Текст книги "Рагу из зернистой икры"

24

СТРАНИЦА НИНЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СЕТИ

4 ИЮНЯ 2012 ГОДА.

Господи, сегодня удивительный день! С утра летаю, как на крыльях! Сегодня Марина везет меня подавать документы в институт. Потом – экзамены, зачисление, все, как положено. И я стану студенткой! И сразу напишу маме, что поступила в Москве! Жду не дождусь этого дня! Господи, еще немного, и унесусь в воздух! Я, правда, себя так чувствовала. Поднялась в 7 утра. Марина видела десятый сон, и я бесшумно ходила по квартире. Утро было прохладным. Ежась, я прикрыла окна, которые Марина распахнула перед сном (появилась у нее такая дурная привычка! Или всегда была? Я не знаю. Страшно даже подумать, но на самом деле я ничего не знаю о своей сестре.). Время летело незаметно, но когда Марина не вышла из комнаты и в 9… В половине десятого я, жутко нервничая, постучала к ней в дверь.

– Тебе чего в такую рань? – моя сестра была вся во власти сна, и я расстроилась.

– Ну как же… Ты же обещала повезти меня в институт!

– Ах, да. Я и забыла. Ладно. Сейчас приму душ, выпью кофе и поедем.

Марина, позевывая, вылезла из постели. Не снятая косметика расплылась по ее лицу, и на наволочке виднелись черные пятна туши. Выглядела она далеко не лучшим образом… Наконец душ был принят, кофе выпито и мы стояли возле двери.

– Куда ты так вырядилась? – лицо Марины выражало какое-то странное недоумение, и я растерялась.

– В каком смысле? Мы же едем в институт, и я постаралась выглядеть получше. Мне показалось, что этот серый костюм выглядит вполне подходяще, тем более, что на нем такая скромная вышивка… Почти незаметно…

– Вышивка?! Серый костюм?! У, быдло! Вырядиться в костюм за пять штук баксов ради какого-то там института! Идиотка деревенская! Да эту коллекционную модель я купила тебе для своего концерта, для какой-то светской тусовки, чтобы ты прилично выглядела, а не для какого-то вонючего института! Нет, надо же до такого додуматься! Каждый день таскать костюм за пять тысяч долларов!

– Чего ты кричишь? Я же не знала, что он такой дорогой! – я попыталась урезонить сестру, – мне он просто показался таким скромным….

– Скромным! Идиотка! Он стильный, а не скромный, это абсолютно другое! Не понимать таких элементарных вещей! Нет, своей тупостью ты просто сведешь меня в могилу!

– Что же мне надеть? – я чуть не плакала.

– Юбку! Какую-то кофту! Иди переодевайся, да побыстрей!

И я пошла переодеваться – под придирчивым взглядом старшей сестры. Но, честно говоря, с моей точки зрения этот серый костюм столько не стоил…

В машине Марина молчала. Наконец я не выдержала:

– Куда мы едем?

– В офис моего мужа. В «Белль».

– А что такое «Белль»?

– «Белль ля мер» – ночной клуб, которым теперь заправляет Вал. Евг. На верхнем этаже здания находится его офис. Ты, кстати, подождешь меня в машине. Я быстро.

– Как это – в офис? Мы едем туда – зачем? Ты же говорила, что везешь меня в институт!

– Ну, дура непонятливая! Неужели я должна объяснять элементарные вещи?! Я еду туда, чтобы взять деньги!

– Деньги? А зачем?

– Еще один идиотский вопрос, и я выкину тебя из машины прямо на дороге! Сиди тихо! Ты меня точно в могилу сведешь!

Я ничего не поняла, но предпочла промолчать. Мало ли что ей в голову взбредет – может, еще точно выбросит? Рядом с ночным клубом, располагавшемся в старинном трехэтажном особняке, были какие-то шикарные магазины с роскошными витринами, огромные рекламы. Я сидела и рассматривала все это, не замечая, как летит время. Марина отсутствовала минут сорок. Вернулась значительно повеселевшей. Очевидно, ее свидание с мужем прошло вполне удачно.

– Ну, все в порядке. Теперь мы точно едем в институт.

Мы вновь запетляли среди абсолютно не знакомых мне улиц.

– А куда мы едем? В МГУ?

– Ну уж нет! МГУ я не собираюсь тянуть! Это слишком дорого! Тащить на себе такую финансовую обузу – делать мне больше нечего! К тому же, для МГУ ты недостаточно умна.

– Тогда куда?

– Мне рекомендовали очень приличный вуз. Экономический. Что-то связанное с бизнесом. Звучит вполне современно и прилично.

– А как звучит?

– Экономическое бизнес развитие… что-то вроде… Точно не помню! Делать мне больше нечего, как голову себе этой ерундой забивать!

– Подожди….. Но я же должна знать, как называется вуз!

– О Господи… Получишь документы, тогда узнаешь! Когда все оформим, все в точности заучишь!

– А экзамены?

– Будут тебе экзамены! Куда ты от них денешься?

– А почему ты выбрала для меня именно этот институт?

– Экономика в наше время – это очень модно. А куда же еще тебе идти? Насколько я поняла, особых желаний у тебя не было! Или были?

– Нет, конечно. В принципе, мне все равно.

– Вот и хорошо. Значит, я верно придумала.

Этот экономический институт располагался в одном из самых красивых уголков старой Москвы. Я буквально залюбовалась тихой красивой улицей и узорчатыми изразцами старинных домов. Это было прекрасно! Институт был расположен в четырехэтажном старом особняке, который окружал тенистый парк. Или подобие тенистого парка….

Марина сумела припарковаться, и мы, наконец, вышли. Зашли в парк, который вблизи оказался совсем не парком, а маленьким садом.

– Ну, мы пришли. Ты здесь посиди.

– Как это – посиди? А подать документы? А узнать расписание экзаменов?

– Давай мне свои документы! Вот и отлично. Теперь сиди здесь.

– Как это?

– А так! Ты ко мне зачем приехала? Чтобы я устроила тебя в институт! Вот я и устрою! От тебя больше ничего не требуется! Ты что, меня не поняла?

– Нет, я поняла, но…

– Вот и сиди тут тихонько, и не устраивай мне истерики, а не то я все брошу к чертовой матери, и поеду туда, куда должна была с утра поехать! – голос ее грозно повысился, и на нас уже стали оглядываться. Сзади даже послышался шепот: «Марианна… Марианна…». Это значит, что узнали мою сестру!

– Так, все. Я сказала – сиди! – зажав мои документы в руке, Марина прижала пузатую сумочку к животу и решительно направилась вперед, стуча каблучками.

Я уселась на скамейку, стоявшую поблизости, и принялась обозревать местность. Увиденное мне не понравилось. Я увидела группки молодежи, но что это была за молодежь? Молодые парни и девушки, явно молодые по своему возрасту, были с такими лицами, которые не увидишь и у 80-летних стариков! К ограде садика подъезжали дорогие спортивные машины, и из них выходили парни и девушки в жутко дорогих нарядах. Особенно поражали девицы. Наглые, надменные, они смотрели сквозь людей, никого не удостаивая даже взглядом. Они выглядели так завораживающе, и одновременно так меня пугали, что я просто боялась пошевелиться! Мне казалось, что я абсолютно чужая среди этих надменных и богатых людей. Я поняла, что в этом вузе занимается исключительно золотая молодежь. Я почти не увидела обычных, нормальных ребят, с человеческими лицами, и от мысли, что мне придется учится с этими высокомерными мумиями, меня передернуло! Как же мне стало не по себе! Словами даже и не скажешь! Моя сестра глубоко ошиблась. Именно здесь, как в никаком другом месте, был бы очень уместен мой серый костюм за пять тысяч долларов.

Подъем моего настроения сняло, как рукой. Мне вдруг стало противно и страшно. Марины долго не было, а я все сидела и рассматривала парад этой ярмарки тщеславия, до которого мне было так далеко! Неужели когда-то я тоже стану такой – надменной и чванливой? Какая мерзость! Внезапно в дверях появилось довольное лицо Марины. Она почти вприпрыжку приближалась ко мне.

– Все в порядке! Твои документы приняты на контракт! Собеседование завтра.

Я жутко перепугалась:

– Как это – завтра? Я же не готовилась! Я не знаю, что говорить!

– Успокойся! – Марина снисходительно похлопала меня по плечу, – я уже договорилась – все будет в порядке!

И, увлекая меня за собой, быстро вывела прочь.

– Если хочешь, можешь погулять по магазинам. Сделай покупки. У тебя ведь остались деньги? А я поеду в фитнес – клуб, у меня тренировка! – с этими словами Марина уселась в машину, небрежно помахала рукой и рванула с места. Я осталась стоять, недоуменно глядя ей вслед.

25

СТРАНИЦА НИНЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СЕТИ

5 ИЮНЯ 2012 ГОДА.

Вечером именно этого дня я пожалела о своем поступке. Пожалела, что сделала такую глупость – приехала сюда. Здесь все было чужим, и я тоже. Впрочем, было только серое давящее облако. И мне хотелось домой. Безумно хотелось домой! Вторая глупость… Первая – это когда приехала. Вторая – вечером, сейчас. Мне надо было собрать вещи, побросать их в сумку и уехать, бежать прочь как можно быстрей, именно в тот момент, когда все вокруг накрыло серое давящее облако и я впервые спросила себя: а что я, собственно, делаю здесь? Здесь, в этом отвратительном, давящем городе, городе, в котором я никому не нужна, там, где никто меня не ждал и на мой приезд лишь недоуменно пожимали плечами, посреди холодных, абсолютно чужих стен, запирающих меня плотным, надсадным кольцом такого безнадежного отчаяния, на фоне которого невозможно ничего рассмотреть, ничего, даже завтра? Зачем? К вечеру я поняла, что сделала ошибку – приехала в город, в котором я никому не нужна. Вечером я стояла одна, в пустой квартире, на фоне слепого черного окна, и плакала. И отражением в черном стекле я видела только то. Что было этим днем: силуэты, вспышки солнечного огня, легкий поворот головы, блеск чарующе прекрасных волос, и отчаяние, жуткое, чудовищное отчаяние… Я стояла и плакала, долго, и я была абсолютно одна, потому, что моя сестра уехала к себе. Наконец-то уехала к себе, оставив меня в квартире одну. Вечер был светлый, долгий – идти мне было некуда, звонить некому. Встречаться не с кем, и я просто стояла в комнате у большого панорамного окна, жалея себя и (одновременно) проклиная себя тоже.

Утром этого дня я поступила в институт. Я до сих пор не знаю, как звучит его полное и правильное название. Это название стоило бы выучить, если бы меня кто-то спросил, но никто не спрашивал, и спрашивать вряд ли будет. Днем, когда мы вернулись в квартиру (Марина бегала по всем комнатам, как вихрь, лихорадочно собирая свои вещи и беспорядочно бросая их в какую-то потертую сумку), она бросила через плечо:

– Матери хоть позвони, скажи. Она, небось, там с ума сходит!

Я так и не поняла, что она имела в виду и отчего она сходит с ума: то ли от того, что Марина не даст мне денег на поступление, то ли от того, что я все брошу и скоро приеду. Я позвонила:

– Мама, я сегодня поступила в институт, экономический… Что-то связанное с бизнесом… – а больше ничего говорить и не требовалось, потому, что бурный словесный поток, вырвавшийся из трубки, буквально сбил меня с ног, оглушил обилием криков и информации, в которой не было никакого смысла (к примеру, о третьем сыне какой-то соседки или о сыне какой-то третьей соседки, который женился непонятно на ком, и т. д.), и, между бесконечными рассказами и требованиями, чтобы я одевалась теплее, вдруг промелькнуло беглое о том, что я должна быть счастливой, самой счастливой на земле, ведь мне повезло так, как не повезло никому, и я чуть не заплакала, хотя уже давно привыкла к тому, что она даже не старается кого-то, кроме себя, слушать, и постаралась побыстрее закончить разговор… А точное название не понадобилось. Она меня о нем не спросила. А раз так – значит, не спросит никто, не зачем и учить. В этом все равно нет никакого смысла… Мне трудно было б определить в точности, о чем я плакала целый вечер. Возможно, я плакала о себе.

СТРАНИЦА НИНЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СЕТИ

5 ИЮНЯ, ПРОДОЛЖЕНИЕ

Собеседование было назначено на 9 утра. По крайней мере, мне так казалось. Я поднялась в 7. Марины не было. Ночью она решила уехать. Я даже радовалась этому (хоть немного спокойствия, для разнообразия!) и очень рано легла спать. Я не знала, во сколько следует выходить утром из дома, чтобы не опоздать (на самом деле я ничего не понимаю в расстояниях, этот город сводит меня с ума!). Я рассчитывала, что Марина заедет за мной (все-таки собеседование – это ведь важно?). Зря рассчитывала! В половине девятого я все еще сидела под дверью. Смешно было даже рассчитывать, что к институту я доберусь за полчаса! В девять я позвонила – ей на мобильный. Мне ответил пьяный мужской голос, грубо выругавший меня за то, что я разбудила его в такую рань. В половине десятого я готова была плакать. Без четверти десять раздался звонок.

– Ты где? – сонным голосом спросила моя сестра. Глупо, между прочим, ведь звонила она на домашний!

– Как это – где? Сижу, тебя жду… – вопрос меня обескуражил.

– В институте была?

– Нет, конечно! Я же тебя жду, чтобы ты меня отвезла.

– Ну да, делать мне не фиг, только вот всяких дур по институтам развозить! Я не приеду, у меня дел полно. Возьми такси!

– Ты не могла сказать это раньше?

– Надо было позвонить!

– Я звонила! Трубку взял какой-то пьяный мужик, и…

– А, это один из моих музыкантов. Я мобильник бросила где-то в студии. Ну так надо было перезвонить!

– Знаешь, я просто…

– Ладно, сделаем так. Возьми такси и поезжай в институт. Я подъеду туда, может, вместе позавтракаем. Только не вздумай уехать оттуда, не дождавшись меня, чтоб я бензин зря не тратила!

Делать было нечего. Оставалось заказывать такси и от суммы, которую я заплатила за проезд, мне стало не хорошо.

Красивое здание института в этот раз было безлюдным. Я остановилась в садике, поневоле залюбовавшись величественным фасадом старинного особняка, кружевными изразцами оконных наличников, застывшей музыкой древней каменной красоты. Здание было в очень хорошем состоянии – за ним ухаживали, его тщательно полировали, а в коридорах еще сохранился настоящий дубовый паркет. Я задумалась о людях, живших в этой красоте много веков назад. Они ничего не знали о компьютерах и мобильных телефонах. А юные девушки, приехавшие из своих деревенских поместий, так же, как и сейчас, мечтали подцепить на балу богатого жениха, а сестры их в шелковых шуршащих платьях спешили на приемы и балы, а не в ночной клуб, и наверняка не возвращались она в пять утра пьяными… Они не сходили с ума от каких-то ненормальных диет, не пытались заарканить своим увядающим телом потасканных богатых поддонков, хотя… Хотя, кто знает, может быть, это было все в частности, как сейчас, хоть многие вещи и называются по-другому. Но люди не меняются. Мою сестру, к примеру, ничто не сумело бы изменить. Люди не меняются, и в тех далеких веках у нее вполне мог существовать свой аналог.

– Что вы ищите?

Я обернулась. Женщина лет 50-ти, сухопарая, в металлических очках, со злыми, тонкими губами без грамма помады с ненавистью смотрела на меня.

– Собеседование. Я…

– Фамилия!

Растерявшись полностью, я назвала. Губы ее презрительно искривились.

– Значит, вы ко мне. Я декан факультете. Идите за мной! – ну прямо приказ! Я пошла. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Женщина завела меня в просторную комнату, щедро залитую ярким солнцем, обставленную дорогой офисной мебелью с тремя очень современными компьютерами (все это впечатляло и выглядело очень даже не бедно…).

– Извините, что я опоздала.

– Опоздали? С чего вдруг? Я работаю до 5 вечера.

Растерявшись уже окончательно, я села в кресло возле стола, на которое мне указала женщина.

– Вы хотите зачетку получить, студенческий билет? Как я понимаю, вам не терпится?

– Что не терпится?

– Похвастаться перед приятелями!

– У меня нет приятелей. И …и я на собеседование пришла.

– ну, беседуйте!

– Простите?

– Вы школу точно так же закончили?

– Как… закончила?

– Как собираетесь институт?

– Я вас не понимаю…

– Не правда. Все вы понимаете! Вы хоть знаете название вашего факультета?

Я потупила глаза. Женщина удовлетворенно кивнула (словно чему-то радуясь:

– Вот видите! Вы сами понимаете, что я права. Не понимаю я такой учебы, честно вам скажу! Но что поделаешь – рыночные отношения. Наш институт очень заинтересован в средствах. И это естественно. Хоть и печально. Что ж, я выдам вам список литературы, чтобы вы хоть просмотрели несколько брошюр.

– Когда просмотрела?

– На первом семестре!

– Разве… разве я уже поступила?

Глаза женщины едва не вылезли на лоб. Реакция ее была странной, и непонятно зачем (наверное, по глупости, я часто маюсь какой-то дурью) я повторила:

– Я поступила?

– Поступила?! Кому ж еще поступать. Если не вам?! Вы что, надо мной смеетесь?

– Простите?

– У вас очень щедрая сестра. А может быть, у нее просто куча денег. Вы что, не знаете, что сестра уже фактически оплатила вам диплом? Ваша сестра уплатила деньги за все пять лет вашего обучения в институте на контракте, заплатила за все зачеты и экзамены всех десяти сессий. И, разумеется, за госэкзамены, и за диплом. Честно говоря, вышла просто астрономическая сумма. У нас никто так не платит. Ну, в смысле, очень редко. Но, разумеется, отказаться от такого щедрого предложения институт не мог. Поэтому вам незачем себя утруждать, сидя здесь передо мной и задавая какие-то глупые вопросы! Я просто не понимаю, зачем вы так странно себя ведете и что хотите от меня услышать! Если комплименты в адрес сестры-то этого не будет. Я не поклонница ее творчества, оно слишком современно. Все эти голые телеса безголосых девиц, давящих на мозги с экрана телевизора с утра и до ночи – не по мне. Я такое не приветствую. Похвально, конечно, что одна из таких девиц тратит столько денег на образование своей сестры, но я не считаю, что этой сестре подобное образование так сильно нужно. Разумнее было бы потратить эти деньги в каком-то ночном клубе, к которому, с таким образом жизни, обе сестры как-то больше привыкли… Вот, собственно, и все, что я хотела вам сказать. Документы получите у секретаря.

– Я не хожу в ночные клубы. И я действительно хочу учиться… – сказала снова невпопад. На самом деле все это так меня потрясло, что я просто не знала, что сказать. На самом деле меня потрясла ее холодная, уверенная манера держаться, произносить все это, как должное…

– Да неужели? – она снова нехорошо усмехнулась, – верится с трудом! Вы как-то не похожи на Ломоносова. К тому же, зачем трудиться, зарабатывая диплом, если его можно просто купить?

– Вы говорите так, словно обвиняете меня в том, что у меня состоятельная сестра! Но, можно подумать, в вуз, подобный вашему, кто-то мог бы поступить другим способом, к примеру, только своими знаниями! Что-то я не заметила в этих стенах бедных людей! И я сомневаюсь, что здесь можно встретить знания! Если вам так не приятно учить тех, кто платит за диплом, кто имеет деньги платить за свою учебу, оставьте эту работу и идите работать в государственный вуз или среднюю школу, где большинство детей равны! Вряд ли вы высказываете все это, получая высокую зарплату, которую вам обеспечивают подобные мне обладатели богатых родственников! Между прочим, деньги, уплаченные в этот вуз, не мои. Их заработала моя сестра, и я думаю, очень тяжело заработала. А извиняться за мою сестру я не буду!

– Вам палец в рот не клади! Я не хотела вас обидеть. Просто мне казалось, что мы разговариваем по душам…

– А с чего вдруг мне говорить с вами по душам? Вы мне не мама! Знаете, а я действительно не помню ни названия факультета, ни названия института. Ну и что? Это что-то меняет в тех суммах, которые уплатила моя сестра?

– А вы привыкли, что за вас всегда и везде платят, да? И вы уверенны, что всегда в жизни это сработает?

– Нет. Я не привыкла. И я ни в чем не уверенна. Наверное, вы мне не поверите, но платят за меня в первый раз в жизни. И мне очень не нравится это ощущение. Если честно, оно отвратительно! Я хотела бы зарабатывать деньги сама.

– сомневаюсь, что вы будете хоть один день в своей жизни работать по специальности. Если вы когда-то и устроитесь работать, то будете занимать чужое место. Как здесь.

– Я не знаю. Я не могу ручаться сразу за всю свою жизнь. А что касается чужого места здесь, то это не правда. Это частный институт, в котором учатся только те, кто может хорошо заплатить. По вашему, богатые избалованные бездельники. Так что место у бедного человека, живущего своей мечтой, я не отняла.

– Вижу, вы не смущаетесь никогда. Я хотела хоть немного вас смутить, поставить на место. Но вы так уверенны в себе и своих деньгах, что…

– Денег у меня нет. И не было. А смутить – вы меня смутили. И даже сильно. Я просто шла на собеседование, я не знала, что здесь – так.

– Теперь будете знать. Не все в жизни сахар.

– Кого вы хотите в этом убедить? Меня или все-таки себя? В первую очередь – себя?

– так, понятно. Наш разговор оказался бессмысленным. Кажется, вам самое время отправиться в привычный ночной клуб.

– Я уже сказала, что не хожу по ночным клубам.

– А куда вы ходите? В театр?

– Нет. В театр? А зачем?

– Да, действительно. Удачное у вас собеседование!

Я ничего не ответила. Мне хотелось плакать. И вообще – я чувствовала себя оплеванной. Кажется, она это поняла.

– Что ж, одно я могу сказать вам сразу. Если у вас сестра эстрадная певичка, да еще не из самых лучших, не следует считать себя чем-то исключительным. К сожалению, ваша сестра устроила вас не в тот вуз. Контингент у нас несколько другой, дети очень крупных бизнесменов, и вообще – слишком состоятельных людей. По сравнению с их капиталами ваша сестра выглядит просто нищенкой. Так что не следует держать себя так, как будто вы на особом положении. Вы вообще не вписываетесь в наш институт. Не удивлюсь, если скоро мне будут высказываться самым неприятным образом о том, что мы вас приняли, ведь вы человек совершенно другого социального круга и уровня, и влияние ваше может оказаться… мягко скажем, негативным. Поэтому слушайте и строго запоминайте наши правила. Повторять два раза я не намерена. Во-первых, наркотиками не баловаться. Во-вторых, в пьяном виде на занятия не приходить. В-третьих, не злоупотреблять сексом, и не спать подряд со всеми студентами. Проституцией можете заниматься за нашими стенами, но если хотя бы один раз вы попадете в руки милиции, вы будете исключены без объяснений и несмотря на то, что ваша сестра заплатила за все обучение вперед. Деньги, кстати, возвращать никто не будет, и это оговорено в подписанном контракте. Скандалы и неприятности нам не нужны. Да. И еще: если вы все время будете являться на занятия, принимая наркотики, вас вышвырнут точно таким же образом. Наркоманы, ханыжки и дешевые шлюхи здесь не нужны. За стенами института можете вести себя как угодно, но здесь, внутри, всегда соблюдается внешний порядок. Надеюсь, вам ясно все то, что я сказала. Дважды повторять не буду. Я рада, что предупредила вас заранее. И надеюсь, что вы поймете меня правильно. Документы у секретаря. Всего доброго.

И встала, показывая, что мой визит закончен. Я не помнила, как добралась до двери, как выползла в коридор. Когда я вышла в коридор и прислонилась к стене, меня трясло.