Текст книги "Живородящий"

Дядя-страдалец удивлённо поднялся с кушетки, собираясь было пригласить психолога-красотку куда-нибудь для влажного интима, но Эмма его предусмотрительно «обогнала»:

– Сегодня вечером я жутко занята распиливанием краски вдоль карниза. А в таком деле мне, обычно, помогают все мои родственники мужского пола. Тоже хотите поучаствовать?

– Нет, пожалуй… Мне же лечиться надо, – быстро поскучневший мужик выбрался из кабинета с расстроенной физией самца-неудачника.

Эмма развернулась на свет из окна. Ей нестерпимо захотелось увидеть сон. Тот самый, где был мужчина в пещере.

Очень привлекательный мужчина.

Их подключили к ночь-системе.

Прошли рутинные мгновения – выход в психомир буквально проглотил офицеров, как пару таблеток снотворного. Вокруг расплескалась холодная тьма, но где-то впереди маячили очертания городской окраины (во всяком случае, там был «кусок» пространства, выглядящий примерно так же)…

Виктор и Хэлен сверили полученные данные по предстоящему заданию.

– У меня, видимо, не всё зафиксировалось… – парень слегка тряхнул головой. – Девочку зовут Лиза Солнышко. Ей восемь лет. Любимая игрушка – медвежонок… Как эта херня нам поможет её спасти? Не понятно!

Селена остановила его жестом тишины.

– Я знаю про маньяка… – она прикрыла глаза (нервно плюс намагниченно). – Психованный педофил по прозвищу Разрез. Слушает только Голоса Падших, которые приказывают ему убивать детей. Ни разу не был пойман. Обладает запасом хитрых трюков и разных маскировочных приёмов. Любит насиловать девочек осколками непрозрачных бутылок… В раннем детстве подвергался издевательствам со стороны собственных родителей. Мать по пьянке изрезала ему лицо. А отец однажды запихнул его головой в огонь, после чего Разрез навсегда лишился волос, хотя общие следы от ожогов он «уничтожает» регулярно…

– Он же может легко изменить свою нынешнюю внешность, – удивился Виктор.

– Не хочет. Психологическая травма, – Хэлен мягко пожала плечами. – Для себя он будет изуродованным безумцем. И ничем другим больше.

Они торопливо прошли улицу до конца. Где-то здесь напуганная Лиза Солнышко ожидала смерти или спасения.

Перед офицерами образовалось заброшенное здание в несколько этажей, объятых страшной темнотой жажды насилия. Беззвёздное небо над головами полицейских противно ухмылялось, как зритель-извращенец при просмотре триллера.

– Обыщем дом? – Вектор достал из кобуры Кобру 500 (безотказная пушка при стрельбе в условиях мрака, дождя или бокового давления; поправка на ветер не требуется вовсе).

– Придётся разделиться, – Селена сглотнула слюну. – Я зайду с обратной стороны… Всё, действуем.

Тихий голос девушки наполнялся волнением. Её напарник уже направился к черноте дверного проёма.

Убийца Разрез кутался в плащ чернильно-кровного цвета горя и слёз… Рядом с ним лежало тело девочки. Она была жива. Возможно, не надолго.

Педофил притащил её сюда, вытащив из кроватки через быстрый «портал сновидений» (малютка всё поняла, но не успела проснуться).

А сейчас Разрез ждал команды к началу, которая почему-то не приходила. Святые Голоса предательски молчали, мучили его невозможной истомой…

Рыжеволосая малышка тревожно вздрагивала при каждом вздохе. Связанная, с заклеенным ртом, без надежд на благоприятный исход из кошмара. Её жизнь уже казалась конченной. Мрак вокруг наливался тяжестью…

Офицер Вектор бесшумно прокрался на третий этаж, а Хэлен уже обыскала второй. Ничего. Пусто.

Маньяк и его жертва находились где-то выше, скрытые пеленой чужеродной реальности. Если сигнал Голосов прорвётся к мозгу Разреза – шанс выполнить задание успешно исчезнет, точно точка пули, улетевшей не в цель.

Виктор двигался сквозь гулкую тьму подобно кошке со встроенными усилителями рецепторов зрения. Почему-то зажёгся уличный фонарь – в пустые проёмы окон зловеще залился чахоточный свет, слегка задев фигуру офицера. Ситуация усугублялась с каждой секундой.

Педофил перевернул девочку на спину. В её зелёных глазах темнели слёзы страха.

Разрез услышал Голоса. Наконец-то! Пора…

Он потянулся за бутылкой.

Когда Виктор ворвался на нужный этаж, радостный Разрез уже приготовил «розочку», острые края которой переливались непрозрачной бледностью, беззвучно требуя полить лепесточки кровью.

Офицер Вектор выстрелил – и успел. Срезав палец Разрезу, «клык» Кобры 500 разнёс обрубок бутылки в мельчайшие осколки, оставив убийце возможность злобно кричать от боли.

Маньяк, бросив девочку, бросился прочь. Виктор устремился за ним, но ближайший проход (где исчез Разрез) оказался коридором в тупик.

Полицейский немного опешил и повернул назад. А педофил спокойно «отлепился» от стены, снова теряя плоское состояние. Его покалеченная рука больше не болела. Сейчас он хотел отомстить за сорванный праздник плоти… Голоса шептали, что нужно делать.

Тревожная Хэлен старалась наладить связь с напарником, но наручный радиопередатчик бесполезно молчал. Яростные лучи уличного фонаря будто бы подгоняли девушку. Этажом выше послышался выстрел, стук эха беготни. Значит, Виктор нашёл маньяка. Лишь бы Лиза была жива-невредима…

Перед Селеной (точно облако белого шума) появилась рыжая девочка с заплаканным лицом. Та самая, малышка Солнышко.

– Тётенька, мне страшно… Они убежали, я развязаться смогла… – Лиза почти уже ревела новой порцией мучительных слёз.

– Бедный ребёнок, – полицейская прижала девочку к себе, стараясь успокоить. Пистолет Селены (Сокол МТ, мета-технически действующий в любых условиях) прижался к ладони, бережно и аккуратно, чтобы не оцарапать маленькую заложницу.

– Вы меня домой отведёте? – Лиза постаралась хоть немного улыбнуться. – Не хочу здесь быть…

Жёлтую тишину, что дарилась подсветкой с улицы, убрал голос Виктора, пропущенный сквозь передатчик:

– Девочка со мной, Хэлен! Я отстрелил Разрезу палец…

Офицер Селена непонимающе посмотрела Лизе в глаза. Чёрные озёра кошмара. С правой ручонки капает кровь.

Солнышко больше не плачет.

– Сука поганая, – детский голосочек сорвался на хрип «привидения». Рыжие волосы малышки начали выпадать, осыпаться, как листья иголок по осени.

Через секунды лысая Лиза Солнышко оскалила свой рот полуулыбкой маньяка, Селена успела оттолкнуть «её», опрокинуться влево – Разрез, превратив свою руку в подобие дрели/пилы, рубанул душный воздух над Хэлен.

Полицейская спустила курок. Пуля-магнит, пролетев меньше метра, раскрошила все мягкие ткани головы педофила-ребёнка, абсолютно не тронув череп скелета, и ударилась в потолок руинного дома, разорвавшись маленьким фейерверком… Омертвевшее тело Разреза приобрело «привычный» вид, грохнувшись на пыльный пол, будто порченная кукла-страшилка.

По лестнице (с девочкой на руках) спускался Вектор. Уставшая Хэлен выхватила взглядом спокойствие его приятного лица.

Они спасли Лизу Солнышко. Задание закончилось. Маньяк Разрез был мёртв.

Триумф офицеров Отдела Сновидений выкроил для них короткий перерыв от службы, хвалебные слова от шефа, премию из денег и (главное!) безмерную благодарность родителей Лизы.

Сама же девочка чувствовала себя хорошо, что стало лучшей наградой для Виктора и Хэлен. Напарники провели сверхурочные выходные в постели, предаваясь сказочным утехам плоти + души.

Но всё не длится вечно. Тем более – нечто суперотличное, что положительно влияет на здоровое настроение влюблённых людей…

Новый день – новое дежурство.

Виктор Вектор, довольный и отдохнувший, шёл вдоль стенок почёта, собираясь перекусить доступным количеством пищи, бытующей в местном буфете. Парень лихо повернул за угол, мечтая о сочном кусочке пиццы и кружке добротного кофе, как вдруг перед ним «сформировалась» невообразимо красивая блондинка, воткнувшаяся в Виктора своей волнующей грудью на полном ходу.

– О, господи, простите… – девушка виновато сместила взгляд тёмно-серых глаз, стараясь не показать своего смущения. Она, конечно, узнала этого офицера. Тот самый герой, спасший ребёнка от маньяка…

– Да ладно. Простите вы меня, – Виктор обворожительно заулыбался. Затем присмотрелся к девушке повнимательней и – тут же влюбился (возможно, на всю жизнь). А ведь беловолосая красотка уже уходила куда-то по направлению к лифту.

Ошарашенно-шокированный парень слишком долго прислушивался к чёткости своих чувств, чтобы успеть остановить чудесную блондинку, которая зашла-таки в лифт и совсем пропала из виду, когда створки съехались вместе.

Теперь офицер Вектор, максимально позабывший про обед, службу в Полиции Сновидений и любовь к напарнице, просто стоял посреди коридора, а мимо сновали коллегоподобные люди. Никто из них не знал про внезапность изменений в мозгах у Виктора.

– Что-то ты бледный какой-то, – Хэлен Селена сидела напротив напарника и совершенно не понимала, что с ним происходит/творится/стряслось.

Парень отвлечённо промолчал. Да он её вообще не слушал!

Раздосадованная Хэлен сходила за кофе, потом сдержанно предложила напарничку вечернюю встречу в клубе «Таксист», но Виктор почему-то отказался, сославшись на смутную скуку и боль в голове.

– Это со мной-то ему трахаться скучно!? – твердила Селена, покидая высотку участка.

Улица полнилась пересветом автофар, блеском видеовитрин, сиянием неонок… Люди будто пытались прогнать темноту начала ночи. А мрак всё равно падал со всех сторон и углов.

Сердитая Хэлен зашла в бар «Трап» (довольно древнее помещение по нынешним меркам), выпила пару коктейлей и, никого не «подцепив», отправилась домой. А дома с ней случился сон: крупный специалист по мелочам скомкано толковал ей о выцветающих планшетах на месте посадки гениальной стенографистки; открытый планетарий нуждался в ремонте свода для звёзд без пламени; отдыхающая природа простенько растянулась вдоль скалистого берега детских обид; и что-то примерно такое же дальше…

Хэлен (сдобно одетая в пижаму с цветами) брела по пристани коридора на крыше, а внутренний отблеск луны был обаятельным, как телевизор без рекламы.

Странная тень, немного похожая на Вектора (но не он), стала стричь волосы Селены со стороны, близкой к сердцу… Девушка не могла воспрепятствовать дурацкой процедуре, так как руки её занимал пирог с мясом кита.

Обрив Селену ровно наполовину, этот «кто-то» удалился через разъём последних рядов. Полулысая Хэлен (способно одетая в пижаму с персиками) сидела в углу столовой, где есть только кажущийся беспорядок частиц новизны… Чуть позже она осознала, что некий Марк Фал (имя ей было невольно знакомо) оставил здесь несколько инструкций на тему «Избавление от нелюбимой путём уничтожения волос». И к ней это вообще не относилось…

Офицер Селена смотрела мерцающий закат, менявший картину далёкого света на силу надписи «Марк Фал – наш Бог», ребрящуюся на стене отеля.

Пробуя вспомнить личные данные этого незнакомца, Хэлен холодно перевернулась на левый бок, после чего сумела проснуться от шумной тишины, хватавшей комнатный кошмар за душу…

Волосы шатенки Селены пустынно отсутствовали с левой стороны головы, что показалось девушке чудовищной блажью.

Даром, что ли, он полицейский?!

Вектор найдёт, непременно найдёт ту блондинистую красавицу. И будет у них много (минимум двое) замечательных ребятишек.

Она станет стонать от удовольствия каждый раз, когда он будет целовать её там, где ей захочется… Мечтания Виктора прервала странно смотрящаяся напарница, у которой на голове была тёмно-красная кепка, а из-под козырька выглядывали два озлобленных «сверла» некогда приятных глаз Селены.

Девушка буквально рухнула в кресло. Вектор раздражал Хэлен своей тупой заинтересованностью.

– Что-то случилось? – его идиотский вопрос чуть не вывел её из себя окончательно.

– Ничего хорошего… Ты мне волосы во сне подстриг?

Она яростно глядела на парня, готовая взорвать себя вместе с ним. Офицер Вектор виновато углубился в чтение очередного отчёта, но всё-таки произнёс:

– Ты мне вчера вообще не снилась… Извини.

«Пошёл ты!» – подумала Хэлен, обиженно отвернувшись.

Нейроэкран показывал какую-то чушь (фиолетовый снег карябал уток по спинам; ломкий полёт пытался закончиться в море энергии; бледная кровь красиво струилась по канделябрам)… Через пять минут Виктор зашёл в кабинет шефа Шампура. Начальник Отдела строго выслушал его просьбу:

– Надо направить мою напарницу к нашему психологу. Пусть разберётся в своих проблемах. А то, думаю, сложно ей будет форму носить…

– Ладно. Возможно, – Шампур задумался только на тройку секунд. – Я с тобой согласен. Сейчас же позови Селену сюда. Выдам ей направление.

Они, похоже, сговорились! Сволочи…

Чувствуя жгучую неудовлетворённость где-то по центру мозга плюс немного ниже живота, Хэлен дошла до двери кабинета психолога. Сильно постучав, девушка резко раскрыла для себя внутреннее пространство «лечебной» комнаты.

На неё уставились тёмно-серые глаза роскошной блондинки Эммы, которая увидела крайне напряжённую женщину в форме Полиции Снов и с глупой кепкой, скрывающей тайну волос…

– Привет Вам, доктор! – Хэлен почти кричала. – У меня, как оказалось, ужасные проблемки с психикой… Вам ещё не страшно?

Эмма нарочито прекрасно откинулась на спинку кресла, закинув ногу на ногу (под столом). Она будто продемонстрировала превосходство над этой «истеричкой»…

– В чём именно заключается Ваша проблема? – умело изобразив любопытство профессионала, блондиночка-психолог приготовилась выслушать новую посетительницу.

Хэлен: Мой напарник, наверное, встретил какую-то девку… А я его… для себя берегла.

Эмма: Он Вам нравится?

Хэлен: Ещё бы! Я этого придурка, похоже, люблю…

Эмма: А он Вас?

Хэлен: Мне казалось, что он без меня жить не может… Но нет. Ему теперь со мной неинтересно.

Эмма: Вы опасаетесь, что такая ситуация негативно скажется на вашей совместной службе?

Хэлен: Я опасаюсь лишь того, что если встречу эту стерву, которая его к себе «припаяла», то просто не сдержусь и врежу ей по миленькой мордочке…

Эмма: У Вас в голосе столько агрессии. Может, хотите отдохнуть? Взять отпуск на неделю?

Хэлен: Я только хочу увидеть его лицо у себя между ног. А ещё – чтобы он мне улыбался, когда трахать будет… Тогда мой голосок сразу же станет ласковым и нежно-чутким, будто сон в летнюю ночь.

Сейчас моего сыночка зовут Константин. Очередного сыночка.

Он выглядит ужасно страшно. Ему бы ящерицей быть: противная чешуя на шее, пальцах и руках; угловатые сухожилия почти не отличимы от поверхности костей; удлинённая проволока волос способна отрезать частицу плоти после резкого взмаха; серный язык раздвоен на конце; болотные глаза разведены от носа максимально (зелёное пламя внутри каждого «зёрнышка»)…

Меня зовут Марк Фал.

Я единственный, от кого можно «залететь» в нашем мире. Других живородящих здесь нет (и вряд ли появятся).

Мой сын в крайне силовой манере собирается долго меня мучить, после чего – прикончить хлёстким ударом в сердце. Эту нейроинформацию он успел бросить мне в мозг перед тем, как самому на меня броситься…

Я отпихнул Костика в сторону чёрных сосен. Призрачный лес почти рвался кричащей тишиной, рвущейся к мятому небу. Луна улыбалась могильным оскалом. Костя резво развернул свою плоть, чтобы опять меня атаковать…

Но я его опередил. Удар пришёлся в «солнышко». Костик изогнулся (точно в припадке), начал трудно дышать, раздувая синюшные ноздри пресмыкающегося существа. Мне передались эмоции сына: злоба, искажение, страх, смятение, ненависть, боль…

– Прости, парень… – я обнял Костю. И открутил ему череп, искренне сожалея о своём участии в происходящем.

Тело сына упало к моим ногам. Я перешагнул через демона, а после – очутился где-то среди альпийских вершин. Мягкий холод подгонял ко мне эту красотку (зелёные глаза весны; возбуждающая внешность, причёска; лучшая пара ног из всех, которые можно увидеть за целую жизнь; приливная грудь, крепкая попка для усиления линии бёдер; влажненький ротик зовёт к самым волнующим моментам близости с обладательницей столь сладких губ)…

Она меня убийственно поцеловала. И была невероятно рада всем обстоятельствам нашей встречи. Даже тому, что нашего сына будут звать Константин. А ведь психоплоть мальчика уже разложилась.

На следующий день Хэлен вернула себе привычный вид. Но смутный осадочек всё же остался где-то на периферии подсознания. Впрочем, девушка-офицер успела благополучно переключить внимание к основе новой инфы: Марк Фал опять на «тропе любви». И теперь его сынок (похожий на жуткое растение-людоеда) исчез из мрака психомира, к счастью, не нарушив цельность отражающей границы, не перегрузив «оболочку» потусторонней реальности.

Задумчивый Вектор, как всегда немного опоздав, поздоровался с напарницей, после чего спросил:

– У психолога побывала? Как прошёл приём?

– Удивительно! Мы сначала поговорили о моей склонности к осеннему суициду, а затем я выпросила стопку рецептов на наркоту, чтобы лучше жилось без мужской ласки, – издевательский тон Хэлен слегка посмешил парня, уже успевшего по лицу напарницы понять, что встреча с «доктором души» пошла девушке не во вред.

– Рад за тебя, – улыбнулся Виктор. – Тогда давай думать, как Расширителя будем ловить… Может, ты сыграешь роль «наживки»?

Селена капризно скривила рот.

– Обязательно так и сделаем. Вот только спиралевидные таблетки против зачатья прикуплю…

К напарникам подлетел коллега-паникёр и густо/сбивчиво оповестил о новом задании, которое приготовил для них шеф Шампур.

Селена с Вектором стояли перед столом начальника, а блеск чёрного дерева едва ли не струился полировкой.

– Итак, ребятки. У нас опять сложная ситуация, – шеф Отдела мог приготовить взглядом отбивную из говядины. – Детский садик номер 131 подвергся нападению из психомира. Если точнее, то в сон-час всех детей забрали в другую половину реальности… Наши спецы сейчас выясняют, кто там главный злодей, на какие зверства способен, требования и запросы этого изверга.

Начальник Шампур будто подкинул порцию напряжения к потолку кабинета. Офицеры усвоили свою задачу: проникнуть/обезвредить/спасти.

Как обычно.

Через падение минут чернота прекратила вращаться скачками… Преграды рухнули. Мир сновидений открылся навстречу пришельцам.

Перед полицейскими показалось полутёмное здание детского сада. Общие данные были такими: похищено 16 детей; они удерживаются некой Стеллой Сало – ужасно жирной бабой, способной гипнотизировать податливые умы, вызывать направленные галлюцинации, менять физический состав некоторых предметов…

Виктор и Хэлен освободили свои пистолеты из плена ожиданий. Предвосхищая множество выстрелов, стволы хищно холодили бликами металл собственных «тел».

Офицер Селена предложила действовать на опережение, но для таких манёвров требовалось предугадать возможные ходы похитительницы.

– Слишком долго будет, – Вектор нетерпеливо отмахнул идею напарницы. – Жирная тварь их порежет на аппликации прежде, чем мы получим «выкачку будущего» при слабой скорости сигнала. Хэлен, мы слишком далеко расположены.

– Значит, просто проберёмся в здание и оценим обстановку изнутри. Нам не привыкать…

Тусклая «подсветка», как от свечей в храме при кладбище. Структура стянута стенами комнат (вместо развесёлых рисунков для ребятишек – кошмарные фрески, изображения греховности бытия, смакование сценок насилия над малышами).

Движения практически на ощупь, теневые силуэты сплетаются в углах сутулых помещений. Чтобы слышать далёкие звуки-шорохи, достаточно замереть хотя бы на миг.

Откуда-то доносятся гортанные хрипы, воздух будто густеет, но надо идти вперёд, надо остановить процесс перерождения, иначе Стелла Сало обратит шестнадцать невинных детей в уродливо-рьяных служителей культа Древних Богов…

Преодолев полумрак, Селена шагнула в игровой зал, где (среди столиков, стульчиков и мягких игрушек) сидели зловещие фигуры ребятишек. Дети собрались в кружок, а концентрированная тьма жадно блуждала между ними.

Хэлен осторожно подошла ближе, присмотрелась к лицам маленьких заложников: открытые глаза детей были «затуманены» белёсой пеленой. Чёткий гипноз похитительницы медленно уничтожал разум, перекраивал едва сформированные зачатки личности…

Полицейская услышала ползущий шум, но вовремя среагировать не смогла. Жирная туша в обрамлении вонючих щупалец грохнулась с потолка на Селену.

Растеряно падая после толчка под грудь, девушка выронила спасительный пистолет, а дальше – получила порцию галлюцинаций от Стеллы Сало:

Громыхающий труд окончен чем-то страшным.

Карнавал гнилой плоти.

Обрывки времени, закрашенный огонь.

Изломы шрамов рассекают старость.

Небес совсем не видно из-под мрака.

Застопоренный прилив плавно сохнет без разбора.

Трудный грохот обвалился вереницей тропинок.

Сутулые скалы обессилены ветрами морей.

Бледное пламя, мёрзлое пламя.

Застыло пламя.

Грозовые облака перелетают через перевал.

Сотканный момент каждый раз двоится скошенной секундой.

Губы неба смыкаются за брошенным солнцем.

Хмурый песок, похожий на снег.

Траурный вечер (совсем как во сне)…

Долгий звук выстрела из Кобры 500 мутно нарушил целостность ткани иллюзий. Виктор Вектор замер у второй двери в зал, словно дымкой вокруг ствола пистолета силясь рассеять густоту темноты.

Раненная Стелла Сало стала наползать по потолку, сжимая крепкой рукой молоточек-игрушку. Жирдяйка шипела злобные заклинания, она никак не могла «поймать» разум противника, чтобы залить его сознание всякой хернёй в картинках кошмаров.

Но тут девушка-офицер «вернулась» вниманием к реальности психомира, а её напарник, уверенно прицелившись в центр приближающегося комка щупалец, повторно спустил курок…

Изменив состав летящей пули, толстуха Стелла схватила её когтистой рукой и тут же швырнула этот соломенный снаряд (искомая смертоносность уже исчезла) куда-то в глубины дальнего угла просторной комнаты. А сразу после маленький молоточек (из набора «Построй сам») разнёс часть кирпичной стенки чуть выше головы Вектора, который метнулся в сторону прыжком, пытаясь избежать столкновения с потной тушей «ктулхупоклонницы».

Стелла хрипло заверещала, и резво ринулась вниз, обрушив на пол весь свой вес. Она истово замахнулась для полной деформации лица плюс черепа ненавистно-проворного парня, когда лихой выстрел Селены красиво срезал ей нос. Комок хряща отскочил к рисункам, изображавшим дождь на площади света.

Визг жирной уродки оказался сладким на слух.

Щупальца беспорядочно застучали о «днище» детсада… Стелла Сало упустила момент для атаки, смертельно промедлив от боли, дарующей секунду для точного выстрела.

Попав по ромбу месива на месте носа, пуля из «пасти» пистолета Виктора отхватила увесистый кусок мозга осьминожьей толстухи и вылетела сквозь затылок. Жирное тело шваркнулось об пол. Щупальца Стеллы больше не шевелились…

Хэлен с Вектором стали приводить детей в привычность чувств. Через минуту все заложники благополучно очнулись.

Он лежит в темноте на кровати.

Он мечтает смелыми мыслями о той самой блондинке.

Он хочет (очень сильно, без терпения) взять эту девушку себе. Целиком и полностью. Иметь её всю, наслаждаться.

Он только желает причинить ей как можно больше удовольствий. Ему нужно слышать её сладостные стоны, уверенно переходящие в крики оргазма. И чтобы так бывало почаще…

Он должен её отыскать.

Он сможет всё это сделать.

Хэлен неотрывно следила за поведением напарника. После последнего задания прошла неделя и два дня, а настроение Виктора не улучшалось. Парень всё время будто пребывал на неком отдалении, ничего конкретного не объясняя.

Они пьют кофе – он молчит; они в столовой вместе – он молчит; она его целует – он молчит; она пытается его раздеть, а он и здесь молчит, но почему-то близости не допускает…

Виктор изменился. Возможно, безвозвратно. Хэлен обиженно сердилась на себя за то, что больше не может его привлечь, заставить опять себя любить не может… Офицер Селена, дождавшись удобной минуты, заскочила к шефу в кабинет.

– Необходимо направить Вектора на психологическое обследование, – девушка хитренько пришпорила взор. – Последняя операция его подкосила. Немного… Я беспокоюсь за здоровье напарника.

– Я понял. И помогу. Но что же у вас, ребята, происходит? – начальник Шампур продемонстрировал тон голоса огорчённого человека. – Такая пара профессионалов была! Ни проколов, ни накладок… Просто лучшие в Отделе! А сейчас… Конечно, лучшими вы остаётесь, но настрой… Ни к чёрту!

Шеф разочарованно начал выписывать направление (электрокарта едва ли не искрилась под его рукой). Селена сдержанно улыбнулась краешками рта и сказала:

– Спасибо, шеф. Думаю, такое вмешательство помощи пойдёт ему на пользу.

У двери с табличкой «Полицейский психолог» было абсолютно пусто. Быстро усвоив понимание того, что к новенькой никак не подкатить, сослуживцы-мужчины + ещё парочка лесби-дамочек оставили Эмму в полнейшем покое скучного одиночества.

Офицер Вектор терзался мыслями про запредельный поиск той блондинки. Драгоценный для сердца образ крепко засел в мозгах, не покидая парня надолго. Особенно ночью. И, конечно, во сне.

Виктор часто видел эту девушку без одежды, но не просто обнажённой на фоне бархатных простыней, а как бы окутанной призрачной дымкой любовного бреда…

Однако, сны всегда заканчивались. И отыскать красавицу в нормальном мире пока не получалось. Иногда противный холодок отчаяния (что их второй встречи никогда не случится) охватывал Виктора, обжигая его душу горькой грустью. Офицер побрякал костяшками в дверь и вошёл.

Психолог что-то искала в нижнем ящике стола.

– Можно начать сеанс? – вежливо спросил Вектор.

– Да. Ложитесь на кушетку, пожалуйста… – предложила, не поднимая головы, Эмма (она почти нашла казённую безделушку, которой клепались магнитные скрепки).

«Пациент» улёгся к ней затылком, так что лица́ его она не увидела. Эмма выпрямилась в кресле и приготовилась услышать очередной суперрассказ о психологическом несоответствии образу полицейского… Смотря куда-то мимо потолка, офицер Вектор постарался сфокусировать разум на сокровенных образах.

Кстати, он тоже не разглядел лицо девушки-доктора. Разговор по душам начинался «вслепую».

Эмма: У Вас какие-нибудь сложности на службе?

Виктор: Не совсем так… Работа меня сейчас вообще мало волнует…

Эмма: Так в чём же дело?

Виктор: Я влюбился.

Эмма: И кто эта счастливица?

Виктор: Самое смешное, что я сам не знаю. Представляете? Странная ситуация.

Эмма: Такое бывает… А Вы собираетесь выяснить, кто она?

Виктор: Ещё как! Но пока получается не слишком круто… Может, поможете мне советом?

Эмма: О, да. У меня гигантский опыт по поискам не пойми кого… Я посоветую не зацикливаться на Вашей влюблённости.

Виктор: Думаете, если перестану о ней вспоминать, мне станет легче жить, а потом – она просто забудется?

Эмма: Примерно так. Или скажите мне всё то, что хотите сказать ей. Прямо сейчас и здесь. Согласны попробовать?

Виктор: Почему бы и нет… Итак, представим, что Вы – та самая девушка… Мне хочется узнать тебя, всю изнутри и снаружи. Я бы позволил тебе любой каприз, любую вольность в постели. Ты превратишься в средоточие красивого счастья. Лучшие наслаждения будут ждать тебя (но только со мной, сладко и сильно)… Я буду дарить тебе удовольствия всех видов, которые ты выберешь для себя. Твои радости станут частыми, а моя любовь к тебе не прервётся, пока ты (во всяком случае) будешь хотеть, чтобы мы оставались вместе.

Эмма, заслушавшись всей этой «телегой» романтики, отвернулась в сторону окна. Пока «безликий» парень говорил, девушка-психолог представляла того самого красавчика из психомира. Именно его она хотела нежно обнимать перед долгими поцелуями, которые непременно бы перетекали в столь желанную близость. Их секс мерещился ей чем-то величественно-вечным, казался почти космически бесконечным. Но всего лишь в мечтах…

– Извините, сеанс уже закончился. Мне пора домой, – Эмма мелодично «указала пациенту на дверь».

– Ладно. Спасибо, конечно… – Виктор немного смущённо поднялся с кушетки, скомканно попрощался и вышел.

Блондинка в кресле, задумавшись о своём, даже не повернула головы, когда офицер Полиции Сновидений покинул её кабинет. В окно вливался сумрачный свет начинающегося вечера.

Они так и не увидели лица друг друга.

Пространство психомира блестело темнотой.

Мрачная музыка вонзалась в стены пустотелых зданий, которые туманно окружили клуб «Землянка» со всеми кошмаристами внутри. Готический стиль архитектуры клуба ненавязчиво заставлял трястись от страха за душевное здоровье. Спящие не могли долго выносить такую обстановку – почти сразу же пытались проснуться (правда, получалось это не у всех)…

Такими образа́ми, «Землянка» считалась чуть ли не храмом Безумия, возводимого в абсолют темноты сновидений. И заправляли балом в нём четыре «человека»: сотканный из пьяного дыма, весь бледный, в сером «котелке» и пылевом плаще-тумане, Пепел имя ему; другой окутан слоем проводов, которые резвы и смертоносны, лишь только их на волю отпусти (а от себя – на пару метров), зовётся он Шнуровиком; а третья… та вообще: одновременно синяя вода и голубое пламя, жестокости невероятной (как, впрочем, красоты), зовут её Двойная, что для неё подходит полностью; последний – демон пустоты, где холод бездны бессловесной, прозрачен, точно привидение, со взглядом власти мертвеца, с улыбкой носит имя Воздух…

Вот эти четверо собираются весьма существенно нарушить целостность «оболочки» нормального мира. Но ради чего?! Из чувства злости ко всему? По правилам сопротивления Богу? По предрешению Судьбы?

А может быть, им просто скучно стало…

– Только не вздумайте мне говорить, что им там просто скучно стало, – шеф Шампур негодующе глядел на подчинённых, которые выслушивали типичную «настройку» перед предстоящим заданием.

– И учтите, ребята, миссия ваша почти невыполнима, как игра в поло с акулами, как беготня босиком по стеклу, как юмористическое чтение учебника по бухучёту на улице и в дождь, – начальник Отдела попытался показать максимальную серьёзность ситуации силой своего голоса. – Мы отправим две пары лучших полицейских. Больше нельзя – те уроды из «Землянки» уже расшатали материю сновидений. Давление чересчур велико, ночь-система может не выдержать.

Офицеры понимали, что шефу придётся выбрать практически четырёх смертников.

Хэлен, стоявшая с левого края (у звукополотна нейрокарты реальности), тревожно «стрельнула» глазами в небритое лицо напарника, но тот равнодушно отвёл взгляд. Меж тем, начальник Шампур напомнил о необходимой скорости действий. И печально назначил героев-самоубийц, которые сильно рискнут своими жизнями во имя Равновесия между мирами…

Сражаться с монстрами снов присуждено Селене, Вектору, Максу Смоку и Яну Артерии.

Четыре против четырёх. В принципе, честно.

Проникновение в психомир показалось им пыткой. Каждый из полицейских-«камикадзе» будто прородился в измерение мертвецов (только поначалу зомби были они сами), а пределы готик-клуба «Землянка» наползли на них совершенно особой концентрацией мрака. Бесполезные радиопередатчики скрипели шумом кошмарных помех, создавая настроение общей безысходности.