Текст книги "Отцовские грехи"

Через пару дней Сергей вышел из тюрьмы. Он не знал, что ему делать и куда идти. Он был инвалидом, без дома и семьи. Но перед тем, как он вышел на свободу, стражи порядка проверяли его. У Сергея был только один документ – военный билет той части, в которой он воевал в Пскове. Милиция позвонила в воинскую часть Пскова, чтобы проверить документ. Как оказалось, этот звонок стал спасательным кругом для Сергея. У выхода из милиции его ждал солдат в военной форме и с боевыми наградами. Это был тот самый офицер, которого Сергей спас во Пскове. Он долго искал и пытался найти Сергея. Судьба распорядилась так, что из милиции позвонили именно в ту часть, где офицер продолжал служить после освобождения города и окончания войны. Когда ему доложили о Сергее, он, не задумываясь, помчался выручать товарища. Он не только вытащил его из тюрьмы, но и написал письмо в Кремль, лично Сталину. Государство откликнулось на просьбу и решило помочь. За заслуги перед Отечеством Сергею дали однокомнатную квартиру в Пскове и обеспечили военной пенсией.

Казалось, что данный поворот событий залечит раны Сергея. Но нет. Это было лишь временно. Жизнь продолжала быть для него сплошным разочарованием. Старые раны не затягивались, он долго ходил с грустным и угрюмым лицом. Он ненавидел все и всех и не упускал ни единого шанса, чтобы с кем-нибудь поругаться. И вот однажды летом, в солнечный день, Сергей возвращался домой на инвалидной коляске. Привычный путь был перекрыт, так как ремонтировали дороги, и ему пришлось ехать в обход. Минуя несколько улиц, он проезжал мимо церкви и услышал громогласный колокольный звон. Хоть Сергей был коммунистом, он не раз слышал о христианских чудесах. Он не верил в сверхъестественные силы, но все же любопытство тянуло его в храм. Сергей стал иногда наведываться в церковь. Он молча смотрел на иконы, слушал молитвы и проповеди священника. Священником той церкви был отец Андрей, который заметил, что Сергей стал регулярным прихожанином. Периодически они разговаривали о войне, о жизни, о вере. Отец Андрей говорил Сергею, что Бог привел его сюда, что нужно покаяться в своих грехах, и тогда страдания прекратятся. Но Сергей упорствовал и с обидой отвечал, что не верит в Бога и крещение принимать не будет. Отец Андрей отвечал ему: «В Бога не веришь, а в церковь ходишь». Сергей в отчаянии говорил, что ходит в церковь, как в музей, любит смотреть на иконы.

Так продолжалось пару лет, пока на Рождество не случилось то, чего Сергей никак не ожидал. Утром, после окончания праздничной службы, на которой был Сергей, отец Андрей поздравил его и вручил Библию. А по тем временам Библия была очень дорогой и не доступной книгой. Сергей не отказался от подарка и втайне ото всех стал читать ее. У Сергея были смешанные чувства к этой книге и религии в целом. Чтение никак не изменило его характер. Горе, гнев, отчаяние продолжали мучить его. В какой-то момент он принял решение. Вечером, когда на улице потемнело, Сергей был дома. Он достал из-под матраса пистолет. Ему больше не хотелось жить, он решил застрелиться. Сергей сел за письменный стол, для храбрости выпил полный стакан водки и подставил ствол к виску. Но вдруг, смотря на стол, он увидел среди книг Библию. Сергей достал книгу и положил ее рядом с пистолетом. Эти два предмета посеяли разногласия в душе Сергея. Взять пистолет и закончить дело или остановиться? Он колебался. Продолжал пить и думать, после чего заснул. Сергей спал крепко, и ничто не могло потревожить его сон, но внезапно он услышал громкие удары церковных колоколов, которые звучали прямо рядом с ним, словно он сам – звонарь. В этот момент Сергей резко проснулся и почувствовал, что задыхается. Это был дым от пожара. Пожар охватил весь дом с невероятной быстротой. Весь дом был в огне, в том числе и квартира Сергея. Вдруг сверху начала падать большая горящая доска, державшая потолок. Сергей выпрыгнул из коляски и прижался к углу комнаты, а затем стал думать. Он взял пистолет, который лежал возле его ног. Выбраться было невозможно. Здесь и сейчас ему предстоял выбор: застрелиться, сгореть заживо или попытаться спастись вопреки обстоятельствам. Он приставил дуло к голове и приготовился выстрелить. Огонь подползал все ближе и ближе, и Сергей чувствовал, как пламя мучит его ожогами. И в тот миг он подумал, что если застрелится и попадет в ад, так будет вечно. Сергей принял решение. Он откинул пистолет в сторону и, как в окопах войны, стал выбираться через пекло и ядовитый дым. Никто не мог ему помочь, он боролся за свою жизнь самостоятельно, как в той фразе. Сергею удалось подползти к выходу, но он не смог открыть дверь, ему пришлось звать на помощь. Удача вновь была к нему благосклонна. Дом покидали последние пожарные. Они услышали крик, выбили дверь и вынесли на плечах изнемогающего Сергея.

После пожара Сергей родился заново, словно феникс, восставший из пепла. Жизнь заиграла новыми красками. Он был в ожогах с головы до ног. В больнице сказали, что шрамы останутся на всю жизнь, но ему было плевать. Он радовался самому главному – что сумел выжить. Остальные пострадавшие, очевидцы, пожарные, милиционеры и доктора удивлялись оптимизму инвалида. Они спрашивали, как Сергей сумел выбраться, на что он отвечал, что это церковный колокол разбудил его. Никто не верил ему, все смеялись над ним и доказывали, что никаких звуков колоколов и близко не было. Но Сергей верил, что это не было бредом сумасшедшего. Он прекрасно помнил, что был пьян во время пожара и мог не проснуться; он хорошо знал, что плохо слышит из-за контузии. Все эти факты указывали на то, что он не должен был выжить, но четкие и громкие звуки колоколов спасли его. Для него стало очевидным, что это Бог оставил ему жизнь.

Когда Сергея выписали из больницы, первым же делом он отправился в церковь к отцу Андрею. Он рассказал священнику о чуде, которое случилось с ним, а затем решил креститься. Он принял веру Единого Бога и Святой Троицы, стал православным христианином. Дальше жизнь Сергея сгладывалась только лучше и лучше. Шрамы зажили, новый дом отстроили, и Сергей обрел то, о чем всегда мечтал, – семью. Он встретил свою любовь в храме – девушку, которая посещала службы вместе с ним. Они поженились, и у них родились дети, что стало очередным чудом в жизни Сергея и еще одним доказательством, что Бог есть.

На этом Иосиф закончил рассказ.

– Подумай, чем важна эта история и чему она учит, – обратился Иосиф к Ярославу. – Смотри, клюет! – прервал разговор Иосиф и указал пальцем на спиннинг. – Надо вытаскивать! Давай, вытаскивай!

– Я не смогу. У меня руки трясутся, – пытался объяснить Ярослав.

– Давай! Давай! Глаза боятся, руки делают. Ничего страшного, если сорвется. Хватай и резко дерни спиннинг на себя, а потом наматывай катушку.

Иосиф встал с табуретки, подошел к Ярославу и толкал его, чтобы тот взял удочку. Ярослав пытался делать так, как ему говорили, но руки мешали сделать все плавно. Рыба дергалась и плескалась в воде, срываясь с крючка.

– Не торопись. Наматывай катушку не спеша, а то леска сорвется, – продолжал Иосиф.

Чем ближе стала показываться рыба, тем сложнее было Ярославу.

– Я больше не могу держать. Руки не слушаются, – пыхтя, говорил он.

– Терпи! Держи удочку! Не сдавайся! – поддерживал его Иосиф.

Рыба уплывала на дно, то в левую сторону, то в правую.

– Медленно тяни спиннинг на себя. Пусть измотается, – продолжал контролировать Иосиф.

Рыба уставала и начала показываться на поверхности.

– Все. Отходи назад. Вытаскивай рыбу на землю.

Ярослав отходил от берега и с поднятым спиннингом вытаскивал рыбу, которая висела на леске. Вдруг леска сорвалась, и рыба упала на землю. На земле рыба быстро прыгала и пыталась вернуться в воду.

– Хватай ее! Не упусти! – кричал Иосиф.

Ярослав и Иосиф подбежали к рыбе.

– Смотри. Карась. Жирненький. Пара кило, – взял Иосиф рыбу, а Ярослав – сачок.

Вместе они закинули карася в сетку и хлопнули друг друга по рукам.

– Поздравляю! Твой первый трофей, – похвалил Иосиф.

– Спасибо, – улыбнулся Ярослав.

– И скажи же, это кайф, – показывал Иосиф сачок с рыбой.

– Да, согласен, – кивнул Ярослав. – Мне понравилось.

Душа Ярослава была переполнена искренней радостью. За все время после расставания с Микко он снова увидел мир в ярких красках. Первая рыбалка стала одним из самых приятных событий в его жизни.

Прошло пару часов. Солнце было в зените. Рыбалка закончилась. Иосиф повел Ярослава и Бима вдоль водоема.

– Жаль, что мы так мало поймали, – сказал Ярослав, идя позади Иосифа.

– Что? – переспросил Иосиф.

– Я говорю жаль, что мы так мало поймали рыбы. Мама говорила, что вы обожаете ловить рыбу и что всегда возвращаетесь с крупным уловом. А сегодня я подпортил статистику.

– Да. Я люблю рыбалку. Но поймать рыбу не является моей главной задачей.

Иосиф подошел к берегу, присел на корточки, взял из воды веревку и стал тащить ее на себя.

– Рыбалка предназначена не для еды, а для настроения, для души. Здесь по-настоящему приходит гармония, когда ты на природе сидишь в тишине и часами смотришь на поплавок в воде. Рыба – это не главное. Если не поймаю рыбу, я не расстроюсь…

Вдруг из воды показалась металлическая сетка. Поначалу Ярослав думал, что это рыба.

– …Я не стремлюсь как можно больше поймать рыбы, если, конечно, это не раки, – пошутил Иосиф и вытащил из воды полную сетку раков.

Ярослав и Иосиф улыбнулись и заполнили все ведро раками.

Ярослав, Иосиф и Бим дружно возвращались домой через лес. Они пришли обратно к дому Иосифа. Был солнечный день с чистым голубым небом без единого облака. Путники положили вещи, сняли теплые куртки и принялись обедать.

– Значит, расклад такой, – начал Иосиф. – Я обещал маме помочь тебе. И у меня есть еще одна идея. Тебе нужно расслабиться, отдохнуть, провести время с пользой. Вечером мы пойдем в мою баню. Баня уже работает, нужно лишь разогреть ее. Рубить дрова ты будешь завтра, а сегодня станешь топить печку. Кидаешь дрова в печку, подкидываешь новые и следишь за тем, чтобы огонь не угасал. Бери те, что ты нарубил вчера, остальные в сарае. Печку нужно топить целый день.

– Понял. А вы что будете делать?

– Как что?! Ты забыл? Буду варить раков.

Обед закончился. Ярослав заносил дрова внутрь бани и кидал их в печку. Иосиф продолжал делать ремонт в доме и попутно варил раков на свежем воздухе. Раки варились в котле на разожженном костре.

– Вкусный запах, – сказал Ярослав. – Дайте угадаю, они готовятся по секретному рецепту.

– Нет, – сказал Иосиф, перемешивая котел. – Многие люди ищут какую-то сложность или особенность, но ответ всегда находится у тебя под носом. Чтобы раки получились вкусными, нужно сделать три действия: посолить, кинуть сухие травы, обычно это лавровый лист или укроп, а затем варить раков как можно дольше. Ты когда-нибудь ел раков?

– Давно. Я часто разъезжал по заграницам, но там не любят раков. Говорят, что это грязный продукт. Это как с мусульманами, которые не едят свинину.

– Глупости! – усмехнулся Иосиф. – Раки – грязный продукт?! Это самое вкусное блюдо на земле. Вот смотри. Сравним раков и креветок. Креветки, где обитают, – в морях. Открою тебе секрет: сегодня моря гораздо грязнее любого пруда. И потом ты видел наш пруд: чистейшая, прозрачная вода. Но вернемся к морю. Каждый день в море выбрасываются тонны мусора, которым, кстати, питаются креветки, особенно пластиком или топливными отходами. И чем раки отличаются, скажем, от тех же лобстеров или омаров? Раки – то же самое, только в профиль. Кроме того, раки – это золотая середина. Ими можно похрустеть, высосать сок, съесть нежнейшее мясо. У других представителей этого вида нет таких достоинств. Вот, например, омары и крабы: по объему они большие, но внутри ничего нет, один лишь панцирь и клешни. Это касается и креветок; да, в них есть мясо, но ими невозможно наесться, они как семечки: хочется еще и еще.

– Я так подозреваю, что есть причина, почему вы не любите морепродукты.

– Еще бы. Однажды я был за границей, отдыхал на море. В одном из ресторанов я увидел в меню красивую картинку: большого омара. Думаю, разорюсь, куплю омара на всю свою премию. Я ждал сорок минут, потом официанты разделывали пятнадцать минут, и в итоге я получил маленькую горсть мяса. И заплатил сто долларов. Сто долларов за такую мелочь! – возмущенно произнес Иосиф. – Нет, больше не будут покупать омаров, раки лучше и вкуснее.

Незаметно настал вечер. Все было приготовлено для отдыха. Ярослав и Иосиф разделись до трусов и пошли в баню. Они попали в натопленную комнату с деревянными стенами, там была двухэтажная скамейка. На нижней стояли небольшое железное ведро с водой, ковшик, черная мензурка и два банных веника. В ведро с водой Иосиф вылил содержимое черной мензурки, затем взял ведро и ковшик и открыл печь, которая была напротив скамейки. Иосиф черпал ковшиком из ведра и резко плескал водой в печь на раскаленные камни. Раздавалось громкое шипение. В помещении становилось влажно и горячо; в воздухе чувствовался сильный, но приятный аромат эвкалипта. Иосиф положил ведро и ковшик, сел на верхнюю скамейку и вместе с Ярославом начал париться. Мышцы расслаблялись, по телу стекал грязный пот. Ярослав и Иосиф наслаждались отдыхом и чувствовали, как из организма выходят шлаки и токсины. Они продолжали разговаривать. Иосиф говорил о культуре русской бани, а Ярослав рассказывал свои впечатления от горячих источников Японии.

Ярослав и Иосиф просидели в бане двенадцать минут. После этого они умылись и зашли в комнату отдыха, где принялись есть раков и смотреть футбол по телевизору. Вдруг Иосиф ушел, а через пару минут вернулся, держа в руках стеклянные бутылки.

– Как же футбол, баня и раки без холодного пива?

– Мне нельзя, я только что вышел из запоя, – отмахнулся рукой Ярослав.

– Перестань, Слава! – уговаривал Иосиф. – От пива больше полнеешь, чем пьянеешь, если это, конечно, не десять литров. И после похмелья всегда пьют пиво, это мужской закон.

– Мужской закон?!

– Просто хотел сказать пафосно.

Ярослав и Иосиф рассмеялись.

– Это получилось. Отличная пацанская цитата: «Пить пиво по утрам после похмелья – это закон крутого мужика», – подыграл Ярослав.

– В общем, давай выпьем.

– Не хотел бы огорчать маму. Я пообещал, что не буду пить.

– Ничего страшного. Я уже с ней договорился, она не возражает. Выпьем пару бутылок, и все. Мы же не собираемся напиваться в хлам. Мы хотим отдохнуть.

Ярослав и Иосиф чокнулись бутылками и глотнули холодного пива. Весь вечер по кругу они ходили в баню, ели раков и смотрели футбол.

Наступила ночь в деревне. Отдых подошел к концу. Ярослав и Иосиф обнялись и попрощались как новые друзья. Домой Ярослав возвращался веселым. На цыпочках он тихо пробирался в свою комнату, чтобы не разбудить маму. Оказавшись в комнате, Ярослав чувствовал приятную усталость, словно провел целый день за интересным трудом. Он снял одежду, аккуратно положил ее на стул, лег под одеяло и заснул крепким сном.

Глава VII
Исповедь и причащение

Настало утро. Это был тот редкий случай, когда Ярослав вставал с постели с улыбкой на лице. Он умылся, прочитал утренние молитвы, позавтракал кашей на воде и отправился к Иосифу. Тот встретил Ярослава как дорогого гостя. Вместе они выпили кофе, обсудили отдых накануне и через десять минут приступили к работе.

Если раньше Ярослав подходил к топору с отчаянием, то сейчас было по-другому. Он был полон сил и энергии. Бодрости хватало с избытком, и ему хотелось начать незамедлительно. Он надел перчатки, чтобы не стереть руки в мозоли, взял топор и стал рубить дрова. В стороне лежал Бим, который скрашивал утро. Сам же Ярослав рубил активно; с каждым ударом у него получалось все лучше и лучше; он замахивался и бил топором по пню; удары были мощными; пень раскалывался надвое, а потом и на четыре части. Дрова кололись так же легко, как яичная скорлупа. Работа могла быть идеальной, если бы не руки. Они продолжали дергаться, но это не останавливало Ярослава. Он противился недугу, сжимал пальцы в кулак и старался держать равновесие. Стискивал зубы и рычал, как лев, превозмогая слабость.

Так продолжалось три дня. Ярослав колол дрова и оттаскивал их в сарай. Дома он утром и вечером читал молитвы, соблюдал пост и готовился к исповеди и причащению. По завершении третьего дня все дрова были порублены и перетасканы в сарай. Придя домой, Ярослав принял душ и почистил зубы перед сном. После душа, зачесывая поседевшие волосы, он заметил, что кисти рук больше не дергались; потом он посмотрел на себя в зеркале и увидел, как капли воды стекли по бороде; и в тот момент он намылил бороду и взялся за бритву; теперь на лице Ярослава была гладкая и нежная кожа, которая омолодила его на несколько лет; затем, выйдя из ванны, он в одиночестве прочитал последние молитвы, поцеловал иконы и лег спать.

Утром мама и Ярослав отправились на службу в церковь. Они ехали на автобусе и прибыли на место за пятнадцать минут. Церковь находилась вдали от городской суеты. Жители всех ближайших деревень приезжали именно в этот храм, чтобы помолиться и узреть красоту. Для прихожан церкви был выделен городской автобус, который отвозил и привозил их.

Ярослав и мама вышли на остановке. Дальше они шли пешком к храму вместе с остальными людьми. Огромная территория была огорожена черными решетками; главный проход был через высокую арку; перед ней стояло четыре нищих человека в старой и оборванной одежде, которые просили милостыню; Ярослав и мама подали милостыню, а в ответ их отблагодарили со словами: «Благослови вас Господь». После этого Ярослав и мама три раза перекрестились, а затем зашли на территорию храма. Вокруг него был газон, дорожки, выложенные тротуарной плиткой, по их краям через каждые несколько метров стояли деревянные скамейки и фонарные столбы, а в центре дорожек были круглые клумбы с цветами. В конце пути было подножие каменной лестницы, которая вела к белому храму.

Церковь блестела, как бриллиант; над волнистыми узорами стен возвышались жемчужно-серебряные башни, которые были увенчаны золотыми куполами с крестами; там, на вершине одной из башен, прозвучали удары колоколов, провозгласившие начало службы. Все прихожане устремлялись в храм. Женщины надевали платки, а мужчины снимали головные уборы. Ярослав и мама поднялись по ступеням, три раза перекрестились, поклонились и зашли внутрь.

Когда Ярослав зашел внутрь, он почувствовал благоухание; в воздухе ощущался аромат восковых свечей, душистого ладана, свежих яблок и сладкого меда. Сама же церковь была просторной; пол уложен гранитными плитами; потолок изрисован библейскими сюжетами, а в центре потолка висела огромная люстра; под сводами были узкие длинные окна, через которые проникали преломленные лучи белого света, освещавшие полумрак в церкви; а на стенах висели иконы Иисуса Христа, Божией Матери и многих святых.

Служба началась. Священники вместе с хором пели молитвы. Ярослав увидел, что в конце коридора по правой стороне храма стояло две дюжины людей. Он подошел и встал вместе с ними, ожидая священника для исповеди. Долго ждать не пришлось, священник появился через пару минут, положил на аналой Библию и большой серебряный крест, а затем прочитал молитвы и начал приглашать людей на исповедь.

Через некоторое время настала очередь Ярослава. Тихо и на ухо Ярослав исповедовался в своих грехах: в том, как его гордыня погубила семью Дюпон, в отстраненности от церкви, в неблагодарности Богу за чудесные спасания в плену и в пустыне, в отчаянии, в расставании с Микко и невольном подталкивании ее к смерти. Когда исповедь закончилась, Ярослав назвал свое имя, встал на колени и наклонил голову, а священник положил епитрахиль на затылок Ярослава и прочитал молитву, закончив словами «Господи, да прости раба своего Ярослава и да прости все грехи ему, вольные и невольные. Аминь». Ярослав встал с колен, перекрестился, поцеловал Библию и крест на аналое и взял благословение у священника.

После исповеди Ярослав вернулся в центр храма к маме и продолжил вместе с ней креститься, молиться и слушать пение священников и хора. Спустя некоторое время началась главная часть таинства – причащение. Золотые врата открылись, прихожане приклонили головы, вышли три священника. С правой стороны священник держал золотую чашу с длинной ложкой, с левой стороны священник держал сложенное багровое полотенце, а по центру священник читал молитву. После молитвы священники спустились с лестницы и начали причащать людей. Все, кто исповедовался, выстраивались в очередь, клали руки крестом на грудь и подходили к чаше. Первыми шли дети и грудные малыши с родителями, потом шли старики, которых было больше, чем молодых. Пока священники причащали, хор пел молитву – «Тело Христово примите, Источника бессмертного вкусите». Настала очередь Ярослава, и, когда он подошел, священник спросил:

– Причащается?

– Ярослав, – четко и твердо он назвал священнику свое имя.

– Причащается раб Божий Ярослав.

Священник черпнул ложкой из чаши маленький кусочек хлеба, вымоченный в вине и положил его в рот Ярослава. Два других священника, которые держали багровое полотенце, вытерли ему губы. Ярослав поцеловал чашу и проследовал через проход вместе с остальными причастниками ко столу, где выпил запивку из горячего компота и съел кусочек просфоры.

После причащения Ярослав снова вернулся к маме. Когда подошел к ней, она поздравила его с принятием Христовых Тайн и три раза поцеловала в щеки. Когда причащение закончилось, священники вернулись к алтарю, и один из них пропел – «Аллилуйя! Аллилуйя! Аллилуйя!». Все прихожане церкви перекрестились, и праздничная служба продолжилась.

Служба заканчивалась. Из алтаря вышел священник, держа в руках крест с распятым Иисусом Христом. Врата закрылись, хор стих, и священник начал говорить проповедь:

– Во имя Отца и Сына и Святого Духа, – перекрестился он, а за ним и все прихожане. – Дорогие братья и сестры. Я сердечно приветствую вас и поздравляю с окончанием поста. Сегодня мы отмечаем праздник двух апостолов, Петра и Павла. Все мы знаем их истории. Это святые, которые всю жизнь прославляли Иисуса Христа, ученики, которые страдали и умирали в муках за веру своего Учителя. Один из них всегда был рядом с Иисусом, другой, наоборот, ни разу не видел Его. Апостолы Петр и Павел очень многое сделали для христианства. Однако они были всего лишь людьми, такими же, как мы с вами, из плоти и крови, и у них тоже были грехи. Петр был горделив, и, когда он отрекся от Иисуса, его постигло отчаяние. Павел был иудеем и ненавидел христиан, а потому ослеп. Но почему мы прославляем этих святых, почему Иисус доверил им нести Свои учения, почему именно они являются первоверховными апостолами? Ответ очень прост – выбор. Бог дал нам величайший дар – свободу выбора. Путь мы выбираем сами, а Господь лишь подсказывает нам направление. Так это было и с апостолами. Бог знал, что они сделают правильный выбор, что искупят свои грехи и пойдут за Спасителем на смерть.

Вспомним судьбу Павла. Он был в пути, шел в город через пустыню, но вдруг яркий свет ослепил его. Наступило горькое отчаяние, Павел ничего не видел, кроме тьмы. Он жутко паниковал и чувствовал себя самым жалким человеком на свете. И в этот момент, когда не осталось ни единой надежды, он услышал голос Бога, который сказал ему, что слепота пройдет через три дня, когда тот прибудет в город. И теперь Павлу представился выбор, продолжить жалеть себя и унывать или смирить свою гордыню и поверить в Бога. Как понимаете, Павел выбрал второй вариант. Будучи слепым, прозрел духовно.

Теперь давайте посмотрим на Петра. Он был одним из самых приближенных к Иисусу Христу учеников. Он настолько сильно любил Его, что возгордился этим, и гордыня толкнула Петра на другие грехи. Он отрекся от своего Учителя, впал в отчаяние. Даже после того, как Иисус воскрес и простил Своего ученика, Петр продолжал корить себя. До конца жизни этот грех не давал ему покоя. Многие профессора и священники предполагали, что если бы Иисус воскрес на пару дней позже, то Петр повесился бы, как и Иуда. Истории Петра и Иуды очень похожи: они оба предали своего наставника и поддались отчаянию. Некоторые из вас спросят: «Почему Иисус спас Петра, а Иуду нет?». Вот вам ответ, дорогие братья и сестры. Петр покаялся, а Иуда нет. Иуда был слишком горд, чтобы попросить прощения, ему было стыдно, а потому он и повесился, потому что не хотел видеть в себе недостатки. Таким образом, Петр и Павел показали нам, что нет ничего невозможно. Каждый из нас может сделать правильный выбор: тушить гордыню в своем сердце, сбрасывать оковы отчаяния, не уподобляться грехам, молиться, соблюдать пост, исповедоваться и причащаться. На примере апостолов мы должны понять: важно не только признавать грехи, но и каяться в них.

Дорогие братья и сестры, я сердечно поздравляю с праздником Петра и Павла, и желаю, чтобы Бог не оставил вас, чтобы Он простил вам все ваши грехи. Причастников поздравляю с принятием Христовых Тайн. Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!

Священник закончил читать проповедь. Он спустился с лестницы к прихожанам и давал им поцеловать крест. Когда это сделали Ярослав с мамой, они отправились к выходу.

– Держи, это тебе, – дала мама просфору. – Посиди на скамейке, я скоро вернусь.

– Хорошо – ответил сын.

Мама Ярослава осталась в храме. Сам же он вышел из церкви, перекрестился, сел на скамейку и ждал маму. Он размышлял о проповеди священника. Он был удивлен, что его отчаяние совпало с грехом двух апостолов и что их праздник совпал с его причащением. Анализируя ситуацию, Ярослав понял, что это было не совпадение, а знак Божий. Вспомнив судьбу Петра и Павла, он понял, что его страдания ничтожны по сравнению с тем, через что прошли апостолы. Он понял, что нужно продолжать жить, не унывать и идти вперед, несмотря ни на что. Ярослав сделал глубокий вдох. У него была приятная усталость, словно плечи избавились от тяжелого груза. Откусил просфору, и это был самый вкусный хлеб, который он когда-либо ел.

Ярослав с мамой вернулись обратно в деревню на дачу, где их ждал Иосиф.

– Привет, Слава. Как сходили в церковь?

– Привет. Хорошо сходили, спасибо, – ответил он Иосифу.

– Пошли ко мне. Шашлыки скоро будут готовы.

– Шашлыки? – удивился Ярослав.

– Это была моя идея, – вклинилась в разговор мама Ярослава. – Я попросила его устроить шашлыки на воздухе. Все-таки праздник, ты исповедовался и причастился.

– Шашлыки – это хорошо, – улыбнулся Ярослав.

Втроем они отправились на дачу Иосифа. Кроме них, на шашлыки пришли знакомые и соседи. Праздник был на улице при чудесной погоде. Солнце светило ярко, но не пекло, небо было без облаков, дул легкий ветерок. На улицу вынесли длинный стол и стулья на тринадцать персон. Женщины нарезали овощи, закуски и фрукты. Мужчины стояли вокруг мангала, смотрели, как горят дрова, попутно попивая холодное пиво и обсуждая, чей рецепт шашлыков вкуснее. Рядом с ними сидел Бим, которого Ярослав гладил по пышной шерсти. Когда дрова превратились в угли, Иосиф насадил маринованное мясо на шампуры, а затем положил их на раскаленный мангал. Мясо жарилось и быстро покрывалось золотистой корочкой, жир стекал и шипел на углях, и в воздухе чувствовался насыщенный запах вкусной еды. Шашлыки были готовы, и их начали подавать на стол. Каждый брал то, что хотел: шашлык с кетчупом, печеные овощи, вареную картошку, помидоры с огурцами и зеленью или свежеиспеченный хлеб. После этого всем налили по стакану красного вина, гости произнесли тост и приступили к пиру. Они ели, пили и весело общались. Ярославу была приятна эта компания, и он не чувствовал себя одиноким.

Праздник продолжался. Гости внимательно слушали Иосифа, который больше остальных любил болтать, а после того, как он рассказал очередную историю, все подняли стаканы с вином и начали чокаться. Когда подняла стакан мама Ярослава, у нее резко закружилась голова.

– Все в порядке, мама? – забеспокоился сын.

– Да. Все хорошо, – погладив голову, ответила она. – Просто, немного устала. Пойду домой, отдохну.

Мама Ярослава вышла из-за стола. Она сделала шаг вперед и упала в обморок.

– Мама! – крикнул сын, когда увидел это.

Ярослав вызвал скорую помощь, которая приехала через сорок минут. Маму Ярослава положили в машину на койку, подключили к аппарату искусственного дыхания и увезли в больницу. Сын ехал вместе с ней. До конца пути она ни разу не проснулась. В больнице ее повезли на осмотр, а Ярослав остался ждать в приемном отделении.