Текст книги "Капитал. Полная квинтэссенция 3-х томов"

Кредит здесь оставляется в стороне, а к кредитным отношениям принадлежит, например, случай, когда капиталист по мере накопления денег кладет их в банк на текущий счет за проценты.

Б) Время обращения
[T. II. Гл. 5]

Все время, в течение которого капитал описывает свой кругооборот, равняется сумме времени производства и времени обращения.

Время производства, естественно, обнимает период процесса труда, но этот последний не охватывает всего времени производства. Производство может обусловливать перерывы процесса труда, когда предмет труда предоставляется воздействию физических процессов без дальнейшего приложения человеческого труда. Мы видим это на примере зерна, которое посеяно; вина, которое бродит в погребе; материала труда во многих мануфактурах, как, например, на кожевенных заводах, которые подвергают этот материал химическим процессам.

Далее, капиталист должен держать запас сырых материалов и т. п.; кроме того, средства труда, машины и т. д. также пребывают долгое время в производстве, не производя.

Все это есть капитал, лежащий праздно. Поскольку в этой стадии труд возможен, например, чтобы приводить в порядок запасы, – это труд производительный, образующий прибавочную стоимость, потому что часть этого труда, как и всякого иного наемного труда, не оплачивается. Наоборот, нормальные перерывы всего производственного процесса не производят ни стоимости, ни прибавочной стоимости. Отсюда и вытекает стремление заставить работать и ночью.

Такие перерывы в рабочем времени, которые предмету труда приходится испытывать во время самого производственного процесса (например, сушка дров) не образуют ни стоимости, ни прибавочной стоимости.

На чем бы ни основывался излишек времени производства над временем труда, ни в одном из этих случаев средства производства не всасывают труда, следовательно, и прибавочного труда. Отсюда вытекает стремление капиталистического производства по возможности укоротить излишек времени производства над временем труда.

Кроме времени производства, капиталу требуется и время обращения. В течение этого времени он не производит ни товаров, ни прибавочной стоимости. Следовательно, чем длиннее время обращения, тем относительно меньше произведенная прибавочная стоимость. Чем больше удается капиталисту сократить это время обращения, тем больше прибавочная стоимость. Это укрепляет ложное представление, будто прибавочная стоимость вытекает из сферы обращения.

Глава 18
Торговая деятельность

А) Купля и продажа

Так как мы приняли, что товары покупаются и продаются по их стоимостям, то здесь речь идет лишь о таких актах, как превращение одной и той же стоимости из товарной формы в денежную форму и наоборот. (Если товары продаются не по их стоимостям, то сумма претерпевших превращение стоимостей остается неизменной; что является плюсом для одной стороны, будет минусом для другой.)

Обращение стоит времени и рабочей силы, но не для того, чтобы создать стоимость, а для того, чтобы совершить превращение стоимости из одной формы в другую. Дело нисколько не изменяется от взаимных стараний присвоить себе при этом случае излишнее количество стоимости. Труд этот, злонамеренно преувеличиваемый обеими сторонами, точно так же не создает стоимости, как труд, затраченный на ведение судебного процесса, не увеличивает стоимости объекта тяжбы. Поэтому, если товаровладельцы не капиталисты, а самостоятельные непосредственные производители, то время, употребляемое ими на куплю и продажу, представляет вычет из их рабочего времени. Вот почему они всегда старались (как в древности, так и в Средние века) приурочивать такого рода операции к праздничным дням.

Размеры, которых превращение товаров достигает в руках капиталистов, конечно, не могут превратить этого труда, не создающего стоимостей, в труд, производящей стоимости. Чудо такого пресуществления труда столь же мало может совершиться и оттого, что капиталисты возлагают эту работу на других лиц.

Купля и продажа становится главной функцией капиталиста, заставляющего других работать на себя. Так как он присваивает продукт многих, присваивает его в расширенном масштабе, то в таком же масштабе должен он и продавать этот продукт, а потом снова покупать элементы производства. Но, как и раньше, купля и продажа не создает стоимости. Иллюзию вносит сюда торговый капитал, о чем будет речь ниже. Но наперед уже ясно, что если вследствие разделения труда один купец со своим собственным капиталом берет на себя сбыт товаров многих капиталистов, то этим он может сократить для них время, которое они затрачивали на куплю и продажу. В таком случае его можно рассматривать как машину, уменьшающую бесполезную затрату силы или помогающую освободить время для производства.

Мы примем (так как мы лишь позже рассмотрим купца как капиталиста и торговый капитал), что этот агент для купли и продажи является уполномоченным фабриканта, продающим свою рабочую силу. Он существует своею деятельностью купли-продажи так же, как другой существует, например, прядением или приготовлением пилюль. Он исполняет необходимую функцию. Он работает так же, как и всякий другой, но содержание его работы не создает ни стоимости, ни продукта. Он сам относится к непроизводительным издержкам производства. Он приносит пользу не тем, что превращает непроизводительную функцию в производительную или непроизводительный труд в производительный. Напротив, он приносит пользу тем, что благодаря его деятельности менее значительная часть рабочей силы и рабочего времени общества связана этой непроизводительной функцией. Более того. Предположим, что он просто наемный рабочий, хотя пусть это будет лучше оплачиваемый рабочий. Как бы ни оплачивался его труд, часть своего времени он, как наемный рабочий, работает даром. Может быть, он получает ежедневно стоимость, создаваемую в восемь рабочих часов, а работает в продолжение десяти. Два часа выполняемого им прибавочного труда так же не производят стоимости, как и его 8 часов необходимого труда, хотя вследствие этого необходимого труда к нему переходит часть общественного продукта. Но издержки обращения, которые это лицо представляет, уменьшаются на одну пятую, с десяти часов до восьми. Для капиталиста, который его нанимает, эти неоплаченные 2 часа уменьшают издержки обращения его капитала, составляющие вычет из его дохода.

При всех обстоятельствах время, употребляемое на это, представляет издержки обращения, ничего не прибавляющие к совершающим свое превращение стоимостям. Это равносильно тому, как если бы часть продукта была превращена в машину, которая покупала бы и продавала бы остальную часть продукта. Эта машина представляет вычет из продукта, хотя она может уменьшить рабочую силу, расходуемую на обращение. Она представляет просто часть издержек обращения.

Б) Счетоводство

Помимо действительных покупок и продаж, рабочее время расходуется на ведение книг счетоводства, которое, кроме того, требует и средств труда: перьев, чернил, бумаги, конторки, издержек на контору. Здесь дело обстоит совершенно так же, как и с временем, употребляемым на куплю и продажу.

Пока отдельный товаропроизводитель ведет свою счетную книгу только у себя в голове или же лишь между прочим в свободное от производства время, до тех пор ясно, что эта функция и потребляемые на нее средства труда, как, например, бумага и т. п., представляют вычет как из времени, так и из средств труда, которое он мог бы употребить производительно. В этом отношении ничто не изменяется ни вследствие того размера, который приобретает эта функция, ни вследствие того, что она приобретает самостоятельное значение и становится работой особого бухгалтера.

Уже в древнеиндийских общинах имеется бухгалтер для земледелия. Ведение книг выделено в исключительное занятие общинного чиновника. Таким разделением труда сберегаются время, труд и издержки. Но производство и ведение книг относительно производства остаются такими же различными вещами, как нагрузка кораблей и составление квитанции на груз. В лице бухгалтера часть рабочей силы общины отвлечена от производства, и издержки по его деятельности возмещаются не его собственным трудом, а вычетом из общинного продукта. С бухгалтером капиталиста дело с обстоит в конечном счете так же, как и с бухгалтером индийской общины.

Все же есть некоторая разница между издержками по ведению книг и издержками времени на куплю и I продажу. Последние вытекают лишь из того, что продукт есть товар, и исчезли бы, как только производство приняло бы иную общественную форму. Напротив, счетоводство как средство контроля и идеального объединения всего производства становится тем необходимее, чем более производство поднимается на общественную ступень и утрачивает чисто индивидуальный характер. Таким образом, счетоводство более необходимо при капиталистическом производстве, чем при раздробленном ремесленном и крестьянском производстве, оно более необходимо при коллективном производстве, чек при капиталистическом. Но издержки по счетоводству сокращаются с концентрацией производства.

В) Издержки на деньги

Товары, функционирующие как деньги, не входят в потребление. Это общественный труд, фиксированный в такой форме, в которой он служит только как машина для обращения. Кроме того, что часть общественного богатства удерживается в этой непроизводительной форме, снашивание денег требует постоянного возмещения. Эти издержки возмещения достигают значительных размеров у капиталистически развитых наций, так как часть богатства, закрепленная в форме денег, вообще обширна. Золото и серебро как денежные товары представляют для общества издержки обращения, вытекающие лишь из общественной формы производства. Это напрасные издержки товарного производства вообще, часть общественного богатства, которую приходится приносить в жертву процессу обращения.

Г) Издержки хранения

Для того чтобы производство и воспроизводство шли беспрерывно, необходимо, чтобы известная масса товаров (средств производства) постоянно находилась на рынке и, следовательно, составляла запас. Так же точно необходимо, чтобы и рабочий находил на рынке в виде запаса большую часть своих средств существования.

Для этого требуются различные постройки: магазины, хранилища товаров, товарные склады, требуется, следовательно, затрата постоянного капитала, а также оплата рабочей силы, необходимой для того, чтобы складывать товары в хранилища. Кроме того, товары портятся и подвергаются вредным стихийным влияниям. Чтобы предохранить их от этого, приходится затрачивать добавочный капитал частью на средства труда, частью на рабочую силу.

Эти издержки обращения отличаются от приведенных выше тем, что они в известной степени входят в стоимость товаров.

Поскольку издержки обращения, обусловленные образованием товарного запаса, вытекают лишь из продолжительности периода, в течение которого уже существующие стоимости превращаются из товарной формы в денежную форму, постольку они по своему характеру совпадают с издержками обращения, перечисленными в пунктах a – в. С другой стороны, стоимость товаров при этом сохраняется или увеличивается только потому, что потребительная стоимость, самый продукт, подвергается операциям, посредством которых на потребительные стоимости действует добавочный труд (напротив, ведение книг, купля и продажа и пр. не действуют на потребительную стоимость). Впрочем, потребительная стоимость здесь не повышается и не увеличивается. Напротив, она уменьшается. Но уменьшение ее ставится в известные пределы, она сохраняется. Существующая в товаре авансированная стоимость тоже не повышается, но к ней присоединяется новый труд, как овеществленный, так и живой.

Д) Транспорт

Здесь нет необходимости входить во все детали издержек обращения, каковы, например, упаковка, сортировка и т. д. Общий закон заключается в том, что все издержки обращения, вытекающие лишь из превращения формы товара, не прибавляют к нему никакой стоимости. Это просто издержки по превращению стоимости из одной формы в другую. Они принадлежат к побочным издержкам капиталистического производства. Возмещение этих издержек должно воспоследовать из прибавочного продукта и представляет, с точки зрения всего класса капиталистов, вычет из прибавочной стоимости или прибавочного продукта: совершенно так же, как то время, которое требуется рабочему для закупки средств существования, является для него потерянным временем. Но издержки транспорта играют слишком важную роль, и потому здесь необходимо несколько остановиться на них.

Обращение товаров может происходить и без физического передвижения, а транспорт продуктов – без товарного обращения. Дом, который А продает В, обращается как товар, но он стоит смирно на месте. Подвижные товарные стоимости, как, например, хлопок или чугун, остаются по-прежнему в товарном складе в то самое время, как они проделывают десятки раз различные процессы обращения, покупаются спекулянтами и опять продаются. В действительности здесь передвигается только титул собственности на вещь, а не самая вещь. С другой стороны, например, в царстве инков транспортная промышленность играла большую роль, хотя общественный продукт не обращался как товар, не распределялся посредством меновой торговли.

Количество продукта не увеличивается вследствие его перевозки. Все перемены, произведенные перевозкой в естественных свойствах продуктов, за некоторыми исключениями, являются не преднамеренным полезным эффектом, а неизбежным злом. Но потребительная стоимость предметов реализуется лишь посредством потребления, а это последнее может сделать необходимым их перемещение, следовательно, транспорт лишь дополняет производство. Вложенный в него производительный капитал присоединяет, таким образом, стоимость к транспортируемому продукту, частью вследствие перенесения стоимости средств транспорта, частью вследствие того, что стоимость присоединяется работой транспорта. Эта последняя прибавка стоимости распадается, как и вообще при капиталистическом производстве, на возмещение заработной платы и на прибавочную стоимость.

Во всяком производственном процессе большую роль играет перемещение предмета труда и необходимые для того средства труда и рабочие силы, – хлопок, например, передвигается из кардировочной мастерской в прядильню, уголь подымается из шахты на поверхность. То же явление, но в большем масштабе повторяется на переходе готового продукта как готового товара из одного места самостоятельного места производства в другое, пространственно отдаленное от него. За транспортировкой продуктов из одного места производства в другое следует транспортировка готовых продуктов из сферы производства в сферу потребления. Продукт только тогда готов к потреблению, когда он закончит это передвижение.

Глава 19
Торговый капитал и труд торговых служащих
[T. III. Ч. 1. Гл. 16, 17]

А) Товарно-торговый капитал

Как мы видели, всякий промышленный капитал должен превращать готовый товар в деньги, а деньги – снова в Р и Сп, – другими словами, должен постоянно продавать и покупать. Деятельность эта отчасти переходит от него к купцам с самостоятельным капиталом.

Положим, что торговец товарами владеет 30 000 руб. и на них покупает у фабриканта, производящего холст, например, 30 000 аршин холста. Он продает эти 30 000 аршин, скажем, с 10 % прибыли. На освободившиеся деньги он снова покупает холст и затем снова продает его; он постоянно повторяет эту операцию купли для продажи, ничего не производя в промежутках.

Что касается фабриканта, производящего холст, то деньгами купца он оплатил стоимость своего холста и может теперь, при прочих равных условиях, снова купить на деньги пряжу, уголь, рабочую силу и пр. и продолжать свое воспроизводство.

Но хотя для него уже осуществилась продажа холста, но это еще не произошло по отношению к самому холсту. Как и раньше, холст находится все еще на рынке в виде товара, которому предстоит быть проданным. С этим холстом не случилось ничего, кроме перемены личности его владельца.

Положим, что купцу не удалось продать 30 000 аршин до тех пор, пока фабрикант не изготовил новых 30 000 аршин, стоимостью в 30 000 руб. В таком случае купец не может вновь купить их, и тогда наступает остановка, перерыв производства. Конечно, производитель холста мог бы иметь в распоряжении дополнительный запас денег и продолжать с его помощью производство. Но такое предположение нисколько не изменяет того факта, что производство с помощью этого капитала, оказывается, остается прерванным. Следовательно, в этом действительно с очевидностью обнаруживается, что операции купца – не что иное, как такого рода продажа товаров, о которой иначе должен был бы позаботиться сам фабрикант. Если бы вместо независимого купца этой продажей и закупкой занимался, как исключительным делом, приказчик фабриканта, то эта связь ни на одно мгновение не оставалась бы скрытой.

Если бы фабрикант холста должен был ждать, пока его холст действительно не перейдет к последнему покупателю, потребителю, его процесс воспроизводства был бы прерван. Или же, для того чтобы не прервать его, производителю пришлось бы ограничить свои операции и держать больше денег в качестве резерва. Такое распределение его капитала не устраняется вмешательством купца. Но без последнего денежный резерв должен был бы быть больше и соответственно этому масштаб производства меньше.

С другой стороны, фабрикант сберегает время, требующееся для продажи; он может использовать его для наблюдения за производством.

Если купеческий капитал не превышает своего необходимого размера, то следует признать:

1) что вследствие разделения труда капитал, занятый исключительно куплей и продажей (а кроме денег, употребляемых на покупку товаров, сюда относятся деньги, расходуемые на оплату труда, необходимого для ведения торгового дела, на здания для складов, транспорт и т. д.), меньше, чем это было бы в том случае, если бы фабриканту самому приходилось заботиться о сбыте товаров;

2) что так как купец занимается исключительно этим делом, то не только для фабриканта его товар раньше превращается в деньги, но и самый товарный капитал скорее находит сбыт, чем это было бы в руках производителя;

3) что если рассматривать весь купеческий капитал в отношении к промышленному капиталу, то один оборот купеческого капитала может представлять собой не только обороты многих капиталов в одной отрасли производства, но обороты нескольких капиталов в различных отраслях.

Торговец холстом, продавший продукт первого фабриканта прежде, чем тот успеет изготовить снова такое же количество товара, может тем временем купить холст у одного или нескольких других фабрикантов и сбыть его. Или же, продав холст, он тем временем, пока не будет готова новая партия холста, может купить, например, шелк.

Итак, один и тот же купеческий капитал может последовательно служить для различных оборотов капиталов, вложенных в какую-нибудь отрасль производства, и потому замещает не только тот денежный запас, который должен был бы иметь отдельный фабрикант.

Например, продав хлеб одного фермера, он может на те же деньги купить и продать хлеб другого и т. д., между тем как оборот капитала фермера, независимо от времени обращения, ограничен временем производства, которое продолжается год.

Чем быстрее оборачивается купеческий капитал, тем меньше часть всего денежного капитала, фигурирующая в качестве купеческого капитала, и чем медленнее он оборачивается, тем эта часть больше.

Б) торговая прибыль

Мы видели, что акты продажи и купли не создают ни стоимости, ни прибавочной стоимости, но, наоборот, ставят границы для образования как стоимости, так и прибавочной стоимости. В этом, конечно, не произойдет никакого изменения, если эти акты будут выполняться не промышленным капиталистом, а другими лицами.

Итак, торговый капитал, если отбросить все неторговые в собственном смысле функции, как хранение товаров, отправка их, перевозка, сортировка, разборка, которые составляют скорее продолжение производства, и ограничиться его истинной функцией купли ради продажи, – не создает ни стоимости, ни прибавочной стоимости, а только способствует превращению наличных стоимостей в деньги. Тем не менее и этот капитал должен приносить среднюю годовую прибыль. Если бы купеческий капитал приносил более высокую среднюю прибыль, чем промышленный капитал, то последний частью превратился бы в купеческий капитал. Если бы он приносил прибыль ниже средней, то произошло бы обратное явление. Ни один вид капитала не может изменять своего назначения с большей легкостью, чем купеческий капитал.

Так как сам купеческий капитал не производит прибавочной стоимости, то ясно, что прибавочная стоимость, приходящаяся на его долю в форме средней прибыли, составляет часть прибавочной стоимости, произведенной всем производительным капиталом. Но теперь вопрос заключается в следующем: каким образом купеческий капитал притягивает к себе достающуюся на его долю часть прибавочной стоимости?

Это только внешняя видимость, будто торговая прибыль есть простое повышение цены товаров над их стоимостью.

Ясно, что купец может извлекать свою прибыль только из цены продаваемых им товаров, более того, что эта прибыль, выручаемая им при продаже своих товаров, должна равняться разнице между его покупной и продажной ценами, равняться излишку, на который последняя превышает первую.

Возможны случаи, когда после покупки товара и до его продажи на него требуются дополнительные издержки (издержки обращения). Если такие издержки приходится делать, то ясно, что превышение продажной цены над покупной представляет не одну только прибыль. Чтобы упростить исследование, мы прежде всего предположим, что никаких таких издержек не существует.

Почему же оказывается возможным, чтобы купец продавал товары по более высоким ценам, чем по каким закупил их? В отношении промышленного капиталиста мы уже ответили на подобный вопрос.

Его издержки производства равны действительно потребленной им части его капитала, с + v; к этому прибавляется еще средняя прибыль, и таким образом получается продажная цена фабриканта, названная нами «ценой производства». Если мы сложим цены производства всех наличных товаров, то сумма их равна действительной стоимости всех товаров, т. е. стоимости действительно заключающегося в них труда. Таким образом, получается, что, по крайней мере, на достигнутой нами ступени исследования продажные цены фабрикантов в своей совокупности равны стоимости товаров, равны содержащемуся в них труду; напротив, их издержки производства равны лишь оплаченной части этого труда.

Иное дело для торговца товарами. Он не производит, но только продолжает продажу товаров, начатую фабрикантом[45]45
  Читатель, вероятно, уже заметил, что словом «фабрикант» мы заменяем более точное выражение: «производящий капиталист». Следовательно, в этом смысле к «фабрикантам» принадлежат и сельские хозяева и т. п., поскольку они производят.


[Закрыть]. Фабрикант уже до начала продажи имеет в руках прибавочную стоимость в форме товаров и посредством продажи лишь превращает ее в деньги. Купец, напротив, должен посредством продажи лишь создать свою прибыль. По-видимому, это возможно только благодаря тому, что на цены производства фабриканта он делает еще некоторую надбавку. Так как сумма всех цен производства равна сумме стоимостей всех товаров, то ясно, что купцы могут создать свою прибыль лишь продажей товаров выше цены издержек их производства.

Понять эту форму надбавок очень легко.

Однако если рассматривать дело ближе, то скоро обнаруживается, что это простая видимость. (Здесь дело всегда идет только о средних, а не о единичных случаях.)

Почему мы полагаем, что торговец товарами может реализовать прибыль на свои товары, скажем, в 10 %, лишь продавая их на 10 % выше их цены производства? Потому что мы предположили, что производитель этих товаров, промышленный капиталист, продал их купцу по их цене производства.

Но – как мы еще раз должны напомнить – цена производства равна издержкам производства плюс средняя прибыль. Значит, мы предположили, что купец платит фабриканту ту цену производства, которая получается, если средняя прибыль регулируется независимо от торгового капитала. Мы предположили, что торговый капитал не участвует в образовании общей средней нормы прибыли. Но это совершенно неразумное предположение. Предположим, что весь промышленный капитал, авансированный в продолжение года, = 720с + 180v = 900 (например, миллионов руб.), а т´ = 100 %. Следовательно, продукт = 720с + 180v + 180 т = 1080. В таком случае норма прибыли для всего капитала = ¹⁸⁰/₉₀₀ = 20 %. Тогда это и будет средняя норма прибыли. Но теперь мы предположим, что к этим 900 руб промышленного капитала присоединяется еще 100 руб купеческого капитала, который пропорционально своей величине имеет такую же долю в прибыли, как и тот. Согласно предположению, купеческий капитал составляет ¹/₁₀ всего капитала в 1000. Следовательно, из всего количества прибавочной стоимости в 180 на его долю приходится ¹/₁₀, и, таким образом, он получает прибыль в 18 %. Значит, прибыль, подлежащая распределению между остальными ⁹/₁₀ всего капитала, фактически равняется уже только 162, или на капитал в 900 она то же = 18 %. Таким образом, цена, по которой владельцы промышленного капитала продают все произведенные товары торговцам, = 720с + 180v + 162m = 1062. Следовательно, если купец надбавит на свой капитал в 100 среднюю прибыль в 18 %, то он продает товары за 1062 + 18 = 1080, т. е. по их стоимости.

Итак, купеческий капитал влияет определяющим образом на образование общей нормы прибыли пропорционально той доле, какую он составляет от всего капитала.

В средней норме прибыли уже заключается часть всей прибыли, приходящаяся на долю торгового капитала.

Следовательно, цена производства, или та цена, по которой продает промышленный капиталист как таковой, меньше, чем действительная цена производства товара; или, если рассматривать все товары в совокупности, цены, по которым продает их класс промышленных капиталистов, меньше их стоимостей. Таким образом, в вышеприведенном примере купец, продавая товар, стоящий ему 100, за 118, конечно, накидывает 18 %; но так как товар, купленный им за 100, стоит 118, то, таким образом, он продает его не выше его стоимости.

Теперь спрашивается: как обстоит дело с торговыми наемными рабочими, занятыми у торговца товарами?

С одной стороны, такой торговый рабочий – совершенно такой же наемный рабочий, как и всякий другой. Его рабочая сила покупается на переменный капитал купца, а не на те деньги, которые расходуются как доход; следовательно, он покупается не для личных услуг, а в целях самовозрастания стоимости авансированного на это капитала. Точно так же стоимость его рабочей силы и, следовательно, его заработная плата определяется, как и у всех других наемных рабочих, издержками производства и воспроизводства его рабочей силы, а не продуктом его труда.

Но между ним и рабочими, непосредственно занятыми промышленным капиталом, должно существовать такое же различие, какое существует между промышленным капиталом и торговым капиталом, а потому между промышленным капиталистом и купцом. Так как купец только посредничает в деле обращения товаров и не производит ни стоимости, ни прибавочной стоимости, то и торговые рабочие не могут непосредственно создавать для него прибавочную стоимость (при этом, как и для производительных рабочих, мы предполагаем, что их заработная плата определяется стоимостью рабочей силы, следовательно, купец не обогащается вычетами из заработной платы).

По отношению к торговым наемным рабочим затруднение состоит вовсе не в том, чтобы объяснить, каким образом они производят прибыль непосредственно для своих хозяев, хотя непосредственно они не производят прибавочной стоимости. В самом деле, этот вопрос уже разрешен указанием на то, откуда вообще происходит торговая прибыль. Подобно тому как промышленный капитал получает прибыль вследствие того, что он продает заключающийся в товарах труд, за который он ничего не заплатил, – совершенно так же и торговый капитал получает ее вследствие того, что он оплачивает промышленному капиталу только часть этого неоплаченного труда, а затем при продаже товаров он заставляет заплатить себе за эту еще заключающуюся в товарах и не оплаченную им часть. Промышленный капитал производит прибавочную стоимость путем непосредственного присвоения неоплаченного труда. Купеческий же капитал присваивает себе часть этой прибавочной стоимости, заставляя промышленный капитал передать ему эту часть.

Для каждого отдельного купца масса его прибыли зависит от массы капитала, которую он может употреблять на куплю-продажу, а эта часть тем больше, чем больше неоплаченный труд его приказчиков. Самую функцию, в силу которой торговый капитал приносит прибыль, купец по большей части заставляет выполнять своих приказчиков. Хотя неоплаченный труд этих последних не создает прибавочной стоимости, но он создает для него возможность присвоения прибавочной стоимости, что по своему результату представляет для этого капитала совершенно то же самое, следовательно, этот труд является для него источником прибыли. Иначе торговое предприятие никак нельзя было бы вести в крупных размерах, никогда нельзя было бы вести капиталистически.

Подобно тому как неоплаченный труд производительного рабочего непосредственно создает для своего хозяина прибавочную стоимость, неоплаченный труд торговых наемных рабочих создает для торгового капитала участие в этой прибавочной стоимости.

Затруднение в отношении торговых приказчиков заключается скорее в следующем: так как труд самого купца не создает никакой стоимости, хотя он и дает ему участие в уже произведенной прибавочной стоимости, то как обстоит дело с тем переменным капиталом, который он расходует на покупку коммерческой рабочей силы? Следует ли присчитать этот переменный капитал к авансированному торговому капиталу? Если нет, то это, по-видимому, противоречит закону уравнения нормы прибыли; какой капиталист стал бы авансировать 150, если бы он мог считать авансированным капиталом только 100? Если же следует, то, по-видимому, это противоречит существу торгового капитала, так как капитал этот дает прибыль не вследствие того, что приводит в движение чужой труд, но вследствие того, что он сам покупает и продает.

Если бы у каждого купца было лишь столько капитала, что он мог бы совершать обороты посредством исключительно своего собственного труда, то происходило бы бесконечное дробление купеческого капитала; это дробление должно было бы возрастать по мере того, как производительный капитал с развитием капиталистического способа производства производит все в более крупном масштабе и оперирует все большими массами. Следовательно, получилось бы возрастающее несоответствие между тем и другим. По мере централизации капитала в области производства совершалась бы децентрализация капитала в области обращения. Чисто купеческие операции промышленного капиталиста и вместе с тем его чисто купеческие расходы вследствие этого бесконечно увеличивались бы, потому что ему приходилось бы иметь дело, например, с 1000 купцов вместо 100. В то же время утратилась бы большая часть выгоды от обособления купеческого капитала; кроме чисто купеческих, росли бы и другие издержки обращения, по сортировке, экспедиции и т. д. Это по отношению к промышленному капиталу.