Текст книги "Рядом с тобой"

ГЛАВА 22

Восхитительный запах жареной индюшки наполнил весь дом. К нему примешивался аромат свежеиспеченного хлеба с тыквой и дрожжевых булочек. Ванесса подошла к столу и окинула его внимательным взглядом. Кажется, все готово. Она ничего не забыла.

Кристиан должен был появиться минут через пятнадцать, и трудно сказать, кто из них, она или Джонни, больше волновался по этому поводу.

– Думаешь, Кристиан умеет играть в шахматы? – крикнул с лестницы Джонни.

– Я не знаю. Возможно, – ответила она, снова возвращаясь на кухню.

Ванесса приоткрыла духовку. «Все в порядке, булочки подрумянились, не стоит так волноваться», – сказала она себе. Через минуту Ванесса вновь стояла перед елкой в гостиной. Джонни сидел на диване и рассматривал лежащие под елкой подарки.

– Раньше времени ничего не трогай, – с шутливой строгостью сказала она.

Он улыбнулся:

– Не буду, даю слово. – Он откинулся на спинку дивана. – Мам? – И его озорное личико вдруг стало серьезным.

– Что, солнышко?

– Мне Кристиан нравится.

Ванесса улыбнулась:

– И мне он тоже нравится.

Личико Джонни по-прежнему оставалось серьезным и немного напряженным.

– Можно, я открою тебе один секрет?

– Разумеется, – сказала она, присаживаясь рядом. – В чем дело, Джонни? Что стряслось?

Его темные глаза сделались совсем черными и тревожными.

– Мам, мне Кристиан нравится больше, чем папа. Это плохо?

– Нет, в этом нет ничего плохого. – Ванесса прижала к себе Джонни.

– Знаешь, когда я бываю у бабушки, дядя Брайан, дядя Гарретт и дядя Стив часто говорят о папе. О том, какие хорошие поступки он совершал, о его картинах, о всяких глупостях, которые он делал в детстве. А я почему-то помню только плохое. Как он кричал, ругался, требовал, чтобы я убирался и не мешал ему работать. Он, кажется, не очень-то был похож на настоящего отца.

– Я знаю. – Она обхватила рукой его хрупкие плечики. – Я могу сказать тебе, что твой отец любил тебя той любовью, на которую был способен. Но я понимаю, что этого было недостаточно. У него имелась проблема… Он тяжело болел, и эта болезнь не позволяла ему любить кого бы то ни было. Дело совсем не в тебе, ты всегда был хорошим мальчиком.

Джонни немного помолчал.

– Может, мне не стоит так много рисовать? Я не хочу, чтобы на меня все злились.

– Ах, Джонни, я тебе много раз повторяла, что хочу от тебя только одного. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Если тебе хочется рисовать – рисуй. Но пока ты еще десятилетний мальчик, и тебе нужно больше отвлекаться и развлекаться.

– Кристиан сказал, что хочет научить меня играть в футбол. Думаю, это будет здорово. – В его глазах зажглись озорные искорки, и у Ванессы потеплело в груди.

Она сняла руку с плеч сына и встала.

– Мне нужно пойти проверить булочки, – сказала Ванесса и направилась к дверям.

Когда она уже выходила в коридор, Джонни неожиданно окликнул ее:

– Мам, я люблю тебя!

Ее сердце радостно подпрыгнуло.

– И я тебя, дорогой. Я очень люблю тебя, мое солнышко.

Через несколько минут приехал Кристиан. На нем оказалось что-то вроде рождественского маскарадного костюма – смешной длинный широкий свитер, а на лице большой красный пластиковый нос, придававший ему очень забавный вид. В руках он нес целую охапку подарков. С его появлением в доме сразу воцарилась веселая праздничная атмосфера.

– Что это за восхитительный запах, от которого сразу просыпается волчий аппетит? – спросил Кристиан, пока Джонни помогал ему раскладывать подарки под елкой.

– Это мама сегодня весь день печет, – объяснил Джонни.

– Я выставляю все свои шедевры прямо сейчас на стол, – крикнула Ванесса из кухни.

– А ты играешь в шахматы? – поинтересовался Джонни у Кристиана, когда они пришли на кухню.

– Давно не брал я в руки шахматы, но когда-то этим делом очень даже увлекался. Впрочем, думаю, и сейчас быстро обштопаю десятилетнего паренька. – Кристиан широко улыбнулся. – Но сначала нужно пообедать.

За столом Ванесса наблюдала за Кристианом и думала о том, что он напрасно сомневался в своих отцовских способностях. Из него выйдет прекрасный отец, решила она. Вот, например, сейчас он очень внимательно, без всякого притворства слушал Джонни. Ему действительно была интересна обсуждаемая проблема. Он был терпелив, тактичен, имел чувство юмора. Разговорчивость и непосредственность Джонни его ничуть не утомляли и не были ему в тягость.

Ванесса заворожено смотрела на это чудо – любимый мужчина с удовольствием общается с ее обожаемым сыном. Время от времени Кристиан бросал на нее нежные взгляды, которые давали ей понять, что она любима.

Сегодняшний вечер она запомнит на всю жизнь. Она всегда будет помнить, как хорошо им было в эту рождественскую ночь. Возможно, потом у них будут и другие праздники. Но сегодня на ее глазах происходило волшебство – они все трое становились близкими людьми.

После обеда Ванесса предложила Кристиану и Джонни отправиться в гостиную и сыграть партию в шахматы. Она же в это время собиралась помыть посуду и немного прибраться на кухне.

Убирая со стола, Ванесса прислушивалась к тому, что происходило в гостиной. Оттуда то и дело доносились смех и радостные возгласы. Ванессу вдруг охватило чувство восторга, и на глаза навернулись слезы. Вот такие же ощущения она испытывала в доме деда, когда он был жив.

Наконец Ванесса закончила все дела на кухне и пошла в гостиную. Кристиан и Джонни лежали на ковре перед камином, а между ними стояла шахматная доска.

Она присела на диван и стала смотреть на эту парочку. Их лица были сосредоточенными, но в то же время радостными. Именно этого так не хватало в жизни Джонни – мужского внимания и заботы. Именно по этой причине два года назад она собиралась оставить Джима.

Если бы дело касалось только ее, она бы пережила многое – невнимание к себе, а временами полное равнодушие, приступы ярости, необъяснимой злобы. Как и ее дед, она всегда считала, что брак в жизни человека может быть только один. Все остальное – любовные прогулки. Для нее слова «семья, верность и обязательства» имели большое значение в жизни. Но проблема заключалась в том, что был еще Джонни, психику которого поведение отца просто ломало. И однажды Ванесса поняла, что ей необходимо выбирать кого-то одного – отца или сына. И она, конечно, выбрала Джонни.

Ванесса тряхнула головой, пытаясь избавиться от мрачных мыслей о прошлом. Рождественский вечер совсем не подходит для грустных воспоминаний.

– Шах и мат, – торжественно объявил Джонни.

Кристиан сел, он выглядел озадаченным и немного расстроенным.

– Не могу поверить, что этот молодой человек обыграл меня.

– Брайан регулярно играет с ним в шахматы, – объяснила Ванесса.

Кристиан похлопал Джонни по плечу:

– Да, парень, прежде чем садиться играть с тобой в следующий раз, мне придется потренироваться. – Он сел на диван рядом с Ванессой.

– Принести книгу? – спросил Джонни Ванессу. – Мне кажется, пришло время прочитать историю.

– Джонни всегда читает в рождественский вечер «Ночь перед Рождеством», – пояснила Кристиану Ванесса. Затем взглянула на Джонни и поддержала его предложение: – Да, солнышко, неси, конечно.

Когда Джонни стал подниматься по лестнице, Кристиан посмотрел на Ванессу и сказал:

– Знаешь, все оказалось гораздо проще и легче.

– Ты о чем?

– О Джонни.

Ванесса улыбнулась и провела рукой по щеке Кристиана.

– Это потому, что у тебя доброе сердце и ты умеешь любить. Ему хорошо с тобой.

– И мне хочется поделиться с Джонни многими вещами. Это, как ни странно, доставляет мне удовольствие.

Через минуту с книгой в руках вернулся Джонни.

– Перед тем как начать читать, предлагаю выпить по чашечке горячего шоколада. Это тоже традиция, – сказала Ванесса.

Через несколько минут они уже расселись вокруг камина, в котором уютно потрескивал огонь. Джонни раскрыл книгу и стал читать рассказ, который любили взрослые и дети. Эта рождественская традиция была жива во многих семьях.

После того как рассказ был прочитан, а горячий шоколад выпит, настало время обмениваться подарками. Джонни подарил Кристиану кожаный бумажник с инициалами Кристиана.

– Смотри, там написано КК, – гордо сказал Джонни, когда Кристиан открыл бумажник. – Это твои инициалы – Кристиан Коннор.

Кристиан закрыл бумажник и улыбнулся.

– У меня никогда в жизни не было такого красивого бумажника.

Потом Джонни передал свой подарок Ванессе. Она сняла оберточную бумагу – это оказался портрет ее дедушки Джона.

На мгновение у Ванессы перехватило дыхание.

– О, Джонни, это прекрасно. Ты уловил в нем что-то самое главное…

– Мне Скотт помогал. Я работал над ним три месяца. Тайно. А ты разве не заметила, что с твоего ночного столика исчезла дедушкина фотография?

– Честно говоря, нет. – Она провела пальцами по портрету деда. Потрогала его лучистые морщинки, седые, немного растрепанные волосы. – Мне очень нравится портрет. Это для меня самый лучший подарок.

На лице Джонни появилась гордая улыбка, а через мгновение он стал бросать любопытные взгляды на подарки, принесенные Кристианом. Кристиан заметил это и добродушно рассмеялся:

– Что ж, хорошо, теперь моя очередь. – Он взял одну коробку и передал ее Джонни. – Очень надеюсь, что тебе понравится мой подарок.

– Спасибо. – Джонни стал снимать оберточную бумагу, его глаза светились любопытством.

Это оказалась новая компьютерная игра «Футбол».

– Думаю, мне тоже удастся освоить эту игру, тогда мы сможем вместе с тобой поиграть. А еще следующим летом нам не мешало бы сходить на стадион на хороший футбол. – Настоящий большой футбол – классная вещь, тебе это наверняка понравится, – сказал Кристиан.

– Здорово, – закричал Джонни, бросился к Кристиану и вдруг повис у него на шее.

Трудно было сказать, кто больше удивился этому. Ванесса или Кристиан. Джонни, всегда отличавшийся некоторой сдержанностью, неожиданно позволил себе раскрепоститься и так открыто продемонстрировать свои эмоции.

Ванесса поймала взгляд Кристиана. Казалось, он был озадачен и даже немного напуган. Но еще мгновение, и его большие сильные руки подхватили хрупкое тело мальчика. Увидев счастье на лице сына, Ванесса тоже почувствовала себя абсолютно счастливой. О, она была очень благодарна Кристиану. Более чем…

– А теперь я должен вручить подарок твоей маме, – сказал Кристиан, когда Джонни выпустил его из своих объятий.

Ванесса получила от Кристиана небольшой мягкий сверток. Развернула упаковку с красными маками и обнаружила свитер.

– Какой замечательный. Моего любимого цвета, – порадовалась она.

– Такого же цвета, как твои глаза, – заметил Кристиан.

– А у меня тебе подарок под цвет твоих глаз, – засмеялась она.

Кристиан развернул сверток, там тоже был свитер. Дымчато-серый. Кристиан прижал его к груди и тоже засмеялся.

Остаток вечера прошел быстро и незаметно. Они выпили еще по чашке шоколада, попели рождественские песни, а потом немного поиграли в карты.

Когда часы пробили десять. Ванесса сказала Джонни, что ему пора отправляться в кровать.

– Ты же знаешь, если не будешь спать, Санта-Клаус не сможет положить в твой чулок подарок.

Джонни ухмыльнулся:

– Мам, я уже вырос из этих сказок про Санта-Клауса.

– Что? Что ты такое говоришь? Хочешь сказать, что никакого Санта-Клауса не существует? – с ужасом в голосе проговорил Кристиан.

При этом вид у него был такой, будто в него попала молния. Джонни захихикал.

– Иди в постель, солнышко, – сказала Ванесса. Завтра рано утром мы едем к бабушке с дедушкой.

Джонни подошел к Кристиану и обнял его за плечи.

– Спокойной ночи, – сказал он. – Большое спасибо за игру. Мне очень хочется скорее поиграть. – Затем он подошел к матери.

Ванесса обняла его и поцеловала в лоб. Джонни поднес руку ко лбу и потер его ладонью.

– Я не стираю твой поцелуй, я втираю его.

Она легонько шлепнула его.

– Давай-давай, иди ложись.

Через час после ухода Джонни Ванесса уже наслаждалась объятиями и поцелуями Кристиана. Комнату освещало лишь пламя в камине и фонарики на елке.

– Мне хочется, чтобы эта ночь никогда не кончалась, – сказала Ванесса.

Он сильнее сжал ее в своих объятиях.

– Мне хочется того же. – Кристиан гладил ее волосы. Осторожно намотал на свой палец ее локон. – Знаешь, что я хотел на самом деле подарить тебе на Рождество?

– Что же?

– Кольцо. Обручальное кольцо.

Ее сердце подпрыгнуло, и Ванесса отстранилась от Кристиана, чтобы заглянуть в его лицо.

– Знаю, знаю, – пробормотал он. – Я тороплю события. Просто когда я в чем-то уверен, начинаю действовать быстро и напористо. Может быть, со стороны это выглядит как ребячество… Но я хочу тебя, Ванесса. Я хочу, чтобы ты и Джонни стали моей семьей.

Она отодвинулась от Кристиана и пригладила рукой волосы.

– Мне тоже этого очень хочется, поверь. Но пока, к сожалению, я не имею права принять твое предложение. Ты же понимаешь, что существует вероятность того, что Джим жив, – с трудом выговорила она. – Я не могу состоять в браке с одним мужчиной и быть обрученной с другим.

Его внезапно потемневшие глаза пристально на нее посмотрели. Он коснулся пальцами ее щеки.

– Не нужно думать, что все эти неприятности обязательно дело рук Джима. Возможно, есть кто-то другой в твоем окружении, кто не хочет видеть тебя счастливой. Если ты будешь подозревать только Джима, ты рискуешь пропустить удар, который может быть нанесен совсем с другой стороны.

– Я буду очень внимательной, я не буду расслабляться, – прошептала она и снова прижалась к Кристиану. Его сердце билось ровно, и это биение действовало на Ванессу успокаивающе. – По крайней мере все, что случилось, не причинило мне никакого физического увечья. Просто розы, звонки, разрезанное платье, стресс…

Кристиан подумал о том, что в тот момент, когда он увидел это красное платье и торчащий из него нож, он пережил шок и ощутил панический, животный страх. Никогда в жизни ему не приходилось испытывать ничего подобного. Но боялся Кристиан не за себя, а за нее. Ванессу. Особенно его удручала мысль, что теперь, когда он, наконец, нашел женщину, которую искал всю жизнь, на его пути встал какой-то маньяк, от которого можно ждать чего угодно.

Рождественский вечер Тайлер Кинг встречал в полном одиночестве, если не считать призраков мертвецов, которые не желали даже на время праздников расстаться с детективом. Впрочем, сам Кинг тоже не хотел расслабляться и оставить работу ни на один день. Всех своих помощников уже несколько часов назад он отпустил домой. У большинства из них есть семьи, и он пошел им навстречу.

В течение нескольких последних дней они пытались найти подтверждение того, что Джим Эббот жив. Они обращались в различные социальные службы, в Департамент налогов и сборов, в дорожную полицию, но никаких следов пребывания Джима Эббота на этом свете они не обнаружили.

Ими был установлен любопытный факт. Оказывается, Гэри Бернард уехал из Канзас-Сити в Седону на следующий день после того, как Джим Эббот прыгнул с моста.

Они пошли по следу Гэри и нашли немало людей, которые его знали. Всех опросили самым тщательным образом. Помощники Кинга побеседовали и с местными властями. В этом пыльном городке им даже удалось найти женщину, успевшую побывать замужем за Гэри. Но версия, что Гэри был той самой гаванью, в которой Джим Эббот провел два года, отпала сама собой.

И снова тупик. Кругом тупики. Только в одном не приходилось сомневаться – кто-то убивал людей из ближайшего окружения Джима Эббота. Инстинкт детектива подсказывал Тайлеру Кингу, что сам погибший художник не имел к этим смертям никакого отношения.

Он поднес к губам чашку кофе, глотнул горячего напитка. Мысли в голове понеслись с еще большей скоростью. Этот преступник имел какой-то личный мотив для убийства. И в момент убийства он пребывал в дикой ярости. Кинг закрыл глаза и представил себе Ванессу Эббот.

Могла ли она быть убийцей? Если предположить, что это действительно так, то какой мотив руководил ею? Может быть, она хотела отомстить людям, которые, с ее точки зрения, несправедливо поступали с ее мужем? Возможно, она сама разрезала свое платье, прислала себе розы, чтобы отвести от себя подозрения.

Хотя такое исключать было нельзя, Тайлер Кинг чувствовал, что Ванесса Эббот не могла этого сделать. В ее теперешней жизни все шло хорошо, и вряд ли эту женщину беспокоили отношения ее погибшего мужа с его приятелями. Она хотела скорее забыть свое страшное прошлое.

Но если убийцей был не Джим Эббот. И Ванесса Эббот тоже не имела к этому никакого отношения, то тогда вставал законный вопрос: кто мог так жестоко расправляться с этими людьми? Ко всему прочему, этот кто-то должен был очень хорошо знать привычки и подробности жизни Ванессы и Джима Эббот. Стоит тщательно изучить круг людей, которые контактировали с этой парой при жизни Джима.

Тайлер Кинг поднялся с кресла и сцепил руки за головой. Подошел к стенду с фотографиями жертв. Эти люди были не первыми, кто взывал о справедливости.

Два дня назад в северной части Дампстера за салоном красоты было найдено тело молодой женщины. Перед тем как ее убить, над ней издевались. А потом выбросили, как обертку от гамбургера.

Он посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что наступила полночь. А если точнее, была уже одна минута первого.

– Счастливого Рождества, – пробормотал он себе под нос, затем взял пальто и отправился домой.

ГЛАВА 23

В дверь позвонили, когда Ванесса закончила утренний туалет и надела нарядное платье, чтобы ехать в гости к Эбботам.

Посмотрев в глазок, Ванесса увидела стоящих на крыльце Скотта и Эрика и открыла дверь. Сразу пахнуло морозной свежестью. Они быстро вошли в коридор и дружно запели:

– Счастливого Рождества, счастливого Рождества.

– Ну хватит! – со смехом воскликнула Ванесса и закрыла ладонями уши.

Затем, обняв по очереди каждого, она пригласила мужчин в гостиную.

– Где Джонни? – спросил Скотт.

– Собирается к Аннетт и Дэну, – ответила Ванесса.

– Понятно, семейный праздник, – заметил Скотт, наморщив нос. Затем он поставил на журнальный столик два больших пакета. – А мы-то думали, что еще застанем вас в постели.

– Зря надеялись. Джонни встал сегодня ни свет ни заря, чтобы посмотреть, что принес ему Санта-Клаус. – Ванесса взяла из-под елки два подарка.

Один протянула Скотту, другой – Эрику.

– Ну, зачем, Ванесса, – запротестовал Эрик.

– А я вот очень даже рад твоему подарку, Ванесса, – сказал Скотт с улыбкой. – Джонни уже вручил тебе свой подарок?

– Да, еще вечером. Портрет уже висит в моей спальне.

– Классно получилось. Этот парень продолжает удивлять меня. – Скотт тряхнул головой. – Думаю, он даже талантливее своего отца.

– Так или иначе, но сейчас он собрался немного отдохнуть от живописи, и я поощряю его решение.

Скотт с удивлением на нее посмотрел:

– Это потому, что он не занял на выставке первого места?

– Вовсе нет. – Она села на диван рядом со Скоттом. – Может быть, Джонни понял, что не нужно так зацикливаться на живописи. И что имеет смысл обратить внимание на окружающий мир и просто получать удовольствие от жизни.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Эрик.

– Джонни пытался удовлетворить амбиции семьи Эббот и примерял на себя не свою обувь. Сейчас он должен быть просто ребенком и не беспокоиться о возложенных на него чужих надеждах. Когда Джонни станет старше, он сам решит, что в этой жизни будет для него важнее.

– Что ж, могу сказать, что я несколько удивлен, – заметил Скотт. – Мне всегда казалось, что Джонни руководит его страсть к живописи, что он испытывает такой же голод, какой мучил и его отца.

– А я согласен с Ванессой, – сказал Эрик. – Джонни должен играть в мяч, ловить лягушек и гоняться за девчонками. Нельзя превращаться в робота.

Ванесса засмеялась:

– Да-да, он должен играть в мяч и ловить лягушек. Правда, я пока сомневаюсь насчет последнего пункта. Мне кажется, Джонни еще несколько маловат для того, чтобы гоняться за девчонками. – От глаз Ванессы не укрылось промелькнувшее на лице Скотта разочарование.

– Значит, я больше ему не нужен? – заключил Скотт.

– Господи, что ты такое говоришь? – воскликнула Ванесса. – Ты нужен ему как друг. И мне ты нужен. Для тебя всегда будет место в нашей жизни. Просто сейчас Джонни должен немного отдохнуть от живописи. Я хотела сказать только это, вот и все.

Скотт кивнул. Казалось, ее слова несколько утешили его. Мужчины посидели с Ванессой еще какое-то время, а когда появился Джонни, они пожелали ему счастливого Рождества и вручили свои подарки. Потом попрощались и быстро ушли.

Ванесса вспомнила совет Кристиана «присмотреться к своим знакомым» только тогда, когда они с Джонни сели в машину, чтобы ехать к Эбботам.

Разумеется, Скотт знал, что красное платье от Диора ей подарил Джим и что Джиму очень нравилось, когда она надевала это платье. Знал Скотт и о том, какие цветы обычно дарил ей Джим. Ему было известно и о ее проблемах с алкоголем. У него были ключи от ее дома. Правда, после того как сменили замки, ключей от дома у него уже нет.

Неужели это Скотт? Но зачем ему было издеваться над ней?

Может, он считал ее виноватой в смерти Джима? В самом начале их совместной жизни с Джимом Ванессе казалось, что ее мужа и Скотта связывают не только дружеские отношения. Но она решила для себя, что не станет акцентировать внимание на своих ощущениях. Вполне возможно, что в прошлом у ее мужа действительно существовала связь с его другом. Но это было в прошлом, которое не стоило ворошить.

Ванессе было очень неприятно подозревать в убийстве кого-нибудь из родственников, знакомых или коллег. Знать, что с тобой рядом постоянно находится человек, который ненавидит тебя и желает тебе зла, непросто. От этого почва под ногами становится зыбкой, а в любые отношения закрадывается холодок недоверия.

Праздничный день в семье Эббот прошел как всегда – Аннетт целый день возилась на кухне, а Дэн весь день просидел в кресле перед телевизором. Брайан, Стив и Гарретт вели себя так, будто отбывали повинность. Дети же радостно визжали и носились по дому с удвоенной энергией.

За стол все садились бесчисленное количество раз. Гарретт не выпускал из рук бокала с вином. В три часа Брайан и Стив сбежали, сославшись на срочную работу, что в Рождество выглядело не очень правдоподобно.

После того как они ушли, Бетани, Дана, Аннетт и Ванесса устроились на кухне и стали разговаривать о мужчинах, детях и жизни в целом.

Ванессе было трудно сконцентрировать свое внимание на том, что обсуждали женщины. Ее мысли все время вращались вокруг братьев Джима. Может ли быть так, чтобы кто-то из них преследовал ее и убивал одного за другим друзей Джима?

Она просто не могла представить никого из них в этой роли. Эти люди были рядом с ней, когда умер Джим. Они всячески поддерживали ее, помогали с Джонни. С какой стати вдруг кто-то из них станет преследовать ее? И зачем им отнимать у нее Джонни?

И тем не менее, Ванесса не могла отделаться от своих подозрений. Когда Гарретт предложил Джонни сходить с ним в кино, посмотреть недавно вышедший фильм ужасов, она решительно запротестовала. Потом, когда Брайан позвал Джонни к себе домой с ночевкой, Ванесса под благовидным предлогом отказалась от предложения.

Теперь каждый раз, выходя из дома, она обязательно смотрела по сторонам. Ей казалось, что где-то в темном углу ее поджидает Джим или кто-то другой. Это ощущение тревоги, грозящей опасности измучило Ванессу до предела. Боялась она и за Джонни. И конечно, еще она ненавидела того, кто сеял страх, заставлял ее все время чего-то бояться.

Рождество Ванесса провела с Кристианом, а Джонни она отправила к своим друзьям, у которых тоже был десятилетний сын, приятель Джонни. Этим людям она бесконечно доверяла. Новый год начался для Ванессы и Кристиана с удовольствия – они занимались любовью, не торопясь, без суеты.

Новогодние каникулы пролетели незаметно, и Джонни уже должен был возвращаться в школу. Праздники прошли идеально, но настало время вернуться к реальной жизни.

Когда Ванесса ехала на работу, небо заволокли тяжелые серые тучи. По всей видимости, в самое ближайшее время должен был пойти снег. Всю прошедшую неделю она думала о Скотте. Он любил Джима и прощал ему любые выходки. И еще Скотт знал все подробности ее интимной жизни с Джимом. Мог ли он стоять за всем тем, что с ней происходило? Был ли он причастен к тем трем убийствам?

Хотя сердце Ванессы хотело верить в невиновность Скотта, рассудок не позволял ей этого. Если это не Скотт, то кто тогда? Если предположить, что Джим все-таки погиб два года назад, то подозреваемым номер один становится Скотт.

Но если Джим все-таки выжил? Когда она думала об этом, ее сердце сжималось и подскакивало куда-то к горлу. В последние годы жизни Джим пугал ее своим поведением и полной отрешенностью от реальной жизни. Если он жив, то один Бог знает, что происходит с ним, с его психикой, какие мысли роятся в его голове и что он намеревается делать в самое ближайшее время.

Как только Ванесса вошла в офис, она сразу поняла, что ее ожидает неудачный день. Веки Алисии были темно-серого цвета, вместо лица – маска, ни тени улыбки. Она даже не посмотрела в сторону Ванессы, когда та вошла в комнату.

– Полагаю, праздники прошли превосходно? – не поднимая глаз от бумаг, спросила Алисия, с трудом сдерживая свою злость.

– Да, все прошло хорошо. – Ванесса сняла пальто и направилась к своему столу. – А как дела у вас? Надеюсь, тоже все неплохо?

– Даже если у меня все прошло дерьмово, это никого не касается, – огрызнулась Алисия.

«Все, хватит с меня, – подумала про себя Ванесса. – Достаточно подобных комментариев и плохих настроений. Сейчас я ей все скажу». Ванесса уже была готова разразиться гневной тирадой и поставить Алисию на место, но в эту минуту в офис вошла Хелен.

– Всем привет. Ух, холодина на улице! – воскликнула она и вдруг замолчала.

Внимательно посмотрела на Алисию, потом на Ванессу и, вероятно, уловив в воздухе напряжение, подошла к Ванессе и, потянув ее за руку, заставила подняться.

– Идем выпьем кофе и поговорим о том, как включаться в работу после длительного отдыха.

Ванесса позволила увести себя в комнату отдыха. Устроившись в кресле, она стала наблюдать за Хелен, которая принесла чашки и начала разливать кофе.

– Тебе с сахаром? – бодро поинтересовалась она.

Ванесса молча кивнула, стараясь погасить гнев, который клокотал в ее груди. Хелен передала Ванессе чашку кофе.

– Спасибо. Думаю, сейчас ты с блеском выполнила свой гражданский долг, – отметила Ванесса.

– Неужели?

– Да. Ты предотвратила убийство одной грязной сучки-блондинки.

Хелен ухмыльнулась:

– Все ясно. Когда я вошла в комнату, атмосфера была такой накаленной, что того и гляди ударит молния.

Теперь улыбнулась Ванесса. Гнев постепенно улетучивался и уступал место усталости.

– Плохие праздники? – спросила Хелен.

– Вообще-то праздники были у меня восхитительные. Я провела все рождественские каникулы с двумя любимыми мужчинами.

– Кажется, с появлением нового мужчины твоя жизнь стала налаживаться.

Ванесса пригубила кофе и откинулась на спинку стула.

– Я даже представить себе не могла, что такое в жизни случается. Оказывается, любовь – это не всегда сплошной кошмар. Я тебе рассказывала, что у меня за жизнь была с Джимом. А с Кристианом все по-другому. Знаешь, с ним очень просто, он ведет себя совершенно естественно, все понимает с полуслова.

– Тогда почему у тебя такой вид?

Ванесса вдруг поняла, что Хелен знала ее гораздо лучше, чем могло показаться. Немного поколебавшись, Ванесса все же рассказала Хелен обо всех своих перипетиях, которые осложняли ее жизнь в последнее время. Рассказала она и о том, что ей казалось, будто за этой чередой неприятностей стоит Джим.

Когда Ванесса сказала, что полиция подозревает Джима в убийстве трех человек, Хелен тихо вскрикнула и прижала ладонь к губам.

– Господи, Ванесса, какой кошмар. И что полиция со всем этим делает?

– Полиция ищет убийцу. А я поменяла в доме все замки и поставила сигнализацию. Больше пока ничего сделать нельзя.

– А ты не думаешь, что это мог сделать кто-то другой? Не Джим?

Ванесса пожала плечами.

– Я постоянно думаю об этом, просчитываю все возможные варианты. Я устала подозревать всех родственников и знакомых. Меня уже тошнит от этого. – Она наклонилась к Хелен и прошептала. – Я теперь думаю, не Алисия ли, часом, портит мне жизнь?

Ванесса ожидала, что Хелен тут же отвергнет эту идею, но Хелен вдруг нахмурилась, и выражение ее лица сделалось задумчивым.

– Алисия с удовольствием ставила бы тебе палки в колеса, если б это было в ее власти. Вполне возможно, что это действительно она посылала тебе розы и звонила по телефону. Даже, думаю, и платье могла разрезать. Она ведь знала, что это платье тебе дорого. Но вот чтобы убивать… Не могу представить себе ее с бейсбольной битой в руках, кидающуюся на очередную жертву.

– И я не могу, – призналась Ванесса.

– Ты не хочешь переехать с Джонни куда-нибудь, пока идет следствие? Можете перебраться ко мне и оставаться у меня столько, сколько хотите. Я буду только рада.

Ванесса едва сдержалась, чтобы не расплакаться. Ее переполняло чувство благодарности. Хелен протягивала ей руку помощи в такой тяжелый момент. Она не испугалась, не отвернулась от нее. Хелен настоящий друг. Ванесса накрыла своей ладонью руку Хелен.

– Спасибо тебе, но мы останемся дома. Не волнуйся, с нами все в порядке. И еще я хочу, чтобы ты знала – для меня очень много значит твоя поддержка.

Хелен сжала руку Ванессы, снова долила ей кофе.

– Ты стала сейчас совсем другой. После смерти Джима ты сильно изменилась.

– Что ты имеешь в виду? – с любопытством спросила Ванесса.

Хелен вернулась к столу.

– Когда ты только пришла работать в агентство, ты была очень замкнутой, отстраненной. Держалась со всеми холодно. Казалась неприступной – так просто к тебе не подойдешь, не поговоришь. Но вместе с тем ты выглядела очень одинокой.

– Да, так и было. – Ванесса вздохнула.

Что и говорить, живя с Джимом, она чувствовала себя невероятно одинокой. Некому было даже пожаловаться. Эбботы никогда бы не поняли ее проблем. Она была замужем за психически неуравновешенным человеком, которого обожали его родственники и всячески стимулировали к достижению успеха.

Болезнь Джима отрезала ее от внешнего мира. Она боялась приглашать в дом друзей, общаться с кем-то посторонним, потому что никогда нельзя было сказать, как это скажется на настроении и состоянии Джима.

Только сейчас вся картина собственной жизни отчетливо предстала перед ее глазами. Долгие годы она была узницей человека, которого уже не любила. И она захотела освободиться от своих цепей, чтобы окончательно не погибнуть в этом безумии.

– Мне нужно идти работать, – сказала она и встала. – В десять у меня встреча с Уэртами. Если сегодня они наконец не купят «дом своей мечты», я попрошу их подыскать другого риелтора. Я и так потратила на них слишком много времени.