Текст книги "Живородящий"

Илья Соколов
Живородящий

И на всей земле милее нет

Дорогой, любимой, самой-самой,

Той, что подарила жизнь и свет,

Той, кого зову я милой мамой.

Владимир Муханкин, серийный убийца

Похоть же, зачавши, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть…

Апостол Иаков, 1: 15

Часть первая
«Психотеатр». Опасность сновидений

Полина не знала, с чего начать. Статья должна красоваться на столе у главного редактора уже завтра утром.

Журналистка стала бродить по своей эмульсионной квартирке, пытаясь проникнуть в сонный транс, чтобы хоть как-то стартовать работу. Девушка включила безоболочный телевизор чуть громче. Безликий диктор забубнил ночные новости планеты Земля. Вечер переставал быть мрачно-скучным творением законченного дня. Гордая синева неба над городом рисковала совсем скоро исчезнуть за звёздной завесой ночи.

Полина нежно присела к ноутбуку и попыталась продумать начало очередного обзора. Она имела удовольствие вести колонку нейро-кино в лучшей газете города за очень немалые деньги, но вся сложность её работы шифровалась в том, что новые постановки выходили чуть ли не каждый день. Особенно блистал «Психотеатр», стараясь удивлять зрителей вообще два раза в неделю, не давая Полине даже намёка на полноценный выходной. За это девушка мстила поистине разгромными статьями в адрес ненавистного заведения.

Вот и сейчас ночью она начитала на голосовой клавиатуре свой новый «плевок» в подлую душу личности режиссёра «Психотеатра» (ноутбук записывал слова на слух, стараясь не думать про более приятные занятия).

Закончив, Полина злорадно заулыбалась, несколько раз провела ладонями по красивому, фотогеничному лицу, словно смывая эмоции, и выслала воздушный поцелуй своему отражению по почте.

Её внимание переместилось в сторону телемонитора. Усталый диктор ночного инфо-выпуска заговорил совсем зловещим голосом:

– И в конце – немного о самом главном. Как стало известно нашей службе отсчёта убитых, он снова это сделал… Серийный убийца по имени Смерч прикончил очередного бедолагу, сообщает наш невменяемый корреспондент. Да-да, вы подумали верно – Смерч записал весь жуткий процесс уничтожения человека во сне на видео. Уже завтра диски с этим нейро-материалом поступят в общественную продажу, как говорят vd-пираты, по самой мизерной цене для такого роскошного кошмара… Помоги нам Бог пережить этот ужас. Уважаемые граждане, сохраняйте настройки «бдительность – максимум» как можно дольше. Наивысшая власть уже распорядилась бросить все заурядные преступления и ловить маньяка, я цитирую: «Успешно, эффективно, без сна и отдыха, но тактически грамотно», конец цитаты… Убийца в сновидениях Смерч продолжает своё сложное дело. Его не страшит многоступенчатая казнь, не пугают анонимные штрафы. Именно по этой причине всем нам следует жить, работать, молиться, платить по счетам, не скрывать подсознательные доходы от налоговой службы и принимать блокиратор сновидений, недавно поступивший в общественную продажу, как говорят фарм.-врачи, по самой мизерной цене для такого полезного препарата… Помните, дорогие граждане, государству крайне важна ваша дальнейшая кредитоспособность. У меня на этом – обрыв потока информации. До встречи в новых выпусках, оставайтесь на нашем канале.

Полина словно закоченела душой.

Девушка находилась под таким впечатлением, что даже не сразу смогла выключить tv-экран, бессознательно посмотрев рекламу криогенных колготок, транзитного чая, кремоз в удобной упаковке и новомодного мортуария при развлекательном центре «Полюс».

Но вот экран погас (при провале внимания он отключался автоматически). Обскурную комнату освещал лишь свет «лица» уснувшего ноутбука, а ещё печально-мрачная луна, глядящая в окно на Полину.

Девушка пошла на кухню, открыла банку пива «Прайм» и сделала пару бутербродов с «Вечной» колбасой. О диете она не помышляла – режим работы заменял ей ускоренный метаболизм с лихвой.

Наслаждаясь закуской, прихлёбывая пиво, Полина думала о многом, но больше всего – об этом загадочном Смерче. Журналистский инстинкт указывал девушке на то, что незаменимый «антидрим», недавно выброшенный на рынок, и серийный маньяк сновидений связаны, как заложники в подвале, как гитарист и бас-гитарист, как цветы и весна, как облако грозы и небо ночи…

Закончив с бутербродами, девушка допила пиво. Её статья утром будет у редактора перед очками в замшевой оправе. Он самодовольно порадуется успеху своей сотрудницы (юной, талантливой, красивой, саркастичной).

Полина, мило ухмыльнувшись, словно кошка в ящике Шрёдингера, поправила свою чёрную чёлку серией мягких движений. Решив не принимать капсулу блокиратора, чернильноволосая журналистка пошла спать на свой страх и свой риск.

Главный редактор газеты «Телескоп мозга» дочитывал вслух сверх-свежую статью юной и талантливой обозревательницы рубрики нейро-кино:

«…А что ещё скажешь про такую постановку? Датский принц выглядит безумным нацистом, зачитывающимся Ницше на глубине затонувшего «Титаника».

Ведущая бездарность «Психотеатра», наш обожаемый Илюша Ли́ссов на этот раз особенно ярко показал свой уровень актёрского неумения раскрыть характер исполняемой роли. Его Гамлет будто сбежал из дурдома, где, видимо, работал главврачом.

Более того, Лиссов абсолютно не способен выучить текст хотя бы на десять процентов, что было вновь подтверждено на вчерашнем спектакле.

Филигранные побои в сцене убийства Полония смотрятся также жалко и смехотворно, как момент плевка Клавдия в ухо спящего короля ядом кураре. Но апофеозом этого нейро-фарса является, бесспорно, сцена аутопокаяния Клавдия, который наигранно бьётся о телефон в закрытом лифте, и мозгораздирающий монолог Гамлета на кладбище, где вялые могильщики раскапывают электрический стул.

По качеству игры женский состав труппы ни сколь не отстаёт в плане уродства воплощаемых персонажей. Офелия всё время пляшет что-то балетное, то и дело срываясь на танго и чечётку, а Гертруда в финальном акте просто пьяна.

Бессмысленная болтовня трупов после завершительной реплики Гамлета, которому даже собственная смерть не слишком мешает петь, становится конечной точкой невозврата из бездарной шизофрении, что царит в недрах души автора и режиссёра всех постановочек «Психотеатра» – господина Дюйма. Актёры не могут преодолеть порог безвкусной пародии на классику. Уровень их безнадёжной игры прекрасно соответствует определению «полнейшая пошлятина для захолустных дурачков». Ждём дальнейших провалов в уход от реальности, а также удивительных фиаско труппы «Психотеатра».

Автор статьи: Полина ЛисСова.»

Редактор остановил просмотр цифрового листка и с улыбкой довольного льва поглядел на Полину.

– Браво, девочка. Каждый твой очерк повергает всех нас в эстетический экстаз доисторических обезьян, овладевших Интернетом.

Он откинулся в кресле из кожи волнистого носорога, снял с носа очки и начал чистить щёточкой их замшевую оправу. Полина ожидала последующих реплик.

– Ты не зря получаешь свои деньги здесь. Кстати, скажи, ты этому Илье Лиссову кто? Сестра? Я тебя об этом редко спрашиваю, ведь так? – взгляд главреда выползал исподлобья. Полина пару секунд изучала картину над левым ухом шефа (на ней запечатлелись корявые струны перерождения Будды, незаметно страдающего оптическим дежа-вю после второй реинкарнации жителя Атлантиды), а потом сообщила:

– Я ему вообще никто. Мы просто однофамильцы. И всё.

– Значит, вы с ним – просто никто из всех однофамильцев нашей счастливой страны… Понятно, почему ты так про них пишешь, – редактор вернул очки в замшевой оправе глазам, предвзято зевнул кружке с кофе и подытожил. – Ну ладно, деточка моя. Пока отдыхай, но завтра у них снова премьера.

Полина сдержанно кивнула, главред улыбчиво чихнул, общение завершилось, дверь кабинета открылась и закрылась у Ли́ссовой за спиной. Начало дня прошло в правильном ключе.

Полина получила частичный выходной, похвалу начальника и быструю радость от проделанной работы.

Старший детектив Клим Гидра явился на место обнаружения тела.

Покойник был пришит к электрическому стулу из игрушечного набора для палачей. Вместо обычной, среднестатистической головы у него имелся улыбчивый череп.

– Кто это у нас тут? Веселый Роджер? – Гидра склонился над трупом, будто пытаясь узнать от него имя убийцы.

– Мягкое утро, детектив. Данные на этого беднягу вот здесь, – к старшему сыщику подскакнул лейтенант службы обзора, молоденький и услужливый. Он протянул Гидре инфо-файл, чтение которого не заняло даже минуты.

Имя. Возраст. Адрес проживания. Номер страховки. И всё такое…

Детектив вернул файл лейтенанту, достал пачку сигарет «Взрыв», вынул тёмно-красную с фильтром, прикурил и задумчиво затянулся.

– Значит, этот несчастный мужик работал на бензозабойке. Был женат. Любил бриться… Кому он мог помочь в качестве труппа с оголённым черепом вместо физиономии? – Клим выпустил через угол рта целую тучу туманного дыма, затем сдвинул шляпу слегка на затылок.

– Мы уже получили видео с записью убийства, – лейтенант обзора выплыл из сигаретного облака, точно Летучий Голландец. – Там Смерч читает пьесу Шекспира «Гамлет»… отрывки из неё. Звучит очень зловеще в его исполнении.

– Я выдам ему премию «Оскар», когда арестую, – заверил Гидра молодого помощника. – Пусть труповозы забирают тело. Электрический стул надо отправить нашим экспертам. Мне же нужно выпить крепкого кофе и наведаться ещё в пару мест.

Старший детектив развернулся и пошёл к машине, объятый дымовой завесой. Двенадцатый труп нарисовался в деле этого ублюдочного Смерча. Серийная сволочь…

Подрубается к людям, когда они видят сны, не приняв блокиратор, а после этого – изгаляется над своими жертвами, которые оказываются абсолютно беспомощными. Просто не могут понять, что это уже не сон. Не способны осознать реальность происходящего с ними кошмара.

А Смерчу только это и нужно…

Как результат – очередной трупак на свалке (под мостом, в канаве или подвале заброшенной хижины рыбаков-спортсменов). Плюс видео на потребу извращенцев и просто хороших людей, которые платят налоги без сожалений.

Но хуже всего то, что Смерч совершенно непрогнозируем как типичная личность, регулярно уничтожающая «себе подобных». Невозможно просчитать следующую жертву этого безумного урода. Ведь нельзя же переспать со всем городом одновременно!

Я смотрю на себя сквозь зеркала и понимаю, что делаю всё верно. Именно я решаю их судьбу. Хотя, судьба сама себя вершит, конечно…

А я лишь только исполняю её прихоть. Её желанья и ошибочные чувства… Мне известны многие тайны, от которых не скроешься под крышкой чужого гроба. Моя маска прекрасна… Такая вечная, такая безумная. Как ужас первобытного космоса.

Её глубина подобна чёрной дыре из Преисподней.

Она – моя маска. Я – её человек. Миссия продолжает твориться.

И жизнь полна чудес. Смерч – это круто, ребята…

Главный (и единственный) режиссёр «Психотеатра» Александр Уралович Дюйм, сидя за пультом переключения примочек, давался диву на протяжении уже пяти минут.

Ему просто не приходило в мозги – откуда эта чёртова журналисточка ЛисСова выдёргивает такие мерзкие статейки?

Да, его актёры не суперзвёзды, естественно. Но ведь играют-то неплохо! На репетициях выкладываются до кровоизлияний в душу, это же видно. Стараются ребята, а она их в каждом обзоре позорит, безумная стерва с ноутбуком…

Мучительные думы Александра Ураловича прервал грохот где-то в пределах цифровой сцены. Неуклюжий, пухлый парень Пуфик снова сорвался с декораций. Остальные участники постановки (Максим, Люба и Котяра) насмешливо аплодировали, пытаясь как бы приободрить театрального неумеху. Не хлопал лишь Лиссов, стоявший у стен Храма Судьбы в нейро-образе Индианы Джонса.

Серая шляпа была сдвинута на глаза, будто летающая тарелка инопланетян, которую запретили разглядывать спецслужбы. Хлёсткий кнут висел на плече парня, точно электрический провод из змеиной кожи.

Лиссов устал от этого фарса. Репетиция чудовищно не шла по показателям улучшения наигрыша материала.

Хорош театр. Ставим «Индиану Джонса» и нихера сыграть не можем.

– Илюха! Подними упавшему коллеге настроение, – улыбчивый Кот присел на корточки возле раскоряченного жирной размазнёй Пуфика, который больше просто пыхтел, чем пытался подняться.

– Я сам… Я встану сам… – хрипел Пуфик. Пухлыми казались даже его фразы.

– Боже, помогите уже ему, – очень белая блондинка Люба Севередова, заигрывая с неизвестностью от накатившей скуки, кокетливо позировала перед взглядом Макса.

Тот безмерно красиво и ловко (его фамилия, кстати, была Красивый, что как бы не случайно привлекало женщин на спектакли «Психотеатра») поставил падшего Пуфика на ноги.

– Ну вот, как новенький. Снова готов удивлять публику, – Максим шлёпнул пузатого парня по плечу в знак ободрения. Пуфик нарисовал улыбку на лице. Вышло коряво.

Из темноты зрительного зала раздался строгий голос режиссёра:

– Я знал, что упавший человек – это всегда смешно, но у нас ведь не театр безумных комедий. Ребята, перестаньте паясничать и подкалывать друг друга. Вы не на приёме у циркового психотерапевта. Здесь у нас – самый популярный нейро-театр города. Другие не могут с нами соперничать только потому, что наш актёрский состав, то есть – вы все, просто великолепно является лучшей труппой страны! И ещё потому, что мы выпускаем по два премьерных спектакля в неделю…

– Как будто мы не знаем, – промурчал Кот нарочито беззвучно.

– И только не надо мне заливать на диск пазл про то, насколько мощно вы хотите стать актёрами виртуального кино, – продолжал бредить Александр Уралович. – Лиссов! Прекрати мне тут изображать Клинта Иствуда в лучшие годы. Ему бы это не понравилось.

Илья послушно сверкнул своими многоцветными глазами из-под шляпы. Его партнёры по сцене напряжно молчали. Александр Уралович мелодично вздохнул и сказал в усилитель крика:

– Ладно, перерыв пятнадцать минут. Отдыхайте пока, но материте меня в гримёрке чуть поскромней… Лиссов, подойди-ка ко мне, будь любезен. Только из образа не выходи, ковбой погорелого театра.

Люба, Макс, Котяра и Пуфик дружно выветрились за кулисы. Илья прошаркал к режиссёру. Тот уже перетягивал в себя виски из фляжки, окружённый подсвеченной темнотой. Зал «Психотеатра» затаился перед новым рейдом в подсознание зрителей.

– Нормально сегодня смотришься, – начал Александр Уралович, когда парень сел в соседнее кресло. – Ты понимаешь, что я тебя очень ценю. А уж если ругаю, то ради поддержания атмосферы целостности коллектива. Чтобы другие актёры ощущали себя дерьмом как можно реже. Да и ты тогда не так обаятельно зазнаёшься.

Режиссёр искусственно улыбнулся. Илья кивнул, демонстрируя полное понимание ситуации.

– Объясни мне, Лиссов, эта журналистка, которая так охерительно любит наш театр, она тебе однофамильная родственница? Или просто никто?

– Она всего лишь существует с такой же фамилией, как у меня. Ничего больше, – Илья поднялся из кресла и стал удалять себя от режиссёрского пульта с равномерной скоростью движения. В гримёрке, наверное, доели всю пиццу. Придётся к вечеру скинуться ещё на одну…

Полина запивала пивом «Прайм» второй треугольник пиццы и смотрела только что скаченный файл с записью последнего убийства маньяка Смерча.

На видео страшный человек в маске страшного человека всячески юзал какого-то бедолагу, читая при этом лучшие моменты из «Гамлета» совершенно бесцветным голосом парализованного морпеха.

Закончив эти ужасы, маньяк отодвинул камеру в тень и начал жечь голову орущего бедняги горелкой для факсов. Полина резко отвернулась от экрана ноутбука, боясь вернуть в пространство свой обед (и невольно вступить в ряды клуба любителей булимии).

Когда убийца закончил формировать из головы мёртвого мужчины красивый образец черепа для кабинета анатомии, камера стала приближаться к месту истязаний в автоматическом режиме. Смерч повернулся к объективу. Безумный взор его маски почти гипнотизировал.

Маньяк оскалился улыбкой и сказал: «Смерч – это круто!» А дальше пошла врезанная реклама блокиратора сновидений в упаковке для всей семьи, после которой экран стал чёрным, появилась жёлтая надпись «продолжение обязательно будет…» и на этом видео закончилось.

Полина, находясь под сильнейшим впечатлением от увиденного, залпом допила пиво.

В кровавом списке Смерча теперь двенадцать мертвецов. А начал он совсем недавно. Сколько же людей он ещё успеет прикончить до момента своего ареста? И будет ли вообще этот арест?

Всем кажется, что Смерч неуловим…

Полина откинула со лба чёрную чёлку, грациозно потянулась и легла на диван, удобно думая о многих проблемах. Вернувшись из редакции несколько часов назад, она купила пиццу с грибами, пиво, пачку рыбных блинов, но только не мини-упаковку «антидрима» с шестью спасительными (в данной ситуации) капсулами.

Кто сны не видит – тому и Смерч не страшен…

Полина хотела оставить себе возможность сновидения. Или возможность встречи с маньяком.

Старший сыщик Клим Гидра закупорил себя в офисе склонившимся над документами по делу Смерча.

Гадание на картах, мать его! Иначе и не назвать такой вид расследования. Ни одной зацепки. Никаких улик. Отпечатки отсутствуют.

Ещё бы они были – все убийства происходили во сне. Там почти другое измерение! Работать с такими инфо-данными просто не получится.

Детектив налил себе пятнадцатую чашку кофе и снова стал вглядываться в лица убитых.

Совершенно посторонние друг для друга люди, которых объединяла лишь принадлежность к классу «простых и обычных». Стандартный набор случайных попутчиков в центральном вагоне метро для вечера среды весной. Почему Смерч выбрал именно их?

Действует наугад, импровизирует? Любит курицу в шпинате? Умеет ходить не хромая? Позиционирует себя весёлым парнем в доспехах? Заигрывает с призраками куртизанок? Боится красивых сыщиков? Лечится от ожидания карантина? Ночует на крыше шатра под землёй? Не прекратит убивать, пока его не казнят пожизненным сроком?

Клим Гидра устало откинулся в кресле и, продолжая размышлять, допил пятнадцатую чашку кофе. Ночь только начиналась. Множество других нормальных людей уже вернулись из ресторанов, кафе, нейро-кинотеатров или спорт-салонов, где проводили свободное время после привычно-скучной работы.

У некоторых свидание с кем-то вступало в финальную фазу («дежурный отказ» или «стандартный секс»). Но для всех этих людей существовала одна общая опасность. Смерч.

После любовных утех или в одиночку на холодной кровати – человек всегда засыпает. И тут уже никто не застрахован от того, что ему приснится серийный убийца…

Правда, появилось некое средство от сновидений, но Гидра не очень верил в его эффективность. Наверняка, аптекари просто решили нагреться от радости внезапного обогащения за счёт доверчивых, мнительных, паникующих граждан.

Сыщик взял список изощрённых обстоятельств по каждому эпизоду дела. Самый первый труп был добыт из воды. Смерч в маске акулы расчленил женщину-спасателя, изображая фильм «Челюсти».

Далее он по мотивам эпопеи «Звёздные войны» прикончил мальчика, который боролся за свою жизнь мухобойкой против светового меча в руках Смерча.

Третьей жертвой стала очень симпатичная девушка. Маньяк в маске вампира высосал из бедняжки всю кровь (показывая свой вариант «Дракулы»).

Ещё через две ночи этот больной урод прибил парня из охраны супермаркета. Убийца нанёс 300 ударов макетом парохода, как бы проигрывая фильм «Титаник».

Дальше шёл совершенно безумный случай, когда Смерч в образе Раскольникова застрелил дисковой бензопилой старушку, живущую в пансионате имени Достоевского.

Шестой жертвой заделалась секретарша зажравшегося биржевого маклера. Смерч задушил девушку паутиной, пародируя кинокартину «Муха».

Труп номер 7 принадлежал почтальону (маньяк слегка погонял бедолагу по списку смертных грехов, а под конец – выстрелил в него 7 раз, показывая развязку фильма «Семь»).

После такого цифроэкстаза Смерч задавил кассиршу зеркалом в ванной, стилизуя это убийство под ужастик «Кэндимен».

Потом ему вздумалось напоить до смерти начинающего инет-корреспондента, играя с ним в фильм «Пьянь».

Десятым покойником в деле маньяка оказался безобидный священник. Смерч, используя момент из «Сердца Ангела», сварил старика в кипящем супе. А уже в начале недели убийца демонстрировал новый вариант кино «Джонни-мнемоник», отрубив голову простой посудомойщицы и поместив её в дымящийся криоген.

Прошло ещё три скучных дня – у нас нарисовался мужик с бензозабойки, без проблем и долгов за новый холодильник для собаки, но с черепом Иорика вместо лица…

Промежуточный итог: 12 мертвецов за шесть недель. Быстро работает, поганый психопат…

Детектив Гидра отлепил себя от стола с документами и прошагал к открытому окну стабильной формы. Он задумчиво вынул тёмно-синюю сигарету из пачки, закурил, обливая всё вокруг дымом, спокойно изучал ночной город, пытаясь продумать дальнейшие шаги по крови новых жертв.

Маньяк не прекратит свои «театральные постановки». Ему это всё слишком нравится. Настоящее хобби, отдушина после нелюбимой работы. Этот сумасшедший, похоже, умён как гений на пляже.

Столько смертей, а у нас полный ноль в графе улик и зацепок. Игрушечные сыскари, мать их!

Убивает он, конечно, весьма необычно… Прям новая технология по производству мертвецов.

Совершенно не ясно, как жертвы из смертельных сновидений переносятся на места обнаружения, но уже в качестве изувеченных тел.

Кто может быть этим маньяком? Какой-нибудь одинокий бухгалтер, помешанный на кино? Или беловолосая красотка, обезумевше-мстящая всему миру за срыв успешной карьеры виртуальной актрисы?

Все записи убийств выложены в Сеть, а для следствия до сих пор остаётся загадкой даже половая принадлежность убийцы.

Клим Гидра докурил до пожелтевшего фильтра, выдохнул очередную тучу дыма в окно и вернулся за свой рабочий стол. Тот лейтенантик из службы обзора, которым меня снабдили после последнего на сейчас убийства, надо будет принапрячь парнишку. Пусть поищет любые статистические совпадения в мусоре этого дела.

Тут должна быть система, какой-то алгоритм… Вычислить Смерча можно. Надо только знать, что именно считать.

На сцене «Психотеатра» проигрывался кипучий экшн. Индиана Джонс шлёпал кнутом хищных улиток, пробираясь к своей красотке, привязанной к столбу на краю скалы. Зрительный зал замер в ожидании кульминации. Нейро-очки тускло блестели во тьме, надёжно подключённые к головам людей. Постановочный сон наяву взорвался появлением феерического жирдяя, работающего на гильдию привидений.

Индиана Джонс схватил в охапку свою белокурую подружку, умело отвязанную от жертвенного столба, а жирный мужик стал приближаться, чикая воздух страшными ножницами.

– Вот и хана твоим похождениям, археолог, – сиплый голос жирдяя вплывал в сознание зрителей волнами злобы.

– Ошибаешься, Шульц. Поиски ковчега в самом начале, а вот твоя преступная карьера подходит к финалу, – Индиана выбил ножницы из руки жирного нациста-пиромана ударом верного кнута.

Шульц взвизгнул и ринулся вперёд, но безапелляционно поскользнулся на шоколадной пасте, а дальше, протяжно вереща гимн смерти, шлёпнулся в пропасть. Эффектный всплеск крови крокодилов оповестил всех о прекращении существования подлого жирдяя.

Индиана весело поправил шляпу, обольстительно улыбнулся спасённой блондиночке, погрузил её рядом с собой в седло пегой кобылы, и они степенно двинулись в закат под героическую музычку.

На этом спектакль закончился: зрители зааплодировали и стали отключать свои нейро-контакты. Экран сцены «Психотеатра» мерцал в режиме завершения работы.

Актёры шумно отдыхали в пропитой гримёрке, обсуждая игру друг друга.

– Пуфик особенно классно смотрелся с этими ножницами, – Котяра радостно отхлебнул вина из бутылки. – Если тебя погонят из театра, сможешь устроиться хирургом париков для дам из кордебалета.

Кот передал выпивку второй девушке в труппе – Кате Единице. Та мило сверкнула улыбкой и сделала самобытный глоток, эротично прижав губы к горлу бутылки. Слегка уставший Пуфик следил за каждым движением Кати с плотно скрываемым вожделением.

– Да, вроде, неплохо мы сегодня отыграли, – Макс отдохновенно развалился на левой половине стенодивана. – Мне понравился момент, когда Илюха пробовал поцеловать Любу через зеркало на корабле. Было смешно…

Красивая блондинка Люба Севередова кокетливо засмущалась в ответ словам Максима.

В гримёрку вошёл весьма довольный режиссёр Дюйм и начал поливать своих подопечных живительным нектаром похвалы:

– Ребята, справились с ролями гениально! Бесподобная постановка, я тоже молодец и умница. Все хороши, Лиссов – браво! Завтра у нас заслуженный выходной, но много не пейте, послезавтра берёмся за «Чужих». Сейчас – всё, можете выметаться отсюда. И не забывайте закидываться этими новыми таблетками от сновидений. Мне нужны все мои талантливые актёры в живом, рабочем состоянии.

Александр Уралович строго глянул каждому из ребят в душу и крайне импозантно удалился. Лиссов смотрел в опустевший проём двери своими многоцветными глазами (расслабленно, беспечно, жутко).

Полина открепила карточку прессы только на улице.

Вечерний народ выметался из «Психотеатра», парочка наглых пареньков предложили журналистке проехаться с ними в бар на красивой машине.

Полина хронически отказалась. Она спешно пошла по затемнённой улице, обдумывая новую статью для своей колонки «плевков в лицо нейро-актёрам»…

Подвыпившая труппа «Психотеатра» покинула здание рабочего триумфа. Все собрались продолжить радостный вечер очередной успешной (опираясь на реакцию Александра Ураловича) премьеры. Через 20 минут ребята завалились в бар «Трап» и заняли свои привычные места за столиком у дымных окон.

Люба с Катей заказали стенобитные коктейли, а парни прикупили много пива.

– Что думаете про этого Смерча? – спросил у всех Котяра.

– Мне мерещится и я крещусь, что он – незаурядный уродец с дрелью в морозилке, – Максим уверенно шлёпнул пивную кружку на стол в форме лунной рыбы.

Люба (с капризным обожанием), Илья (с привычным раздражением безразличности) и Катя (с насмешливым интересом приближавшейся ночи) посмотрели на захмелевшего коллегу. Макс лучевидно заулыбался.

– А мне кажется, будто это не один маньяк, – захлюпал Пуфик. – Может, это каждый раз новый убийца…

– Конечно, – Кот хмыкнул пивным глотком. – Он просто притворяется серийным убийцей. И всё о нём – инсценировка. Чтобы блокиратор снов покупали почаще. Да кушали его побольше.

Пуфик пристыжено уткнулся в кружку губами. Глаза Котяры блестели хитрой крутизной.

– Вы ничего не понимаете в маньяках… – тон фразы Катеньки Единицы принадлежал к разделу «без возражений». Девушка плавно провела ладонью по русым волосам причёски Падший Ангел и, ласково отпив из банки с коктейлем, продолжила:

– Серийный убийца – это особый вид преступного негодяя. Абсолютно сумасшедший, ищущий острых, как бритва Бога, впечатлений почти постоянно… Он словно самолёт-истребитель. На тормоз не нажмёшь, чтобы остановился. Или сядет, или разобьётся при ударе о смерть. Но пока убийца жив – каждый может сыграть роль его жертвы, – зловещие слова Кати заставили Пуфика незаметно трястись от страха (или, возможно, от накатившего возбуждения).

Котяра саркастично присвистнул.

– Тебе бы про него надо книгу сочинить. Восхищён твоим речевым аппаратом, – он салютнул в сторону Единицы приподнятым стаканом, отпил пива и спросил. – Илюха, а ты что думаешь?

Лиссов отвлёкся от прослушивания звучащей с потолка музыки и напряжённо произнёс:

– Мне умеренно жаль этого психопата. Наверняка, он просто мерзкий идиот, которого в детстве били собаки или насиловали голуби…

– Да ты ему, похоже, жутко завидуешь? – засмеялся пьяный Максим своей ещё более пьяной хохме. Лиссов ответил ему странной улыбкой.

Чтобы хоть как-то развлечь девчонок, Котяра рассказывал анекдот про камикадзе перед вторым вылетом. Пуфик размеренно допивал свою порцию пива. Под конец типичных посиделок перед надёжным выходным они обсудили предстоящую постановку «Чужих», поговорили о красоте вензельных звёзд, о глубине кассетных взрывов и перемотке пространства, а после этого покинули опустевший бар.

Максим ненавязчиво предложил Любе завалиться с ним в постель на всю ночь, но девушка шикарно отказалась, заигрывая с Лиссовым.

Сказав, что слишком устал, Илья поймал покорное такси и поехал домой один.

Котяра пригласил Катю к себе, слегка «почитать комикс» (она респектабельно согласилась провести эту ночь с этим парнем). Пуфик расстроено удалился в никуда своей одинокой квартирки. А Макс пьяным ходом направился куда-то ещё.

Весёлый вечер труппы «Психотеатра» условно завершился. Каждый помнил об «антидриме», но только один из шести нисколько не помышлял о принятии препарата.

Я забыл об этих таблетках и просто уснул.

Но вот сейчас сижу (крепко связанный) в какой-то пещере, напоминающей пищевод. Какого хрена здесь делается?!

Я слышу шаги – через минуту в чёртов грот входит какой-то урод в шляпе и с кнутом на плече.

– Здравствуй, если сможешь… – говорит он женским голосом. Наверно, просто искажение звука.

Меня почти тошнит, мне страшно смотреть в лицо этого дебила. На нём, похоже, маска из пластика.

Я замечаю камеру восприятия реальности, которая левитирует над левым плечом загадочного «ковбоя»…

– Археология не терпит таких образцов, как ты, Гудок. Тебе больше не посчастливится трахать белобрысых девиц, скользя языком по их половым железякам, – этот жуткий говнюк заглядывает мне прямо в глаза… Я готов закричать от отчаяния. Этот урод пугает меня до приступа рвоты!

Он безумно улыбается и щёлкает кнутом о сталактит. А после кричит своим неясным голосом бесполого существа:

– Змеи! Почему обязательно это должны быть змеи!?

Эха нет, но есть шипящий звук ползущих «червей». Я кричу, словно парализованный сасквач, когда полчище чёрных змей врывается в пещеру.

Они скользят ужасными шнурами хищных тел, обтекая ноги существа в шляпе. Оно поворачивается к камере маской и весело говорит:

– Смерч – это круто, правда ведь…

А я уже кричу осипшим голосищем. Надрывно, обречённо. Теряя душу и сознание. Потому что сотни текучих змей вцепились в моё спящее тело.

Главный редактор газеты «Телескоп мозга» бережно положил цифровой листок с новой статьёй Полины на стол.

– Прекрасный обзор, деточка. Ты снова размела их в пиксели, – сказал он, поправляя «замшевые» очки.

Полина сдержанно усмехнулась. Шеф был явно доволен.

Он ещё чуток порасхваливал свою самую одарённую журналистку, закончив эту тираду фразой «столько яда не знала даже Клеопатра». А потом главред предложил Полине покинуть его кабинет до появления следующей статьи.