Текст книги "Карабасовы слёзы (сборник)"

Сосед. Я бы вступился… но кто я в вашем доме? Мне практически все отказали!

Т. Г. Не говори ерунды! Просто надо пережить это нашествие! Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь!

Сосед. Я уже и не знаю…

Т. Г. Убери руку! Сейчас не до этого!!!

Сосед. Вот видишь?!

Т. Г. Не вижу, а чувствую…

Сосед. Чувствуешь?

Т. Г. Чувствую…

Сосед. Чувствуешь?

Т. Г. Чувствую… Чувствую…

Свободной рукой Дмитрий гасит свет…

Из радиоприемника льется задушевная песня: «Александрына, пришла пора кохать…»

Картина шестнадцатая

Квартира Т. Г. – комната тестя

Ник. Ник. в комнате один. Он на цыпочках подходит к шкафу. Открывает скрипящую дверцу. Шарит в самом углу шкафа. Достает початую «четвертинку». Делает большой глоток прямо из горла. Вкусно причмокивает. Прячет бутылку в «тайник». Как фокусник, достает из рукава сигарету и медленно, со вкусом, вставляет ее себе в губы…

В дверь стучат.

От неожиданности он начинает метаться по комнате, ища, куда спрятать сигарету.

В дверь стучат настойчиво. Слышится голос Т. Г.

Т. Г. Николай, мне нужно с тобой поговорить!!!

Ник. Ник., не найдя ничего лучшего, сует сигарету целиком в рот.

Дверь распахивается и в комнату влетает Т. Г.

Ник. Ник. забивается в угол.

Т. Г. Кончай мутить народ!!! Иначе я тебя уничтожу!!! Ты меня хорошо слышишь?

Ник. Ник. молча кивает головой, жуя сигарету.

Т. Г. Когда 17 лет назад ты сбежал, я подумала: ну что ж – не я первая, не я последняя… Мне было тяжело… Очень тяжело… Но я собрала все силы… И шагнула в неизвестность… Каждый день я говорила себе: ничего, однажды он вернется и увидит, на что способна брошенная, хрупкая женщина… Потом, в пылу борьбы за выживание, я о тебе забыла… Напрочь… И вот ты нарисовался…

Ник. Ник. как раз проглатывает остаток сигареты.

Т. Г. Прекрати есть, когда с тобой разговаривают!!!

Ник. Ник. давится: его рука тянется к бутылке с водой.

Т. Г. Нет, это невозможно – ты просто издеваешься… Так вот, блудный отец, я объявляю тебе войну – священную и беспощадную!!! Или ты, или я!!! Я не дам тебе, твоими грязными, липкими руками, разрушить то, к чему ты не имеешь никакого отношения!

Ник. Ник. на фразу о липких руках резко прячет их в карманы брюк.

Т. Г. И еще… Я снимаю тебя с довольствия… Кормить тебя «просто так» я не собираюсь. У нас, в народном хозяйстве, не хватает людей, а на тебе пахать можно!!!

Т. Г. грохает дверью и уходит.

В наступившей тишине Ник. Ник. громко икает.

Картина семнадцатая

Квартира Т. Г. – гостиная

Вечер.

По телевизору показывают программу «Спокойной ночи, малыши».

Диктор Центрального телевидения Валентина Леоньтьева – тетя Валя – рассказывает сказку.

В гостиной сидит отец и читает газету. Появляется Ник. Ник.

Потоптавшись на месте, он тихо приближается к обеденному столу, на котором пока ничего нет, кроме хлебницы, солонки, перечницы и баночки с горчицей.

Отец периодически отрывается от газеты и бросает насмешливые взгляды в сторону Ник. Ник.

В промежутках между «молниями» тестя Ник. Ник. успевает украдкой стащить кусок хлеба. В это время отец в очередной раз поворачивается к Ник. Ник.

Ник. Ник. быстро прикрывает хлеб рукой. Оба смотрят друг на друга, не мигая.

Отец. Не терпится?

Ник. Ник. Да нет! Просто я люблю начать с чего-нибудь оригинального.

Отец. Это ты про тот кусок хлеба, что стащил только что?

Ник. Ник. Н-н-нет! Это я об одном старинном индийском рецепте!

Отец. Это что ж за рецепт такой диковинный?

Ник. Ник. (доставая теперь уже «легальный» хлеб). За время моих долгих странствий я неоднократно возвращался к этому простому и питательному блюду.

Ник. Ник. отворачивается от отца.

Берет хлеб, сдабривает его слоем горчицы, затем солью, затем перцем…

Отец пытается подсмотреть.

Ник. Ник. Минута… и деликатес готов! Теперь, не торопясь, кусочек за кусочком поглощаем эту прелесть – этот сгусток восточной мудрости из далекой Бенгалии. Эту «прану» – «энергию» на санскрите!

Начинает с причмокиванием есть.

Отец. Ты так аппетитно лопаешь… А ну, дай попробовать…

Ник. Ник. отрезает кусочек бутерброда и бережно, как святыню, передает отцу.

Ник. Ник. Настоящий индийский бутерброд под названием – «Рассвет над Гангом»!!!

Отец, вдохновленный увиденным и услышанным, готовый получить несказанное удовольствие, засовывает весь кусок целиком в рот.

Дальше… он ахает, глаза его расширяются, из них брызжут слезы, а рот становится похожим на громадную воронку, оставленную снарядом страшной разрушительной силы. И как следствие – он заходится кашлем.

Испуганный Ник. Ник. дует прямо в рот тестю, пытаясь погасить «пожар».

Свидетелями этой сцены становятся Т. Г. и дочь, вошедшие из кухни с тарелками и супницей.

Т. Г. роняет тарелки на пол. Дочь чудом удерживает супницу.

Т. Г. (бросаясь к отцу) Папа!!! Что он с тобой сделал?!

На шум бьющейся посуды из своей комнаты выбегает сын.

Пока общими усилиями отца приводят в чувство, Ник. Ник. виновато собирает с пола осколки.

Ник. Ник. Я ничего дурного не предполагал… Я только хотел приобщить его к прекрасному…

Т. Г. (Ник. Ник.) Вредитель!!!

Картина восемнадцатая

Квартира Т. Г. – кухня

На кухне Ник. Ник. и дочь.

Она моет посуду, вернее те немногие предметы, что от нее остались. Он тщательно вытирает (временами он выуживает с тарелок косточки и зажаренные шкурки от мяса и отправляет их в рот).

Ник. Ник. Видит Бог, я пытаюсь созидать, но постоянно сталкиваюсь с непониманием и отрицанием всего, что исходит от меня. И вот результат… (Указывает на остатки посуды.) Я несомненно компенсирую потери, которые случились помимо моей воли… Завтра я отправляюсь искать работу! Я думаю, что настоящий мужчина – это кормилец!!! И он должен заботиться о хлебе насущном для родных и близких, даже если он натура творческая! Когда ты станешь совсем взрослой, и рядом с тобой появится мужчина…

Дочь. А рядом со мной уже есть…

Ник. Ник. Кто? Мужчина?

Дочь молча кивает.

Ник. Ник. осторожно прикрывает кухонную дверь и на цыпочках подходит вплотную к дочери.

Ник. Ник. (шепотом). Позволь полюбопытствовать, а сколько лет этому мужчине?

Дочь. Уже девятнадцать!

Ник. Ник. Так он – еще юноша…

Дочь. Вообще-то, у нас вполне взрослые отношения… Ну, ты понимаешь?

Ник. Ник. Это-то я понимаю! Но… Поверь моему опыту: рядом с молодой женщиной должен располагаться зрелый, авантажный мужчина…

Дочь. И где его взять?

Ник. Ник. Оглянись вокруг… Присмотрись… Может, подходящая кандидатура где-то рядом… На соседней лестничной площадке… Мама же нашла…

Дочь. Да, Дмитрий неплох…

Ник. Ник. Зачем же… при мне? Больно ведь!!!

Дочь. Извини!

Ник. Ник. Ничего! Ты ведь не со зла! Приятно, что ты доверяешь мне свое самое сокровенное… А я тебе взамен много полезных советов могу дать…

Из гостиной доносятся громкие голоса.

Ник. Ник. роняет тарелку.

Дочь. Опять началось!

Ник. Ник. Звери!!!

Картина девятнадцатая

Квартира Т. Г. – гостиная

Прерванный обедом скандал возобновляется с новой силой.

Ник. Ник. и дочь входят в гостиную на словах Т. Г.

Т. Г. (отцу). Как же я, по-твоему, должна поступить?!

Отец. Я не знаю, но спать с ним я больше не буду! Боюсь!!!

Ник. Ник. (пробует пошутить). Не бойтесь! Вы не в моем вкусе!

Отец. Вот видишь?! Видишь?! По нем дурдом плачет!!!

Т. Г. (отцу). Что ты предлагаешь?

Отец. Пусть спит с детьми…

Т. Г. Только через мой труп!!! Ты представляешь, чем он будет пичкать их головы в тиши ночей?!

Отец. Он может лечь прямо здесь!!! Не барин!

Ник. Ник. И вы, папа, с вашей «генеральской» аденомой и энурезом будете по десять раз на ночь шаркать в уборную мимо меня?!

Отец. Гад!!! (Т. Г.) Тогда остается тебе, Татьяна, взять его к себе! А что? Вы же официально все еще муж и жена?!

На мгновение воцаряется тишина.

Отец, дочь, сын и сам Ник. Ник. смотрят на Т. Г.

Т. Г. Ляжет на кухне!!! Все!!!

Отец. Хана всему, что в холодильнике!!!

Картина двадцатая

Квартира Т. Г. – кухня

Ник. Ник. раскладывает матрас прямо на полу кухни.

Рядом на кухонном стульчике сидят дочь и сын.

Ник. Ник. Все правильно… Настоящий мужчина, дети мои, не может жить за счет других – более слабых… Именно поэтому я и отправляюсь на поиски достойной для человека моего уровня работы… впрочем, об этом я уже говорил…

Дочь. Нужно что-то подложить под голову!

Ник. Ник. Книги!

Сын. Возьму у дедушки в комнате.

Ник. Ник. Молодец!

Сын убегает и через минуту возвращается с двумя связками книг.

Ник. Ник. Что ты принес, сын мой? (берет в руки первую стопку, читает название) «Ленин»!.. «Великий мечтатель»… Под голову! (берет вторую стопку) «Сталин»!.. «Культ личности»… Подлец! В ноги!

Постель готова. Ник. Ник. укладывается.

Ник. Ник. Ступайте, дети, спать! Наступает комендантский час, введенный вашей матерью! Нарушив его, вы рискуете на своих хрупких плечах ощутить всю тяжесть военного режима! Спокойной ночи!

Дочь. Свет гасить?

В ответ слышится храп.

Картина двадцать первая

Квартира Т. Г. – прихожая

Под покровом ночи Т. Г. тихо, стараясь никого не разбудить, незаметно прошмыгивает к соседу. Через маленькую щелочку приоткрытой кухонной двери за ней следит «строгий глаз» Ник. Ник.

Затемнение.

Действие второе

Картина двадцать вторая

Квартира Т. Г. – гостиная

Голос: «Прошел месяц».

Вечер.

В гостиной сидят отец, сестра и муж сестры.

Сестра (нервно ходит по комнате). Старый партизан!.. Это Татьянина установка – ничего не рассказывать?

Отец. Просто нечем хвастаться!

Сестра. А просто поделиться новостями?

Отец. Вот Татьяна придет – пусть делится!

Муж сестры. Я не понимаю, мы ведь – родные вам люди… Члены семьи… Мы хотим знать…

Отец. «Член семьи», что ты хочешь знать?

Муж сестры. Я понимаю вашу иронию… И не буду вступать в дискуссию «О значении родственных связей»… Допускаю, я еще не настолько близок вам… Но Лариса! Она ведь ваша родная дочь?

Сестра (резко). Папа, что у вас тут происходит?!

Отец. Наш дорогой гость…

Слышится звук открывающейся входной двери.

Все умолкают.

Входит Т. Г.

Т. Г. О! Привет! Давно не виделись! Потерпите пару минут! Сейчас чай будем пить!

Муж сестры. Добрый вечер, Татьяна!

Муж сестры помогает Т. Г. снять верхнюю одежду. Т. Г. выкладывает на стол покупки.

Т. Г. Я как чувствовала – купила тортик! Какой-то новый появился: называется «Семейная идиллия»! Ха!

Никто из присутствующих не улыбнулся.

Т. Г. (обведя комнату взглядом). Играем в «молчанку»? «Кошка сдохла, хвост облез. Кто промолвит, тот и съест»… Ха, ха!

Никакого реагажа.

Т. Г. (отцу). Что ты им уже успел наговорить?

Отец. Ничего! Вон, пусть Лариска скажет… Велела не говорить, я и не говорю…

Т. Г. Молодец! Хвалю!!!

Сестра. Татьяна, что за тон?! Перед тобой отец?!

Т. Г. А как иначе? У нас ведь теперь – осадное положение!!!

Муж сестры. Извините, Татьяна, а в связи с чем?

Т. Г. Ну, вы же хлопотали о судьбе «одного милого человечка»… А он оказался диверсантом!

Муж сестры (сестре). О ком это она?

Сестра. Конечно, о Николае Николаевиче! И что же он такого наделал? Пустил под откос поезд? Или что?!

Отец. И не спрашивай…

Т. Г. Нет, почему же! Пусть спрашивает!!! Есть о чем поведать!!!

Отец (машет рукой). Ну, как хочешь!

Сестра. Я слушаю!

Муж сестры. Мы слушаем!!!

Т. Г. Так вот: ваш протеже…

Во входную дверь звонят.

Т. Г. идет открывать и через мгновение возвращается.

Все смотрят на проем двери. Слышится возня в передней.

В гостиную медленно и загадочно вплывает Николай Николаевич. В руке он держит бумажный пакет.

Ник. Ник. Добрый вечер!!!

Муж сестры. Добрый, добрый, Николай Николаевич!

Муж сестры стремительно подходит к пришедшему и крепко пожимает ему руку.

Ник. Ник., в свою очередь, целует руку сестре. Сестра зарделась.

Воспользовавшись легким замешательством, Ник. Ник. обнимает Т. Г.

Поворачивается к отцу.

Ник. Ник. И вам добрый вечер, папа! А где же дети? Ах, да! Они ведь грызут гранит науки! (Ко всем.) Согласитесь, друзья мои, жизнь так сложна и быстротечна, что нам, простым смертным, остается лишь тихо радоваться каждому дню… Наслаждаться каждой минуткой доброго общения, теплых отношений и уважения ко всем без исключения… Разве я не прав?

Муж сестры. Очень… Очень правы!!! Как говорится: умно, точно, остро!!!

Ник. Ник. (ставя на стол пакет.) Вот, по старинному обычаю… Из первой зарплаты… Наша промышленность выпустила совершенно новый вид торта под очень символичным названием…

Муж сестры. «Семейная идиллия»?!

Ник. Ник. (судивлением.) Совершенно верно!

Сестра. А вы пошли на работу, Николай?

Ник. Ник. Да!!! Хватит бездействовать!!! Человек, наделенный стремлением к совершенству, не может жить в ладу со своей совестью, если не приносит посильную пользу!!!

Муж сестры. «Человек, наделенный стремлением к совершенству», – это сказано сильно!!!

Т. Г. Ладно! Хватит говорильней заниматься – торт стынет!!!

В наступившей паузе все невольно улыбаются – каждый своему.

Картина двадцать третья

Квартира Т. Г. – гостиная

Заканчивается большое семейное чаепитие.

К компании присоединились дети. Все в умиротворении едят торт. Лишь одна Т. Г. напряжена – она ждет подвоха.

Ник. Ник. (поет). «Виноградную косточку в землю зарою…» Нужно чаще собираться вот так, запросто, по-родственному… Надеюсь никто не против?!

Отец. Только если без кулинарных сюрпризов…

Ник. Ник. Папа, я же раскаялся?…

Муж сестры. А мы вот – безоговорочно за! Это сближает!!!

Ник. Ник. А что скажут детки-котлетки?

Сын (с полным ртом). Если по два торта в вечер…

Отец. По два торта – никакой зарплаты не хватит…

Сестра (с раздражением). Папа!

Отец. А я что? Я за правду стою!

Все смотрят на Т. Г.

Та встает и начинает собирать посуду.

Ник. Ник. (с сарказмом). Все ясно – «пожар идет по плану»!

Муж сестры громко хмыкает.

Ник. Ник. Ну что ж? Время позднее, мне завтра рано на работу… Да и вам, друзья мои, пора!!! Пора!!!

Сестра. Николай, вы не уделите мне минуточку внимания? Мне нужно с вами кое о чем пошептаться…

Ник. Ник. Мои уши к вашим услугам!

Сестра увлекает Ник. Ник. в угол прихожей.

Сестра (подчеркнуто громко). Я пишу реферат о народных традициях и обычаях… А вы, как человек много повидавший… В общем, не согласитесь ли вы мне по-родственному помочь?

Говоря все это, она сует в руку Ник. Ник. маленькую бумажку.

Сестра (шепотом). Позвоните мне!!!

Ник. Ник. в тон утвердительно кивает.

Все долго прощаются в дверях.

Картина двадцать четвертая

Квартира Т. Г. – прихожая

Ночь.

«Зоркий глаз» Ник. Ник. наблюдает сквозь щелочку за тем, как тонкая женская фигурка неслышными шажками пересекает прихожую. Тихо щелкает замок входной двери… Женская фигурка выпархивает из квартиры. Через некоторое время еще одна женская тень пробегает по коридору и скрывается в том же направлении, что и первая. Через пару минут одна из женщин возвращается. В ней не трудно узнать Т. Г.

Ник. Ник. тихо потирает руки.

Картина двадцать пятая

Улицы города

На улице среди снующих туда-сюда прохожих стоят Т. Г. и ее лучшая подруга.

Т. Г. Что ж ты не заходишь?

Подруга. Подруга дорогая, замоталась… Из дома на работу, с работы домой… Ремонт затеяла… Новую жизнь начать хочу… А ремонт, ты же знаешь, – он как война! Его закончить нельзя, его можно только прекратить!!!

Т. Г. Все равно, найди время – забеги! А? Мне так одиноко! Хочется так много тебе рассказать… Столько всего произошло…

Подруга. Я с удовольствием… Вот «победю» ремонт и нарисуюсь…

Т. Г. Нарисуйся, пожалуйста… Мне ведь некому это сказать… Все рушится… Все… Я даже в какой-то момент смирилась… Думаю – черт с ним… Ради детей… Но… Это невозможно выдержать…

Подруга. Потерпи… Такая наша бабья доля…

Т. Г. Я терплю… Помог бы кто…

Подруга. А твой Дмитрий? Что ж он…

Т. Г. Мы с ним, после того злополучного дня, видимся украдкой… Как девчонка, по ночам, чтобы никто не видел, бегаю к нему… Стыдно…

Подруга. Так это ж романтика…

Т. Г. Ага! Вот вчера ночью романтично вышмыгнула из квартиры… Босиком… Звоню к нему, а он не открывает… Я ведь точно знаю, что дома был…

Подруга. Может, уснул… Не дождался…

Т. Г. Нет… Мне кажется… Он был не один…

Подруга. Вот не будешь спать по ночам, еще и не то покажется… Ну, все… Побегу… Мастер должен прийти…

Т. Г. Ага… Давай беги… А то тоже не дождется и уснет… Они такие – эти мастера…

Они чмокают друг друга и… подруга убегает.

Т. Г. медленно и нехотя плетется в сторону дома.

О чем точно она думает в этот момент, мы не знаем, но мысли ее – невеселы…

Картина двадцать шестая

Подъезд дома

Воскресное утро.

В дальнем углу двора стоят Ник. Ник. с сыном. Они тайно курят.

Ник. Ник. Сын мой, запомни: самое унизительное для человека – это когда он вынужден прятаться… Это ненормально… Мы с тобой скрываем свои истинные мысли…

Сын. И желания!!!

Ник. Ник. И желания!!! Ты, как всегда, точен!!! Ты зреешь, сын мой, не по дням, а по часам! Запомни: все неприятности в жизни от подавленных в себе желаний! Типичный пример – твой дед!

Сын. Да!

Ник. Ник. «Да»?! Не просто «да», а «да» в квадрате! Хотя у него есть смягчающее вину оправдание: он – дитя своей эпохи! Эпохи «Застоя» и «Стагнации». Прости меня за столь непривычный для твоих молодых ушей лексикон!

Сын. Я эти слова уже где-то слышал. По телевизору…

Ник. Ник. Возможно… Когда-то где-то я это сказал… И мысль, что называется, ушла в народ… Так бывает… Так вот, твой дед – преступник! Он только на вид такой безобидный… Божий одуванчик… А на самом деле… Он замордовал свою жену, твою бабушку и мою тещу! А она была, в принципе, чуткая и трепетная женщина. Она, кстати, меня понимала. Иногда. Я уже не говорю о том, как он воспитал твою мать? Это ханжеское отношение к жизни. Всем читает мораль, а сама по ночам… Ну, ты догадываешься!..

Сын. Она считает меня маленьким. И следит за мной.

Ник. Ник. И за мной тоже! Как мне вести себя в такой ситуации?! Я, например, не вижу ничего предосудительного в том, что ты иногда куришь! Это помогает от нервов!

Сын. Ты меня понимаешь?

Ник. Ник. Еще как понимаю! Вообще, мы с тобой духовно очень близки! А эти люди разлучили нас на долгих семнадцать лет!!!

Сын. А разве ты не сам ушел?

Ник. Ник. Старичок, я же говорил, ты всего не знаешь.

Сын. А очень хочется знать. Знать так же много, как ты.

Ник. Ник. Да-а-а! Я много повидал… И еще повидал бы… Но…

Сын. А давай сбежим! Вместе! И эти люди уже не смогут нам помешать.

Ник. Ник. А что? И сбежим. Вот только жирка подкопим.

Сын. В смысле – продуктами запастись?

Ник. Ник. Не только. Нужны деньги.

Сын. А я знаю, где можно взять. Мама хранит их в старой бабушкиной шкатулке.

Ник. Ник. Да?

Сын. Возьмем, а потом отдадим. Заработаем и отдадим.

Ник. Ник. Правильно! Заработаем честным путем и когда-нибудь отдадим! Умница! Я могу тобой гордиться!

Глаза Ник. Ник. блестят. Сын достает платок и промокает влагу.

Из окна квартиры слышится голос.

Т. Г. Сынок, ты где? Иди есть!!!

Сын и Ник. Ник. вздрагивают и понимающе переглядываются.

Картина двадцать седьмая

Квартира Т. Г. – комната детей

Поздний вечер.

Лежа в постели, укрывшись с головой одеялом, дочь разговаривает по телефону.

Дочь. Это нужно сделать завтра. Чего ты боишься? Я не боюсь, а ты боишься. Через «не могу». Все, я сплю. Мы спим!

Дочь кладет трубку и резко срывает с головы одеяло, чтобы вдохнуть воздуха.

От неожиданности она вскрикивает…

Над ее головой нависает голова брата.

Сын. Ты че там делала?

Дочь (тяжело дыша). Шпионишь?!

Сын. Очень надо! Я ждал, когда у тебя воздух кончится…

Дочь. Здоровый балбес!!! Когда ты повзрослеешь?!

Сын. Скоро! Скоро ты переменишь обо мне мнение… Вы все перемените…

Дочь. Пока это произойдет – я от вас съеду.

Сын. И ты тоже?

Дочь. Что значит «и ты тоже»? А?! Что ты имел в виду?!

Сын. Ничего… Давай, набирай воздуха и опять «ныряй»… Дура!!!

Дочь. Кретин!!!

Картина двадцать восьмая

Квартира Т. Г. – гостиная

Утро.

В гостиной отец разговаривает по телефону. Остальных не видно.

Отец. Да нет, уважаемая Галина Степановна, актив домкома на это не пойдет!.. Мы поддерживали вас во всех начинаниях: в конфликте с дворниками, в тяжбах с владельцами автомобилей… Но… Объединиться с ЖЭКом в борьбе против старушек… Ну и что, что они целыми днями сидят у входа… Они на заслуженном отдыхе… Я знаю, я знаю, что они у всех спрашивают: «А к кому вы идете?»… Да, мне говорили, что самую прыткую они посылают проследить, в какую квартиру идут посетители… И что?… Если хотите – это «народный контроль» в действии… Ну?… Я догадываюсь, кто жалуется… Тот лысый?… А пусть не ходит в рабочее время по чужим квартирам… Ах, он тетю проведывает?… Знаем мы эту «тетю» из «Дома моделей»… Пусть скажет спасибо, что жене не сообщаем…

Кто-то спускает воду в туалете.

Отец. Мне сейчас некогда! Я вам позже перезвоню!

В комнату входит Ник. Ник. Он в пижаме. Сладко потягивается.

Отец. А что ж ты дома, а не на работе? Уже поперли?

Ник. Ник. Не дождетесь!!! Я сегодня в ночную!

Ник. Ник. прохаживается по квартире как «полноправный член семейной ячейки». Ходит он медленно, передвигая свое тело осторожно и с достоинством. Останавливается в центре гостиной. Долго и пристально смотрит на отца.

Ник. Ник. А не пора ли рабочему человеку позавтракать?! А?!

Отец. Рабочий человек, а что ж ты зарплату в дом не несешь?

Ник. Ник. Темный вы, папа! Мировой инфляционный процесс съедает доходную часть нашей еще хрупкой экономики… А! Что вам объяснять! Задерживается зарплата!!!

Отец. Так бы и сказал! Ну, что ж, подождем! Семнадцать лет ждали – подождем еще маленько!!!

Ник. Ник. Ждите! Ждите ответа!!! Пи-пи-пи!!!

Ник. Ник. отправляется навстречу холодильнику. Открывает холодильник.

Глаза загораются плотоядным огоньком.

Ник. Ник. (глядя внутрь холодильника). «Нас утро встречает холоднокровно…» (Разговаривает сам с собой.) Чего желаете, дорогой Николай Николаевич? Какую-нибудь вкусняшку? Не откажусь!!! Извольте!!!.. Изволяю!!!

Картина двадцать девятая

Квартира Т. Г. – прихожая/кухня

В дверь звонят. Отец идет открывать.

На пороге стоит гражданин в шляпе и сильно поношенном пальто.

Гражданин. Я затрудняюсь…

Отец. Вы к кому?

Гражданин. К Николаевичу… Николаю…

Отец. А кто ж вы ему будете?

Гражданин. Брат…

Отец. Брат?!

Гражданин. Единоутробный…

Отец. Откуда?!

Гражданин. Я затрудняюсь…

Отец (зовет). Николай, ступай сюда!

В прихожей, дожевывая, появляется Ник. Ник.

Ник. Ник. В чем дело? Кому я нужен?

Отец. Вот… К тебе!..

Молчание. Отец отступает на шаг и теперь со стороны наблюдает за встречей «единоутробных братьев». Молчание затягивается.

Дальше сцена точь-в-точь повторяет сцену встречи «детей лейтенанта Шмидта».

Гражданин. Брат!.. Коля-я-я!

Ник. Ник. Брат Вася!..

«Братья» долго обнимаются.

Гражданин. Мама шлет тебе привет…

Отец. Ты ж, Николай, говорил, что сирота?!

Ник. Ник. Вы что, не слышите – его мама шлет мне привет!

Отец. Его?! А он говорил, что вы единоутробные?!

Ник. Ник. Единоутробные! По отцу!!!

Ник. Ник, воспользовавшись замешательством, сгребает «брата» в охапку и увлекает на кухню.

Дверь кухни закрывается и оттуда слышится напряженный шепот, сопровождающийся громкими «ойками» и тихими повизгиваниями.

Отец на цыпочках подходит к кухонной двери и прикладывает ухо…

В этот момент дверь распахивается и взору отца предстает умиротворяющая картинка: «братья» сидят у стола и, подперев головы руками, улыбаясь, смотрят друг на друга.

Ник. Ник. (будто только заметил отца). А-а-а! Григорий Викентьевич?! Проходите… Посидите с нами… Разделите нашу радость…

Гражданин достает из внутреннего кармана пальто бутылку водки.

Гражданин. Я… Затрудняюсь…

Ник. Ник. Не затрудняйся, братка!!! Ставь!!!

Картина тридцатая

Квартира Т. Г. – кухня

У кухонного стола сидят трое: Ник. Ник., гражданин и отец.

Судя по тому, что появилась вторая бутылка, можно предположить – сидят долго.

Ник. Ник. А помнишь, брат, как по вечерам мы в каме… в каменном нашем доме, всей семьей играли в… очк…

Гражданин. Я затрудняюсь…

Ник. Ник. (отцу). В «дурака»… В простого, но такого уютного и душевного «подкидного дурака»…

Отец (радостно). Я тоже в перерывах между партсобраниями и партконференциями с моей незабвенной супружницей резался в «дурака»… И, между прочим, всегда выигрывал… А она, моя благоверная, очень на это обижалась и даже по этому поводу у ней случались сердечные припадки…

Все заходятся мужским солидарным смехом.

Ник. Ник. А не тряхнуть ли нам стариной? Не сообразить ли пару партеек?! А, други мои?!

Отец. Да у нас в доме и карт-то давным-давно нету… Ты ж Татьяну знаешь?…

Ник. Ник., как фокусник, делает несколько замысловатых пассов и показывает на гражданина.

Гражданин, в свою очередь, опускает руку в карман пальто, которое он так и не снял, и достает колоду потрепанных карт.

Ник. Ник. Вуаля! Только чур! На интерес!!!

Гражданин. Я затрудняюсь…

Ник. Ник. Да мы же в шутку… Вон у тебя шляпа почти новая… У меня небольшая заначка…

Отец. А говорил, что зарплата задерживается… А?!

Ник. Ник. Все-то вы замечаете, папа… Вот выиграете и обеспечите семью деньгами… А вот что вы поставите на кон?

Отец. Не боись! У меня тоже кое-что имеется!

Картина тридцать первая

Квартира Т. Г. – кухня

На кухне дым коромыслом. Судя по горке «денюшек», лежащей рядом с отцом, он выигрывает.

Там же покоятся шляпа и пальто гражданина.

Отец вошел в азарт и теперь его не остановить.

Отец. Старую гвардию голыми руками не возьмешь!!! Тебе – вальты… Тебе – короли… И вам двоим – шестерки на «погоны»!!! А-а-а!!! Ты – банкрот, Никола!!!

Отец заходится кашлем, перемешанным с хохотом.

Ник. Ник. Ну, не может одному человеку все время везти!.. Я играю на весь банк!.. Не знаю, как ты, брат, а я рискну самым дорогим… (Глядя прямо в глаза отцу.) Если я сейчас проиграю… То уйду от вас навсегда!!! Вы же этого хотите?!

На кухне воцаряется тишина. В тишине сморкается гражданин. Отец «наводит резкость» на Ник. Ник.

Отец. Идет!!!

Картина тридцать вторая

Квартира Т. Г. – кухня

Ник. Ник. И шестерки на «погоны»…

Отец. Постой!.. Как это?! У меня ж были козыри?! Как это…

Гражданин. Я затрудняюсь…

Ник. Ник. тихо сгребает весь банк…

И вдобавок надевает шляпу на голову «брата»…

Отец. Аферист!!! Я отыграюсь!!!

Ник. Ник. Насколько я понимаю, ставить больше нечего?!

Отец. Кое-что у меня еще есть…

Отец бежит в свою комнату… и возвращается с альбомом.

Отец. Вот!!!

Ник. Ник. Что это?

Отец. В своем роде – ценные бумаги!!!

Ник. Ник. А в чем же их ценность, позвольте узнать?

Отец. Темнота! Это ж марки!!!

Ник. Ник. Немецкие?

Отец. Почтовые!!! Коллекция!!! На черный день держал!!!

Ник. Ник. Коллекция?! Это ж ничего не стоит?!

Отец. Одни «Колонии» и «Резанные дирижабли» чего стоят!.. Я уже не говорю о «юбилейном блоке» с изображением Владимира Ильича Ленина!!!.

Ник. Ник. Доверчивый и наивный вы человек, папа! (Показывая марки гражданину.) Что скажешь, брат?

Гражданин. Я…

Ник. Ник. Ты затрудняешься! Вот и я тоже!

Отец. Не дрейфь! Дело верное!!!

Ник. Ник. Доброта меня погубит… Сдавайте…

Картина тридцать третья

Квартира Т. Г. – кухня

Ник. Ник. деловито, не торопясь, разбирает «выигрыш». Гражданин выпивает. Отец затравленно смотрит на уплывающие ценности.

Отец (зверея). Коллекцию верни!

Ник. Ник. Облезете, папа! Все было по-честному? А, братка?!

«Братка» молча кивает.

Отец. Коллекцию верни!!!

Ник. Ник. Отстань, беспринципный старикашка…

Отец. Верни… А то убью…

Ник. Ник. Чем?! Почетной грамотой райкома партии?!

Отец. Сволочь!!!

Входная дверь открывается и кто-то входит в квартиру. Ник. Ник., отец и гражданин поспешно убирают все следы «милых безобразий».

Картина тридцать четвертая

Квартира Т. Г. – гостиная

Дочь входит в гостиную. Из кухни выползают Ник. Ник. и отец.

Ник. Ник. Доченька?! А что ты сегодня так рано?

Дочь (загадочно). На то есть причина…

Отец. Что-то случилось!

Дочь. Случилось!

Ник. Ник. Не томи… Скажи…

Дочь. Позже!!! Когда все придут!!! Потерпите!!!

Дочь уходит в свою комнату.

Отец. Пришла беда – отворяй ворота!

Ник. Ник. Не каркайте! На «беду» не похоже!

Отец. С тех пор, как ты тут объявился, что-то «радостей» не видать!!!

Ник. Ник. Да полно вам, склочный вы старикашка…

Во входную дверь сперва звонят и тут же начинают стучать.

Ник. Ник. Начинается!

Ник. Ник. открывает дверь. Влетает муж сестры. Он бледен и взволнован. Ник. Ник. при виде вошедшего начинает пятиться в направлении гостиной.

Муж сестры. А Татьяны еще нет?!

Отец. Скоро должна быть… А что стряслось-то?

Муж сестры. Вот… (протягивает отцу бумажку). Не знаю, как это понимать…

Отец разворачивает небольшой клочок бумажки и читает. Ник. Ник., оказавшийся у него за спиной, пытается заглянуть в записку.

Отец. Белиберда какая-то… «Всю жизнь я мечтала перебирать своими пальцами волосы на его груди… Тебе этого не понять… Прощай…» Что это?

Муж сестры. Ваша дочь оставила мне эту записку и исчезла…

В прихожей слышны чьи-то шаги. Все насторожились. Входит Т. Г. с продуктовыми сумками и ставит их на диван.

Т. Г. Здрасте! Двери настежь… Опять курили… Что тут у нас в «гнездышке» нового стряслось?

Отец молча указывает на мужа сестры.

Муж сестры. Может быть, вы, Татьяна, сможете что либо объяснить… Родная сестра все-таки… Я пришел домой… Ее нет… И только вот…

Муж сестры дрожащей рукой протягивает записку Т. Г. Та читает.

Т. Г. Узнаю сестрицу родную!!! Все ей романтики не хватало! (Мужу сестры.) Нашла она себе кого-то…

Муж сестры. Что значит «кого-то»?

Т. Г. Мужчина у нее появился…

Муж сестры. Зачем ей мужчина?! Есть же я!!!

Т. Г. Простите, у вас волосы на груди есть?

Муж сестры отрицательно машет головой.

Т. Г. Что ж вы хотите!!!

Муж сестры медленно оседает на диван.

Муж сестры (бормочет). Какая дикость… Волосы на груди… А как же наши мечты… Наши идеалы… Волосы на груди…

Отец и Ник. Ник., слившись воедино, так и стоят в углу комнаты, напоминая наказанных пионеров.

Картина тридцать пятая

Квартира Т. Г. – кухня

Гражданин, забытый на кухне, уснул, положив голову на стол.

Картина тридцать шестая

Квартира Т. Г. – гостиная

В гостиную входит дочь. Видит Т. Г.

Дочь. О! Ты уже пришла… Звонил твой сын… Был не в себе… Я сказала, что тебя еще нет… Я ж не знала…

Т. Г. А откуда он звонил? Ему давно пора быть дома…

Дочь. Я ему не сторож…

Т. Г. Ты становишься маленькой стервой? Хотя я прекрасно понимаю, чья это философия…

Т. Г. бросает выразительный взгляд на Ник. Ник., выглядывающего из-за спины отца.

Т. Г. А вы что остолбенели, как два тополя на Плющихе? Опять что-то натворили?!

Отец и Ник. Ник. мычат что-то невнятное.

Их спасает звонок во входную дверь.

Т. Г. Это он!!! (Дочери.) Открой, пожалуйста…

Дочь идет открывать. Через несколько секунд в гостиную входит сосед. Он в костюме, галстуке. В руках букет и бутылка шампанского. Дочь держится позади него. Т. Г. смущена.

Т. Г. (смущена). Ты?!

Сосед. Добрый вечер! Давно я у вас не бывал…

Т. Г. Как говорится: «Лучше позже, чем никогда!»…

Сосед. Я, собственно… Вернее, мы…

Звонит телефон.

Т. Г. Извини… (Бросается к телефону.) Да, сынок… Отец?… Какой отец?… Ах, да!.. Здесь он, а где ж ему быть, обед же скоро!.. А ты где?… Как уезжаешь?… С кем?… Один?… А куда?… (К присутствующим.) Проверьте кто-нибудь его вещи… И деньги в шкафу… В шкатулке…