Текст книги "Недостаточность человека. Социально-философская повесть"

* * *

Никто не знает, откуда и когда появилась крылатая фраза: – «Гениями не рождаются – гениями становятся». В чем заключается фишка этой фразы? Что имеется в виду, когда говорят «гениями становятся»? На каком основании это говорится? Безусловно, любая эпоха славится людьми, которые повлияли на ход истории благодаря своим исключительным способностям. Есть ли что-то общее у гениев разных времен и народов? Ответить на вопрос до сих пор пытаются генетики, антропологи, философы, психологи, социологи и другие ученые. Впрочем, возможно, попытки разгадать причины появления гениев не скоро увенчаются успехом, и эта тайна Вселенной, как и множество других, еще долго будет занимать умы ученых.

После известных опытов в лаборатории Каракулова и после публикации некоторых предварительных результатов исследований, в ученом мире разразились нешуточные баталии. И я, как ученый-биолог и истинный сторонник профессора Каракулова, однажды и навсегда заинтерсовашийся данной проблемой, присутствовал на одном «круглом столе». Диалог ученых об особенностях гениев, их мышления, был организован институтом философии Академии наук. Принимали участие ведущие ученые из числа философов, социологов, психологов, антропологов, биологов, медиков, кибернетиков. Причем, опорными вопросами обсуждения были два вопроса: что собой представляет гений и, в чем заключается особенности его мышления? Можно ли воспитать гениев и, каковы предпосылки такого подхода?

Председательствующий академик Сапарбаев в своем вступительном слове сказал: – Человечество достигло такой степени коммуникаций, что объединилось в единую сущность, борющуюся за интересы посредственного большинства против гениальности одиночек. Однако, это вовсе не означает, что гениев и прорывных открытий не будет. Гениальные идеи всё равно появляются, но они пока останутся невостребованными. Это специфика рынка, который всегда выступал против качественно нового, против действительного творчества. Нам следует понять, есть ли в нашей жизни место выдающимся одиночкам, тем, кто раздвигает границы реальности, или их заменят хай-тек-компании, преуспевшие в командной работе? Не устарели ли вообще понятия «талант», «гений»? И, вообще, чего ждать от работы профессора Каракулова? Не бежит ли он впереди телеги?

Сапарбаев предложил вначале обсудить первый опорный вопрос и лишь, затем приступить к обсуждению второго вопроса. Однако кто-то из зала предложил обсудить указанные вопросы параллельно, так как, по сути, они тесно взаимосвязаны. Зал одобрительно загудел.

– Уважаемые коллеги! Так и быть. Позвольте начать работу «круглого стола». Один за одним выступали ученые самых разных специальностей. Среди них были и естественники, и технари, и гуманитарии. Ученый-психолог Батыров поделился своими наблюдениями. В мире, в том числе и в нашей стране, детей-аутистов становится все больше и больше, – отметил он. – Чем они отличаются от нормальных детей? Прежде всего, это уникальное внимание к деталям, подчас феноменальная память, способность выполнять утомительную работу, не теряя мотивации и многое другое. А вы знаете, что эти характеристики вполне подходят к таковым высокоодаренных детей или иначе гениев. Вот почему в настоящее время заговорила о потенциальных гениях-аутистах. Поверьте, специалисты-аутисты в своей узкой специализации могут быть поистине гениальными. Однако, – сказал он, – до сих пор нет критериев гениальности. Нет и четких технологий по стимулированию сверхспособностей. Трудно сказать, возможно ли управлять гениальностью, стимулировать выдающиеся способности. Каракулов в этом уверен, а я все-таки воздержусь от такой уверенности.

Вторым попросил слово доктор биологических наук, профессор Ибраимов. По его словам, в целом высокоодаренных личностей на планете около одного процента от всего населения, то есть порядка семьдесят миллионов. Он посетовал о том, что наше общество не заботится о гениях, хотя за рубежом уже давно существуют селекционные проекты. По природе своей гений – штучный товар, он не вписывается в общество. У нас нет механизмов, как включить гения в игру. Разумеется, было бы здорово воспитать гениев, но это пока из области фантастического будущего. Есть среди нас этакие энтузиасты, как профессор Каракулов, которым неймется поставить процесс создания гениев на поток. Но, это же чушь!

Профессор психиатрии Иванов напомнил о существовании ряда теорий гениальности. В частности, патологической теории гениальности, согласно которой гениальность следует рассматривать как вид сумасшествия. В моей практике было много случаев, – сказал он, – когда больные, страдающие шизофренией, показывали чудеса одаренности. И энциклопедичность ума, и небывалый взлет воображения. Однако, когда начинали анализировать, не скрою, довольно непросто было устанавливать нелогичность отдельных мыслей. Есть психоаналитическая теория гениальности, когда гениальность рассматривается, как компенсация каких-то недостающих качеств личности. Однако, до сих пор нет теории гениальности, в которой бы, серьезно, с научной точки зрения рассматривалось бы сущность приобретенных гениальных способностей. Профессор Каракулов, прав в одном, у гениев всегда развиты все сенсорные системы, но визуальная система у них занимает центральное место. А потому он и делает акцент на зрительные возможности человека с помощью оптогенетики, – отметил он.

Из выступлений ученого-генетика Файзиева было понятно, что, по его мнению, одним из важных особенностей мышления гениев – это развитие многочисленных связей между воспринимающими системами. То есть у гениев, как правило, срабатывают все сенсорные системы, создавая синестезию, – сказал он. – Тем не менее, я согласен с профессором Ивановым в том, что, возможно, визуальная система может быть центральной. В этом аспекте, наиболее общей характеристикой гениальности является способность рассматривать и учитывать большее, чем обычно, количество перспектив развития определенного процесса или темы, которые никто не использовал ранее. А вот в отношении оптогенетики, то во всем мире этим направлением занимаются лучшие умы и есть надежда на то, что за ним перспектива новых открытий.

Слово для выступления взял один из старейших философов, академик Даникеев. – Одним из наиболее характерных особенностей мышления гениев – это способности рассматривать проблему под различными углами зрения, – начал он. – Немаловажным является и их способность перемещаться между различными уровнями мышления от общего к частному и обратно. Гениальные люди способны легко перемещаться между более широким видением и более мелкими, специфическими действиями, которые необходимо предпринять для точного представления большей картины. Гении обладают уникальной способностью балансировать между этими двумя полюсами обработки информации. В исследованиях Каракулова очевидны две четко взаимосвязанных объекта. Это, во-первых, современная научно-образовательная стратегия, как прямая предпосылка формирования научно-мировоззренческой культуры, а, во-вторых, современная научная рациональность – неонеклассическая наука, как новая научная парадигма. Вот эти два фактора и определяются необходимость формирования новой научно-мировоззренческой культуры. Честь и хвала ему, если он найдет ту или иную закономерность в их взаимосвязи, – подчеркнул он.

Следующим выступил ученый-психолог Семенов. Он напомнил о существовании петли обратной связи между абстрактным и конкретным. По его мнению, гении способны двигаться между абстрактными моделями и принципами и специфическими конкретными выражениями этих абстракций. Это формирует особую петлю обратной связи, позволяющую им обновлять свои теории, проверяя их в реальном опыте, и в то же самое время вносить новое в свою конкретную работу, соотнося ее с более абстрактными принципами. Он также сказал о том, что гениальные люди способны формировать внутренние циклы и модели, работающие самостоятельно, «параллельно» их сознательному мышлению.

– Когда достигается некоторая критическая масса элементов, оставшиеся начинают сами «вставать на место», – сказал он. – В отношении работы Каракулова могу сказать следующее: найти ранее неисследованную взаимосвязь между такими понятиями, как популяризация знаний, концептуализации знаний и философизации знаний, как бы мы не отрицали, это нечто существенно новое.

Из выступления доктора педагогических наук, профессора Мамедовой стало известно, что большинство гениальных людей прямо заявляли о том, что они вполне осознают важность бессознательных процессов в своей работе. Это выглядит следующим образом: после того, как все внутренние процессы запущены, необходимым становится максимизировать бессознательную компетентность, чтобы потом отойти в сторону от этого процесса, предоставив ему развиваться самостоятельно. Многие творческие люди заявляют, что их блестящие идеи приходят к ним в самое неожиданное время. Однако, как педагог, хочу сказать, что ничто не приходит случайно. Случайное – это всегда феномен подготовленного человека, – сказала она. – В этом отношении призываю поддержать основную мысль Каракулова о том, что гениальность – это результат постепенного и системного пополнения знаний. Причем, качественных, осмысленных, существенных.

Академик-философ Раимов был категоричен в своем выступлении. – Ну, разве можно развить в себе гениальные способности, ведь гениями рождаются, а не становятся? До сих пор никто не сумел описать секрет гениальности, иначе гениев было бы, хоть пруд пруди. Я согласен, что талантливым, за счет упорного труда, еще можно стать, но только не гением. В этом плане, я категорично не понимаю сущность научной идеи Каракулова. Хотя, его научная гипотеза имеет определенную значимость, так как в нем речь идет о центральной смыслоопределяющей роли философии.

Выступил в его поддержку профессор-социолог Танаев. – Все зависит от способностей. У гениальных людей они особые. Как бы не старался тот или иной человек, пусть очень даже талантливый по способностям, гения из него не выйдет. А сейчас, видите ли, некие ученые, очевидно, имея в виду Каракулова и его учеников, возомнили себя Богом. Все равно я не согласен с тем, что обыкновенный человек, нафаршированный самым обширным материалом в голове, не сможет стать гением. И чего ради тогда положить жизнь ради этой идеи? – возмущался он. – Я как социолог скажу, что все, мы, мыслим стереотипами. Допустим, я готов от них отказаться, но каким образом я начну взращивать в себе гениальность и надо ли мне это? А если надо, то для чего?

В зале наступило некоторое оживление, люди заулыбались, а кое-кто даже громко рассмеялся и высказал реплику: – Понятно, для чего. Гениальность – это слава, признание, деньги, достаток, почет, уважение, удовлетворенное самолюбие.

Танаев, повернув голову в сторону человека, бросившего реплику, сказал, – Уважаемый! Со многими людьми, вбившими себе в голову навязчивую идею стать гением и прославиться, жизнь сыграла злую шутку. Представьте, что вы поставили перед собой цель, определили задачу и направили все силы на достижение желаемого. Чего-то на этом поприще, благодаря упорному труду, вы добьетесь, но гением вряд ли сможете стать.

Выступил и ученый-медик, профессор Алиев. – Нынешний человек, в условиях глобализации похож на белку в колесе, – начал он. – Ежеминутно, ежечасно вы невольно набиваете свою голову огромным количеством ненужной и малоценной информации. Вы возбуждены и в этих условиях высокой текучести момента, вам не до осмысления полученной информации, знаний, а в этих условиях ваше представление о мире будет разорванным. Увидеть, осознать, прочувствовать, увеличить свои творческие и умственные способности можно только через снижение вашей возбудимости, когда в единицу времени, вы получите осмысленное и взаимосвязанное, то есть качественное и необходимое знание. Вот в чем механизм повышения творческого и умственно потенциала. Полагаю, не надо мешать профессору Каракулову. Пусть он занимается над этой проблемой на свой страх и риск.

В поддержку своего коллеги выступил и другой ученый-медик, профессор Кадыров. – Не надо упираться в набивание своей головы огромного количества информации, на что уйдет много сил и времени, а надо просто направить усилия на приобретение уже осмысленных знаний. Но это всего лишь повышение творческих и умственных способностей, но не гениальность. В чем фишка гениальности? Мышление у гениев гибкое, не стандартное. При таком образе мышления, сознание становится чистым. Поиск необходимого знания будет вестись на уровне подсознания. Это и есть секрет гениальности. Я не понимаю, на чем повелся профессор Каракулов? Лучше повысить интеллектуальные возможности индивида, а не обязательно рождать гениев, превращать этот процесс в ширпотреб. Есть слова философа Бентама: «Главная цель философии – это сделать величайшее благо для максимального количества людей». Так вот и профессор Каракулов пытается это доказать. Получится это у него или нет – вопрос времени.

Когда слово попросил Каракулов зал притих. – Уважаемые коллеги! Разумеется, все, что вы сказали не вызывает никаких сомнений. Я не стану здесь излагать свое мнение. О них вы знаете. Я лишь процитирую мнения ведущих ученых мира. По словам нейробиолога Рекса Джанга из Университета Нью-Мексико, творческий процесс запускается в результате динамического взаимодействия множества нейронных сетей, работающих согласованно и активирующих разные отделы головного мозга, как в левом, так и в правом полушариях. А вот радиолог Эндрю Ньюберг из Маркусовского института общей медицины при Университете Томаса Джефферсона с помощью диффузионно-тензорной магнитно-резонансной томографии пытается создать карту расположения нейронных пучков в мозге творческих людей. Что же показали эти исследования? Во-первых, предварительные результаты сравнения «гениев» между собой выявили одно существенное отличие: на сканированных изображениях мозга видны яркие цветные полоски – это сгустки отростков нервных клеток, по которым клетки передают друг другу электрические сигналы. Большое красное пятно – мозолистое тело – центральный узел связи, объединяющий более двести миллионов нервных отростков. Мозолистое тело связывает полушария мозга, обеспечивая непрерывный обмен информацией между ними. «Чем краснее изображение, тем больше нервных окончаний в пучке», – поясняет Ньюберг. А другой ученый утверждает: – «Можно сделать вывод, что, у творческих людей, обмен информацией между полушариями происходит гораздо интенсивнее. Их мыслительный процесс отличается гибкостью, в нем задействовано больше разных областей мозга». Зеленые и синие пучки обозначают дополнительные связи, обеспечивающие обмен информацией между лобной, теменной и височной долями коры.

– Уважаемый Кубат Бакирович! Позвольте и мне процитировать нескольких выдающихся ученых, – с места попросил слово профессор Семенов. – Так психолог Фрэнсис Гальтон, считает, что гениальность передается в роду по крови. Для доказательства этой идеи он составил и проанализировал родословные ярчайших европейцев, снискавших славу в самых разных областях.

– Уважаемый Анатолий Васильевич! Уже доказано, что талант и благоприятная среда для его развития еще не залог гениальности. По мнению ученого-психолога Анджелы Дакуорт, именно сочетание страсти к познанию и усердия, которые она называет «твердостью характера» – приводит одаренных людей к успеху. А почетный профессор психологии Калифорнийского университета Дин Кит Симонтон также считает, что важнейшим залогом успеха являются усердие и работоспособность. Как правило, серьезные достижения – результат множества проб и ошибок, – отметил Каракулов.

Диалог растянулся на несколько часов, за это время никто не покинул зал. Завершая диспут, председательствующий процитировал К. Э. Циолковского из его книги «Гений среди людей», датированного 1918 годом: – «Настоящая гениальность делает человека гениальным во всем. Представьте, если секретами гениальности овладеет большое количество людей, каким мощным может стать государство. На уровне всей Земли, люди станут настолько разумными, что направят свои усилия не на войны и разрушение, а на созидание, на освоение других миров, ради выживания, процветания и продвижения разума по всей Вселенной».

Ученые мысли о новых принципах повышения мировоззрения

Дачное общество Академии наук «Наука» располагалось в предгорьях, в получасах езды от Бишкека. Местность, когда-то отобранная для построения дачного поселка ученых Академии наук, была по-настоящему великолепным уголком природы. Расположенные у самого входа в знаменитое заповедное ала-арчинское ущелье, дачи находились прямо под горами у слияния двух горных рек. Поселок огибала слева шумная, довольно большая горная речка «Ала-Арча», а справа – небольшая речушка «Кашка-Суу». Вокруг обступали горные сопки, покрытые арчовыми лесами и увенчанные снежными шапками. А какой здесь кристально чистый воздух и прохлада. Именно здесь располагается знаменитый серебряный родник с чистейшей водой, богатой минералами и с повышенным содержанием ионов серебра. Красота природного ландшафта всегда пробуждала в душе у ученых-дачников особо гордое, а вместо с тем тёплое и радостное чувство приобщения к природе. По признанию многих ученых-дачников, в числе которых около два десятка академиков, самые важные научные идеи и решения, как будто бы рождались у них именно в этих благодатных местах.

Неспроста, во времена Советского союза для таких творческих профессиональных союзов, как сообщество артистов, поэтов, писателей, ученых, изобретателей, выделялись привлекательные дачные участки. Далеко неспроста. Как известно, для творческих людей их сфера деятельности представляет собой образ их жизни, когда каждая творческая личность творил не только на рабочем месте, но и везде, где он пребывал, отдыхал. Что интересно, в таких дачных кооперативах явно ощущалось преимущество сотворчества коллег по цеху своей профессиональной деятельности, будь то театр, клиника, научный институт или учебное заведение.

До сих пор у людей на слуху знаменитые подмосковные дачи писателей, артистов, ученых. В этих дачах, как известно, продолжалась театральная, литературная, художественная, научная жизнь, творились великие произведения искусства, разрабатывались и обкатывались в дискуссиях многие культурные, литературные и научные проекты. В этом аспекте, содовое общество «Наука» было не исключением. Ученые, которые проживали на даче, часто общались, делились впечатлениями, новыми идеями и достижениями. Причем, общались ученые самых разных направлений. Как правило, особый природный комфорт, непринужденные соседские взаимоотношения располагала их к неторопливой раскрепощенной беседе и далее к сотворчеству.

В одной из дач Академии наук коротал свою пенсию известный в стране академик Ташев. Последние три года он жил здесь постоянно. Несмотря на преклонный возраст, всегда поджарый, бодрый и подтянутый, вел он здесь размеренную жизнь свободного человека. Нет. Непросто вот так проживал годы, а продолжал творить. Если в молодые и зрелые года оно облазил все горы страны, а сейчас вот уже тридцать лет с лишним занимается философскими вопросами геологии. Высокий светлый лоб, жесткие коротко подстриженные седые волосы. Умные, хотя и не лишённые тщеславного блеска, глаза внимательно глядели перед собой через дымчатые стёкла очков. Большие серые глаза, прямой нос, крупные, плотно сжатые губы, довершали портрет этой незаурядной личности, снискавшего мировую научную славу.

По соседству с ним располагалась дача другого ученого – академика Раззакова, который зимой и летом, практически все выходные дни проводил здесь. В эти дни два друга – два академика, один геолог, другой информатик подолгу беседовали, сидя на крыльце дома или в саду, то у одного, то у другого на даче. Раззаков, в отличие от Ташева был моложе его на десяток лет, небольшого роста, веселый по нраву, очень подвижный, несмотря на некоторую полноту. Всегда добродушное круглое лицо, внушительного размера голова. Ученый нисколько не стыдился своей лысины. Более того, он ею видимо даже гордился, часто и демонстративно протирая ее платочком.

Были выходные, Раззаков только, что заехал на свою дачу. Выгрузив вещи, он обошел сад. Какая благодать, прохлада, свежий горный воздух, тишина, покой, – он с удовольствием подтянулся, прошелся по даче, ополоснул лицо и голову арычной водой. Вся городская усталость улетучилась, на душе стало удивительно легко. Как же здесь здорово! – зажмурился он. Вокруг буйство зелени и запаха луговых цветов. А какой панорамный вид гор.

А ну как там сосед? Он обошел дом и заглянул в соседнюю дачу. А вот и Ташев, как всегда, в тенистой беседке в своем знаменитом кресле и обязательно что-то увлеченно читающий. Очевидно, чтение поглотило его целиком, потому что он не сразу его заметил. Мировое светило науки, обладатель множества премий, бывший президент Академии наук, отошедший от большой науки, с упоением читал какую-то книгу, никого не замечая и не слыша. Интересно, что он так увлеченно читает?

– Сапар Алиевич! Здравствуйте! – прокричал Раззаков. Ну, наконец-то Ташев взглянул в его сторону и услышал его приветствие.

– О, приветствую Икрам Сариевич! Извинит, даже не услышал вас, – сказал Ташев, снимая очки и откладывая книгу в сторону. – Рад вашему приезду.

Раззаков, перешагнув через арычок, прошел к нему в беседку. – Ну, здравствуйте Сапар Алиевич! Как здоровье?

Облеченный в старомодный удлиненный шерстяной джемпер, на голове аляписная шерстеная шапка-вязанка, на ногах кроссовки с высокими бортами и толстыми подошвами, Ташев производил впечатление то ли хиппи, то ли чудака, ведущего замкнутый и отрешенный жизнь аскета. Однако, в голосе профессора всегда теплота и участливость.

– Здравствуйте! Ну, как Вам сказать. Все по-стариковски, – пошутил Ташев, протягивая руку для рукопожатия.

Академики пожали друг другу руку.

– Я тоже рад нашей встрече, – ответил Раззаков и спросил: – Что это вы так увлеченно читаете?

– Об одной научной теории, – задумчиво протянул Ташев. Показывая небольшую книжонку, которую держал в руке, – сказал, – это занятная книжонка. Икрам Сариевич! Жду Вас к вечернему чаю, а пока разгружайтесь, осмотритесь. У нас с вами будет о чем поговорить. Сказано это было загадочным и рассеянным тоном человека, ум которого ещё пребывал в далёких краях только что прочитанного.

Интересно, что же его так заинтересовал, терялся Раззаков в догадках, возвращаясь в свою дачу. Ему показалось, что Ташева очень озаботила эта теория. Было видно, что-то его очень задело. Маститый профессор с седой бородкой и морщинистым лбом, отличающийся способностью мыслить глубоко и обстоятельно. Казалось бы, его нечем удивить, поразить.

В это время, Ташеву вспомнилось его первое впечатление о прочитанном. Его поразила мысль о том, что отныне можно запросто вырастить гения. Что за чушь? Что это за наваждение? Мысли спутались, словно переваренная вермишель, они слиплись в некий густой неудобоваримый кисель, а рот уподобился пустыне. Облизнув губы, он почти прошептал – прохрипел:

– Что это происходит? Неужели потеряет святость человеческий мозг? Что станет с человеческим интеллектом? Вот так уже несколько дней к ряду Ташева мучили эти сомнения. Вот почему, так долгожданным была для него встреча с профессором Раззаковым, с которым, как правило, он много раз обсуждал такие сакральные мысли.

Вот и на этот раз, вечерком за чашкой терпкого чая разговор двух академиков потянулся за вопросами: неужели потеряет святость человеческий мозг? Что станет с человеческим интеллектом?

Профессор словно смаковал эти вопросы, адресую то ли к собеседнику, то ли к себе самому. Он усмехнулся. – Неужели можно вот-так запросто сформировать гения?

Раззаков хотел о чем-то спросить, но Ташев приложив указательный палец к губам, дал ему понять, чтобы его не перебивали. – Вы понимаете, что ум обесценивается настолько, что «нейрокомпьютерный конвергент» сместит в сторону не только ум, мудрость, то есть самого человека! – почти вскричал Ташев. Профессор вздохнул с яростными огоньками в глазах. Для него казалось, что произошло нечто, вроде такого масштаба, если бы наша планета сошла бы со своей орбиты.

Кого не посещали чувства сильного удивления и одновременно восхищения? Кто не сомневался так сильно в попытке разгадать смысл и значение мелькнувшего сообщения, факта, сладостно-томительного ощущения нечто такого, что очень сильно нарушит нормальный ход событий? Кто не проводил ночи в бесплодном чаянии отгадать, какой ответ будет получен на самый сокровенный и жгучий вопрос? Тот не поймёт седого маститого ученого, задетого за живое каким-то событием из ряда выходящего. И это все в тихой заводи природы, где он коротает свои дни, вдали от городской суеты, научной среды, иногда кипящей по поводу тех или иных научных фактов и свершений.

Ташев и Раззаков были друг для друга прекрасными собеседниками, терпеливо и с пониманием выслушивающие друг друга учеными-полемистами. Близкие этих людей понимали их родственность душ, их самодостаточность и мудрую снисходительность. Ташев был автором известной теории в области ноосферологии. Будучи геологом по специальности, многие годы он отдал на разработку этой теории, которую, кстати, не совсем приняли и поняли. Это понятно, ибо было объявлено о том, что ноосфера – это нечто как живое воплощение Бога. С тех пор он ни о чём другом не мог думать и помышлять. Он изнывал от смутного беспокойства и понимал, что рано или поздно его теорию поймут и примут окончательно. Так и случилось.

Лёгкая, как южный ветер, расцвела мелодия в благоухании ночного сада. За долгим чаем разговорились. Раззаков поделился своими сомнениями.

– Роджер Пенроуз вместе с американцем Стюартом Хамероффом, изучая нейроны мозга, обнаружил, что мыслительные процессы невозможно понять без учета квантового поведения электронов, переносящих нервные импульсы. Если исследователи в Америке стараются объяснить человеческое сознание, то по другую сторону Атлантики строятся научные модели, где раскрывается фундаментальное, космическое значение Информации. Среди тех теорий звучит и ваша теория Сапар Алиевич, – сказал Раззаков и продолжил: – Для русских исследователей Квантовое Сознание предстает не как нечто заключенное в сером веществе, а как Информационное поле, охватывающее собой весь Универсум.

– Знаете Икрам Сариевич, – сказал Ташев, – сложилась парадоксальная ситуация, когда современная цивилизация основана на использовании информационных процессов, объективность информации стала поистине осязаемой, однако эту объективность по-прежнему связывают только лишь с нервными импульсами и сигналами, а такие важнейшие характеристики информации, как Смысл и Значение, считаются всего лишь субъективно-психологическими условностями.

На несколько минуть воцарилось молчание. Первым молчание прервал Ташев. Он задумчиво спросил: – Икрам Сариевич! Ты веришь в свой разум?

– О, да! – воскликнул Раззаков и заулыбался, – по крайней мере, он меня не подводил.

Ташев снова на некоторое время замолчал, а потом внезапно произнес целую тираду: – В людях пропало желание создавать и жить в мире, в котором всем было бы одинаково хорошо. Мир, в котором хватило бы места всем. Мир, где красота и правда, равно, как уродство и ложь, более или менее, одинаково занимали умы людей. Нет же, люди замахнулись на нечто святое – на материнство, на жизнь, на справедливость, а вот теперь и на разум. Прав был великий Чынгыз Айтматов, когда говорил о том, что «самое трудное для человека оставаться каждодневно человеком….». Ведь речь идет о постоянном поиске путей сохранить человеческое в человеке.

Профессор снова замолчал, а затем как бы очнувшись, продолжил свой монолог. – Я постепенно перестаю понимать тех, кто неистово жаждут нового, неизведанного, пока непонятного. Мне непонятно, что они хотят, к чему стремятся, чем руководствуются, когда замахиваются на нечто сакральное. То есть на материнство, на человечность, на жизнь и разум, наконец?

– Икрам Сариевич! Что представляет собой профессор Каракулов? – почему то спросил Ташев.

– А что?

– Да, так, – уклончиво ответил Ташев, – я, оказывается, его совсем не знаю. Хотя, слышал о нем лестные отзывы. Говорили, что он неплохой ученый.

– Если коротко, то страстный ученый. Бывают же, этакие фанаты от науки. Так вот, он один из таких.

На несколько минуть воцарилась пауза.

– Есть такое изречение: «Страсть к исследованиям всегда сопровождаются несчастьем и горем».

Снова воцарилась пауза, теперь уже надолго. Каждый думал о чем-то своем. Раззаков терялся в догадках, что имел в виду Ташев, когда упомянул об этом изречении.

Вначале Раззакову показалось, что и Ташев-старик сетует, о том, что нужно жить по старинке, не желая резких перемен. Раньше за ним не было такого, – подумалось ему. Значить то, о чем хочет сказать Ташев, настолько крепко задело его разум. Впрочем, чему удивляться ведь во все века были люди, которым было глубоко наплевать на судьбу человечества, на равновесие сил в мире. В истории можно было отыскать множество имен, которые остались в памяти людей своими маниакальными человеконенавистическими взглядами и делами, пожелавшими стереть человечество, сжечь нашу планету дотла. А разве есть альтернатива? Хотелось спросить: – И что Вы предлагаете, Сапар Алиевич? Да и что тут можно предложить… Пусть всё идёт своим чередом. Но в глубине души он смутно осознавал, что что-то тут не так.

Ташев сам понимал, что к старости стал сентиментален. Рассеяно улыбнулся, – А впрочем, Икрам Сариевич, что это я.

– Сапар Алиевич, что вы имеете в виду?

Он протянул листок бумаги, на котором был напечатан воззвание трансгуманистов.

– Вот посмотрите, как ставит вопрос о будущем человечества трансгуманисты.

Прошло, наверное, минут десять, а Раззаков всё ещё читал, перечитывал, пытаясь вникнуть в смысл принципов трансгуманизма. Боже мой! Что это? Скоро и гуманизму конец, раз появился трансгуманизм, как признак несостоятельности гуманизма. Тут ему вспомнились недавние торжества по поводу юбилея Великого гуманиста, писателя-философа Чынгыза Айтматова. Догадывался ли этот великий мыслитель, что в недрах цивилизации зреет антигуманизм? Или, зная, что на пятки гуманизму наступает трансгуманизм, карианство, автор пытался достучаться до сердца своих современников о том, чтобы не допустить этот самый антигуманизм?