Текст книги "Линия жизни"

Глава 34

В заключении о смерти было написано «асфиксия дыхательных путей». Арина положила страшную бумажку в сумку и вышла из здания морга на улицу.

Она посмотрела на голубое небо, ещё вчера сверкавшее и грохочущее от разразившейся бури. А сегодня, на нём уже светит солнце, которое навсегда потухло для дорогого сердцу, человека. Её сестры.

Как пережить такую мучительную и невосполнимую утрату родной сестры? От рубцов на душе, лекарства не существует. Только время. Да и оно не лечит, а лишь притупляет боль.

Аринка, словно в тумане побрела на выход, к воротам. Она не знала, как ей хватало сил держаться и не рвать на голове волосы. Потому что мама лежала дома, в полной отключке. Медики по скорой накачали её успокоительным и посоветовали приобрести антидепрессанты.

– Сочувствую вашему горю. Крепитесь – фельдшер, женщина средних лет легонько похлопала бледную и осунувшуюся Аринку по плечу. Она была одна. Совсем одна.

Гриша сидел возле мамы и ни на что не реагировал. Жизнь для него как будто бы остановилась. Он не воспитывал Наташку с младенчества, но за эти шесть лет стал для неё настоящим отцом. Если в отношениях с Любой возникали конфликты и недопонимания, то с дочерью у них в этом плане была полная идиллия. Наташка любила своего отца, как и он её. А теперь, её не стало…

Аринка, проводив медиков, заперлась в ванной и под шум льющейся воды из под крана, ревела. Воспоминания, словно слайды проносились перед глазами.

Туся, Тусечка… что же ты наделала? Какая глупая и нелепая смерть! И виноватых нет. Аринка снова и снова переживала тот страшный момент, когда ей сообщили, что Наташка утонула. Сообщила Даша, лучшая подруга Наташки.

Аринка сорвалась после звонка из дома и побежала к остановке. Подружка сестры захлёбывающимся от рыданий голосом сообщила, что Наташку увезли на скорой. В морг. Спасти её не успели. Назвала адрес, куда подъехать.

Аринка дождалась нужную маршрутку и села на свободное сиденье. Дорога была, как в тумане. В голове куча вопросов. Почему не спасли? Что случилось на этой речке? Зачем Наташка, не умея плавать полезла в воду? Одни вопросы и ни одного ответа.

Через полчаса Аринка была на месте. Даша, ждала её возле серого мрачного здания. Её всю трясло и она не могла внятно объяснить, что случилось на речке.

– П… п.. прости Арин. Это я не досмотрела. Наташка она отчаянная всегда была, любопытная. Плавать не умела, но твердила, что хочет научиться. Нас трое было, мы с Наташкой и Янка. Это началось ещё с прошлого года. Наташка пыталась научиться плавать и всем хвалилась, что у неё получается…

Даша замолчала. Она сама находилась в состоянии шока от произошедшего.

– Дальше – сквозь зубы процедила Арина, в упор глядя на Дашу. Телефон у неё в кармане разрывался от звонков матери.

– Ну… вечер душный стоял. Мы купили по коктейльчику, выпили с Янкой. Наташка отказалась, пожаловалась, что дома шампанское выпила и до сих пор голова раскалывается. Мы с Янкой одежду сняли и в купальниках бросились к воде. Народу много было на Песчаном, яблоку упасть негде. С парнями познакомились, начали с ними плескаться. Наташка вроде тоже разделась и легла на расстеленное полотенце.

Даша опять запнулась. У Аринки появилось ощущение, что она что-то не договаривает.

– Давай, рассказывай всё как есть! – прикрикнула на неё Аринка.

– Да мы даже не заметили, как она в речку зашла! Дурачились, смеялись. А когда на берег посмотрели, её там не было! Мы с Янкой заволновались, вышли её искать. Ни Наташки, ни телефона. Ну и подумали, мало ли… день рождения, может позвонил кто, поздравить решил. Вот Наташка и ушла куда-нибудь, чтоб спокойно поговорить. Кто ж знал, что так получится!

Дашка снова разревелась.

– Вот когда уже час прошёл, полтора… Тогда мы начали волноваться и бегать по всему Песчаному, искать Наташку. Народ уже почти весь рассеялся. Мы считай только остались, да и мужик какой-то. Он и нашёл Наташку, в конце… возле зарослей камыша.

Аринка не стала дальше слушать, вошла в здание морга и как робот пошла по длинному светлому коридору. В тот момент жизнь, казалось, остановилась для неё. В горле застрял душераздирающий крик, грудь сковала такая жуткая боль, что было тяжело дышать.

Все эмоции слились в одну фразу: " Зачем Туся? Зачем?» Лицо Наташки прикрытое белой простынёй навсегда впечаталось в память Аринки. Она подумала только об одном, хорошо, что мамы рядом нет. Иначе она потеряла бы обеих. Да и сейчас, разве уже не потеряла?

Тем поздним вечером. в парке, когда мама узнала о Наташке… жизнь раскололась напополам. Из груди Любы вырвался такой крик отчаяния и боли, какой может быть только у матери потерявшей своё дитя. Аринка в испуге вызвала неотложку, иначе просто не смогла бы довести мать до дома.

Гриша тоже не сразу понял, что произошло. А когда осознал, то сел возле постели Любы и перестал реагировать на происходящее вокруг. Аринка сама прошла через необходимые формальности. Впереди были похороны, денег кот наплакал. Она решила обзвонить всю родню. Со стороны матери и Гриши.

– Сочувствую. Крепитесь – был один ответ ото всех. Согласилась помочь только давняя подруга матери, Галя из Золотовки. Она, как узнала какая беда произошла у Любы, на следующий день собралась, купила билет до Москвы и написала сообщение, что уже в пути.

– Не хочу никого видеть – Люба вышла из комнаты и держась за стену опустевшим взглядом смотрела на Аринку – ничего не хочу…

– Мам… нужно в последний путь завтра проводить Тусю. С твоей работы приходили, принесли деньги. Собрались там все, кто мог. У меня тоже… Соседи, кто сколько смог – Аринка держалась из последних сил – я в ритуальную контору съездила, договорилась. Место выделили на кладбище, Галя твоя с деньгами обещала помочь. Уже едет в Москву. Я бы не смогла одна оплатить всё. Поминать в кафе будем, я уже договорилась.

Люба присела на край стула, плечи её поникли. Голова опустилась ниже плеч. Волосы, перевязанные чёрной повязкой паклями свисали вниз.

– Галя … – она горько усмехнулась и подняла бледное лицо – а свои? Свои кто помог?

– Ну… обзвонила кого смогла. Тётя Арина занята, приехать не сможет. Денег тоже нет у неё. У остальных примерно та же ситуация. Ну а со стороны папы Гриши, сестра его трубку не взяла, а Санька сын, сообщил, что женился недавно и у него ребёнок родился. Мы должны войти в его положение и не обижаться.

Люба прикрыла глаза. Никто из родных, как всегда не протянул ей руку помощи. Господи, сейчас-то за что? За что так судьба пощёчины ей отвешивает? Снова подступала истерика. Хотелось выть и рвать на себе волосы.

Как она сможет это пережить? Ради чего теперь жить-то дальше? Наташка в их семье была светлым лучиком, весёлым хохотунчиком. Всегда поддержит, пожалеет. Всем открытки на дни рождения своими руками смастерит.

Люба медленно поднялась и ушла в комнату младшей дочери. Там ещё витал в воздухе её запах, её голос и смех. На подушке осталась вмятина, как будто Наташка только что полежала на ней и выбежала из комнаты, ненадолго.

– Вернись ко мне, Тусь… К нам вернись. Мы ж пропадём без тебя … – шептала Люба, уткнувшись лицом в любимый махровый халат дочери. Слёзы текли не переставая и облегчения они не приносили.

Оставалось пережить завтрашний день и всё. А что всё? Что будет дальше? А дальше будет выживание, а не жизнь.

На следующий день прошли похороны, поминки. Слова сочувствия и поддержки. Многие друзья Наташки плакали, провожая её в последний путь.

Тяжелее всего принять не саму смерть, а нелепость по которой она произошла и постоянно думать о том, что этого всего можно было избежать.

Галя гостила у Любы две недели. Отвлекла разговорами, заставляла выходить на улицу. А потом ей позвонил муж и попросил поскорее вернуться домой.

– Будет тяжело, но я справлюсь. Езжай – единственное, что сказала Люба. Она знала уже путь, который смягчит хоть на немного её боль. Люба переступила порог храма. Только в нём её утешение, только здесь она найдёт ответ.

Глава 35

После смерти Наташи прошёл год. Тяжёлый, мучительный год. Люба, Гриша и Аринка были бы вроде вместе, одной целой семьёй. И одновременно, порознь. У каждого в голове существовал свой мирок, в который они никого не пускали.

Люба продолжала работать товароведом. На автомате выполняла свои обязанности, а в выходные летела в Храм.

Был ли это будний день, либо выпадал на праздник, убитая горем женщина, находила утешение в долгом стоянии на службе, в проповедях священника.

Вспомнить всё, чему так кропотливо учил отец в детстве, было не сложно. Соблюдать посты, читать молитвы. Если это приносило утешение опустошённой душе, то почему бы и не соблюсти? Не этому ли учил нас Христос?

Гриша к Церкви не пришёл и не собирался.

– Бог отнял у меня ребёнка, а я должен молиться ему за это? – в сердцах высказал Гриша, когда Люба по совету отца Алексея, настоятеля храма, хотела привести мужа на утреннюю службу. Подготовить его к исповеди и ко причастию.

– Бог не даёт нам испытаний не по силам. Значит у нашей Туси судьба такая… значит столько ей было отведено пожить на этом свете – устало ответила Люба. Она поняла, что Гриша не смирится и не пойдёт. Он и её считал ненормальной, грубил, что ей осталось всё бросить и в монастырь уйти.

Люба перестала уговаривать мужа. Она была уверена, что придёт время, когда он повернётся к Богу лицом. И тогда, она никак не могла предположить, что произойдёт это спустя несколько лет и что это не то что не обрадует её, а принесёт ещё одни страдания.

Зато Аринку уговаривать не пришлось. Первое время она исправно ходила в церковь вместе с матерью. Долго стояла на одном месте, смотрела на иконы, твёрдо ложила крест. О чём она думает, было непонятно. Но Люба стала с ужасом замечать за ней, что от Аринки пахнет спиртным. Так продолжалось где-то полгода.

– Ты пьёшь? – не выдержала как-то Люба, когда Аринка пришла с работы и отказавшись от ужина, прошла сразу к себе в комнату.

– Пью – не стала отпираться дочь – пару банок коктейля, после работы. Нельзя? Я каждое утро хожу к Тусе на кладбище и сижу там, реву белугой. А потом тащусь в этот опостылевший салон связи и слушаю весь день идиотские претензии от клиентов, которых матом хочу послать куда подальше. А когда этот день наконец заканчивается, иду в киоск и покупаю энергетик. Чтобы выжить. Я не знаю куда себя деть от тоски.

Аринка резко отвернулась, не желая показывать перед матерью своих слёз. Она тогда держалась, из последних сил. Но после похорон, силы оставили её и Аринка осознав, что её сестрёнки больше нет, решила таким способом забываться. В церковь она перестала ходить с матерью, там её пару раз накрывала внутренняя истерика, которую приходилось в себе подавлять и девушка стала бояться храма.

– Это не выход, Арин… Так и спиться можно. У тебя отец и так пил, неужели ты в него хочешь пойти? Я одну дочь потеряла, тебя не хочу потерять. Не губи себя, прошу! – Люба опустилась перед дочерью на колени и закрыла лицо руками.

– Мам… мам, я постараюсь. Просто тяжело очень – Аринка помогла матери встать и обняла её, уткнувшись в худенькое плечико. Она промолчала, что подруга Наташки, Даша отдала ей Тусин телефон. Аринка изо дня в день просматривала фото сестры, её видео и поэтому пила.

– Всем тяжело. Время не излечит нашу рану, но немного притупит остроту. Пошли ужинать, а то ветром тебя скоро сносить будет – Люба вытерла слёзы и ушла на кухню, где Гриша давно уже разогрел ужин на троих. Так и жили дальше, весь год.

А ближе к лету, Аринка вдруг объявила, что уволилась из салона и поедет с подругой на Юг. Они по объявлению в одном курортном городе нашли работу.

– Всего лишь на сезон, мам. Зато вы с Гришей вдвоём побудете, отдохнёте от меня. А я денег много заработаю. Ты же знаешь, на квартиру себе коплю. В салоне я много не зарабатывала, а там за сезон приличную сумму срублю – Аринка откусила зелёное яблоко и поморщилась – фу, кислые какие. Опять в своём магазине набрала?

– Не увиливай от темы. Ты не денег срубишь, а неприятностей себе заработаешь. Зачем тебе на Юг? Давай ко мне кассиром пойдёшь? У нас девочка одна в декрет уходит, место освобождается – Люба была категорически против поездки дочери, да ещё так далеко!

– Мама, кассир это тоже самое что продавец в салоне связи. Такие же хамоватые и скандальные клиенты, да ещё пикалка эта весь день в ушах. Нет уж! Мы с Анькой всё решили, поедем и всё тут. Её мать не держит. Нам в конце концов по двадцать три года, не по пятнадцать! Долго я с вами жить буду?

– Сколько бы не было тебе лет, ты всё равно для меня ребёнок. Когда свои дети пойдут, поймёшь меня.

– Да когда они пойдут-то? Если ты меня не пускаешь никуда. А вдруг я там свою судьбу встречу и останусь жить возле моря? А потом и вас с папой Гришей перевезу к себе!

– Мечтать не вредно – грустно усмехнулась Люба – ты поедешь с одним условием, каждый день звонить мне и попробуй только трубки не брать.

– Слушаю и повинуюсь – пошутила Аринка. По сути этот год ничего в ней не изменил. Всё такая же тоска и безнадёга внутри. Поэтому она сбегала из Москвы, чтобы не прописаться на кладбище у могилы своей сестры.

Гриша теперь работал грузчиком в супермаркете, где Люба и на новость об отъезде Аринки отреагировал равнодушно. Так-то давно пора отсоединиться, взрослая уже девчонка. Замуж уже вышла что ли бы…

Собрав необходимые вещи, документы Аринка с подругой Аней, уехали на поезде, поздно вечером. Люба их провожала одна. Сомнения одолевали, конечно, что всё это авантюра, но Аринка взрослая и Люба не вправе держать её возле своей юбки. Хотя работу она и в Москве могла бы найти с более высокой зарплатой. Не глупая ведь, колледж почти с отличием окончила.

Лето промчалось, как один миг и август уже дышал приближающейся осенью, как позвонила Аринка и сообщила, что приедет в гости скоро. Но не одна, а с другом.

– Что за друг? Это парень твой? – Люба знала, что девчонки сняли комнату у одинокой женщины и устроились работать в какую-то элитную гостиницу. Аринка администратором на ресепшен, Аня горничной.

– Ну, парень, да – не стала вдаваться в подробности дочь – у меня выходные накопились, у него тоже. Приедет знакомиться с вами.

– Как зовут-то хоть, парня твоего – Люба ещё не видела даже потенциального зятя, а уже не взлюбила. Она привыкла, что ни ей, ни Аринке по жизни не везёт. Дочь, как известно чаще всего судьбу матери повторяет.

– Димка, мам! – голос Аринки был весёлым и Люба пыталась настроить себя доброжелательно к другу дочери. Оформила положенный отпуск на работе и стала готовиться к приезду дочери.

Через неделю они приехали. Гриша вышел встретить такси у подъезда, а Люба спешно накрывала на стол. Специально с утра пораньше встала, наготовила всего.

– Здравствуйте! – Дима, как только вошёл в квартиру, так Люба дар речи потеряла и лишь растерянно поздоровалась с ним.

Аринка что, с ума сошла? Или от любви совсем разум затмило? Гриша деловито втащил чемодан в прихожую и широким жестом пригласил всех к столу.

Люба выбрала момент и утянула дочь в комнату. Аринка недоумения матери как будто не замечала. Да и выглядела она мягко говоря не лучше, чем когда пару месяцев назад из Москвы уезжала. Такая же бледная и худая. Так что в любовь с первого взгляда что-то с трудом верилось Любе.

Глава 36

Люба поплотнее прикрыла дверь комнаты. Вроде и радость, дочь приехала наконец навестить их и в тоже время радоваться нечему. Она решительно повернулась к Аринке.

– Арина, объясни мне, может я чего-то не поняла? Вот этот мужик бомжеватого вида, это и есть твой парень? – Люба еле сдерживала себя. Чтобы её хрупкая красавица дочь и это убожество?

– Да, это мой парень. Димка в разводе, переехал к матери жить. Он сын хозяйки у которой мы комнату снимаем – спокойно ответила Аринка.

– Он ещё и в разводе – Люба стала обмахиваться кухонным полотенцем, чувствуя прилив. Опять давление повышается, так в последнее время частенько бывает, когда она нервничает – лет то хоть сколько ему? Явно не двадцать и даже на тридцать не тянет.

– Он на шестнадцать лет меня старше. Это что-то меняет?

Люба опустила глаза, чтобы скрыть свой гнев. Дело даже не во возрасте. Хотя и в нём тоже!

– Да он не то что старше, он на алкаша похож! – не выдержала Люба – весь его образ жизни дал отпечаток на лицо! Ты что этого не видишь? Неужели так сильно влюбилась в этого мужика? Я его даже парнем не могу назвать, язык не повернётся! Ты же у меня не глУпая ведь, а?

– Я знаю, что он пил. Ты не ошиблась. Но Дима закодировался год назад. Он таксистом работает, ему нельзя пить. Только недавно права снова получил, после лишения.

Люба заходила по комнате, в ужасе от свалившихся на неё подробностей. Вот тебе и будущий зять. Разве такого она хотела для своей дочери? Что же делать? Как теперь повлиять на упрямую Аринку?

– У него жена стервой оказалась, с дочерью ему не даёт общаться. А во мне он родственную душу увидел и я в нём. Поэтому мама, не мешай нам. Я люблю его и буду с ним. Дима избавил меня от тоски и одиночества, которые изъедали мою душу после смерти Туси – Аринка приблизилась к матери и обняла – прости мам, ты не о таком мечтала. Но кроме Димы мне больше не нужен никто.

Аринка отстранилась и решительно посмотрев на мать, вышла из комнаты. Она будет бороться за право быть счастливой. Ей наконец-то встретился мужчина, которого она полюбила всей душой и всем сердцем. И не важно сколько ему лет и что у него было в прошлом!

Люба села на край кровати и схватилась за крестик. Господи, неужели снова испытание? А может, обойдётся и всё хорошо будет? Но материнская интуиция твердила одно – не будет Аринка счастлива с таким. У него же на лице всё написано!

Семейный ужин прошёл натянуто, хоть Гриша и пытался разбавить напряжение своими рассказами о курьёзах в его работе грузчика и с любопытством интересовался у Димы, как у него с работой таксиста. Всё ли устраивает?

– Да, мне тоже интересно, Дмитрий – встряла в разговор Люба – вы с моей дочерью, как планируете дальнейшую жизнь?

Дима не стесняясь нисколько родителей Аринки приобнял девушку за плечи и как-то похабно ухмыльнувшись, произнёс:

– Мы с лапулей моей нормально будем жить. На хлеб с маслом всегда добуду. Мать моя если что, поможет.

– Мать? – Любу внутренне коробило даже от голоса будущего зятя. Да и зять ли он? Предложение как она успела понять этот Дима делать не собирается. Куда только Аринка смотрит и на что надеется!

– Ну да, мать. У нас домишко тесноватый. Мы с заей решили хату снять, нашли уже где подешевле. Мать моя обещала часть за квартиру помогать платить. Она у меня на пенсии и работает. От родителей же отдельно надо жить, а то лапуля у меня с буйным характером, ревнует меня то и дело. Скандалы закатывает. Да, зай? – Дима чмокнул Аринку в щёку.

Люба сжала кулаки под столом. Аринка его ещё и ревнует? Уму непостижимо!

– Ладно, квартиру вы снимете. Ты работаешь, она тоже. А дети вдруг пойдут? Дальше что? – продолжала допытываться Люба.

– Ну мам! Как на допросе! – психанула Аринка и вскочила из-за стола.

– Не, не, не… зай – Дима помахал пальцем – раз уж маман твоя начала, то давайте по чесноку. Детей мы пока не планируем. У меня дочери двенадцать лет и бывшая дура, на алименты подала. Меня приставы затыркали уже вконец! Приходиться часть своих доходов переводом ей делать и чеки приносить приставам, что плачу добровольно. Плюс одеть, обуть тоже я. Бывшая у меня без работы сидит пока. Так что на зарплату заи пока мы живём, она не против. Да, лапуль?

Аринка молчала, стоя у окна. Она представляла как мать теперь злится. Но Димка обещал, что скоро они заживут и деньги будут. Он только начал таксовать. А ещё она очень мечтала о ребёнке. Любовь к Диме затянула, как наркотик. Ничего не могла с собой поделать. Даже с подружкой рассорилась и Анька вернулась в Москву.

Всё в нём любила. Его эти прозвища казалось бы идиотские «зай, лапуль, котя…". Обнимала его и не хотела от себя отпускать. Фанатично проверяла в телефоне все сообщения, звонки. Если задерживался, начинала истерить. Ревность изъедала изнутри, когда Аринка представляла, что Дима где-нибудь пересечётся со своей бывшей. Визиты его дочки не любила к ним. После её ухода, Дима становился каким-то дёрганным и много курил, что-то рассматривая в своём телефоне.

Аринка каждый раз боялась, что он сорвётся и запьёт. Его мать рассказывала, что у него уже были неоднократные срывы. Но пока он держался и всё потому что Аринка сама контролировала каждый его шаг. Не доедала, не досыпала. Всё боялась что-то упустить.

– Дим, пойдём погуляем? Я тебе вечернюю Москву покажу – вместо ответа произнесла Аринка. На мать и Гришу она старалась не смотреть, уже жалея что вообще приехала домой.

После ухода дочери со своим Димой, Люба дала волю своему гневу.

– Ну ты видел, а! Он даже разговаривает, как какой-то сиделец! «Хату снять» и прозвища эти дурацкие!

– Ну а что ты теперь сделаешь? С Аринкой скандалить начнёшь? Девке двадцать три года, поздно учить уже ремнём – Гриша не спеша убирал со стола остатки ужина. Самочувствие его было не важным, он всё на погоду грешил. Гроза собиралась, судя по раскатам грома и поднявшемуся ветру.

– Запретить ей. Вот что я могу! Пусть выбирает кто ей дороже, мать или её этот разведённый алиментщик! – Люба ушла в зал и включила телевизор. Вот тебе и долгожданная встреча с дочерью.

– Ну потерпи. Может образуется ещё, они только жить вместе начали, как я понял. Аринка его получше узнает и сама бросит – Гриша управившись на кухне пришёл к Любе.

– Бросит – усмехнулась Люба – пока терпелка не лопнет. А если забеременеть успеет и что тогда?

– А ничего. Воспитаем, она одна что ли такая по всему миру – спокойно ответил Гриша и обнял Любу – всё будет нам забава после Наташки. Внуки есть внуки.

Люба промолчала. Судьбу матери-одиночки для своей дочери она не хотела. На своей шкуре испытала, что это такое и как тяжело одной поднимать детей.

Аринка с Димой погостили недельку и уехали, обещав приехать на Новый год. Люба хотела посоветовать дочери хорошенько обдумать, прежде чем связать свою жизнь с неподходящим для неё человеком, но предупреждающий взгляд Гриши остановил её на полуслове. Она сдержанно кивнула Дмитрию, обняла дочь и они распрощались.

Жизнь потекла снова однообразно, пока Аринка не сообщила через месяц, что беременна. У Любы от такой новости руки опустились. Ну вот… как и ожидалось.

– В Москву давай, по прописке на учёт встанешь. Дима небось твой без тебя пока поживёт, соскучится успеет как раз – Люба вышла на задний двор магазина, покурить. Снова пристрастилась к сигаретам и не могла ничего с собой поделать.

– Я не могу его оставить! – вскричала Аринка и Люба поняла, что она что-то не договаривает.

– Почему? Что такого страшного может в твоё отсутствие произойти?

– Ладно. Приеду, расскажу – мрачным голосом произнесла Аринка и отключилась. В сообщении она написала поздно вечером, что обратилась пока в местную женскую консультацию. Мать Димы пообещала временно прописать её у них.

«Как знаешь. Твоя жизнь и тебе решать» – только и смогла написать Люба, переборов желание позвонить дочери и как следует прочистить ей мозги. Вместо этого она встала возле уголка с иконами и долго молилась, чтобы к дочери вернулся разум и она перестала, словно собачонка бегать за своим Димой. Несмотря на беременность Аринки, жениться на ней он так и не предложил. Люба не знала к чему это всё выведет, но сердце её было не на месте.

Аринка вдруг замолчала на целую неделю, перестав отвечать на сообщения и звонки. Люба взяла на работе отгул и рассорившись с Гришей купила билет до курортного города на вечерний поезд. Стояла промозглая осень и Люба отправлялась за Аринкой с твёрдым намерением забрать дочь домой. Аринка перебесится, а с Димой жизни у неё нет.

– Выкидыш у неё! – пьяным голосом произнёс Дима, даже не удивившись, когда Люба возникла на пороге съёмной квартиры – достала со своими бзиками. Аринка сама виновата! Я не при чём!

Из кухни вышла его мать, Нина Ивановна и с каким-то высокомерием посмотрела на Любу.

– Здравствуйте Любовь Максимовна. Наконец-то мы с вами познакомимся.