Текст книги "Не моя жизнь. История про девочку, которая хотела быть собой"

Уже примерно неделю я живу по одному сценарию, кульминацией которого становится вечер, когда я танцую на Бродвее. С одними и теми же ребятами. Оказалось, они уже давно пытаются пробиться на большую сцену. Однако не особенно успешно. Но именно благодаря мне и нашим небольшим уличным представлениям их стали замечать и даже пригласили в парочку проектов. Я искренне за них рада, они правда классные. Даже предлагали встретиться при свете дня, погулять, пообедать, обсудить возможное сотрудничество. Но я пока не готова с кем‐либо сотрудничать и связывать себя контрактами или обязательствами. Ведь именно поэтому я улетела из Москвы и здесь, кажется, обрела свободу. Не хочу ни на что её менять, хотя предложения и мне поступают. Каждый день сотни сообщений в Инстраграм и в комментариях под моими видео.

Обычно я всё это игнорирую, но случилось невероятное. Я должна с кем‐то поделиться, чтобы не сойти с ума.

«О’кей, народ, я просто не могу молчать!» – снимаю очередное видео дрожащей рукой, едва сдерживая слёзы, не столько от радости, сколько от шока.

«Меня только что запостил в инсте Сёма Ким! Мой любимый танцор! Вы можете себе представить?» – показываю телефон, на котором проигрывается его сторис с моими Бродвейскими танцами и вопросом Who’s this girl?

Мне об этом написали несколько фанатов в Директ. Сказать, что я чуть со стула не грохнулась, – ничего не сказать. Потому что я реально упала. Только с уже полюбившегося синего дивана. Сёма Ким! Выложил меня – Олесю Дубрович!

«Это просто невероятно, я готова разреветься от радости и волнения. У меня даже руки трясутся. Не знаю, что теперь делать? Может, мне отметить его или написать ему? Народ, я понятия не имею, что делают в таких ситуациях! Напишите мне, плиз, как быть!» – это, конечно, шутка, и я смеюсь, но от помощи реально не отказалась бы. Вот кто точно знает, что делать, – это Глеб. Но я не хочу к нему обращаться ни за что на свете! Он опять попытается это использовать и всё испортит.

А ещё Диана могла бы помочь. И она бы ничего не испортила, но ей я написать не могу, потому что мы друг другу никто и у неё теперь своя жизнь. Нет, я не хочу думать об этом, только не сейчас. Сейчас у меня просто нереальный повод для радости, и его ничто не омрачит.

В итоге я снимаю сторис с безумной улыбкой до ушей, выкладываю в инсту и отмечаю Сёму. Типа:

«  «Хэй, меня зовут Олеся! Я рада, что тебе понравилось моё видео. Я обожаю твои танцы ☺»

Как‐то тупо и по‐фанатски, но мне плевать. Особенно, когда я получаю от него ответ:

«  «Круто! Приятно познакомиться, Олеся! Ты обалденно двигаешься…»

Ему понравилось, как я двигаюсь. Тут же снимаю этот исторический момент на видео, чтобы поделиться с подписчиками. Хоть с кем‐то, ведь рядом со мной сейчас никого нет. Я совсем одна в чужой стране. Вот блин, этой дорогой тоже лучше не ходить. Страдать и убиваться от одиночества буду потом, после того как поговорю с Сёмой!

«  «Хотел бы увидеть, как ты танцуешь в реале. Я сейчас в ЛА. Ты сможешь сюда приехать на следующей неделе?»

Он хочет увидеться лично, спрашивает, могу ли я прилететь в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с ним. Прямо сейчас мне кажется, что я могу абсолютно всё, хоть на Луну отправиться, никаких проблем!

«  «Да, конечно. Без проблем!»

«  «Супер. Я буду на шоу Эллен. Посмотрим, может, и там и встретимся».

Господи, разворачивается какой‐то анрил. Я не верю своим глазам – Сёма Ким предлагает встретиться на шоу Эллен. Как такое возможно? Со мной, Олесей Дубрович, обычной девчонкой из Москвы. У меня что, есть какая‐то крёстная фея, о которой я не знаю? И она проворачивает всю эту магию за моей спиной? Другого объяснения реально не нахожу.

Конечно, я соглашаюсь прилететь в ЛА и встретиться с Сёмой на шоу Эллен. Хотя и понимаю, что это вряд ли случится. Не припрусь же я сама просто так – здрасьте, я Олеся Дубрович, ведите меня на сцену. Для этого нужно, чтобы Эллен позвала меня на шоу, но у любой мечты есть предел.

И всё же я оставляю Сёме номер своего телефона, ничего особенного не ожидая. Один наш с ним разговор – это уже слишком. Пожалуй, не стоит больше обращаться к Деду Морозу за подарками. Лимит чудес в моей жизни исчерпан на ближайшие лет десять. Или нет?

Всю ночь после переписки с Сёмой я не могла уснуть. Бабушка звонила несколько раз, но я отвечала на комменты в YouTube и забыла ей перезвонить, а потом вырубилась почти под утро. Меня разбудил телефонный звонок. Мужчина на другом конце представился, но я спросонья толком не разобрала его имени. Поняла лишь то, что он один из продюсеров Эллен ДеДженерес и они хотят пригласить меня на шоу в следующую пятницу. В этот миг всю мою сонливость как рукой сняло. Я подскочила в кровати и попыталась ответить что‐то вразумительное и похожее на «да». Мне это удалось, судя по тому, что мужчина закончил разговор словами:

– Great, I’ll text you the details later today. Bye!

Ну что ж, доброе утро, мир. Кажется, я лечу в Лос-Анджелес. На встречу с Эллен ДеДженерес и Сёмой Кимом. И как прикажете с этим жить? В смысле как не тронуться умом? Как поверить, что это реально происходит со мной? И ведь я совершенно одна, никого нет рядом, чтобы даже ущипнуть.

Вскакиваю с постели и начинаю бешено носиться по комнате, ищу вчерашний день. На самом деле я реально очень волнуюсь и не представляю, как вообще смогу дожить до следующей пятницы. Мне не терпится рассказать обо всём своим подписчикам. Они наверняка будут за меня безумно рады, чего не скажешь о родителях. За их реакцию я не ручаюсь.

Я даже забываю про то, что нужно умыться и привести себя в порядок. Просто беру телефон и смотрю на себя – волосы торчат, вид невыспавшийся, ну и фиг с ним, зато пижамка у меня крутая – безразмерная футболка с надписью I Love NY. Серьёзно, а чего ещё можно было ожидать? Я же в Нью-Йорке! И я должна была поесть местной пиццы, потанцевать на Бродвее и купить такую футболку. А заодно и прославлюсь на весь мир.

«Всем доброе утро! Точнее, у вас в России, наверное, ночь, –  говорю в камеру. – Я сама только проснулась, поэтому вся такая сонная и помятая. Вообще‐то, меня разбудили, и мне некогда даже привести себя в порядок, так сильно хочется поделиться с вами просто невероятной новостью! Я сама до сих пор не могу поверить, кажется, что это не со мной, не по‐настоящему. Но это правда!

В общем, на следующей неделе я поеду в Лос-Анджелес для участия в съёмках шоу Эллен ДеДженерес. И ещё там будет Сёма Ким! И я встречусь с ним вживую!» – закрываю лицо свободной рукой, едва сдерживаясь от восторженных воплей.

«Это будет одним из самых важных событий в моей жизни, и я очень надеюсь на вашу поддержку. Даже не знаю… – мне вдруг приходит в голову сумасшедшая идея. – Если у меня есть фанаты из ЛА, мы можем встретиться, пока я буду там. Никогда не делала ничего подобного, но почему бы и нет? Просто напишите мне в Директ, и мы что‐нибудь придумаем. Всех обняла!»

Убираю телефон и понимаю, что происходит нечто очень странное. Всего за неделю моя жизнь снова перевернулась, как это было несколько месяцев назад. Сейчас мой прошлый мир – Москва, школа, Диана, моя семья – всё это кажется таким далёким и чужим, будто случилось не со мной. Я никогда не гналась за славой, а когда появился Глеб, весь этот бесконечный пиар, хайп и прочее, мне стало окончательно ясно, что такая жизнь не для меня.

Но здесь, в Нью-Йорке, всё по‐другому. Здесь меня ждёт не просто слава на YouTube, а на весь мир. Хочу ли я этого? По-прежнему не уверена, но одно знаю точно – отказываться от такой возможности нельзя. Я очень сильно пожалею, если упущу момент. Да и терять мне нечего, я ничем не рискую – ни дружбой, ни любовью. Почти все истории знаменитостей, которые я читала, про жертвы, которые им пришлось принести ради своей популярности. Но это точно не про меня.

И пусть когда‐то я потеряла подругу, но сейчас понимаю, что наша дружба была ненастоящей. Если бы Диана реально переживала и скучала по мне, она бы попыталась всё вернуть. Однако ничего подобного. За всё это время она ни разу не вышла со мной на связь, никак о себе не напомнила. Значит, ничего я и не лишилась, прекратив с ней общаться.

Не такая уж и большая цена – потерять ненастоящую подругу, чтобы стать знаменитой и попасть на шоу Эллен. Возможно, кто‐то скажет, что есть в жизни вещи и поважнее, но я этот день точно запомню навсегда. Я понятия не имею, что будет дальше, как пройдёт само шоу, Боже… я даже не представляю, что и как буду говорить. Надеюсь только, моего английского хватит, чтобы не слишком опозориться. А остальное меня не волнует. Пора бы уже сосредоточиться на моей танцевальной карьере, а не просто играть в девочку-блогера.

Иногда мне кажется, что это все происходит не со мной. Или со мной, но всего лишь кукла, которой играет какая‐то маленькая девочка. Это ее придуманная история, а не моя реальная жизнь.

Может быть, потому что все важные события в моей жизни случались сами по себе? Без моего непосредственного участия?

Разве что приезд в Нью-Йорк, но и его могло бы не быть, не сложись вся эта ситуация с клипом…

Я уже устала щипать себя – все руки в синяках. Но это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

Лос-Анджелес очень сильно отличается от Нью-Йорка. Почти как Питер от Москвы, только не совсем. В ЛА вроде меньше шума, суеты. Здесь все какие‐то расслабленные, как после долгого массажа. Наверное, это солнце и Голливуд так влияют. А ещё здесь местных называют фриками, потому что они очень странные. Я не считаю их странными, скорее свободными. Они не стесняются себя проявлять, даже если при этом будут выглядеть нелепо. Например, я встретила девушек в шортах и уггах. У нас в России в уггах ходят зимой, но не в летнюю жару, и явно не на пару с шортами. А здесь народу всё равно. И это круто!

Нью-Йорк тоже дышит свободой, но в ЛА она всё же другая, более творческая, чудна́я, расслабленная, что ли. Мне здесь совсем не хочется никуда бежать. Наоборот, хочется замедлиться и насладиться каждым моментом. Команда Эллен обо всём позаботилась и предоставила мне апартаменты недалеко от Hollywood Blvd. А так как я прилетела в среду, у меня ещё было время немного погулять по городу, осмотреться, поснимать для блога. Всё происходит так быстро, картинки, люди, места меняются со скоростью света, я не успеваю их замечать. Кажется, что всё моё прошлое стирается, превращается во что‐то далёкое и размытое, как изображение в камере, когда не хватает резкости. Даже родные лица выглядят уже какими‐то чужими, другими.

Я за последнюю неделю практически не общалась ни с родителями, ни с бабушкой, но на это есть причины. У них там ничего не меняется, и времени свободного полным-полно, а у меня каждая минута расписана. Были бы они на моём месте, они бы поняли и не стали обижаться. Может, они и сейчас не обижаются, я не знаю. Может, им всё равно, особенно предкам. Им всегда было всё равно, почему вдруг сейчас что‐то должно было измениться? Нет, я вовсе не собираюсь отрекаться от семьи или делать вид, что я всеми брошенная сирота. Это не так. Скорее уж это я всех бросила, но не стоит драматизировать. Никто не умер и никакого конца света не произошло. Рано или поздно я приеду в Россию и воссоединюсь со своим семейством. Ну или как минимум позвоню им, и мы вдоволь обо всём наболтаемся. Вот только закончится шоу, и я обязательно вспомню про свою роль дочери и внучки.

А пока не хочу даже думать об этом, чтобы не запариваться, потому что сегодняшний вечер я провожу в удивительном месте и в удивительной компании – со своими фанатами на пляже в Санта-Монике. Мы договорились собраться около шести вечера и устроить небольшой пикник возле океана. Погодка отличная, ветерок лёгкий и приятный. Я даже мечтать о таком не могла, особенно когда увидела, что ради меня собралась огромная толпа. Точно не знаю, сколько там было ребят, но прилично, несколько десятков. Большая часть из них американцы, но есть и русские. Мы пытаемся общаться на двух языках сразу, и на удивление у нас неплохо получается. Симпатичная девушка в рваных джинсах и с рыжими кудрями спрашивает меня:

– А почему ты прилетела в Америку совсем одна? Без родителей, без команды, без друзей?

Я смотрю на неё и понимаю, что она очень напоминает мне Диану. У них похожи причёски и даже голоса. Я уже ответила, наверное, на сотню вопросов, но именно её вопрос ударяет больнее всего.

– Так получилось. – Я пожимаю плечами, выдавливая из себя улыбку. – Мне просто захотелось побыть одной. I just wanted to be alone, – перевожу для своих американских друзей.

Другая девушка с проколотым носом продолжает тему:

– And what about your family? Are you guys close? Are they worried about you being here all by yourself? Or are they more excited?

Снова удар под дых. Я догадывалась, что будут и личные вопросы, но не думала, что мне будет так больно на них отвечать. Когда видишь их в комментариях, можешь проигнорировать и пропустить, а здесь сталкиваешься лицом к лицу с демонами, которые так долго спали.

– They are excited. We talk on the phone every day. – Я вру, говоря, что мы общаемся с родными каждый день по телефону. И эта ложь едва не заставляет меня разреветься. Но это было бы глупо и неуместно. Мы здесь встретились не на сеансе у психолога, а чтобы весело и приятно поболтать.

– Do you have a boyfriend? – неожиданно спрашивает один из парней справа от меня, тот, что в чёрной кепке и с брекетами.

Эта тема меня тоже не очень‐то радует, но в ней мне уже не больно, только злость чувствую, вспоминая Влада и то, что он пытался со мной провернуть.

– No, I don’t have a boyfriend, – отвечаю, снова улыбаясь. Толпа вокруг нас начинает свистеть и даже похлопывать в ладоши. На этот раз я смеюсь искренне, без наигранности и скованности. Мне правда становится смешно. А ещё неловко, потому что со мной впервые за долгое время кто‐то флиртует. Ведь этот парень флиртовал, да? Или я неправильно его поняла? Смотрю на него – он улыбается, я краснею, толпа свистит ещё громче. Нет, мне сейчас определённо не до любовных историй, но всё же приятно отвлечься от взрослой жизни и вспомнить ненадолго о том, что я –  обычная девчонка-подросток. Да что уж там, я обычный человек. И иногда мне тоже хочется, чтобы меня любили. Не за танцы, не за YouTube, не за популярность или что‐то ещё, а просто так.

Мы расходимся примерно в девять вечера. Я раздаю автографы, со всеми фоткаюсь, парень в бейсболке и с брекетами записывает мне на салфетке свой номер телефона и подмигивает. Я знаю, что продолжения не будет, но всё равно приятно. Вообще, весь вечер получился приятным. Я бы с удовольствием осталась и погуляла бы одна вдоль океана, после такого активного общения очень хочется побыть наедине с собой. Но в то же время чувствую, что устала. Лучше поехать домой, принять душ и как следует выспаться перед завтрашними съёмками. Меня ждёт самое невероятное приключение в моей жизни. День, который я не забуду никогда!

Ну вот, момент икс почти настал. Я стою за кулисами и жду, когда меня позовут на сцену. У меня дрожат руки и коленки, главное – не упасть прямо у всех на глазах, это будет настоящий позор. Хорошо, что шоу идёт не в прямом эфире, а снимается заранее, так что можно будет, конечно, переснять. Но что‐то подсказывает мне, что Эллен ни за что не вырежет мой позор. Её шоу обрело свою популярность именно благодаря тому, что Эллен любит посмеяться над знаменитостями. Чувствую, мне достанется в любом случае. Если сама не завалюсь, то из‐за спины выпрыгнет какая‐нибудь обезьяна или Чаннинг Татум, и позора мне точно не избежать.

Краем уха я слышу, как произносят моё имя – оно так забавно звучит на английском, но зато необычно. Точно ни с кем не спутаешь. Ко мне подходит мужчина, цепляет на меня микрофон-петличку и толкает в спину:

– Go, go, go!

Я иду вперёд, мысленно благодаря Вселенную за то, что надела кроссовки, а не туфли. На каблуках я бы и шагу не сделала, так сильно у меня трясутся ноги. Не представляю, как знаменитости это делают? Постоянно ходят по всяким шоу, интервью, на телевидении мелькают, огромные залы собирают… Это же самое страшное, что вообще может с тобой произойти. В том смысле, что это реально жутко волнительно. У меня не только ноги дрожат, но и ладони потеют, и челюсть стучит, и сердце из груди вырывается. Наверняка это все заметят и будут надо мной смеяться. Зачем я только согласилась сюда притащиться? Нет, такая жизнь точно не для меня. Возможно, я даже сегодняшний день не переживу. Вот бы сейчас сбежать, но уже поздно – оглядываюсь назад, там стоит мужик с папкой и в наушниках, машет мне рукой, показывая, что мой выход. Придётся максимально собраться, насколько это вообще возможно, и постараться не умереть прямо на сцене от сердечного приступа.

Я выхожу из‐за кулис и первое, что вижу, – толпа людей, которые бурно хлопают и улыбаются. А ещё кругом камеры, и часть из них направлены прямо на меня. Я поворачиваю голову – Эллен. Иду к ней, всё ещё пребывая в каком‐то коматозе.

Эллен приветствует меня и заключает в объятия. На ней красивый серый костюм и белая рубашка в голубой горошек. Она выглядит очень милой и доброй. Показывает мне на диван, чтобы я могла сесть. Наверное, чувствует, что я вот-вот упаду. Гул толпы и аплодисменты постепенно затихают, и дальше Эллен что‐то говорит про меня, про YouTube, про тренды. Я улыбаюсь и киваю. На экране слева от нас вдруг начинает проигрываться видео с моими танцами с Бродвея. Публика снова ликует:

– Почему ты решила танцевать на Бродвее? – спрашивает Эллен.

– Не знаю, я не планировала этого. Просто захотелось. Почему бы и нет.

Эллен смеётся:

– Отличный настрой – почему бы и нет?! Вот как нужно следовать за своими мечтами! А ты мечтала о том, чтобы стать знаменитой? Думала, что танцы на Бродвее тебе в этом помогут?

– Нет, вовсе нет. – Я чувствую, что начинаю краснеть. – Это было просто для развлечения. Я и не думала о популярности.

– Да, но ты очень круто танцуешь!

– Спасибо. – Смущённо опускаю голову.

– О, ты такая милая и скромная. – Эллен наклоняется вперёд и гладит меня по руке. – Не бойся, я не кусаюсь. Можешь расслабиться.

– Не могу, – смеюсь я. – Это самый крутой день в моей жизни.

– Что ж, я рада быть его частью. Но расскажи нам немного о себе. Ты ведь давно занимаешься танцами? И у тебя есть блог, популярный блог в России.

– Да, я раньше танцевала для себя, а потом завела канал на YouTube и стала снимать видео со своими танцами. Людям нравилось, они подписывались.

– Давайте‐ка посмотрим одно из самых твоих первых танцевальных видео.

На экране снова начинает проигрываться моё видео, одно из тех, что мы снимали с Дианой в нашем школьном спортзале. На меня вдруг обрушивается настоящее цунами эмоций. Это и ностальгия, и боль, и воспоминания о тех временах, когда не было никакой Америки, никакой Эллен, но зато было что‐то другое. Что? Никак не могу понять.

А ещё мне становится стыдно – я там на видео совершенно другая, и танцую, откровенно говоря, не очень, и выгляжу не фонтан. Да и наш школьный спортзал – это точно не Бродвей. Однако аудитории нравится, они хлопают и смеются. Мне становится чуть полегче, напряжение немного отпускает. Чувствуется атмосфера раскрепощения, свободы, принятия. Я знаю, что люди смеются не надо мной, не из злого умысла. Им просто весело и хорошо, мы все вместе отлично проводим время. Спокойненько поржать над собой на съёмках одного из самых популярных американских шоу – это тоже не каждый может. Я стараюсь не запариваться, не думать о том, что именно этот отрывок наверняка вырежут и сольют на YouTube, где он навсегда останется частью моей истории. Ничего, я не одна со своей болью. Помню, как на шоу были Тимоти Шаламэ и Арми Хаммер и как Эллен поделилась со всем миром теперь уже легендарным видео, на котором юный Тимми читает рэп для препода по статистике. Думаю, мои пляски в спортзале на фоне зелёной стены – не самое страшное, что видела Америка.

Но вот моё видео заканчивается, Эллен поворачивается ко мне и говорит:

– Сегодня в нашей студии есть человек, который очень хотел познакомиться с тобой лично. Догадываешься, о ком речь?

Я открываю рот, чтобы ответить, но не могу связать и двух слов. Да, блин, я догадываюсь, но это слишком невероятно, чтобы произнести вслух. Толпа взрывается аплодисментами, я оглядываюсь назад и вижу его – Сёма Ким собственной персоной. Он выглядит сногсшибательно, хотя, даже если бы он вышел в мешке из‐под картошки, я бы всё равно не могла оторвать от него взгляда. Высокий, подтянутый, фигура просто шикарная, весь такой харизматичный, стильный, притягательный. Хорошо, что я сижу, но вот он подходит ко мне, и я, кажется, начинаю вставать. Сама уже не понимаю, что происходит. Спустя секунду я в его объятиях. От него вкусно пахнет, не могу разобрать, чем именно, но никогда не забуду этот запах. Узнаю его теперь из миллиона.

Это странное чувство, будто ты паришь в облаках, как птица, но в самый первый раз. Тебе и свободно, и страшно одновременно. Ветер дует в лицо и тяжело дышать. Крылья расправлены, но дрожат от напряжения. Меня переполняет столько эмоций, что я могу взорваться, словно бутылка с газировкой, которую как следует потрясли.

Объятия заканчиваются, и мы втроём рассаживаемся. Я и Сёма на диван, а Эллен на своём привычном месте. Она переводит взгляд то на меня, то на него, довольно улыбаясь:

– Олеся, по шкале от 1 до 10, насколько ты взволнована сейчас? – спрашивает Эллен.

– Вы не представляете, – отвечаю я. – Только что сбылась моя мечта.

Сёма поворачивается и хлопает меня по плечу, а я больше не могу сдержать слёз, позволяю им испортить мне мейк, фиг с ним! Это момент, который даже больше, чем мечта. Когда‐то я написала в дурацком списке, что мечтаю познакомиться с Сёмой Кимом. Но это казалось совершенно невозможным, даже записать сами слова на бумажке – безумие. Миллионы девчонок по всему миру развешивают в спальне плакаты своих кумиров и встречаются с ними во снах, но часто ли их сны воплощаются в реальность? И почему воплотились именно мои? Я начинаю верить, что во мне и правда есть что‐то особенное, раз уж судьба так меня балует. Пока не знаю, что именно, может, никогда и не узнаю. Может, это то, что видно всем, кроме тебя. Как все те годы, когда бабушка говорила, что я прекрасно танцую, у меня талант. Она видела то, чего никак не могла увидеть я.

И в этот момент я понимаю – аплодисменты толпы, новые подписчики и фанаты – всё это круто, но не с ними я хочу разделить радость сегодняшнего дня. Больше всего на свете я хотела бы, чтобы бабушка была сейчас со мной в этом зале, чтобы обняла меня, когда всё закончится, и сказала – я всегда в тебя верила!

Так и есть, она всегда в меня верила. А как насчёт меня? Когда я вообще разговаривала с ней в последний раз? Пару дней назад отправила несколько сообщений, что со мной всё в порядке, но я очень занята. Позвоню, как немного освобожусь. К слезам радости примешиваются слёзы грусти и стыда. Я продолжаю плакать, сидя на шоу Эллен рядом с Сёмой, потому что сбылась моя мечта и потому что чувствую себя самой неблагодарной внучкой на свете.

– Я тоже очень рад познакомиться с тобой лично, – говорит вдруг Сёма. – Я видел, как ты танцуешь. И твой канал на YouTube. У тебя много крутых видео. Это правда, что ты самоучка? Нигде не училась так танцевать?

– Да, – киваю я, шмыгая носом. – Простите, что разревелась, я не училась в танцевальной школе или студии, с детства любила танцевать, наблюдала за своими кумирами, за вами, и училась у них.

Сёма улыбается:

– Это реально круто! У тебя дар, девочка.

– Спасибо, – смущённо отвечаю.

– Эй, – в разговор включается Эллен, – а почему бы вам не станцевать вместе? У нас здесь, конечно, не Бродвей, но тоже сойдёт. Что скажете?

Что я скажу? Что это настоящее безумие! Мне слишком страшно, меня переполняют эмоции и трясутся ноги, но вряд ли это сейчас кому‐то интересно.

Сёма наклоняется и шепчет мне на ухо:

– Просто расслабься, закрой глаза и доверься музыке. И главное – получай удовольствие.

Через пару минут включается музыка, и аудитория начинает хлопать. Я смотрю по сторонам, на них, потом на Эллен, потом на Сёму – у всех такие радостные вдохновлённые лица, а меня сейчас, наверное, стошнит от ужаса. Но я больше не хочу бояться. Этот момент больше никогда не повторится, так, может, не стоит его портить своими страхами и сомнениями? Отложим их на потом.

Я закрываю глаза и, как и сказал Сёма, просто отдаюсь музыке. Сначала расслабиться не очень получается, но потом я, видимо, начинаю делать что‐то правильно, раз публика восторженно ликует. Чувствую прикосновение, открываю глаза и вижу Сёму – он берёт меня за руки, и вот мы уже движемся в паре, будто плывём по волнам. Такое удивительное ощущение. Когда‐то я представляла, что именно так мы будем танцевать с Владом, но жизнь внесла свои коррективы. И честно говоря, они мне нравятся больше, чем мои собственные мечты.

Не знаю точно, как долго продолжается наш танец, но всё это время я практически не дышу. Или же дышу, но не как обычно, а всем телом, каждой клеткой, давненько я не чувствовала себя такой живой и воздушной. Музыка резко замолкает, мы с Сёмой останавливаемся и смотрим друг на друга. Внезапно он подносит мою руку к своим губам и целует её. Народ в студии взрывается от умиления. Моё сердце тоже.

Мы возвращаемся и садимся на диван. По лицу Эллен видно, что она в искреннем восторге:

– Вау, – говорит она. – Это было просто… вау! У меня нет слов… вы ведь не репетировали заранее?

Мы с Сёмой отрицательно качаем головами:

– Мы даже не виделись раньше, – говорит он.

– Значит, стопроцентная импровизация?

– Именно.

– Вау, –  Эллен откидывается назад в кресле. – Если вы такое смогли сымпровизировать, только представьте, на что вы способны с подготовкой. Эй, а почему бы вам не сделать совместный проект?

Сёма улыбается, поворачиваясь ко мне и подмигивает:

– Как раз собирался предложить.

– В смысле? – У меня сейчас взаправду отвалится челюсть. –  Предложить мне?

– Да, что скажешь? Хочешь танцевать со мной?

– О Боже… – Я роняю лицо в ладони и начинаю громко и неприлично рыдать. – Не могу поверить.

– Это значит «да»?

– Да… – И он ещё спрашивает? А что я вообще могу ему ответить? Разве я могу сказать нет? Всё равно что сказать «нет» жизни, о которой я не смела даже мечтать.

Первая мысль, которая ко мне приходит во всей этой суматохе, – нужно как можно скорее добраться до телефона и позвонить бабушке. Я хочу разделить свою радость с ней. Хочу, чтобы она приехала в Америку и была рядом, видела собственными глазами, как добиваюсь ещё большего успеха. Это всё, что мне сейчас нужно.

Аплодисменты поклонников, улыбки Эллен и Сёмы Кима – всё круто, важно и сногсшибательно, но почему же тогда я так сильно скучаю по бабушкиному безглютеновому кексу и травяному чаю? По её голосу и поддержке. Так удивительно – тебя могут поддерживать сотни тысяч людей, и всё равно тебе будет не хватать лишь одного, самого главного человека. Меня успокаивает мысль о том, что, как только шоу закончится, я первым делом побегу в гримёрку, где все мои вещи, и позвоню бабушке. У них сейчас, наверное, ночь или ранее утро, я потерялась в часовых поясах, но это неважно. Ба поймёт и не обидится, что я её разбудила. Если, конечно, удастся её разбудить. Буду молиться, чтобы именно сегодня она забыла вставить свои беруши.

На что можно променять самый успешный успех, все деньги мира, ради чего расстаться с самой большой удачей и наплевать на самые радужные перспективы?

У всего есть цена.

И иногда она слишком велика.

Несправедливо велика.