Текст книги "Энциклопедия логических ошибок: Заблуждения, манипуляции, когнитивные искажения и другие враги здравого смысла"

Как это делается: три мушкетера риторики

Мы рассмотрели, в каких ситуациях, с какими намерениями и в отношении кого используются логические уловки. Теперь пора сосредоточиться на их механизме: каким же образом нас убеждают?

Аристотель, чья мощность в античные времена равнялась примерно 10 франклинам, был первым, кто занялся систематическим изучением риторики, которую мы знаем как «словесную коммуникацию и искусство убеждения» (а в чем он не был первым, если задуматься?). Это любопытно – ведь его учитель Платон терпеть не мог риторику. В диалоге «Горгий» он от лица Сократа описывает красноречие как обман невежественных масс и «льстивое угодничество», приравнивая ораторов к софистам, с которыми мы познакомились в предыдущей главе. Но, несмотря на все усилия Платона, риторика не утратила своего значения.

Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на тривиум – основу средневекового образования. Эта триада, состоявшая из грамматики, логики и риторики, была своего рода начальной школой для того счастливого меньшинства, которое могло позволить себе образование. Те, кто успешно осваивал эти дисциплины, переходили на вторую ступень, состоявшую из арифметики, геометрии, астрономии и музыки. Она называлась квадривиум[58]58
  Любопытно, что в наше время мы обучаем детей грамматике и математике, а остальные дисциплины отдаем на откуп судьбе и YouTube.


[Закрыть].

Эти дисциплины были выбраны не случайно. Trivium означает «место встречи трех путей». Можно смотреть на них как на три краеугольных камня рассуждения:

● грамматика: правила языка – строительного материала мыслей;

● логика: правила построения непротиворечивых мыслей;

● риторика: правила эффективной подачи этих мыслей.

Очевидно, что последний краеугольный камень занимает особое положение: риторика объединяет грамматику и логику, то есть обеспечивает передачу правильно построенных мыслей подходящими языковыми средствами. Аристотель, осознавший эту ключевую роль за много столетий до системы тривиума, написал труд под названием «Риторика»{29}29
  Аристотель. Риторика. – М.: АСТ, 2017.


[Закрыть] – и тем самым создал руководство, с которым в течение многих веков будут сверяться практики, причем как с добрыми, так и с дурными намерениями (ту же роль впоследствии сыграет сочинение Макиавелли «Государь»). Приведенными в ней «способами убеждения» и сегодня пользуются как в академических кругах, так и в маркетинге{30}30
  См.: Jay Heinrichs, Thank You For Arguing: What Aristotle, Lincoln, and Homer Simpson Can Teach Us About the Art of Persuasion (New York: Three Rivers Press, 2007). Автор разбирает эти термины, оставленные нам в наследство Аристотелем, на примерах из повседневной жизни.


[Закрыть]. А мы будем смотреть на них как на «способы придумывать логические уловки»…

Логос…

Логос, «сферический в вакууме» способ убеждения, опирается на конкретные данные, научные открытия, разум и логику. Я и сам не знаю, где откопал следующий пример, – честное слово, у меня нет обыкновения на досуге изучать партийные программы. Но давайте вместе взглянем на программу, принятую на Первом съезде Рабочей партии Турции (1961 год).

«Согласно переписи 1960 года, население Турции составляет 27 миллионов 830 тысяч и ежегодно увеличивается на 2,8 %. Это очень быстро. Из-за текущего возрастного состава населения и этого стремительного прироста ожидается, что в ближайшие 15–20 лет предложение рабочей силы постоянно будет избыточным. Это ситуация показывает, что проблема безработицы, уже сегодня крайне серьезная, станет еще острее, если не будут проведены коренные преобразования в социальной и экономической политике».

В этом абзаце, основанном на конкретных данных, задается вопрос: как страна, неспособная обеспечить работой даже 27 миллионов человек, сможет трудоустроить свое население, которое в обозримом будущем значительно увеличится? Какими будут упомянутые «коренные преобразования» – это отдельная тема. Но необходимость их проведения обоснованна.

•••

Обратите внимание: логос вовсе не обязательно требует делать правильные выводы. Апелляция к разуму и рациональность – разные вещи. Некоторые допущения, скрытые в вышеприведенном ходе мысли, проливают свет на это различие.

● Безработица – то, с чем следует бороться.

● Чем быстрее растет население, тем сложнее бороться с безработицей.

● Население и дальше будет расти такими темпами.

Каждый из этих пунктов можно обсуждать отдельно. Скажем, если у нас утопия и все занимаются искусством, спортом, волонтерством, официальные показатели безработицы вполне могут быть высокими. А если со временем рост населения замедлится, вопрос переполнения рынка труда будет стоять не так остро. (Если бы прирост в 2,8 % оставался неизменным все эти 60 лет, сегодня население Турции составляло бы уже 140 миллионов, а не 85.)

Даже если допущения верны, логическая связь между ними может быть слабой. Разве Бенджамин Франклин не занимался самообманом с помощью логоса, чтобы разрешить себе съесть рыбу? А идея Юнга – «Столько одновременных событий не могут быть совпадением, между нами должна быть мистическая связь»?

Слова λόγος («логос») и λογική («логика») – однокоренные. Логика – это, строго говоря, умение обращаться со словами. Логос не гарантирует ни верных предпосылок, ни разумных связей, ни даже вашей конечной правоты. Единственное, что он подразумевает, – надежду и усилия, направленные на то, чтобы целевая аудитория сочла ваши мысли логичными.

Этос…

Логос обычно вынужден опираться на авторитет и реальность (почву для утверждений). Чтобы тезис Рабочей партии выглядел убедительно, мы должны доверять источнику данных о приросте населения. Если намерения или квалификация тех, кто предоставляет конкретные данные, сомнительны – почва для дискуссии шаткая. Вы доверяете текущим данным Турецкого статистического института по поводу безработицы или инфляции? Вы готовы вести долгий спор, выстроив на них систему аргументации?

Слово «этос» (ἦθος) по-гречески означает «нрав», «характер», «обычай», и от него произошло слово «этика» (ἠθική). Этос – точка пересечения понятий надежность и компетентность. Причина, по которой я с детства покупал все, что рекомендуют «девять из десяти стоматологов», – этос. Сложно не доверять человеку, который носит белый халат. (Я боюсь, что они скоро посоветуют мне четырехстороннюю зубную щетку: «Одной стороне будет скучно, две начнут враждовать, три – равновесие, четыре – счастье, остальные – на волю Аллаха»[59]59
  Пародия на высказывание Эрдогана о количестве детей в семье: «Одному будет скучно, двое начнут враждовать, трое – равновесие, четверо – счастье, остальные – на волю Аллаха». – Прим. пер.


[Закрыть].)

•••

Нам не нужно садиться и вчитываться в бесчисленные статьи экспертов, чтобы начать серьезно относиться к тому, что там изложено. Даже если бы у нас было на это время, мы бы увидели, что аргументы в этих статьях отчасти опираются на другие исследования, то есть все на тот же этос. Строго говоря, если я полагаюсь на какое бы то ни было «исследование», это означает, что я был вынужден довериться множеству исследователей и множеству факторов, которые не могу проверить лично. В противном случае мне пришлось бы самому проводить каждый эксперимент и самому финансировать каждое исследование.

Поскольку наука – это самоконтролирующая и самокорректирующая система, опираться на этос, как правило, разумно. Конечно, если рассматривать ученых по отдельности, среди них попадутся и мошенники, и фанатики, и просто откровенные бестолочи. Но по мере разоблачения их проделок они теряют свое влияние. Чтобы хорошо спроектированная система работала исправно, все ее участники совсем необязательно должны быть безгрешными святыми.

К сожалению, во многих других сферах все строго наоборот – из-за отсутствия структуры, вознаграждающей за правоту и порядочность. Окажись вы по чистой случайности безгрешным святым, эти системы вас либо развратят, как и всех прочих, либо отсеют. Поэтому-то в медиа больше всех зарабатывают отнюдь не самые надежные журналисты.

В нацеленной на прибыль системе, где главный показатель – тираж (1980-е годы), рейтинг (1990-е), число кликов (2000-е), число репостов (2010-е), вовлеченность и конверсия (сейчас), нетрудно предсказать, какие новости и какие авторы со временем выбьются в топ.

Политика же и вовсе антимеритократична по своей сути: рано или поздно наверх прорвутся самые подобострастные, самых алчные, самые беспринципные. Те, кто на вершине, обязаны положением не своей компетентности, а тому, что случайно поставили на нужную лошадь – и позволили ей себя везти. Побочный эффект этой прогнившей системы – менталитет в духе «да ты знаешь, кто я такой?», с которым мы встречаемся куда чаще, чем хотели бы. Чем меньше заслуги соответствуют должности, тем легче этос прокладывает путь для логических ошибок и уловок.

•••

Однако дело не только в раздутых эго и прогнивших системах. Как вы думаете, почему даже политики, которые не вылезают из телевизора и вынуждены обращаться к среднестатистическому обывателю, не приводят одни и те же доводы одними и теми же словами на разных митингах в разных городах?

Хиллари Клинтон в преддверии выборов 2016 года перегнула палку и стала посмешищем, когда на митингах в сравнительно консервативных южных штатах заговорила с южным акцентом, чтобы казаться «ближе к народу». Однако то, что она натворила сознательно, мы зачастую проделываем машинально – в силу эффекта хамелеона. Мы постоянно подражаем жестам, манерам и даже выговору окружающих, особенно авторитетных. Это «полезная» адаптация:

● людям больше нравятся те, кто на них похож;

● люди менее предвзято относятся к словам тех, кто им нравится;

● людей легче убедить, если они отнеслись непредвзято к тому, что выслушали{31}31
  Tanya L. Chartrand and John A. Bargh, «The Chameleon Effect: The perception–behavior link and social interaction», Journal of Personality and Social Psychology 76, no. 6 (1999): 893–910.


[Закрыть].

Даже если ваш аргумент слаб с точки зрения логоса, вы сможете добиться огромного успеха, подав точно выверенный сигнал: «Я тоже из вашего стада, из вашего племени, слушайте же меня, о братья». И наоборот: если вы уперлись рогом и из позиции наивного снобизма, как наша бестолковая элита, бубните: «Я непременно дотащу вас до своего уровня, вам нужно просто поучиться», то потеряете и тех последних слушателей, что внимали вам, не перебивая, из уважения к вашим дипломам.

Иными словами, этос как аспект убеждения теоретически зиждется на поощрении компетентности и честности, а практически – на поощрении группового единства и грамотной мимикрии. Вот почему люди, обладающие даром убеждения, тщательно изучают целевую аудиторию и стараются вести себя так, чтобы походить на своих слушателей.

Пафос…

В большинстве случаев этос оппонентов к началу дискуссии уже сформирован. Известны их предыстория, политические пристрастия, круг единомышленников – словом, более или менее ясно, кто есть кто и с кем себя ассоциирует. Поэтому ключевую роль, определяющую ход дискуссии, играет наш третий мушкетер – пафос. Само это слово (πάθος) означает «страдание» или «страсть», а в контексте риторики оно относится к воздействию на эмоции аудитории, иногда граничащему с манипуляцией.

Если вы помните, в предисловии мы, заставив икать мистера Спока, говорили о том, что повреждение областей мозга, отвечающих за эмоции, влияет и на процесс принятия решений. Таким образом, «рациональное» мышление отнюдь не обратно пропорционально интенсивности переживаний, как полагают многие. Довод, построенный на логосе, может изобиловать логическими ошибками и даже уловками, тогда как довод, представляющий собой пафос чистой воды, может быть вполне последовательным и логичным.

•••

Пафос в основном апеллирует к базовым эмоциям – страху, жалости, надежде. Вспомните самую, пожалуй, известную фразу английской литературы: «И ты, о Брут?» Разве от этих слов ваше сердце не сжимается от жалости? Разве вы не проникаетесь сочувствием даже к тому, кто провозгласил себя пожизненным диктатором?[60]60
  «И ты, о Брут!» – слова шекспировского Юлия Цезаря. Откуда их взял Шекспир, неясно, поскольку последние слова настоящего Цезаря неизвестны. Возможно, «Подходите по одному и молитесь, если умеете» (только на латыни, конечно). Но Плутарх пишет, что Цезарь ничего не произнес, а лишь закрыл тогой лицо, увидев среди убийц Брута.


[Закрыть]

А помните, как Марк Антоний, стоя над бездыханным окровавленным телом друга, начинает свою знаменитую тираду? «О римляне! Друзья, сограждане, внемлите мне!»[61]61
  Пер. М. Зенкевича.


[Закрыть] Его слова повергают в глубокое раскаяние даже сторонников заговора. В конце концов, кому было бы приятно столкнуться с предательством со стороны самых близких людей?

Хотя никакой логической аргументации тут вроде бы и нет, нас буквально вынуждают взглянуть на диктатора более благосклонно и сочувственно. Возможно, кровь, пролитая в затяжной Галльской войне, способствовавшей обогащению Цезаря, не была такой уж дорогой ценой? Или, возможно, фактический переворот, когда он перешел Рубикон со своими легионами, не был таким уж вопиющим беззаконием? Возможно, он делал все это из любви к Риму и, представься ему второй шанс, поступил бы так же? Возможно, он действительно был достоин восседать на золотом троне в сенате? Возможно, возможно… Когда нами овладевает сочувствие, поток оправданий не иссякает.

Винченцо Камуччини. Смерть Юлия Цезаря (1798)

В современной политике даже отдельные слова, не говоря уже о партийных программах, подбираются с прицелом на пафос.

● «Экология»

● «Инфляция»

● «Безработица»

● «Дефицит бюджета»

Как сухо и безжизненно, не находите? Что ж, немного макияжа…

● «Воздух, которым мы дышим, вода, которую мы пьем»

● «Непомерная дороговизна жизни»

● «Люди, которым не на что купить кусок хлеба»

● «Непосильный долг, который мы возложим на плечи наших детей»

Штампы, рисующие в сознании яркие, живые образы и созвучные осязаемому повседневному опыту, гораздо эффективнее{32}32
  Drew Westen, The Political Brain: The Role of Emotion in Deciding the Fate of the Nation (New York: PublicAffairs, 2007).


[Закрыть].

•••

Если предвыборная кампания продумана как следует, то распаляемые чувства не случайны. Они объединены вокруг стержневой эмоции и послания. Так, лейтмотивом восьмилетнего правления Барака Обамы были два слова с размытым значением (то есть каждый мог наполнить их смыслом самостоятельно): «надежда» и «перемены». На них и строились все его политические послания.

Схожая стратегия стоит и за призывом Дональда Трампа «вернуть Америке былое величие» (Make America Great Again)? Что это? Это не тезис, не программа партии, даже не образ будущего. Так, смутное чувство ностальгии. «Былое величие» – это и упрек предыдущим правителям, и тоска по неким «славным временам» далекого прошлого. Не будь пафос столь мощным оружием, движение MAGA закончилось бы, толком не начавшись. Исторические данные демонстрируют, что современные США живут богаче, сытнее и спокойнее, чем когда-либо прежде. Когда же Америка была еще более great, чем сейчас?

● Когда вешали беззащитных женщин, обвинив их в колдовстве (процесс над салемскими ведьмами)?

● Когда белые поселенцы намеренно раздавали коренным жителям зараженные оспой одеяла (события в форте Питт)?

● Во время Гражданской войны, унесшей более 600 тысяч жизней?

● В годы нищеты и отчаяния после Великой депрессии?

● Когда американцев японского происхождения загоняли в концлагеря?

● В те дни, когда передние места автобусов предназначались «только для белых»?

● Когда власти увязли в трясине Вьетнамской войны?

● Когда даже годы спустя после высадки на Луну банки отказывали женщинам в выдаче кредитных карт без разрешения от мужа?

● В ходе холодной войны, когда мир балансировал на грани ядерной катастрофы?

● Когда после 11 сентября все были парализованы страхом перед терроризмом?

Я как гражданин США тоже пребываю в некотором недоумении: что это за былое величие, которое мне предлагают вернуть, то есть повторно пережить?

•••

Обратите внимание: опровергая тезис MAGA, я тоже делаю ставку не на голые цифры, а на этос. Например, говоря «как гражданин США», намекаю: «я в теме» и «я не такой, как те американцы, я свой». Но главное – я давлю на ваши эмоции: «вешали беззащитных женщин», «в годы нищеты и отчаяния», «загоняли в концлагеря», «увязли в трясине», «были парализованы страхом»… Это далеко не нейтральные выражения, они погружают вас в пучину гнева и безысходности (и вот опять).

Ключевой момент заключается в следующем: мы имеем дело не с невежеством, которое лечится двумя-тремя историческими документальными фильмами. Речь о чувстве, въевшемся в самоидентификацию людей. Для многих консерваторов «американскость» немыслима без некоей иллюзорной ностальгии. Такое чувство не вытравишь «данными», «экспертным мнением» или «безупречной логикой». Его можно подменить лишь другим чувством… что Трамп и проделал с наследием Обамы. Он преуспел ровно настолько, насколько сумел вытеснить грезы либералов о прогрессе и светлом будущем образом безвозвратно ушедшего золотого века в умах консерваторов.

Народы (такие, как мы, турки), отягченные наследием империй, понимают эту тоску по никогда не существовавшему прошлому гораздо лучше и американцев, и Бодрийяра. Хотя Османская империя канула в небытие почти век назад, доминирующее послание турецкой политике – ностальгия по мифическому «великолепному веку». При власти ПСР[62]62
  ПСР – Партия справедливости и развития, правящая политическая партия Турции. – Прим. пер.


[Закрыть] эта ностальгия фактически стала официальной идеологией и благодаря сериалам проникла в каждый дом.

По нынешним меркам – что материальным, что духовным – ни в один период Америка не была «великой», ни один век в османской истории не был «великолепным». Грезы о прошлом, плодясь в умах жителей мест, застрявших в прошлом, превращаются в лекарство от тревог и комплексов, которые несет с собой сегодняшняя реальность.

В человеческом сознании нет железного занавеса, нет непреодолимых стен между сериалами и исторической наукой. Беда в том, что временное бегство от действительности превращается в постоянное. Для тех, кто 24/7 живет в коллективном бреду, пафос – альфа и омега любого спора, его начало, развитие и итог.

…и Д'Артаньян

Подобно тому, как три мушкетера на самом деле оказываются четырьмя, в риторике тоже есть четвертая составляющая: кайрос – умение применять все прочие способы убеждения в правильном месте и в правильный момент.

«Эрдоган напомнил о своем заявлении на заседании Генеральной Ассамблеи ООН: "Мир больше пятерки"[63]63
  Имеются в виду пять постоянных членов Совета Безопасности ООН, которые могут использовать право вето: Китай, Россия, Великобритания, США и Франция. – Прим. пер.


[Закрыть]. Он подчеркнул, что структура Организации Объединенных Наций не может оставаться такой же, как в день ее основания. Президент указал на несправедливость ситуации, когда достаточно одной из пяти стран сказать «нет», чтобы решение не прошло через Совет Безопасности».

Вы, должно быть, решили, что это заявление прозвучало в ходе какого-нибудь международного визита. Как бы не так! Правильный ответ – 27-я встреча с мухтарами[64]64
  Мухтары (тур. muhtarlar) – это избранные главы сельских и городских районов (махалле) в Турции. Они представляют низовой уровень местного самоуправления, будучи связующим звеном между гражданами и государственными органами. – Прим. пер.


[Закрыть] в президентском дворце. Позвольте мне процитировать и продолжение этой речи – уже от лица Эрдогана.

«И тут вылезает лидер одной нашей партии и начинает критиковать мою речь. Знаете, что он заявил? "Непонятно, к кому вы обращались на Генассамблее ООН, – к мировым лидерам или к мухтарам". Он не понимает, что каждый мухтар – лидер своего района. Не знает, что каждый из них по знаниям, опыту, способностям и мужеству не уступит мировым лидерам. Ведь они избраны народом! Может ли принести хоть какую-то пользу своей партии и своей нации тот политик, который принижает и мухтаров, и народ, и собственную страну?»

•••

Кайрос часто остается на обочине – ведь он, в отличие от собратьев, не самостоятельный способ убеждения. Согласитесь, если вы произнесете речь в свою защиту не утром в суде, а вечером в кофейне, на ее содержание это не повлияет – разве что на количество выпитого чая. И все же кайрос важен, поскольку при правильном применении он многократно усиливает эффект – как положительный, так и отрицательный – всех прочих способов.

На критику оппозиции, считавшей неудачной с точки зрения кайроса его речь в ООН, Эрдоган ответил не менее сомнительным – тоже в смысле кайроса – выступлением перед главами муниципалитетов, но сделал это так красиво, что минус на минус дал плюс и он заработал очки буквально на пустом месте.

•••

Чтобы задействовать силу кайроса, вам не нужны ни трибуна ООН, ни президентский дворец. Планируя речь, выстраивайте различные способы убеждения так, чтобы добиться максимального эффекта. Это усилит мощь ваших доводов и лучше замаскирует ошибки (и, давайте будем честны, уловки).

● Сначала завладейте вниманием аудитории. (Почему вас должны слушать?)

● Сформируйте этос. (Почему они должны слушать именно вас?)

● Выстройте логос при помощи примеров. (Почему вы правы?)

● В финале припечатайте пафосом. (Почему нужно действовать?)

Но, по-моему, куда любопытнее взглянуть на это понятие чуть шире и трактовать его как созвучие Zeitgeist, духу времени.

Когда Джордж Оруэлл писал «1984», едва отгремела Вторая мировая война. Но роман переиздают до сих пор, а в январе 2017 года он вновь ворвался в список бестселлеров Amazon. А все потому, что в те дни пресс-секретарь Белого дома объявил: церемония инаугурации Дональда Трампа была «самой великолепной и многолюдной в истории». Когда же аэрофотосъемка и полицейские сводки показали обратное, администрация – вместо того, чтобы признать ошибку или прикинуться мертвой, – обогатила наш лексикон выражением альтернативные факты. Оруэлл бы оценил{33}33
  «George Orwell's '1984' Is Suddenly a Best-Seller», The New York Times, January 25, 2017.


[Закрыть].

Вопиющая ложь – это еще полбеды. Для оппозиционера, потрясенного поддержкой этой лжи в соцсетях, оруэлловские реалии, такие как «Министерство правды» или «двоемыслие», прежде казавшиеся ему надуманными, вдруг обросли пугающей конкретикой. «1984» перестал быть просто романом, превратившись в убедительную научную работу, отражающую дух времени.

•••

Среди всех способов убеждения связь с кайросом особенно важна для пафоса. Почему ксенофобия и теория заговора цветут особенно пышным цветом в периоды экономических кризисов? Неужели самые точные данные о числе мигрантов и самые надежные экономические аргументы по чистой случайности всплывают именно в эти периоды? Разумеется, нет. Решающим фактором становится страх, порожденный неопределенностью будущего.

Если вам удалось уловить дух времени, пафос не потребуется выстраивать с нуля. Нужные чувства, словно горючая жидкость, пропитали все слои общества. Остается лишь чиркнуть спичкой.