Текст книги "Длинная серебряная ложка"

«Здесь не хватает шкафа, – заметил Виктор, кидая цилиндр и перчатки на руки Изабель. – Пусть завтра его поставят».

«Ты уверен, что это хорошая идея?» – она осторожно озвучила мысль, которая давно ее волновала.

«Шкаф-то?»

«Нет… Эта… Эта поездка. В Карпаты,» – ответа не последовало, и Изабель продолжила:

«Зачем тебе та девица?»

«Она должна стать моей женой,» – лицо Виктора было венецианской маской, такой же красивой, как и холодной.

«Я тоже могу быть твоей женой! Самой нежной, самой преданной, самой любящей… Пожалуйста, позволь мне!»

«Изабель,» – Виктор взял ее за плечи и развернул к себе лицом. Бледно-серые глаза глядели на него с надеждой и обожанием. Неужели и правда считает, что он может рассматривать ее как кандидатку в супруги? Нет, без дураков?

«Изабель, я очень ценю тебя, ты это знаешь. Ты дорога мне как подруга,» – проблеск надежды во взгляде. Глупышка. – «Но я не хочу ничего менять. А та девушка, фроляйн Штайнберг, – он попробовал ее имя на вкус и довольно улыбнулся, – о, это совсем другое…»

«А я?»

«Ты останешься со мной. Разве я могу бросить тебя? Да и кому ты будешь нужна, кроме меня? Сама ведь знаешь, как остальные к тебе относятся. Даже наши ребята. И ведь никто не виноват – просто не сходитесь характерами, насильно люб не будешь. Характер у тебя сложный, но тем ты мне и нравишься. Быть может, ты не самая умная девочка в мире, но уж точно самая старательная, а это тоже много значит. Я очень ценю тебя, Изи».

Он быстро поцеловал ее и скрылся в другой части погреба.

А Изабель осталась сидеть на софе, обняв подушку, и думать, как же сильно она ненавидит эту незнакомую фроляйн Штайнберг.

Как видно, в ту ночь на Берте сошелся клином белый свет. Потому что Виктор тоже вспоминал лишь о ней. Правда, мысли его были куда более приятными.

Глава 24

Известие о болезни Берты застало Виктора врасплох. Вопреки всем чаяниям фабриканта, про свой долг вампир не забыл. Он рассчитывал посетить дщерь штайнбергову в ее двадцать первый день рождения – поздравить с совершеннолетием и помочь ей задуть свечи на торте. Эффект получился бы отменный. Но у девицы, похоже, были другие планы, список которых венчала преждевременная смерть. Экая досада! Проблема заключалась в том, что в то время он сам находился на Совете Мастеров, проводившемся раз в десятилетие.

Ну, и что делать? Отпроситься нельзя. Такую бесцеремонную отлучку ему – кстати, самому молодому Мастеру Европы – еще сто лет будут припоминать, ведь каждый норовит приструнить разгулявшуюся молодежь. Тогда он решился прибегнуть к дипломатии. Поскольку фроляйн Штайнберг собиралась испустить дух на гостеприимной итальянской земле, разговор будет с Мастером Рима.

Найти Лукрецию оказалось несложно. Рядом с ее местом всегда пустовали несколько кресел. Кажется, после происшествия с пауками. Или даже раньше, когда у нее из сумочки вытекло какое-то уж совсем ядреное вещество, которое разъело пол, вследствие чего вся ассамблея разом провалилась этажом ниже. О переломанных конечностях и говорить не приходится, а кто-то, кстати, так до сих пор и не нашел свою нижнюю челюсть.

Сегодня Лукреция была облачена в платье из темно-зеленой парчи, буйные кудри едва удерживала золотая сетка. Итальянка увлеченно читала потрепанный фолиант, время от времени восклицая «Ну кто бы мог подумать!» и «Ого!» На столе перед ней лежал бархатный кошелек, который тыкался из стороны в сторону.

– Госпожа?

Заметив Виктора, вампирша поднялась и оказалась почти на голову выше его. Наверняка надела цокколи – туфли на пятидесятисантиметровой платформе, популярные в Италии во времена Возрождения. Как на них можно передвигаться, до сих пор оставалось для Виктора загадкой. Подобные туфли вкупе с длинной юбкой – и шею в два счета сломаешь. Хотя вампирше-то что? Сломает, вправит, и дальше пойдет.

– Приветствую вас во имя Тьмы! – галантно поздоровался француз.

– Взаимно, Виктор, взаимно.

Покончив с официозом, де Морьев не стал ходить вокруг да около.

– У меня к вам небольшое дельце.

– Кого-то нужно отравить? – с надеждой спросила вампирша.

Виктор вздохнул. Иногда казалась, что у нее всего одна извилина, и та в форме черепа со скрещенными костями.

– Нет, инициировать.

– А.

Он вкратце изложил суть своей просьбы.

– Я, конечно, могла бы вам помочь.

– Спасибо!

– Спасибо не булькает, – туманно намекнула Лукреция.

Из кошелька высунулась змейка и попробовала воздух раздвоенным язычком. Хозяйка тут же щелкнула ее по носу, и змейка послушно втянулась обратно. Тем временем де Морьев вытащил из кармана фиал из синего стекла и, демонстративно побулькав жидкостью, протянул его вампирше. В ее глазах вспыхнул интерес. Окружающие на всякий случай бросились вон из залы, толкаясь по дороге.

Осторожно вытащив пробку, Лукреция вдохнула полной грудью и застонала.

– Ах, какой дивный букет! Где вы нашли это чудо?

– Семейная реликвия. Этим ядом мой прадед отравил мою прабабку. Ну, что скажете?

– Ваши смертные сейчас в Триесте? – оживилась вампирша. – Там как раз Лючия на гастролях. Мы хорошие подруги, вряд ли она заартачится. Немедленно ей телеграфирую.

– Замечательно! Позвольте и мне добавить пару строк.

Когда послание было закончено, Лючия побрызгала листок из пульверизатора и вручила его служителю. (В тот же вечер на телеграфе, а так же еще в трех городских кварталах, был объявлен карантин).

Разделавшись с насущными делами, Виктор вернулся на место и, наполнив своей бокал не-водой из графина, приступил к наблюдениям. На этот раз Совет проходил в Будапеште, под заботливым оком Эржбеты, Мастера Австро-Венгрии. Она любила размах. Участников проводили в огромную залу и усадили за стол, на котором можно было устраивать скачки. С украшенного лепниной потолка свисала гигантская люстра, сиявшая сотнями свечей. Казалось, она жмурится от ужаса, поминутно слыша разговоры немертвых гостей. Стены были предусмотрительно оклеены бордовыми обоями. Самой хозяйки сейчас не видать: или прихорашивается, или отдает последние распоряжения в банкетном зале. Ведь вампирский банкет – дело трудоемкое. Чтобы обслуживать его, требуется много официантов. Собственно, много официантов – это все что требуется для вампирского банкета.

Некоторые Мастера бесцельно слонялись по зале, другие находили знакомых и обменивались последними новостями. Беседы были злободневными, в основном о современной политике – например, об итогах битвы при Азенкуре, или о том, как кто-то отдавил кому-то ногу в декабре тысяча семьсот тринадцатого. О судьбах человечества тоже говорилось немало. Как волки вокруг отары овец, тысячелетиями вампиры бродили среди людей, высматривая новых жертв. Но даже волки побегут врассыпную, скуля и поджимая хвосты, если овцы возьмутся за палки и начнут молотить друг друга, что есть мочи. Мало ли, за кого они примутся, когда других овец уже не останется.

В последнее время вурдалаки все чаще ловили себя на мысли, что боятся свою потенциальную еду, которая год от года становилась все изобретательнее. Что до убийства, тут вампиры и люди выбирают разные стратегии. Первые предпочитают индивидуальный подход, а последние стараются одним махом уничтожить как можно больше себе подобных и при этом, по возможности, не смотреть им в глаза. Наверное, не за горами тот момент, когда упырям придется положить клыки на полку в связи с дефицитом жидкой пищи.

От пространных размышлений Виктора отвлекли крики. Ну конечно, Мастер Лондона и Мастер Дублина опять выясняют отношения. Чтобы избежать сумятицы, а заодно и сэкономить на банкете, на Совет приглашались только Мастера, отвечавшие за всю страну. Но поскольку век за веком карту Европы перекраивали, возникало множество обид и недомолвок. Например, сегодня ты живешь в независимом государстве, а уже завтра – в глухой провинции, потому что с утречка твою страну захватила другая держава. Значит, на Совет тебе путь заказан. Ох, что было после объединения Германии! Но если законопослушных немцев удалось успокоить, то сын изумрудного острова не унимался уже лет восьмидесят.

Вот и сейчас он со всей силы ударил кулаком по столу так, что на отполированной поверхности образовался кратер в обрамлении потрескавшегося лака.

– Да я вообще не понимаю, что вы здесь делаете, любезный! – повысил голос англичанин. – С тех пор как ваш островок присоединился к Великобритании, только я имею право представлять наше королевство.

– Э, нет, милард, мы ваши английские шашни не признаем! Свободу Ирландии!

– Невежа!

– Сноб!

– Дикарь!

– Империалист и колонизатор!

Неподалеку разместился еще один колоритный персонаж – Мастер Москвы, дородная старуха, укутанная в цветастую шаль с кистями. Госпожу Сугробину уважали за несгибаемый характер, а так же за то, что даже ее фамилия, по слухам, происходила от русского слова «гроб». Вампиром она стала еще в допетровские времена, а как стала, так сразу же закусила муженьком, с которым была не в ладах. За убийство мужа в те годы казнили варварским способом – зарывали в землю так, чтобы снаружи оставалась лишь голова, да еще и часового приставляли, чтобы никто не вздумал откопать злодейку. Эта участь ждала и Сугробину. С той лишь разницей, что она ухватила часового зубами за ногу и высосала его кровь прямо через сапог, тем самым отомстив за тысячи загубленных женских жизней. Потом откопалась, отряхнулась и пошла покупать отрез на новое платье. За годы Сугробина прочно обосновалась в Москве, развлекаясь в основном тем, что время от времени инсценировала собственные похороны, чтобы всласть посмеяться над родственниками, когда те соберутся делить ее добро. Впрочем, с бесчисленной родней, накопившейся за долгие века, она была в добрых отношениях и всегда привозила правнучатам гостинцы. Сейчас Сугробина зычным голосом объясняла как правильно солить огурцы, при этом раздавая соседям матрешек, расписные шкатулки и прочие сувениры. Воистину, щедра русская душа, даже если – строго говоря – у вампирши ее и вовсе нет.

Вдоволь налюбовавшись вампирскими типами, Виктор уткнулся в программку, написанную красными чернилами на плотной гладкой бумаге. Формат конференции – вернее, Совета, но какая в сущности разница? – предложил еще Сен-Жермен. Его идея прижилась, поэтому расписание выглядело следующим образом:

9:00–12:00 – Отчеты за прошедшее десятилетие.

12:00–1:00 – Перерыв на обед.

(Де Морьев невольно облизнулся. Что касается угощения, тут старушка Эржбета не подкачает. Не иначе как предложит гостям коктейль «Кровавая Мэри». Из настоящей Мэри.)

1:00–4:00 – Семинар на тему «Перспективы развития вампиризма в современном обществе.»

Список докладов:

«Социально-демографическая структура вампирского общества Рурской области»

«Кровь: вчера, сегодня, завтра»

«Эффективные алгоритмы для подсчета просыпанного риса»

«Великая вампирская эпидемия – попытка переосмысления»

«Вампиризм в контексте движения суфражисток – свобода или новое рабство?»

«Причины и способы предотвращения эмиграции вампиров из Эльзаса»

«Ретроспектива изменения классовой составляющей вампирского сообщества за период 1850–1881 годов»

«Увеличение спроса на недвижимость в Англии среди представителей трансильванской аристократии»

«Как выжить в условиях жесткой конкуренции. Секретами делятся норвежские вампиры»

«Убивать или не убивать – вот в чем вопрос. Итоги мюнхенского семинара от 13.10.71»

4:00–6:00 – Банкет и оргия

(К этому моменту большинство участником разбежится, ибо нет в природе ничего скучнее, чем официально санкционированная оргия.)

Тем временем место во главе стола заняла Эржбета, одетая в черное бархатное платье, расшитое жемчугом, с кружевными манжетами и высоким воротником. Владелица ателье, она знала толк в нарядах. Казалось, в зал вошла сама зимняя ночь, с мелкими звездами и кружащимися снежинками, с воем волков, одиночеством и неизбывной печалью.

Улыбнувшись собранию, она начала приветственную речь, целью которой было убедить всех присутствующих не кусать друг друга хотя бы до конца мероприятий.

– Что может быть лучше, чем вновь увидеть дорогие мне лица, – ворковала Эржбета. – Лукреция, у вас змея сбежала… Так чудесно провести вечер в компании верных друзей!.. Мастера Англии и Ирландии, прекратите пинаться под столом. Добро пожаловать на наш Совет! Вступительное слово предоставляется графу Марсдену, Мастеру Лондона. Будьте так любезны, милорд.

Пока англичанин живописал события подотчетного периода, она пробежалась взглядом по рядам кресел. А вот и Виктор де Морьев, собственной персоной. Эржбета еще помнила то время, когда этот нахальный юнец стоял за креслом Сен-Жермена. Впрочем, и тогда старик оборачивался к нему за консультациями. Теперь бывший Мастер Парижа обретался в Мексике и приволакивался за местными сеньоритами, но прежде чем сделать ручкой Совету, он успел передать кафедру… тьфу ты, должность любимому ученику. И не только должность, но еще и львиную долю нажитого имущества. С тех пор Виктор стал не только одним из самых влиятельных, но еще и богатейшим вампиром в Европе. Подопечные его обожали. Точнее, научились обожать, чтобы не свихнуться от страха. За малейшую провинность новый Мастер, не без помощи своей подружки, выворачивал им мозги наизнанку. Зато он почти не ограничивал их свободу – если раньше французские вампиры бесчинствовали, потому что ни во что не ставили Сен-Жермена, то теперь они продолжали в том же духе, но уже с одобрения начальства.

Если силу Виктора, его влияние и популярность еще можно было вынести, то его внешность выбивала Эржбету из колеи. Почему негодник овампирился в расцвете лет? Чем он заслужил такое везение?

Сколько лет она искала секрет вечной юности, какие только способы не перепробовала, но удержать молодость сложнее, чем воду в ладони! Год за годом частицы времени царапали ее кожу, нанося все новые морщинки. Лишь в зрелом возрасте ей посчастливилось стать вампиром – местная упырица Дарвулия, по совместительству деревенская ведьма, вдоволь натешившись бесплотными попытками графини, наконец, инициировала ее, и Эржбета, которая и прежде не знала удержу, пустилась во все тяжкие. Увы, слишком поздно! Вампиры не меняются с момента инициации, так что прежнюю красу не восстановишь. Ей никогда уже не быть молодой. Только молодящейся. Тем тяжелее смотреть на дерзкого мальчишку, который, нахально улыбаясь, в пол-уха слушал англичанина. Но сегодня Эржбета сотрет эту ухмылку. Жмурясь точно кошка в лучах солнца, она погладила пухлую папку, которая покоилась у нее на коленях.

– Наш следующий докладчик – Виктор де Морьев, Мастер Парижа, – объявила вампирша, когда англичанин занял свое место. – Расскажите, Виктор, что нового произошло во Франции за последнее десятилетие.

Вампир неспешно, с ленцой поднялся с кресла.

– Да ничего особенного, если честно. Скучно десятилетие прошло, без происшествий.

– Ну и ну. Что, и нарушений никаких не было?

– Мои подопечные вели себя идеально. Отличные ребята, с меня пример берут.

– Поздравляю вас с такой слаженной командой! А личной пример – великое дело. Помнится, сразу же после Революции вы вернулись в свое имение и поубивали там всех слуг, одного за другим. Чем, позвольте спросить, был мотивирован столь экстравагантный поступок?

– Хммм, дайте вспомню, – Виктор пощелкал пальцами. – А! Когда я приехал в замок, повсюду лежала пыль, а мебель была в чехлах. Так что я уволил своих слуг за халатное исполнение обязанностей. Тот факт, что до них дошли слухи о моей смерти, тоже их не оправдывает.

– Уволили?

– Какая разница? С такими рекомендациями, которые я бы им написал, все равно работу не найдешь.

Оттягивая приятный момент, Эржбета раскрыла папку и, словно пасьянс, начала раскладывать бумаги.

– Но это далеко не все. Я разбирала кое-какие документы и обнаружила сведения о многочисленных нападениях на людей, совершенных вашими подопечными. Напомню, что эти атаки носили массовый характер.

– Это вы про сорок девятый? Мы отмечали День Смерти Изабель, вот ребята и разгулялись.

– Десятки трупов каждую ночь и так почти год – ничего себе праздничек. А про эту вашу… тысяча серафимов, ну как ее зовут, вы же только что упоминали?… про вашу подругу у меня будет отдельный разговор. Нет бы она просто убивала! Ее телепатия – это уже ни в тын, ни в ворота! Но я продолжаю. Все эти нападения не были согласованы с нашим кодексом. Напоминаю, что вампиры не имеют право вламываться в дом без приглашения и убивать всех подряд.

– Почему? – протянул Виктор.

– Ох, ну вам же не пятьдесят лет! Вы отлично знаете, что мы подчиняемся правилам, оговоренным в фольклоре. Например, мы обязаны бояться чеснока, шиповника и боярышника. Кстати, как у вас обстоят дела с ботаникой? – обратилась она к присутствующим.

– Неплохо, – сказал граф Марсден. – В прошлом году мы проводили семинар на тему «Растения опасные и не очень». Было много интересных докладов, а молодежь приготовила карточки с изображением боярышника и пугала друг друга до заикания.

– А в моих деревеньках, – закряхтела Сугробина, – лет семьдесят тому назад некому было собирать урожай, потому как все мужички ушли в ополчение против Наполевона. Так я велела своим ребятушкам помочь на полях. С тех пор они ненавидят не только чеснок, но еще и репу, капусту, и рожь.

– Вот так и должна проводиться воспитательная работа, – удовлетворенно отметила Эржбета. – Мы, вампиры, чтим фольклор. Ну а массовые убийства – это пятно на репутации всего сообщества. Если раньше такой феномен можно было свалить на какую-нибудь эпидемию, то с развитием медицины этот вариант себя изживает. Как прикажете объяснять десятки обескровленных трупов? Газетчики пронюхают и растрезвонят, вмешается полиция и начнется ералаш. Даже хуже, чем в начале восемнадцатого века. Кто помнит, что тогда случилось?

– Тогда у меня гребень пропал, – пожаловалась русская. – Хороший был гребень, черепаховый. До сих пор гадаю, кто из вас ему ноги приделал.

– Полно вам мелочиться, – огрызнулась Эржбета, но почему-то покраснела. – А в начале 18го века Европу охватила так называемая «эпидемия вампиризма.» В учебниках пишут про массовую истерию, но мы-то знаем, что на самом деле молодые вампиры забыли про осторожность и устроили резню. Мастера старались объяснить происходящее эпидемиями чумы или сибирской язвы, но ситуация вышла из-под контроля. Существование немертвых официально признала церковь. Ученые строчили про нас трактаты. Правительственные комиссии шастали по кладбищам и вскрывали могилы, разумеется, при свете дня. Сколько замечательных вампиров погибло! Просто цвет общества! До меня горе-охотники так и не добрались, но зато вытоптали весь палисадник возле моего склепа, пока искали вход. В конце концов, «вампирскую эпидемию» удалось остановить. Нам пришлось употребить все влияние, чтобы убедить правителей принять законы, запрещающие вскрытие могил. На это ушло много денег и нервов, но безумие прекратилось. Мастера же строго-настрого запретили подчиненным устраивать такие вакханалии. Теперь вы понимаете, Виктор, почему я возмущена вашим поведением?

Француз посмотрел на нее снисходительно, даже сочувственно.

– Нет, не понимаю… графиня Батори.

Лицо вампирши окаменело. Выдержав паузу, она произнесла медленно, словно статуя пытающаяся говорить.

– Уже много лет никто не называет меня этим именем. Я отреклась от титула.

– Ну, это само собой, после ваших-то похождений. Или про них вы тоже забыли? Жаль если так, славные были денечки. Ну ничего, давайте вспоминать вместе. Сколько крестьянских девок вы замучили в своем замке Чахтице? Что-то около шестьсот, плюс-минус пятьдесят? Отличный послужной список. А ведь вы начали свои художества еще до того, как стали вампиром. Еще в молодости. Смею так же напомнить, что вы не только пили кровь, но еще и купались в ней. Ах, как нерационально! В детстве вам не приходилось получить по рукам, если вы роняли хлеб на пол?

– Ну и купалась, что с того? – сказала вампирша, которая уже совладала с чувствами. – Таким образом я хотела сохранить красоту.

Виктор ничего не ответил, лишь окинул Эржбету оценивающим взглядом – право, было бы что сохранять!

– Ну хорошо, продолжим.

– К чему вы клоните?

– Сейчас объясню. Итак, много лет подряд вы измывались на горничными, а потом принялись и за дочерей мелкопоместного дворянства. Бесспорно, благородная кровь куда вкуснее, но неужели вы считали, будто никто их не хватится? Мало-помалу слухи о ваших зверствах расползлись по всей округе, а тут еще смертные родственники всерьез озаботились тем, что вы разбазариваете имущество. Увлечения у вас были недешевые. Железная дева – это ведь не трюмо, ее у мебельщика не купишь. Одно, другое, третье – и вами заинтересовались власти. Более того, вас, вампиршу, взяли под арест! Могли и сжечь, как ваших приспешниц. Как вы это допустили?

– Солдаты нагрянули внезапно. Их было больше. Они знали, что я вампир и приняли меры, – ее голос дрогнул. – Я… я растерялась. Я не думала, что они вообще ко мне сунутся.

– Далее последовало судебное разбирательство, – удовлетворенно продолжил Виктор. – На ваше счастье, граф Туржо, занимавшийся расследованием, приходился вам родственником, а потому и не стал карать вас чересчур жестоко. Хотя для посторонних приговор показался бы суровым, ведь вас замуровали в комнате, оставив лишь щель чтобы подавать пищу. Как будто вам нужна такая пища! В заточении вы просидели три года, без капли крови – представляю, как было неприятно – пока не додумались притвориться мертвой. Молодой стражник, который так и не понял, кого охраняет, пошел полюбоваться на ваше бездыханное тело и… Чтобы замять дело, пустили слух о вашей кончине, но все мы знаем, что произошло на самом деле. Так вам ли читать лекции о массовых нападениях на смертных?

Вампирша глядела на него в упор.

– Разве вам не кажется, что мой уникальный опыт позволит мне разглядеть грабли в траве?

– Если они там есть, – отмахнулся Виктор.

– Есть, уж я-то знаю.

– Как вам не знать, раз вы их сами туда положили.

– О чем вы?

– Вы разошлись не на шутку, графиня, а вот с последствиями не справились.

– Согласна, мне следовало умерить аппетиты. Вы хотите чтобы я признала свою ошибку? Я ее признаю. В чем еще мне каяться?

– О нет! Ваша ошибка не в том, что вы истребили шестьсот девиц. Вы вампир, стало быть, имели на это право. Но как вы смели оказаться такой слабой? А все потому что вы забыли, что значит быть настоящим вампиром.

– Архангел вас побери, что вы имеете в виду?!

Теперь Виктор уже не притворялся скучающим щеголем. Глаза его разгорались все ярче, и коллегам даже показалось, будто он стал выше ростом.

– Это относится ко всем! Давным давно, в самом начале времен, вампиры были могущественны, – отчеканил он. – Тогда не было никаких ограничений, кроме «Правила Трех Эс» – света, святых предметов, и серебра. Мы врывались в дома без приглашения. Мы плевать хотели на текущую воду – проклятье, да некоторые идиоты душ боятся принимать, потому что это якобы текущая вода! Нас нельзя было отпугнуть тем, что растет в любой теплице. Все эти поверья придуманы, чтобы дать людям фору. Мы не обязаны их придерживаться. Не нужно более прятаться и скрывать свое существование. Пусть смертные узнают, что мы существуем. Пора указать людям их место в пищевой цепочке.

Молчание в зале набрякло как туча, готовясь с минуты на минуту уступить место грозе. Но вместо грома раздалось тихое стариковское хихиканье. Смеялась Сугробина, прикрывая рот морщинистой рукой.

– Иии, да он весь мир хочет захватить!

– Можно и так сказать, – не смутившись, ответил Виктор.

– Молоденек ты, батюшка, оттого и горяч, – отсмеявшись, сказала старуха. – Поживешь с наш век, остепенишься, да и позабудешь свои прожекты. Весь смысл нашей жизни в том, чтоб жить, а другого и нету. Думаешь, мы в свое время не хотели мир к руками прибрать? Еще как хотели! Мол, так все устроим, чтоб ни войн не было, ни глада, а люди плодились и размножались, как им на роду написано. А уж мы-то будем всем управлять и сливки с молока снимать. Но вот что я тебе скажу – пустое все это, эфемерность одна. У нас так много времени, что ничего не успеваешь. И ничем-то мы людям не поможем, да и навредить толком не сумеем. Они сами решают, любить им друг дружку али убивать. А коли за последнее возьмутся, то так рьяно, что нам и не угнаться. Слыхал небось, что они каждый год новые машины для смертоубийства изобретают? Куда уж нам с клыками да когтями? Мы как тати, тащим что плохо лежит, а на мировое владычество и не рассчитываем.

– Почему вы думаете, будто я хочу управлять миром?

– Что ж тогда?

– Хочу, чтобы люди наконец получили то, что заслужили.

– Эк же ты их ненавидишь.

– А за что их любить? Нет ни одного гадкого поступка, на который они не способны. Люди никогда не играют по правилам, так зачем с ними церемониться? Чем больше их погибнет, тем лучше. А оставшиеся научатся уважать нас. Потому что мы высшая форма жизни.

– Страсти какие говоришь, батюшка, – Сугробина затрясла головой. – Нешто твои отец с матерью людьми не были?

– Я их почти не видел. Меня вырастила кормилица. Она заботилась обо мне, потому что ей за это платили. Не платили бы, так в колыбели бы меня удавила – частенько слышишь о таких случаях. Но ваши рассуждения удивляют меня, мадам! – возмутился Виктор. – Неужели вы, вампир в ранге Мастера, отказались от человеческой крови во имя сентиментальных воспоминаний?

– Да какой там! Пила и пью, врать не стану. Только мне кажется, будто я сама себя каждый раз убиваю. Так тошнехонько иногда становится, что и бросила бы все, одной животной кровью питалась, но не могу жить без такой услады. И все-таки неправ ты, батюшка. Даже и не знаю, как тебя переспорить, но нутром чую, что неправ.

– Ну, и прекратим эти бессмысленные дебаты.

– Только после того как я узнаю, что вы намерены делать дальше! – встряла Эржбета, которая в течение их разговора успела оборвать весь жемчуг со своего платья.

– Не горячитесь так, это вам совсем не к лицу. Если много нервничать, цвет кожи испортится. Ничего такого ужасного я не сделаю. Просто хочу вспомнить, как это – быть сказочным злодеем. У меня намечается небольшой эксперимент.

– Что бы вы там ни задумали, но покуда я существую, ничего у вас не получится!

– Вот как? Тогда дело за малым.

Вампиры давно уже перестали смотреть на Виктора с Эржбетой, ибо на стене за спиной у противников открывалось зрелище куда интереснее. Хотя вампирша так и не поднялась с кресла, ее тень взвилась и, скользя, подлетела к Виктору. Узкая рука с кривыми когтями, даже отдаленно не напоминавшая человеческую, потянулась вперед, готовясь вцепиться в его лицо (или надрать ему уши, поди разбери). Но в самый последний момент силуэт мужчины выпрямился и схватил ее за запястье, пригибая все ниже и ниже. Эржбета стиснула зубы, словно борясь с сильной болью, Виктор же улыбался как ни в чем не бывало. На заднем плане его тень отпустила когтистую руку, предварительно чмокнув ее, и с легкостью отшвырнула тень вампирши на другой конец зала.

За все время никто не произнес ни слова. Теперь ожидали формальный вызов. Драки между вампирами – как и между людьми – далеко не редкость, но вот поединки Мастеров – дело серьезное. В последний раз подобный поединок состоялся в 1666 году между Мастерами Англии и Ирландии. Тогда пришлось сжечь Лондон, чтобы хоть как-то замаскировать разрушения. Что будет, если сцепятся Эржбета и Виктор, никто не мог и представить. Но лучше в этот момент находиться подальше. Например, в другом полушарии.

Но прежде чем поверженная вампирша успела потребовать реванш, Сугробина громко откашлялась.

– Ишь, завертелись как домовые на конюшне, – поморщилась она. – Охолонитесь оба! Что ж это такое, Совет только начался, а все уже разругались? Не дело! Давайте я лучше быль какую расскажу, раз моя очередь подошла. Про то, например, как славно мы с малороссийским кумом покутили в тысяча семьсот пятидесятом. Весь Киев взбаламутили. Правда, потом кум зацепился веком за забор да так и висел, покуда я бегала за лестницей, чтоб его снять…

Кажется, на этот раз обошлось. Убаюканные трескотней старухи, вампиры откинулись в креслах, но время от времени все таки поглядывали на Виктора с Эржбетой. Те сидели не шелохнувшись, обдумывая следующий удар.

И Виктор ударил первым.