Текст книги "Истории, которых не могло быть"

Полуодетый Иван Иванович пулей вылетел из дома. И не разу больше не ночевал там, пока не обменялся с семьей, которая могла претендовать на расширение жилплощади за счет «нечистой» комнаты.

С тех пор атеизма у профессора поубавилось. А недавно мы зашли с ним вместе в церковь и он, неловко передвигаясь по ней, поставил свечу за упокой деда-соседа.

ДУША НЕ ХОЧЕТ ЖИТЬ БЕЗ ТЕЛА

Жительница Санкт-Петербурга Светлана Максимовна Николова во время спиритического сеанса вызвала саму себя.

Всё началось с шутки во время спиритического сеанса. Сама я ни во что сверхъестественное тогда не верила, да и мои подруги тоже. Но бес нас дёрнул субботним вечером попробовать «покрутить блюдечко». Нарисовали на ватмане круг, расчертили алфавит, зажгли свечку: Хотя никто из нас до того не разу не пробовал вызывать духов, всё сразу стало получаться. Сперва вызвали дух Пушкина – он был какой-то сонный и говорил невнятно. Тогда вызвали Высоцкого. Блюдце так и забегало по столу, но это был сплошной мат и нецензурщина. Мне это надоело, и я в качестве шутки предложила: «А что, если вызвать дух меня самой?» Ведь это же очень любопытно – вызвать дух живого человека, ведь такого ещё никто не пробовал! Подружки согласились. И, странное дело, едва мы произнесли формулу вызова, я ощутила дикую боль в области солнечного сплетения. Но перетерпела, а потом боль ушла и сразу задвигалось блюдце…

Мой «дух» достаточно пространно отвечал на наши вопросы, обходя «острые углы». Мы требовали конкретики, а блюдечко отделывалось общими фразами. Потом мы прекратили сеанс, попили ещё кофе, и подруги разошлись по домам. Тогда всё и началось.

Я мыла посуду, когда услышала за спиной лёгкие шаги. Живу я одна, нет у меня ни кошки, ни собаки, поэтому я испугалась. Обернулась, а в тёмном коридоре (он просматривается с кухни) мелькнул человеческий силуэт. Потом зажёгся свет в ванной и послышался шум льющейся воды. Я осторожно прокралась в коридор. Убедилась, что дверь закрыта на замок и цепочку, и немного осмелела. Галлюцинаций, а это не могло быть ничем иным, я не боюсь. Рывком открыла дверь в ванную комнату. Пусто. Кран закрыт, но на стенках раковины брызги воды. Заглянула в зеркало, поправила причёску. И тут до меня дошло, что моё отражение в халате, а я ещё не переодевалась, как была в блузке с короткими рукавами, так и оставалась…

«Или я свихнулась, или там в зеркале мой дух, которого мы вызывали», – мелькнула шальная мысль. Стала жутко. На глаза почему-то навернулись слёзы, потекла тушь. Может, из-за этого, а может, и по другой причине мне показалось, что призрак из зеркала тянет ко мне руки. Я отшатнулась. И тут же с полочки в меня полетели флаконы с духами, стакан с зубной щёткой.

Я рванулась на кухню и, закрыв дверь, привалилась к ней спиной. Чувствую, ручка потихоньку поворачивается. Тут мне стало совсем не по себе. Умом понимаю, что если действительно во время спиритического сеанса из меня «вышла» часть моей души, то ей надо вернуться обратно. Но ведь этого же не может быть! – это во-первых. А во-вторых, мне совершенно не хотелось этого допускать, уж сама не знаю почему.

Я мёртвой хваткой уцепилась за проворачивающуюся дверную ручку, пытаясь её удержать. Нажим ослаб. И в коридоре опять прошлёпали шаги.

Вспомнив, что с нечистой силой раньше боролись с помощью серебра и креста, я выгребла из кухонной тумбы серебряные вилки и скрепила две крест – накрест резинкой от бигудей. Держа это оружие перед собой, вышла в комнату. Там никого не было, но в воздухе ощущалось какое-то движение. Тогда я стала размахивать крестом вокруг себя. И в какой-то момент он (вот ведь ужас!) зацепился за что-то. Но там была пустота. Послышался треск разрываемой ткани, и на пол упало несколько капель крови, которые, правда, тут же растаяли, не оставив следа.

В этот момент я, очевидно, потеряла сознание. А когда очнулась (минут через пять), у меня дико болело всё тело и кружилась голова. Больше в моём доме ничего не происходило. Спиритизмом я тоже зареклась заниматься. Но всё же хочу знать: что это было? Временное помутнение рассудка? Или всё же я стала свидетельницей аномального чуда?

БОЖЬЯ КАРА

Рахим Балтабаев, Каракалпакстан, г.Ходжейли.

Эта история произошла лет десять тому назад, в эпоху перестройки.

У нас люди очень хорошие. Они никогда не трогают кладбищенскую утварь и не оскверняют могил. Но семья, как говорится, не без урода. Бывает, что находится тварь (иначе другого слова не подберешь), которая нарушает святые обычаи. Семья купила говру (это колыбель, которая делается из древесины) для новорожденной девочки. Из-за развала экономических отношений древесина у нас на вес золота. С первого дня, когда его поместили в эту колыбель, ребенок начал очень сильно капризничать и, как его не баюкали, – не успокаивался. Сначала домашние ругали сноху за плохой уход за малышкой. Свекровь пыталась сама укладывать ее на говру, перетряхивала всю постельку – опять не успокаивается малыш и плачет без конца. Не найдя причины беспокойства ребенка, поделилась своими переживаниями с соседкой. Соседка стала уточнять, как и где купили говру, а узнав, что у знакомого мастера, велела обратно отдать ему говру. Так и сделали и купили на базаре другую. И все стало на свои места.

Когда возвращали мастеру, он принял говру обратно, не сказав ни слова, и возвратил деньги. А через некоторое время выяснилось, что колыбель он изготовил из лестницы-носилки, в которую кладут у нас покойников, несут на кладбище и оставляют на могиле. Считают, что трогать ее нельзя – это непростительный грех. В последнее время эти лестницы-носилки начали пропадать на могилах. Поймали виновников. И среди них оказался этот мастер. А вскоре его парализовало – пришла Божья кара.

ПРОЩАЛЬНЫЙ ВИЗИТ

«В день смерти моего брата его призрак явился проститься», – пишет Никитина Нина Георгиевна из города Уссурийска Приморского края.

Это произошло в ноябре 1994 года. Был вечер, около 23 часов по дальневосточному времени. Муж спал (он пенсионер, работает сторожем), так был после ночного дежурства и поэтому лег пораньше, а я читала книгу, сидя за столом при настольной лампе. И вдруг меня словно что-то потревожило. Я подняла глаза и увидела мужчину. Он не входил, а как бы проявился на пустом месте, и пошел вдоль моей кровати, дивана, где спал муж, остановился и исчез. Мужчина не старый и не очень молодой, высокий, стройный, одет в темно-серые брюки и свитер, шел спокойно, руки по швам. Шагов пять сделал: и как испарился. Я его видела сбоку, да еще и сидела боком к нему метрах в двух. Лицо не разглядела.

Со мной такое случилось впервые, но я не испугалась, а потом, когда он исчез, пошла следом. Все осмотрела – никого и ничего нет. Он долго стоял у меня в глазах. И в памяти до сих пор осталось, как он медленно и легко шел.

Потом я много думала об этом и пришла к выводу, что на живого человека он не был похож. В нем отсутствовала плотность и тяжесть живого. Это было что-то другое, в его походке с неподвижными руками было что-то нереальное.

Первую неделю я не боялась, а потом появился страх. Не могла спать, когда муж уходил дежурить. Дошло до того, сто стала пить элениум на ночь. Соседи дали мне молитву, которую надо было читать на ночь, я стала это делать и, наконец, смогла спать.

29 ноября я получила от сына из Хабаровска сообщение, что 20 ноября 1994 года умер мой 55-летний двоюродный брат. Это совпадало с моим ночным видением. Теперь я знаю, что это он приходил со мной прощаться…

ДОБРОЕ ЧУДО СВЯТОДУХОВА МОНАСТЫРЯ

«Посетив Церковь Сошествия Святого Духа, я прозрел в прямом и переносном смысле», – пишет В. Данилян из Белгорода.

В юности после сильного удара по голове я потерял зрение – произошло отслоение сетчатки. Возможно, я так и остался бы слепым на всю жизнь, если бы бабка не свозила меня в Святодухов монастырь, что в Боровичах. Как я потом узнал это совершенно удивительное место. Легенды гласят, что однажды (а это было в 1452 году) к берегу реки Мисты прибило гроб, в котором лежало тело юноши. Жители поселка подумали, что это дурная примета, отбуксировали тело вниз по течению и пустили по воде. Однако на следующий день гроб странным образом преодолел стремнину и пороги и вновь оказался у поселка. Вторая попытка избавиться от мертвеца тоже оказалась неудачной. И третья: А потом усопший явился во сне одному из старейшин Боровичей, назвал свое имя – Иаков, сказал, что всю жизнь вел себя праведно, и укорил людей за то, что они не хотят предать его тело земле по христианскому обычаю.

Тело юноши похоронили. Посланцы новгородского архиепископа провели тщательное расследование чуда, и Иаков был официально канонизирован – на месте его захоронения поставили Церковь Сошествия Святого Духа. Преподобный Иаков Боровичский почитался людьми как целитель различных болезней, особенно глазных. К нему-то и возила меня бабка.

Конечно, ничего этого я тогда не знал. Для меня это было малоприятное путешествие, происходившее в полной темноте. Но на обратной дороге зрение внезапно вернулось ко мне. Врачи говорят, что такое иногда бывает – от тряски сетчатка может ненадолго встать на место. Но с тех пор прошло уже более сорока лет, а зрение до сих пор не изменило мне…

СМЕРТЬ ПРОТИВ СМЕРТИ

Нина Андреевна Курусова, г.Владикавказ.

Вот такой случай произошел со мной лет 50 назад. Жили мы тогда в небольшом поселке на Кубани. Время было трудное, послевоенное, радостей мало, и потому каждое событие – будь то свадьба, кино или даже чьи-то похороны – притягивало к себе всех местных детей как магнитом. Помню, как мы бегали вокруг взрослых, пока они несли гроб на кладбище, хотя многие говорили: нельзя перебегать дорогу мертвецу! И вот у меня на руке между большим и указательным пальцем стала расти шишка. Была она твердая и быстро увеличивалась в размере. Дети в школе стали меня бояться, и тогда мама отвела меня к врачу. Старичок врач посмотрел и сказал: приходите через неделю будем резать. Это меня, конечно, напугало. А тут еще все говорят: «Это ты дорогу мертвецу перешла, вот и шишка появилась. Чтобы вылечить ее, надо прикоснуться ею к покойнику…» А по соседству мальчик умер, лет пяти. Я вошла в комнату с гробом, когда там никого не было, и потерла свою шишку о руку покойника. Страшно было, но я надеялась: а вдруг поможет? И точно – стала моя шишка таять буквально на глазах и вскоре совершенно исчезла, словно и не было ее.

Со временем эта история забылась. Но теперь я все чаще вспоминаю ее. Тогда о раке ничего не знали, и вряд ли операция помогла бы мне. Но что излечило меня? Ведь не покойник же, в самом деле?..

ДО ВОЙНЫ БЫЛО СТРАШНЕЕ…

Кузнецов Георгий Павлович (Московская область, г. Красногорск) искренне верит, что ученые способны объяснить многие загадочные явления. Остается порадоваться его оптимизму.

Вот какой случай произошел с моим ныне покойным отцом Кузнецовым Павлом Владимировичем.

Было это в 1938 г. Жили мы тогда в деревне. Работал отец в то время в совхозе учетчиком, много приходилось ходить пешком, с работы приходил поздним вечером.

Однажды, возвращаясь домой, он решил сократить расстояние, и так как местность знал хорошо, пошел не по дороге, а напрямую. А идти нужно было через лес, на территории которого находилось кладбище. Это примерно в километре от нашей деревни.

Дело было летом, стояла теплая погода. Время было около 12 часов ночи. Проходя мимо могил, он увидел метрах в двадцати впереди себя человеческую фигуру. Это не был живой человек. Белесая, туманная фигура над одной из могил, с неразличимыми чертами лица, возвышалась над землей не перпендикулярно к ней, а с наклоном градусов в 45. И хотя в небе светила луна, но было трудно из-за тени от деревьев что-либо разглядеть. Другой на его месте обошел бы кладбище стороной, тем более ночью, или бросился наутек, завидев такое. Но отец был человеком бесстрашным, а потому он продолжал идти вперед, внимательно всматриваясь в туманный силуэт.

Подойдя еще ближе и убедившись, что призрак действительно неподвижен и как будто из плотного белого тумана, он решил действовать. Снял свою сажень (двухметровка, похожая на букву А), взял за один конец и, подойдя ближе, другим концом провел по призраку. Ощущение было такое, как будто махнул по воздуху.

И в ту же минуту призрачный силуэт как бы разрезался на две половины и стал качаться, расплываться, теряя форму. Отец взмахнул саженью и ударил еще несколько раз. Фигура окончательно потеряла очертания, расползаясь на отдельные белесые куски. Когда отец осмотрелся кругом, то увидел, что могила, над которой висел призрак, совсем свежая. Он вспомнил, что недавно здесь похоронили кого-то из нашей деревни.

Говорят, что ученые, разгадали это явление. Когда человек умирает, то через какое-то время из его костей выделяется фосфор и поднимается в воздух, образуя над его могилой облако в форме человеческой фигуры. Если это бывает в ветреную погоду, то эти выделения тут же разносятся по воздуху, и их никто не видит, тем более днем. А если это случается ночью, да еще в безветренную погоду, когда не колыхнется ни один листок, то иногда можно увидеть вот такие видения.

Когда отец рассказал нам этот случай, а мне и другим моим братьям и сестрам (пятеро нас) было от 9 до 13 лет было страшно даже слушать. А теперь все понятно.

В то, довоенное время, когда ученые не объясняли нам ничего, многое было непонятно, загадочно и… страшно.

ОДИНОКАЯ МОГИЛА

Геннадий Александрович Трохин из г.Новокузнецка Кемеровской области винит себя в том, что растревожил покой того, кто спал вечным сном.

В жизни почти каждого человека иногда случается нечто невероятное… Это «нечто» нередко неразгаданной, а порой леденящей душу тайной висит над ним всю его жизнь. Со мной такая история произошла несколько лет назад.

Было, как сейчас помню, начало октября – для грибника печальная пора прощания с лесом. Брат, узнав о моих намерениях, напросился со мной. договорились встретиться на автовокзале. Но под утро, как на грех, начался дождь. Меня это не остановило. Обулся я в свои болотные сапоги, натянул видавший виды болоньевый плащ и нырнул в хлюпающую темноту спящих еще улиц.

Напрасно прождав брата, я на первом же автобусе отправился за город к своим заветным, только мне одному известным, березовым колкам. Долго бродил лесными проселками. Урожай был невелик, да и дождь моросил, как заговоренный. Пора было возвращаться. На обратном пути углубился в расположенный вдоль дороги сосновый бор…

Эту одинокую, затерянную в лесной чаще, могилу я приметил давно. Несколько раз пытался разузнать о ней у местных стариков, но никто ничего не знал. Вытесанный из камня памятник пирамидкой торчал из земли. Еле заметный холмик зарос травой и был усыпан хвойной трухой. По краям – четыре, потемневших от времени, каменных шара с обрывками ржавой цепи. Вырубленная на камне надпись от времени стерлась.

Когда я приблизился к могиле, надоедливое шуршание дождя внезапно кончилось, словно я вступил под огромный стеклянный колпак. Ни ветерка, воздух – теплый и застоявшийся. Усталость внезапно сковала меня, и я опустился под огромную ель…

Постепенно душа наполнилась каким-то благоговейным трепетом, и я мысленно обратился к тому, кто лежал под этим холмиком: «Кто же ты такой, братец? И как тебя угораздило оказаться здесь одному-одинешеньку? Эх, не приведи Господь никому такое…» Нет, я не богохульствовал, хотя не верил ни в Бога, ни в черта. И вдруг я почувствовал, как тёплая волна мягко коснулась темени и стала разливаться по телу. Ощущение было такое, словно гладят тебя, как в детстве, по голове и что-то тихо и ласково говорят, говорят… Я уже не дрожал от сырости, противно расползшейся под одеждой.

Когда я уходил, то ощущение чьего-то присутствия за моей спиной не покидало меня. Я обернулся… Мне почудилось неясное свечение над памятником.

Не знаю, сколько плутал я по лесу: может, час, а может, два. В голове ни одной мысли, словно не я, а кто-то другой, незнакомый мне, поселился внутри и водит, водит по пустынному лесу, по одному только ему известному маршруту.

Когда я пришел в себя, то не поверил своим глазам: стоял я опять под теми же елями! Нет, страха не было, я даже в сердцах ругнулся: «Надо же, столько потерять времени!» Напролом, срезая угол, я поспешил к дороге.

Не сделал я и десяти шагов, как понял, что меня тянет вправо. Я весь напрягся, мысленно и физически противясь этой бесцеремонной и страшной силе, но что-то внезапно как будто взорвалось во мне. Как в калейдоскопе закружились вокруг деревья, ядовито-красные кусты калины, и я, ничего уже не соображая, ощутил, что растворяюсь в дождливой хмари заколдованного, ставшего вдруг незнакомым мне леса, из которого я безнадежно пытался выбраться. В третий и четвертый раз я оказывался на том же самом месте… В лесу стало темнеть. Я глянул на часы – начало седьмого. И тут до меня дошло… В паническом ужасе покосился я на памятник. Какое-то еле заметное свечение, как тогда, когда я в первый раз уходил отсюда, парило над холмиком. Я почувствовал, как под фуражкой у меня зашевелились волосы. Правая рука сама без подсказки поползла ко лбу, и я три раза неистово перекрестился: «О, Господи! Помоги мне выбраться отсюда!» И, повернувшись на сто восемьдесят градусов, на деревянных, негнущихся ногах поковылял прочь.

«Десять, двадцать…, сорок,» – отмерял про себя шаги, неустанно крестясь. И, отойдя уже метров сто, с облегчением выдохнув, вытер платком мокрое лицо. В следующее мгновение я уже бежал к дороге. Перепрыгивая через глубокую колдобину, до краев наполненную водой, поскользнулся, упал, встал, набирая скорость, понесся дальше. Я не замечал хлюпанья воды в сапогах, насквозь промокшей спины, я мчался по дороге вперед, зная, что стоит мне остановиться, и я уже никогда не выберусь из темнеющего по бокам леса.

Я все-таки успел на последний автобус. И когда захлопнулись его дверцы, и он утробно загудел, набирая скорость, не было человека счастливее меня на всем белом свете. Рассказал я эту историю двум своим приятелям. Один отнесся ко всему иронично, другой – с пониманием и даже очень интересно стал рассказывать о потусторонних мирах. Может, и действительно есть жизнь после смерти? А я бесцеремонно вторгся в этот потаенный мир и нарушил чье-то уединение и покой?

С того злополучного дня и стала седеть моя цыганская борода, вечный предмет гордости. Бывая в тех краях, я старательно обхожу этот уголок старого, пребывающего в настороженном сне, леса. Пусть спокойно спит тот, кого я однажды растревожил.

Глава VI
ЛЮДИ УМЫЛИ НЕЧИСТУЮ СИЛУ

"Горе! Малый я не сильный,

Съест упырь меня совсем!"

А.С. Пушкин.

Сталкиваясь с необычными природными явлениями, которые невозможно объяснить заученными со школы законами, мы стремимся найти разрешение проблемы с помощью мировоззрения, заложенного еще нашими далекими предками. Очевидно, что в каждом из нас (вне зависимости от образования и жизненного опыта) живет глубокая убежденность в существовании иного мира, населенного теми, кто способен вмешиваться в события и судьбы, помогать, защищать или наказывать…

В общем и целом население «запредельного мира» упрощенно разделяется в восприятии современных людей на две категории (по принципу свет – тьма, добро – зло) – на добрые существа и нечистую силу.

«Добрые силы», как правило – некие высшие и благожелательные проявления стихий. Их наделяют вполне человеческими качествами соответствующими современным морально-этическим нормам.

«Злые силы» несут в себе хаос разрушение, страх, бессмысленное зло. Но и те, и другие представители одного и того же мира. И этот мир в восприятии моих современников очень мало отличается от того, в котором мы живем. В нем есть добрые люди, злые люди, хулиганы и просто бандиты. В нем понятие добра и зла подчиняется той же морали. В нем есть место состраданию, жертвенности, даже любви. В этой психологической путанице общественное сознание легко оперирует совершенно фантастическим «сплавом» самых разнородных персонажей из древних мифов, сказок и легенд, ничуть не смущаясь тому, что никогда ранее в едином смысловом пространстве не существовали русские домовые и немецкие гномы, черти из христианского верования и языческие русалки, а также разнообразные оборотни, дриады, вампиры, демоны, привидения, современные барабашки, «души умерших» – и.т.п… Письма показывают, что вполне конкретные исторические характеры и характеристики этих существ были утрачены или сильно деформированы народной памятью. Некогда исключительно злобным мифологическим персонажам и отрицательным сказочным фигурам сегодня не отказывают и в добрых поступках.

Любопытно, что если когда-то люди всеми силами стремились избежать возможных встреч с «потусторонними силами» (в сказках эта роль отводилась лишь героям, то сегодня, если судить по рассказам) люди не только не проявляют особого страха, но даже наоборот, стремятся завязать более тесный контакт с загадочной сущностью.

Что это – отпечаток современной технократической цивилизации, где принято бесстрашно экспериментировать с природными стихиями, или скрытая неудовлетворенность своими возможностями и желанием увеличить их за счет дружбы с неведомыми силами? Или причиной тому гнетущее психологическое одиночество, которое обостряется с каждым годом (особенно в крупных городах) из-за ускорения темпа жизни, приводящего к сокращению числа и периодов неформальных контактов между людьми?..

Вера и надежда в поддержку потусторонних сил в чем-то подменяет существующие сегодня религии. Можно заметить, что понятия «рай» и «ад» практически не встречаются в письмах. Зато там часто фигурируют такие понятия, как «жизнь после смерти», «реинкарнация», «астральные существа», «информационное поле»… Похоже, что сегодня в России, несмотря на легализацию церкви, люди больше склоняется к осовремененному наукообразному язычеству, где наряду с единым Богом фигурируют одушевляемые стихии.

ФЕЯ СИБИРСКОГО ЛЕСА

Кандидат философских наук Вера Константиновна Чиркова из Новосибирска считает своим спасителем сказочное существо.

В мою жизнь вошло чудо. Иначе я не воспринимаю происшедшие со мной события, да и не хочу воспринимать, потому что поняла, что это огромное счастье – столкнуться с чудом. И пытаться его препарировать, чтобы доказать самой себе или кому-то, что все в жизни можно объяснить глупейшими, но общепринятыми категориями – противно. Поэтому, ни в коем случае не предлагая на ваш суд и не пытаясь приводить доказательств, что это не выдумка, решила похвастаться. Позавидуйте мне все – я соприкоснулась с чудом.

Мои рождественские праздники в прошлом году прошли у друзей в Ангарске (это небольшой город недалеко от Иркутска). Крещенские морозы еще не наступили, но минус 28 градусов по Цельсию уже за 10 минут выбеливали пятна на щеках и кончике носа.

Старые университетские друзья из кожи вон лезли, чтобы сделать интересным каждый день в их доме, удивить и порадовать меня. Я понимала это и с огромным энтузиазмом воспринимала поездки, встречи, новые знакомства, вечеринки, вылазки на природу – весь тот калейдоскоп впечатлений, которыми меня баловали.

В тот вечер у нас был «передых». Мы сидели, перебирали фотографии и воспоминания. Старый потертый снимок, где мы всей группой стоим во время картофельной страды у старой деревенской баньки, стал началом отсчета моей волшебной истории.

Уже через несколько минут пришла идея попариться в русской бане с веничками, кваском и прочими атрибутами российской старинки.

Ольга и Олег («Олешки», как мы звали их еще студентами) тут же вдохновились, вспомнили, что у знакомого лесника есть «настоящая рубленая» баня, что он и жена – мастера попарить народ и, что самое главное, банный сруб стоит на теплом источнике (плюс пятнадцать-восемнадцать), куда окунуться после парилки – одно удовольствие.

Далее – более. «Здесь километров 20 – не больше. Сейчас к нему на машине смотаюсь, договорюсь на завтра, чтоб ждал. Всех дел на час, – объявил Олег, – к девяти дома буду!» Но и мы с Ольгой были охвачены авантюрным безумием, и поэтому твердо вознамерились сопровождать его. А чтобы он не передумал, собрались побыстрей: шубки на плечи, прикрытые тонкими блузками, шапки на головы, сапожки на чулочки – и в машину. А в ней печка работает – тепло.

В лес въехали в темноте. Накатанные лесные дороги, переулки, перекрестки – как в городе. Только домов нет. А красотища! Свет фар вырывает такие величественные картины, каких при дневном свете не бывает. Деревья как живые. Сердце замирает, когда из темноты вырывается стройная красавица ель в подвенечном платье, а потом так же неожиданно отступает в темноту, помахав на прощанье рукой в белом с блестками рукаве. Снег сверкает на деревьях бриллиантовым сияньем. Наст между ними переливается всеми цветами радуги от алого оттенка вблизи фар до черно-фиолетового в глубине леса…

«Четвертый поворот направо. Следующий уже не накатан. Нам бы не промахнуться, иначе придется километра полтора пятиться – развернуться будет негде», – предупреждает Олег.

«Так ведь мы только что четвертый и проехали, – взвивается Ольга. – Тормози!».

Олег тормознул. Судя по всему, на всякий случай. Олешки сцепились в споре. Муж был уверен в своей правоте, жена в своей. Меня их перепалки всегда развлекали. В них было много шума и ни капли злости, потом Ольга надувалась и говорила: «Делай, что хочешь!» – и Олег делал то, что хотела она. Нисколько не сомневаясь, что на сей раз будет то же, я внесла предложение: «Ребята, – сказала я, – проще всего подать двадцать метров назад, это все же не полтора-два километра, и проверить. Если Оля ошибается – выедем снова на лесную дорогу и поедем до следующего поворота».

Предложение было разумным. Спорить с ним было глупо, поэтому было принято Олешками без обсуждений. Одного я не учла (а еще «отлично» по психологии имела!) – это того, что не дала главе семьи выпустить пар до того, как сдаться. «Сделаем еще проще, бросил он. – Я знаю, как выглядит поворот к лесничеству, там через метров пятьдесят слева старая поваленная ель у дороги. Ждите меня, сейчас гляну!» Не дожидаясь нашей реакции, он выскочил из машины и… автоматически выдернул ключ из замка зажигания.

Мы даже не успели сообразить, что вляпались. Желтый луч фонарика поплясал у машины и исчез за поворотом. Олег отсутствовал чуть дольше, чем можно было ожидать, но вернулся с победой: «Ну, что я говорил! Поехали дальше!» – и повернул ключ зажигания. Никакой реакции. Еще одна попытка, потом еще много других. Потом мы с ним толкали машину, а Ольга, сидя за рулем, пыталась ее завести. Бесполезно. Разгоряченные, мы еще не чувствовали мороза. Но постепенно он вместе со страхом начал проникать во все наши поры…

Чувствуя, что надвигается паника, а вместе с ней реальная опасность замерзнуть, Олег тоном, не допускающим обсуждений, приказал: «Вперед до первого поворота, направо, и до лесничества – бегом!» И мы побежали.

Я никогда не бегала на длинные дистанции, Ольга вообще человек не спортивный, но мы бежали не останавливаясь. Падали и поднимались. И снова бежали. Нам стало жарко, я даже расстегнула шубу. И вот он – долгожданный поворот. Мы оторвались от Олега и остановились, только услышав сзади его крик: «Стойте!» Несмотря на темноту, на белой дороге он был хорошо виден. Он шел к нам. Не бежал, а именно шел. И этот его ровный спокойный шаг показался нам самым страшным предзнаменованием. Так же спокойно, как шел, он сказал: «Это не тот поворот». Мы дышали, словно загнанные лошади. Пар от дыхания ледком ложился на мех воротников и растрепанные волосы. Губы не слушались. Мы молча стояли и смотрели на него. «Все еще хуже, чем кажется. Мы не поворотом ошиблись, а дорогой. Я хотел укоротить путь и проехал через гаражи. Теперь понимаю, что свернул не на ту дорогу – в темноте все выглядит иначе…»

Упрекать, обвинять, ругаться было бессмысленно. К тому же, никто не знал, что делать дальше. Не было уверенности даже в направлении, где должно было находиться лесничество. Оставалось одно: идти назад. А до первого жилья – километров 7-8.

Потом, когда мы все обсуждали в тепле и спокойствии, мы сошлись на том, что скорее всего мы бы не дошли.

И вот тогда появилась спасительница. Тихое повизгивание привлекло наше внимание. Шагах в пяти от нас на снегу сидела маленькая, совершенно белая, пушистая собачонка, похожая на болонку. Она практически сливалась со снегом и только темные глазки, в свете фонаря переливающиеся всеми цветами радуги, выдавали ее присутствие.

Появление собаки было столь нереальным, что в нас затеплилась надежда. Тихо взвизгивая, она отбегала на несколько шагов, поджидала нас и снова отбегала. А когда поняла, что мы поверили ей и пошли следом, побежала вперед. Когда мы останавливались, чтобы отдышаться, она садилась на снег шагах в пяти. Если мы слишком долго передыхали, начинала сердито лаять и отбегать вперед, всем своим видом показывая, что нельзя стоять на месте, надо снова бежать. И мы бежали снова. Это длилось минут двадцать-тридцать. И вот впереди мы увидели светящиеся окна. И уже через пару минут нас встречала свора злобно лающих огромных псов, не подпуская нас к дому. Видимо, услышав эту какофонию, хозяин вышел на крыльцо и громко окликнул собак. Мы начали кричать, привлекая к себе внимание. Нас подобрали.

Мы оказались в доме лесника, которого искали. Нас растирали, вливали в нас спирт, попарили в бане, правда, без всех ухищрений: квасных, пивных, березовых: Лесник с сыном на какой-то дикой помеси газика и трактора съездили, отыскали и приволокли машину Олешков.

Казалось бы, вполне реальные события для такой бездумной компании, как мы, слава Богу, благополучно завершились. Если бы не одно «но». Ни лесник, ни его семья слыхом не слыхивали ни о каких болонках. «Да вы сами подумайте, – удивлялся нашим настойчивым расспросам лесник, – моя банда на дух не подпустила бы ее сюда, порвали бы в клочья! И откуда ей здесь оказаться? Вблизи нет жилья, и не выжила бы она здесь. Мои в сарае „кучей малой“ спят – только так от мороза спасаются. А тут в лесу, на снегу, одна?! Нет, ребята, это вам со страху померещилось».

Каждый день до моего отъезда по несколько часов мы искали нашу спасительницу. Ездили в лес, обошли все окраинные дома. Каких только собак мы не видели! Но ничего похожего на белую пушистую собачонку, появившуюся в ночном лесу, чтобы привести нас к теплу и людям, не нашли. Да и все, с кем мы говорили, в один голос утверждали, что поблизости ничего подобного нет и быть не может. «Таких собачек искать надо у городских хозяев, которые в такую холодрыгу их в „комбинезонах“ выгуливают или вовсе не выводят. А здесь только бойцы – дома охранять…»