Текст книги "Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству!"

Специальное предложение для Небраски

Уоррен Баффетт, инвестор из Омахи, известный тем, что умеет получать невероятные результаты, делая обыкновенные вещи, теперь сделал невероятный трюк и получил обыкновенный результат. В письме акционерам Berkshire Hathaway, его любимого детища, Баффетт, которому пятьдесят восемь лет, объявил о планах перенести продажу акций компании с внебиржевого рынка ценных бумаг на Нью-Йоркскую фондовую биржу.

Это необычное решение, ведь биржа требует, чтобы компании, претендующие на регистрацию, имели по крайней мере две тысячи акционеров, которые владеют по крайней мере одним стандартным лотом в сто акций. Berkshire не соответствует этому требованию. Учитывая, что акции продаются примерно по $4,3 тысячи каждая, немногие люди могут позволить себе стандартный лот, и Berkshire имеет сравнительно небольшое количество находящихся в обращении акций – менее 3 % от стандартного числа среди компаний, числящихся на Нью-Йоркской бирже. Баффетт всегда отказывался от дробления акций – частично, чтобы воспрепятствовать спекуляциям – и вместо этого ждал, что биржа изменит правила, что совсем недавно и произошло. Теперь Berkshire Hathaway позволено торговать стандартными лотами из десяти акций. Как только комиссия по ценным бумагам одобрит это решение, Баффетт подаст бумаги на получение котировки.

Это решение принято не для того, чтобы увеличить и без того астрономическую цену акции. «На самом деле, – писал Баффетт своим инвесторам, – акции Berkshire должны продаваться, и мы надеемся, что будут продаваться на нью-йоркской бирже по ценам, сходным с теми, которыми он руководствовался на внебиржевом рынке ценных бумаг, учитывая похожие экономические условия». Его цель менее впечатляющая. Из-за того что разброс маркет-мейкеров в целом гораздо уже на нью-йоркской бирже, выходит немного дешевле вести торговлю ценными бумагами, выставленными на продажу там.

26 сентября 1988 года

Теренс Паре

Подсказка от Уоррена Баффетта: пришло время покупать акции Freddie Mac

В этой статье содержится истинная редкость: подсказка по поводу покупки акций от Баффетта. Причина, по которой подсказки так редко появляются, – Баффетт обычно не обсуждает те акции, которые покупает или продает. Но, как объясняет подпись под фотографией, он сделал исключение в этом случае потому, что Berkshire – владелец сберегательно-кредитной компании, которая раньше имела право покупать, – достигла максимального количества акций Freddie Mac, которыми может владеть.

Насколько эта подсказка оказалась хороша? Она была просто превосходной. Инвесторы, которые купили Freddie Mac в начале декабря 1988 года (когда выпуск Fortune от 19 декабря был уже у подписчиков), заплатили скорректированную в связи с дроблением акций цену в $4 за акцию. Если потом они держали акции десять лет – до декабря 1998 года, – то продали по цене около $60. Инвесторы, которые ждали подсказок от Баффетта, могли спокойно оставить их у себя на такой срок, потому что Berkshire держала почти все акции Freddie Mac – примерно $60 миллионов – на протяжении 1990-х.

Но в конце десятилетия Баффетт был готов продавать. В 2000 году, когда цена за акцию Freddie варьировалась от $37 до $70, Berkshire продала более 95 % своей доли, зарегистрировав большой прирост капитала примерно в $3 миллиарда. Продажи производились под завесой секретности, потому что Berkshire получила разрешение Комиссии по ценным бумагам и биржам не разглашать свою активность – а именно, компании разрешалось опускать любое упоминание о Freddie в так называемых 13-F filings (документах, подаваемых на внесение в реестр) – до тех пор, пока они не будут приняты. Как только это произошло, Berkshire внесла изменения в форму 13-F, и Баффетт подытожил в своем ежегодном отчете 2000 года, что акции Freddie, по большому счету, были проданы. Однако он не уточнял причину продажи.

Причины, однако, в итоге вскрылись из-за собственной неосторожности Freddie Mac. В 2003 году были обнародованы новости, что Freddie регулярно неверно докладывали о своих доходах, и придется повторно их подтверждать. К 2007 году законодательный орган, а именно офис по федеральному надзору за жилищными компаниями (OFHEO), пытался заставить Лиланда Брендсела, которого отстранили от должности исполнительного директора Freddie, отказаться от большой части его компенсации. Баффетта тогда вызвали в суд как свидетеля регулирующие органы, ожидавшие, что он – так оно и было – даст показания и расскажет, как продал акции в 2000 году из-за потери доверия к менеджменту Freddie.

Уточняя сказанное, Баффетт рассказал, как встречался с Брендселом несколько раз и обнаружил, что он неосмотрительно стремится к крупному приросту доходов – скажем, в 15 %. Подобных доходов у финансовых компаний обычно не бывает, сказал Баффетт, и те управленцы, которые стремятся к подобному, могут «брать цифры из головы». Компания Freddie также произвела крупную нетрадиционную инвестицию, которая не понравилась Баффетту, и он начал задумываться: в компании может происходить что-то, о чем он не знает. «На кухне никогда не бывает одного таракана», – сказал Баффетт. Регулирующие органы выиграли дело, и Брендсел был наказан, с него взыскали штраф общей суммой в $16 миллионов.

Оказывается, Баффетт мог бы и повременить с продажей акций Freddie, которыми владела Berkshire. Сильно поднявшись за время раздувания экономического пузыря на рынке недвижимости, Freddie плыла по течению – пережив продажу акций Berkshire, скандал с доходами компании и изменения в управлении – до октября 2007 года. Потом акции обрушились, став центральной катастрофой финансового кризиса. Недавно Freddie были копеечными акциями, продававшимися примерно по 25 центов.

Кэрол Лумис

Отличные инвестиционные возможности приходят, когда отличные компании окружены необычными условиями, из-за которых акции бывают неверно оценены.

Так глаголет пророк Уоррен Баффетт, председатель Berkshire Hathaway, который превосходно умеет выбирать акции. По его мнению, корпорация Federal Home Loan Mortgage, также известная как Freddie Mac, как раз является такой возможностью. Квазипубличная корпорация, как и ее древний собрат, Fannie Mae («Federal National Mortgage Association»), зарабатывает впечатляющие 23 % прибыли на первоначальный капитал и продается в восемь раз меньше реальной стоимости, как было оценено за 1988 год. Freddie Mac – это «просто невероятная возможность, – говорит Баффетт, – здесь и низкий показатель соотношения рыночной стоимости акции к прибыли на нее, притом что у компании замечательные показатели. Здесь и растущие доходы. Здесь и акции, которые рано или поздно станут гораздо более популярны среди инвесторов».

Дочерняя ссудо-кредитная компания Berkshire Hathaway владеет или заключила соглашения, чтобы купить акций Freddie Mac на $108 миллионов – максимально разрешенное количество. Многие друзья и коллеги Баффетта тоже вложили туда – включая Луиса Симпсона, вице-президента GEICO, и Уильяма Руане, председателя Sequoia Fund. Стоит ли обычному инвестору размышлять над тем, чтобы присоединяться к банде Баффетта? Коротко говоря, да.

Freddie Mac делает американскую мечту – владение домом – реальностью. Компания, которой конгресс выдал разрешение на учреждение в 1970 году, покупает жилищную ипотеку у кредиторов, защищая эту ипотеку от дефолта, упаковывает заем в ценные бумаги и продает их инвесторам, включая многие сберегательно-кредитные компании. С 1970 по 1987 год традиционный ипотечный рынок вырос по общесложным годовым показателям более чем на 13 %, и никогда не составлял менее 5,5 % в год. Неплохо, но бизнес уникален тем, что здесь практически отсутствует конкуренция. Fannie Mae – это единственный крупный соперник; главное отличие между ними в том, что Freddie перепродает буквально все свои ипотечные кредиты, а Fannie придерживает приличное их количество в компании.

«После завершения нашего корпоративного брака с Hochschild Kohn ощущения у меня были, как у парня из известной деревенской песни «Моя жена убежала с моим лучшим другом, и я все еще по нему скучаю».

Вместе эти компании, Freddie и Fannie, контролируют 90 % рынка. По словам Баффетта: «Лучше такого развития событий может быть только монополия». Будущее семейной дуополии Freddie – Fannie выглядит довольно вдохновляющим. Рынок будет расширяться в ближайшие годы. Сейчас только 33 % традиционного ипотечного рынка секьюритизировано, а значит, существует большой потенциал роста. Более того, у сберегательных учреждений скоро будет еще один мощный стимул покупать больше ценных бумаг, обеспеченных ипотечными кредитами. С 1990 года сберегательным банкам и кредитно-сберегательным компаниям, владеющим обычными ипотеками, будет необходимо удерживать гораздо большие денежные резервы, как обеспечение потерь по кредитам, чем если бы они владели диверсифицированным портфелем секьюритизированных ипотечных кредитов.

Из этих двух компаний Freddie, вероятно, лучшая ставка. За последнее десятилетие рентабельность собственного капитала компании выросла в среднем в два раза больше, чем рентабельность Fannie. Из-за того что менеджеры Freddie покупают только высококачественные кредиты, процент просроченных кредитов Freddie на стандартные ипотеки на одну семью с фиксированной ипотечной ставкой составляет всего 0,4 % от портфеля общей стоимостью в $230 миллиардов. При капиталовложениях примерно такого же объема просрочки по ипотекам Fannie составляют 1,1 %. Президент компании Лиланд Брендсел и другие менеджеры Freddie Mac минимизируют свою зависимость от скачков процентных ставок, которые травмируют ипотечные банки, увеличивая норму процента и одновременно уменьшая цену ипотеки на вторичном рынке. В балансовой ведомости Брендсел учитывает только ипотеку общей стоимостью в $15 миллиардов, в то время как в Fannie Mac числится $102 миллиарда.

У Freddie ниже подверженность риску увеличения процентных ставок, и это, может быть, и стало причиной, по которой Berkshire Hathaway не так давно продала акции Fannie и купила еще больше акций Freddie. По словам вице-президента Berkshire Hathaway Чарльза Мангера: «Я и придумать не могу более весомый комплимент акциям, чем купить все до единой, которые только возможно». По закону никто не имеет права владеть более чем 4 % акций Freddie Mac.

У акций Freddie Mac есть несколько особенностей. Во-первых, правильное название акции: «привилегированная и дающая право на участие в прибыли». Акционеры, владеющие привилегированными акциями, обычно получают фиксированные дивидендные выплаты, но акционеры Freddie получают первые $10 миллионов в год в дивидендах, и им гарантируется 90 % любой дальнейшей распределяемой прибыли. Вторая новинка для предполагаемого инвестора в том, что Freddie торгует на внебиржевом рынке акциями на основе условной консигнации до 3 января, когда компания будет представлена на Нью-Йоркской фондовой бирже. До сих пор правила Федерального совета банков жилищного кредита позволяли только заведениям, входящим в этот совет, покупать привилегированные акции потому, что они обеспечивали стартовый капитал Freddie. Совет решил отменить эти ограничения потому, что неликвидность, образовавшаяся из-за них, удерживала цену за акции на отметке гораздо ниже, чем они были бы оценены на свободном рынке. Это изменение должно принести $2 миллиарда страдающим от недостатка капитала сберегательно-кредитным компаниям.

Торговля акциями условной консигнации Freddie начнется в октябре. Большинству инвестиционных организаций либо только предстоит обнаружить все великолепие этих акций, либо они не смогут покупать их потому, что правила не позволяют им владеть акциями условной консигнации; инвестиционные фонды открытого типа и страховые компании редко держат подобные акции. Профессионалы, кажется, правят фондовым рынком, но с Freddie Mac, в кои-то веки, преимущества переходят к индивидуальным инвесторам. Есть еще бонус. Из-за того что нельзя сразу получить акции условной консигнации, вы можете оплатить 30 % сейчас, а остальное – потом. В этом случае вам не придется платить по счету до 10 января.

19 декабря 1988 года

Бретт Дьювал Фромсон

Топ-менеджеры Berkshire Hathaway и Билл Гейтс во время интервью для Fox Business Network. 8 мая 2017 г.

Что произошло во время игры в бридж?

Полный набор

Вдохновленная темой номера Fortune о миллиардере и игроке в покер Уоррене Баффетте, американская лига контрактного бриджа решила провести матч с командой Баффетта, в которую кроме него вошли еще пять крупных бизнесменов, и командой избранных народом политиков. Результат: бизнесмены – 54, политики – 39. Публика заплатила по сто долларов за билет, чтобы посмотреть Вашингтонский матч. Деньги пошли в образовательный фонд лиги и на программу «Чтение – основа образования». «Все играли хорошо», – сказал исполнительный директор CBS Лоренс Тиш, который был капитаном команды победителей. В его команде, помимо Баффетта, были также Алан Гринберг, председатель совета директоров Bear Stearns, брокерской фирмы, и Джимми Кейн, ее президент; Малколм Форбс, председатель журнала Forbes; Джордж Гиллеспи-третий, один из партнеров авторитетной юридической компании Cravath, Swaine & Moore. Конгрессмен Арлан Стангленд, капитан команды политиков, прокомментировал финальный счет: «Это никуда не годится».

5 июня 1989 года

Джулия Либлих

Восхождение Кейна

Президент компании Bear Stearns Джеймс Кейн несколько раз выигрывал национальные турниры по бриджу, но когда мужской журнал брал у него интервью по поводу этой игры, прямолинейный бизнесмен с Уолл-стрит не осознал, когда стоило пасовать. Господин М. спросил его о товарищах по команде – его начальнике, исполнительном директоре Bear Stearns и волшебнике-любителе Алане Гринберге, и остальных игроках [Тише, Форбсе, Гиллеспи и Баффетте, как упоминалось выше], – соревновавшихся в команде, которую назвали «Шесть боссов корпоративной Америки» (с англ. аббревиатура Corporate America’s Six Honchos – CASH – «наличные деньги»). Кейн не только раскритиковал своих партнеров («они не знают, что такое хороший игрок в бридж»), но и открыто заявил, что у женщин недостаточно эмоционального хладнокровия, чтобы быть лучшими игроками в бридж – или биржевыми маклерами. Под сильным давлением, сказал 52-летний Кейн, женщине, «вероятно, придется пройти в уборную и поплакать там». Эти слова принесли Bear Stearns судебные иски о половой дискриминации, включая иск от женщины-трейдера.

Кейн говорит, что цитаты M. были сфабрикованы, извращены или изъяты из контекста. В письме к сотрудникам Bear Stearns он писал: «Я искренне извиняюсь перед всеми за абсолютно неверное впечатление, которое излагает статья, и заверяю вас, что абсолютно не согласен с написанным в ней». Журналист Дункан Кристи говорит, что цитаты, записанные с аудиозаписи, были абсолютно точны.

Что нашло на Кейна? Юрист Джордж Гиллеспи благородно «признает себя виновным» в том, что он менее искусный игрок, чем его товарищ по команде. Но Кейн знает по крайней мере одного высококлассного игрока в бридж – женщину-тренера, 39-летнюю гранд-мастера Джуди Рэдин. Ее точка зрения: «Может быть, Джимми просто вошел в азарт. Он отличный парень, просто слишком напористый. Хотя до того, как вышла статья, сказал, что мне не понравится». Рэдин теперь должна подготовить свою команду для грядущего матча с командой британского парламента. Однако вряд ли премьер-министр Маргарет Тэтчер будет играть с ними.

15 января 1990 года

Алан Деутшман

Заметка редактора: американцы выиграли у британской палаты общин, но проиграли палате лордов.

Из статьи. «Как жить с миллиардом»

По словам Уоррена Баффетта, который все еще пашет по десять часов в день, несмотря на свои $3,6 миллиарда: «Я занимаюсь тем, чем больше всего хотел заниматься в жизни с тех пор, как мне исполнилось двадцать лет». По его словам, двигаться вперед ему помогает восхищение, которое вызывают коллеги по бизнесу. «Я сам решил работать с каждым из них. В итоге именно это оказывается главным фактором. Я не связываюсь с людьми, которые мне не нравятся и которыми не восхищаюсь. Вот в чем суть. Это все равно что вступить в брак с правильным человеком…»

Что касается личной благотворительности, Баффетт считает, что выбирать, на что пожертвовать деньги, сложнее, чем выбирать акции. «В акциях нужно искать очевидные критерии, и это легко сделать. Нужно постараться идентифицировать небольшие препятствия, через которые можно будет перешагнуть. Но когда попадаешь на арену благотворительности, то пытаешься бороться с проблемами, которые на протяжении всей человеческой истории были самыми труднопреодолимыми и неразрешимыми. Самые важные из них часто не перепрыгнешь и на коне». Регулирование численности населения и снижение ядерной угрозы – две цели, которые поддерживает фонд Баффетта. «Это настолько высокие препятствия, что им и края не видно. Действительно, они огромны».

Хотя Баффетт потратил на эти проблемы только от $10 до $15 миллионов, намеревается вложить гораздо больше. Вальдемар Нильсен, эксперт по благотворительным фондам и автор книги The Golden Donors, считает, что для Баффетта это даже не начало: «Он один из тех невероятно редких людей, которые являются не только выдающимися предпринимателями в бизнесе, но еще и выдающимися предпринимателями в сфере филантропии. Давно в мире не было подобных людей».

Фонд Баффетта получит почти все его акции после смерти. Он также не считает, что мудро будет ставить доверенным лицам жесткие рамки: «Это все равно что говорить им, куда инвестировать через десять лет после того, как я умру. Я скорее поставлю на должность умного, высококвалифицированного человека с хорошими намерениями, который будет смотреть на насущные проблемы открытыми глазами, а не моими глазами с того света. В управлении бизнесом я понял, что лучшие результаты приходят тогда, когда позволяешь первоклассным людям работать без жестких рамок. Просто будь рядом. Если вы молоды, то увидите, как это все сработает».

11 сентября 1989 года

Отрывки из статьи Алана Фарнхама

Заметка редактора: как описано в статье «Уоррен Баффетт жертвует», Баффетт изменил свое намерение отдать большую часть денег в фонд Баффетта после того, как его первая жена Сьюзан, в честь которой теперь назван фонд, умерла в 2004 году. Вместо этого он постепенно жертвует большую часть состояния в фонд Билла и Мелинды Гейтс.

Полный текст статьи «Как жить с миллиардом» доступен на сайте fortune.com/buffettbook.

Из статьи. «А теперь послушай»

Уоррен Баффетт, 59-летний инвестор-миллиардер и председатель Berkshire Hathaway, комментирует, почему он занял $400 миллионов и вложил деньги в казначейские ценные бумаги: «Лучшее время покупать активы порой появляется тогда, когда найти деньги сложнее всего».

23 октября 1989 года

Уоррен Баффетт на премьере «Секретного досье» в Вашингтоне. 14 декабря 2017 г.

С заглавием, мимо которого практически невозможно было пройти, первая статья в этом собрании 1989 года содержала несколько мудрых советов от Баффетта и описание двенадцати молодых менеджеров по денежным операциям, которые, по мнению автора статьи Бретта Фромсона, обладали интересными талантами, сравнимыми с талантами Баффетта.

Как оказалось, интуиция не подвела Фромсона. Более чем через двадцать лет после публикации статьи девять из двенадцати менеджеров, упомянутых в ней, все еще были хорошо известны инвестиционному миру: Джеймс Чанос; Джим и Карен Крамер (которые на тот момент были женаты, а сейчас развелись); Глен Гринберг наряду со своим на тот момент партнером Джоном Шапиро (они разошлись в 2009 году); Сет Кларман; Эдди Ламперт; Рич Перри и Майкл Прайс. Что касается остальных – Джон Констебл руководит успешной компанией по управлению денежными средствами в пригороде Филадельфии; Рэнди Апдайк, волк-одиночка из Fromson, возникший из ниоткуда, управляет инвестиционным товариществом в Сан-Валли; и Том Суини, который был фонд-менеджером из Fidelity, когда статья была написана, ныне ушел из сферы профессионального инвестирования.

Эта книга о Баффетте, так что мы берем лишь отрывок о нем из истории, не перепечатывая профили двенадцати менеджеров. Но полная статья доступна на сайте fortune.com, а также в свободном доступе через поиск в Google, где она появляется при поиске почти любого из имен, включенных в статью.

Вторая статья «А теперь посмотрим на старого Баффетта» начинается с рассказа о том, как Гомер Додж, профессор физики, приехал в Омаху и убедил Баффетта управлять его средствами. К этой истории мы хотим добавить постскриптум о сыне Гомера, Нортоне, который умер в ноябре 2011 года в возрасте восьмидесяти четырех лет. О Нортоне написали длинный некролог в New York Times, что даже удивительно для человека, который сам по себе был малоизвестным профессором экономики. Но абзац в некрологе идентифицирует Нортона Доджа как сына человека, который рано распознал талант Баффетта, и приводится объяснение, что Нортон сделал со своей частью наследства. Он стал страстным коллекционером нонконформистского советского искусства, значимых работ, созданных диссидентами, которые тайно протестовали против гнета Кремля. Со временем он пожертвовал большую часть своей очень ценной коллекции Ратгерскому университету. Его сестра Элис также посвятила всю свою жизнь образованию.

И вот к чему я веду: хотя Баффетт сам никогда не заинтересовался пожертвованиями культурным или образовательным учреждениям, другие акционеры Berkshire жертвовали в эти сферы – и довольно щедро. Несколько примеров: Политехнический институт Бруклина (теперь являющийся частью Нью-Йоркского университета) получил большую часть имущества общей стоимостью $750 миллионов, оставленных профессором Дональдом Отмером из Небраски и его женой Милдред; в новом центре исполнительских искусств Канзас-Сити сейчас есть зал Helzberg Hall, созданный Барнеттом и Ширли Хельцберг, чью компанию розничной торговли ювелирными украшениями купила Berkshire; а в Омахе – конечно – есть Holland Performing Arts Center, центр исполнительского искусства, названный в честь Ричарда и Мэри Холланд, и Центр Соррел для образования в сфере здравоохранения на медицинском факультете Университета Небраски, ведущими спонсорами которого были Билл и Руфь Скотт. Семьи Голланд и Скотт начали инвестировать вместе с Баффеттом еще во времена существования его коммандитного товарищества (когда Билл Скотт также работал на Баффетта в отделе покупки ценных бумаг).

К началу 2012 года рыночная стоимость Berkshire составляла $202 миллиарда и обладала девятой по величине рыночной капитализацией согласно списку Fortune 500. Огромную долю Баффетта в предприятии – более $40 миллиардов, притом что много миллиардов уже было пожертвовано – он почти полностью решил отдать на благотворительность. Невозможно угадать, сколько других держателей акций Berkshire также станут заниматься филантропией, но уже ясно, что их еще будет немало.

Кэрол Лумис