Текст книги "Уроки пандемии. Повесть"

ГЛАВА 5

МЫСЛИ О СУДЬБАХ ЛЮДЕЙ

Вот и наступили холода, которых народ ждал с нетерпением, исходя из того, что, якобы при холодной погоде коронавирус резко снижает свою заразность и силу. Спад заболеваемости заметен по всей стране, хотя в таких крупных городах, как Бишкек, Ош и Джалал-абад продолжались регистрироваться спорадические случаи коронавируса. Общественная жизнь активизировалась, возобновлено внешнее и внутреннее транспортное сообщение.

Хасан-ходжа все еще вел беседу по поводу Ковида, используя любую возможность, будь это рынок, чайхана, торжества или, наоборот, похороны и поминки. В один из дней домой заявился Тахир. После традиционных расспросов о жизни и здоровье, он сказал, что приехал вместе с Бакиром Саламатовичем. – Сейчас ваш незабвенный друг детства Каракулов у себя в родительском доме, – сказал он.

Попив чаю, Хасан-ходжа и Тахир поспешили проведать его. Дом родителей Каракулова располагался не далеко на той же улице, на котором живет Хасан.

– Ассалому-алейкум! Мир Вашему дому! – поздоровались они, входя во двор.

Во дворе полно людей, в том числе пришедших поприветствовать своего именитого родственника. Каракулова поднялся навстречу с распертыми руками для объятья. – Валейкум-ассалом! Обнялись, расплакались, наверное, вспомнив каждый, как тяжело перенесли ковидную пневмонию, повздыхали от мысли, что чуть не отошли в мир иной от этой болезни. Затем долго и подробно расспрашивали друг друга о жизни, о семье, детях, внуках, здоровье. За достарханом повспоминали о былом, о пережитом, в том числе во время пандемии.

Хасан-ходжа не преминул сказать, что побывал с Рахимом на конференции в Чолпон-Ате, что хотел послушать своего друга там.

– Вот оно как? – удивился Каракулов. – Жаль, что я не смог принять участие в той конференции.

Каракулов пояснил, что в то время обострился кашель, как последствие перенесенной ковидной пневмонии. Вдруг он посмотрел на Хасана и предложил ему: – Слушай, Хасан. Поедем завтра в Ош – я, ты и Тахир.

– В Ош? Зачем? – удивился Хасан-ходжа.

– Завтра в Оше начинает работу международная научная конференция.

– Что за конференция? – спросил он.

– Тема конференции: «Пандемия: мировоззренческие, политические и социально-экономические проблемы».

Хасан-ходжа, услышав тему согласился сразу же, предвкушая, что, наконец, там он услышат самые жгучие проблемы пандемии. Тем более, с докладом выступит его друг Каракулов и племянник Тахир.

Назавтра они втроем – Хасан-ходжа, Каракулов и Тахир уже ехали в Ош. На конференцию съехались большое количество ученых самых разных специальностей, начиная от медиков и заканчивая философами и политиками. Причем, на форуме принимали участие ученые стран-участниц СНГ.

С приветственным словом выступил полномочный представитель Президента страны в Ошской области. После вступительной речи ректора Ошского университета модератором конференции избрали президента Академии наук Муратова.

Академик Муратов в своей вступительной речи подчеркнул, что пандемия сопровождается переоценкой смыслов бытия и способов решения различных проблем. Происходящее в настоящее время ставит под сомнение многие принципы западной культуры и философии с их индивидуализмом, прагматизмом, ориентацией на сегодняшний день, на моментальные выгоды, на получение сиюминутных удовольствий и многое другие.

– И если посмотреть на сложившую ситуацию с приходом пандемии то мы увидим, что западный подход уже не работает. Нужен поиск новых подходов в осмыслении социальных, политических, экономических и философских проблем современности, – резюмировал он.

Слово для выступления предоставлено российскому ученому-философу Манохину. Докладчик с ходу обозначил новые задачи глобального характера, направленных на разрешение так называемых проклятых вопросов, посильных для разрешения лишь философии.

– Сейчас численность населения Земли составляет почти 8 миллиардов человек. Отсюда первый проклятый вопрос: мог ли такой взрывной рост численности человечества, главные причины которого с одной стороны, радикальное снижение младенческой смертности, а с другой – глобальное повышение качества медицины, продолжаться бесконечно и без роковых последствий? – так поставил докладчик вопрос ребром.

Хасан-ходжи, в числе многих участников также поразился такой постановке вопроса. Ему вспомнилось рассуждение Тахира о том, что избыточная перенаселенность планеты вынуждает не только политиков, социологов, но и ученых задумываться по поводу принятия каких-либо мер по снижению демографической нагрузки на планету.

Тем временем докладчик продолжал: – Изоляция, самоизоляция – это главные способы антиковидной политики. Отсюда второй проклятый вопрос: можно ли во имя общественного блага ограничивать права людей по любому признаку, если само общественное благо по определению – то, что должно быть доступно всем и за что не обязательно платить?

Хасан-ходжа уже не слышал, о чем продолжал говорить докладчик. Он лишь пытался осмыслить: в какой степени и с какой стати личное здоровье человека вообще может считаться общественным благом? Или речь идет о безопасности? Как бы ни было, если общественное благо – это высшая цель существования государства, то в случае с пандемией оно крайне далека от цели, – примерно так понимал он.

Манохин продолжал свое рассуждение в ракурсе понятия о границах автономии тела, об исключительном праве человека распоряжаться своим телом по собственному усмотрению. Отсюда третий проклятый вопрос: как, бесконечно пытаясь насыщать тела антителами и провозглашая это в приказном порядке единственным смыслом существования всех людей, не превратить жизнь в антижизнь?

Хасан-ходжа с трудом улавливал смысл сказанного. Видимо, речь идет о принудительной вакцинации, – решил он. – Как же сложно объясняют вещи эти философы, – возмущался он в душе. Хотя в суть феноменов «жизнь, «антижизнь», «смерть», «антисмерть» он вник еще тогда, когда слушал философские рассуждения своего друга – философа Каракулова.

В какой-то момент Хасан-ходжа перестал вникать в суть доклада российского ученого. Его терзали более приземленные вопросы: если лечить болезнь мы все равно пока не умеем, никаких способов гарантированно уберечься от заражения не существует, то какой смысл говорить общественном благе? – думалось ему. – Люди думают о том, как спастись от борьбы с Ковидом, а не от Ковида.

Следующим выступил профессор из России Стручаев. Он коснулся нынешнего состояния моральной философии. Признание болезни виной, а больных (жертв) преступниками стало общим местом для морального оправдания конкретных антиковидных решений по всей планете.

– Но постоянно обвинять и наказывать людей без реальных оснований при ужасающем медицинском результате и одновременно призывать их к солидарности – точно не лучший способ добиться согласия, – сказал Стручаев, задаваясь вопросом: – можно ли вообще оценивать пандемию в категориях морали?

– Куда же клонит этот профессор, терялся в догадках Хасан-ходжа. Если он утверждает, что не видит смысла вводить строгие ограничения для людей, если мы тем самым способствуем смертности теперь уже не от Ковида, но от голода. Вдруг до Хасана дошла логика рассуждения ученого: потенциальное спасение жизней одних людей за счет реального лишения жизни других вряд ли является морально оправданным.

Тем временем докладчик продолжал: – У морально-философского взгляда на пандемию есть еще один важнейший аспект. По мере продолжения Ковида неуклонно ухудшается отношение общества к врачам.

С такой мыслью Хасан-ходжа был категорично не согласен. В его глазах любой медик, в числе которых и его дети, выглядели героями нового времени. Их героика, тогда казалось непоколебимыми. Однако, уже через год-два Хасан-ходжи все же признает правоту суждений Стручаев о том, что героизация медиков в первые месяцы пандемии сменится равнодушием, а позже даже глухой ненавистью.

Как бы то ни было российские ученые Манохин и Стручаев акцентировали внимание участников научного форума на главный философский вопрос – о смысле жизни. Из их выступления Хасан-ходжа уяснил то, что человечество уязвимо, что люди не хозяева мира и не покорители природы. Человек, всего на всего биологический вид, а жизнь – это неразличимый миг, по меркам существования нашей планеты. Потому, человек постепенно должен научится думать с позиции «вечности».

Во время перерыва на кофе-брейк к Хасан-ходже подошли Каракулов и Тахир.

– Хасан-ходжа! Не утомились ли? Может вы пройдетесь по площади, отдохнете в сквере или попьете чай в ближайшем чайхане, – предложил Тахир.

– О, нет! Я с вами. Мне очень интересно слушать такие доклады. Признаться, я сожалею, что раньше не слушал ученых разговоров, почему-то считая их абстрактными. Одновременно, я очень завидую вам, потому, что вы живете в мире высоких мыслей. Не смейтесь! Это правда!

– Нам с Тахиром приятны ваши комплементы в отношении философии и науки. Да! Нас настигла и начала поглощать по-настоящему новая постпандемическая история. И вправду, в нашей жизни ничего подобного по масштабам и последствиям никогда не было и, возможно, не будет. Философский взгляд на мир поможет нам принять этот укол судьбы достойно, – сказал Каракулов. – Однако, тем не менее, идите пообедать и отдохнуть с Тахиром. К сожалению, я не могу бросить своих коллег из-зарубежья.

Пообедав в чайхане, попив чаю, прогулялись по центральному парку. Когда вернулись в Университетское здание, Рахим предложил Хасан-ходже пойти в малый зал, где заседала секция «социально-философских наук». Тихо вошли в зал, разместились на галерке, откуда прекрасно было видно и слышно докладчиков. На секции председательствовали Манухин и Каракулов.

Только что дали слово философу Глухову. – С точки зрения политической философии интересно, как при пандемии ведут себя демократии, – начал он. – Очевидно, что образцовые страны либеральной демократии, которые были символом всего самого прогрессивного и эффективного, явно проиграли по эффективности борьбы с коронавирусом авторитарному режиму в Китае.

Хасан-ходжи тут же вспомнил о чем говорил Расул, сравнивая итоги борьбы с пандемией в демократическом Швейцарии и авторитарном КНР. Ухань, источник пандемии, сегодня практически свободен от коронавируса, тогда как европейские страны накрывает очередной волной. Надо же, что разные страны по политическому устройству, вынуждены реагировать на угрозу, так же по-разному. Казалось бы там и здесь одинаковые люди с одинаковыми возможностями заразится.

В следующий момент Глухов в зал задал вопрос на засыпку: что же делать в этой ситуации? Сворачивать демократический проект и задумываться о том, что, может быть, все-таки авторитарное правление имеет больше смысла? Или же реформировать систему, развивать новый концепт демократии?

В ответ по залу прошлись возгласы: – «Второй путь», «Автократия». Докладчик выделил реплику «биополитическую демократию». Глухов, обращаясь к Тахиру спросил: Почему вы так считаете? На что он ответил так: «философские догмы, продуктивные в иных обстоятельствах не подходят для текущих условий, а потому нужно выработать новую политику ценностной оценки истины».

Докладчик согласился с тем, что должна родиться новая концепция истины. – К сожалению, никто пока не смог предъявить ту концепцию истины, которая могла бы сказать что-то важное в условиях пандемии. Нужно время для осмысления, а для этого потребуется время. Также у пандемии будет большое будущее в плане демократической теории: многие изменения станут реакцией на то, что произошло сейчас, – сказал он.

Хасан-ходжи про себя думал, что и у демократии, и у автократии, а еще больше у охлократии, принципами которым мы живем в стране сегодня, много просчетов. Что касается позиции Тахира, то он вовсе не ее понимал. Но он знал, что мало надежды на то, что пандемия что-то радикально изменит в человеческой природе, нет. Как не изменили ничего мировые войны, – размышлял он.

Следующим вступил российский социолог Вахштайн, который коснулся проблемы солидарности при пандемии. – При пандемии слабые связи стали сильными, сильные еще сильнее, люди начали чувствовать куда больше доверия друг к другу, больше и чаще помогать друг другу, – говорил он.

Хасан-ходжи был согласен с докладчиком. У людей появилась завидная сплоченность. Жители сел и деревень объединились и начали строить посты для того, чтобы не пропускать зараженных на свою территорию, граждане сами начали закупать маски и распространять их среди уязвимых групп, оказывали бескорыстную взаимопомощь друг другу. Ношение маски, обязательная обработка рук, держать дистанцию стали новыми ритуалами гражданской солидарности в целях предотвращения угрозы Ковида.

Вахштайн рассказал и о том, что при пандемии наблюдались противоположные солидарности социальные феномены. Докладчик перечислил несколько сценариев: во-первых, поляризация общества; во-вторых, атомизация; в-третьих, трайбализация.

Из зала был задан вопрос: – Если можно поясните суть перечисленных вами социальных феноменов?

– Поляризация– это расслоение общества на бедных и богатых. Атомизация – это когда сильные связи становятся слабыми, а слабые вообще пропадают. Трайбализация – это когда слабые связи исчезают, а сильные становятся еще сильнее.

Хасан-ходжа своим глазами видел проявления всех этих феноменов. Особенно, касательно трайбализма – чисто кыргызского феномена, когда люди ограничивают круг общения только родными, близкими, сородичами, земляками, и теряют те связи с коллегами, инородцами, чужеземцами. Теперь он вполне здраво осмысливал как под влиянием пандемии меняется мировоззрение людей, меняются их социальные связи, и уже исходя из этого меняются привычки, поступки, поведения.

Следующим докладчиком был вновь философ Брызгалина. По ее мнению, в обществе укрепилось понимание, что подлинное образование происходит лицом к лицу, то есть оф-лайн, что образование он-лайн не заменит преподавателя.

– Положительной стороной стало появление новых групповых норм при работе в дистанционном формате, в основе которых лежат самостоятельность и сотрудничество. Образованию придется выработать новый идеал образованности внутри себя, – резюмировала она.

Хасан-ходжи внимательно слушая докладчика при себе отметил, что при пандемии четко дифференцировались аудитории учащихся. Часть из них развили в себе навыки самоорганизации и повысили мотивацию к образованию, а другая часть, наоборот, потеряли ценностные ориентиры, проявили свою незаинтересованность в образовании.

В прениях по докладам выступили ряд ученых-философ. Байрамов из Узбекистана, ссылаясь на ученого-философа Джорджо Агабена, объявил «техно-медицинским деспотизмом» тотальную карантинизацию населения.

– Люди начали воспринимать любого рядом стоящего человека источником зараза. Отсюда игнорирование любого участия в общественных акциях против пандемии из эгоистического соображения «выжить любой ценой», – сказал он.

Хасан-ходжа сидел в задумчивости, перебирая в своей памяти случаи именно такого отношения людей к обществу и к самому себе. Такие люди, как правило, выжили, но что стало с их совестью, человечностью? Ему вновь стало горестно от осознания того, что таких людей во время пандемии было предостаточно. Между тем, это индикатор морально-нравственного климата в обществе, – думалось ему.

В прениях выступил и профессор из Казахстана. Философ Оразбеков коснулся проблемы глобализации. Он, ссылаясь на известного российского мыслителя Александра Дугина, говорил о том, что пандемия – это одно из серьезных предупреждений для человечества.

– Как мы до сих пор не знаем главное предназначение человека в этом мире, также мы не знаем пока, в чем заключается главная, как выразился Дугин, «отложенная» задача коронавируса. Кому и зачем было выгодно «создавать» и распространять коронавирус? – говорил он.

Для Хасан-ходжи такое суждение было выше его понимания. О чем говорит этот ученый? В его понимании человек – это высший создание Бога, а по мнению ученых-естественников, в частности академика Боконбаева – «Человек – это высший полезный результат Природы».

– Что же получается? Коронавирус, однозначно, «создан» против человека. Конечная цель коронавирус – уничтожение человеческой расы на земле? – «О, Аллах! Рассуди человека и его деяния! Прости его грехи, совершенных против Твоих помыслов!», – при себе молился он.

Выступил в прениях и Каракулов. Он сразу же всех озадачил всех тем, что назвал коронавирус вечным спутником живого на земле, в том числе человеческого сообщества. Эволюция, мутация, адаптация его, а возможно миллионы других разновидностей вируса будет продолжаться вечно. Как при нынешней пандемии периодически будут кризисы типа «кто кого?».

– На кану этой борьбы еще много-много раз будут все живое на планете. Никто не знает при каких условиях такое может случатся. Философ Бернар Вербер озвучил одно такое условие – это сильная перенаселенность планеты, а ведь с ним трудно не согласится, – подытожил он свое выступление.

Хасан-ходжа не мог скрывать своего удивления. Кто это говорит? Мой друг? – Надо же, я не поверил Расулу, когда он говорил об этом, но не поверить Каракулову о возможной глобальной цели пандемии? Хасана огорошили мысли философа о том, что проблема критического климата и биосферы на планете важнее, чем проблема ликвидации пандемии на планете.

Хасан-ходжи, осмысливая суть высказываний Каракулова, с трудом понимал, что ученый предлагает перенести акцент на прекращение гонки по наращиванию мировой экономики. При этом он не видит ничего страшного в ограничении живого общения, рассуждая о том, что придет время, когда самоизоляция людей станет совершенно нормальным явлением. По его мнению, такая потребность обуславливается мнением о том, что природу надо оградить от человека, что бы она не скатилась до «точки необратимости».

Хасан-ходжа был просто шокирован выступлением своего друга. Впервые он начал осознавать, как все-таки хрупок мир, в котором живем.

– Я оказывается познавал человека, окружающий его мир, самого себя «сквозь замочную скважину», – горестно признавался самому себе Хасан. – Разве я могу, как, впрочем, все люди, а также сегодняшние интеллектуалы, представить, что есть более серьезные причины волноваться и пугаться жителям земли.

Вот с таким настроением он покидал зал, когда объявили перерыв на очередной кофе-брейк. Он не торопясь двинулся в сторону сквера и там, усевшись на скамейке под тенистым дубом предался размышлению. Благо никто ему не мешал.

Он со стороны смотрел на участников конференции, который высыпались на улицу, продолжая дискутировать друг с другом, на ходу попивая, кто чай, кто кофе. Хасан-ходже невольно, подумалось – вот-что значить ученый мир, содружество интеллектуалов. – Какие высокие мысли, какая целеустремленность, какой потенциал! – восхитился он.

Тут прозвенел звонок, оглашающий начало следующего заседания. Первый доклад сделала профессор Жиртуева. – Что является самым важным для человека? Что более ценно – жизнь одного человека или государства в целом? Что делать человеку перед лицом надвигающейся смертельной угрозы? – обратилась она в зал.

– Восточная и западная философия по-разному рассматривают мир и человека. Если западный путь – это получение различных благ от мира, саморазрушение, то восточный путь – гармония с природой, невмешательство в его тайны, – говорила она.

Хасан-ходжа, вникая в суть разъяснений понимал, что, возможно, Китай, который придерживается заповедей дао, вовсе не хотела зла в виде создания коронавируса-19, а против его воли США разработал такое зло. Между тем, вся негативная тень пала на Китай. Что за несправедливость? – возмущался он. Эту мысль он услышал в продолжении доклада.

– С позиции даосизма, основная цель человека – не преобразование природы, а глубинное понимание смысла и пути развития природы, мира и самого себя. Если соотнести эту идею с пандемией коронавируса, то с очевидностью признаем, что не надо проводить генетические исследования с непредсказуемыми последствиями, – говорила она.

– То есть не было бы у нас головной боли от пандемии? – подумал Хасан-ходжа.

– Важной характеристикой запада является индивидуализм, когда интересы отдельного человека, отдельной личности ставятся выше интересов общества. В ситуации c пандемией такой подход становится опасным, поскольку индивид проявляет безответственность, совершенно не задумываясь о последствиях его поступка, поведения, – говорила Жиртуева.

Хасан-ходжи своими глазами видел безрассудство людей, их предательскую беспечность, как к своему, так и к чужому здоровью, не говоря уже о безопасности целого общества. Из дальнейшего доклада он понял, что существует индивидуализм отдельных социальных групп по отношению к другим социальным группам.

– А что, это вполне применимо и в ситуации с международными отношениями в период пандемии. Ведь мы на своей шкуре ощутили, что значит государственный эгоизм – это и нежелании некоторых стран делится с другими государствами ресурсами антиковидной борьбы – СИЗ, вакцина, ингаляторы, концентраты, лекарства, наконец, медицинскими кадрами.

Хасан-ходже об этих проблемах рассказывал еще Расул. Оказывается, антиковидные ресурсы стали предметом торга между государствами и территориальными субъектами.

– Итак, с позиции даосизма, весь мир – это единый целостный организм. «Жизнь едина, и стремление каждой ее части должно совпадать со стремлением целого». А ведь пути распространения заражения, неадекватные государственные подходы, ошибки и просчеты служб и ведомств «нарисовали» негативный портрет событий в нашей стране, – думалось ему.

Выступил с докладом и Тахир. Он заострил внимание участников форума на понятии «гедонизм». При пандемии человек оказывается перед лицом смерти, и это не какая-то далекая перспектива или нечто, касающееся кого-то другого, а самая настоящая реальность.

– В таких ситуациях человек по-новому смотрит на свою жизнь, на свои поступки и на жизнь в целом. В таком ракурсе рассмотрения, пандемия – это явление прежде всего философское. Высшей целью в ней является не выживание, а понимание и изменение, вплоть до полной смены глубинной метафизической ориентации, – говорил он.

Хасан-ходжа не раз убеждался в том, что болезнь на грани жизни и смерти, кардинально изменила его убеждения, взгляды, позиции, подходы. Не раз и не два ловил себя на мысли о том, что нету у него того трепета души, что бывало у него в Мекке. При этом он сразу начинал молить Бога – «О, Аллах! Не гневайся на раба Твоего! Человек слаб, прости его грехи!». С другой стороны, все чаще мыслил о том, что познающий человек – это нравственное существо. Так написано в аятах Корана.

Профессор биологии Темирова начал свой доклад с фразы «Когда природа атакует нас вирусами, она в каком-то смысле делает с нами то, что мы сделали с ней» и задал сам себе риторический вопрос: Как же действовать человечеству в уже случившейся реальности? Тотальная карантинизация на этот раз сработала. Короновирус постепенно сдался. А что дальше?

– Нужно понять, что в следующий раз будет другой вирус или другой более агрессивный штамм и тогда этот путь не сработает. Нам всем следует подумать над вопросом, как минимизировать появление и распространение инфекции, для того, чтобы система здравоохранения могла справиться, – подытожил он свою речь.

Стало понятным для Хасан-ходжи мысль докладчика о том, что победить вирус невозможно и не нужно, а нужно и можно адаптироваться к нему, выработать различные системы защиты. Не надо устраивать драму и трагедию, так как взаимоотношение вируса и человека будет всегда. Вырабатывая коллективный иммунитет, а также перейдя на новые ступень своего развития, нужно преодолевать такие вызовы.