Текст книги "Рагу из зернистой икры"

58

Двери студии были приоткрыты. Вокруг стояла тишина. В этот день музыкантов не было – внутри, там, где находилась аппаратура, певица, ее продюсер, концертный директор и звукооператор, прослушивали записанный на диски материал.

– Чушь собачья! – певица сдернула с головы наушники, презрительным жестом отбросила их в сторону, – я не могу это слушать! Нет ни одной приличной песни, ни одной хорошей мелодии… Ни одной!

– Ты не права! – продюсер, очень занятой человек, оторвался от мобильного телефона. – здесь кое-что есть… потому я и принес…. Посмотри!

– Я устала! Меня тошнит от твоих глупых, неуклюжих пыток сделать хоть что-нибудь, чтобы…

– Ри, прекрати капризничать и заткнись! Дослушай диск хотя бы до конца!

– Не собираюсь! Не буду! Я устала!

В глубине на диване робко жался концертный директор, Игорь. Он боялся мужа, то есть Вал. Евга, а потому молчал. Перепалка между продюсером и певицей продолжалась, но на очень вялых тонах. Вообще в атмосфере студии было что-то очень ленивое – никто не хотел работать. Всем было лень. Даже охранник в дверях скучал и зевал, покуривая в раскрытую дверь…

Она шла по двору так, словно не видела перед собою дороги. Белый плащ девушки покрывали темные, застывшие пятна. Девушка выглядела такой странной. Что с охранника мигом слетела вся его ленивая невозмутимость, а сигарета выпала из рук. Вначале он хотел позвать директора, то есть Вал. Евга. Либо просто попросить девушку, как подозрительную личность, выйти из этого двора. Он ведь должен был следить за порядком, не допуская скопления странных личностей возле звукозаписывающей студии, то есть места. Где часто бывали модные певцы… Но он ничего не сделал. Не сделал по той причине, что, когда девушка приблизилась, он сразу ее узнал. Он часто видел здесь это лицо. Сестра. Он посторонился в дверях, пропуская ее внутрь, и едва не задохнулся от ужаса, тщательно разглядев покрывавшие белый плащ пятна. Это были пятна засохшей крови.

Она застыла на пороге. Все, находящиеся внутри. Разом замолчали, поднявшись со своих мест.

– Нина. Ради Бога… – глаза певицы со странным именем Ри расширились, – Нина… Что случилось?!

– Я убила его.

Среди людей, находящихся в комнате, разом пронесся вздох… Как будто все разом выдохнули из себя воздух…

– Я его убила. Я убила Женю! Я убила его. Вот и всё. Смешно, правда? Как же смешно…..

Девушка вдруг разразилась истерическим, страшным хохотом, медленно оседая на пол. Когда за ней приехали, никто не сдвинулся с места. Только Ри, сидя рядом с ней на полу, поддерживала ее упавшую голову. Голову с глазами без признака слез. Двор заполнился машинами. Шум, заполняющий тесное пространство как будто со всех сторон, становился бедой. Настоящей бедой, реальной. Той бедой, которую нельзя ничем – зачеркнуть. Только раз, вскочив с места и нелепо размахивая руками, и под грузом свалившихся обстоятельств уже никого не боясь, Игорь (концертный директор) попытался крикнуть:

– Да ошибка это! Ошибка! Никого она не убила! Глупый розыгрыш!

Но на руках девушки была кровь. Много крови….. И на него старался никто не смотреть. Обхватив сестру обеими руками, раскачиваясь из стороны в сторону, словно читая таинственную мантру, Ри что-то причитала над ней, как над покойником, не скрывая своих слез… Лицо Вал. Евга было суровым. Слишком суровым, и оттого постаревшим. Как будто за один миг он постарел на целых 20 лет.

– За мной сейчас придут, – нетерпеливо высвободившись из рук сестры, Нина подняла голову, – они ехали за мной.

Ри плакала, не задавая вопросов.

– Ты слышишь, что я сказала? За мной сейчас придут! – в голосе девушки послышалась злость.

– Они… они знают, что это ты? – спросил Вал. Евг.

– А я сказала консьержке. Она меня видела, когда я выходила. Я ей сказала, что его убила. И попросила вызвать полицию. Думаю, она сделала именно так.

– Зачем? Зачем ты сказала ей это? – всхлипнула Ри.

– Но я же убила его! Я его убила, и это правда.

– А вдруг он не мертв? – с надеждой сказал Вал. Евг.

– Мертв. Я видела. Когда я вышла оттуда, кровь успела уже застыть.

– Ри… Ри, ты меня слышишь? Я позвоню адвокату… Наверное, нам нужен адвокат… это какой-то кошмар… – Вал. Евг. попытался достучаться до сознания жены, но та лишь равнодушно кивнула в ответ. Беда, черная беда жестокого большого города простерла над ними свои крылья, навсегда оставив в этой тени. Двор заполнился машинами, и в узком помещении студии послышались чужие шаги.

– Гордеенко? Нина Гордеенко?

Оружия у них не было. Наверное, не посчитали нужным его достать. Страшно выглядела только полицейская форма, да безразличное выражение глаз. У старшего по чину было обветренное, застывшее лицо. И равнодушный взгляд привыкшего ко всему человека. Взгляд человека, знающего, что город может сделать с людьми.

– Вы долго ехали! – Нина поднялась на ноги и встретила их абсолютно спокойно, – вы пришли за мной, да? Вы уже знаете, что я его убила?

– А ты убила?

– Убила. Я убила Евгения Сваранжи и убила бы его, гада, еще один раз, если бы смогла.

– Вы не имеете права допрашивать ее без адвоката! – как резиновый мячик отталкиваясь от земли, Ри резко вскочила на ноги, – ничего не доказано, не известно! Сейчас здесь будет самый лучший адвокат, и….

– Адвокат – адвокатом, знаем мы эти ваши штучки, – перебил старший, – но забрать ее мы должны!

– Надо еще доказать, что это она!

– Да ведь она сама только что призналась! Вы что, не слышали? Обычная история… – он печально покачал головой.

– Она была не в себе! В состоянии аффекта! Да она все время сидит на наркотиках! Она же обкурилась какой-то гадости, приняла таблетки, и просто не понимала, что творит! Она же наркоманка, больная! Я достану кучу медицинских свидетельств, что она не в себе! Вы не можете забрать ее вот так!

– Вы ей кто?

– Сестра. Я ее старшая сестра, несу за нее ответственность! Она не понимала… была не в себе… от наркотиков! Это все от наркотиков! Неужели вы не знаете…

– Вам надо было лучше за ней следить.

– Вы не можете ее забрать!

– Успокойтесь! И не мешайте. Так будет лучше для нее.

– Ри, успокойся! – Нина легко отстранила ее рукой, – все хорошо. Я действительно убила Женю. Я поеду с ними. Я должна.

– Нина… господи… за что?! Почему все это происходит с нами?! За что?!

Старший внимательно посмотрев на девушку, решил не доставать наручники. Просто положил руку ей на плечо:

– Пойдем, девочка.

И, выходя вместе с ними, Нина вдруг оглянулась. Оглянулась и улыбнулась сестре – с абсолютно спокойным лицом…..

59

Вал. Евг. вернулся через три часа. В комнате студии звукозаписи больше не звучала музыка. Было слишком накурено – сидя на диване и обхватив голову руками, Ри курила и курила без конца. Игорь, сидя на поручне дивана, курил за компанию. Больше он ничем не мог ей помочь.

– Все плохо. Гораздо хуже, чем мы думали. Ее отправили в СИЗО. Завтра утром в той квартире, где она жила (то есть у тебя, Ри) будет обыск. Приготовься. Ничего приятного не будет, придется перетерпеть.

– Адвокат?

– Уже приступил к работе. Изучает материалы дела. К сожалению, все слишком ясно. Мы ничем не сможем ей помочь, за одним исключением…. Но тебе это не понравится…..

– Говори! Мне понравится всё!

– Признать ее сумасшедшей и отправить в психдом! Это гораздо лучше, чем тюрьма.

– Это будет замечательно, если удастся! Я согласна на всё, только чтобы она не попала в тюрьму!

– Тогда, думаю, проблем не будет. А в тюрьму она уже попала. Я же сказал, что ее отправили в СИЗО.

– Я не могу написать об этом маме! Она не переживет!

– Пока не пиши. Если мы добьемся признания ее невменяемой и перевода в клинику, ты напишешь, что у нее проблемы со здоровьем и она лечится в каком-то частном санатории…

– Что там произошло? Она действительно убила своего любовника?

– К сожалению, да. Все было очень просто. Сегодня, 11 марта, Нина отправилась домой к Евгению Сваранжи. Жил он в элитном доме в Коломенском, в шикарной квартире, которую недавно купил, с видом на реку. Жил один. Тот дом, доставшийся ему в наследство от Сергея, он сдавал в аренду – в смысле, квартиры, а жить там не хотел. Наша бывшая Розалия так и не получила квартиру в том доме. Но, кстати. Она не бедствует в своем особняке в Серебряном Бору, и гораздо счастливее в роли жены, чем певицы… И еще она бросила пить…

– Говори по существу!

– Я же и говорю. Нина поехала на квартиру к Евгению утром 11 марта. Очевидно, в сумочке у нее был нож. Нож не из квартиры Евгения – похоже, она принесла его с собой. Там на входе, в парадной, есть консьержка, но в тот день в доме устанавливали новую видеоаппаратуру, новые камеры внутреннего наблюдения, поэтому консьержка была вместе с рабочими во внутренних помещениях. Поэтому точно не установлено, когда Нина вошла в дом. Дальше события развивались следующим образом. Где-то без двадцати два дня Нина вышла из квартиры Евгения и сошла вниз. Консьержка уже была на месте. Она знала Нину в лицо, так как девушка часто бывала у Евгения (как и многие другие девушки). Консьержка обратила внимание на плащ и на ее руки: все это было в крови. Девушка подошла к ней и сказала, что только что убила Евгения Сваранжи, зарезала его ножом, и попросила вызвать полицию. После этого девушка спокойно вышла из дома, села в свою машину и уехала. Не растерявшись, консьержка поспешила в квартиру Евгения. Двери в квартиру были раскрыты. Она обнаружила следующее. В гостиной на ковре, в луже крови лежал Евгений Сваранжи. Он был мертв. В горле его торчал нож. Он был одет в джинсы и белый свитер. Вся его одежда пропиталась кровью. Воспользовавшись своим мобильным телефоном, консьержка вызвала полицию и рассказала им все, что знала: то есть о девушке в крови, и дала номер ее машины. По этому номеру Нину и выследили. Приехала она, как известно, сюда. Остальное ты знаешь. По предварительному заключению экспертизы Евгений Сваранжи убит между 11 утра и часом дня. То есть в то время, когда она была у него. В полиции Нину наскоро допросили – как называется, по свежим следам. Она заявила следующее. Утром, около половины двенадцатого, действительно приехала к Евгению. Что произошло между ними, она не помнит, так как в последнее время у нее часто бывают провалы в памяти. Скорей всего, они сильно поссорились, так как она его убила. И когда сознание вернулось к ней полностью, он был уже мертв. Следователь спросил, как она его убила. Девушка сказала, что убила она его точно так, как описывала в своем дневнике много раз, думая об этом убийстве – воткнула нож ему в горло по рукоятку. На вопрос, как такой сильный, крепкий мужчина, как Евгений Сваранжи, не сопротивлялся хрупкой девушке, она ответила, что не помнит. Убила – и все, остальное как в тумане. Следователь спросил, взяла ли она с собой на эту встречу нож. Она ответила, что тоже этого не помнит, но, так как нож этот из ее кухни и она его узнает, то, скорей всего, она взяла его с собой. Ее спросили о наркотиках. Она сказала, что употребляла их в основном в ночных клубах, на вечеринках, и что Евгений знал это, и даже сам ей покупал. Да, кстати: первоначальное освидетельствование (уже провели экспертизу) показало, что она находится под сильным воздействием наркотика, и что приняла она его этим утром. Ее об этом спросили. Она заявила, что ничего не помнит. Но, так как сильно нервничала перед встречей с Женей, то вполне могла глотнуть несколько таблеток, чтобы успокоиться. Как она выразилась, «прийти в норму». Ее спросили, почему они ссорились. Она сказала, что Евгений все время ей изменял, и она решила наказать его за постоянные измены. А что произошло в квартире точно, она не помнит.

– Господи…. Какой-то кошмар! То не помнит, это не помнит… как можно такое не помнить?

– Наркотики. Дорвалась до красивой жизни! Вот поэтому, кстати, у адвоката и возникла идея признать ее полностью невменяемой и отправить в сумасшедший дом на лечение. Не в государственный, конечно, а в какой-то частный пансионат.

– А вдруг это не она? Хотя…..

– Это она, и с этим придется смириться. Девочка попала в настоящую беду. Очень страшную, кстати.

Толстый адвокат с трудом вылезал из своей машины. Роскошный автомобиль представительского класса загораживал въезд в квартал. Автомобиль был просто невероятен – таких было немного в Москве. Несколько желающих полюбоваться на невиданное зрелище (такую крутую тачку!) уже остановились на некотором расстоянии, в самом квартале. И не меньшее количество любопытных прилипло к окнам двора. Из окна офиса Вал. Евга (после смерти Сергея Сваранжи, когда-то давно занимавшего этот кабинет, в нем всегда были открыты окна, а роллеты убраны – Вал. Евг ненавидел темноту) Ри молча наблюдала приезд адвоката, испытывая злость. Этот дорогой автомобиль, жирная фигура в роскошном костюме вызывала у нее злость. Лишний повод для ненависти к Вал. Евгу, сумевшему из всего устроить шоу. Даже из такого – вот…. Шоу – из всего. Закон шоу – бизнеса. К счастью, Вал. Евг убрал репортеров. Репортеров она бы не выдержала. Когда ночью парочка из них попыталась сфотографировать ее через окна квартиры, повиснув на карнизе, она едва не вцепилась Вал. Евгу ногтями в лицо. Он только разозлился:

– Дура! Твоя карьера на нуле. Ни одна желтая газета не желает ничего о тебе писать! Так пользуйся случаем! Такая реклама!

Но ей было плохо, и Вал. Евг репортеров убрал. Просто позвонил в свои желтые газетенки, продиктовал, что нужно написать и велел убрать репортеров. Совсем. И вот теперь – этот адвокат. Он напоминал ей толстого навозного жука и с каждым шагом к подъезду раздражал все больше и больше. Но это был самый лучший адвокат. Он зарабатывал около 1500 долларов в час, консультировал всех олигархов и никогда не проиграл ни одного дела. Впечатление тучности и безразличия ко всему было лишь внешним. Мозги его совсем не заплыли жиром, и многие утверждали, что мозги его на вес золота. Она не верила. Ей казалось: он изумителен для того, кто проворовался, что-то натворил и хочет избежать ответственности, и абсолютно бесполезен для того, кто просто по-человечески попал в беду. Но Вал. Евг нанял его из-за этого принципа: ему казалось, что Нина действительно наломала дров и хочет уйти от ответственности. Она так не думала. Она твердо знала, что Нина больна.

Охранник почтительно встретил адвоката внизу и повел его наверх, на третий этаж, в кабинет. Вал. Евг уехал, сбросил адвоката на нее. Это означало, что он совсем не будет заниматься этим делом. Своим бегством он как бы говорил: «вот тебе дорогой адвокат, я за него плачу, и занимайся им сама. Я со всем эти возиться не буду!». Она усмехнулась, зло – что ж, и на том спасибо! Не многие мужья поступили бы так. И выдавила на своем лице подобие любезной улыбки, когда адвокат вошел в кабинет.

Но любезная улыбка его не очаровала. Он повторил фразу, которую она уже успела возненавидеть (потому, что слышала ее от всех):

– Все плохо. Все очень плохо, – и с сомнением покачал головой.

– Что плохо? – в голосе ее прозвучала резкость. Не собирается она с ним расшаркиваться, когда платит 1500 долларов в час!

– Девочка призналась. Она все время признается. Поводов у нее, если честно, хоть отбавляй. История о неверном любовнике стара как мир… И очень часто обманутые женщины хватаются за нож или за пистолет. К тому же, против нее другие обстоятельства….

– Какие еще обстоятельства? Вы даже не удосужились явиться на обыск!

– А зачем? Я и так знаю о том, что там нашли!

Она поразилась. Обыск был какой-то час назад, именно после него она явилась в эту контору на встречу с ним, злая, как черт… А он уже обо всем знал! Это было невероятно. Он не даром получал свои деньги.

Она с тоской прикрыла глаза. Обыск был самым страшным и темным пятном за последние дни. Она вспомнила квартиру, заполненную чужими людьми… Недоумевающие лица соседей (она и не помнила их в лицо!), приглашенных в качестве понятых.

– Вы хозяйка квартиры?

– Да, я. Квартира записана на мое имя.

– И вы сдавали ее внаем?

– Нет. Девушка, которая в ней проживала – моя родная сестра. Она учится в Москве.

– Вы тоже проживали в этой квартире?

– Нет. Я живу в другом месте, вместе с мужем. Мой адрес… – она записали все очень тщательно, словно подозреваемой была она. А потом…. Потом они лезли во все шкафы, открывали все ящики…. Туалетный столик Нины вызвал у них недоумение…

– Похоже, у вашей сестры было помешательство на косметике! 67 баночек и флакончиков! Из них 24 крема!

– Нина любила все покупать. Она хорошо зарабатывала в агентстве…

– В агентстве она вообще ничего не зарабатывала! Мы проверили. Кто давал ей деньги? Евгений Сваранжи?

– Ну почему сразу он? Я давала. И много….

– А Сваранжи?

– Я не знаю! Нина мне не говорила!

– Все врете! А вещи? Да все шкафы забиты ее вещами! И все они не с китайского базара, а из дорогих магазинов! Вы давали ей столько денег?

– Да, я. У меня их много! Надеюсь, вы это тоже проверили? Вы знаете, кто мой муж?

От злости она начала успокаиваться. В конце концов, обыск – ничего страшного. Пороются и уйдут. Соседи через неделю найдут себе другие сплетни и все забудут. А от нее в этой квартире давно уже ничего нет. А потом… потом старший мент протянул ей сумку. Белую сумку Нины – из мягкой кожи, украшенную стразами…

– Эта сумка принадлежала вашей сестре?

– Да. Наверное…

– Понятые, пожалуйста. Внимательнее! Итак, мы открываем сумку. Что в ней?

– Порошок. Завернутый в бумажную салфетку… розовый порошок… – два голоса понятых слились в один.

– Вы знаете, что это за порошок?

– Нет.

– А вы? – он обернулся к ней, – вы ведь должны знать?

Ей хотелось провалиться сквозь землю. Слезы залепили глаза.

– Я не знаю… – она промямлила так, что никто не поверил.

– Попробуйте!

– Я… я не хочу…

– Значит, вы знаете, что это такое?

– Ну…… я часто видела это в ночных клубах. Это «розовый сон».

– Наркотик «розовый сон». Ваша сестра употребляла это?

– Да, я уже говорила об этом следователю. Как и все, в ночных клубах…

– А вы? Вы сами употребляете наркотики?

– Нет. Я люблю ясную голову.

– Ваша сестра рассказывала вам о том, зачем она хранила у себя в доме этот препарат?

– Нет. Я и не знала, что он у нее был.

– Понятые, отметьте этот факт: в личной сумке подозреваемой был найден наркотик «розовый сон».

Ей хотелось кричать…. От тягостных воспоминаний ее оторвал голос адвоката:

– В квартире вашей сестры нашли порошок «розовый сон», достаточно популярный наркотик в среде золотой молодежи, любителей дорогой ночной жизни…. Именно по этой причине Нину Гордеенко теперь обвиняют в двух убийствах.

– В двух?! Что вы сказали? В двух?! – она вскочила из-за стола. Готовая вцепиться ему в лицо.

– Я сказал – в двух! Успокойтесь и сядьте! Нервы делу не помогут! В двух убийствах – Элеоноры Веллер и Евгения Сваранжи.

Она рухнула на стул, обхватив голову руками:

– Род Сваранжи будет преследовать меня до гроба!

– Я знаю вашу историю, – адвокат кивнул. Ну еще бы. Она и не сомневалась! Кто бы ни знал!

– Но Веллер, эта модель… Нина не могла! Абсурд!

– Нет, боюсь, они правы. У Нины было слишком много мотивов. Они учились в одном институте, работали в одном агентстве….

– Это я, я сделала из Нины модель!

– Не важно. Но работали они в оном агентстве. Веллер встречалась с Евгением Сваранжи до того, как Нина его отбила. А Веллер отбила у вашей сестры контракт с ювелирной компанией. Возможно, чтобы отомстить ей за мужика. К тому же, известно, что Евгений покровительствовал Веллер, добивался для нее контрактов, а для вашей сестры – нет. Нине он не считал нужным помогать. У Нины были все причины ненавидеть веллер. Согласитесь, две женщины и один мужчина – самая веская из причин. Не редкость, когда из-за мужчины убивают соперницу. К тому же, если б не смерть Веллер, ваша сестра никогда не заняла бы места его официальной подруги. Может, он продолжал бы встречаться и с Веллер, и с вашей сестрой. Кто знает… А теперь – самое главное. Перед сметью Веллер дали «розовый сон». Дали очень большую дозу. А в сумочке вашей сестры обнаружили «розовый сон», и большую, очень большую дозу.

– Надо еще доказать, что она дала ей наркотик! Что дала именно она!

– Да, надо, но это не такие большие трудности, как вы думаете! Накануне смерти Веллер ее и вашу сестру видели в одном ночном клубе. Они разговаривали достаточно долго, затем пошли вместе в туалет… Есть свидетели, которые видели, как они заходили туда. Вполне возможно, что там Нина дала Веллер «розовый сон» и уговорила зачем-то пойти в помещение института. Согласитесь, что это правдоподобно!

– А с кем была Веллер в том клубе?

– А вы как думаете? С Евгением Сваранжи! Итак, убийство Веллер вполне может быть делом рук вашей сестры…

– Я слышала, ее убили каким-то жутким способом….

– Да, действительно. Так жутко, что вначале у следствия была версия маньяка. Но не теперь.

– Моя сестра на это не способна!

– Кто знает? Оказалась же она способна на убийство своего любовника!

– Да, но…. Но Сваранжи ее обижал…

– А Веллер нет? Но давайте перейдем ко второму убийству! Есть признание вашей сестры. Есть показания консьержки. И самое страшное – на ноже, которым убили Евгения, обнаружены отпечатки пальцев только вашей сестры.

– Ох, нет…

– Только одни отпечатки, заметьте! Нины.

– Значит, никаких сомнений нет. Она его убила.

– Да, убила. И у нас есть только один выход. Кажется, вы говорили мужу, что не против признания вашей сестры невменяемой и отправки ее в специальную клинику…

– Да, я не против. Более того, я этого хочу! Я не хочу, чтобы Нина сидела в тюрьме, ведь она больна! Она сумасшедшая! Ее нужно лечить. С ней очень плохо от наркотиков и такой жизни….

– Раз так, думаю, с этим не будет никаких проблем. Это сделать достаточно просто. К тому же, и на следователя она производит очень странное впечатление. сразу видно, что она не в себе. Вы знаете. Что принимала ваша сестра?

– Ну… кокаин. Нюхала кокаин, как все… И таблетки… разные… для поддержания тонуса, и всё такое…

– А «розовый сон»?

– И, конечно же, «розовый сон»! Он просто незаменим для тех, у кого жизнь начинается с утра, для утренних деловых встреч… Нельзя всю ночь гулять в клубе, а в 9 утра быть в агентстве свеженькой, как огурчик. Без «розового сна»!

– Тогда мы докажем, что препарат она держала для собственного употребления.

– Она сама может об этом сказать!

– От вашей сестры мало толку. Извините, но она не в нормальном состоянии…. В очень даже плохом состоянии… Ничего не помнит, не понимает. Говорит, что не знает. Откуда у нее этот препарат, да еще так много. Похоже, ей действительно необходимо специальное лечение.

– Я же вам говорила! Она больна!

– Да. Ну что ж, тогда всё. Финансовый вопрос я уже обсудил с вашим мужем. Если откроются какие-то новые обстоятельства, я вам сообщу.

– Скажите, а у Евгения Сваранжи кто-то остался?

– В каком смысле?

– Ну, дети, родственники. Не знаю там, кто.

– Нет. Детей у него не было, родственников тоже. Он не был женат. Так что у него никого не было, кроме партнеров по бизнесу, которые, кстати, уже переделили всё его имущество! Среди них и ваш муж.

– Да, я… я знаю. Это действительно так. У него с Евгением был какой-то совместный бизнес.

– Что ж, мне пора. Не волнуйтесь за вашу сестру! С ней все в порядке.

– Я могу ее навестить?

– Пока нет.

Она закрыла за ним дверь, но к окну не подошла. Смотреть в окно почему-то расхотелось.