Текст книги "Отцовские грехи"

Глава X
Фонд «Милосердие»

Прошло пять лет. Было холодное октябрьское утро. В четыре часа прозвонил будильник. Ярослав выключил звонок и встал с постели. Он надел классический серый костюм, белую рубашку, багровый вязаный галстук и темно-синее пальто и вышел из квартиры. У подъезда его ждал водитель.

– Доброе утро, Резо.

– Доброе утро, Ярослав Константинович.

Они сели в машину и отправились в путь.

Через некоторое время они приблизились к пункту назначения. Вдруг посмотрев в окно, Ярослав попросил остановиться. Машина встала на обочине, и Ярослав вышел на улицу. Он подошел к незнакомой старушке в платке, которая сидела на табуретке и торговала цветами.

– Здравствуйте, – сказал Ярослав.

– Здравствуйте, – ответила старуха, – хотите купить?

– Да.

– Сколько?

– Все.

– Пожалуйста, берите.

– Сколько я должен, – сказал Ярослав, после того как взял из ведра три букета полевых цветов.

– Тысячу рублей.

– Вот, возьмите, – отдал он старушке пятитысячную купюру.

– А под расчет есть? У меня нет сдачи.

– Сдачу оставьте себе.

– Как же это? – удивилась старуха. – Это большие деньги.

– Я не обеднею, а вам это нужнее. Идите домой, грейтесь. Вы наверняка замерзли, стоя целый день на холоде.

– Спасибо, сынок.

– Не за что. До свидания.

– До свидания. Благослови тебя Бог.

Ярослав сел обратно на пассажирское сиденье, и машина поехала дальше.

Прошло еще некоторое время, и машина остановилась возле входа. Ярослав шел по кладбищу с букетами в руках. Спустя десять минут он прибыл на место, где была похоронена его мама. Ярослав наклонился, смел рукой сухие листья на памятнике, а затем положил цветы.

– Ты всегда любила полевые цветы, – начал говорить Ярослав. – Прости, что я не так часто навещал тебя. В последнее время накопилось слишком много работы, впрочем, ты и так знаешь какой. Кстати, за эту работу мне сегодня вручают награду «Человек года». Жаль, что ты не дожила до этого дня, ты могла бы мною гордиться, – прослезился Ярослав. – Я скучаю по тебе, мама. Ни дня не проходит, чтобы я не думал о тебе… Ладно, мне уже пора, но не расстраивайся, я скоро вернусь.

Ярослав подошел к памятнику и дотронулся до него.

– Пока.

Уходя, Ярослав оглядел могилу матери, а затем, развернувшись, покинул кладбище.

Сев в машину, Ярослав отправился обратно в Москву. К вечеру он успел вернуться на награждение. Церемония проходила в лучшем отеле столицы. Гости подъезжали ко входу, не торопясь шли по ковровой дорожке, фотографировались и давали короткие интервью журналистам. Внутри отеля стояли помощники, которые проверяли приглашения и провожали гостей на места в зале, где проходила церемония.

Зал был просторный. Вокруг стояло несколько десятков сервированных столов. Официанты разливали шампанское, разносили закуски и фрукты. Среди гостей было все высшее общество: писатели, спортсмены, актеры, певцы, музыканты, модели и многие другие. В конце зала была сцена, на которой выступали ведущие. Они вели церемонию, развлекали гостей, шутили и вручали награды. Спустя пару часов настала очередь Ярослава. Ему вручал награду тот самый ведущий, который еще до плена брал у него интервью.

– Перед тем как я вручу награду, мне хочется сказать пару слов о нашем победителе, – начал Виктор Кузин. – Однажды он посетил мое ток-шоу, на котором мы договорились, что он получит премию «Оскар», а я буду свидетелем этого события. Хотя премия «Человек года» – это не «Оскар», но на первый раз сойдет. Мы шутили, что у него уйдет на это гораздо меньше времени, чем у Леонардо Ди Каприо. Но кто бы мог подумать, что наш победитель заразится синдромом Ди Каприо. И это серьезно, я не шучу. Вот посмотрите: он круто делает свою работу, занимается защитой экологии и животных, занимается благотворительностью, каждый его проект становится событием, его любят миллионы простых людей и уважают все коллеги по цеху. Пятый год подряд он номинировался на премию «Человек года» и ни разу не получил ее, Нобелевскую премию мира ему тоже не дали. Народ стал возмущаться, бунтовать, говорить: «Что за несправедливость, дайте же ему “Оскар”!». Ой, прошу прощения, оговорился, «Человек года», конечно же. Когда я увидел эти комментарии в интернете, я сразу же понял, что это синдром Ди Каприо. Но Ди Каприо все-таки получил свой «Оскар», и кто бы мог подумать, что его победная роль чем-то схожа с реальной историей нашего героя. Мой друг, – обратился он к Ярославу, – поздравляю. Ты сделал это. Ты действительно достоин называться человеком года, эта премия твоя. Единственное, что тебе остается сделать, как и Ди Каприо, – это сбросить пару лишних кило, – закончил шуткой ведущий. – Дамы и господа, премию «Человек года» получает Ярослав Горн.

В зале раздались бурные овации. Все гости встали и аплодировали Ярославу, который поднимался на сцену. Он взял награду из рук Виктора Кузина, а затем обнял его, как друга.

– Спасибо. Спасибо большое, – говорил в микрофон Ярослав.

Зал стал утихать. Гости усаживались на свои места и слушали речь.

– Спасибо всем, кто проголосовал за меня. Спасибо Виктору Кузину, нашему любимому ведущему, который весь вечер развлекал нас. Кстати, вы заметили, что он неравнодушен к Ди Каприо? Интересно, почему, что ему так сильно понравилось в голливудской звезде: его актерская игра или идеальная прическа? – пошутил Ярослав. – На правах победителя хочу сказать пару слов о результатах работы нашего фонда. За пять лет нашего существования мы достигли высочайших показателей, но в этом год побили все возможные рекорды. За это хочется сказать спасибо каждому, кто жертвовал деньги, отдавал вещи, одежду и помогал всем, чем только мог. В канун Нового года, к тридцать первому декабря, триста семьдесят две тысячи детей-сирот получат подарки от фонда «Милосердие». Кроме того, наш фонд смог оплатить сложнейшие операции и спасти пять тысяч сирот от онкологических заболеваний. И еще в этом году почти полторы тысячи детдомов получили капитальный ремонт, новую бытовую технику и мебель, одежду и постельное белье.

Это впечатляющие результаты, но мы не остановимся на достигнутом, мы продолжим помогать детям. И я призываю каждого из вас принять в этом участие. И неважно, куда вы пожертвуете, в мой фонд или другой. Это не главное, главное то, что вы совершаете добро, помогаете детям. Многие меня спрашивают: «Почему вы решили заняться благотворительностью?». Забегу вперед: поначалу я тратил миллиарды долларов из своего личного кармана. Я наивно полагал, что в одиночку смогу изменить мир к лучшему. Но это не так, один в поле не воин. Поэтому я и создал фонд «Милосердие», чтобы заниматься благотворительностью. Благотворительность происходит от слов творить благо, то есть делать добро.

Знаете, когда книга или фильм получаются хорошими? Если у главных героев есть четкая, простая, но сильная мотивация. Моим мотиватором стал незнакомый дедушка, точнее, он подтолкнул меня. Он хотел внести пятьдесят рублей на счет сиротского дома. Представляете, пятьдесят рублей – это меньше одного доллара, полбуханки хлеба. Подумайте, старый человек с больными ногами, пенсии которого не хватает даже на проживание, прошел пешком километры, чтобы отдать последний кусок хлеба детишкам. И в тот момент я видел истинное самопожертвование, истинный смысл христианства. И не случайно мы должны помогать именно детям. Дети чисты и добры, больше, чем взрослые. Сам Господь говорил: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное». Посещая один приют за другим, я убедился в этом. Я спрашивал у детей: «Что ты хочешь получить на Новый год?». Многие из них отвечали:

«Я хочу игрушку Человека-паука, хочу игрушку Бэтмена, Железного человека. Я хочу одеваться, как они, хочу быть похожими на них». Я спросил, почему. Все как один отвечали: «Потому что они спасают мир, спасают людей». Знаете, ответ хоть и банальный, но самый точный. Ребенок еще не понимает мир, а уже тянется к добру. Не зря говорят: устами младенца глаголет истина. Мы должны дать детям счастливое детство. Самые счастливые воспоминания – это детские, если они есть у человека, значит, он способен творить добро. Но, к сожалению, часто бывает так, что ребенок может сбиться с пути по причине пороков взрослых, особенно если это касается детей-сирот. Я осознал это на примере из личной жизни и увидел чудовищные последствия того, что произойдет, если мы не будем заботиться о детях.

Это связано с моими родителями. С малых лет они оба воспитывались в детдоме. Над ними издевались как воспитатели, так и сверстники, их били, морили голодом, унижали. Моей маме повезло больше, чем отцу, ее удочерили, когда она пошла в школу. Она познала, что такое семья, что такое родительская любовь. С отцом все было иначе. До совершеннолетия он жил в приюте и воспитывался в суровости и жестокости. Таким он вырос и таким остался до конца жизни. Ему было чуждо слово любовь, даже моя мама не смогла ему помочь. Мой отец – это как Маугли, только, в отличие от сказки, реальность полна разочарований, в жизни детеныш, который воспитывался волками, уже не вернется в человеческое общество. В этом смысле очень хорошо подходит поговорка «что посеешь, то и пожнешь».

Ребенок – это несформированный разум. В каких обстоятельствах и условиях он будет жить, таким и станет. Любовь породит добро, ненависть породит зло. Брат пойдет на брата, народ пойдет на народ. Без счастливых детей наш мир обречен на страшное будущее. Чтобы этого не произошло, будем воспитывать детей в любви, давать им заботу, показывать достойные примеры для подражания. Дети и есть добро, они делают нас лучше, и мы должны защитить их. Это может сделать каждый из нас, каждый может спасти мир. Ведь так говорилось в моем любимом фильме «Список Шиндлера»: «Тот, кто спасет одну жизнь, спасет весь мир».

Дамы и господа, прошу прощения за затянувшийся монолог, надеюсь, вы не уснули от моей речи. Еще раз всем огромное спасибо и хорошего вечера, – улыбаясь, закончил говорить Ярослав.

Все гости снова зааплодировали. Ярослав поклонился, помахал рукой и ушел за сцену.

Там к Ярославу подошел помощник.

– Поздравляю, Ярослав Константинович, – обратился он.

– Спасибо, – ответил Ярослав.

– Ярослав Константинович, я обслуживаю гостей, я провожу вас к вашему столику.

– Да, я помню.

– Извините, что отвлекаю, но с вами хочет поговорить один господин.

– Какой?

– Он не представился. Он просил сказать, что восхищается тем, чем вы занимаетесь. Он вложил огромную часть своих денег в ваш фонд. Он всего лишь хочет встретиться и пожать вам руку.

– Без проблем. И где же он?

– Пойдемте. Я провожу.

Ярослав и проводник покинули банкетный зал, зашли в лифт и поднялись на сороковой этаж. Они шли по длинному коридору, а затем остановились. Проводник показал нужную дверь и ушел.

Ярослав зашел внутрь. В конце комнаты он увидел мужчину, который смотрел в окно.

– Здравствуйте. Вы хотели со мной познакомиться? – начал говорить Ярослав и закрыл за собой дверь.

– Да, – сказал мужчина. Он развернулся и пошел навстречу Ярославу.

На мужчине был одет классический черный костюм с белой рубашкой и галстуком, его длинные волосы были завязаны в пучок, а на лице подстриженная бородка.

– Меня зовут Ярослав Горн, – протянул руку Ярослав и посмотрел мужчине в лицо.

Ярослав увидел смуглого мусульманина. Левая сторона его лица была изрезана шрамами поперек брови, а глаз был кроваво-красным. В этот миг Ярослав был в шоке, так как узнал этого человека.

– Салам алейкум, Слава, – пожал руку Саид.

Ярослав не знал, как реагировать. Он отпустил руку и стал отдаляться от него.

– Без паники, Слава. Я не причиню тебе вреда, – продолжал Саид.

– Не подходи! Что… Что тебе нужно?! – со страхом произнес Ярослав.

– Я хочу поговорить.

– Ты террорист, нам не о чем говорить.

– Пожалуйста, дай мне все объяснить.

Я вызываю полицию, – двинулся Ярослав к двери.

Ярослав вышел из комнаты и быстро зашагал по коридору к лифту.

– Подожди. Стой, – говорил Саид в спину Ярослава, но Ярослав не откликался. – Фляга! – крикнул Саид.

Ярослав остановился, повернулся в сторону Саида и сказал:

– Что?!

– Тебе наверняка интересно узнать, откуда взялась фляга в пустыне.

Наступила тишина. Они оба стояли на месте и смотрели друг другу в глаза. Саид вернулся в комнату, за ним последовал и Ярослав.

Ярослав закрыл дверь, сел в кресло напротив Саида и не спускал с него глаз. В комнате повисло молчание. Саид иногда поглядывал вокруг, неуверенно смотря на Ярослава, который хмурился от злости.

– Думаю, у тебя накопились вопросы?

– Пожалуй, – суровым голосом произнес Ярослав.

– Как поживаешь? – спросил Саид, но Ярослав не ответил. – Не хочешь выпить?

– Ты вроде бы хотел поговорить. Говори же. Я слушаю.

– Ладно… С чего бы начать… – сделал небольшую паузу Саид и потер руки. – В общем, это я организовал твой побег.

– Неужели?! – с презрением проговорил Ярослав.

– Да.

– Полный бред.

– Это правда. Поверь, я не лгу.

– Поверить?! Я прекрасно помню, что было. Тебе напомнить? Ты избил меня, а затем отправил на смерть в руки Халифа. Как я после этого должен тебе верить?!

– Подожди, не прерывай. Я еще ничего не успел сказать. Дай мне высказаться. Я все объясню.

Ярослав замолчал и стал слушать Саида.

– У меня были сомнения, я думал, что поступаю плохо, но, когда появился ты, все окончательно подтвердилось, – начал рассказ Саид. – Свои грехи человек не видит или не хочет видеть, зато он запросто находит грехи в других людях. Поворотным моментом для меня стала гибель семьи Дюпон. Когда я смотрел на то, как их пытали и убивали, я увидел себя словно в зеркале. Я увидел, в какое чудовище я превратился, когда убивал семью Квота. В тот момент на месте Халифа я видел себя, вместо семьи Дюпон я видел семью Квота. Во мне проснулись горе и сожаление, когда я подобным же образом лишил жизни людей. В последний раз я так сильно страдал, когда потерял Азизу и детей. Ты и семья Дюпон открыли мне глаза. Но слезами делу не поможешь, и тогда я решил действовать.

Первым делом нужно было организовать побег и сделать так, чтобы никто ничего не заподозрил. Тем более я, ты, Халиф и все остальные прекрасно понимали, что в плену у террористов невозможно выжить. Рано или поздно ты все равно бы там умер, вопрос только когда. Задача была сложной, но решение нашлось. Однажды на базу привезли очередные боеприпасы, а я был одним из тех, кто проверял их. В коробке я обнаружил резиновые пули, которые шли в комплекте с боевыми. И в тот миг в моей голове сформировался план – сымитировать смерть. Я стал изучать резиновые пули, проверял их возможности на мишенях. К сожалению, пули травмировали не хуже, чем боевые и не подходили для обоймы. Пришлось проявить находчивость. Я сделал гибрид и урезал половину резиновой пули, вставил ее в гильзу боевого патрона и убавил пороха. Эксперимент удался, скорость и сила удара были уменьшена, звук при выстреле остался прежним, пуля пробивала тело, но критически не травмировала.

Оставалось другое, как разыграть этот спектакль. Чтобы мой план сработал, Халиф должен был согласиться со мной. Поэтому я лично предложил расстрелять тебя. Но в упор нельзя было стрелять: многие могли заподозрить неладное, нужно было стрелять на расстоянии. Халиф считал, что у всех есть слабые места, но он не учел другого, что не был исключением из этого списка. Он восхищался Ахиллесом и тем, как его победили, поэтому я внедрил в его сознание идею: сказал, что нужно стрелять на расстоянии, точно так же, как это было с Ахиллесом. Халиф проглотил эту наживку.

Следующее, что мне пришлось сделать, – это избить тебя. Тем самым я отвел от себя подозрения и незаметно смог вколоть тебе в шею наркотик. Эффект наркотика схож с общим наркозом, ты теряешь сознание, но не чувствуешь боль. Когда настало время казни, Халиф полностью доверял мне, я стал его ассистентом и выдал ему автомат с резиновыми пулями, чего он так и не заподозрил. Все прошло так, как я и планировал. Яростное желание убить затмило здравый разум Халифа, и, пока все остальные смотрели, как тебя убивают, в рукав я спрятал флакон. Там была моя кровь, которую я взял из своих вен. Когда выстрелы закончились, Халиф разрешил проверить, мертв ты или нет. Я подошел, сел на корточки спиной к Халифу и незаметно вылил на твое тело флакон с кровью. Затем я повернулся обратно к Халифу, показал свою руку в крови, якобы это твоя кровь, и сказал, что ты мертв. Последним этапом был вывоз тебя из пещеры. Халифу не нужен был выкуп за твое мертвое тело, так как после сделки его логово могли бы отследить. Все мертвые тела мы хоронили в пустыне. С согласия Халифа я решил лично закопать твой труп. Чтобы ты раньше времени не проснулся, я ввел тебе еще одну дозу наркотика. Я вместе с напарником вывез твое тело далеко от пещеры, и мы начали копать. Выкопав небольшую яму, я предложил напарнику остановиться и сказал, что тело все равно никто не найдет. Он согласился. С помощью длинной тряпки мы перенесли и положили твое тело в яму. После этого я предложил напарнику отдохнуть и сказал, что я закончу сам. И с этим он согласился. Пока он сидел в машине и ничего не видел, я спрятал под твою рубашку полную флягу воды и сверху тела положил еще одну тряпку. После этого я закопал тебя и слегка засыпал лицо песком, чтобы ты не задохнулся и сумел выбраться. Таким образом ты и оказался в пустыне, и у тебя появилась фляга с водой. Но это было только полдела, нужно было спасти тебя еще и от жаркой пустыни. Одновременно с твоим побегом я тайно вел переговоры с правительствами США и России. Когда я оставил тебя в пустыне, я отправил точные координаты места твоего захоронения, но мне не поверили, они считали меня сумасшедшим. И тогда в дело вступил твой знакомый Горбунков. Он узнал о переписке и уговорил правительство организовать твои поиски. Но к тому моменту прошло две недели, как ты оказался в пустыне.

– Двенадцать дней, – подсказал Ярослав.

– Я думал, что слишком поздно, и боялся, что ты уже мертв, – продолжал рассказывать Саид. – Но ты не представляешь, как я был рад, когда узнал, что ты жив. Теперь у тебя не осталось сомнений? – спросил Саид, посмотрев в задумчивое лицо Ярослава.

– Я думал, что военный вертолет нашел меня случайно, – сказал Ярослав. – По крайней мере, мне так сказал Горбунков.

– Хм, – Саид усмехнулся. – Больше десяти лет «Алимур Хария» существовала, и за это время никто и на миллиметр не смог к ней приблизиться. Думаешь, благодаря удачному стечению обстоятельств тебя спасли, обнаружили их базу и легко разгромили? – задал он риторический вопрос. – Нет, это я сказал им. И потом это я попросил Горбункова не рассказывать тебе правду.

– Но зачем?

– Убедившись в достоверности данных после твоего спасения, правительства США и России стали активно сотрудничать со мной. Я медленно, не торопясь, сливал им информацию. И когда данные снова подтверждались, через полгода, когда ты очнулся после комы, началась военная операция. Кроме атаки на главную базу, где находился Халиф, я выдал почти все важные стратегические места «Алимур Харии». Операции проходили одновременно по всему миру, чтобы застать врасплох и разом разрушить фундамент террористов. Это случилось утром. Два охранника стояли возле пещеры, потом оттуда вышел еще один охранник, который курил сигарету. Он посмотрел в небо и увидел приближающийся яркий свет. Спустя миг охранник понял, что это не свет, а ракета. Ракета взорвалась возле пещеры внезапно. Следом обрушился целый град из ракет. Воздушные истребители сделали свое дело. Потом к разбомбленной пещере подлетели вертолеты, которые высаживали десант. Когда дым после взрывов улегся, из пещеры выходили все оставшиеся в живых террористы, которые приняли последний бой. Они терпели поражение, их было меньше, и путь к отступлению был отрезан. Обстоятельства были невозможными для победы Халифа, но он не хотел сдаваться. Я предложил ему укрыться в пещере в своей комнате, и он согласился, и вдвоем мы последовали туда. Когда Халиф зашел внутрь комнаты, он увидел, что все его охранники лежали на полу и были убиты, в том числе и Юсуф. Повернувшись ко мне, он увидел, как я начал стрелять в него в упор из пистолета. Всадил в него почти всю обойму, он упал на пол и стал истекать кровью. В последние секунды жизни на его лице я видел глубочайшую горечь и сожаление. Он понял, что дело всей его жизни уничтожено и что он умрет с осознанием того, что самый сильный его страх сбылся – проиграть унизительно и с позором. Халиф злобно посмотрел на меня и сказал: «Предатель!» На что я ответил: «За семью Дюпон, ублюдок». После того я направил пистолет к лицу Халифа и прострелил ему голову.

Вдруг Саид замолчал. Он вытащил что-то обеими руками из внутренних карманов пиджака. Руки были сжаты в кулаки. Он протянул их Ярославу и раскрыл ладони. Ярослав не мог поверить: перед ним оказались две личные вещи, которые Халиф отнял у него. Это был нательный крест, который подарен его крестной мамой Анной, и Казанская икона Божией Матери», которая была подарена его матерью. Ярослав взял крест и икону и стал так внимательно рассматривать их, что чуть не расплакался от счастья.

– Спасибо, – сказал он, посмотрев на Саида.

– Когда все закончилось, я продолжил сотрудничать с правительствами в обмен на помилование. Я выдал имена, базы, цели террористов. Я рассказал обо всем, кроме денег, которые я забрал себе. Все деньги, которые накопились у Халифа за долгие годы, я тратил на помощь каждому, кто пострадал от рук «Алимур Харии», в том числе и от меня. Только поэтому я и просил помилования. Шесть лет ушло на то, чтобы я выполнил эту цель. Теперь, когда она исполнена, я хотел извиниться перед тобой лично и попрощаться.

– Попрощаться?

– Я преступник, Слава. Мои руки в крови. То, что я сделал, не имеет оправдания. От ложки меда бочка с дегтем не станет вкуснее. Родных у меня не осталось, жить обычной жизнью я не смогу – совесть мне этого не позволит. Единственное, что я могу сделать, – это понести наказание. Я отправлюсь в тюрьму США. Это было частью сделки с правительством, они предлагали мне полную свободу, но я настоял на том, чтобы сесть. В тюрьме я проведу остаток своей жизни и буду молиться Аллаху за все мои грехи. Что ж, мне пора, – встал с дивана Саид.

– Уже?

– Да. Я улетаю через пару часов.

– Саид… – следом встал Ярослав.

– Слава, я многим причинил боль, особенно тебе.

Я здесь лишь по одной причине. Ты единственный, у кого я могу попросить прощения. Прости меня.

– Я прощаю тебя! – ответил Ярослав и крепко обнял его.

– Прости меня! – повторял Саид и плакал.

– Я прощаю тебя! – заплакал и Ярослав.

– Прости меня!

– Я прощаю тебя!

Ярослав и Саид отправились в аэропорт. Прибыв туда, они подошли к выходу терминала и стали прощаться.

– Все. Конец пути, – сказал Саид.

– Да, – грустно вздохнул Ярослав. – Жаль, что мы не можем поговорить дольше.

– Да, жаль.

– А я могу навестить тебя?

– К сожалению, нет. Таковы правила. Никто не должен знать, где я. О, кстати! Чуть не забыл. Держи. Знаю, для тебя это тоже важно.

Саид достал из внутреннего пиджака визитку и отдал ее Ярославу.

– Что это? – спросил Ярослав.

– Это адрес места захоронения семьи Дюпон.

– Ты знаешь, где они захоронены?

– Да. Я лично показывал военным, где похоронены мертвые тела заложников. Их тела выкопали из песка в пустыне и отправили на родину в Париж.

Вдруг Ярослав замолчал, держа в руках визитку.

– Что-то не так? – уточнил Саид.

– Нет. Все хорошо, – ответил Ярослав. – Просто…

просто… просто ты никогда в этом не признаешься, но пусть я тебе скажу об этом. Ты герой.

– Нет, Слава, это ты герой, – сказал Саид и положил руку на плечо Ярослава. – Ты спас меня, вернул на истинный путь и тем самым спас тех людей, которые находились в плену. Благодаря тебе больше не будет терактов, больше Халиф не причинит никому зла. Если ты так не считаешь, вспомни детей, которым ты помог за эти пять лет. Ты спас одну жизнь, мою, а значит, ты спас весь мир.

– Приятно знать, что ты слушал мою речь.

– От начала и до конца.

Голос из микрофона объявил посадку на самолет.

– Мне пора. Прощай, Слава, – протянул руку Саид.

В ответ Ярослав крепко обнял Саида, похлопал его по спине, затем пожал ему руку и сверху положил вторую.

– Прощай… мой друг, – сказал Ярослав, улыбнувшись и подмигнув Саиду.

Впервые за время их общения Саид улыбнулся. Он покидал Ярослава не только с чувством искупления, но и с долей счастья, которое заискрилось в его глазах.

В последний раз они видели друг друга издалека. Они махали рукой и прощались, и спустя миг Саид исчез из поля зрения Ярослава. Расстались они – лучшими друзьями.