на его жало толщиной с бревно хотелось убраться из поднебесья и закопаться на три метра в землю.

«Спокойно, не знаю, зачем я нужна их Прикованному, но нужна я живой, пока я здесь, они не станут делать резких движений. Если я, конечно, не переоцениваю разумность этого комара-переростка».

– Быстрее лететь ты не можешь? – напряженно спросила она.

– Вы очень тяжелые! – в голосе змеицы плескались затаенные слезы. Белая Змея глотала пастью воздух, как загнанная псина. Крылья ходили еле-еле, она то и дело ныряла вниз, судорожно выпрямляясь… Проклятье, так она же еле держится!

– Давай туда! – спрыгивая со спины Белой Змеи, крикнула Ирка. Крылатая борзая всплыла перед носом змеицы, как одноместный самолетик перед двухпалубным Airbus А380, самым большим пассажирским лайнером в мире. И указывая дорогу, понеслась между бутонами спящих хищных цветов.

– Ты что, они ж проснутся! – вскрикнула Белая Змея.

– Очень на это рассчитываю! – фыркнула Хортица. Жукокомар был уже на кончике хвоста змеицы. Та лихорадочно замахала крыльями и неуклюже вломилась в гущу громадных цветов. Крылья и хвост хлестали по бутонам. Хищные цветы судорожно выпрямляли стебли и начинали вертеть венчиками – совсем как резко разбуженные люди вскакивают в кроватях…

На цветочное поле вырвался жукокомар. И полуразбуженные цветы стали разбуженными совсем.

Клац! Клац-клац! – громадные лепестки-челюсти яростно защелкали. Бутон прянул вперед, как атакующая змея… клац! И от крыла Жука половины как не бывало! Цветочные пасти возникли с двух сторон, впиваясь Жуку в лапы, еще один цветок вцепился прямо в жало…

– Надеюсь, они его совсем не сожрут, а то неизвестно, как это отразится на экологии региона, – тихонько рыкнула Хортица.

– Надейся, что они не сожрут нас, – слабеющим голосом прошептала змеица и снова клюнула в воздухе как подбитый самолет. Крылья хлестнули по бутонам, змеица дернулась вверх и снова начала опускаться. Разбуженные цветы бесновались внизу, впиваясь друг в друга челюстями. Волны пробуждения катилась по цветочному полю. Челюсти цветка клацнули у самого крыла змеицы.

Если змеица упадет, то растечется паром, но… Хортице не унести троих! Она точно наяву увидела зубы хищных цветов, впивающихся в беззащитные тела ее друзей…

Страшным усилием крыльев Белая Змея приподнялась еще раз… выше, выше… и тут же сорвалась в пике.

– Now there is a day when the sons… and daughter of God came to present themselves before the Lord![20]20
  «И настал день, когда пришли сыны… и дочь Божии предстать пред Господом!» (Книга Иова 1:6) (англ.)


[Закрыть] – скрещивая руки на рукояти меча, неторопливо склонил голову Сент-Джордж.

– What’s the diff for you? You aren’t real![21]21
  Тебе какая разница? Ты не реальный!


[Закрыть] – рявкнула на него Хортица. Про него она вовсе забыла!

– But I have a real sword![22]22
  Зато у меня реальный меч!


[Закрыть] – держась за гребень, Сент-Джордж свесился с крыла змеицы и всадил клинок в пасть цветка, на обратной отмашке рубанул второй… Пенек влепил пяткой по фиолетовой ромашке, тянущей лепестки с зубищами… Белая Змея рванула вверх, как птица с намокшими крыльями… взмах, еще, трещит судорожно изогнутое крыло… и стала падать брюхом прямо на раззявленные пасти цветов. Хортица метнулась к спящему Айту, дружный вопль огласил темные небеса…

Посыпался град. Крупные, размером с кулак градины молотили по хищным цветам, выбивая зубы. И хлынул дождь. Обвальный весенний ливень, тугими, как стальные хлысты, струями забивал пасти цветов, вколачивал их в землю. И дождь и град сыпались не с неба, они возникали… прямо над цветами. Три драконицы – серебристо-стальная, черная, как грозовая туча, и красно-голубая, со шкурой, похожей на маскарадное трико – на полной скорости влетели меж хищными цветами и падающей Белой Змеей. На спинах черной и красно-голубой восседали запакованные в древние доспехи воины. Сигурд и Добрыня Никитич приветствовали Сент-Джорджа взмахами мечей. Мраченка и Лаума поддержали Белую Змею крыльями. Дина неторопливо проплыла в воздухе мимо Хортицы:

– Пересаживайтесь, быстро!

– Повелительница Дъна! Они знают про двенадцать слуг Прикованного! И где Великий Огненный и Воздушный! – планируя на дрожащих крыльях, выдавила Белая Змея.

Дина задумчиво взмахнула крыльями раз, другой…

– Нет! Нужно вернуть хотя бы Водного, остальные потом! – Она скользнула взглядом по спящему Айту – и драконьему плащу, развевающемуся за плечами у Ирки. – Старая шкура, вот как… Алатырь-камень непременно узнает ее – и ты сможешь вернуть Великого. Летим на остров Буян! Вперед!