Текст книги "Дай им шанс!"

Только ради секса

– Ты уверена, что хочешь венчаться в платье?

Конечно, Сара не была уверена. Она вообще ни в чем не была уверена. Они набились толпой в безумный магазинчик мадам Хиггинс. Даже Том был здесь. Он пытался не рассмеяться при виде Сары в пышном свадебном платье, пожелтевшем от времени и явно сшитым на какую-нибудь матрону из Айовы с… пышными формами.

– Ты выглядишь потрясающе! – заявила Джен.

– Вы знаете, почему женщины выходят замуж в белом? – спросил Энди.

Никто не удостоил его ответом.

– Это же очевидно. Вся бытовая техника для дома тоже белая.

Сара рассмеялась. Джен щелкнула фотокамерой. Всем присутствующим пришлось разбиться на маленькие группы, чтобы можно было передвигаться среди всех этих пышных платьев. Вид на Вторую улицу закрывали три монстра розового цвета. На прилавок Энди поставил пару бутылок вина и несколько пластиковых стаканов. Стоя рядом с этим импровизированным баром, он рассказывал всем, кому не повезло оказаться рядом, истории, связанные с Сарой.

– Ее лицо, когда мы сделали предложение! Помните? Она была в панике. – Он подмигнул Джошу. – Но еще в большем ужасе был Том. Но это был логичный выбор. Сначала я боялся, что они будут уговаривать меня или Карла. – Он ткнул Джоша локтем. – Это все равно что выбрать тебя.

Джош холодно посмотрел на него. Он стоял, зажатый между Энди и Грейс. Вешалка впивалась ему в спину. Каролина стояла в другом конце комнаты. Каждый раз, когда они оказывались рядом, она вздрагивала.

– Все знают, что мы голубые. Здесь в Броукенвиле народ терпимый, но никто не поверил бы в этот брак.

– Точно, – подтвердила Грейс и ткнула Джоша в плечо.

Он насупился.

– Никто бы нам не поверил, если бы мы выдвинули тебя.

– Почему? – начал было Джош, но его прервал заливистый смех Джен.

Сара заметила, что Джен бросила попытки заставить Энди быть серьезным. Да и они с Томом не пытались исправить ситуацию. Сара скрылась в примерочной (угол комнаты, затянутый двумя занавесками), с трудом вылезла из огромного платья и вздохнула. Главное, что оно белое. Даже USCSI не может требовать, чтобы она выглядела красиво на фотографиях.

– Боже мой! Конечно, нет, – воскликнула Джен. – Должна признаться: сначала я думала о Карле. Он настолько красив, что кто угодно поверил бы, что Сара втюрилась в него без памяти всего за пару недель.

Сара как раз выходила из примерочной и услышала последнюю фразу. Инстинктивно она посмотрела на Тома, но смех в его глазах сказал ей, что он ничуть не обиделся, что ему отказали в мужской привлекательности. Сара была благодарна небесам уже за то, что он не был зол. Она улыбнулась Тому, но потом вспомнила, что он думает о ней и о свадьбе, и улыбка сползла с ее губ.

– Но никто бы не поверил, что Джош внезапно влюбился в женщину.

– Не понимаю, почему вы считаете, что я не способен жениться на женщине, – отрезал Джош. – Вы слышали о понятии «бисексуальность»?

Клэр и Джордж стояли в уголке вдвоем. Он чувствовал себя спокойным и расслабленным и даже уверенным в себе. На нем была выглаженная хлопковая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей и под ней – белая футболка, которая хорошо оттеняла голубую ткань рубашки. Он наклонился к Клэр и сказал:

– Ты, наверное, гадаешь, почему я давно к вам не заглядывал?

– Нет.

Он усмехнулся.

– Ты наверняка их видела.

– Да.

– Я имел в виду Софи. И… Мишель.

– Да…

– Софи прекрасная девочка. Такая же чудесная, как и Лейси, – щедро добавил он.

Но Клэр молчала. Взгляд ее был прикован к Тому и Саре. Губы сжаты в тонкую линию. Джордж пожал плечами. Пока другие были заняты разговорами, Сара повесила обратно в шкаф ужасное платье и начала искать ему альтернативу. Она сама не знала, зачем подбирает платье. Нужно поговорить с Джен и покончить с этим безумным планом. Она взглянула на Джен. Та явно была на вершине блаженства и то и дело щелкала камерой. Лучше не сегодня. Сара сняла одно платье с вешалки. Если бы она по правде выходила замуж, то это платье бы ей подошло. Оно не внушало никаких иллюзий о любви и браке. Лучший выбор для фальшивой свадьбы. Вздохнув, Сара вернула его на место, но недостаточно быстро. Повернувшись, она увидела Тома рядом и поняла, что тот видел, как она выбирает платья. Он по-прежнему думает, что она хочет навязать ему этот брак.

– Том, – сказала Сара и коснулась его руки. Их глаза встретились. Глаза Тома потемнели. Взгляд его смягчился, словно он впервые увидел Сару, впервые позволил себе посмотреть на нее. Сара подумала, что ни у кого нет таких выразительных глаз. Он ей нравится. Это осознание было внезапным, но не шокирующим. Сару даже не охватила паника. Она просто смотрела на него и чувствовала, как все ее естество наполняется осознанием того, что она его любит. Спокойная констатация факта. Признаться себе в этом было все равно что признать, что Земля круглая и подчиняется законам гравитации. Она любит его. Это факт. И ничего с этим нельзя поделать. Она знала, что это вызовет новые проблемы, но не хотела об этом думать. Она хотела наслаждаться тем душевным покоем, который ей принесло это осознание. И оно придало ей мужества.

– Том, тебе не нужно этого делать. – Ее рука все еще касалась его руки. – Я сказала Джен, что это безумие.

Том засмеялся.

– И она, естественно, послушала тебя и положила конец этой безумной затее?

– Я с ней снова поговорю.

– Сара, я подписал прошение.

– Но… – Она опешила. – Зачем?

Он пожал плечами:

– Эми бы этого хотела.

– Но это неправильно, – пробормотала Сара.

Он сделал это, потому что его вынудили, подумала она. Потому что он считает, что его долг – помогать всем и каждому.

– Почему же? – спросил он и кивнул на платья. – У тебя есть платье.

Сара скривилась.

– И я знаю, что Джен уже поговорила со священником и назначила венчание на следующую субботу.

Его глаза по-прежнему смеялись.

– Поздно уже что-то менять. Но, конечно, ты всегда можешь сказать «нет», когда священник спросит.

Сара судорожно соображала. Нехорошо выходить замуж ради вида на жительство. Нехорошо выходить замуж за человека, которого не знаешь. Нехорошо принуждать другую сторону к заключению брака. Сара смотрела на старомодные платья ужасных фасонов, пожелтевшие от времени, в надежде, что они вернут ее к реальности. Но все, что она видела, это обрыв. Забавно, подумала Сара: человек выбирает проверенные дорожки в жизни, расставляет указатели, смотрит под ноги – делает все, чтобы не видеть открывающихся перед ним видов. Не видит высоты, на которой находится, не видит обрыва перед собой, не видит всех возможностей, которые существуют только для него, и не осознает, что иногда нужно просто прыгнуть с обрыва и полететь. Хотя бы на мгновение. Сара старалась всю жизнь идти по дорожке. Впервые она подошла к самому краю обрыва и лишилась дара речи при виде всего того, что находится за ним. Впервые она узнала, что жизнь может быть другой, что она может быть полнее, насыщеннее. И реакция ее была такой же, как на краю настоящего обрыва. У нее кружилась голова. Сара испытывала огромное желание прыгнуть вниз, невзирая на последствия. Она пыталась представить, каково это – испытать свободный полет. Она хотела прыгнуть, но что-то удерживало ее, тянуло обратно – к безопасности. Ты его любишь, говорила она себе. Но не знала, это аргумент за или против прыжка.

– Давай же, Сара, – сказал Том, словно читая ее мысли.

Сара надеялась, что это не так.

– Ты же хочешь остаться?

– Да, – просто и без тени сомнения ответила Сара.

Она посмотрела на Тома:

– Я так люблю вас всех. И впервые чувствую, что обрела дом. – Помолчав, она добавила: – Ты правда переедешь в Хоуп?

Сара просто не могла удержаться от вопроса.

– Я бы никогда не уехал в Хоуп, – ответил Том. – Но я буду там работать. Приступлю через несколько недель. Я не возражаю. – Он пожал плечами. – Если мы поженимся, тебе не придется переезжать в Хоуп. – Он криво улыбнулся. – Но, наверное, тебе стоит переехать ко мне на время. Нам нужно побольше узнать друг о друге. Например, ешь ли ты на завтрак птичий корм.

– Птичий корм? – удивилась Сара, чувствуя, что теряет контроль над разговором.

– Это из фильма, – пояснил он с улыбкой. – С Жераром Депардье и Энди Макдауэл.

– А… – протянула Сара. – Я редко смотрю фильмы. Я предпочитаю…

– …книги, – закончил он с улыбкой.

– Ну так что? Думаете, Джош правда влюблен в Сару? – поинтересовалась Джен.

– С чего бы это? – спросил Энди.

– А с чего он вдруг заговорил о бисексуальности? Это подозрительно. – Она подлила вина в стакан. – Он явно обиделся, что мы не допускаем такой возможности.

– А он заходил в книжный? – спросила Грейс.

– Нет, – ответила Джен с сомнением. – Во всяком случае, в последнее время.

Она помахала бутылкой Энди и Грейс, и те с готовностью подставили стаканы.

– Вот именно, – сказал Энди.

– Но у него явно есть женщина, – настаивала Джен. – Но может, не из Броукенвила. Единственная женщина, с которой я его здесь видела, это Каролина.

Грейс с Энди уставились на нее во все глаза.

– Боже мой, Джен! – воскликнул Энди, но явно задумался и добавил: – Они пили пиво вместе после танцев.

– Пиво? – удивилась Джен. – Каролина пила пиво?

Это явно стало решающим доказательством. Все автоматически повернулись к Джошу и Каролине. Джош как раз накрыл ее руку своей и смеялся тому, что она говорила. Каролина, разумеется, сразу отдернула руку. Впрочем, это ничего не значило. Он мог коснуться ее случайно. Но смеяться над словами Каролины? На это способен только влюбленный.

– Может, он пьян? – предположила Грейс.

– Что-то не верится, – протянула Джен.

Энди больше не протестовал. У него в глазах появилась решимость. И когда Джош проходил мимо, он поймал его за рукав и прямо сказал:

– Джен тут выдвинула любопытную теорию.

Джош спокойно посмотрел на него.

– Какую же?

– Весьма занятную, надо сказать. Она считает, что вы с Каролиной встречаетесь.

Джош ничего не ответил, но лицо его напряглось.

– Безумная теория, согласись? Подумать только – встречаетесь с Каролиной.

– Вот как?

– Я знал, что это неправда. Одно дело бисексуальность. Женщины постарше еще куда ни шло. Но чтобы Каролина? Да от нее таким холодом веет, что и на метр подойти нельзя. И рядом с ней любой станет святошей.

Он рассмеялся своей шутке, а потом добавил:

– Справедливости ради надо сказать, что для секса она годится. Она неплохо сохранилась. Но чтобы влюбиться? В Каролину?

– Мы с Каролиной не встречаемся, – заявил Джош равнодушно.

Энди похлопал его по плечу.

– Конечно-конечно. – И добавил с надеждой: – Но может, она тобой интересуется? Женщины постарше частенько влюбляются в молодых мужчин. Я такое вижу каждый день.

Джош засмеялся, но без тени веселости.

– Я могу тебя заверить: Каролина в меня не влюблена.

– Нет? – разочарованно протянул Энди.

– Нет, – ответил Джош. – Она использует меня только для секса.

Миссис Херст (Книги против жизни – 4:1)

На вкус они были похожи на смесь чересчур сладких блинчиков и сосисок, чем, если подумать, и являлись. Том приготовил ей корн-доги. И пока Сара их пробовала, он нарезал лук и поджарил фарш для «Ленивых Джо». Его старания растрогали Сару до слез. Подумать только – он приготовил ей корн-доги! Настоящую американскую еду. Сначала Том отвез ее домой и, пока Сара собирала все необходимое для того, чтобы провести у него несколько дней, съездил в магазин за продуктами. Сначала он не признавался, что у них будет на ужин, – хотел сделать Саре сюрприз. Оказалось, что корн-доги готовят из кукурузной муки с большим количеством сахара и яиц (видимо, главные составляющие всех американских рецептов, подумала Сара, поскольку Том насыпал сахар даже в фарш). В получившееся тесто закатывают сосиски и жарят во фритюре, для чего нужна глубокая сковорода с раскаленным маслом. Почему-то корн-доги получились тоньше, чем на картинках в кулинарных книгах, но так Саре даже больше понравилось. Они были настоящие. У сосисок был обычный вкус жареных сосисок, только слаще. Сара принялась за второй корн-дог. Ни она, ни Том не упоминали Каролину, но Сара не переставала о ней думать. В ее глазах было столько муки. Все в магазине слышали комментарий Джоша и на автомате повернулись к ней, но Каролина только вздернула подбородок и окинула их своим обычным ледяным взглядом. Потом она кивнула мадам Хиггинс на прощание и ушла не обернувшись. На Джоша она даже не взглянула. Но лицо у нее было бледнее обычного. И движения немного скованные, подумала Сара. Но больше она ничем не выдала своего состояния. Ни словом. Ни взглядом. Просто удалилась с достоинством. Все знали, что это только шутка, но какая злая шутка. Сара разочаровалась в Джоше. Энди, конечно, она понравилась, но Саре стало жаль Каролину, хоть та и с достоинством вышла из ситуации и явно не нуждалась ни в чьей жалости. Том отвернулся от кухонной стойки и сделал глоток пива. Когда он так стоял, Сара могла рассмотреть мускулы его пресса. В кухне внезапно стало тесно.

– Секрет «Ленивых Джо» в консистенции, – объявил он. – Они должны быть приготовлены так, чтобы можно было откусывать от бургера, не боясь, что вся начинка высыпется. Конечно, при этом фарш получается липким, но это вынужденное неудобство. Секрет заключается в том, чтобы все время помешивать фарш, пока он жарится.

– Так «Ленивый Джо» – это гамбургер с фаршем? – догадалась Сара. – Без овощей?

– Кетчуп считается?

Сара рассмеялась и сделала глоток пива. Том снова отвернулся и принялся резать перец, лук и чеснок. Сара же задумалась о том, какой могла бы быть ее жизнь. Работать в книжном, вечером возвращаться домой и готовить ужин с мужчиной, который дразнит ее из-за любви к книгам. Не жизнь, а сказка. Все, что Саре было нужно для счастья, – это тихая жизнь и дружба. Неужели она просит слишком многого? Почему она все время должна быть одна?

– Готов ли фарш, можно узнать, подобрав его лопаткой. Если масса не разваливается, значит, все готово.

Он тут же продемонстрировал сказанное, но без желаемого эффекта.

– Еще немного, – заключил он.

Сара улыбнулась, но велела себе не поддаваться его чарам. Вечер был прекрасный, но она знала, что должна обсудить с ним то, что беспокоило ее с момента их разговора в магазине. Ей просто необходимо было напомнить и себе, и ему, что она не питает никаких иллюзий насчет их будущего.

– Том, – начала Сара, – нам не нужно будет потом жить вместе. Ты сможешь жить своей обычной жизнью… Никаких чувств…

Она хотела сказать это уверенно и спокойно, но все равно получился вопрос. И приятная атмосфера была испорчена. Глаза Тома перестали улыбаться. Он повернулся к ней спиной.

– Никаких чувств, разумеется, – пробормотал он.

– Я могу жить у Эми. Или спать на диване.

Сара знала, что не стоит продолжать этот разговор. Спать на диване? Что за чушь? Теперь вместо спокойной совместной жизни она думала о любовницах Тома, которым ее присутствие будет доставлять неудобства, потому что она будет вынуждена спать на диване в гостиной, чтобы придать достоверность их липовому браку. Успокойся, Сара. Ты хочешь остаться. Нельзя получить все. Это небольшая цена за то, чтобы обрести дом.

– Ты можешь встречаться с другими, – выдавила Сара.

Том оставил ее реплику без ответа. Наверно, он и не собирался прекращать.

Они должны спать в одной постели. Сара снова высказала идиотскую идею о том, чтобы спать на диване, но Том сказал, что это глупо. Если они не будут спать в одной постели, он не узнает, храпит ли она, к примеру. Сара запротестовала, отрицая все обвинения, но он только сказал, что люди не могут сами знать, храпят они или нет.

Сара не возражала бы против совместной постели, если бы знала, что это такой способ соблазнить ее. Но поскольку это очевидно было не так, то и смысла в этом она не видела. Том сразу заверил ее, что в кровати они будут только спать. И теперь они лежали каждый на своем конце кровати, стараясь не касаться друг друга. Разочарованию Сары не было предела. Они разделись в темноте, но в слабом свете луны, просачивающемся сквозь шторы, она успела увидеть его обнаженную грудь. Это взбудоражило Сару еще больше. Она бесшумно вздохнула. Его постельное белье пахло совсем не так, как у нее дома. От него пахло свежестью и ароматом мужской кожи. Сара слышала его дыхание в темноте. Ей хотелось протянуть руку и коснуться его. Сара сцепила руки на груди, чтобы не поддаваться соблазну. Так она и лежала со сцепленными на груди руками и смотрела в чужой потолок. Тому она не нравится, напоминала себе Сара. Но это не новость. И не трагедия. Иногда любовь остается безответной. Впрочем, она и не надеялась на взаимность. Даже у книг не всегда хороший конец. Ей было известно: Том считает, что она предпочитает книги, потому что они лучше, чем реальная жизнь, но даже в книгах героев бросают или они теряют любимых людей. И в книгах, как и в жизни, люди со временем обретают новую любовь. В книгах все как в жизни. Там есть и несчастные, и счастливые любовные истории. Разумеется, в жизни никогда не знаешь, что вот эта любовь – счастливая, и что этот человек – тот самый, или что этот человек появился в твоей жизни только для того, чтобы ты потом смогла сравнить и оценить все достоинства мистера Дарси. Да, читая книгу, ты знаешь, что достаточно выдержать несколько печальных страниц, а потом все снова будет хорошо. Но, глядя в потолок, вслушиваясь в дыхание Тома, Сара ощущала себя самым одиноким человеком на свете. Впервые со дня своего приезда в Броукенвил она вспомнила, что такое одиночество. В книгах, по крайней мере, была надежда, что все кончится хорошо. Можно было пережить все трудности и разочарования, будучи уверенной, что Элизабет и мистер Дарси будут вместе. В жизни все было по-другому. Но всегда можно убедить себя в том, что этот новый мужчина и есть мистер Дарси, напомнила себе Сара. Если, конечно, ты главная героиня. Эта мысль настолько напугала Сару, что она инстинктивно села в постели. Том шевельнулся, и она замерла, боясь его разбудить. Но тревога не давала ей расслабиться. Боже, помоги мне, взмолилась Сара. Я не хочу быть второстепенным персонажем. Она сможет жить с мыслью, что мистер Дарси ей не встретился. Она никогда и не ожидала, что встретит его. В прошлом ей даже достаточно было второстепенной роли. Но сейчас осознание того, что Том может встретить другую, вызвало у нее панику. Кто это может быть? Клэр? Сара покачала головой. Что, если она, Сара, вовсе не Элизабет, а Каролина Бингли или миссис Херст?

Сара Линдквист

Корнвэген 7-1

13638 Ханинге

Швеция

Броукенвил, Айова, 22 мая 2011 года

Дорогая Сара!

Естественно, я рада, что у тебя есть сбережения, особенно учитывая непростую ситуацию с твоей работой. И если тебя уволят, ты сможешь погостить у нас подольше. Но я не хочу, чтобы деньги портили нашу дружбу. Я пригласила тебя как старую подругу. Наши книги уже встречались, пора и нам встретиться, но я не могу позволить тебе заплатить. И боюсь, тебе не удастся меня переубедить.

Одна мысль о том, что ты заплатишь за то, чтобы скучать в компании старушки, приводит меня в ужас. В этом ты напоминаешь мне Тома. Вы оба думаете, что ваше предназначение в жизни – помогать другим. Это, конечно, хорошее качество, но жизнь – это не только самопожертвование. Позволь себе пожить. Живи. Читай. Оставайся у меня сколько хочешь. И не нужно никакой платы. Приезжай поскорее.

С наилучшими пожеланиями,

Эми

Вмешивается Эми Харрис (через посредника)

Что тут такого, спрашивала себя Сара. Людям свойственно жениться. Даже на заурядных персонах. За окном мелькали кукурузные поля. Кукурузу уже начали убирать, и время от времени среди желтого моря мелькали голые участки. У Тома был свежий и отдохнувший вид. Погода стояла чудесная, словно нарочно, чтобы смутить Сару. Лето в который раз решило напомнить о себе, хотя ему давно уже пора было отступить. Если она останется, думала Сара, ей придется найти себе работу. Конечно, какие-то деньги у нее есть, но надолго их не хватит, а Тому платить за нее она позволить не может. У магазина, конечно, есть покупатели. Теперь не проходит и дня без покупки. Но на выручку с продажи трех подержанных книжек не проживешь. Ей придется выработать новую маркетинговую стратегию. Сара улыбнулась своим мыслям и украдкой взглянула на Тома. Это было так здорово – думать о том, как развивать книжный магазин. Том заметил взгляд Сары, улыбнулся ей и снова перевел глаза на дорогу. Навстречу им попалась другая машина. Может, стоит открыть интернет-магазин в дополнение к книжному? Эти мысли посещали ее уже в Швеции. Нечто среднее между книжным блогом и интернет-магазином, только у нее еще будет настоящий магазин, куда можно будет прийти и поговорить о книгах. Сара бы там выкладывала интервью с местными писателями, рецензии на книги об Айове, рассказы. Виртуальная альтернатива маленьким местным магазинчикам, которые давно уже закрылись. Интересно, готовы ли люди ехать далеко, чтобы посетить приятный книжный магазинчик? Наверняка готовы, решила Сара, если там продают книги, написанные теми, кого они знают. Не стоит недооценивать возможности маркетинга, когда речь идет о местном энтузиазме. Можно будет сделать полку округа Клэренс и виртуальные полки для всех округов в Айове. Том притормозил у книжного, протянул руку и открыл Саре дверцу. На прощание он ей улыбнулся. Интересно, у нее когда-нибудь выработается иммунитет против этой улыбки?

– Иди продавай книги, – приказал он, и Сара улыбнулась, зная, что именно этим она и собирается заняться.

Грейс стояла перед закусочной и кивнула Саре. Видно было, что она раздражена.

– Кофе? – спросила она. Сара остановилась. Почему бы и нет. Такой приятный день располагал к разговору. Грейс налила им кофе, перегнулась через стойку и раздраженно – видимо, счастливый вид Сары ее взбесил – сказала: – Не понимаю, почему ты хочешь остаться.

А почему бы мне не хотеть остаться, про себя удивилась Сара. Сама же Грейс не собирается никуда уезжать. Почему Грейс можно здесь остаться, а ей нет? Сара же не виновата в том, что она родилась не здесь, а в Ханинге.

– Я рассказывала о том разе, когда они собирали подписи против моей бабушки? Потрясающая Грейс – это волк в овечьей шкуре, замаскировавшийся дьявол.

Она выжидающе посмотрела на Сару, которая вертела чашку в руках.

– Как в песне Элвиса, представляешь! Элвис в Броукенвиле! Тот, кто это придумал, наверное, хорошо посмеялся. Церковные прихожанки даже не поняли, что это цитата из песни. В те времена Элвис еще был провокацией.

Саре было сложно отвлечься от своих грандиозных планов, поэтому она слушала вполуха и рассеянно ответила:

– Но ты же не уехала.

– Никто меня не заставит! – драматично заявила Грейс и более прозаично добавила: – Домашняя выпечка!

– Да ну! – возразила Сара. – Ни у тебя, ни у твоей бабушки не было особых проблем в городе.

– Какая ты злая!

– Все тебя тут любят, – продолжала Сара. – И не хотят, чтобы ты уезжала. И ты любишь их, хоть и притворяешься, что не похожа на них. Даже твоя бабка не уехала. Готова поспорить – ей тоже нравилось здесь.

У Грейс был такой вид, словно Сара ее ударила.

– Нравится! – разнервничалась она. – Это не только бабушка. Женщины из нашего рода всегда были чужачками. Мы продавали спиртное! Мы дрались! Это…

– …у вас в крови, – закончила за нее Сара. И ради справедливости добавила: – И это не твоя вина. Времена меняются. Сегодня люди более терпимы.

– И не говори, – согласилась Грейс. – Ничто больше никого не шокирует. Пьянство, ругань, насилие… Во всем виноват Голливуд.

– Да, и гамбургеры.

…Во второй раз Каролина его впустила. Первый раз был в Тот Самый Вечер (при одной мысли о котором ее бросало в холодный пот), но тогда Каролина была не в состоянии говорить с ним.

– Знаю, что сделал глупость, – сказал он, запуская пальцы в волосы. Видно было, что он нервничает.

– Да, – согласилась Каролина.

Она не была на него зла, нет. У нее не было на это сил.

– Я сказал, что ты не влюблена в меня.

– Ты сказал, что у нас был секс.

– Я знаю.

Не похоже было, что он сильно сожалеет о случившемся.

– Ты меня спровоцировала, – рассердился он. – Но может, посмотреть на это с позитивной стороны? Сейчас модно иметь любовника моложе себя.

Заметив ее взгляд, он тут же поправился:

– Ну может, не для всех.

– Не для всех, – отрезала Каролина.

Она целый день не выходила из дома. Наверное, остаток жизни ей придется провести взаперти. Но, похоже, он не понимает, что натворил и что она сейчас чувствует. Наверно, надо ему объяснить. Или хотя бы попытаться. Если бы он умел держать язык за зубами, они могли бы встречаться какое-то время. Рано или поздно все всё равно бы узнали. Просто это случилось раньше, чем она рассчитывала.

– Одинокая взрослая женщина… – начала она.

Он заинтересованно слушал ее, словно слова имели значение. Скоро он потеряет интерес.

– Одинокая взрослая женщина вроде меня страшится насмешек окружающих. Один неверный шаг, и начнутся разговоры за спиной. Я превращусь в посмешище. Люди жестоки. Обычно я не обращаю на них внимания, потому что я сама сделала выбор. Понимаешь?

Кажется, он не понимал.

– Может, меня и не любят, но я приношу пользу этому городу. Они смеются надо мной, я их отчитываю. И это мой выбор. Я сама выбираю, над чем им можно смеяться, а над чем – нет. Мы находимся в равновесии. Но сейчас равновесие нарушено. Они будут смеяться надо мной, и я ничего не смогу с этим поделать. Понимаешь, что это значит? Я больше не буду прежней Каролиной.

– Кем ты не будешь?

Это трудно было выразить словами.

– Прежней, – начала она. – Такой, как до наших отношений. Теперь меня всегда будут связывать с этой историей. Я буду Каролиной-которая-бросается-на-молодых-мужчин или Каролиной-ты-знал-что-она-спит-с-молодыми-мужчинами? Ты так и останешься Джошем, а я нет. И они будут правы. У них будет право смеяться. Я ничего не смогу сказать в свою защиту. Раньше могла. Раньше я была просто Каролиной.

– Но почему мы должны прятаться? Сара с Томом могут встречаться открыто. Могут жениться открыто. Да они даже предложение сделали всем городом.

– Сара с Томом не встречаются. Это во-первых. А во-вторых, они ровесники. – Она добавила уже спокойнее: – В мире нет справедливости. – Она продолжила в попытке его урезонить: – Я не врываюсь в дом твоих родителей и не рассказываю им о твоих дружках, не так ли? Хотя и несправедливо, что ты вынужден скрывать свою ориентацию.

– У меня нет никаких дружков, черт побери!

Они все еще стояли в прихожей. Каролина не хотела впускать его в гостиную, но в прихожей было слишком тесно, и он оказался совсем рядом с ней.

– Мне жаль, – сердито и без тени сожаления в голосе заявил он. – Как я могу загладить мою вину?

Каролине тоже было жаль. Жаль, что мир такой, какой есть, и что ей приходится посвящать Джоша в его законы.

Она оперлась плечом на стену.

– Ты ничего не можешь сделать, Джош. Нужно время. Когда они увидят, что мы больше не встречаемся, они, может быть, перестанут звать меня Каролиной-несчастной-одинокой-женщиной-которая-решила-что-молодой-мужчина-захочет-с-ней-встречаться или Карлиной-ты-знал-что-ее-бросил-молодой-мужчина? Со временем они оставят меня в покое.

– Когда увидят, что мы больше не встречаемся?

– Я не собираюсь с тобой встречаться, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал убедительно. Джош побледнел. Его лицо стало белым как мел. В глазах появился испуг. Каролина сделала шаг назад, не из страха, что он ее ударит, а из страха, что он снова ее коснется и она лишится решимости. Когда он заговорил, голос его был спокойным, почти без всякого выражения. Так он пытался скрыть свой гнев.

– Можешь меня бросить, Каролина, но не воображай, что дело только в том, что скажут люди. Может, ты сейчас и Каролина-которую-бросили. Заметь, несправедливый титул. Но ты никогда не была просто Каролиной. До встречи со мной ты была несчастная-одинокая-Каролина или Каролина-церковная-мышь.

– Прощай, Джош, – сказала Каролина без тени любезности, протиснулась к двери и распахнула ее, кивнув в сторону улицы.

Джош неохотно вышел из дома.

– Каролина, я не имел в виду…

Но она уже захлопнула дверь.

…Меняя книги на столике у кресла, Сара внезапно обнаружила «Эрагона» и улыбнулась. Вот она – книга для девочки, которая любит драконов. Она убрала книгу под прилавок, чтобы отдать Софи, когда та заглянет в следующий раз.

– Не знаю, в курсе ли ты, но мы с Эми были хорошими друзьями.

Сара подняла глаза. В дверях стоял Джон. Солнце светило ему прямо в спину, и трудно было разглядеть выражение его лица, но голос у него был усталый, а плечи опущенные. Он с трудом перенес смерть Эми. В этом не было никаких сомнений. Сара кивнула в знак приветствия.

– Ты никогда не встречалась с Эми, но она была потрясающей женщиной.

– Я знаю, – сказала Сара и добавила: – А я бы ей понравилась, как ты думаешь?

– Понравилась бы.

– А книжный магазин?

На его лице появилось слабое подобие улыбки.

– Книжный тоже. – Он серьезно посмотрел на Сару. – Но ей бы не понравилось, что ты выходишь замуж без любви.

Сара невольно сжала книги, которые лежали перед ней.

– Разумеется, – ответила она.

Джон не мог знать, что это брак по любви. Она обожала Тома и этот город. Собравшись с мужеством, Сара произнесла:

– Я знаю, как много ты значил для нее. Гораздо больше, чем ее муж. Ты был ее Робертом Кинкейдом, который остался с ней под дождем.

Но Джон будто ее не слушал.

– И она не хотела бы, чтобы Том женился без любви.

Он, наверно, думает, что она обманом втянула Тома во все это. Думает, что она использует Тома в своих целях. Сара рассердилась. Она посмотрела на него и сказала:

– Эми же вышла замуж без любви. – И, не удержавшись, добавила: – Почему вы не поженились? Почему Эми была такой трусихой? Почему не стала бороться с предрассудками?

Сара ее не понимала. Эми помогла Энди. Она радовалась открытке с полуобнаженным мужчиной. Как она могла позволить предрассудкам разрушить ее собственное счастье?

– Она знала, что такое брак без любви, – мрачно сказал Джон. Видно было, что признание их отношений далось ему с трудом.

Это придало ей смелости. Видишь, хотелось ей сказать, Эми поступила так же. Но вряд ли это хороший аргумент. Одно дело самой выйти замуж без любви и пожалеть об этом и совсем другое – подвергнуть своего племянника той же пытке, через которую прошла она сама.

– Она бы не хотела такой судьбы для Тома, – повторил Джон.

Сара вздохнула. Конечно, нет. Наверно, недостаточно, если один из супругов любит другого, нужно, чтобы оба любили. Выходя из магазина, он внезапно замер и повернулся к Саре. Та боялась поднять глаза и делала вид, что разбирает книги.

– Это не Эми струсила, а я, – сказал он и вышел.