Текст книги "Принципы коммунизма"

Карл Маркс. Заработная плата, цена и прибыль

Доклад Карла Маркса на заседаниях Генерального совета Первого интернационала 20 и 27 июня 1865 года (опубликован в 1898 году)

Граждане!

Разрешите мне, прежде чем перейти к вопросу по существу, сделать несколько предварительных замечаний.

Сейчас на континенте царит настоящая эпидемия стачек, и требование повышения заработной платы стало всеобщим. Этот вопрос будет обсуждаться на нашем конгрессе. Вы, стоящие во главе Международного Товарищества, должны иметь по этому важнейшему вопросу твердо сложившиеся убеждения. Поэтому я считаю своей обязанностью рассмотреть вопрос основательно, даже рискуя подвергнуть ваше терпение суровому испытанию.

Второе предварительное замечание я должен сделать относительно гражданина Уэстона[66]66
  Джон Уэстон (Weston) – это член Генерального совета Первого интернационала, который в своем докладе утверждал, что борьба за повышение заработной платы ничего не дает рабочим, так как это повышение тут же компенсируется ростом цен на потребительские товары. Поэтому единственным результатом всеобщей забастовочной борьбы будет лишь перекладывание денег из одного кармана в другой, а не реальное улучшение жизни трудящихся.


[Закрыть]. Он, полагая, что действует в интересах рабочего класса, не только изложил перед вами, но и защищал публично взгляды, которые, как ему известно, среди рабочего класса в высшей мере непопулярны. К такому проявлению морального мужества каждый из нас должен отнестись с глубоким уважением. Я надеюсь, что, несмотря на резкий тон моего доклада, по окончании его гражданин Уэстон увидит, что я согласен с идеей, из которой он, как мне кажется, исходил при составлении своих тезисов, хотя в их теперешней форме я считаю эти тезисы теоретически ложными и практически опасными.

Теперь непосредственно перехожу к интересующему нас вопросу.

Фактически аргументация гражданина Уэстона покоится на двух предпосылках:

1) что масса национальной продукции представляет собой нечто неизменное, является постоянным количеством или, как сказал бы математик, величиной постоянной;

2) что сумма реальной заработной платы, то есть заработной платы, измеряемой количеством товаров, которые можно на нее купить, есть сумма неизменная, величина постоянная.

Его первое утверждение явно ошибочно. Вы знаете, что из года в год стоимость и масса продукции увеличиваются, производительная сила национального труда растет, а количество денег, необходимое для обращения этой возрастающей продукции, непрерывно изменяется. То, что верно для всего года и для различных лет при сравнении их друг с другом, то верно и для каждого отдельного дня в году. Масса, или величина, национальной продукции непрерывно изменяется. Это – не постоянная, а переменная величина, и, – если даже оставить в стороне изменение в численности населения, – она должна быть переменной величиной вследствие непрерывных изменений в накоплении капитала и в производительной силе труда. Совершенно верно, что если бы в один прекрасный день произошло повышение общего уровня заработной платы, то само по себе это повышение, каковы бы ни были его дальнейшие последствия, непосредственно не вызвало бы изменения в массе продукции. Оно на первых порах происходило бы на основе существующего положения вещей. Но если национальная продукция была величиной переменной, а не постоянной, до повышения заработной платы, то она будет переменной, а не постоянной, и после этого повышения.

Допустим, однако, что масса национальной продукции является величиной не переменной, а постоянной. Даже и в этом случае то, что наш друг Уэстон считает логическим выводом, осталось бы не более чем голословным утверждением. Если нам дано определенное число, скажем 8, то абсолютные границы этого числа не мешают его частям изменять свои относительные границы. Если прибыль равна 6, а заработная плата 2, то заработная плата может возрасти до 6, а прибыль упасть до 2, и все же общая сумма останется равной 8. Следовательно, неизменность массы продукции никоим образом не доказывает, что должна оставаться неизменной и сумма заработной платы. Как же в таком случае доказывает неизменность суммы заработной платы наш друг Уэстон? Он просто утверждает это[67]67
  Джон Уэстон (Weston) – деятель английского рабочего движения – по профессии был простым плотником, затем – предпринимателем и оуэнистом, то есть последователем Роберта Оуэна.


[Закрыть].

Но если даже согласиться с его утверждением, то оно должно быть верным для двух направлений, а между тем гражданин Уэстон заставляет его действовать только в одном. Если сумма заработной платы есть величина постоянная, то ее нельзя ни повысить, ни понизить. Значит, если рабочие, добиваясь временного повышения заработной платы, поступают неразумно, то не менее неразумно поступают и капиталисты, добиваясь временного понижения заработной платы. Наш друг Уэстон не отрицает, что при известных обстоятельствах рабочие могут заставить капиталистов повысить заработную плату; но так как сумма заработной платы представляется ему величиной по природе постоянной, то за этим, по его мнению, должно последовать противодействие. С другой стороны, он знает также и то, что капиталисты могут силой осуществить понижение заработной платы и в действительности постоянно стремятся это сделать. Согласно принципу постоянства заработной платы, в этом случае должно последовать противодействие не в меньшей мере, чем в предыдущем. Значит, противодействуя попыткам понизить заработную плату или уже осуществленному понижению заработной платы, рабочие поступают правильно. Стало быть, они поступают правильно и тогда, когда добиваются повышения заработной платы, ибо всякое противодействие понижению заработной платы есть действие, направленное к ее повышению. Таким образом, согласно выставленному самим же гражданином Уэстоном принципу постоянства заработной платы, рабочие при известных обстоятельствах должны объединяться и бороться за повышение заработной платы.

Если гражданин Уэстон отвергает этот вывод, он должен отказаться и от той предпосылки, из которой этот вывод вытекает. В таком случае он должен говорить не о том, что сумма заработной платы есть величина постоянная, а о том, что, хотя она не может и не должна повышаться, она может и должна падать всякий раз, как капиталу будет угодно ее понизить. Если капиталисту заблагорассудится кормить вас вместо мяса картофелем, вместо пшеницы овсом, то вы должны принять его волю как закон политической экономии и покориться ей. Если в одной стране уровень заработной платы выше, чем в другой, например, в Соединенных Штатах выше, чем в Англии, то вы должны объяснять это различие в уровнях заработной платы различием желаний американского и английского капиталистов, – метод, который, разумеется, чрезвычайно упростил бы изучение не только экономических, но и всяких других явлений.

Но даже и в этом случае мы могли бы спросить: почему желания американского капиталиста отличаются от желаний капиталиста английского? А для того, чтобы ответить на этот вопрос, нам пришлось бы выйти из области желаний. Поп может сказать, будто бог хочет одного во Франции и другого в Англии. Если я потребую, чтобы он объяснил мне эту двойственность желаний, у него может хватить бесстыдства ответить мне, что богу угодно иметь одни желания во Франции и другие в Англии. Но наш друг Уэстон, разумеется, не прибегнет к подобной аргументации, полностью отрицающей всякое разумное рассуждение.

Конечно, капиталист желает взять как можно больше. Однако наша задача состоит не в том, чтобы толковать о его желаниях, а в том, чтобы исследовать его силу, границы этой силы и характер этих границ.

Мысли доклада, прочитанного нам гражданином Уэстоном, могли бы уместиться в ореховой скорлупе.

Все его рассуждения сводились к следующему: если рабочий класс заставит класс капиталистов платить ему в форме денежной заработной платы 5 шиллингов вместо 4 шиллингов, то капиталист будет возвращать рабочим в форме товаров стоимость в 4 шиллинга вместо стоимости в 5 шиллингов. Рабочий класс вынужден был бы в этом случае платить 5 шиллингов за то, что до повышения заработной платы он покупал за 4 шиллинга. Но почему это должно случиться? Почему капиталист за 5 шиллингов отдает стоимость всего в 4 шиллинга? Потому, что сумма заработной платы является твердо установленной. Но почему она определена товарами стоимостью в 4 шиллинга? Почему не товарами стоимостью в 3 или 2 шиллинга или не какой-либо другой суммой? Если границы суммы заработной платы установлены каким-нибудь экономическим законом, не зависящим ни от воли капиталиста, ни от воли рабочего, то гражданину Уэстону следовало бы, прежде всего, изложить этот закон и доказать его. Далее, он должен был бы доказать, что сумма заработной платы, фактически выплаченной в каждый данный отрезок времени, всегда точно соответствует необходимой сумме заработной платы и никогда не отклоняется от нее. С другой стороны, если данные границы суммы заработной платы зависят от одной лишь воли капиталиста или от границ его алчности, то это – границы произвольные, в них нет ничего необходимого, они могут быть изменены по воле капиталиста, а поэтому могут быть изменены и против его воли.

Гражданин Уэстон иллюстрировал свою теорию следующим примером: если в миске содержится определенное количество супа, предназначенное для известного числа лиц, то это количество не может возрасти от того, что будут увеличены размеры ложек. Позволю себе заметить, что эта иллюстрация является довольно пошлой[68]68
  Тут в докладе Карла Маркса имеет место игра слов: spoon – это ложка, а spoony – это пошлый (глупый).


[Закрыть]. Она несколько напомнила мне сравнение, которое сделал Менений Агриппа[69]69
  Агриппа Менений Ланат (Agrippa Menenius Lanatus) – римский политический деятель, умерший в 493 году до н.э. Консул. Происходил из плебеев.


[Закрыть]. Когда римские плебеи забастовали против римских патрициев, патриций Агриппа сказал им, что патрицианское чрево питает плебейские члены государственного тела. Агриппе, однако, не удалось доказать, что можно питать члены одного человека, наполняя желудок другого. Гражданин Уэстон, в свою очередь, позабыл, что в миске, из которой едят рабочие, находится весь продукт национального труда, и что брать из нее больше им мешает не малый объем миски и не скудное количество ее содержимого, а только лишь малые размеры их ложек.

С помощью какой уловки капиталист получает возможность давать за 5 шиллингов стоимость в 4 шиллинга? С помощью повышения цены продаваемого им товара. Но зависит ли повышение цен или, говоря более общо, изменение цен товаров, зависят ли сами товарные цены от одной лишь воли капиталиста? Или же, напротив, для осуществления этой воли необходимы определенные условия? Если таких условий не требуется, то повышение и понижение рыночных цен, их непрерывные изменения становятся неразрешимой загадкой.

Раз мы предполагаем, что не произошло никакого изменения ни в производительной силе труда, ни в количестве применяемого капитала и труда, ни в стоимости денег, с помощью которых оцениваются стоимости продуктов, а произошло изменение лишь в уровне заработной платы, то каким образом это повышение заработной платы может оказывать влияние на цены товаров? Оно оказывает на них влияние только потому, что влияет на фактическое соотношение между спросом на эти товары и их предложением.

Совершенно верно, что рабочий класс, рассматриваемый как целое, тратит и вынужден тратить свой доход на предметы первой необходимости. Поэтому общее повышение уровня заработной платы вызывает рост спроса на предметы первой необходимости, а, следовательно, и повышение их рыночных цен. Для капиталистов, производящих эти предметы, повышение выплачиваемой ими заработной платы компенсируется повышением рыночных цен на их товары. Но как обстоит дело с другими капиталистами, которые не производят предметов первой необходимости? Не следует думать, что таких капиталистов мало. Если вы примете во внимание, что две трети национального продукта потребляются пятой частью населения, – а один член палаты общин недавно утверждал даже, что они потребляются только седьмой частью населения, – то вы поймете, какая огромная часть национального продукта должна производиться в виде предметов роскоши или обмениваться на них, и какое огромное количество предметов первой необходимости должно расточаться на лакеев, лошадей, кошек и т.д. Эта расточительность, как мы знаем из опыта, при повышении цен на предметы первой необходимости всегда подвергается значительному ограничению.

Итак, каково же будет положение тех капиталистов, которые не производят предметов первой необходимости? Вызванное общим повышением заработной платы падение нормы прибыли они не смогут компенсировать повышением цен на свои товары, так как спрос на эти товары не увеличится. Их доход сократится, и к тому же из этого сократившегося дохода им придется больше платить за то же самое количество вздорожавших предметов первой необходимости. Мало того. Так как их доход уменьшится, им придется сократить свои затраты на предметы роскоши, и таким образом уменьшится их взаимный спрос на их же собственные товары. Вследствие этого уменьшения спроса цены на их товары упадут. Следовательно, в этих отраслях промышленности норма прибыли понизится не только под влиянием самого по себе общего повышения уровня заработной платы, но и под влиянием совместного действия общего повышения заработной платы, повышения цен на предметы первой необходимости и падения цен на предметы роскоши.

Каковы же будут последствия этого различия норм прибыли капиталов, занятых в разных отраслях промышленности? Конечно, такие же, как во всех случаях, когда по какой-либо причине возникают различия в средних нормах прибыли разных сфер производства. Капитал и труд перемещаются из менее выгодных отраслей в более выгодные, и этот процесс перемещения капитала и труда продолжается до тех пор, пока в одних отраслях промышленности предложение не возрастет соответственно возросшему спросу, а в других не упадет в соответствии с сокращением спроса. Как только произойдет это изменение, норма прибыли в разных отраслях промышленности снова выровняется. Так как вся перетасовка сначала возникла только вследствие изменения в соотношении спроса и предложения различных товаров, то после исчезновения причины прекращается и ее действие, и цены возвращаются к своему прежнему уровню и равновесию. Падение нормы прибыли[70]70
  Норма прибыли – это процентное отношение прибыли за некоторый промежуток времени к авансированному перед началом этого периода капиталу. Это одна из ключевых категорий рыночной экономики. С одной стороны, монополии используют этот показатель для регулирования цен; с другой – общество видит в нем наибольшую степень равновесия между спросом и предложением, что происходит в случаях, когда не наблюдается большого разброса нормы прибыли в различных отраслях.


[Закрыть], вызванное повышением заработной платы, не ограничивается отдельными отраслями промышленности, а становится всеобщим. Согласно нашему предположению, не происходит изменения ни в производительной силе труда, ни в общей массе продукции, но изменяется форма этой данной массы продукции. Большая часть продукции находится теперь в форме предметов первой необходимости, меньшая часть – в форме предметов роскоши, или, что сводится к тому же, меньшая часть обменивается на заграничные предметы роскоши и соответственно больше потребляется в своей первоначальной форме, или, что опять-таки сводится к тому же, большая часть отечественной продукции обменивается вместо предметов роскоши на заграничные предметы первой необходимости. Поэтому общее повышение уровня заработной платы после временной пертурбации рыночных цен вызывает лишь общее понижение нормы прибыли, но не приводит к сколько-нибудь длительному изменению цен товаров.

Если мне скажут, что в вышеприведенной аргументации я исхожу из предположения, что весь прирост заработной платы тратится на предметы первой необходимости, то я отвечу, что сделал предположение, наиболее благоприятное для взглядов гражданина Уэстона. Если бы прирост заработной платы расходовался на предметы, которые ранее не входили в потребление рабочих, то реальное повышение покупательной силы рабочих не требовало бы доказательств. Однако, так как это повышение их покупательной силы является только следствием повышения заработной платы, то оно должно точно соответствовать сокращению покупательной силы капиталистов. Поэтому не увеличились бы общие размеры спроса на товары, а изменились бы составные части этого спроса. Возрастание спроса на одной стороне уравновешивалось бы сокращением спроса на другой. Так как общая сумма спроса остается, таким образом, неизменной, то не может произойти никакого изменения и в рыночных ценах товаров.

Таким образом, мы приходим к следующей дилемме: либо прирост заработной платы расходуется в одинаковой мере на все предметы потребления – и в этом случае расширение спроса со стороны рабочего класса должно уравниваться сокращением спроса со стороны класса капиталистов, – либо прирост заработной платы расходуется только на некоторые предметы, рыночные цены которых временно возрастут, – и в этом случае вызванное этим повышение нормы прибыли в некоторых отраслях и соответствующее падение нормы прибыли в остальных отраслях промышленности вызовут изменение в распределении капитала и труда, изменение, которое будет продолжаться до тех пор, пока предложение в одних отраслях промышленности не увеличится соответственно возросшему спросу, а в других – не понизится соответственно сократившемуся спросу. При первом предположении не произойдет никакого изменения в ценах товаров; при втором же предположении после некоторых колебаний рыночных цен меновые стоимости товаров установятся на прежнем уровне. При обоих предположениях общее повышение уровня заработной платы не вызовет в конечном счете никакого другого следствия, кроме общего падения нормы прибыли[71]71
  Согласно политэкономии Карла Маркса, среди факторов производственного процесса только рабочая сила наемных работников (так называемый переменный капитал) способна создавать прибавочную стоимость. Так она исполняет цели капиталистического товарного производства. Постоянный капитал (часть капитала, которая используется для покупки средств производства – оборудования, сырья, материалов, но без рабочей силы) только переносит свою стоимость на вновь создаваемый продукт. При прочих неизменных условиях изменение заработной платы оказывает влияние лишь на норму прибыли капиталиста, а не на цену товара: при повышении заработной платы норма прибыли уменьшается, при понижении заработной платы норма прибыли растет.


[Закрыть].

Желая подействовать на ваше воображение, гражданин Уэстон предлагал вам подумать о тех затруднениях, которые вызвало бы общее повышение заработной платы английских сельскохозяйственных рабочих с 9 до 18 шиллингов. Подумайте только, восклицал он, об огромном повышении спроса на предметы первой необходимости и о страшном повышении цен, которое оно за собой повлечет! Все вы знаете, что средняя заработная плата американского сельскохозяйственного рабочего более чем в два раза превышает среднюю заработную плату английского сельскохозяйственного рабочего, хотя цены сельскохозяйственных продуктов в Соединенных Штатах ниже, чем в Соединенном Королевстве, хотя общие отношения между трудом и капиталом в Соединенных Штатах те же, что и в Англии, хотя масса годовой продукции в Соединенных Штатах гораздо меньше, чем в Англии. Для чего же наш друг бьет в набат? Просто для того, чтобы отделаться от действительно стоящего перед нами вопроса. Внезапное повышение заработной платы с 9 до 18 шиллингов означало бы внезапное повышение ее на 100%. Однако мы вовсе не обсуждаем вопроса о том, может ли общий уровень заработной платы в Англии внезапно повыситься на 100%. Нам вообще нет никакого дела до величины этого повышения, которое в каждом конкретном случае должно зависеть от данных обстоятельств и соответствовать им. Нам нужно лишь выяснить, каковы будут последствия общего повышения уровня заработной платы, даже если это повышение не превысит одного процента.

Итак, отбрасывая выдуманное нашим другом Уэстоном фантастическое повышение заработной платы на 100%, я остановлю ваше внимание на том повышении заработной платы, которое действительно имело место в Великобритании в период с 1849 по 1859 год.

Всем вам известен проведенный в 1848 году десятичасовой билль или, вернее, билль о 10 1/2-часовом рабочем дне[72]72
  Фабричный акт от 8 июня 1847 года устанавливал, что с 1 июля 1847 года вступает в силу предварительное сокращение рабочего дня до 11 часов для «подростков» (от 13 до 18 лет) и для всех работниц, а с 1 мая 1848 года – окончательное ограничение рабочего дня тех же категорий рабочих 10 часами. А дополнительный фабричный акт от 5 августа 1850 года увеличил рабочий день «подростков и женщин» в первые пять дней недели с 10 до 10 1/2 часов и ограничил 7 1/2 часами в субботу. Работа должна была совершаться от 6 часов утра до 6 вечера с 1 1/2-часовыми перерывами для еды.


[Закрыть]. Это – одна из величайших экономических перемен, свидетелями которых мы были. Этот билль означал внезапное и принудительное повышение заработной платы не в каких-либо местных промыслах, а в ведущих отраслях промышленности, опираясь на которые Англия господствует на мировом рынке. Это было повышение заработной платы при исключительно неблагоприятных условиях. Доктор Юр[73]73
  Эндрю Юр (Ure) (1778–1857) – шотландский экономист и химик. В 1834 году он посетил крупнейшие производственные фабрики Великобритании, чтобы исследовать их опыт. Был сторонником оперативного разделения труда, ввел термины «философия фабрики» и «философия производства».


[Закрыть], профессор Сениор[74]74
  Уильям Нассау Сениор (Senior) (1790–1864) – английский экономист, профессор политической экономии в Оксфорде. Принадлежа к классической школе экономистов, пытался дать некоторым положениям дальнейшее развитие и более глубокое обоснование: например, в учении о так называемом фонде заработной платы, в теории поземельной ренты и т.д.


[Закрыть] и все другие экономисты, являющиеся официальными выразителями интересов буржуазии, доказывали, – и, я должен сказать, доказывали гораздо более основательными доводами, чем наш друг Уэстон, – что этот билль явится похоронным звоном для английской промышленности. Они доказывали, что дело тут идет не о простом повышении заработной платы, а о таком ее повышении, которое вызвано уменьшением количества применяемого труда и основано на этом уменьшении. Они утверждали, что 12-й час, который хотят отнять у капиталиста, как раз и является тем единственным часом, из которого капиталист извлекает свою прибыль. Они запугивали уменьшением накопления, повышением цен, потерей рынков, сокращением производства, вытекающим отсюда понижением заработной платы, окончательным разорением. Они даже заявляли, что законы Максимилиана Робеспьера о максимуме[75]75
  Максимилиан Робеспьер (Robespierre) (1758–1794) – один из наиболее известных и влиятельных политических деятелей Великой французской революции. Робеспьер и его ближайшие единомышленники Сен-Жюст и Кутон фактически составляли правительство революционной Франции. В сентябре 1793 года они установили фиксированные цены на хлеб и товары первой необходимости («максимум цен»). Это был самый радикальный шаг в экономике, на который только осмеливались революционеры до эпохи коммунистических диктатур.


[Закрыть] – пустяки в сравнении с этим законом, и в известном смысле они были правы.

Ну, а что же оказалось на деле? Повышение денежной заработной платы фабричных рабочих, несмотря на сокращение рабочего дня; значительное увеличение числа рабочих, занятых на фабриках; непрерывное падение цен на фабричные изделия; поразительное развитие производительной силы труда фабричных рабочих; неслыханное, все прогрессирующее расширение рынков для фабричных товаров. В 1861 году в Манчестере на собрании Ассоциации содействия развитию науки я сам слышал, как г-н Ньюмен[76]76
  В сентябре 1861 года в Манчестере проходило очередное 31-е ежегодное собрание Британской ассоциации содействия развитию науки, на котором присутствовал Карл Маркс, гостивший в то время у Энгельса. На собрании выступал Уильям Ньюмарч (Newmarch) (1820–1882) – английский экономист и статистик. То есть в написании его фамилии Карл Маркс допустил описку. Уильям Ньюмарч был председателем экономической секции Ассоциации. Он открыл собрание секции и сделал доклад на тему «О том, в каких размерах здоровые принципы налогообложения воплощены в законодательстве Соединенного Королевства».


[Закрыть] признал, что и он, и доктор Юр, и Сениор, и все другие официальные представители экономической науки ошиблись, между тем как инстинкт народа оказался правильным. Я говорю не о профессоре Фрэнсисе Ньюмене[77]77
  Фрэнсис Уильям Ньюмен (Newman) (1805–1897) – английский филолог и публицист, буржуазный радикал, автор ряда работ по религиозным, политическим и социальным вопросам.


[Закрыть], а о г-не У. Ньюмене, который занимает в экономической науке выдающееся место, как соавтор и издатель работы г-на Томаса Тука «История цен»[78]78
  Карл Маркс имеет в виду шеститомную работу английского экономиста Томаса Тука по истории промышленности, торговли и финансов, вышедшую отдельными книгами. Томас Тук (Tooke) (1774–1858) – английский экономист, примыкавший к классической школе. Совместно с Ньюмарчем они написали работу «История цен и состояние денежного обращения в течение девяти лет с 1848 по 1856 г.», изданную в Лондоне в 1857 году.


[Закрыть], этого прекрасного труда, прослеживающего историю цен с 1793 по 1856 год. Если бы были верны навязчивая мысль нашего друга Уэстона о неизменной сумме заработной платы, о неизменной массе продукции, о неизменном уровне производительной силы труда, о неизменной воле капиталистов и все его прочие неизменности и окончательности, то тогда были бы правильными мрачные предсказания профессора Сениора, и не прав был бы Роберт Оуэн, который уже в 1815 году объявил общее ограничение рабочего дня первым подготовительным шагом к освобождению рабочего класса и на собственный страх и риск, вопреки общему предубеждению, действительно провел это ограничение рабочего дня на своей собственной бумагопрядильной фабрике в Нью-Ланарке[79]79
  Английский социалист Роберт Оуэн (Owen) (1771–1858) познакомился с Каролиной Дейл – дочерью богатого владельца текстильной фабрики в поселке Нью-Ланарк близ Глазго. Они поженились, и в 1799 году Оуэн переселился в Нью-Ланарк, где он стал совладельцем и управляющим фабрики своего тестя. К тому времени он уже давно задумал свой промышленный и социальный эксперимент, и он прибыл в Нью-Ланарк с твердым планом реформы производственных отношений. На примере своей фабрики он хотел показать, что обязанность заботиться о наемных рабочих вполне совпадает с интересами работодателя. В первое десятилетие XIX века его фабрика привлекала к себе толпы посетителей, равно удивлявшихся ее коммерческому успеху и благосостоянию ее рабочих. Кстати, посетил эту фабрику и будущий русский император Николай I. Пораженный успехами Оуэна, он предложил ему взять с собой два миллиона излишнего британского населения и переселиться в Россию, но Оуэн категорически отказался и остался жить в Великобритании.


[Закрыть].

В то самое время, когда вводился десятичасовой билль, и когда происходило вызванное им повышение заработной платы, в Великобритании, по причинам, на которых здесь не место останавливаться, наблюдалось также общее повышение заработной платы сельскохозяйственных рабочих.

Хотя это и не требуется для моей непосредственной цели, я, чтобы не быть ложно понятым вами, сделаю здесь несколько предварительных замечаний.

Если человек получал заработную плату в 2 шиллинга в неделю, а затем его заработная плата повысилась до 4 шиллингов, то уровень заработной платы повысился на 100%. Если подойти к этому повышению заработной платы с точки зрения повышения ее уровня, то оно может показаться огромным, а между тем действительная величина заработной платы, 4 шиллинга в неделю, все же остается ничтожно малой, голодной подачкой[80]80
  В Англии шиллинг впервые был отчеканен в 1502 году. Монета получила свое окончательное название при короле Эдуарде VI. Шиллинг оставался в ходу в Англии вплоть до 1971 года (как разменная монета, равная 1/20 фунта стерлингов, или 12 пенсов). Соответственно, в 50-е годы XIX века средняя цена мяса за фунт составляла 4 1/4 пенса (стандартный английский фунт = 0,45359 кг).


[Закрыть]. Поэтому не следует обольщать себя громко звучащими процентами повышения уровня заработной платы. Мы должны всегда спросить, какова была ее первоначальная величина?

Далее, нетрудно понять, что если 10 рабочих получают по 2 шиллинга в неделю, 5 рабочих – по 5 шиллингов и 5 рабочих – по 11 шиллингов, то все 20 человек вместе получают 100 шиллингов в неделю, или 5 фунтов стерлингов. Если затем общая сумма их недельной заработной платы возрастет, скажем, на 20%, то с 5 фунтов стерлингов она повысится до 6. Если взять в среднем, то можно сказать, что общий уровень заработной платы возрос на 20%, хотя бы фактически заработная плата 10 рабочих осталась неизменной, заработная плата группы рабочих в 5 человек возросла с 5 шиллингов на каждого до 6 шиллингов, и сумма заработной платы другой группы в 5 рабочих – с 55 шиллингов до 70. Положение половины рабочих нисколько не улучшилось, положение 1/4 – улучшилось лишь в самой незначительной степени и только положение остальной 1/4 действительно улучшилось. Однако если оперировать средними величинами[81]81
  У нас сейчас Росстат тоже любит оперировать средними величинами. Например, по его данным, средняя номинальная зарплата в России по итогам 2020 года составила 51 083 рубля, что на 6% больше, чем годом ранее. Вроде бы все хорошо. Но при этом средняя зарплата жителей Москвы превысила 100 000 рублей, а средняя зарплата госслужащих в центральных аппаратах федеральных органов власти – 140 000 рублей. А зарплата, например, главы «Сбербанка» Германа Грефа за 2018 год превысила 1 млрд рублей, и всю ее он получил именно в «Сбербанке». В экономической литературе такой подход иронически называют «средней температурой по больнице».


[Закрыть], то общая сумма заработной платы этих 20 рабочих повысилась на 20%, и, поскольку дело касается всего капитала, который применяет этих рабочих, и цен производимых ими товаров, здесь все будет обстоять совершенно так же, как если бы среднее повышение заработной платы в одинаковой мере коснулось всех рабочих. В упомянутом примере с сельскохозяйственными рабочими, у которых уровень заработной платы в разных графствах Англии и Шотландии весьма различен, повышение ее повлияло на рабочих весьма неравномерно.

Наконец, в тот период, когда происходило это повышение заработной платы, ряд фактов, – как то: новые налоги, вызванные войной с Россией, массовый снос жилищ сельскохозяйственных рабочих[82]82
  Массовый снос жилищ сельскохозяйственных рабочих Англии в середине XIX века происходил в условиях бурного роста капиталистической промышленности и перестройки сельского хозяйства на капиталистических началах, сопровождавшейся ростом относительного перенаселения в деревне. Большую роль в усилении массового сноса жилищ в сельских местностях сыграло то обстоятельство, что размер налога в пользу бедных, уплачиваемого землевладельцем, в значительной степени зависел от числа бедных, проживавших на его земле. Землевладельцы сознательно сносили те помещения, в которых сами не нуждались, но которые могли служить пристанищем для «избыточного» сельского населения.


[Закрыть] и т.д., – действовал в противоположном направлении.

После стольких предварительных замечаний я констатирую, что в период с 1849 по 1859 год средний уровень заработной платы сельскохозяйственных рабочих Великобритании повысился приблизительно на 40%. В подтверждение этого я мог бы привести обширный и подробный материал, но для цели, стоящей передо мной, считаю достаточным отослать вас к добросовестному критическому реферату, прочитанному в 1859 году покойным г-ном Джоном Ч. Мортоном в лондонском Обществе искусств и ремесел на тему о «Силах, применяемых в земледелии»[83]83
  Общество искусств и ремесел (Society of Arts) – это буржуазно-просветительное и филантропическое общество, основанное в 1754 году в Лондоне. Упомянутый реферат был прочитан Джоном Чалмерсом Мортоном (1821–1888) – английским агрономом, автором ряда работ по вопросам сельского хозяйства, редактором Agricultural Gazette.


[Закрыть]. Г-н Мортон приводит данные из счетов и других подлинных документов, собранных им приблизительно у 100 фермеров, проживающих в 12 шотландских и 35 английских графствах.

Согласно взглядам нашего друга Уэстона, особенно если принять во внимание одновременное повышение заработной платы фабричных рабочих, в 1849–1859 годах должно было бы произойти громадное повышение цен на сельскохозяйственные продукты. А что произошло в действительности? Несмотря на войну с Россией и ряд неурожаев в 1854–1856 годах, средняя цена пшеницы, основного сельскохозяйственного продукта Англии, находившаяся в 1838–1848 годах приблизительно на уровне 3 фунта стерлингов за квартер, упала приблизительно до 2 фунтов стерлингов 10 шиллингов за квартер в 1849–1859 годах. Это значит, что цена пшеницы упала больше чем на 16% при одновременном повышении средней заработной платы сельскохозяйственных рабочих на 40%. За тот же самый период, если сопоставить его конец с его началом, то есть 1859 год с 1849 годом, официально зарегистрированный пауперизм сократился с 934 419 человек до 860 470, то есть на 73 949 человек. Я согласен, что уменьшение это весьма незначительно, к тому же в последующие годы оно было сведено на нет, и все же это – уменьшение.

Могут сказать, что вследствие отмены хлебных законов[84]84
  Билль об отмене хлебных законов был принят в июне 1846 года. Так называемые хлебные законы, направленные на ограничение или запрещение ввоза хлеба из-за границы, были введены в Англии в интересах крупных землевладельцев-лендлордов. Принятие билля означало победу промышленной буржуазии, боровшейся против хлебных законов под лозунгом свободы торговли.


[Закрыть] ввоз хлеба из-за границы в период с 1849 по 1859 год больше чем удвоился по сравнению с периодом 1838–1848 годов. Но что из того? С точки зрения гражданина Уэстона, следовало ожидать, что этот внезапный колоссальный и непрерывно возрастающий спрос на иностранных рынках должен был бы поднять цены сельскохозяйственных продуктов на огромную высоту, так как влияние возросшего спроса остается одним и тем же, независимо от того, возникает ли этот спрос вне страны или внутри нее. А что произошло в действительности? За исключением нескольких неурожайных лет в течение всего этого периода во Франции раздавались постоянные жалобы на разорительное падение хлебных цен, американцы не раз были вынуждены сжигать излишки своей продукции, а Россия, если верить г-ну Уркарту[85]85
  Дэвид Уркарт (Urquhart) (1805–1877) – британский дипломат, реакционный публицист и политический деятель, член парламента (1847–1852), основатель и редактор журнала Free Press, с 1866 года выходившего под названием Diplomatic Review.


[Закрыть], поощряла Гражданскую войну в Соединенных Штатах, так как конкуренция со стороны янки подрывала вывоз русских сельскохозяйственных продуктов на рынки Европы.

Если свести аргументацию гражданина Уэстона в ее абстрактной форме, то она состоит в следующем: всякое повышение спроса всегда происходит на основе данной массы продукции. Поэтому оно никогда не может увеличить предложения требующихся товаров, а может только повысить их денежные цены. Однако даже самое обыденное наблюдение показывает, что в некоторых случаях увеличение спроса вообще не изменяет рыночных цен-товаров, а в других случаях вызывает лишь временное повышение рыночных цен, за которым следует рост предложения. Этот рост предложения приводит к падению цен до их прежнего уровня, а в некоторых случаях ниже прежнего уровня. Происходит ли повышение спроса вследствие роста заработной платы или вследствие каких-либо иных причин, это нисколько не изменяет условий проблемы. С точки зрения гражданина Уэстона, это общее явление было бы так же трудно объяснить, как и то явление, которое происходит при исключительных обстоятельствах, при повышении заработной платы. Поэтому в вопросе, который мы рассматриваем, его аргументация не доказывает решительно ничего. Она обнаруживает лишь неумение гражданина Уэстона разобраться в законах, в силу которых увеличение спроса вызывает увеличение предложения, а вовсе не обязательное повышение рыночных цен.