Текст книги "Операция «Мрамор»"

Крематорий

В лабораторию они попали с помощью ученого. Он набрал код, откинув панель на стене рядом с железной дверью. Дверь заблокировали. Хотя в нее долго ломились.

– Здесь есть другой вход? – спросил Николай ученого.

– Есть… Но не вход… Это… как бы объяснить… Сброс… Сброс для тел.

– Это, видимо, выход на конвейер, куда брак скидывают, – сообразил Фил.

Зам быстро проговорил в рацию:

– Кит, быстро сбрось уточненные координаты крематория на планшет командиру. Прямо сейчас.

– Есть, – ответил наушник.

Носов оглядывал помещение. Его внимание привлек какой-то шорох. Он поднял ствол. В полумраке были видны белые операционные столы с обширным набором хирургического инструментария, баллоны с неизвестным газом и медицинское оборудование. Между столами Носов увидел прячущегося человека в белом халате. Ухо приблизился к нему.

– Давай вылезай, мудило, – проговорил он.

Внезапно из-под стола на него кинулся один из боевиков. Хирургическим скальпелем он метил четко в шею Носова. Если бы не звериная реакция бойца – лежать ему с отрезанной головой. Но Ухо увернулся. Молниеносно перехватив руку со скальпелем, он с силой ее вывернул, одновременно ломая кости и приложив бандита головой о столик с инструментами, которые тут же рассыпались по всей комнате. После этого он с силой пнул его в бок. Тот приложился об пол. Медленно перевернувшись на живот, попытался подняться. Но Носов, мгновенно оказавшись рядом, поднял его за шкирку и швырнул в сторону бойцов, которые в этот момент держали под прицелами автоматов остальное пространство лаборатории. К счастью, кроме этих, в термографах никто не «светился».

– Саня, здесь чисто, – крикнул Зам Носову.

– Так! – Ухо повернулся к боевику, которого крепко удерживал поймавший его Фил. – Звездец тебе!

Но Николай опередил подчиненного, он перехватил брыкавшегося бандита и приложил о стену.

– Сколько человек здесь?

Бандит ощерился и плюнул Николаю в лицо. Зам без лишних церемоний вытащил нож и несильно всадил его бандиту во внутреннюю часть бедра паховой области.

– Ты геройски сдохнешь, попадешь в рай, а там будут сорок прекрасных девственниц, – проговорил он.

– Семьдесят две, – подключился Фил, – с вот такими сиськами, – показал он на себе.

– Они будут хотеть только одного – близости с таким героем, как ты. Представляешь? – продолжал Николай. – Ты и семьдесят мокрых телок. А ты ничего с ними не сможешь сделать, потому что тебе будет нечем. Сечешь?

– Он тебе сейчас хер отрежет и съесть заставит, – бросил Носов. – Он всегда так делает.

– И вот ты будешь хотеть каждую из них без возможности что-либо сделать. И это будет длиться вечно! Отличный рай? – закончил Зам, вытащив нож и больно ткнув им бандиту в пах.

Тот заорал.

– Повторяю вопрос, сколько здесь человек? И где вы держите пленных?!

– Здесь двенадцать человек, – злобно проговорил бандит.

– А пленные и журналистка?

– Заперты в подсобке на втором этаже.

– А ты почему здесь?

Бандит бросил взгляд куда-то за плечо Николая, испуганно замолчав. Фил перехватил взгляд и быстро побежал туда, где до этого прятался бандит. Он быстро присел и тут же разогнулся.

– Ну, в общем, – сказал он, поцокав языком, – чтобы тебя не разнесло, не ешь после шести и не кури около бензоколонки… И, как оказалось, не тусуйся с мудаками в секретных лабораториях! Носов вопросительно посмотрел на Фила и перевел взгляд на Зама.

Николай догадался:

– Значит, они решили взорвать лабораторию. А Никулин уже через двадцать минут накроет нас сверху управляемыми снарядами. Хороший бутерброд получается.

Фил сдвинул операционный стол, под которым находился заряд с часовым таймером.

– Да здесь хватит три такие лаборатории разнести, – сказал Фил. Он залез руками в небольшой ящик рядом с дисплеем таймера. – Хорошо, без защиты эта бомбочка. Я так понимаю, это ге-кса-ни-тро-гекса-аза-изо-вюрцитан, – проговорил он по слогам.

– Це-эл двадцать, – кивнул Николай. – Этой штукой они весь крематорий и еще пару километров в радиусе на воздух поднимут… Стоп. А таймер запущен?

Фил как ни в чем не бывало кивнул, приблизив лицо к таймеру. Носов подскочил к бомбе, Николай швырнул боевика на пол, не сводя глаз с Ключевского.

– Восемь, семь, шесть, – начал отсчитывать Сергей, сохраняя подозрительное хладнокровие.

Носов мертвенно побледнел и посмотрел на Зама, нервно сглотнув. Не так он представлял себе свою смерть.

– Четыре, три…

Николай поймал себя на мысли, что удивительно спокоен. В самом деле – какая разница: если взрыв произойдет, то убежать они не успеют, да и, честно говоря, шансов на побег уже минут пять как не было. И даже не злился на Фила, больше занимало его железное спокойствие. Дай бог, чтобы Кит выжил…

Бандит, так сильно ожидавший встречи с девственницами, в ужасе свернулся на полу и пустил под себя.

– Один, ноль… Бабах!!! – вскрикнул Фил, в его руках сверкнул вырванный контакт. Он поднялся, показывая погасший таймер. – Да чего вы напряглись? Там еще пятнадцать минут было. Шучу я…

Носов потрогал вспотевшую верхнюю губу.

– Филка… – едва слышно сказал он. – Я тебе за такие шутки яички оторву… Слышишь? Педрила ты…

– Капитан Ключевский, – спокойно выговорил Николай, – вы забываетесь! Я занесу это происшествие в рапорт.

Ключевский едко улыбнулся:

– С очередным новым днем рождения вас!!! Чего вы надулись? Если бы эта хрень взорвалась, мы бы все равно убежать не успели. Он схватил и вытолкал к двери обнаруженного здесь же ученого, который все это время молча наблюдал за происходящим.

– Он… Он специально переставил таймер, – заговорил ученый, имея в виду боевика.

– Замолчи, собака, – взвился бандит.

Раздался выстрел.

– Пленные на втором этаже, – спокойно сказал Зам. – Освобождаем ребят, валим оставшихся бандитов, и в Д-7, это – чтоб вы лишние вопросы не задавали – старый аэродром. Времени у нас немного. Нужно перехватить американцев. Хотя бы одного, для предъявления мировой общественности. Фил, быстро глянь, что здесь к чему. Может, сфоткать какие-то детали? Чего они хотели уничтожить?

Он обвел взглядом бойцов, спрятал еще дымящийся «Грач» в кобуру. Николай сам удивился своей жесткости, но ситуация требовала контроля, а по субординации он – главное ответственное лицо.

Подскочил Френсис:

– I know, – сказал он и подошел к большому операционному столу, над которым навис огромный механизм с поблескивающими оранжевым боками и зеркальным низом. – Это… re-live desktop. Head… мм… голова устройства.

– Головное устройство? – подхватил Фил. – На вид на рентген похоже…

– Yes, – кивнул Френсис. – Чтобы заставить человек жить, нужно мгновенная разморозка. С одновременным запуском liar adrenaline и flash Impulse… Этот десктоп не идеален, бывает э… брак. Но не более семь процентов. Его главная деталь – микрочип… Он made in Malaysia, но сделан по американской схеме, что можно доказать просто через интернет… US patent…

– Вытаскивай чип, – толкнул его Ключевский. – И не дай бог чего не так сделаешь.

Ученый вытащил маленькую деталь из небольшого корпуса сбоку аппарата и протянул Сергею. Фил быстро запихнул ее в карман разгрузки и повернулся к командиру.

– Командир, контакт. – Это заговорил в наушнике Кит. – Вижу «Тигр», в нем пять человек, на воинов ислама не похожи. Что мне делать?

– Это, скорее всего, иностранные специалисты. – Николай замолчал.

В подобной ситуации решение всегда было за Никулиным, но в отсутствие связи с командиром думать надо было самому.

– Кит, а ведь радиометки у тебя остались? – наконец проговорил Николай.

– Так точно. Прицепить?

– Читаешь мои мысли… Только аккуратней.

– Один выстрел, и все, – ответил Евгений. – Сейчас сделаю.

– Теперь пошли. Ухо в авангарде, Фил в защите, страхуй запасных. – Зам вставил новый магазин в автомат и дернул затвор. – Давайте сделаем красиво! Валим всех, спасаем пленных!

– И отсюда, – кивнул Фил, снимая предохранитель, и вдруг замер. – Зам, а давай я «целку» двадцатую прихвачу? Жопой чую, пригодится, – сказал он.

Зам кивнул.

Носов встал рядом с Замом у двери.

– Готов? – спросил Николай.

Ухо кивнул. Ему после всех заумных разговоров хотелось поскорее приступить к настоящей работе. Левой рукой он вытащил гранату и большим пальцем вытянул чеку. В правой он держал автомат, нащупав указательным пальцем спусковой крючок. К сожалению, стены лаборатории не пропускали тепло, потому термографы были пока бесполезны. Николай снял блокировку с замка. Быстро приоткрыл дверь и тут же закрыл. Этого Носову хватило, чтобы швырнуть в щель гранату. За дверью послышались крики и какая-то возня. Дверь вздрогнула. Николай с силой оттолкнул ее от себя. Ухо, как будто сидел на гигантской пружине, тут же выскочил в коридор, пригнувшись и молниеносно давя на гашетку. Николай присел, быстро выглянул за дверь, использовав ее как прикрытие, и, почти не целясь, открыл огонь, благо, в коридоре, который заволокло дымом от взрыва, цели в термографе были как на ладони, о чем бесперебойно сообщал звуковой датчик. Ухо шлепнул его по плечу, что означало «путь чист», и они вдвоем, подняв стволы, двинулись к лестнице. Фил тут же вытолкнул двоих ученых в коридор за бойцами и выскочил сам, держа сектор коридора позади отряда. Однако, двигаясь спиной вперед, сумел аккуратно перешагнуть через двоих лежащих на полу.

На лестничной площадке Ухо сразу же направился вниз, а Зам метнул «мертвую» гранату вверх. Перила прошила очередь, подняв деревянную труху. Стреляли снизу. Носов ответил, почти не целясь, больше для острастки. В термографе цель была видна, но сквозь бетон лестницы пули вряд ли бы прошли. Однако стрелявший спрятался. Двигались они стремительно, но, несмотря на это, Николаю казалось, что время идет очень медленно. Секунды словно прилипли друг к другу, едва сменяясь на циферблате часов внутреннего монитора. Носов выстрелил еще раз вниз. И оттуда раздался приглушенный крик. Дверь, ведущая в коридор второго этажа, была распахнута, и если бы кто-то занял позицию в глубине этого коридора, то вполне мог бы стрелять по ногам находившихся на площадке между вторым и третьим этажом, оставаясь недосягаемым. Носов такие вещи чувствовал шестым чувством, как говорил он сам, хотя, конечно, Фил адресовал эту способность конкретной части тела Уха. Тем не менее Александр перескочил площадку, мгновенно оказавшись на линии огня, и тут же выстрелил из подствольника куда-то в коридор. Стрелявший в него был не столь молниеносным, а потому пули лишь чиркнули по стенке, едва приблизившись к Носову. Раздался тройной взрыв. Разделяющаяся граната не успела раскрыться и, сдетонировав саму себя, устроила в коридоре маленький ад. Носов уже был у входа на второй этаж. Казалось, он замешкался, но Николай знал, что Ухо просто не уверен, в какую сторону идти – вперед или направо.

Прикрывавший Фил выстрелил вниз в прячущихся там боевиков и толкнул ученых к бойцам.

– Куда? Где держат пленных?! – крикнул Зам.

Френсис показал рукой вправо. Носов кивнул. В прицеле он уже видел две цели справа. В свою очередь, Зам в своем прицеле видел, что коридор впереди пуст, не считая трупа бандита, погибшего при разрыве гранаты. Носов швырнул «мертвую» гранату как можно дальше вправо. Сразу же послышались выстрелы, он едва успел отдернуть руку.

– Собаки бешеные, – возмутился Ухо. – Ну, сейчас они попляшут у меня.

Мгновение ничего не происходило.

– Бум, – сказал Фил.

Его «бум» совпал с разрывом «мертвой» гранаты в коридоре и криками раненых боевиков. Носов тут же оказался в коридоре, добив их. Наступила странная тишина. В прицелах никого не было, в коридоре рассеивался дым. И лишь за одной из дверей слева смутно угадывались очертания человеческих тел на полу.

Ожил наушник, докладывал Кит:

– Парни, у вас рандеву. Там грузовичок по вашу душу подкатили. Так вот, глазами-то я бойцов вижу, а в прицеле только двоих… человек… Э… короче, этих зомбарей там штук сорок. А вот помеченный «Тигр», напротив, удаляется.

– Принял, – ответил Зам. – Веди наблюдение.

– Веду, – ответил Кит.

Носов стоял у двери с большим навесным замком.

– Я так понимаю, ключа ни у кого нет? – спросил он и громко добавил: – Эй, отойдите от двери. Перемога пришла!!!

Зам отошел обратно на лестницу, чтобы связаться с Китом.

– Кит, там совсем все плохо?

За спиной грохнуло, видимо, Носову удалось открыть дверь.

– Там пара живых есть, они сейчас ими командуют, – ответил Кит. – Могу снять.

– Женя, посмотри…

Снизу раздались выстрелы. Пули чудом миновали Николая. Он пригнулся и, быстро взглянув в прицел, ответил короткой очередью. И тут же бросил гранату вниз.

– Э… Зам, прием? – Голос Кита был взволнован.

– Да здесь я. Просто снизу не все еще угомонились, – ответил Николай. – В общем, Женя, дело такое – там наша БМП, видишь? Стоит она хорошо, если до нее доберешься – сможешь нас поддержать огнем из пушки, да и командир обещал УСом бахнуть. – Зам дал еще одну очередь вниз. – У нас минут десять до командирских подарков. Бери броню, она неавтоматизирована, так что проблем с ведением огня не будет. А то мне не очень улыбается перспектива воевать с зомбарями в помещениях крематория, да еще под дождем из управляемых снарядов.

– Я тебя понял, Зам, – ответил Кит. – Сейчас попробую.

– Добро.

Николай развернулся и уверенным шагом направился к распахнутой двери. Из-за нее выжидательно выглядывал Кит.

– Зам, здесь твой кореш.

– Ты осмотрел пленных? – накинулся Николай.

– Один двухсотый, остальные в норме, – ответил Фил. – А одна даже очень в норме…

Николай вошел в темное помещение, едва освещаемое фонариками бойцов. Первым к нему навстречу шагнул Санька Морозов. Он, ничего не сказав, крепко обнял Зама. Из-за его плеча Николай осматривал остальных освобожденных. В глаза бросилась миловидная девушка с почему-то очень знакомым лицом. Видимо, Филовское «очень в норме» относилось к ней.

– Коля… – прошептал Морозов. – Я… я знал, что вы придете.

– Спокойно, Саш, нам бы еще уйти отсюда, внизу примерно сорок твоих… пассажиров. Вероятно, идут сюда.

– У меня один двухсотый здесь, – тихо продолжал Морозов. – И второй экипаж они, суки, расстреляли… Весь.

– Я тебя понимаю. – Зам подбирал слова. – В общем… Надо взять себя в руки. Нам поставлена задача вызволить вас и направляться в квадрат Д-7 на старый аэродром. Двухсотых придется оставить здесь… Но если доберемся до аэродрома вовремя, я тебе обещаю – ты сможешь отомстить за всех наших ребят лично тем, кто все это устроил.

Зам смотрел на друга, Морозов опустил глаза, обдумывая услышанное.

Потом, приняв решение, медленно, с нарастающей уверенностью сказал:

– Я ведь всегда хотел оказаться в ваших рядах.

– Виктория, а можно ваш автограф? – это Носов, узнавший известную журналистку, решил попытать счастья.

Главное, вовремя. Девушка смущенно улыбнулась, растерянно глядя на СКАРовцев.

– Саша, отстань от девушки. – Зам подошел к Виктории. – Вы его простите…

– Он у нас умалишенный, – вставил Фил.

Николай закатил глаза, давая понять Виктории, с кем ему приходится работать.

Она протянула ему руку и уже увереннее сказала:

– Виктория Потапова. «Первый виртуальный».

Ну конечно! Только теперь до Николая дошло, кто она. Он посмотрел девушке в глаза. Впервые он стоял так близко к человеку, которого знала вся страна. Настоящая звезда экрана. Он взял ее руку в свою. Рукопожатие девушки было неожиданно крепким. Впрочем, так стоять они могли бы долго, но времени катастрофически не хватало.

– Так, все боеспособные, вооружайтесь! – заговорил Николай. – Саша, на лестнице и в коридоре есть террористы… Мертвые по-настоящему. Заберите у них автоматы и боеприпасы.

– Командир, есть предложение, – встрял Фил. – Пока они к нам поднимаются, давайте махнем через окно.

– Надо окно хорошее найти, – ответил Николай. – Саша, командуй своими.

– Парни, берите оружие! – заговорил Александр, выходя в коридор.

– Ухо, прикрой ребят, – приказал Зам.

Носов бросил короткое «есть» и вышел в коридор.

Снаружи раздалась очередь из автоматической пушки и тут же где-то рядом – разрывы снарядов.

– Парни, я в БМП, – послышался голос Кита. – Только что снял встречающих вас на улице.

– Направление окна, в принципе, понятно, – проговорил Зам. – Женя, ты молоток! Первые хорошие новости!

В коридорах крематория раздались автоматные очереди.

«Нянька»

Никулин угрюмо молчал. Его взгляд медленно перетекал с Феди Беркута на Петю Палыча и обратно. Оба лежали на корме танка на носилках, закрепленных по бокам. Беркут был без сознания, и его голова безвольно покачивалась в такт движению. Палыч едва слышно стонал и шевелил губами. Бурцев открыл флягу и аккуратно полил губы Петра. Тот чмокнул и затих, повернув голову вбок. Бурцев снова погрузился в свой планшет, метнув недоверчивый взгляд на командира. Борис, сидя на корме, крепко сжимал автомат и пристально вглядывался в темноту. Ему казалось, что вот-вот из лесу на них выскочит полчище мертвецов.

– Вася, – едва разомкнув губы, проговорил Никулин.

Бур ждал разговора и тут же повернул голову:

– Командир?

Михаил поиграл желваками.

– Командир, пришли координаты крематория, я говорил? – Бурцев явно подлизывался.

– Хер ли командир?! – с явным наездом произнес Никулин и тут же, не давая опомниться: – Ты думаешь, я не врубаюсь, что ты с ученым сделал?! Думаешь, я слепой?! Ты, сука, даже не спросил, что с Игорем и куда я его дел… – Никулин впился взглядом в подчиненного.

Бурцев нервно сглотнул.

– Я… я думал… – пробормотал он.

– Что ты думал? – резко спросил Никулин, не снижая напор.

– У вас… у вас на шее его жетон, – пролепетал Вася, нервно сглатывая.

– Хертон! – ответил Никулин. – Ты, чмошник, будешь отвечать за все свои выходки! Ты вколол ученому херь, которую вкалывали этим зомбарям долбаным! Не зная, как она воздействует на живого человека!

– Он бы все равно умер, – лепетал Вася.

– Да мне по…! – Никулин слегка повысил голос, но тут же продолжил, снизив громкость и накалив до предела степень возмущения, отчего начал растягивать слова, вколачивая их в собеседника: – Ты это сделал. Ты не просчитал последствия, но твоя ответственность от этого только возрастает! От этого препарата наш ученый сошел с ума и отгрыз Лосю полбашки! А потом набросился на Борю и пустил ему кровь, как потомственный Дракула! Затих он, только когда я ему черепушку пробил… Вася… Ты забил шайбу в собственные ворота!

Никулин замолчал. Бурцев опустил глаза. Крыть ему было нечем, и он с силой ударил по башне, рядом с которой сидел. «Нянька» повернула влево. Дорога пошла вверх, проложенная через лесную чащу. Т-134 неожиданно встал как вкопанный. Бойцы чуть не слетели с него. Раненые, закрепленные в носилках, застонали. В наступившей тишине отчетливо слышались удары дождевых капель о броню. – Ты чего творишь?! – грозно спросил командир, быстро справившись с легким замешательством.

– Это не я, – жалобно ответил Вася. – Может, он курс потерял…

Внезапно лес, идущий с двух сторон от дороги, ожил. Сквозь шум ветра и дождя раздался чей-то громкий крик: «Аллах акбар!», и гул тысячи голосов невнятной волной прокатился по верхушкам деревьев, перекрыв на мгновение шумы буйствующей природы. Башенка АК-630–2-МТ мгновенно выдвинулась из своего укрытия, одновременно выцеливая тепловые фигуры. Раздалась короткая громкая очередь. В лесу возник столб пламени, скосивший несколько деревьев и высветивший тени человеческих фигур. Огромного множества фигур.

– Твою мать! – закричал Ася, открывая огонь.

– Бурцев, вези нас на аэродром, быстро! – приказал Никулин, вскидывая прицел автомата на уровне глаз и одновременно цепляя страховочный крюк к корпусу танка.

Просить Васю во второй раз было не нужно. Он быстро нажал на планшет, и танк, выбросив комья земли из-под гусениц, рванул вперед. Лес наполнился вспышками автоматных очередей и засвистел пулями. Т-134 мгновенно вышел на максимальную скорость.

– Командир, я не смогу стрелять, я должен управлять танком! – прокричал Вася. – Иначе не туда приедем.

– Ты давай не болтай! А то можем вообще не приехать! – парировал Никулин, редко стреляя одиночными. – Кажется, светает, мы как на ладони будем!

– Ничего, я помогу с огневой поддержкой! – торжественно прокричал Вася.

Казалось, что в его глазах пляшут адские огоньки. Он снова что-то нажал на планшете. Основная башня Т-134 пришла в движение. Она резко развернулась влево и чуть назад по ходу движения, моментально выплюнув снаряд. Ей тут же начала вторить практически без остановки шестистволка, раскатистой очередью рассекая деревья по правой стороне. Вокруг «няньки» взвились клубы дыма системы постановки дымозавесы. Снова грохнул ствол башенной пушки. Сквозь дым взметнулись лучи лазера, короткими импульсами перебегая то влево, то вправо. Однако лес уже был не виден бойцам. Они летели сквозь темно-серый туман, подгоняемые залпами орудий. Холодный дождь царапал руки и лица ледяными когтями, а по центру грузовой платформы под шестистволкой с дикой ухмылкой сидел Вася, который в этот момент был похож на сошедшего с ума дьявола.

Танк заложил петлю, объезжая какое-то невидимое препятствие. Бойцов швырнуло вправо и почти тут же влево. Словно привязанные куклы, болтались они, сидя на холодной и мокрой броне. Шестиствольная пушка сделала паузу и тут же продолжила стрельбу, изрыгая очередь за очередью. Ухнуло основное орудие.

Вражеские пули перестали чиркать по броне, СКАРовцам удалось оторваться от преследователей. Никулин пригнулся к Бурцеву. – Харе! – прокричал он. – Прекратить огонь! Нам боезапас еще понадобится, когда мы аэродром держать будем!

Вася пожал плечами. «Няньку» тряхнуло. Дым рассеялся, они выскочили на каменистое плато, оставив лес позади. Дорога, петляя, забирала вверх между двумя белоснежными вершинами. После канонады наступила странная тишина. Казалось, что они бесшумно несутся сквозь дождь и ветер к медленно рассветавшему небу.

– А зачем нам аэродром держать и сколько? – послышался голос Васи.

Казалось, к нему вернулась былая уверенность.

– Зачем – у командования не спрашивают. Говорят «есть», – зло ответил Никулин. – И сколько, тоже не спрашивают. Тебе же ясно сказали: до прихода подкрепления.

– А если вся эта зомботварь ринется на нас? – раздумывая, произнес Бурцев. – У «няньки» боезапаса не хватит, – быстро добавил он.

– Ты не переживай, – подал голос Боря, – у нас еще будет подкрепление, когда Зам с ребятами подойдут.

– А ему вообще не надо переживать, – не дал ответить Бурцеву командир. – Он, если надо, один останется прикрывать отступление своих боевых товарищей. Во имя искупления вины!

Бурцев поджал губы. Он старался не подавать виду, но все-таки получалось у него плохо. Невооруженный взгляд незнакомого человека сразу бы заметил, что Васе не по себе.

Вдруг он подобрался и как можно спокойней произнес:

– Командир, не пора ли УСом дать?

– Две минуты, – ответил Никулин, несмотря ни на что, державший все под контролем.

Т-134, сбавив ход, пробирался между двумя вершинами. То тут, то там дорогу пересекали огромные валуны и горы камней. Впереди проявился белесый ангар старого аэродрома. Перед тем как начать спуск к ангару, Никулин приказал остановиться. Прильнув к окулярам, он жадно всматривался в старые постройки. Справа у взлетно-посадочной полосы возвышалась башенка диспетчеров, распахнутые створки окон которой гуляли под порывами ветра. Слева от ВПП находился ангар, основные ворота которого были закрыты. И лишь открытая дверца в торце здания смотрела на бойцов своим черным проемом. Взлетно-посадочная полоса проходила между постройками и обрывалась горным ущельем, невидимым для бойцов. Два старых кукурузника венчали эту картину разрухи. Оба со снятыми винтами и с отсутствующими стеклами иллюминаторов.

– Ну что, Ася, – проговорил Никулин. – Был бы ты на месте снайпера, где занял бы позицию?

– Так на возвышении… – вставил Бурцев.

– Я не тебя спрашиваю! – рыкнул командир.

Боря внимательно оглядывал аэродром, гору и подножие той, что спускалась прямо к ангару слева позади.

– Крыша ангара плоская, не спрячешься, – констатировал Боря. – А вот на горе слева, чуть выше ангара, вполне себе местечко. Хороший сектор обстрела, видно всех входящих и при наличии «ведролета» вполне себе можно успеть отступить… Только в прицеле никого нет. А зомбари, как я понимаю, в засадах ни хера не соображают. Нам бы в сухое местечко, а?

Бур вопрошающе взглянул на командира. Дождь продолжал неистово хлестать, а ветер на открытом месте значительно усилился.

Никулин устало провел рукой по глазам:

– Не думаю, что здесь эти трупаки ходячие прячутся. Хотя исключать нельзя, их же используют как рабсилу. Это наиболее вероятное место отступления наших иностранных «коллег». А я на их месте обезопасил бы место отступления при малейшей вероятности того, что противник может устроить там засаду и будет обладать подавляющим большинством. Есть мнение, что аэродром уже заминирован, а на указанных Борей местах прячутся таинственные снайперы с теплоизолирующими покрывалами. Они же сразу пользовались старыми радиостанциями… Знали, как будут события развиваться. Короче, хватит лирики.

Никулин отстегнул себя от корпуса «няньки» и медленно, пригнувшись, переполз за башенку шестистволки.

– Времени у нас, чувствую, мало. Скорее всего, после того как наши перейдут в наступление, остатки зомбовоинов будут размещены здесь для прикрытия отхода. И, подозреваю, те, что нам по дороге попались, уже движутся сюда… Но и заходить на аэродром, как в гости к маме, не стоит. Тут явно нападающие спрятались.

Он посмотрел в бинокль. Еще раз осмотрел будку диспетчеров, ангар, крышу ангара.

– В ангаре должен быть самолет. Иначе как они отсюда уйти собрались? – сказал Никулин. – А за ангаром, кажется, еще одно здание… Небольшое. Зал для пассажиров, что ли.

– Так, может, взорвем самолет? – Бурцев шарил прицелом по крыше ангара.

– Да, Вася. Что нам стоит, правда?! – Никулин недобро улыбнулся. – Взрываем тут все нахер и сматываемся. Правильно. Так победим! Прямо отсюда с танка, в клочья! – командир повернулся к Васе, глаза его недобро сверкали: —Наша главная задача – взять тех, кто все это устроил. Взять теплыми. Взорвем самолет, и они сюда не придут. Если их тут еще нет. Тогда придется обшаривать весь периметр. Но, учитывая их навыки и подготовку, скорее всего, результат будет нулевой. Их никогда не найдут. Мы сейчас – единственная надежда командования.

– Командир, может, на броне на большой скорости подойдем к ангару? Дверь там открыта, если есть снайпер, нас всех отработать не сможет, – подал голос Борис. – Времени-то нет…

– Ага, а потом держать вдвоем аэродром? – тут же задал вопрос Никулин. – Мне потери не нужны! Хватит уже… – он поиграл желваками. – Тут так работать надо. Спокойно идем в нападение под прикрытием брони. Взрывать они аэродром не станут, пока пассажиры не прибудут. Если кто высунется, обратно залезть не сможет, «нянька» его засечет… Я правильно понимаю?

Вопрос был обращен к Васе. Он хмуро кивнул, продолжая удерживать АК на уровне глаз.

– И чего тогда стоим? – удивленно спросил Никулин. – Вперед!

Вася нажал виртуальную кнопку, и «нянька» медленно начала спускаться к ущелью, в котором расположился аэродром. Потом ствол Т-134 развернулся, поднялся максимально вверх. Грянул выстрел и почти тут же второй.

– УСы пошли, – констатировал Бур. – Надеюсь, парни успели…

Но Никулин, не обращая на него внимания, уставился на нечто впереди. Бурцев, вытянув шею, перегнулся через корпус танка. На взлетно-посадочной полосе с поднятыми вверх руками стоял человек. Тут же поднялась башенка шестиствольной пушки, однако Никулин жестом приказал заблокировать открытие огня. Через прицел автомата командир рассматривал наглеца, пытаясь разгадать задуманное врагом. В руках стоящего на ВПП был виден белый флаг. Судя по позе, в своих силах он был уверен и спокойно посматривал в сторону СКАРовцев с едкой ухмылкой, хорошо читающейся в прицеле.

А потом Никулин услышал:

– Михаил Борисович, проходите, пожалуйста. Давайте поговорим… Если что, это вы сейчас меня в прицеле разглядываете, – неизвестный помахал рукой и продолжал: – Только вы один подходите. До прихода солдат Аллаха и Царнаева у нас есть минут десять. Хочу сделать вам одно предложение, от которого вы не сможете отказаться…

Никулин оглянулся на Бурцева. Тот уставился в планшет, как будто увидел там нечто невообразимое.

– Вася, снимите раненых с танка, – тихо произнес Никулин. – Что они у вас, как елочные игрушки, развешаны у всех на виду?

Командир сплюнул и спрыгнул вниз.