Текст книги "Самый любимый ребенок в мире сводит меня с ума. Как пережить фазу упрямства без стресса и драм"

Мама тут же вскочила и крикнула: «Рубен! Ну-ка быстро подойди сюда!» Мальчик послушно подбежал к ней, светясь от счастья, а мать с угрозой в голосе спросила: «Это ты столкнул девочку с горки?» Сын смущенно посмотрел на нее, но, по всей вероятности, его речевые навыки были развиты не настолько, чтобы он мог сразу выдать осмысленный ответ. Мать тем временем продолжала: «Дружок, я же тебе сказала, что мы сейчас же пойдем домой, если ты будешь обижать других детей. Ты должен быть послушным!» Рубен кивнул и снова убежал играть.

Я продолжала наблюдать за мальчиком. Он пробежал через площадку и увидел новый розовый самокат, который принадлежал пятилетней девочке. Та, заметив интерес в глазах Рубена, подошла к нему и спросила: «Хочешь прокатиться?» Рубен взглянул на девочку вопросительно и медленно протянул руку. Тогда девочка вырвала у него руль и засмеялась. Рубен снова посмотрел вопросительно, но подумал, что просто не понял правил игры. Девочка снова протянула ему руль и спросила опять: «Так ты хочешь прокатиться?» На этот раз Рубен сказал «да» и схватился за руль. Девочка снова попыталась завладеть своим самокатом, но на этот раз не успела и закричала: «Это мой самокат!» Мать Рубена отвлеклась от разговора и увидела, что ее сын будто бы отбирает самокат у девочки. В гневе она подбежала, схватила сына за руку и увела с площадки, сердито приговаривая: «Хватит с меня. Ты все время обижаешь других детей. Теперь-то мы точно идем домой!»

Это показательный пример самоисполняющегося пророчества. Мать Рубена неосознанно вела себя так, что ее ожидания относительно поведения сына полностью оправдались. К несчастью, она видела только окончание конфликтной ситуации, упуская из виду все предшествующие события, которые привели к напряжению: обе девочки плакали, в то время как Рубен стоял рядом. То, что она видела, подтверждало ее ожидания: сын все время «злил и обижал других детей».

В обоих случаях маленький мальчик просто не понял, за что его ругали. Но в его мозге отложилось, что он «злой, грубый и непослушный» – именно это послание каждый раз выдавала ему мать, самый значимый объект привязанности. По моему мнению, поведение Рубена было вполне социально приемлемым, так как мальчик был достаточно послушен и проявлял внимание к потребностям других детей. Например, на горке он терпеливо ждал своей очереди, не толкаясь и не напирая. Об этом нужно было обязательно сказать ему, подкрепляя положительной оценкой желательное поведение. Он очень тактично обращался с девочкой, которая не решалась скатиться вниз, что тоже заслуживало поощрительного комментария. Он сразу же подбежал к матери, когда та позвала его. Можно отметить много разных других незначительных случаев, когда Рубен шел на сотрудничество, однако его мать упустила все эти положительные моменты, поскольку изначально негативно оценивала поведение своего сына.

Представления, прогнозы и ожидания родителей воздействуют на подсознание ребенка, и он действительно начинает вести себя так, как от него ожидают.

Есть опасения, что самооценка и самовосприятие Рубена будут падать, если мать не изменит свою точку зрения.

Тут следует сделать оговорку: в приведенном выше примере был показан лишь один эпизод из жизни Рубена и его мамы. Возможно, я стала свидетельницей нетипичной ситуации, а мать по жизни относится к сыну совсем иначе. Мы выбрали этот пример, потому что он ярко демонстрирует силу воздействия наших убеждений и ожиданий на детей. Конечно, дети вроде Рубена не всегда бывают такими уж невиноватыми, как в истории выше. Иногда они намеренно злят других, будучи уверенными, что они на самом деле плохие, злые, непослушные и т. д., раз уж окружающие твердят им об этом. Им так часто указывали на негативные поступки (с точки зрения взрослых), что они выполнили ожидания окружающих.

Когда общество заранее осуждает детей

Большое влияние оказывают на детей и социально обусловленные предрассудки. Дети, на которых общество навешивает ярлык трудных, капризных и невоспитанных, нуждающихся в исправлении, поскольку иначе они якобы превратятся в маленьких тиранов, чаще становятся «трудными». Проблем с воспитанием гораздо меньше там, где детский шум воспринимается как нормальное явление и где считают, что младшие члены общества по умолчанию готовы к сотрудничеству, а их реакция – лучшая из возможных на данный момент.

В нашем цивилизованном обществе большинство взрослых уверены, что дети в любой момент готовы «что-нибудь выкинуть» или с ними что-то случится. Такой подход влияет гораздо сильнее, чем слова и внушения. Ребенок не поверит, что родители ему доверяют, если эти заявления на деле далеки от правды.

И напротив, в обществе, где изначально предполагается, что дети будут вести себя социально приемлемо, они развиваются в том направлении, которое им указывают окружающие. Здесь тоже действует эффект внутреннего ожидания, но с положительным знаком.

Писательница Жанна Лидлофф прожила несколько лет вдали от цивилизованного мира, в племени южноамериканских индейцев под названием екуана, у которых принят такой положительный взгляд на детей. Она пришла к выводу, что все люди обладают врожденной склонностью помогать окружающим и вносить посильный вклад в жизнь общества. Но эту склонность нетрудно разрушить, особенно при помощи такого распространенного средства воспитания, как «похвала и порицание». Если ребенка, сделавшего по собственному почину что-то полезное, родители будут расхваливать без меры, его сознательная часть личности обрадуется, но подсознательно ребенок почувствует, что он сделал то, чего от него не ждали. Так как дети стараются встроиться в общество, у них закрепляется ощущение, что они, совершив полезное дело, поступили как-то неправильно – несмотря на похвалу родителей, а точнее, благодаря ей[32]32
  Лидлофф


[Закрыть].

Чем чаще ребенка хвалят за нормальное социальное поведение, тем больше растет его разочарование и тем сильнее он подавляет свою естественную склонность к сотрудничеству и отлынивает от участия в полезной деятельности. Для племени екуана совершенно ясно, что каждый участник сообщества, независимо от возраста, заботится о благе всех. Здесь никого не принуждают делать то, что не соответствует врожденным склонностям личности, в том числе детей. Лидлофф пишет, что «детям не указывают, как играть, сколько есть, когда ложиться спать, предоставляя им право самим решать эти вопросы. При этом от них – что само собой разумеется – ожидают немедленного исполнения просьб, если кому-то понадобится помощь. Время от времени их просят принести воды, накормить младенца, хотя никто не следит за ними и не контролирует. Взрослым даже в голову не приходит, что кто-то из малышей проигнорирует их просьбу. В племени екуана никто не сомневается в желании детей помогать и сотрудничать»[33]33
  Там же


[Закрыть].

Неосознанное отучение от сотрудничества

Теперь мы пришли к пятой мысли: родители в западном обществе по неведению и ради удобства с ранних лет начинают отучать детей от оказания помощи. Как продемонстрировала Жанна Лидлофф на примере воспитания в племени екуана, человек с самого рождения настроен на партнерство с другими и на встраивание в общество. Почему же все обстоит иначе с нашими детьми?

Сотрудничество или соперничество?

Ученые Центра детского развития при Университете Британской Колумбии (Канада, Ванкувер) провели интересное исследование. Детям в возрасте 6 месяцев показали сценку кукольного театра, в которой красный круг пытался подняться на гору, но все время скатывался вниз. Тогда появился желтый треугольник, который стал подталкивать круг наверх. Заметно обрадованный круг подпрыгнул от счастья, когда достиг вершины. В другом варианте пьесы вместо треугольника на вершине горы появлялся синий квадрат, который сталкивал круг вниз.

После представления перед малышами положили две фигуры – треугольник и квадрат. 99 % всех детей выбрали дружески настроенный треугольник. Это натолкнуло исследователей на предположение, что людям изначально присуще стремление к помощи и сотрудничеству.

Тем временем эксперимент продолжался. Через шесть месяцев, то есть когда детям исполнился год, их пригласили в исследовательский центр еще раз и снова проиграли им оба варианта пьесы с кругом, квадратом и треугольником. На этот раз только 80 % детей выбрали помогающий треугольник, а около 20 % – квадрат, который сталкивал круг с горы.

Что же случилось за эти полгода с детьми? На протяжении шести месяцев они часто наблюдали в обществе или в семье, как соревнование чаще ведет к успеху, чем сотрудничество. Квадрат, одержимый духом соревнования, вышел победителем из пьесы, поэтому годовалые дети охотнее хотели играть именно с этой фигурой.

Наш мир пронизан духом конкуренции. Дети, как и взрослые, стараются стать быстрее, сильнее, лучше остальных, добиться как можно более высоких результатов. В школах им ставят отметки, на спортивных соревнованиях награждают медалями, на работе дают премии за хорошо выполненное поручение. С младенчества детей сравнивают друг с другом, даже когда они еще не осознают этого. Оцениваются самые разные параметры: большие они или маленькие, толстые или худые, развиваются ли нормально или с задержкой. Все это фиксируется в медицинской карте и внимательно отслеживается.

Иными словами, детей с колыбели пытаются втиснуть в прокрустово ложе рыночной экономики, найти им место в общественно-экономической структуре. План игр и занятий ребенка определяется не его уникальным темпом развития, не его предпочтениями, склонностями и особенностями, а требованиями к овладению различными способностями и навыками, которые могут пригодиться ему в будущем. Дети замечают, что, хотя послушание и сотрудничество официально приветствуются обществом, на деле больше всего внимания и уважения получает самый быстрый бегун, самый искусный певец или же самый умный счетовод. Неудивительно, что они уже с детсадовского возраста начинают сравнивать себя с другими и конкурировать друг с другом, предпочитая избегать заданий, которые можно выполнить лишь вместе. Из-за этого у многих взрослых возникает впечатление, что стремление к конкуренции – врожденная особенность детей. Но это не так. На самом деле наше общество требует от них такого антисоциального поведения[34]34
  Вагенхоер и коллеги


[Закрыть].

Наш мир пронизан духом конкуренции. Дети, как и взрослые, стараются стать быстрее, сильнее, лучше остальных, добиться как можно более высоких результатов.

Нейробиолог Джеральд Хютер пишет, что, согласно «самой вредной ошибочной теории, которая когда-либо была распространена на планете», получается, будто «конкуренция необходима для дальнейшего развития». Но все обстоит ровно наоборот: как обнаружил Хютер, для развития нужны общение и обмен опытом и знаниями. Это справедливо не только для людей, но и для низших организмов (например, бактерии обмениваются наследуемой информацией). Человек может развиваться только тогда, когда другие члены сообщества показывают ему что-то новое, чему он может научиться. Взаимодействуя, люди осваивают новые способы охоты на мамонта или сеяния пшеницы, учатся читать и писать или обслуживать компьютер высокой производительности. Посредством конкуренции человек, конечно, тоже осваивает какую-то специальность, стремится все выше и дальше, но это не имеет ничего общего с истинным развитием[35]35
  Хютер и Джеральд в: Вагенхофер и коллеги


[Закрыть].

Если мы снова вернемся к работе Жанны Лидлофф и рассмотрим так называемые слаборазвитые, примитивные народы, то увидим, что живущие в подобных сообществах дети в повседневной жизни часто сталкиваются с необходимостью сотрудничать и помогать другим. Это отражается на их поведении. Лидлофф как-то наблюдала за двухлетней девочкой, игравшей рядом со взрослыми женщинами. В какой-то момент она перестала прыгать и скакать и присоединилась к взрослым, которые натирали корнеплоды маниоки в корыте. Девочка сама, без чьих-либо указаний, взяла корень из большой кучи и с радостью и усердием принялась тереть его о выданную терку, подходящую ей по росту. Она работала, глядя на взрослых и подражая их движениям. Но уже через пару минут ребенок потерял интерес к занятию и убежал куда-то. Никто из присутствующих не подал виду, что поступок девочки был неожиданным или удивил их. Никто не поправлял ее, не делал замечаний и не укорял за то, что она быстро охладела к работе. Для членов племени екуана нет сомнений, что помощь и сотрудничество должны оказываться абсолютно на добровольной основе. Каким образом выполняется та или иная работа и сколько на нее затрачивается времени, зависит от физической силы и выносливости человека. Каждый индивид вносит посильный вклад, поскольку он хочет жить в мире и согласии с обществом.

К сожалению, это убеждение прямо противоположно точке зрения, распространенной в цивилизованном западном мире. У нас считается, что социальное поведение должно взращиваться и культивироваться. К конфронтации приводит даже простой вопрос, должны ли родители учить ребенка говорить «спасибо» и «пожалуйста» лишь на собственном примере или малышу нужно снова и снова напоминать об этом наводящими вопросами: «Что нужно сказать?» или «А волшебное слово?». Дискуссии на эту тему приводят порой к яростной, почти религиозной войне.

По мнению многих взрослых, у детей эгоцентричный образ мышления, поэтому нужно помочь им обуздывать своим порывы и желания, приучая к моделям поведения, приемлемым в обществе. Здесь снова стоит вспомнить о четвертом постулате из списка наших наставлений – сила ожиданий взрослых. Поскольку наше общество построено на конкурентном мышлении, а в детях видят недоразвитых людей, наши отпрыски автоматически развивают в своем поведении антисоциальные тенденции. Даже когда родители пытаются этому противостоять, влияние остального окружения на ребенка слишком сильно, и нам сложно избавиться от него.

Поскольку всем нам нельзя просто взять и переехать на ПМЖ в племя екуана, родителям и детям придется жить в том социуме, в котором они родились. Однако мы можем при помощи пусть и ограничивающих нас средств чуть-чуть изменить наше общество. Может быть, нам удастся сделать так, чтобы с каждым поколением мы становились все свободнее и самоопределялись больше, чем наши предки, снова возвращаясь к сотрудничеству и взаимопомощи не по принуждению, а добровольно и от чистого сердца.

«Ты еще маленький»

Не только дух соревнования и конкуренции отучает детей от сотрудничества, но и сами родители (хоть и неосознанно) способствуют развитию этой неблагоприятной тенденции. Все дети испытывают врожденное и естественное желание, обусловленное заложенной в них стратегией выживания, – подражать окружающим. «Виноваты» в этом зеркальные нейроны, которые дают нам возможность наблюдать за действиями наших ближайших объектов привязанности и точно схватывать все нюансы их поведения. Поскольку эти люди дожили до своих лет, то с точки зрения эволюционной биологии имеет смысл делать то же самое. Однако мы, взрослые, просто не доверяем своим детям многие задания. С нашей точки зрения, ребенок слишком медлителен, и ради экономии времени мы берем «трудные» дела на себя.

Если годовалый ребенок, который только что научился ходить, захочет принести стакан из гостиной на кухню, его родители, скорее всего, отберут у него посуду из страха, что тот может разбить ее, упасть и пораниться. Если двухлетний ребенок захочет помочь вымыть ванну, то отец либо мать не придут в восторг от такого решения. Ведь эта так называемая помощь наверняка создаст взрослым дополнительную работу, а кому это надо? Если трехлетнему ребенку захочется утром самостоятельно надеть куртку и застегнуть «молнию», у него на это уйдет много времени, поэтому родители, не желая опоздать на работу, предпочтут сделать все за него – быстрее и ловчее. Если оглядеться вокруг, то можно отметить много мелких бытовых ситуаций, которые по отдельности вроде бы не оказывают негативного воздействия на развитие ребенка. Но если снова и снова забирать стакан у ребенка только потому, что с ним может что-то случиться, то такая гиперопека и обеспечение сверхкомфортных условий могут просто убить стремление к содействию и кооперации. Стоит ли удивляться, если такой ребенок в 5 лет не горит желанием помогать в уборке посуды после ужина!

Таким образом, чтобы развивать у детей желание сотрудничества, постарайтесь уже в раннем возрасте не отучать их от оказания помощи. Все, что ребенок может и хочет сделать самостоятельно, нужно ему позволять. Если мы доверяем своим детям, то, даже теряя немного времени, кладем первый камень в фундамент полноценной, общественно полезной личности. Нам придется еще не раз удивиться тому, как много полезного может сделать наш якобы еще маленький ребенок для семьи и общества.

Требовать самостоятельности, несмотря ни на что

Желание сотрудничать – как его добиться?

Положительная оценка мотивирует детей и делает их счастливее, поэтому очень важно замечать любые попытки сотрудничества и показывать, что вы оценили усилия ребенка. Однако не всегда просто «поймать» малыша «на послушании», потому что наш мозг не настроен фиксировать нормальное поведение как положительное. Воспитательница Герлинда (56 лет) делится трудностями, с которыми она сталкивается, когда ей особенно нелегко управляться с некоторыми из своих подопечных.

«В моей группе есть один маленький мальчик. Назовем его Матти. Ему 3 года, и он очень возбудимый и взбалмошный ребенок. Конечно, ему идет на пользу, когда я замечаю его хорошие поступки, однако, по правде говоря, я просто не знаю, в каких случаях можно сказать ему что-то ободряющее. Ведь по большей части он всегда на нервах. Вчера, например, был типичный для Матти день. Он уже был на взводе, когда отец привел его утром, а дальше все пошло еще хуже. В нашем детском саду акцент делается на спортивном развитии, и мы много времени проводим в спортзале и играем в подвижные игры. Вчера я хотела с самого утра отвести детей в спортзал. Матти должен был переодеться в спортивный костюм, что он и сделал по моей просьбе. В спортзале уже собралась вся группа, дети выстроились в шеренгу и затихли в ожидании, пока я объявлю игру. Я собиралась разделить группу на две команды и устроить соревнование между ними – эстафету с мячом. Матти хотел, чтобы его выбрали, но я вызвала из шеренги двух других детей. Мальчик тут же рассердился, стал топать ногами и кричать. Потом мы все же начали играть, и сначала все шло хорошо. Но потом один из детей случайно попал ему мячом в лицо. Это, конечно, было больно, хоть мы и пользуемся специальными мягкими мячами. Матти тут же вышел из себя. Он подскочил к скамейке, которая разделяла игровое пространство двух команд, и перевернул ее, дернув изо всех сил на себя. Это было по-настоящему опасно! Потом он, крича во все горло, пробежал очень близко к другим детям, и в какой-то момент я испугалась, что он набросится на них с кулаками. Добежав до стены, Матти пнул ее и завопил как резаный. Я хотела утешить его, но он не подпускал меня к себе. Каким образом я могла в то утро дать ребенку положительную обратную связь? Я была все время занята тем, что усмиряла его и защищала других от его буйного нрава».

На первый взгляд может показаться, что в то утро действительно не было никаких поступков, за которые Матти мог бы получить похвалу и одобрение. Однако, если посмотреть повнимательнее, мальчик все же подчинялся требованиям воспитательницы и шел на сотрудничество, причем довольно часто.

1. Он надел спортивный костюм, когда его об этом попросили (сотрудничество).

2. Он встал с другими детьми в шеренгу (сотрудничество).

3. Он вместе со всеми соблюдал тишину, чтобы воспитательница объявила игру (сотрудничество).

4. Он сдержал свой гнев, когда ему не разрешили самому сделать выбор, хоть и ныл, и топал ногами (терпение во фрустрирующей ситуации).

5. Он играл вместе с другими детьми в игру (сотрудничество).

6. Когда ему в лицо попал мяч, он не выместил свою боль и злость на виновнике, а обрушил удар на неодушевленный объект – скамейку (контроль импульсивных желаний).

7. Находясь в ярости, он все же пробежал мимо других детей, но не причинил им вреда (контроль импульсивных желаний).

8. Он самостоятельно преодолел кризис – убежал в другую часть спортзала, чтобы выместить гнев на стене (стратегия самоуспокоения).

В целом можно констатировать, что Матти – достаточно самостоятельный и адекватный мальчик. Несмотря на гнев, он не набросился на обидчика и нашел общественно приемлемый способ сбросить психологическое напряжение, чтобы избавиться от негативных чувств. Для трехлетнего ребенка это более чем приемлемый способ реагирования в критической ситуации. Если бы после удара мячом в лицо он напал на товарища, который случайно запустил в него мячом, такая реакция соответствовала бы уровню его развития. Это было бы неприемлемое в обществе, но нормальное для мальчика его возраста поведение, и такой поступок не должен был вызвать особых опасений. Так что на самом деле у воспитательницы хватало поводов оценить старания Матти сотрудничать. Как и многим из нас, ей нужно тренировать внимательность, чтобы ее мозг вовремя смог замечать «хорошее» поведение.