Текст книги "Победа любит подготовку"

33

Результаты проверки на верхней палубе оказались удручающими. Из двадцати двух человек на борту корабля признаки сиреневой чумы не были обнаружены только у девяти человек: капитана, Килайи, Ннамди, двух чёрных матросов, обладателя рыхлой туши и ещё трёх пассажиров.

Женщин на корабле было две – привязанная к мачте клокочущая проблема и Килайя. В бывшей женщине-собачке всё женское кончилось, и вместо этого появилась звериная агрессия и непонятная сила в руках и ногах. Тонкие канаты, которыми тело было привязано к мачте, еле сдерживали буйный клокочущий нрав, и капитан отдал распоряжение воспользоваться дополнительными, более толстыми канатами.

Всех кашляющих матросов и пассажиров решили закрыть в новой карантинной зоне – в трюме корабля, рядом с грузами. Капитан объявил всем здоровым, что корабль меняет курс с восточного на северный.

На недоумение Килайи старый моряк ответил, что ближайший берег находится в этом направлении, и единственный способ не заболеть – это покинуть корабль, высадившись на сушу. При такой силе ветра ходу до этого спасительного берега часов десять, но, скорее всего, в пути они проведут двенадцать.

Для придания судну нового направления оба чёрных матроса сразу же полезли на мачты, чтобы отрегулировать паруса. Здоровым пассажирам капитан строго настрого приказал закрыться у себя в каютах и не высовываться оттуда, пока он не отдаст команду эвакуироваться.

– А кто мне компенсирует потерю вещей, выкинутых за борт? – визгливо поинтересовался освобождённый от пут мужчина, которого Килайя про себя продолжала называть Тушей. Не верилось, что еще недавно он был обладателем громового баса.

– Таки будешь мешать? – тихие слова девушки прозвучали грозным предупреждением. Она опустила правую руку, в воздухе сжала пальцами воображаемую мошонку и, покрутив, оторвала её от хозяина. Туша моментально заткнулся, прикрыв руками промежность.

Все начали расходиться, а Килайя задержалась.

– Капитан, у меня к вам просьба. Надо посмотреть на состояние вашего старшего помощника. Может, коку, с его корнями и травами, нужна наша помощь?

– Согласен, давайте взглянем на Ронла. Но при условии, что мы с вами в офицерскую каюту входить не будем, а только посмотрим через открытую дверь.

– Но ведь Ннамди заходит в карантинную зону?

– У кока чёрная кожа. В моей команде было три чернокожих и четыре белых матроса. На корабле эти матросы живут в едином кубрике, а офицеры – в одной офицерской каюте. Так вот, из них заболели все, кроме этих трёх чёрных матросов. Надеюсь, что в их организмах есть что-то такое, что не позволяет заразиться. Пойдёмте, Макки.

При приближении к каюте офицеров стало слышно проклятое сиреневое клокотание. Открыв дверь, капитан с Килайей увидели, что привязанный к кровати Ронл весь покрыт сиреневыми пятнами; он устремил на Килайю тяжёлый тёмный взгляд. Кок в это время вливал в рот старпома какой-то отвар, не замечая посетителей.

– Всё будет хорошо, сэр. Отвар обязательно вам поможет! – Ннамди заметил, куда направлено внимание старпома, и сам повернулся к двери в каюту. Кивнув капитану, кок долил в рот больного остатки отвара и только после этого вышел в коридор.

– Всё плохо, капитан. Мои травы не помогают.

Ннамди виновато смотрел на старого моряка.

– Понятно, мой надёжный чёрный воин. Заканчивай лечение. Сейчас нужно проводить нашу даму в свою каюту и помочь твоим чёрным братьям в смене парусов. Помощников у меня осталось всего трое.

Когда Килайя осталась одна в своём жилище, она не знала, что ей делать. Впереди было двенадцать часов тупого бездействия, и девушка не понимала, что ей следует предпринять.

Тут в голову девушки пришла мысль: «А что если посоветоваться с Голосом Шата? Это самый умный человек из всех кого я знала. Он обязательно что-нибудь подскажет. Стоп, а если я сейчас отключусь на сутки? Нет, в этот раз путешествие должно быть коротким. Я быстро задам вопрос, получу нужный ответ и вернусь».

Девушка достала нож, пристегнула его к руке, легла на кровать и взглянула на своё отражение.

34

Ба-бах!

Малахитовый зал был тот же, но всё изменилось. Огонь в очаге не горел, и было очень холодно.

– Здравствуй, Голос! Здравствуй, очаг! – поприветствовала Килайя, но в ответ услышала только вой ветра снаружи. Ей сразу стало одиноко и страшно; мурашки пробежали по холодной спине. Девушка подошла к центру зала и потрогала золу – некоторые угли в очаге были ещё тёплыми.

«Если я буду жив и в сознании, – воспоминания об этих словах Шата заставили ее ноги подкоситься, и она села на холодный каменный пол. – А если его убили? Что мне тогда делать?»

Килайя медленно обвела взглядом проходы из зала. «По-моему, вот через этот проход мы с ним выходили тогда, в первый раз». Девушка поднялась на ноги и пошла по знакомой дороге. «Да, вот эта лестница со ста ступеньками наверх. Левая агаровая дверь».

Агар деревянной панели снаружи по-прежнему издавал тонкий аромат. Килайя повернула ручку, и дверь открылась. На улице было пасмурно, холодно, и ни одного прохожего. Девушка вышла на площадку перед дверьми. Её внимание привлёк рисунок, вырезанный в деревянной панели на правой двери. На нём чётко виднелась большая звезда в окружении маленьких и стрелка, показывающая на эту звезду.

«Полярка!» – догадалась Килайя. Она внимательно посмотрела на левую дверь. На ней была вырезана лодка с гребцами, как та, которую в последний раз показывал очаг. Девушка хорошо помнила, что в первое посещение на панелях обоих дверей были только непонятные мелкие узоры. А сейчас – вырезан барельеф со звездой и лодкой.

«Шат жив! И он меня не бросит!» Настроение Килайи сразу улучшилось. Войдя в дом, она быстро поднялась по правой лестнице в зал. «Надо будет у него спросить, почему всё время приходится подниматься? Лучше бы спускаться».

Лезвие ножа повернулось к девушке левой стороной.

Ба-бах!

35

Как и в прошлый раз, к моменту возвращения Килайи в каюте стало темно. Но сейчас движение корабля явно чувствовалось.

«Так, значит, прошло всего несколько часов». Килайя убрала нож в сумку и проверила, на месте ли в сумке бриллианты и золото. Неожиданно раздался стук в дверь.

В шёпоте кока чувствовалась тревога.

– Мэм, капитан вызывает вас к себе в каюту!

Девушка открыла замок, приоткрыла дверь и тоже перешла на шёпот.

– Что случилось, Ннамди?

– В трюмной карантинной зоне началось буйство. Слышно, как все клокочут, дерутся и рвут друг другу глотки. Но не это самое страшное.

– А что?! – Глаза Килайи расширились.

– Сиреневая женщина смогла освободиться, разорвав все канаты. И дополнительные тоже. И она…

– Что она?

– … убила одного из здоровых пассажиров. Капитан приказал вам взять только необходимые вещи и быстро проследовать за мной в его каюту.

Килайя схватила свою сумку и прошмыгнула мимо кока на тёмную ночную палубу. Луны на звёздном небе по-прежнему не было, но слабый свет добавляли корабельные габаритные огни белого, зелёного и красного цветов.

Девушка тихо пробиралась между ящиков. «Вот где-то здесь прошлой ночью поранился Ронл…». Она принялась искать глазами злополучное место, но вдруг ладонь Ннамди легла на её плечо. Килайя обернулась; кок приложил к своим губам палец и медленно присел. Прислушавшись, она тоже опустилась на корточки.

Где-то послышалось тихое клокотание. Ннамди мягко надавил на плечо девушки, чтобы та присела ещё ниже. Звук усилился, став похожим на клёкот какой-то хищной птицы. Справа, в двух шагах от Килайи, появилась женщина-собачка, которая за волосы тащила труп пассажира.

Женщина была небольшого роста, и складывалось ощущение, что жертва была в два раза тяжелее своего палача, что, впрочем, не помешало разносчице чумы с лёгкостью притащить труп с нижней палубы.

Прошло несколько минут, прежде чем девушка и кок смогли двинуться дальше. Ннамди тихо, специальным кодом, постучал в дверь капитана. Она почти бесшумно отворилась. В тёмной каюте было три человека: капитан и два пассажира, сидевшие в углу на полу.

– Молодец, Ннамди, – похвалил старый моряк. – Осталось только привести сюда ту жирную тушу.

– Понял, капитан, – тихо произнёс кок, моментально растворившись в темноте.

– А где ваши чернокожие матросы? – прошептала Килайя. – Неужели они тоже пострадали от этой женщины?

– Нет, Макки. Они тихо сидят на мачтах и ждут моей команды по смене направления парусов. До берега осталось два-три часа ходу. Я проверил по звёздам наше местоположение и сверился с картой. К сожалению, обнаружил, что берег рядом с нами – сплошные скалы, поросшие джунглями. Корабль там пристать не сможет, и якорь нам тоже не помощник. Глубины рядом с берегом там очень большие, и длины наших якорных цепей явно не хватит. В этой точке кораблю придётся сделать резкий разворот. Для этого мне и нужны матросы, которые сейчас прячутся на реях.

В дверь постучали тихим кодовым стуком, и в каюту ввалился грузный мужчина.

– Капитан, – громовой бас вернулся к своему хозяину. – Почему вы послали за мной этого макаку, а не пришли сами?

– Тихо. Говорите как можно тише, сэр, – вступил в разговор Ннамди. – Капитан много знает, и он единственный из оставшихся в живых, кто умеет управлять кораблём. Если с нашим командиром что-то случится, погибнем мы все. Ну а я всего лишь кок. Но зато могу отлично приготовить яичницу из двух рыхлых яиц! Или их уже нет? – Ннамди подмигнул Килайе.

Туша тоже мельком посмотрел на девушку и, отвернувшись, промолчал.

– Сэр, я бы на вашем месте извинился за «макаку», – подал голос один из незнакомых Килайе пассажиров. – Кок рисковал жизнью, приводя вас сюда. У сиреневых больных что-то происходит с мышцами. Возможно, на короткий срок, но они становятся в разы сильнее и быстрее. Ваша жена на наших глазах вырвала горло нашему соседу по каюте – голыми руками! Так что нас здоровых осталось восемь. Может, вы хотите выйти на палубу и поговорить с ней по-свойски? Пусть она отстанет от нас, обойдясь только вашим горлом!

– Господа, – прервал капитан. – Если вы, как команда, будете цапаться между собой с самого начала, проживёте вы не долго. Особенно в джунглях. Всех, кто здесь есть, прошу сейчас же лечь на пол и подползти к моему столу.

Старый моряк зажег под столом сначала спичку, а затем и свечу. Огонёк освещал пространство только под столом. Килайя поняла: свет не должен быть виден снаружи, иначе это привлечет к ним ненужное внимание. После прокуренные руки моряка вытащили нужную карту и разложили её под столом.

– Мы примерно вот здесь.

Карандаш капитана нарисовал точку на карте. Севернее этой точки был пропечатан сильно изрезанный берег моря. Даже Килайя поняла, что так изображали опасные скалы.

– Через два часа мы будем здесь. – карандаш оставил ещё одну точку возле берега. – Корабль не сможет здесь остановиться, и поэтому мы резко развернёмся. Вы впятером сядете в шлюпку и будете грести к берегу. Тебе, Ннамди, я поручаю безопасность и жизнь нашей Макки! Тебе не будет прощения, если она погибнет, а ты останешься жив.

Чёрный воин кивнул.

– Понял, капитан!

– А как же вы, капитан? – глаза Килайи блеснули влагой. – И что будет с теми двумя матросами на реях?

– Я отвечаю за всё, что происходит на корабле. Старый морской закон гласит: когда с судном случается несчастье, капитан покидает корабль последним. Даже если на бригантине остаются люди, превратившиеся в зверей, я всё равно покину судно последним. Только после них.

Вдруг снаружи каюты послышался шум. Все присутствующие поняли, что люки карантинной зоны в трюме не выдержали, и сиреневая беда вскоре начнёт крушить все каюты.

– Делаем баррикаду!

На этот раз голос капитана был чётким и громким.

Через минуту дверь каюты изнутри была завалена мебелью. На карте, расстеленной на полу, стояла одинокая свеча, освещавшая комнату.

– Быстро все к карте! – В словах капитана появилась спешка. – Вам придётся пешком добираться до города Шесть Скал. – Он прошелся карандашом по бумаге, рисуя кривую траекторию по берегу моря на юго-восток. – Я думаю, что путь составит около трёхсот-четырехсот миль. Больше половины из этих миль будут густые джунгли, и только потом начнутся леса и степи. Там вы найдете людей, которые вам помогут.

Клокотание нескольких больных сиреневой чумой раздалось прямо за дверью каюты.

– Капитан. – От страха голос Килайи начал дрожать. – Как мне найти на небе Полярную звезду?

Но внимание командира было занято обдумыванием обороны.

– Сейчас нам не до этого, Макки! Если что, Ннамди знает, как ее найти.

– Мне нужно знать самой, – дребезжание Килайи перешло в твердость.

Больные начали штурм. Клокочущая смерть отрывала доски от наружной стороны каюты.

– Всем достать оружие! У кого нет – взять в руки дубины! – капитан с силой запустил в стену стул со спинкой, который сразу развалился на несколько деревянных кусков. Пассажиры и Туша сразу кинулись выбирать себе дубину поудобнее. Ннамди запустил в стену ещё один стул.

Командир достал свой кортик из ножен, и быстро произнёс:

– Макки, переверните карту! – карандашом он быстро нарисовал на чистой стороне семь звёзд в виде ковша. – Это созвездие Большой медведицы! Видели этот ковшик? Хорошо. Так вот…

Кто-то снаружи оторвал дверь каюты. Килайя вынула свой нож из сумки, понимая, что от смерти ее отделяла только баррикада из мебели. Ннамди сразу отложил свою дубину и подскочил к девушке.

– Мэм, дайте мне ваш нож! В моих руках он принесёт больше пользы. Я всё равно буду рядом с вами!

Килайя отдала оружие. Неожиданно баррикада из мебели целиком отодвинулась на полшага внутрь каюты. Туша налёг на баррикаду изнутри и остановил движение, но в открывшемся просвете появилась рука в сиреневых пятнах. Чёрный воин ударил по ней ножом со всей силы. Лезвие прошло через руку, как сквозь тёплое масло, и сиреневая конечность упала на пол. Ннамди удивлённо посмотрел на клинок.

– Макки, слушайте дальше, – капитан начал говорить очень быстро. – К шлюпке мы будем прорываться прямо сейчас, иначе погибнем. Корабль не успел дойти до нужной точки, поэтому тем, кто останется жив, придётся грести к берегу несколько часов. Вы правы, грести нужно обязательно на север, то есть на Полярную звезду! Иначе потеряетесь в море и умрёте от жажды, так и не увидев суши.

Килайя кивнула.

– У ковшика есть две стороны: со стороны ручки – пять звёзд, с противоположной – еще две…

Баррикада опять сдвинулась на полшага. Килайя встретилась с тёмным взглядом Ронла.

– Продолжайте, капитан!

– Макки, если вы мысленно продлите линию от двух звёзд самых дальних от «ручки», то недалеко от нее будет яркая звезда. – Карандашом моряк нарисовал точку чуть выше ковшика. – Это и есть Полярка!

– Спасибо, капитан! – Килайя пожала руку с карандашом.

В клокочущем хоре появился страшный звук женского клёкота, и баррикада разлетелась на куски от сильного удара. Килайя взяла дубину, бывшую раньше длинной ножкой стула, и встала за фигурой Ннамди. В темноте снаружи опять мелькнула фигура старпома.

Раскидывая остатки баррикады, в каюту начали пролезать озверевшие матросы и пассажиры с тёмными глазами. Удары дубин по головам в сиреневых пятнах не приносили абсолютно никакой пользы, и даже кортик капитана втыкался и рвал тела больных не очень эффективно. И только нож в руках Ннамди легко отрубал руки врагов. Но эти полузвери даже без рук, вопреки всему, изгибаясь, полубоком, упорно шли вперёд. Вся комната наполнилась клокотанием. Свет одинокой свечи на бумажной карте, которую до сих пор никто не сшиб, создавал страшные тени борьбы и смерти.

Килайя, находившаяся позади кока, пыталась своей дубиной помочь Ннамди. Она ударяла ею по боковым врагам, но получалось у нее плохо.

«Мэм, вы мне мешаете! Я могу задеть вас ножом!» – крикнул кок. Наконец-то у него получилось отрубить не просто руку врага, а руку с шеей и головой. Оставшееся тело мягко свалилось на пол. Это была первая победа! Но успехи были и на стороне противника – враги повалили одного из здоровых пассажиров и начали откручивать его голову.

– Все на выход, к шлюпке! – прокричал капитан, и начал отшвыривать мебель с остатков баррикады. Девушка и кок бились в другом конце комнаты и не могли помочь своему командиру.

Кто-то все же уронил подсвечник, и на пару секунд всё погрузилось во тьму, но затем огнем занялась бумага карты, и в комнате стало светлее прежнего. Трое врагов, победивших уже обезглавленного пассажира, в припадке звериной радости начали крутить его телом над своей головой, как воздушным змеем. Огромная сила в их руках была какой-то не человеческой и вселяла в Килайю ужас.

Угол комнаты, в котором раньше стоял стол капитана, огонь поглощал всё больше и больше. Когда проход был почти очищен, Килайя опять увидела фигуру старпома в проёме двери. Он не двигался; только клокотание внутри его груди стало совсем звериным.

Неожиданно Туша проявил несвойственный ему героизм и с разгону врезался своим огромным весом в то, что было когда-то Ронлом. Оба вывалились наружу. Капитан ринулся в проход, выскочил на палубу первым и огляделся.

Разносчицы заразы – женщины-собачки, как звала ее Килайя, – нигде не было видно. Двое сиреневых больных бесцельно слонялись по ночной палубе, видимо, ещё не дозрев до ненависти к здоровым людям. Капитан начал помогать Туше встать на ноги, но сиреневая рука старпома схватила своего бывшего начальника за сапог. В этот момент на палубу выскочили второй пассажир и Ннамди с Килайей. В каюте оставались ещё шесть-семь «сиреневых» врагов.

– К шлюпке! – скомандовал капитан, но сам не смог сделать и шага, ведь рука бывшего старпома сжимала его щиколотку, как тисками.

Ннамди сразу же подскочил и ударил ножом по руке Ронла. Отсечённая конечность моментально отпустила сапог капитана. Кок собирался отсечь и голову, но Килайя схватила егоза руку.

– Нет!

– Быстрее к шлюпке!

Капитан остановился и громко позвал матросов, которые должны были прятаться на мачтах, но никто из них не откликнулся. Покрытые сиреневыми язвами чудовища побежали из охваченной пожаром каюты.

– Макки, быстро в лодку! И вы тоже! – крикнул Туше командир. – Ннамди, держи оборону, пока мы спускаем шлюпку на воду!

Капитан с пассажиром начали крутить рукоятки лебёдок. Килайя видела лишь поднимающийся к небу борт корабля – сражение осталось за пределами видимости. Когда лодка коснулась поверхности воды, последовала новая команда:

– Оба – в шлюпку!

Пассажир и чёрный воин прыгнули в воду.

– Как же вы, капитан?! – голос Килайи терялся в клокотании врагов и треске увеличивающегося пожара.

– На корабле остались ещё два моих матроса! – перегнувшись через борт, крикнул капитан, но кто-то тут же потащил его назад. Послышался громкий клёкот.

Ннамди, перебравшись из воды в лодку, быстро отрезал оба каната, на которых спускалась шлюпка, и скомандовал:

– Вытаскиваем вёсла!

Корабль под парусами начал быстро обгонять освободившуюся лодку, как вдруг в воду рядом со шлюпкой что-то свалилось. Брызги почти достигли беглецов, и все четверо увидели, что это была женщина-собачка. Она плохо и некрасиво плавала, но сильные руки делали своё дело – разносчица сиреневой заразы начала медленно, но верно настигать лодку.

Муж озверевшей больной, первым доставший со дна лодки весло, ударил им по голове непрошенной гостьи. Женщина погрузилась в воду, но тотчас опять всплыла.

– Я много лет хотел тебе сказать, – прорычал бас, – что я давно тебя не хочу!

И он принялся старательно колотить женщину веслом по голове.

Затем возле удаляющегося корабля что-то вновь свалилось в воду. Все обернулись на всплеск, но быстро вернулись к непосредственной опасности. Кто-то веслом отталкивал женщину от лодки, кто-то присоединился к ударам по голове. С двадцатого или тридцатого удара женщина-собачка наконец погрузилась в воду и больше не всплыла.

Внимание всех переключилось на новую опасность. Это был Ронл. Он грёб одной оставшейся рукой, но пловец из него по-прежнему был отличный. Клокотание в его груди с каждым мгновением слышалось все отчетливее.

Беглецы приготовили свои вёсла для обороны, но вдруг Ронла что-то дёрнуло вниз, как поплавок. Ещё и ещё. На поверхности воды мелькнули два вертикальных плавника. Акулы!

Ронл исчез на несколько секунд, а затем, всплыв, продолжил двигаться к лодке. Однако и на этот раз не добрался до цели – какая-то большая сила потянула его назад, и он окончательно исчез в пучине.

«Акулы – отличные ночные охотники», – вспомнились Килайе слова старшего помощника капитана. Вдруг в горле у неё запершило, и начался сухой кашель.

Грузный пассажир, тяжело дыша, бросил на девушку подозрительный взгляд.

– Это брызги солёной воды в горло попали… – сказала Килайя первое, что пришло на ум.